Stalker's tango

— Милый, просыпайся, уже пора вставать. Открывать глаза совершенно не хотелось, особенно после услышанного ненавистного голоса. Слабость окутала тело, из-за чего Цукаса даже двинуться не мог, вчерашний день его вымотал. Он хотел надеяться, что это все будет кошмаром, а после проснется и обнаружит, что он в своей комнате, а с Руи все в порядке. Но это не было сном. Это все являлось жестокой реальностью, с которой надо бороться. Чувствовал себя парень отвратительно, было холодно, а так же грязно. Очень много пыли скопилось в подвале за ночь, от чего блондин откашлялся. Но, видимо, Камиширо подобное не смущало, и он с безумной улыбкой на лице продолжил свою речь. — Тебе пора поесть, ты со вчера не ел. Цукаса лишь с отвращением глянул на него. — Я сказал, что никакие подачки от тебя принимать не буду, ебанный псих. Я лучше сдохну от голода, чем буду принимать с твоих рук. Руи глянул уже более серьезно на блондина. — Цукаса, ты должен. Я не позволю, что бы ты умер от истощения. Вдруг в голову Тенмы пришла прекрасная идея. — Я не буду есть, я уже сказал. Если не выпустишь меня от сюда, то умру с голоду, неужели ты этого желаешь? Цукаса чувствовал себя победителем. Он думал, что эта уловка отлично подействует, и Камиширо позволит ему выйти с помещения. Однако, Руи так не думал. — Тебе придеться в любой случае, дорогой, желаешь ты того или нет. — Я сказал! Я не собира— Неожиданно цепь с ошейника потянули на себя, от чего блондин невольно прогнулся в спине, смотря напуганым взглядом прямо в глаза изобретателя. — Цукаса, я напомню, в каком ты положении сейчас находишься. Твоя жизнь и безопасность сейчас находится в моих руках. Тебе стоило послушаться меня, или мне придется применить более жестокие меры. — на последней фразе, желтоглазый мило улыбнулся, но для Цукасы это было отвратительным зрелищем. — Да что ты о себе возомнил, черт возьми?! — Цукаса с трудом поднял руку, по скольку на ней были кандалы, схватив ею запястье Камиширо, — какое ты имеешь право ручаться за мою жизнь?! Тут парень не выдержал, и все эмоции вышли на поверхность. — Ты лишаешь меня моих мечт, а так же свободы. Знаешь, Руи, я тебя считал своим самым близким другом и человеком. Но теперь ты мне отвратителен. Ты сам в этом виноват. Цукаса очень хотел задеть за живое Руи, дабы тот его разлюбил и отпустил. Как жаль, что блондин был до боли наивен. Руи вырвал довольно легко свое запястье из руки Тенмы, по скольку тот был сам по себе сейчас ослабшим из-за стресса и голода. Этой же рукой он сплел их пальцы воедино. — Не пытайся меня задеть, ангел. В любом случае, тебе просто надо время, что бы смириться со всем происходящим. Я понимаю, это будет нелегко, но ты должен. У тебя нет выбора... Цукаса осознал, что такие манипуляции на парня не работают. Тот лишь медленно стал приближаться к блондину, от чего последний сжался. Страх резко окутал его, поскольку тот начал чувствовать себя беспомощным в данной ситуации. — В-выпусти меня, прошу...я не хочу здесь оставаться... Но тот будто не слышал, а лишь соприкоснулся своими губами к губам возлюбленного. Этот недопоцелуй длился секунд 5, поскольку из губ Камиширо хлынула кровь, а озлобленный Цукаса пытался отодвинуться. — Кх..милый, ты перестарался. Ладно, я пришел сюда не за этим, времени нацеловаться у нас будет достаточно... Отойдя в другой конец комнаты, там оказывается была тарелка с едой. Взяв ее в свои руки, Руи приблизился к Тенме, поднося ложку ко рту. — Давай, открывай ротик... Тенма на это лишь отвернулся с отвращением, смыкая губы. Так продолжалось еще несколько раз, пока терпение Камиширо не лопнуло. Поставив тарелку на пол, он грубой хваткой схватил Цукасу за волосы, окуная голову в тарелку с пищей. — Я предупреждал...не хочешь по-хорошему, будет по-плохому... Он все еще держал его голову в тарелке, пока тот не начал задыхаться. Увидев это, Руи сразу же поднял руку вверх вместе с головой Цукасы. Он начал откашливаться, а слезы из глаз хлынули рекой. Но Камиширо не смотрел на это с жалостью или же беспокойством. В его глазах читалось безумие и некий садизм, который он испытал. — Хаха, я предупреждал. Не хочешь питаться как человек, значит будешь как цепной пес. Знаешь, я всегда мечтал завести себе собаку. Теперь моя мечта сбылась! Но Цукаса будто не слышал. Он стирал остатки пищи со своего лица, при этом задыхаясь и всхлипывая из-за боли в груди. Ему было так стыдно за то, что смог стать и впрямь будто цепным псом, псинкой, над которой можно издеваться и управлять. Он глянул на руи со взглядом полным ненавести и боли, выражая через него свои чувства. — Я..я ненавижу тебя..ты предал меня..ты лишь притворялся хорошим другом, прекрасным напарником..на деле, ты самый отвратительный человек, которого я только встречал в своей жизни. Руи вновь взял за волосы Тенму, но уже придвинул к себе. Их лица были в сантиметре друг от друга, еще немного, и их губы соприкоснулись. Но лицо уже не выражало садизма, на нем виднелось нежность и некое возбуждение вперемешку с безумием. Смотря прямо в глаза своему возлюбленному, Руи сказал доминирующим тоном: — Милый, на самом деле, я всегда таким был. В твоих глазах я стал отвратительным, только лишь из-за того, что запер тебя тут. Пройдет время, и ты поймешь, что ошибался в своих убеждениях. Я буду ждать. Цукаса вырвал свою голову из рук Камиширо, от чего некоторые волоски все еще остались на ладоне второго. — Тебе стоит быть аккуратным с собой. Не хочу, что бы твой прекрасный лик был изувечен... — Ты только что уткнул меня лицом в тарелку, и я чуть не задохнулся. Ты в своем уме вообще? Хотя, зачем я спрашиваю... — Но ты ведь от этого не пострадал, не так ли? Цукаса глянул на того, как на ебанутого. — Ну да, ведь психологическое насилие не считается насилием, я забыл. — Вернемся к еде...— взяв ту же тарелку с едой, Руи продолжил, — Либо ты ешь как нормальный человек, либо как цепной пес. Я с тобой церемониться не собираюсь, дорогой. — Нормальные люди едят за столом, а не как инвалиды с чужих рук... — Цукаса, выбирай. Тенма уже понял, что выбора у него видимо не остаётся. Надо либо соглашаться, либо тебя заставят что либо делать насильно. Руи был слишком умным и проницательным, манипуляциями его не обмануть. Физически одолеть не выйдет, руки в кандалах, вместе с цепью на шее. Отчаяние зародилось в груди блондина, от чего слезы вновь хлынули. Не в силах сдерживать свою истерику, тот согнулся, прикрывая лицо руками, всхлипывая. Внезано он почувствовал руки на своей спине и голове, а под шеей что-то теплое... Камиширо его обнимал. Эти объятия были такими нежными, что Цукаса даже боялся двигаться. Попытавшись вырваться, ничего не вышло, видимо, хватка была крепкой, хотя на первый взгляд так не казалось. — Милый, не плачь..мы будем счастливы, обещаю, тебе осталось лишь смириться и понять, что кроме меня, ты никому не нужен. Тебя никто не сможет защитить в этом мире, кроме меня... Дышать становилось уже трудно, поскольку руки изобретателя все сильнее сдавливали тело Тенмы. Не выдержав такой хватки, блондин начал стучать руками по спине и плечам Руи. — Кх..выпусти меня.. Видимо, тот одумался, и действительно выпустил Цукасу из своих объятий. — Ох, прости, любимый, тебе, наверное, было больно. Но я выразил все свои чувства в эти объятия. Глаза блондина все еще слезились, от чего одна капелька все же невольно скатилась по щеке. Руи поднес палец к щеке возлюбленного, стерев слезу. — Милый, слезы тебе не к лицу. Просто пойми, что со мной, ты будешь счастлив. Другие тебя лишь опорочат, обидят...но я не такой. Я защищу тебя от всего мира, не дам запятнать тебя... Цукаса понимал, что выбора нет, кроме как принять пищу с рук Руи. Умирать от голода было довольно мучительно. Может, у него еще появится шанс на спасение, и умирать рано? — Л-ладно, я согласен..покорми меня... От последней фразы Тенму чуть не вырвало, однако ему пришлось это сказать. — Ох, я рад, что ты одумался, дорогой. Поднеся ложку ко рту, Цукаса послушно взял ее в рот и проглотил все содержимое. На удивление, было вкусно. В тарелке была вся любимая еда Цукасы. Тушенное мясо, немного помидора и варенная картошка. "Как от такого можно было вообще отказываться?" — спросил бы себя Тенма в обычной жизни. Однако все портило ощущение того, что ест он именно с рук Руи. В глубине души, блондин все еще был привязан к своему бывшему другу. Он этого не осозновал, но чувства говорили сами за себя. Иначе как можно было объяснить то, что ему было приятно, когда тот его обнял? Как объяснить то, что сейчас уже не так противно есть с его рук, чувствуя себя любимым. Да, в детстве Цукасу недолюбили. Все внимание было уделено его сестре Саки, которая очень часто находилась в больнице. Мальчик всегда пытался ее сделать счастливой, однако не получал того же в ответ. Но, Тенма любил улыбки других людей, поэтому видя как его семья и сестра улыбается...на душе становилось тепло. Однако, чувство одиночества и ненужности никуда не девалось. Цукаса наконец-то мог хоть на какой-то миг почувствовать себя любимым в объятиях Руи, не смотря на свою ярую ненависть после к парню после "этого" случая. От этих мыслей Тенме стало мерзко от самого себя. Наконец-то в тарелке не осталось и крошки и весь этот цирк подошел к концу. Руи на секунд 10 засмотрелся на Цукасу, который пытался повытирать рот краем своей кофты. Опомнившись, изобретатель взглянул на наручные часы. — Ох, милый, буду вынужден оставить тебя одного на довольно большое количество времени. Думаю, 8 часов тебе о чем-то говорит. Не скучай! Чмокнув в губы возлюбленного, он быстрым шагом вышел из подвала. И тут, истерика вновь подкралась. Цукаса не хотел принимать свое положение. Неужели, он никогда не сможет больше свободно ходить по улице? Никогда не увидит солнечный свет? Никогда больше не увидит свою семью?... От последней мысли действительно хотелось кричать, по скольку было до ужаса больно. Раньше, Цукаса не был в восторге от своей жизни, но теперь просто молился вернуться к своей прошлой рутине под названием жизнь. По крайней мере, он не был бы ограниченный свободой. А все мечты, которые он воплощал вместе со своими друзьями, в один миг рухнули. А всему виной Руи. Теперь, Цукаса понимал, почему Камиширо не разделял их взглядов с Эму и Нене. Если у троих была цель заставить людей улыбаться, то у того были они совершенно иные. Больше Тенма не сможет стать звездой, не сможет исполнить новую песню, не сможет выступить на сцене, видя улыбки людей... — За что мне этот кошмар... Наверняка, родители и друзья уже очень переживают за Цукасу. А Саки... На днях она вновь попала в больницу, но ее состояние было хуже, чем обычно. Ей крайне нельзя было нервничать, подобное равнялось смертельному исходу. Цукаса еще никогда так ужасно себя не чувствовал, истерика не прекращалась. Парень никогда так быстро не отчаивался. Вот именно...парень никогда не отчаивался. Он добивался всего, и боролся до последней капли. — Нет..я не могу позволить ему творить, что вздумается..не позволю держать меня взаперти... Цукаса принял решение искать выход от сюда. Но сейчас, это скорее всего было бесполезно. В подвале не было ничего, от слова совсем. Просто каменное, сырое, холодное помещение. Ничего такого не присутсвовало, что бы помогло Цукасе сбежать... Однако, на другом конце комнаты лежала вилка. Видимо, Руи прихватил ее с собой, когда нес еду. Как бы Цукаса не старался, он не мог дотянуться до нее, потому что цепи и кандалы этому не позволяли случиться. Кандалы никак не хотели сниматься с запястий Тенмы, они плотно были закреплены. Цепи тоже не хотели рваться, и, видимо, намертво были зацеплены за друг друга. Пока что, в округе ничего не было, что могло бы помочь Цукасе хотя бы снять цепи, не говоря уже ничего про выход. Было видно, что дверь была старая, но очень прочная, и сама являлась металической. Намеков на спасение пока что никаких не было. Кажется, из глаз парня уже вышла всевозможная жидкость его организма, поэтому от усталости он провалился в сон, не смотря на то, что было утро...