Ёбанный шут

—Ребята– молодцы! Замечательно постарались, — Бумага снимает клоунскую маску, заканчивая последний отснятый дубль. Волосы выглядят неопрятно, лежа соломой на голове, а по лбу скатывается одинокая капелька пота, символизирующая усталость. Он улыбчиво окидывает съёмочную команду, на что та молчит и спокойно убирает аппаратуру, кроме личной камеры Влада Бумаги. Им не наплевать на его слова, лишь немножко подустали за пять проклятых часов съёмки. —Влад, растёгивай давай эти дурацкие наручники, — Глент раздражённо обращается к бывшему клоуну, отыгравшему свою роль на пять с плюсом и, по возможности, с презентом на секс. —А ты точно этого хочешь? — Парень наклоняется к Чашейко, язвительно спрашивая и намекая на продолжение в постели. Он мягко и нежно шепчет ему на ухо, чтобы со стороны это не показалось дерзким домогательством. Не будь в округе полно народу, он бы прихватил Глента за талию и нежно поцеловал в шею, оставив на губах запах сладкого парфюма, с горечью на вкус. —Успокойся и дай мне ключ. А что? Хочешь похвастаться сломанным запястьем? — Глент грубо прошептал угрозы в ухмылку Влада. Но предложение он не отвергает, вспоминая, как у него чуть не встал на доминанта-клоуна при первом их взаимодействии. —Ладно-ладно, — Бумага отправил невидимый поцелуй, задерживаясь свободной рукой в поисках заветного ключа в кармане пёстрых брюк, словно на них пролили палитру сюрреалиста. Двое мужчин ещё пару секунд стояли вблизи, тонув в глазах друг друга. Это не могла не заметить съёмочная группа, стараясь игнорировать возбуждённые искры, исходящие от них, чтобы не ставить пару в неудобное положение. Их, кроме наручников и нескольких ночей, ничего не связывало, как они считают. Хотя общая переплетённая судьба говорит об обратном. —Возьми. Глент первым отвёл взор, чуть ли не захлебнувшись в глазах, в цвет бездонного океана, взяв протянутый маленький ключик. По его спине пробежали мурашки от приходящих на ум непристойных мыслей. Шея покрылась лёгким румянцем, что не мог не заметить Влад, съедая взглядом брюнета, будто хищник сладкую жертву. —Наконец-то, — он спокойно освободил себя от оков, оставив висеть второй наручник на запястье Влада. Глент потёр освобождённое запястье и поднял взор, замечая сосредоточенность Бумаги на его теле. —Меня чертовски возбуждают клоуны, — Глент произнес без единой запинки, закинув крючок с истекающим предложением. Он также нежно положил ключ в руку того самого «возбуждающего клоуна», скользнув вниз и раскрыв его ладонь шустрыми пальцами. Непроизвольно Влад заглотнул наживку, ведясь на свою похоть и желание выебать уходящего от него парня. Заполненные до краев экстазом глаза посмотрели на оставленную включенной по случайности камеру. *** Освежающие капли воды скатывались по рифлёной спине, воссоединяясь с другими такими же идеальными капельками, продолжая свой путь ниже по пояснице Чашейко. Его тело прекрасно предстаёт нагим под душем, как из типичных порнографических фильмов. Его расслабляла прохладная вода, смывающая гель для душа, успокаивая возбуждённый рассудок. Ему так никто и не написал, «а должен был?» — проскальзывает у него в забитой голове мыслями. Но, учитывая характер Бумаги, то он мог бы его нагнуть там же, после брошенных на произвол слов. Для Влада тяжело подавлять свой доминантный и властный характер по отношению к брюнету, но и Гленту это нравилось– быть принимающим. Входящие сообщения от «Влада найс дик», всплывает в окошке уведомлений брошенного где-то в коридоре смартфона. Фотография сделана в полумраке, отливаемая яркими пачками презервативов, которых не найти в обычных круглосуточных магазинах. Пятнадцать или семнадцать штук свисают с пальца белой перчатки. В телеграмме дальше продолжали всплывать сообщения от контакта, именуемого в честь его достоинства: «Угадай стоимость клоуна на ночь». «Я выехал к тебе, жди». *** Чашейко, подавленный скучным началом такого замечательного вечера, выходит из душа, слегка потрясывая головой, просушивая воду с коротких волос. Открытое окошко в ванной доносит звуки бурлящей городской жизни. Он бы хотел сходить куда-нибудь поразвлечься, потрахаться, но ему слишком лень, поэтому доброкачественная мастурбация– один из вариантов, идущий по списку после душевного просмотра сериала с домашним вином. Глент не в том возрасте, чтобы дрочить каждый день на сексуальных парней и девушек, с обложек журналов «плейбой», как в свои юные года. Взрослея, парень постепенно утрачивал прежнее повышенное либидо, окончательно погружаясь в работу. Рассекая летний, редко-теплый воздух, дорогая иномарка неслась вдоль дороги, превышая лишь на пятнадцать километров допустимую скорость передвижения. Владу простительна мелкая дорожная наглость, он едет на знаменательное шоу. Шоу-игры одного актера на сцене, дарующего неприличное наслаждение зрителям. Красочная маска отливает фонарными столбами, хоть это, в коем роде, выглядит жутковато из-за натянутой улыбки, но ужас и страх могут существовать в одной композиции с удовольствием, если они пересекаются в БДСМ. Образ выбран на эту ночь, Влада ничего не сломит сделать, как он того возжелал. *** Раздается неприятный дверной звонок по однушке. Глент удивленно смотрит в дверь, накидывая варианты: кто там может быть. Парень стоит в ванной комнате, заканчивая ароматным лосьоном для тела свой туалет. Его ключицы слегка поблескивали, обливаясь холодным светом, из-за добавленного глиттера в крем. Глент рвано и слишком быстро натянул белую просторную футболку, размера на два больше, чем его туловище. Подбегая босыми ногами ко входной двери, он даже не смотрит в глазной проём, отперев дверь звонившему. —Ох, — Глент окидывает взглядом шута, предстающего перед ним с улыбкой на маске. —Не заказывали юмора на ночь? — Такой же улыбчивый голос доносится из-под второго лица. Клоун бесцеремонно делает шаг, входя в апартаменты Чашейко. —Вы же знаете, что я слишком стар для детских шуточек. Чем хотите удивить? — Парень язвительно подыгрывает дерзкому шуту, пропуская его внутрь. —Разве я упомянул возрастные ограничения? — Влад ехидно намекает «заказчику», подтягивая одну перчатку посильнее для пущего эффекта, — Я уж точно не работаю с детьми. Знаете, один раз и на семь лет– оно мне надо? *** —А вы точно адресом не ошиблись? — Закованный в наручники, которые он не смог бы сломать грубой силой, Глент падает на двухспальную кровать, ухмыляясь такой доминантности шута, находившегося в своем вульгарном образе. —Разве не ты сказал, — он мигом включает подготовленную запись: «Меня чертовски возбуждают клоуны». —Голос очень похож на мой, но как вы можете утверждать, что это я? — Тонкие ноги, под широкими клетчатыми штанами, обхватывают талию клоуна, придвигаясь ближе к его деликатному месту. Руки были покорно заведены вверх, лежа в свободном положение. —Разве это– не доказательство? — Влад нажал на паховую область Глента, касаясь самой головки упирающегося в ткань члена. —Ммм, — от лёгкого жима, парень уже потёк. Он закатил глаза, дав волю чувствам. После секундной слабости, карий взгляд воссоединил контакт глаз с Владом, влажно взирая на него, подчиняясь под его волей. Ступни ног полезли под клоунскую рубашку, поддевая её вверх, словно желая снять. Большой палец поднялся по позвонку, заставляя окутываться страстной дрожью тело Бумаги. —Сними уже эту клоунскую маску и выеби меня, как последнюю шлюху, — зрачки расширены на максимум, упоенные наркотическим веществом– «вожделением». *** Громкие и обрывистые стоны простилают, заполняя пространство квартиры до краев, сохраняясь в памяти полупустых стен. Если бы стоны были слышны снаружи, то каждый подумал бы про кошачий дом, популяризирующий проституцию в центре Москвы. Как же не будут довольны соседи чужим счастьем. На полу валяется уже пятый используемый презерватив, заполненный спермой Влада. Шутка про покинутых детей не прокатит. —Чёрт, блять, ааах~, — Глент порой не выдерживал такой безумной скорости и кончал меньше, чем за две минуты. А когда Влад добавлял больше прохладной смазки, на водной основе, для мягкости грубого темпа, то его тело реагировало остро, что член стоял колом. Бумага наклоняется и бархатным слоем покрывает поцелуями потрясывающиеся плечи Чашейко. О, как же ему нравится видеть парня в таком свете. Сладкий запах врезается в чувства Влада, он его манит и тянет ещё больше, словно исправно-работающие феромоны. Это слащавый запах секса, тянущийся шлейфом от Глента. Влад подмечает, что он чертовски не хочет, чтобы это прекрасное тело тронул ещё кто-то, помимо него самого. Глент стоит на локтях, оперевшись на запачканную, прозрачно-белой жидкостью, кровать. Руки также закованы в наручники, символизирующие полное подчинение. Мужская хватка сжимает тонкую талию парня, входя по новой. Темп постепенно набирает скорость, а стоны ласкающе-громко разносятся по спальне. Влад упивался всем предстающим перед ним видом, запоминая каждую деталь и каждую мелочную реакцию Глента. *** —Влад, падла, кусок ты ублюдка, господи, как я буду ходить? — Чашейко стонал, находясь в объятиях Бумаги. Руки нежно покрывали талию парня, а Влад дышал ему в шею, утопая в уже смешанных ароматов: сладости и крепкого одеколона, отдаленно напоминающий цитрусовые нотки. —Ты мне нравишься, Влад, — Владислав Бумага в первые за долгое время назвал Глента по реальному имени, признавшись в своей привязанности. Парень аккуратно, через боль в пояснице, повернулся к нему, цепляясь за эмоции на его лице, посчитав, что он это сказал, словно бросая маты на ветер. —Я тоже люблю твой член. —Нет, я не шучу. —Я тоже. —Я хочу, чтобы ты был моим, — Бумага серьезно посмотрел на Глента, ожидая услышать признание в ответ. Мысленно Чашейко почувствовал тот самый экстаз, когда осознаешь, что твои чувства взаимны, но как он мог не съязвить такому милому признанию? — Хорошо, я буду твоим. Значит теперь мы состоим в отношениях?