Охотник

Я стоял около борта и блевал в море. Стоящие поодаль Люмин, Паймон, Бэй Доу и половина её команды над этим смеялись. Даже было слышно, как тихо хихикал Кадзуха, хоть он и старался делать это максимально незаметно. — И это тот, кто себе руку проткнул ради победы? — сквозь смех проговорила Бэй Доу. Я уже было захотел ответить, но мой желудок думал иначе, и продолжил своё не самое приятное дело. Наконец закончив изрыгать недавно съеденную рыбу, вытер губы и нос от остатков еды и побрёл к команде. — Это… — я указал на них пальцами, — не смешно. Приложив кулак ко рту, рыгнул. Видимо, это не последнее извержение на сегодня. — А Паймон кажется это очень смешно, даже уморительно. — Ой, да иди ты! — махнул на неё я. — Ладно, посмеялись и хватит, — Бэй Доу несколько раз хлопнула в ладоши, — все быстро за работу! Команда разбежалась по своим местам, и теперь посреди корабля стояли только капитан, путешественница, её белая леталка, Кадзуха и я. Хотя сказать, что я стою, это значит преувеличивать. Я шатался из стороны в сторону. Ещё немного поглядев на нас, Бэй Доу направилась к штурвалу. Ко мне же подошёл Кадзуха, взял за левую руку и спросил: — Заживает? Я немного подвигал пальцами. Корабельный доктор сказал, что у меня сильные повреждения кистевых костей и мышц, из-за чего до полного заживления мне будет очень сложно даже просто сжать кулак. — Ну, лучше, чем неделю назад, — ответил я, вырывая свою руку из его захвата. — Это хорошо, — ответил Кадзуха. — Я однажды получал подобное ранение, и нормально двигать пальцами смог только через месяц, когда кости окончательно срослись. — Кстати! — встряла в наш разговор Паймон. — Я постоянно хочу спросить, но всегда забываю. Ты же всегда говорил, что ты очень сильный, так почему ты так страдаешь от морской болезни? Ты как будто ни разу не был на ко… — Да, не был, — прервал её я. — Корабли мне удавалось видеть только на каких-нибудь старых картинах или вовсе в учебниках. Я настоящий корабль впервые в вашем мире увидел. — У вас с морем всё настолько плохо? — поинтересовался Кадзуха. Я заметил в его руках непонятно откуда взявшиеся блокнот и карандаш. — Вот смотри, знаешь же, кто такие акулы? — юнец кивнул. — А теперь представь тварь, похожую на акулу размером с этот корабль, умножь на два, и тогда ты получишь одну из тварей, которая обитала в наших морях. — Жуть, — содрогнулась Люмин. — Любое путешествие за двести километров от берега равнялось смерти. — А до этого что, не равняется? — спросил паренёк. — Как-то раз мы с Броном от скуки сидели и считали вероятность умереть, если ты зайдёшь в море. Пляж внутри причальных стен безопасен, — я поднял руки, — чтобы попасть за пределы пляжа, нужно будет перелезть через каменную стену, — я поднял левую руку ещё выше, после чего снова её опустил, — либо придётся выходить через специальные ворота. На протяжении примерно трёх километров идёт «Мёртвая зона», — я изобразил кавычки. — Раз ты так говоришь, то она далеко не мёртвая, — скрестив руки на груди, подметила Люмин. — Ага, так и есть. Там обитают довольно странные создания, которых называют Каэрнки. — Как? — переспросила Паймон. — Каэрнк. — Язык сломаешь, — пробурчала она. — Ну и, в общем, эти создания невидимые, следовательно — они слепые. — Почему слепые? — спросил Кадзуха. — Так я же сказал, они невидимые. Как ты будешь что-то видеть, если у тебя попросту нет глаз? — Логично, — задумчиво произнесла Паймон. Пока мои собеседники думали, я почувствовал странные движения в желудке. — Давайте к краю подойдём, пожалуйста. Как только мы оказались около борта, Люмин тоже решила задать вопрос: — Получается, эти монстры истребляют всех, кто живёт в этом участке моря? — Нет, не всех. Есть животные, которые не подвергаются атакам. Например, каменные черепахи. Их панцири слишком прочные, и каэрнки их не трогают. Ну, и в общем, вероятность умереть здесь минимальна, так как каэрнки не обращают внимания на лодки. Но вот если ты окажешься в воде… считай, что тебя уже не существует. Паймон содрогнулась. Кадзуха же записывал всё, что я говорил. — Про другие участки, — я продолжил показывать расстояние жестами. — Дальше, после трёх километров от стены, начинается растительный мир, как его называют некоторые учёные. Там располагаются водоросли-хищники, но я их называю просто морскими паразитами, ведь они живут просто, чтобы размножиться, и на этом всё. Эта зона занимает практически сто пятьдесят километров вперёд, и количество живности там просто зашкаливает. Вероятность умереть даже на лодке высокая, примерно семь из десяти ловцов креветок, которые плывут в ту зону, больше никогда не возвращаются. Оставшееся пространство занимает могильник. Хищники почти не трогают зону с растениями просто из-за того, что между основной частью моря и водорослями находится этот самый могильник. Туда приплывают большие хищники, чтобы умереть, — я сморкнулся в руку и стряхнул сопли в море. — Из-за того, что там очень много костей, это место стало идеально для, как я его называю, трупного мха, который питается внутренностями костей, — сказав это, я рассмеялся. — Ты чего? — спросила Люмин. — Да так, просто шутку вспомнил. Тисо как-то раз сказал про этот мох так, — прокашлялся и попытался изобразить его голос, — это трупоядный мох. Ты, конечно, не труп, но это дело легко поправимое, — я снова рассмеялся. — Ну, смешно ведь, разве нет? Мои слушатели смотрели на меня с непониманием во взгляде. Кажется, они не очень разделяли моё мнение касательно шутки. — Ой, скучные вы. Но короче, нормально плавать по могильнику могут лишь старые монстры, которые уже готовы покинуть этот мир, а всякий молодняк, который решил полакомиться падалью, рискует больше никогда оттуда не выплыть, — достал из кармана сигарету и зажигалку. — Эй, — начал Кадзуха, — курить на борту запрещено. Это правила Бэй Доу. — От одной сигареты ничего не будет, — бросил я, делая первую затяжку. — Ох, как же мне этого не хватало. Аккуратно, сквозь небольшую щель между губ, выдохнул весь дым, чтобы его никто не заметил. — У тебя много опыта, — подметила Паймон. — Сигареты в Школе были запрещены, а курю я с пятнадцати лет, сама подумай, сколько у меня такого опыта, — стряхнул пепел в море. — Но да ладно, обратно к воде. Людям по могильнику плавать полностью безопасно, старые хищники уже потеряли свои основные инстинкты, а мох, хоть и может жить на трупах, прямо рядом с поверхностью, на лодки он никогда не цепляется. Ну, а если ты заплыл дальше могильника… скорее всего, ты там не проживёшь и десяти минут, ведь всякие тварюги очень уж любят чистить зубки деревом. — То есть переплыть море попросту невозможно? — Не сказал бы, что невозможно, — выдохнул дым, — насколько мне известно, дворфы создавали чертежи какого-то корабля, сделанного из металла. Возможно, когда-нибудь они спустят его на воду и доберутся до других частей света, — опять затянулся и, немного просмаковав дым, выдохнул. — Правда, я этого уже не увижу. Я в очередной раз хотел затянуться, но внезапно мне в затылок прилетело ведро. — Курить на борту запрещено! — послышался крик Бэй Доу. — Твою мать, — прошипел я, туша сигарету об ладонь, — даже расслабиться не да… Я почувствовал, как остатки обеда подползают к горлу. Кажется, мои собеседники это заметили. Снова послышался крик Капитана, но на этот раз она, кажись, подошла ближе. — За борт! Пускай блюёт за борт! Кадзуха и Люмин тут же взяли меня и направили мой водопад в море.