Сердца крестоносцев

Двор таверны был ярко освещён факелами. Повсюду плясали красноватые отсветы огня, превращая тени в хаотичные узоры на стенах, на укреплениях, на мостовой. Горожане были размещены в подвалах на расстоянии пары кварталов. Защитники «Сердца» в молчании стояли на своих позициях. Все, кто мог держать оружие. Все, кто умел лечить или хотя бы перевязывать раненых. Кто не мог остаться в стороне. Последний оплот обороны Кенабреса замер в ожидании штурма. Кейнаре казалось, что в этой тишине она может слышать своё дыхание. Она замерла на крыше, глядя в провалы тёмных улиц. Никто не знал, сколько прошло времени. Оно текло медленно, тягуче, словно издеваясь над ними. Из-за яркого света ночное небо выглядело сплошь чёрным. Кей несколько раз сжала и разжала пальцы рук. Сцепила их в замок, потянула руки ладонями вперёд. Потом села на деревянный скат крыши поудобнее и крепко обхватила сама себя. — Помнишь, что я объяснял тебе сегодня? Не забывай о дыхании. Тогда тело будет легче и плавнее двигаться, — услышала она из-за спины голос Ланна. Кейнара молча кивнула. Из головы всё не шла дурацкая мысль, что если она не переживёт эту ночь, то по крайней мере для неё всё закончится. Больше никакой тревоги об отряде. Никакой ответственности, которую водрузили на её плечи, не спрашивая. Никаких бессонных ночей в мыслях о том, кто она и откуда. Скучает ли кто-то по ней сейчас. Ищет ли её. Каким было её прошлое, её дом. Что — и кого — она любила. Всё, что она знала — что её зовут Кей, и что из-за чьей-то шутки или злой воли она оказалась здесь. Сейчас. На крыше маленькой городской таверны, которую крестоносцы сегодня должны отбить у демонопоклонников — или весь Голарион поглотит Бездна. Вместе с её, Кейни, прошлым и настоящим. Что-то вдруг привлекло её внимание. Вдалеке, на самом краю светового пятна, кто-то двигался. Идут. Кейнара привстала и замерла, пригнувшись и вглядываясь вперёд. Силуэты в переулках остановились. Несколько бесконечно долгих секунд они были почти неподвижны. Потом раздался командный крик, ему ответил нестройный хор голосов, и в свете факелов засверкало оружие. Кей резко выпрямилась в полный рост, вскинула руку в небо и явила Свет. Он заполнил весь двор, символ их отчаянной надежды, маяк в непроглядной ночи. И в центре его — она, Кейнара, которая вынесла Свет из-под земли. Она больше не имеет права на страх и сомнения. Она — знамя, которое должно привести их к победе. — Вперёд, за Кенабрес! — прокричала она на грани боли в горле. И одновременно с этим засвистели первые стрелы. Секунда — и её ледяной заряд пролетел в шаге от цели, рассыпавшись в крошку. Рядом Ланн молниеносно выстрелил точно в горло одному из нападавших. Напротив, на навесах укреплений, лучники посылали стрелы одну за одной в толпу бежавших к ним культистов. Воздух наполнился криками, ругательствами и запахом крови. Передовой отряд уже столпился возле масляного рва. В тридцати футах от них стояли два плотных ряда мечников в латах. Потрясая оружием, выкрикивая угрозы, культисты побежали в атаку. Вспыхнули и разлетелись вкруговую золотистые искорки заклинания — жрецы крестоносцев благословляли защитников на бой. Кейнара нашла глазами Сиилу. Та стояла в строю мечников, закрывшись щитом. Мягкие черты лица Сиилы приобрели резкое выражение, она смотрела вперёд решительно и бесстрастно. Нападающие форсировали ров. Некоторые с криками валились навзничь, по ним бежали свои же, не разбирая дороги. Упавшие захлёбывались в масле, кто-то судорожно пытался ловить ртом воздух. Другие падали, сбитые стрелами лучников и ледяными зарядами Кей, и вязкое горючее смешивалось с терпкой кровью. Они бежали по телам живых, по трупам, обуянные слепой яростью. Поднимались и бежали дальше. Сверкнули мечи: первые враги достигли заградительного отряда. Один из них уже оседал вниз, хватаясь за распоротый живот, заливая кровью мостовую, пытаясь удержать вываливающиеся внутренности. Другой культист захрипел, красная пена стекала по его подбородку. Кей быстро отвернулась и сложилась пополам: её тошнило. Подошли вражеские лучники. На двор таверны обрушился вихрь стрел. Бой шёл за каждый камень мостовой. Вчерашние мирные горожане, сегодняшние полевые медики тащили раненых солдат из-под обстрела в укрытие. Кейнара одержимо швырялась ледяными зарядами в гущу вражеских тел. Ланн выпускал стрелу за стрелой в лучников, скрывающихся за укреплениями. Некоторые вскрикивали, падали и больше не поднимались. В масляном рву среди трупов копошились и пытались встать те, кто от шока уже не ощущал боли. Их добивали солдаты с флангов. Человек с раздробленной ногой истошно вопил, но меч перерубил ему шею. В метре от него отчаянно бился кто-то из крестоносцев, его бедро пробила стрела, и оперение торчало в сторону. Из лазарета, обустроенного в зале таверны, доносились крики, всхлипы и стоны. Выдирали стрелы, прижигали раны. Защитникам не хватало ни магии, ни обезболивающих трав, разбавленный дурманящий настой лишь слегка приглушал боль. Долгие, однообразные минуты — или часы? — сливались в одно кошмарное мгновение. Крестоносцы бились на пределе сил, отчаянно цепляясь за веру в то, что какое-то чудо поможет им выстоять. Вера помогала вскидывать оружие, уворачиваться от ударов, разить нападавших. Культисты бились за командный пункт. Защитники бились за Голарион. Когда они, казалось, вот-вот наконец начнут теснить врага, со стороны ворот полетели склянки алхимического огня. Масляные лужи и деревянные укрепления вспыхивали. Один заряд угодил в культиста, тот заорал и повалился на мостовую, чтобы сбить пламя. На него оттеснили крестоносца, он споткнулся, рухнул на спину и уставился стеклянными глазами в небо. Под его головой расплывалась лужа крови. — Лестницы! Лестницы! — завопили со стороны навесов. Искорёженные силуэты вырастали на деревянных настилах укреплений: демоны вступили в бой. Их сталкивали вниз, пронзали кинжалами, трупы некоторых скатывались с навеса во двор и застывали в неестественных позах. Отдельные лучники уже повернулись ко двору и сбивали тех, кто сумел прорваться. Гул битвы теперь взрезал демонический рык, уродливые фигуры размахивали бердышами, отрубая людские руки и ломая рёбра. Двор полыхал. Из укрытия тащили бочки с водой, разбивая их у очагов пожара. Воины сталкивали врагов в огонь. Их кожа краснела, покрывалась пузырями и лопалась. Доспехи тех, кто был слишком близко к пламени, покрывались копотью. Густой дым валил прямиком в чёрное небо. Медики вытаскивали из огня своих, зола смешивалась с потом и кровью. Кейни раз за разом била льдом в затухающие искры, от потушенных очагов поднимался клубящийся пар. Её лицо раскраснелось, она жадно глотала ртом воздух. Она не понимала, сколько прошло времени, когда вражеские подкрепления, казалось, начали иссякать. Ожесточённый бой во дворе всё ещё не прекращался. Со стороны южных ворот послышались глухие удары и треск. «Святая Иомедай», пронеслось в голове Кей. «Неужели всё-таки таран». Отблески пожара выхватили из тени огромную тушу, ожесточённо выбивавшую ворота. С крыши Кейни увидела, как в свете пламени сверкнули окованные металлом рога, и жуткое осознание на мгновение сковало её. — Минотавр! — она невероятным усилием сбросила оцепенение и заорала. — Это минотавр! Появление чудища, казалось, разожгло новую волну ярости в немногих оставшихся в живых нападавших: они дрались с удвоенной силой. Южные ворота треснули и с грохотом поддались. Огромный, испещрённый светящимися рунами монстр нёсся во двор, замахиваясь молотом. Тогда из укрытия показался последний резервный отряд крестоносцев: отряд Ирабет. Полуорчиха с воинственным кличем бежала на минотавра, воздев меч к небу. Неповоротливая громадина размахивала молотом, разбивая камни мостовой. Маленькие безумные глаза чудовища были налиты кровью. Стрелы отскакивали от его шкуры. Вокруг кружили людские фигурки, они пытались достать его мечами. Один солдат, не успевший увернуться от удара, упал с раздробленной головой. Кейни увидела, как Ланн рванул по крыше в сторону южных ворот. Он добежал до флигеля, выхватил стрелу, непривычно долго целился — пару секунд. Отпустил тетиву. Наконечник стрелы блеснул на свету, и чудище оглушительно взревело, замотав головой. Из глазницы минотавра торчало древко и чёрное оперение. Откуда-то выскользнула Камелия и ударила его рапирой под колено. Монстр оступился, Ирабет вспорола ему брюхо мечом и победно закричала. Огромная туша рухнула на мостовую, и Кей показалось, что на мгновение воцарилась тишина. Спустя миг всё снова пришло в движение. Уцелевшие враги запаниковали и ломанулись со двора, пытаясь скрыться в проулках. Кого-то догоняли выстрелы с навеса и крыш. Кто-то успешно исчезал в темноте. Из таверны волокли оставшиеся бочки с водой. Солдаты сбивали пламя, втаптывали искры в камень. Зазвенела последняя выпущенная стрела, ударившись о мостовую. Кейни поняла: всё. Она упала на колени и зарыдала.