Задохнись моим прахом

И все-таки ведро спасло меня тогда. От холодной ночи и дождя, который прекратился только к утру. Но оно меня спасло не только от этого. Встав, когда лучи солнца уже вовсю освещали наше маленькое жилище, я вылезла из ведра и сразу же потянулась к своему рюкзаку. Пруденс и Сью уже, наверное, поели и ждут когда я проснусь, первая так еще и распланировала маршрут дальше. Уже несколько месяцев подряд моим завтраком были шпроты. Это было традицией. И пережив эту холодную ночь, я была рада их есть. Схомячила их так быстро и нещадно, что мое чавканье раздавалось по всему жилищу. Но когда доела последнюю кильку, поняла, что не слышу девочек. Обернувшись, я увидела, что Пруденс сидит в той же позе, что и заснула, но с опущенной головой. В её ногах не было Сью. Видимо подруга снова заснула, а девчушка незаметно ускользнула от нее. - Сью! - крикнула я, поднимаясь с земли. Она не могла куда-то далеко уползти. Ходила и то еле-еле. Выйдя из-под моста, я начала осматривать все вокруг. Сегодня было намного теплее, чем вчера. Я надеялась, что в обед нас не накроет ливень. В полях сидели какие-то насекомые, которые издавали звук. И вместе с ними — Сью. Она была недалеко от дороги, пыталась поймать ускользающих от нее жучков. Подняв ее, я проверила, все ли в порядке. Все в порядке. Просто загрязнилась. - Мама будет недовольна, - пробурчала я ей, поворачивая обратно к мосту. Хорошо, что я проснулась раньше Пруденс. Она бы сильно испугалась за дочь. Я же надеялась на лучшее, когда ее искала. Они ведь обе успели стать родными для меня. И единственными, на тот момент. Я как будто верила, что с этой малышкой не может ничего плохого случиться. Как и с Пруденс. Подойдя к подруге, я посадила Сью на землю. И начала собирать свои вещи. Надо было дать ей еще чуть-чуть подремать, прежде чем мы снова отправимся в путь. Стоит в этот день преодолеть намного больше расстояния, подумала тогда я. И уже к вечеру быть в центре. Возможно, нам повезет и мы поймаем попутку. Хотя то, что нас не заметят, уже будет удачей. - Просыпайся, Пруденс! Пойдем, пока эти трупоеды не проснулись. Она не шевелилась. Даже когда в нее начала тыкаться ручкой дочь. Похоже она дико устала. Может собирала дрова ночью? Нет, костер был давно потушен. Отчего же она так сильно устала и не просыпалась? Я коснулась ее плеча. Никакой реакции. Она сидела как тряпичная кукла, которую кое-как посадили после игры. И тогда я решила поднять ее голову. Во лбу была пуля. Из дырки вытекла кровь, которая успеха засохнуть в районе глаз. А они были закрыты. И в моей голове промелькнула мысль о том, что она, скорее всего, и не проснулась, когда к ее голове приставили ружье. Я не могла понять когда это могло случится. Ведь я все время была рядом. Даже не стала отодвигать ведро далеко от них. Я бы могла их услышать. Возможно это случилось, когда я ушла за его поисками? Но тут же была Сью. Почему и ее не убили? Почему и меня не убили? Меня спасло это ведро. Что спасло малышку Сью я и подумать не могла. Возможно пулю на нее просто пожалели, решив, что ею спокойно полакомятся местные псы. А я... я просто спряталась. Девочка не рыдала. Она не понимала, почему мама больше не двигается и охотно просилась ко мне на ручки. Со всей своей любовью к Пруденс, я не могла поступить плохо с ее дочерью. И хоть теперь мне предстоял еще более трудный путь в одиночку, Сью я решила взять с собой. Обмотав кофту Пруденс вокруг себя так, чтобы она удерживала малышку, которая теперь сидела на моем боку, я шагнула вперед. Хотела поглядеть на прощание на подругу, но не решилась. Все то время, что я собиралась, я боялась посмотреть на нее снова. Образ ее пули во лбу надолго отпечатался у меня в голове и не требовал напоминаний. Она выглядела жутко. Больше не прекрасно. Пруденс... только не она. Не она должна была умереть в этой войне. Так тихо и без борьбы. Она же всегда боролась. Будь это мы с Роуз, или ее дочь. Ее дочь... как она будет теперь без нее? Я ведь совсем не умею воспитывать детей. А сколько мы еще пробудем в пути? Месяц? Больше? Надо поскорее добраться до Джозефины. Пусть мне будет тяжело рассказать, как я струсила и спасла свою бесполезную шкуру. Но я хотя бы исполню последнюю волю подруги. Которая ни раз спасала меня. Даже в этот раз смогла. Мы вышли на дорогу. Солнце пробыло на небе не так долго, как хотелось бы. Его сразу же заслонили тучи. Я молилась всем богам, что вспомнила, чтобы снова не начались дожди. Малышка Сью хорошо спала в дороге. Видимо, я невольно ее укачивала. Но старалась подтянуть кофту так, чтобы малышка не упала. Каждый раз проверяла надежно ли она закреплена на мне. Не хватало нам еще шишек на голове. Было не жарко, но душно. В воздухе стоял какой-то странный запах, который усиливался, как только мы приближались к центру. Мы шли прямо по дороге, когда закончились поля. Прямо как рисовала Пруденс. Как хотела. Через какое-то время у меня появилась идея попробовать поймать попутку. Возможно, мы уже недалеко от центра Подесты и нам могут попасться адекватные люди. Но все проезжающие машины, которые и так редко попадались, не останавливались. Видимо люди тоже меня боялись. Или просто спешили убраться отсюда. Мы останавливались пару раз. Чтобы сменить Сью подгузник и перекусить. Садились прямо на дороге. Она вела себя чудесно. Не плакала и не капризничала. Старалась сразу же уснуть, как только я снова брала ее и шла вперед. Через несколько часов мне показалось, что я истоптала кроссовки. Взяла у какого-то парня, который забыл их, когда уходил. Они были на размер больше моего. Подняв ногу подошвой вверх, я увидела дырку. Плохо. Но главное, чтобы это была единственная дырка. Хотя вряд ли бы парень оставил нормальные кроссовки. Повернув направо, по маршруту, я с удивлением обнаружила автобусную остановку. Была маленькая вероятность, что нас кто-то подберет, но я надеялась. И к тому моменту я уже изрядно устала идти. Поэтому решила передохнуть под маленькой, но, все-таки, крышей. По дороге я собирала для Сью ромашки. Теперь, дав ей их в руки, я освободила пару минут для себя. Запрокинув голову назад, я пыталась наполнить свои легкие таким большим количеством воздуха, какое бы уместила в них за это время. Жаль так нельзя было поступить с ними как с баклажкой воды. Наполнить один раз и надолго. Шея затекла от постоянного напряжения. Я покрутила ею в стороны. Сью уже вовсю разбрасывала лепестки от одуванчиков по всей остановке. Как вдруг я увидела вдали автобус. Схватив девочку, я тут же начала махать рукой, чтобы нас заметили. Но это не понадобилось. Автобус спокойно остановился рядом с нами и из него даже вышли люди. Как будто мы очутились в цивилизации. Может быть мы действительно были уже недалеко от центра? Я тут же нырнула внутрь. И только тогда поняла, что у меня не было денег. Давно уже. Ведь с мая я расплачивалась только волосами.Но водителю, судя по его шевелюре, они были не нужны. - Не волнуйтесь, - сказал он мне, - мы бесплатно возим. Это был лучший день за месяц. Мне очень везло. Как мне казалось. Я уселась на свободное место и посадила Сью рядом. Мест, на удивление, было много. Видимо любителей халявы в этом городе не осталось. Напротив меня сидели пассажиры. В основном люди пожилого возраста. У одного мужчины была загипсованая рука. У другого — разбитое лицо. У третьего было столько пятен на лице, что я бы ни за что не сумела их все сосчитать, не сбившись. Но он был таким не один. Немножко переведя дух от дальней дороги и оглядевшись, я обнаружила, что таких, как он, было много. По всему салону. У кого-то были красные пятна на ногах, у кого-то на руках. У кого-то они успели опухнуть так, что не видно было глаз и рта. Напоминали пузыри, как при герпесе . При мне у одного из пассажиров лопнул один такой пузырь и то, что было внутри него, чуть не влетело в нас. Все сразу же от него отстранились. Закрыли лицо и отвернулись. Некоторые даже встали с мест и стали таращиться на него, как на прокаженного. Я быстро схватила Сью и усадила на себя. Прислонила к себе настолько сильно, что она даже пискнула. Так рьяно мне хотелось защитить ее от подобных всплесков неизвестной инфекции. Так мы точно до Джозефины не доберемся. В автобусе стоял тот же странный запах, что я чувствовала уже давно на улице. Только там он был еще больше. И вперемешку с потом. Люди чихали и кашляли. Совсем не прикрываясь. Девушка, сидевшая рядом со мной, в один момент показала, как закрывает свое лицо банданой. Такой роскоши у меня не было, но я последовала ее примеру и натянула на лицо футболку. И сделала это со Сью. С каждой остановкой количество людей увеличивалось. Как и количество заражений на их коже. Но появились и те, кто обезопасил себя. Клянусь, что видела даже одного мужчину в костюме пасечника. Запах становился все зловоннее. Я с трудом тянулась к открытому окну и успокаивала Сью. Той уже надоело сидеть в этой духоте. Все стали на меня оглядываться. Видимо детей они давно уже не видели и были недовольны, что их и так тяжелую жизнь еще больше усложняют. Доехав до очередной остановки спустя пару часов, мы остановились. Люди заходили. Это была долгая остановка. Мест уже не хватало. - Мы уже в центре? - спросила я у женщины, севшей рядом со мной. - Почти. Но туда почти никто не ездит. - Почему? - Бояться. Там больше всех зараженных. - Зараженных? Чем? - Не знаю. Какая-то инфекция. У моей соседки муж умер, просто задохнувшись. После ее слов я уже тонула в своей футболке, еще крепче прижимая к себе Сью. В какой-то момент она снова визгнула от этого. Я боялась. Того, что нас ждет впереди. Эти новости были совсем некстати. Я тут же вспомнила, как солдаты, когда мы пытались спасти родителей Шарлотты, говорили о том, что творится в центре. Тогда я и не догадывалась насколько все было плохо. Надо было бы выйти из автобуса и соорудить себе маску. И Сью. - Конечная! – сказал наконец водитель. Я посмотрела в окно. Это был город. С виду, вполне приличный. В котором вовсю ходили люди. Вдалеке я даже увидела продуктовый. И только выйдя из автобуса, поняла, что имела в виду эта женщина. Люди валялись рядом с остановкой, не в силах уже выбраться из центра. Запах стоял просто невыносимым. Каждый глоток воздуха, который я делала, как будто приближал меня к смерти. От удушения так точно. Надо было срочно найти где укрыться. Я искала глазами это место. И нашла. Тот продуктовый, что я пару минут назад приметила. Понеслась туда. Это было наше спасение. Хоть и на пару минут. Войдя в него, я увидела женщину, сидевшую за стойкой. Ей было лет пятьдесят и я была чертовски рада увидеть наконец кого-то с волосами, уложенными в косу. - Здравствуйте! Я прошу прощения, мы здесь недавно! Меня зовут Лав, а это Сью. Нам бы переждать тут пару часов. А потом мы уйдем. Я тараторила так быстро, как могла. То ли из-за того, что она уже встала и пошла по направлению к нам, то ли от того, что боялась, что могу задохнуться. - Здравствуйте, - с уважением ответила она мне, улыбаясь, - я все понимаю, но не могу вас принять. Понимайте, у нас магазин… и так много людей приходят. - Я понимаю! - пыталась давить на жалость я, - но у меня ребенок! Пожалуйста, войдите в положение! Я только узнаю, как добраться до запада, и мы сразу уйдем. - До запада? - сказал мужчина ее возраста, выходящий из подсобки, - зачем вам на запад? - Там моя подруга. Она в безопасном месте. Мне нужно до нее дойти. - Дойти? - рассмеялся он, - до него километров пятьдесят, не меньше. - Значит доехать, - ответила ему я, - пожалуйста, мне страшно бродить по городу с ребенком. Я найду машину или что-то еще и сразу же ее заберу. Они переглянулись. Было видно, как я доставляю им неудобства. Но женщина сжалилась. Хорошо, Лав. У вас два часа. Не больше. Это был поистине лучший день в моей жизни. Я с радостью вручила ей Сью, не забывая при этом благодарить. После недавней поездки она сопела у меня на плече. Проблем доставить была не должна. Выбежав из магазина, я огляделась. Рядом не было никаких больше остановок, кроме той, от которой мы ушли. Машин же было побольше, правда они тоже вовсю спешили. Натянув на свое лицо футболку, я начала идти, куда глаза глядят. Надеялась что-то найти. Несколько раз подходила к людям и спрашивала как добраться до запада. На меня смотрели как на сумасшедшую. В точности как тот мужчина из магазина. Водители тоже не спешили остановиться. Судя по направлению, они стремились на юг. И действительно: теперь, находясь в центре, я понимала, что на юге было намного спокойнее, чем в центре. Возможно они стремились еще южнее, в Гандерст или Зиндерлинис. Казалось, что везде было лучше, чем в здесь, в центре. Куда я так надеялась попасть. В отличии от продуктового, другие магазины были, по большей части, закрыты. Оставались лишь несколько рабочих. И то я видела, как своим клиентам они выдавали товар через форточку. В центре Подесты стояла настоящая эпидемия непонятного вируса. Все закрывали свои лица как могли. А продавцы и вовсе запирались от внешнего мира. Но в такой ситуации их магазины действительно были похожи на крепости. Я до сих пор радовалась, что смогла найти неравнодушных людей, которые приютили на несколько часов Сью. На радостях даже оставила им все наши вещи. Вот бы их никто не растащил. Бродя по городу в течение часа, я вдруг поняла, что начинаю задыхаться. Как будто камушки застряли у меня в горле и не давали воздуху пройти дальше. К этому затору в горле начала подступать изжога. Давала о себе знать после нескольких часов голодания, ведь кушала я только утром. Этого я и боялась. Скорее всего, уже успела заразиться этой болезнью. Главное было не передать ее малышке. Поблизости аптек не было. Было глупо надеяться найти здесь хоть какие-то лекарства. Нужен был транспорт. Это было важнее. Чтобы хотя бы Сью смогли довезти до Джозефины. А там уже ей помогут врачи. Когда я свернула за угол, то увидела толпу солдат из «Саузен Пауэр», которые шли по направлению ко мне. У одного из них в руках был рупор. Он говорил: “Предъявляем паспорта. Все те, у кого нет паспорта, подлежат аресту”. Только этого мне не хватало. Когда они успели в такой обстановке начать вылавливать тех, кто приехал из других городов? Да и зачем? Я тут же повернулась и пошла в обратном направлении. Кто-то рядом со мной сделал также. Но я оказалась быстрее. И слышала, как сзади меня раздались крики. - Сэр, но я его потерял! - Не волнует. Пойдешь со мной. Теперь меня сзади толкали люди, пытавшиеся обогнать. Озираясь по сторонам, они пытались понять, насколько далеко отдалились от них. Казалось, что солдат стало больше. И теперь они шли не только сзади, но и со всех сторон. В том числе и впереди. Тупик. Идти теперь некуда. Нужен был срочный план. Куда я могу спрятаться? В такой толпе вряд ли можно надеяться на свой рост. Солдаты умудрялись брать даже детей, потерявших в толпе родителей. Я замедлилась. Искала глазами какой-нибудь козырек, в который можно нырнуть. Глупо было бы ожидать, что за мной не побежит какой-нибудь солдат. Фору мне дали те, кто не успевал убежать сзади. А я даже не оборачивалась. Боялась. Страх и так уменьшал мою выносливость, а ступор бы еще и отнял время. Его и так мало. Я просто смотрела вперед и искала, куда можно было бы юркнуть, чтоб они не заметили. И да. Было такое место. Какой-то автомат перегородил путь в переулок между домами. Вряд ли бы кто-то протиснулся туда, но у меня получилось. Когда я уже оказалась за автоматом, то наконец-то обернулась. Солдаты прошли мимо. Да, это был точно лучший день. Самый везучий из всех в моей жизни. Я не знала куда вел переулок. Но это уже было хоть что-то. Даже если впереди был тупик, я могла бы вернуться на улицу, как только «Саузен Пауэр» уйдут. Я все еще слышала крики пойманных. И старалась шагать аккуратно, чтобы никому в голову не пришла та же идея, что и мне. Переулок был заброшен. Куча мусора и бегающих крыс под ногами. Чем дальше я шла, тем меньше фонарей освещало мой путь. Я пожалела, что оставила все барахло со Сью. Даже фонарик. Я пробиралась через темноту. В какой-то момент начала передвигаться на ощупь вдоль одной из стен. Вдруг впереди включился какой-то фонарик. Владелец его был высоким. И я тут же попятилась назад. - Стой, - сказал он. Но я не остановилась. Уже бежала назад, надеясь, что с улицы уже все ушли. Но меня опередили. Парень, бежавший за мной, схватил меня за плечо и развернул к себе. - Я сказал стой! Мы стояли уже ближе к выходу из переулка. Его фонарик, который он нацепил себе на голову, светил мне прямо в лицо. И когда он произнес мое имя, то впервые опустил его и я наконец-то разглядела лицо. - Робби? Это действительно был он. Правда постаревший лет на десять за эти пару месяцев. Но его детский наивный взгляд все еще читался в уставших глазах. - Господи, ты жив! Слава богу! Он ничего не ответил. Стоял в ступоре, как будто увидел привидение. Возможно, он уже и не надеялся меня увидеть. Интересно, знал ли он про Мелоди? - Лав… ты что тут делаешь? - Пытаюсь прорваться на запад, меня там ждут! - Кто? - Не важно! Как ты? Мы вели себя так, будто встретились посреди дороги в непогожий день. Будто все было хорошо. Пока кто-то сзади самого уже Робби не стал звать его. - Салливан! Ты где там застрял? Незнакомый голос разорвал в клочья нашу идиллическую картину и вернул в темную и вонючую реальность, полную солдат. Таких же как Робби. Видя его таким измученным, мне даже в голову не пришло его бранить. Лишь пожалеть. - Сейчас приду! - Ты там кого-то нашел? - Нет, нет! Все нормально! Просто во что-то наступил. Он так наигранно и, даже, театрально это произнес. Я бы не поверила. Но тот солдат поверил. И хорошо. - Лав..., - продолжил он, но уже тише, - я не заберу тебя. Но тебе нужно уйти. Он отпустил меня и уже направился на выход из переулка, как его остановила теперь я. - Робби, постой! Мне надо знать, что случилось! Ты до сих пор в «Саузен Пауэр»? А Джереми? Он с тобой? - Нет, Лав. Он в контгруппировке… был. - Что ты имеешь ввиду? Он закатил глаза. Но не презрительно. Устало. Не хотел на меня смотреть. И оперся об стену, чтобы продолжить. - Месяц назад ребята напали на их отряд недалеко отсюда. Нам не хватало провизии и оружия. Меня там не было. Но мне принесли его паспорт. Я смотрела на него, не отрываясь. Даже не моргая. Ждала продолжения. - Лав, я не знаю что с ним. Но слышал, что он в нашем штабе на западе. Как пленник. - Зачем? Он сглотнул. Не знаю, были на его глазах слезы, он прятал от меня лицо. Не мог выдержать моего тяжелого взгляда. Так еще и встал на ту сторону, которая не освещалась с улицы. - Ты же знаешь, Джереми смазливый. Он высокий и довольно накаченный… - Хватит - Ребята по-разному развлекаются. Чаще с теми, кто хочет им помешать. Ну я слышал… - ЗАМОЛЧИ! Я не сдержалась и крикнула. Забыла о том, что тут же могли прибежать его друзья и схватить нас обоих. Но тогда нас с Робби это совершенно не волновало. Ему было тяжело говорить. А мне еще тяжелее слышать. - Робби… я не знаю чего ты хочешь… и что ты вообще сейчас делаешь. Единственное, чего мне хочется, это свалить отсюда как можно быстрее. А для этого мне надо попасть на запад. На границу. И если у меня есть хоть какая-то возможность увидеться с Джереми... проститься... пожалуйста, дай мне ее. К горлу подступил комок. Он был намного жестче чем те камни, что появились у меня там же из-за вони. А по щекам потекли слезы. Хорошо, что он их тогда не видел. Я старалась говорить как можно суровее, чтобы он смягчился. Робби всегда был мягким. Он молчал. И также опирался о стену. Так сильно, что без опоры бы давно свалился. - Робби… пожалуйста… я не виню тебя и никому ничего не скажу. Если вернусь. Просто, пожалуйста, помоги мне. Помоги Джереми. За все то хорошее, что мы успели вместе пережить дома. Пожалуйста! Эти первые два слова я повторяла еще несколько раз. Пока он не решился заглянуть в свой рюкзак и вытащить оттуда какую-то монету. - Вот, - сказал он, протягивая мне ее, - если увидишь кого-то из них на западе, отдашь. Скажешь, что тебе нужно тело Джереми. Или что там от него останется... И не говори, от кого получила! Всунул мне в руку какую-то жестяную монету, которая обожгла ладонь. Но я не решилась даже пошевельнуться. Может он еще что-то мне скажет? Но Робби спешил наконец-то-таки выйти из проклятого переулка и вернуться к солдатам. - Она погибла, - сказала я ему на прощание, - Мелоди погибла. Он не отреагировал. Даже не остановился, пока шел. Не знаю, услышал ли он меня тогда. Но я его отпустила. Хоть и долго еще смотрела ему в след. Как только он исчез из моего поля зрения, я также подошла к выходу и выглянула. Вроде как солдаты разошлись. Было пусто. Как будто всех срочно эвакуировали из города. Даже не было видно ни одного работающего магазина. Все попрятались. Выйдя на свет, я пыталась разглядеть что было изображено на монете. Она была ржавая и вся в каких-то пятнах. Вроде как на лицевой стороне была изображена птица. А на обратной — непонятный символ. Возможно, это была местная валюта. Я сунула ее поглубже в карман брюк, чтоб не уронить. В любой момент меня могли схватить. Тогда бы пришлось бежать. Мой везучий день еще не кончался: я увидела, как около одного из магазинов, мужчина паковал вещи в минивэн. - Сэр, - крикнула я, подбегая, к нему, - простите! Сэр! Он испуганно оглянулся по сторонам, а потом увидел меня. Тут же выдохнул. Видимо подумал, что я одна из них. К счастью, не побежал внутрь и не закрылся. Был он небольшого роста и немного пухлый. - Сэр, я прошу прощения! Куда вы едете? - А вы кто? Из этих? - Нет, нет! Я совсем не из этих! Я вообще не из Подесты! - О, тогда вам лучше бы отсюда сваливать. - Да, мне надо! - Но я еду на запад. - Супер! Именно туда мне и надо. Его испуг сменился удивлением. Снова. Видимо этот взгляд я не перестану на себе ловить до конца поездки. - Боже милостивый, меня там ждет жена с детьми! А вы-то там что забыли? - Ребенок! У меня ребенок! Не мой. Моей подруги. И я хочу отвезти ее к родным! Он не решался согласиться. Осматривал свою машину, в которую могла бы, при желании, поместиться хоть вся улица. - Пожалуйста, - не останавливалась я, - если не меня, то хотя бы ребенка! Она еще даже не ходит! Она тут не сможет выжить! Вы же знаете! Он тяжело вздохнул. Я надавила на больное. И он кивнул. От радости, я запрыгнула ему на шею и сразу же отошла. Но в этот раз он не испугался. Лишь понимающе улыбнулся. Мы договорились, что он отъедет через полчаса. У меня было всего тридцать минут, чтобы найти магазин, в котором я оставила Сью. Из-за плохой видимости в городе это было тяжело, все здания сливались в одно. Но у того была вывеска “Продуктовый”. Вбежав в несколько левых магазинов, я наконец-то учуяла запах. Не тот, что сопровождал меня целый день. Какой-то другой. Запах какого-то жаркого. Я посмотрела вверх. Вдали, в тумане, слегка показалась дымка. Дымоход! Кто-то рискнул растопить печь! Возможно, солдаты уже ушли из города и сейчас улица заживет. Это было моим ориентиром. Чем ближе я приближалась к дыму, тем больше понимала, что уже узнаю здания рядом. Вдруг показалась и остановка, с которой я сошла. И, повернувшись направо, я увидела тот самый магазин! Да! Именно из него и валил тот дым! Я обрадовалась находке. И тому, что, возможно, малышку Сью успели чем-то покормить. В глубине души я надеялась, что и мне перепадут остатки от неравнодушных продавцов. Зайдя внутрь я раскрыла рот от удивления. Все собрались у той самой печки, откуда и шел дым. И ели прямо из нее, далеко не отходя. В толпу тщетно прорывался один из хозяев магазина, пытаясь отогнать попрошаек. - Пошли вон, навозные крысы! Еще не хватало подхватить заразу на ужин. Я надеялась, что такие же слова не будут адресованы ко мне. Глазами искала Сью. Детского плача я не слышала. Но вдруг увидела женщину, которой я ее отдала. - О здравствуйте, - с улыбкой на лице поприветствовала я ее, - я нашла машину, мы с малышкой можем вас наконец-то покинуть. Она видимо не ожидала меня увидеть. Поэтому сразу же посмотрела на своего партнера по бизнесу, который тут же оторвался от той толпы. - Что такое? - спросила я, смотря на них обоих, - она уснула? - Убери ее, - приказала та женщина. Мужчина, схватив стоящую у печи кочергу, направился ко мне. И я опешила. Но ненадолго. Пока не увидела у одного из пришедших на сладкий пир детскую обугленную ножку. Он так спокойно ее ел, как будто это было крылышко из КФС. Еще и с интересом наблюдал, как какой-то мужик сейчас наваляет девчонке. Остальные также повернулись. Некоторые держали в руках другие части тела. На некоторых даже были остатки одежды. Одежды Сью. Я машинально подбежала к своему рюкзаку. Достала из него пистолет и направила на одного из тех парней, что стоял рядом с печкой. Потом перенаправила на другого, который начал идти в мою сторону. Потом на третьего. Мои глаза метались быстрее моих рук, которые еле-еле за ними поспевали. Я пыталась мгновенно собраться, сконцентрироваться на дыхании и вспомнить где находится курок. Все молчали. Стояли на месте. Парни продолжали даже жевать остатки Сью. Отчего мне становилось все хуже и хуже. В глаза темнело. Я боялась вот-вот потерять сознание и стать очередной жертвой, которую они засунут в печку. Пистолет я не отпускала. Даже когда со всех сторон на меня медленно начали идти все, кто был в магазине. Кто-то со своим оружием, кто-то, как тот мужик с кочергой, с тяжелыми предметами, которые успели подобрать. Кто-то просто так. Думали, меня маленькую одолеть будет и так легко. И тут я нажала на курок. Задержала перед этим дыханием, направила пистолет куда-то в сторону и закрыла глаза. Но звука выстрела не было. И когда я открыла глаза, то увидела ступор на глазах присутствующих. А после — услышала их смех. - Ха-ха-ха! Вот дура! С предохранителя даже не сняла! – загоготал один из них. Остальные от этой фразы еще больше покатились со смеху. И даже перестали на меня идти. В одно мгновение я перестала быть для них угрозой. Некоторые из парней даже снова принялись за трапезу. Доставая из печи маленький пальчик Сью. Или еще кого-то, кого они успели сжечь. Нет, пальчики были маленькими. Как у младенца. Как у Сью. Меня не потребовалось выгонять. Я сама, схватив рюкзак с пола, выбежала из этого здания и бежала по улице до тех пор, пока у меня не сбилось дыхание. Остановилась у какого-то здания и сползла по стене вниз. Я не понимала что произошло. Я бежала не из-за страха, что меня сейчас также закинут в печь. Я бежала из-за осознания насколько страшнее казался мир, чем я думала, всего лишь пару дней назад. Кажется, что когда все плохо, хуже стать не может. Еще как может. И то дно, которое ты чувствуешь под собой, может быть пробито еще ниже. О которое ты настолько больно ударишься, что не сможешь подняться. Не будешь чувствовать замерзшие пальцы рук, которые вот-вот отвалятся. Или чего-то внутри. Что еще на последнем издыхании в тебе жило. И вот умерло. Мне было настолько плохо, что я уже чувствовала себя мертвой. Я не ощущала под собой луж, который пропитывали мой зад. Не чувствовала того спертого воздуха, от которого воротила нос до этого. Но запах обугленного мяса въелся в мой нос навечно. Понимаешь, я его и до сих пор чувствую. Даже когда сплю. Сплю и вижу малышку Сью, которую отдавала неизвестным людям. Которые казались мне милыми. И которую я видела тогда в последний раз. Не обняла ее, не поцеловала. Лишь быстро сбагрила и побежала по своим делам. Я даже не успела на прощание запомнить ее образ. Она была настолько маленькой, что еще не успела обзавестись каким-то своими особенностями. А ее вечно грязное лицо не давало разглядеть ее невинные и чистые глаза. Понимаешь, я даже не помню цвет ее глаз. Понимаешь? Понимаешь, Пандора? Понимаешь? ... Я была вынуждена остановить ее рассказ. Выбежала из палаты и позвала Нэнси. Та, подозвав к себе других на помощь, тут же прибежала к нам. Крик Лав был слышен по всему этажу. Кто-то даже повыходил из палаты, чтобы увидеть источник шума. Ей пытались вколоть мощное успокоительное. Но она брыкалась. Выбивалась из рук медсестер. Одну из них ударила в лицо. На помощь спешили врачи. Но даже они не могли справиться с такой истерикой. Я стояла в сторонке, у шкафа. И не могла сделать ни шагу. Ее крик как будто парализовал меня на месте, с каждым разом перекрывая внутри кислород. Еще минута и помощь бы потребовалась уже мне. Если бы не незнакомый мужчина, вошедший в палату. Он тут же направился к Лав. Та вовсю, с оторванной уже капельницей, отбивалась от медсестер, стоя на босиком на полу. Завидев мужчину, она остановилась. А потом отчаянно зарыдала и с бессилием упала на пол. Мужчина подбежал к ней и обнял, пока медсестры вкалывали ей уколы. Один за другим. Она уже не сопротивлялась. Просто сотрясалась от плача на мужчине, который гладил ее по спине. Который еще долго раздавался по коридору этажа. И еще дольше у меня внутри.