Фрэнк и Мэтт

Фрэнка годами обучали в морской пехоте, как отключаться от боли, как терпеть и превозмогать. Но на этот раз Фрэнк не был уверен, что выживет и не был уверен, хочет ли жить вообще. Он гарантированно помер бы, если б не Красный... Вот уж кого Фрэнк точно не ждал. Хреновы дела твои, Кастл, раз никто не приходит тебе на помощь, кроме Дьявола Адской Кухни. Красный был первым, с кем Фрэнк решил поговорить, а не просто врезать. Сам не понимал, что на него нашло, когда орал на этого связанного придурка, а тот отлично огрызался в ответ. Ты ему слово, а он тебе десять. Прямо как юрист или проповедник. Знал же, что не сойдутся, знал, что устроит ему проблем этот Красный, хотя кто тут кому мешает - это еще вопрос. А все равно препирался с ним до хрипоты, никак не мог остановиться. Он тогда вырвался, этот Красный. Фрэнк сам дал ему пистолет, мог бы догадаться к чему все идет. Но то ли хотел, чтобы Красный пристрелил его, то ли рвался что-то доказать им обоим. Красный выстрелил в цепь, бросился на него и вырубил. А потом видимо отнес на себе к ближайшему лифту, потому что вырубленный Фрэнк вряд ли сам туда дошел. Фрэнка поражало и даже восхищало это свойство: одновременно давать по зубам и заботиться. Так мог только Красный. У самого Фрэнка с заботой было на порядок хуже. Фрэнк помнил сквозь красное марево боли, как Красный подставил ему плечо и вытащил с ирландского склада. Фрэнк тогда уже мало что соображал, только чувствовал крепкую хватку вокруг тела и опирался на плечо Красного, стараясь если не помочь, то хотя бы не мешать. Фрэнк только потом понял, что Красный приволок его на кладбище. Они оба выдохлись, пока до него доползли. Фрэнк помнил, как Красный заговаривал ему зубы, спрашивал про дочкин стишок... Фрэнк говорил и кошмар, в который превратилась его жизнь, снова и снова вставал перед его глазами на медленном повторе. Почему-то тогда казалось ужасно важным, чтобы Красный узнал обо всем, чтобы понял его, узнал о том, что с ним произошло. Фрэнку было больно и он чудовищно устал. Перед глазами уже расплывалось, когда Красный взял его за руку. Его ладонь была горячей и сухой, тоньше, чем у самого Фрэнка, но почти такая же загрубевшая, со сбитыми костяшками. Фрэнк слышал полицейскую сирену, но слишком устал, чтобы убегать. Красный не уходил, все держал его, и Фрэнку казалось, что только благодаря его прикосновению он все еще в сознании. Потом Красный заговорил с кем-то и отпустил. И на Фрэнка обрушилась тьма. Фрэнк был удивлен, что вообще очнулся. Что ему это позволили. В прошлый раз он почти умер и спасать его никто не собирался. Глупо было со стороны его врагов, кем бы они ни были, повторять свою ошибку. Больницы Фрэнк ненавидел. Тошнотворная еда, ни с чем не сравнимый специфический запах и полная беспомощность. В прошлый раз хотя бы не привязывали, но тогда Фрэнк еще не был арестантом, обвиняемым в серийных убийствах и черт знает в чем еще. Тогда он был лишь чокнутым мужиком, потерявшим всех, кого он любил. Когда он дернул руками и обнаружил, что мало того, что прикован наручниками к кровати, так еще и перехвачен ремнем поперек груди, то едва не расхохотался, вспомнив Красного и то, как тот бился, когда понял, что Фрэнк примотал его цепью к трубе. За все приходится платить, Кастл. Ни одна хрень в этом мире не остается безнаказанной. Первое время Фрэнк недолго мог оставаться в сознании. Пробуждался, слышал чьи-то голоса и шаги и отключался снова. Потом стало получше и он уже смог различать всех, кого к нему пускали. Его кровать была огорожена красной полицейской лентой и за нее допускались только доктор и медсестра под неусыпной охраной двух спецназовцев. Иногда заходили копы. Черного Фрэнк вспомнил, но скорее по голосу, чем внешне. Этот черный и арестовал его на том кладбище. Впрочем, за это Фрэнк не держал на него зла. Заходила прокурорша, которая всем тут распоряжалась, и вот ее общество Фрэнка нервировало. Рейес не трудно было просчитать. Властная и жестокая, явно метит в политики за счет всего, что удастся навесить на Фрэнка. Первое время ему было плевать. Плевать на прокуроршу, пусть подавится своим политическим постом. Плевать на предъявленные ему обвинения, Фрэнк и половины не слушал. Он и так знал кого убил и ни капли в этом не раскаивался. Все они были теми еще скотами и заслужили все, что Фрэнк с ними сделал. Он так и сказал этому малохольному государственному адвокату, а тот только осклабился. Фрэнк и без него знал, что не выберется из этого, так что барахтаться дальше он просто не видел смысла. До тех пор, пока в его палату не явились эти трое. Сквозь неглубокий сон Фрэнк услышал шаги: двое мужчин и женщина. От хлопнувшей двери донесся аромат кофе из коридора и Фрэнк проснулся окончательно. Но открыть глаза его заставил голос, от которого он вздрогнул. - Фрэнк Кастл, - позвал Красный и Фрэнк вскинулся. Но дьявола в красном костюме перед ним не было. Вместо него, едва не снося красную полицейскую ленту, стоял небритый парень в затемненных очках и с тростью. Фрэнк моргнул. Мало ли, ошибся, но парень представился: - Меня зовут Мэттью Мердок. Это мой напарник Франклин Нельсон и наша помощница Карен Пейдж. Мы адвокаты. И у нас есть для вас предложение. Фрэнк ни черта не знал о Красном, да и не стремился узнать, вот голос запомнил хорошо. В нем всего запоминающегося и было-то: костюм, сильный удар правой и голос. Фрэнк понимал, маска дьявола защищала не самого Красного, но его друзей и родных. Сейчас ему представился шанс на них посмотреть. Оглядевшись, он увидел толстого парня с сумкой на плече и блондинку… Ее Фрэнк откуда-то помнил, но никак не мог понять откуда именно. Этот Мэттью… То, как он держался, с какой силой сжимал свою трость, как говорил. Сомнений у Фрэнка не осталось. Вот только Фрэнк никогда бы не подумал, что супергерой, встреченный им как-то раз ночью на крыше, может оказаться слепым. Фрэнк и сейчас бы не понял, если бы не эта Карен. Она заметила, как Мэтт напирает на ленту и схватила его за локоть, предупреждая. Слова так и рвались с языка, но посмотрев на Мэтта, Фрэнк в последний момент заставил себя ответить расплывчато. - О, я знаю, кто вы. Защищаете выродков. А дальше Мэттью и этот его толстый Франклин сказали, что возьмутся защищать его. Или Фрэнка казнят. Фрэнк был готов послать их подальше, но тогда Карен сунула ему под нос фотографию его семьи. Она оказалась не так уж и проста. Вломилась к нему домой, надо же... - Я виновен, - проговорил Фрэнк. - Может и так, - ответил ему Мэтт Мердок, адвокат и хренов супергерой. - Но у вас еще множество вопросов, а если вы умрете, уже никто не сможет найти на них ответы. - Вы же хотите понять, что произошло с вашей семьей? - поддакнула Карен. На этом в палату ворвалась Рейес и выставила их. Фрэнк слышал, как громко они переговаривались в коридоре и понимал, что если Рейес добьется своего, то эти трое уйдут. Красный... Мэтт уйдет. Его друг-тюфяк и девица, вломившаяся к нему домой. А Фрэнка казнят или посадят за решетку на всю оставшуюся жизнь. Все забудут о нем и о его семье. Всем будет насрать, и те, кто в ответе за убийство его жены и детей, так и останутся безнаказанными. Этого Фрэнк допустить не мог. Он неловко приподнялся на локтях и позвал: - Эй, Махони! Черный детектив открыл дверь и вошел. - Чего тебе, Кастл? - Передай прокурорше, что я отказываюсь от государственного защитника. - В своем уме? - скептически поинтересовался коп. - У меня теперь новые адвокаты, - сподобился пояснить Фрэнк. - Те, что вышли. Нельсон и Мердок. Махони вышел и закрыл за собой дверь. Спустя несколько секунд ругань за дверью прекратилась и Фрэнк услышал, как зло выбивают дробь по коридору каблуки дорогих туфель. До того, как явился Красный в своей цивильной ипостаси, Фрэнку было все равно, что с ним будет. Но стоило ему бросить пару слов, как тогда, на крыше, и Фрэнк сразу завелся, решив бороться. Смертный приговор или пожизненное? Хрена лысого. Прав Красный, Мэтт или как его там. Если Фрэнк умрет, никто не закончит то, что он начал. Он бы поговорил с Мердоком с глазу на глаз, но тот куда-то делся и к Фрэнку зашли только толстый Франклин и девица, которая влезла к нему в дом. Тем не менее именно она вызвала у него больше доверия нежели этот толстяк. Может быть, он и классный адвокат, но Фрэнк видел его впервые, тогда как Красный притащился аж к ирландцам его спасать, а эта девица... Фрэнк вспомнил, где видел ее раньше. В больнице, куда нагрянул, чтобы добить говнюка Гротто. Именно Карен тогда помогла этому куску дерьма бежать, правда ненадолго. Фрэнк его все равно выследил и добил. Ее решительность пришлась ему по душе. Поэтому он выставил толстого и начал говорить с Карен, толком и не зная, что именно должен ей рассказать. В итоге выложил почти все, что помнил. В полицейских отчетах о гибели его семьи была сплошная ложь, но где была правда Фрэнк и сам не смог бы сказать. После того, как он получил пулю в голову, воспоминания о тех событиях рассыпались как осколки стекла и Фрэнк не мог собрать их как ни пытался. Карен помогла. Выслушала его и не испугалась, хоть он и сказал: - Если бы я хотел убить вас, леди, вы были бы убиты. Карен ходила взад-вперед по его палате и тянула кофе из стаканчика. Фрэнк хотел кофе просто невыносимо. Больничный кофе никогда не был хорошим, но Фрэнк в последнее время не брезговал и пил любой. Он уже и не помнил, сколько дней пролежал в этой палате. И кофе ему конечно же никто не предлагал, а не хватало его просто катастрофически. Настолько, что он сделал над собой усилие и попросил Карен принести ему стаканчик из автомата. - Мне не позволят, - извиняющимся тоном ответила она. - Да и ваши врачи меня убьют. Вдруг вам нельзя? Пришлось с ней согласиться. Кофе Фрэнку принес Мэтт, уже после того, как Фрэнк послал Рейес с ее сделкой куда подальше. Стоило сделать это хотя бы для того, чтобы увидеть ее лицо, когда Фрэнк назвал ее ведьмой и заявил о своей невиновности. Толстому Фогги и Карен это не понравилось, но Фрэнк был собой почти горд. Когда Мэтт зашел к нему в палату, Фрэнк был готов выслушать поток нравоучений, но их не последовало. Мэтт принес с собой бумажный стаканчик, от которого одуряюще пахло кофе на всю палату, и, поднырнув под красную ленту, поднес стаканчик прямо ко рту Фрэнка. Тот не стал брезговать и отхлебнул. Горький, не обжигающий, но и не холодный. То, что надо. - Карен рассказала мне, - пожал плечами Мэтт, когда Фрэнк отхлебнул еще немного и благодарно воззрился на него. - Как же тебе разрешили? - поинтересовался Фрэнк. Мэтт усмехнулся. Прямо как тогда на кладбище, когда Фрэнк сказал ему, что он вовсе не слабак. - Я же адвокат, - ответил он. - Это моя работа - приносить клиентам то, в чем они нуждаются. Я поболтал с офицером на входе и он решил, что стаканчик кофе тебе не навредит. - И врачей моих ты тоже не боишься? - Я могу за себя постоять. - О да. Я знаю. Фрэнк улыбнулся, как мог, хотя лицо еще болело, и с наслаждением допил все, что оставалось. Они так и не стали говорить напрямую и все осталось на уровне "ты знаешь, что я знаю, но никому не скажу". Тайна личности Мэтта была в безопасности. Фрэнк хоть и считал себя тем еще ублюдком, но сдавать его не стал бы никогда. Мэтт спас его, тащил его на себе, заботился о нем, а теперь еще и взялся защищать его в суде. Это в понимании Фрэнка стоило как минимум уважения и благодарности. А Фрэнк умел быть благодарным.