Falling In Love With My Best Friend

🥣🎸🚲

      — Майки, не выпендривайся и ешь кашу!       Десятилетний Джерард Уэй упёр кулаки в бока и, сдвинув брови, смотрел на младшего братишку. Тот со спутанными светлыми волосами и надетой задом наперёд футболке водил ложкой в тарелке, пытаясь, как Моисей, рассечь овсяное море.       — Она холодная, невкусная и с комочками!       — Нормальная каша! — возразил Джерард. — Если не съешь, я не возьму тебя с собой к Рэю.       — Мама делает вкуснее! — упёрся Майки и отодвинул от себя тарелку. — Ты не умеешь.       — Мама сказала съесть кашу, которую сделаю я.       — Ты не добавил мёд.       Джерард бросился к навесному шкафу, открыл дверцу, но вожделенный мёд стоял на самой верхней полке. Мальчик пододвинул стул, взобрался на него. Симпатичная баночка в виде мишки был захвачена.       — Держи, — осторожно спустившись, Джерард протянул брату баночку. Он подозревал, что Майки просто хочет поиграть с медведем, подержать его в руках, ну и пусть вообще-то. Вон как улыбается, малыш, когда вертит и разглядывает. — Только много не лей, сыпь на щеках появится.       Майки повертел в руках бутылочку, отвинтил крышку и прилично так покрыл кашу продуктом фабрики пчёл, как он её называл. Он считал, что улей — это аббревиатура фабрики и пытался придумать расшифровку. Выходило бредово.       И, видимо, каша сразу стала вкусной. Ещё бы — сладость же! Джерард задумался, брать ли с собой шоколадку, которую взял для них троих — Майки, себя и их друга Рэя — мальчишки, живущего на их улице. Майки и так много мёда съел, шоколадка заставит его щёки зацвести красными точками. Мама будет ругаться. Надо выкладывать из кармана, без Майки шоколадку есть нельзя, он расстроится и обидится.       — Доел? — Джерард стоял наготове у холодильника. — Сейчас налью молока.       — Я не хочу молоко! — протянул малыш.       — Мама сказала…       — Налей просто водички, — тихо попросил Майки, состроил глазки и добавил: — Пожалуйста.       Ладно, никто никогда не контролирует, сколько осталось молока в коробке. Иначе не возникало бы проблемы, когда оно, на первый взгляд бесконечное, внезапно заканчивается при завтраке. Маме скажет, что брат молоко выпил, если она спросит, конечно.       Джерард налил в кружку воды из чайника на плите (хорошо, что не полного, иначе бы точно пролил, а то и развернул), отдал Майки.       Когда тот, наконец, выхлебал, собрал посуду, поставил в раковину и залил водой. Мама сказала не трогать, потому что сын вряд ли хорошо отмоёт прилипчивую овсянку.       — Давай, Майки, поехали! Рэй обидится, что мы задержались. Скорее!       Майки вылез из-за стола.       — Я хочу ехать на своём велосипеде, а не в коляске.       Джерард, который специальную коляску-велоприцеп уже к своему велику прицепил, закатил глаза — десятилетние с младшими братьями и сёстрами уже умеют так выражать реакцию на обстоятельства.       — Ты ещё плохо катаешься, — ответил он. — А если упадёшь?       — Папа сказал, надо тренироваться. Ты взял мою гитару?       — Взял, взял.       Коляску откручивать не было времени. Что ж, будет багажным отсеком звездолёта. Или пустым помещением, в которое запрещено входить команде, потому что там…       — Ты же торопился, — Майки потянул его за рукав.       Пришлось ещё немного задержаться, чтобы вытащить велосипед Майки из гаража. Транспорт Джерарда, украшенный светящимися в темноте звёздами и наклейкой «USS Enterprise» на раме, уже в полной готовности стоял на дорожке.       Джерард положил в прицеп маленькую игрушечную гитару Майки.       — Бабушка сказала, что сошьёт мне чехол, и я смогу носить гитару за спиной, — сказал Майки. — Буду как настоящий музыкант.       — Настоящие музыканты возят их в больших автобусах, и гитар у них больше одной.       — Когда я вырасту, так и будет.       — Обязательно. Поехали?       Джерард наблюдал, как Майки выводит свой детский велосипед на тротуар, оглядывает улицу с двух сторон, как учил папа. Он устроился, оттолкнулся ногой и, сначала неуверенно и криво, а потом ровно поколесил по дорожке. Его старший брат запрыгнул на свой велосипед побольше и медленно поехал следом.       До дома Рэя путешествовать всего ничего, но Майки всё равно умудрился упасть на повороте. Джерард моментально спешился и подбежал к нему.       Майки, сжав губы, поднимал своего железного коня.       — Ударился? — спросил Джерард. Конечно, ударился! Так грохнулся!       — Нет, — ответил Майки, отворачивая лицо.       Джерард цокнул языком, повернул за плечи брата к себе. Слёзки в глазах уже стояли, но Майки силился не моргать. Он ободрал руку, на штанине образовалась дырка.       — Не реви, — банально проворчал Джерард, но потом исправился: — Если надо, реви, конечно.       — Не надо, — Майки шмыгнул носом и вытер кулаком под глазом.       — Платок где? — спросил Джерард. Майки виновато опустил голову — забыл. Старший Уэй вытащил свой из кармашка и передал брату, чтобы тот нос вытер. — До Рэя осталось недолго, пойдём пешком. А там попросим йод у его мамы.       — Он щиплет! — возмутился Майки.       — Это обязательно, надо будет потерпеть.       Джерард поднял велосипед Майки из лежачего положения и вручил руль брату в руки. Они спокойно, не торопясь, пошли по дорожке к дому своего друга.       Джерард с Рэем готовились стать рок-музыкантами. Поэтому, как и подобает начинающим американским звёздам, репетировали в гараже, который им был предоставлен отцом Рэя Торо в отсутствие его и, следовательно, автомобиля при условии постоянно открытой двери, чтобы ребёнок, не выпускающий из рук гитару, хоть как-то был на воздухе.       У Рэя была настоящая классическая жёлтая гитара и он немножко умел на ней играть, что уже делало его в глазах Джерарда чуть ли не выпускником консерватории. Джерард в этом дуэте… нет, они были рок-группой! Джерард в этой рок-группе был солистом. Они вместе сочиняли песни и мотив, который Рэй мог сыграть в силу своих возможностей. Конечно, Джерард не мог бросить Майки и брал его с собой на репетиции. Но младшему братику не хотелось просто смотреть и слушать, он тоже порывался в группу. Выпросил у папы игрушечную гитару, и Рэй определил его в басисты. Задачей Майки было дёргать струну, выдавая низкий звук через определённое количество секунд, которое он считал себе под нос. Рэй и Джерард убедили его, что это очень важно, поэтому Майки чувствовал гордость за свою работу.       Вот сейчас царапина Майки была покрыта йодом, на штанине появилась заплатка благодаря заботливой маме Рэя и её коробке с рукоделием, а футболку, которую ему переодели на правильную сторону, украшали крошки от печенья. Но он уже держал свою гитарку наготове.       — Надо написать новую песню, — говорил Джерард.       — О чём? — спросил Рэй.       — Про вампиров, конечно.       — Они страшные! — подал голос малыш Майки.       — Я и хочу страшную песню, — сказал Джерард.       — Тогда про вампира, который ворует печеньки, — сказал брат.       — Вампиры не воруют печенье.       — А этот будет. Не смейтесь с меня! Это страшно — когда ты утром идёшь на кухню, а твои печеньки кто-то съел.       — Ты сказала, что печенье съел вампир… — вдруг начал Рэй.       — Что имбирных человечков съел упырь, — подхватил Джерард. — Майки, ты гений. Давайте дальше.       Майки просиял.       Ребята подбирали музыку, сочиняли слова, смеялись, по очереди бегали к маме Рэя за вдохновением — тем самым печеньем. Джерард орал в импровизированный микрофон, роль которого играл найденный в гараже кусок узкой металлической трубки. Рэй, периодически сбиваясь, чего не было заметно из-за пения его друга, играл на гитаре. Сначала пытался стоя, как настоящий музыкант, но гитара была для него большой, поэтому чаще он сидел на стуле. А Майки же ходил по гаражу-сцене, делал угрюмое лицо, изображая рок-музыканта.       К дому напротив подъехал огромный грузовик. Группа без названия (потому что не могли придумать стоящее), замерла, открыв рты и вглядываясь, как из кузова рабочие выносят мебель.       — У вас новые соседи? — спросил Джерард.       — Да, вроде, мама что-то говорила. Ладно, у нас серьёзное дело. Давайте играть. Новая песня — не хухры-мухры, это важно, — ответил Рэй, хотя сам уставился на то, как рабочие тащили диван в открытые двери и неприлично ругались, потому что он не пролезал в проход.       — Можно ругаться в песне? — спросил Джерард.       — Взрослым можно, — ответил Рэй.       — А если тихонько и беззвучно, никто не услышит.       — Ну давай… — несмело согласился Рэй. — Только, когда мамы нет дома. У неё слух, как у совы, она и беззвучное услышит даже из спальни.       И малышовая рок-группа продолжила свои репетиции. А через некоторое время её участники заметили, что издали, но по шагу подходя всё ближе и ближе, на них пялится маленький мальчик, примерно возраста Майки, лет шести. У него были большие глаза, растрёпанные каштановые волосы, и руки, исписанные чёрным фломастером.       Команда бросила игру и уставилась в ответ.       — Можно поиграть с вами? — спросил мальчик и застенчиво посмотрел себе под ноги.       — Ты из дома напротив? — поитересовался Майки и улыбнулся ровеснику.       — Да, мы только что приехали. Будем здесь жить.       — Здóрово, а как тебя зовут?       Джерард понял, что его брат хочет подружиться.       — Меня зовут Фрэнк, — ответил мальчишка и, наконец, поднял глаза, довольный тем, что его, кажется, принимают в компанию.       — А я Майки! — весело откликнулся младший брат. — Вот это мой братик Джерард, а это Рэй. Мы в его доме, вы будете жить напротив! Мы же живём через несколько домов по улице, сюда ездим на велосипеде. У нас тут рок-группа, как видишь. Что у тебя с руками?       — Это тату, — ответил мальчик, выставив свои руки вперёд. — Буквы и цифры, я их все выучил.       Майки был очень воодушевлён, но и Джерард был рад, что у Майки, кажется, появился друг его возраста. Возможно, они подружатся так, что их маленький басист уйдёт из группы, и стало как-то грустно.       — У меня тоже есть гитара — сказал Фрэнк и кивнул в сторону Майки: — Как у тебя.       — Здóрово! Приноси! Ой, Рэй, можно? А бывает два гитариста в группе? Даже если нет, пусть у нас будет два басиста, — Майки большими жалостливыми глазами посмотрел на Рэя. Тот в ответ посмотрел на Джерарда.       Джерарду очень хотелось, чтобы у Майки был друг, и он одними губами произнёс: «Пожалуйста!»

🤕🧴🤗

      — Какого хера, Фрэнк?       Джерард удивлённо смотрел на четырнадцатилетнего Фрэнка Айеро, который стоял на пороге его дома. Нет, он и раньше приходил в гости, и его всегда были рады здесь видеть, но сегодня он выглядел, мягко говоря, неважно. Под глазом залёг фингал, в уголке губы запеклась кровь, нос раздут, на лбу глубокая царапина, правую руку (рабочую! которой на гитаре играет!) придерживает левой.       Фрэнк не ответил, а лишь отвёл взгляд в сторону.       — Заходи, — Джерард освободил проход, и, когда его друг зашёл, захлопнул дверь. — Иди в мою комнату.       Айеро стянул с плеч рюкзак, схватил его за лямки и отправился, куда велено. Джерард покачал головой и начал собирать по дому необходимый медицинский скарб: бинт, антисептик, йод, пластыри, ватные диски. Вытащил из холодильника упаковку замороженной цветной капусты, схватил чистое полотенце, чтобы её туда завернуть.       Фрэнк, подложив под себя ногу, сидел на кровати, когда Джерард ворвался в комнату. Он чуть не споткнулся о брошенные у порога фрэнковы кроссовки и рюкзак.       — Что случилось-то? — он разложил на одеяле то, что принёс и сам сел рядом. — Рубашку сними, посмотрим, что с рукой.       Блин, а он договорился в колледже, что они выступят на вечеринке в кампусе через два дня… Как это чудо будет играть и вообще появится в таком виде?       — Ничего не случилось, — буркнул Фрэнк, левой рукой расстёгивая пуговицы.       — А это всё само появилось?       — Упал.       — Мне можешь не рассказывать. Для мамы оставь.       — Кстати, о маме… Можно я у вас поживу? Типа затянувшаяся ночёвка и необходимые репетиции.       — Фрэнк, кто тебя побил?       Джерард помог ему снять рубашку, Фрэнк при этом посмотрел прямо на него, вздохнул и опустил глаза, щёки порозовели. Что он так стесняется? Девчонки, что ли, из группы поддержки отмудохали?       Рука, конечно, припухла, но перелома точно нет. Джерард приложил к ней холод.       — Держи, — сказал он, а сам внимательно рассмотрел лицо Айеро. Глазища эти большие ореховые блестят от невыплаканных слёз. Поревел бы уже, легче бы было. Джерард смочил ватный диск в йоде и промокнул царапину.       — Ой, — смешно взвизгнул Фрэнк.       — Терпи, — сказал Джерард. Эх, надо было бы принести ещё что-то холодное для носа. Он заложил царапину бинтиком и прикрепил ко лбу пластырем. Сбегал за ещё одной порцией замороженных продуктов и льда (нашёлся только в сердечки для маминых коктейлей). Когда вернулся, Фрэнк оттягивал рукав футболки, чтобы посмотреть на плечо. Там образовался синяк. — Блядь, Фрэнк.       Мальчишка на его кровати виновато всхлипнул. Бедняжка.       — Они тебя ногами били? — предположил Джерард. Он снова присел рядом и сам приложил к носу Фрэнка лёд.       — Неудачная игра в вышибалы на физре.       — И кто тебя лично вышибал?       Внизу хлопнула дверь. Наказав Фрэнку прикладывать лёд попеременно к носу и глазу, Джерард спустился вниз.       — Фрэнк не заходил? — запыхавшийся Майки бросил книги на диван. — Подумалось, что домой он не пойдёт.       — А что произошло?       — Толстый Билли… ну, это мы так его за глаза называем, хвастается, что он со своей компашкой наконец проучил это мелкого червя из книжного клуба. Так он называет только одного человека.       — Вышибала, мать его, — Джерард поджал губы и бросился в свою комнату. Но Фрэнка там не оказалось. — Фрэнк! — позвал он. — Фрэнк, ты где?       Послышался шум воды из ванной, Джерард открыл дверь. Фрэнк, смотря в зеркало, мокрым ватным диском убирал кровь у губы.       — Кто такой толстый Билли? — строго спросил Джерард.       Фрэнк вздохнул, повернулся, помолчал немного, а потом начал говорить:       — Он подошёл ко мне в раздевалке после физры. Синяк на плече, честное слово, от того, что он запустил в меня баскетбольный мяч со всей силы. Поверь, он такой боров, что силы у него огого. Он бы и в космос этот мяч мог отправить. Билли был на нашем маленьком выступлении на вечеринке у Грэйс в прошлую пятницу. Он сказал, что наша музыка — говно, а ты — пидорас без голоса, который лишь орёт, и вообще набрал в группу малолеток. Мне стерпеть надо было? Вот я и вмазал ему. Он со своими подпевалами влепили мне в ответ.       Фрэнк снова повернулся к зеркалу и промокнул губу. Зашипел.       — Больно? — спросил Джерард.       — Да, — теперь честно признался Фрэнк.       — Иди сюда, — Джерард потянул его за здоровую руку и крепко обнял. — Слушай, да пусть говорят, что хотят. Тем более, про меня.       — Ты не заслуживаешь плохих слов. Ты замечательный, Джерард.       — Фрэнки, спасибо. Но не надо из-за меня провоцировать дебилов. И вообще, у рок-звёзд всегда полно хейтеров.       Фрэнк прижался к нему сильнее, потом ойкнул и отстранился.       — Ладно, давай что-нибудь сделаем с твоими травмами? Ты, наверное, играть не сможешь? Мы сможем выступить без ритм-гитариста…       Вид Фрэнка кричал «Как это без ритм-гитариста?» и Джерард тут же поменял мнение:       — Нет, не сможем. Ну, с фингалом так с фингалом. Панк-рок, детка, дрались за идею и против всего.

🎸🚐❤️

      В потолок автомобильного фургона улетал сигаретный дым и тянулся в открытое окно со стороны водителя. Двое молодых людей, сидящих на расстеленном одеяле среди коробок с усилителями и гитарных чехлов, наблюдали, как этот дым развеивается и запускали вверх новую порцию.       Послышалось, как снаружи открывается гаражная дверь. Сигареты были тут же потушены.       — Чёрт! — прошептал Джерард и застегнул молнию на джинсах.       Фрэнк лишь успел натянуть на себя горловину футболки. Но им пришлось замереть, потому что послышались голоса. Джерард приложил палец ко рту, призывая к тишине.       — Здесь их тоже нет, — возмущённо произнёс Майки.       — Судя по сигаретному аромату, недавно были, — отвечал Рэй. — Может, они в фургоне?       — Ну да, сидят и прячутся. Через два часа ехать, где запропастились?       Джерард испуганно посмотрел на задние двери. А Фрэнк начал заговорщически улыбаться, прищуривая глаза. Посмотрев на него с укором, Джерард покачал головой. А этот мамкин озорник приподнял указательным пальцем подбородок своего друга, набрал в грудь воздуха и сделал вид, что собирается громко закричать. Джерард тут же закрыл его рот рукой.       — Поищем в доме, — предложил Майки. — Может, пиво распивают с нашим новым ударником.       — Если так, я это пиво Уэю на голову вылью! Он же сам вызвался быть водителем.       Поняв по лукавым лучикам возле глаз, что кричать Фрэнк не собирается, Джерард отпустил руку, приблизился ближе, коснулся кончиком носа до носа Фрэнка, немножко потёрся о него, а потом нежно поцеловал губы. Айеро подхватил этот поцелуй, обвил шею Джерарда руками, запустил пальцы в волосы.       Джерард поплыл. Как он выдержит их первый тур без этого, когда двадцать четыре на семь они будут с Майки и Рэем вместе?       Они боялись признаваться друзьям, что уже почти год находятся в романтических отношениях. Не знали, как они к такому относятся, как отнесутся родители, если кто-то проболтается. Скрываться было даже весело, красть поцелуи по углам, воровать Фрэнка по ночам, чтобы отвезти смотреть с берега на светящийся город на другой стороне и целовать его, целовать… Но ведь когда-то придётся признаться. Или их застукают. И тогда будет вообще неприятно и обидно для Майки с Рэем, один из которых вообще-то брат Джерарда, а другой его лучший друг. А узнал бы Рэй, чем они тут с Фрэнком занимались в фургоне возле его гитар… тушите свет.       Конечно, сейчас никаких признаний. Нечего разводить драму перед таким важным событием! Они едут в настоящий тур! И вот, решили побыть с Фрэнком наедине на дорожку, и чуть не попались.       Рэй и Майки ушли, гаражная дверь поползла вниз. Влюблённые оторвались друг от друга. Фрэнк быстро до конца надел футболку, Джерард подтянул штаны и огляделся в поисках своей рубашки. Фрэнк нашёл её быстрее и протянул. Будь они в другой ситуации, он бы поторговался.       «Друг, в которого влюблён, — сказал бы Фрэнк. — С тебя десять секунд французского поцелуя».       Или «в щёку», «в носик», «в шею».       И Джерард бы с удовольствием отдал все поцелуи и объятия, которые у него есть.       Он свернул одеяло и открыл двери фургона. Они с Фрэнком выпрыгнули из машины.       — Придётся расстаться, — сказал Джерард. Вид Фрэнка говорил «не понял?» — На время тура.       — Это будет тебе дорого стоить, когда мы вернёмся домой, — прищурился Фрэнк.       — Всё оплачу, составляй счёт-фактуру, — Джерард притянул его к себе за талию.       — Может, я буду просить маленькие авансы иногда, когда никто не видит. В договоре прописано.       — У нас нет договора.       — Он виртуальный и появился сразу, как только ты меня поцеловал.       — Это ты меня поцеловал! Я тебе помогал со сдачей экзамена на вождение, ездил с тобой везде, а ты заехал в какую-то глушь, остановился. Сказал, мне восемнадцать, уже можно, наверное… Я уж подумал, что ты колёса достанешь! А ты набросился на меня и поцеловал так неловко…       — И вовсе не неловко!       — Я зубы твои чувствовал.       — Они у меня есть, что поделать.       — А потом ты сказал, Джерард Уэй — ты мой лучший друг, в которого я влюблён.