секс, психопатия, революция

кто придумал ставить будильники на пять утра? что это был за извращенец, садист и мазохист, которому нравилось вставать в такую рань? в одной из комнат девочек с хаффлпаффа противно затрещал будильник, и из-под одеяла высунулась рука, по-кошачьи смахивающая источник беспокойства на пол. конечно, этот будильник не принадлежал нимфадоре – но он залез в ее неприкосновенное личное пространство и ее сон, так что месть последовала незамедлительно. так или иначе, противный треск прекратился тут же, но спать, к сожалению, тонкс больше не хотела. девочка села на кровати, потирая глаза руками и глядя в окно: там уже понемногу поднималась румяная заря, осторожно и ласково освещавшая кроны деревьев запретного леса и покрывавшая голубое небо сиреневым оттенком. тонкс осторожно, чтобы не разбудить еще спящих соседок (спала даже хозяйка будильника – какая наглость, заставить проснуться тонкс и спать самой!), приоткрыла окно, впуская в комнату свежую прохладу. теперь в комнате стало еще лучше, что не могло не радовать. нимфадора осторожно вернулась на свою постель, по пути чуть не роняя стопку книг с тумбочки, но вовремя ловя их. нимфадора выскользнула из своей комнаты через полчаса ничего не делания, чтобы прогуляться по коридорам. она вышла, чтобы ее размышлениям не мешал никто – даже спящие соседки мешали здраво соображать. что за знак они с хоуи обнаружили? это был точно не знак кого-то доброго: череп и змея вряд ли стали символами освободителя и благодетеля. а что, если змея каким-то образом связана со слизерином? ведь и на странном знаке, и на гербе факультета присутствует рептилия. от слизеринцев веяло чем-то таинственным: они держались в стороне от других факультетов, общаясь только между собой, вели себя высокомернее нужного, да даже внешность у них всех была одинаковая: темные глаза и черные волосы. за редким исключением – блондинистые волосы и зеленые глаза. их будто собрали на одном заводе под маркой «сделано в слизерине» и отправили в хогвартс. но одного у них было не отнять: их единство чувствовалось за километр, а потому даже первокурсники быстро вливались в их общество. но ведь тонкс и хоуи нужно узнать, что за знак они обнаружили – так что придется постараться, чтобы раздобыть хоть какую-то информацию от студентов слизерина. странно, что даже мама пророчила тонкс слизеринское будущее – по крайней мере, она говорила, что почти все с кровью династии блэк принадлежат именно этому факультету. нимфадора помнила единственного блэка, кто поступил на другой факультет: дядя сириус. она знала его как веселого и активного молодого человека, который с удовольствием играл с ней, а один раз даже разрешил прокатиться с ним на новеньком блестящем мотоцикле. вот он-то меньше всего подходил под стандарты слизерина. но она потеряла с ним связь где-то три или два года назад: тонкс запомнила, что мама тогда много плакала и ничего не говорила дочери. может быть, то, как резко пропал сириус, как-то связано с этими знаками? – фройляйн, вы уверены, что можете в это время находиться в коридоре? нимфадора, полностью погрузившись в собственные размышления, совсем не услышала шагов позади, а потому сильно испугалась. голос будто пришел на ее мысли… тонкс обернулась, нелепо наставляя палочку на стоящего позади. это был высокий черноволосый юноша лет шестнадцати, с малахитовыми уставшими глазами и несколькими шрамами на лице. он был одет в мантию слизерина, на которой виднелся зеленый значок с надписью «староста». весь его силуэт напоминал силуэт ворона или волка, отчего нимфадора почувствовала, как ей стало страшновато. – фройляйн, опустите палочку, – с немецким акцентом и легкой усмешкой произнес юноша, снисходительно глядя в глаза тонкс, – стрелять в старосту, хоть и чужого факультета, у нас запрещено. вы и месяца не пробыли в хогвартсе, как уже начали правила нарушать. – неправда, – гордо заявила нимфадора, все же пряча палочку, – я не знала, что доставать палочки в коридорах запрещено. – во-первых, незнание не освобождает от ответственности, – мягким голосом дополнил староста, – а во-вторых, время, в которое младшим курсам можно появляться в коридорах, наступает через полтора часа. с какого вы факультета? – хаффлпафф, – насупившись, ответила тонкс. цвет ее волос сменился с розового на темно-синий, на что староста удивленно поднял брови. – очень хорошо. оказывается, у нас на первом курсе еще и метаморфы учатся. пойдемте, я вас провожу до вашей гостиной. нимфадора, хоть и обидевшаяся поначалу на старосту за то, что не позволил ей погулять по коридорам, теперь почувствовала, что у нее появилась симпатия к этому юноше. может быть, потому что староста не накричал на нее, как тонкс предполагала, когда планировала, что будет, когда она начнет нарушать правила, а может, потому что отметил ее метаморфические способности. она шла рядом с ним, разглядывая его шрамы на лице и руках: они походили на шрамы от волка или медведя, и доре подумалось, что молодой человек часто бывал на охоте. юноша не так сильно походил на тот уже успевший устояться в голове тонкс образ слизеринца: мягкость в его голосе, усталость и ум во взгляде, мерность движений позволяли судить о молодом человеке как о надежном и сильном. – а вас как зовут? – поинтересовалась нимфадора, идя чуть быстрее, ибо шаг старосты оказался уж очень широким. – морган рошфор. староста с пятого курса слизерина, – со вздохом ответил юноша, поправляя наручные часы и приглаживая взъерошенные волосы. – слушай… те, раз вы со слизерина, может быть, поможете мне с одним делом? – тонкс все еще боялась обращаться к моргану на «ты»; видимо, такова была энергия, исходящая от молодого человека. рошфор вопросительно поднял брови, позволяя нимфадоре задать вопрос. – мы с моим другом, хоуи баскервиллом – наверное, вы его уже видели, он ведь со слизерина, рыжий такой чертенок – обнаружили недавно один силуэт, на нем были изображены змея и череп… может быть, вы знаете, что это такое? морган остановился, внимательно и даже хмуро смотря на тонкс. его взгляд, до этого бывший теплым и даже расслабленным, за одну секунду превратился в жесткий и холодный. сам рошфор будто в одно мгновение превратился в каменную статую, какую обычно устанавливают на надгробиях. – откуда ты узнала об этом силуэте? – глухо и страшно хрипло спросил рошфор, упираясь малахитовыми ледяными глазами в распахнутые от неожиданности и непонимания карие глаза тонкс. – я увидела его на руке профессора снейпа… – ты его не видела, ясно? даже не думай связываться с этим, – отчеканил слизеринец. в его глазах сверкнул гнев, и рошфор направился широкими шагами, отдававшимися страшным эхом в холодных высоких коридорах хогвартса, к гостиной хаффлпаффа. его мантия начала развеваться от ветра, бившего в нее, и нимфадора поспешила за ним, чувствуя перед ним необъяснимый страх. этот знак явно был связан с чем-то потусторонним, а то и вовсе запрещенным, иначе рошфор на стал бы так жестко пресекать попытки тонкс раздобыть хотя бы крохи информации по поводу этого силуэта. итак, на старосту слизерина – самого очевидного помощника в поиске разгадки этой тайны – надеяться было бессмысленно. быть может, им поможет кто-то другой?