как блуждающие огни/most like a marsh-fire

За статьей быстро последовали новости на первой полосе, рассказывающие о скандале с массовым мошенничеством Йоханнеса Йонкера, заголовки, выделенные жирным шрифтом по всей странице. Международные газеты повсюду восхищались тем, что проливали чернила на репутацию Йоханнеса, делая снимки, на которых его тащат по зданиям суда мракоборцы. Он всегда яростно улыбался сквозь шипение и вспышки фотокамер, глядя со страницы, как будто специально смотрел на Энди из каждого газетного киоска от станции Barking floo до Дырявого котла. Даже сейчас, потягивая напиток с Найджелом и Эмили в углу бара, Энди не могла избежать его укоризненного взгляда, когда мужчина за два столика от него читал в тот вечер «Пророк». Эмили тоже заметила. Ее лицо исказилось в гримасе ярости и отвращения, когда она увидела, куда смотрит Энди. «Господи, какой кошмар!» — прорычала она, сжимая в кулаке напиток из корня маргаритки. Перед ней тянулся ряд из трех других рюмок, до краев наполненных бледно-золотистой жидкостью, одна из которых была уже пуста. «С тех пор, как вышла эта статья, работа превратилась в ад!» Найджел добавил к этому свой собственный вздох, сдвинув очки в сторону, чтобы потереть темные мешки под глазами. «Это цена беспощадной промышленности. Один магнат падает, а другие роятся, как стервятники». Когда Энди промолчала, Найджел принял ее беспокойство за замешательство и объяснил: «Сейчас мы продвигаемся в Северную Америку. Изольд и Виолетта сражаются за территорию Йоханнеса, а Миранда наконец пробивает себе дорогу на рынок США. Наш первый магазин открывается в Нью-Йорке через три недели». Звук имени Миранды вызвал дрожь у Энди, ожог, покалывающий и проникающий глубоко под кожу. «Ха!» — невесело рассмеялась Эмили и опрокинула еще одну рюмку, поморщившись от ожога в горле и хлопнув допитым сосудом обратно на стол. «Как будто это произойдет! Три недели, Найджел! Я не спала с понедельника». «Нет, ну вы только посмотрите на неё! Спит, пока мы тут трудимся как рабы на галерах!» — издевался Найджел, ухмыляясь, когда Эмили показала ему средний палец через стол. «Северная Америка», — слабо сказала Энди. Она не притронулась к своему сливочному пиву после первого глотка. Между ее руками стало холодно. «Вау. Это…» «— Чертовски невозможно!» — закончила Эмили за нее. Она схватила еще один шот и сделала им жест, стараясь не пролить ни капли. «Это возможно сделать за месяц и то с натяжкой». Фыркнув, Найджел сказал: «Тебе лучше не расслабляться, потому что Миранда сделает из тебя подвязки, если мы не откроемся вовремя». Опрокидывая свою третью рюмку за ночь (а ведь они только что сели!) не прошло и десяти минут, как Эмили зарычала: «Господи, в последнее время она была абсолютным ужасом! Что за чертовщина попала в ее шляпку? Можно подумать, что она не рада тому, что власти арестовали Йоханнеса — вы же знаете, она его терпеть не может! Должно быть что-то еще …» Руки Энди онемели. Они затряслись, когда она подняла свое сливочное пиво и сделала слишком большой глоток, пытаясь скрыть виноватое выражение лица, но вместо этого поперхнулась. «Ты в порядке, рядовой?» — Найджел наблюдал за Энди, подняв брови, пока она стучала кулаком в грудь. «Да», — прохрипела Энди, ее глаза наполнились слезами. Эмили наблюдала за ней, сузив глаза от ползучего подозрения, но вместо того, чтобы допрашивать Энди, она повернулась к Найджелу и сказала: «Знаешь, Джейн на днях пришла ко мне в офис в слезах. Что-то по поводу того, что Миранда чуть не откусила ей голову, потому что она оставила страницу с колонкой Магических новостей в своей утренней газете» Когда Энди замерла, как олень, попавший в свет фар, Эмили набросилась. «А-ха! — она указала пальцем на Энди в злобном триумфе. — Я так и знала, что это твоя вина! Колись! Какой хаос ты на этот раз учинила?!» «Никакой», — настаивала Энди, что звучало пусто даже для ее собственных ушей. «Чушь собачья! — зарычала Эмили — Ты не умеешь врать! И никогда не умела!» «Тут нечего-! Я не хотела …!» — задыхалась Энди от жара, лизавшего слизистую оболочку ее живота, пепел вздулся и закипел у нее во рту. «Не вешай мне на уши эту чушь!» «Эмили, — начал Найджел медленным, предупреждающим тоном, глядя на лицо Энди. — Может быть, тебе не стоит …» «Перестань защищать ее, Найджел! Ты всегда защищаешь ее!». Даже воспоминание о поцелуе с Мирандой на вкус было как сливочное пиво с добавлением специй, которое она пила в Арктике — пьянящая карамель и древесный дым. Прикусив нижнюю губу, она отставила свое сливочное пиво, ее желудок сжался при этой мысли. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, Энди не смогла сдержать легкую дрожь в голосе, нарастающий жар в ее словах. «Мы поговорили, — сказала она. — Это все». Усмехнувшись, Эмили взяла следующую рюмку и осушила ее: «Ты действительно думаешь, что я в это поверю?» Энди хлопнула руками и из её кулаков вырвался поток пламени, зеленых и золотых искр. Они опалили столешницу в почерневшем от пепла столбе дыма. Найджел и Эмили подскочили на своих местах. Весь бар затих. «Я сказала, — прошипела Энди низким, убийственным голосом, — Это. Все». Все вокруг смотрели на них. Глаза Эмили расширились, а Найджел медленно опустил очки. Вспышка гнева Энди опрокинула два стакана на их столе. От обугленной поверхности поднимался пар. Маленькие угольки ярко блестели, застряв в древесине, и алкоголь капал на пол. «Энди», — начала Эмили, ее голос был тихим и хриплым и совсем не похожим на ее обычное «я». Отодвинув стул, Энди поднялась на ноги. Кончики ее пальцев не переставали дрожать, а горло горело. Когда она подбежала к камину, поднялся ропот, приглушенный шепот кружил вокруг других посетителей. Энди могла разобрать только обрывки здесь и там, остальное кружилось вместе со звоном в ушах. Тяжело дыша, она схватила горсть летучего порошка и бросилась в огонь.

___________________________

Бартоломью опрокинул чашку холодного кофе на личный экземпляр Энди «Плотоядные деревья мира», который она использовала в качестве ссылки для своей работы над статьей о кризисе кровожадных буковых деревьев, ползущих дальше на север в Англию. Энди со вздохом показала сырые страницы своему коту и указала: «Ну и что мне с этим делать, а?» В ответ Бартоломью посмотрел на стакан воды на краю письменного стола в ее квартире. «О, нет, ты не посмеешь!» Энди подхватила его под мышку, швырнула на пол, где он неторопливо удалился, задрав хвост в воздух, выглядя как само спокойствие. Вытащив свою палочку, Энди попыталась спасти то, что могла, но чернила растеклись по страницам прямо по развороту о европейских лиственных деревьях плотоядной разновидности. Она выбросила учебник в мусорное ведро, а на следующее утро по дороге на работу заехала во «Флориш и Блоттс» . Сжимая в одной руке кружку с чуть теплым кофе, Энди скорчила гримасу, глядя на шумный магазин. Ученики Хогвартса в отделанных мантиях, обозначающих принадлежность к их факультету, столпились в книжном магазине, расталкивая друг друга локтями, чтобы добраться до наиболее часто требуемых учебников. Энди повернула запястье, чтобы проверить часы, и застонала. 30 августа. Она должна была знать — семестр начинался через два дня. Расправив плечи и сделав укрепляющий глоток кофеина, Энди протолкнулась внутрь. Она пробормотала извинения с едва заметной долей искренности, протискиваясь мимо троицы четверокурсников Слизерина, спорящих с одиноким когтевранцем, который ревниво охранял последний экземпляр «Фантастических тварей и где они обитают». Чем дальше Энди протискивалась к задней части магазина, тем меньше народу было, так было до тех пор, пока она не смогла пройти через учебники У.И.Т.В. с усложненными заданиями, не опасаясь споткнуться о толпу первокурсников. «Боже, я не могу поверить, что я когда-то выглядела так молодо», — пробормотала Энди себе под нос, просматривая раздел гербологии, игнорируя странный взгляд, брошенный на нее пятикурсницей Гриффиндорки с густыми черными волосами и веснушками на смуглой коже. Энди бросила на нее взгляд, только чтобы заметить значок на руке девушки, обозначающий ее как Старосту факультета, прежде чем вернуться к стеллажам. Ряды и ряды книг в шахматном порядке вдоль кривых полок. Энди провела пальцем по их корешкам, мысленно напевая песню про алфавит. Однако, как только она приблизилась к разделу E, она услышала голос, от которого ее глаза расширились. «Я не понимаю, почему мы не могли просто заказать ваши книги, как мы обычно делаем», — проворчала Миранда, ее голос был несколько приглушен стопками. Напрягая плечи, Энди подползла к концу книжной полки и огляделась. Там стояла не кто иная, как Миранда Пристли, спиной к Энди. Само видение в своей любимой строгой черной бархатной мантии, она скрестила руки на груди и сердито оглядывалась по сторонам, пока Кэролайн и Кэссиди рылись на полке в разделе «История магии». «Мы уже приходили в Косой переулок за новыми мантиями. Кроме того, — настаивала Кэссиди, не отрываясь от чтения, — это весело». «Здесь многолюдно», — прямо возразила Миранда, скривившись от отвращения, когда в нее врезался неряшливо одетый молодой волшебник и отступил, пробормотав извинения. «Расслабься, мам», — вздохнула Кэролайн, листая книгу и прислоняясь к полке. Ее ногти блестели от волшебного лака, который переливался от золотого к черному и обратно. «Ты могла бы просто позволить нам пойти одним, если ты так занята». Взаимные обвинения испортили тон Кэролайн, но вместо того, чтобы ощетиниться, голос Миранды несколько смягчился. «Вы уезжаете через два дня, после чего я не увижу вас несколько месяцев. Косой переулок вряд ли можно сравнить с этими испытаниями и невзгодами». «Да, конечно. Неважно». Затаив дыхание, Энди протиснулась мимо башни книг, доходившей ей до пояса. Она выглянула из-за угла книжного шкафа и заметила просвет в толпе, оставляя дыру, которая вела прямо к выходу. К черту копию «Плотоядных деревьев», которую ей нужно было купить — это может подождать до завтра. Она сделала рывок к свободе, только чтобы услышать крик Кэролайн. «Энди!» Зажмурив глаза, Энди застыла на месте. Она могла бы снова трансгрессировать от своих проблем, но сама мысль заставила ее ладони вспотеть. Вместо этого она широко улыбнулась и повернулась. «Ну, если это не сами два маленьких дьявола. Что вы, ребята, тут делаете?» Вместо того, чтобы выглядеть оскорбленными, близнецы улыбнулись ей, их глаза сверкнули своим обычным озорством и — Энди удивленно моргнула — неподдельным восторгом. «Покупаем книги для школы» — ответила Кэссиди. «Очевидно», — добавила Кэролайн, закатив глаза. В четырнадцать лет они уже были одного роста со своей матерью. Через год они переросли бы Миранду, даже если бы она надела свои сапоги на высоком каблуке, которые так любила. Их раннее упоминание о мантиях имело смысл, глядя на них сейчас; их лодыжки выглядывали из-под подолов мантий, которые они носили в настоящее время. Энди подняла руку, чтобы оценить их рост, закрыв один глаз, как будто целясь во что-то вдалеке. «Вы двое намного выше, чем я помню». Кэссиди пожала своими худыми плечами. «Мы так вытянулись только прошлым летом». «Больно, как мать твою…» «Язык, Кэролайн», — перебила Миранда, и хотя ее тон был холодным, он был далеко не таким ледяным, как взгляд, который она направила на Энди. Когда-то Энди, возможно, испугалась бы, но даже после инцидента в уборной почти две недели назад Энди встретила ее взгляд, не дрогнув. «Миранда», — она кивнула в знак приветствия. Слишком ясно она могла вспомнить, как выглядела Миранда, когда они виделись в последний раз, и воспоминание обжигало так сильно, что у Энди перехватило дыхание. Глаза Миранды сузились. Теперь, изящная и уравновешенная, Миранда казалась такой же отстраненной, как всегда, далекой, как огонек на далеких берегах, предупреждающий приближение кораблей. Единственное, что противоречило ее сдержанному виду, это сжатые кулаки, почти скрытые за длинными разрезными рукавами ее темной мантии. «Андреа, — сказала Миранда. — Какой неожиданный сюрприз». «Вряд ли это неожиданно, когда я работаю чуть дальше по улице». Свободной рукой Энди указала в направлении офиса Пророка. Миранда обнажила зубы в жестокой ледяной улыбке. «Как глупо с моей стороны. А я-то думала, ты продвинулась в этом мире и начала работать продавцом в книжном магазине». «О, есть места и похуже для работы», — парировала Энди, встречаясь с Мирандой сердитыми взглядами. «Поверь мне — я знаю». Улыбнувшись в ответ Миранде, Энди почувствовала, как температура упала еще на несколько градусов. Близнецы были необычно тихими, с жестоким ликованием наблюдая, как их мать и Энди обмениваются словесными ударами. Кэролайн даже достала коробку бобов Берти Боттс, и они вдвоем жевали, как будто присутствовали на долгожданном призовом бое. Когда Энди и Миранда посмотрели на них, Кэссиди сказала: «Не обращайте на нас внимания». «Пожалуйста, продолжайте — добавила Кэролайн. — Это самая эмоциональная версия мамы, которую мы видели со времени ее последнего развода». «Девочки…» — прорычала Миранда, но они проигнорировали ее. «Знаешь, — Кэссиди повернулась к своей сестре, как будто Миранда вообще ничего не говорила. — Она была немного не в себе после своей последней поездки несколько недель назад. Напомни, где это было?». Кэролайн щелкнула пальцами и ответила: «Северная Америка с Йоханнесом. Что-то типо коллекции для новых палочек? Я думаю, что об этом даже была написана статья в Пророке. Ты случайно ничего не знаешь об этом, а, Энди?» Голова кружилась, разрываясь между гневом и недоумением, Энди попыталась выдавить ответ, но прежде чем она смогла произнести больше, чем несколько бессвязных придушенных слогов, Миранда рявкнула: «Этого вполне достаточно. Идите, покупайте свои книги и встретьтесь со мной в «Твилфитт и Таттинг» через десять минут. И не через дымоходы!», — добавила она с рычанием. Закатив глаза с одинаковым выражением опытного подросткового безразличия, Кэролайн и Кэссиди потопали собирать свои книги и ждать в постоянно растущей очереди, чтобы медленно подойти к кассе. Глядя им вслед, Энди пробормотала себе под нос: «Они слишком наблюдательны. Как, черт возьми, ты с ними справляешься?». «Практика, — протянула Миранда. — И много вина». Затем она нахмурилась в озадаченном раздражении в момент товарищества, внезапно возникшего между ними. На это Энди фыркнула. «Боже, у них действительно твои гены». «А это когда-нибудь подвергалось сомнению?» — ответила Миранда, выгнув бровь. Еще несколько студентов с шумом прошли мимо, и, чтобы пропустить их, Миранда сделала шаг вперед. В тот момент, когда они с Мирандой снова оказались в непосредственной близости друг от друга, Энди напряглась и сглотнула, глаза метались в поисках пути к отступлению еще раз. Он, конечно, исчез. Типично. Прочистив горло, Энди постаралась, чтобы ее голос звучал как можно ровнее. — Я должна… э… — Она ткнула большим пальцем в сторону выхода в сторону. — Вернуться в Пророк». «Конечно. Не позволяй мне задерживать тебя. Как будто я когда-то могла, — огрызнулась Миранда в ответ. — Ты очень ясно дала это понять». «Я не…! — Энди собралась с духом, глубоко вздохнула и понизила голос. — Я была зла и сказала много вещей в ту ночь, о которых я сожалею». Губы Миранды скривились. «Не оскорбляй меня ложью и утверждением, что ты не имела в виду то, что сказала. Ты же знаешь, Андреа, я не выношу колебаний». Злобно глядя, Энди сказала: «О, я это имела в виду, хорошо. Но это не значит, что я не сожалею о том, что произошло. То, что мы сделали, было…» «Мы не будем вести этот разговор посреди «Флориш и Блоттс»!» — зашипела Миранда, оглядываясь по сторонам, как будто боялась, что близнецы снова появятся в любой момент. Энди обвела рукой оживленный магазин и улицу в сторону еще более оживленных тротуаров Диагон-аллеи. «Тогда где же?» «Почему это я та, кто должна …» — начала Миранда, но ее прервала толпа студентов с охапками книг, которые, проходя мимо, врезались в Энди. Спотыкаясь, Энди сделала шаг вперед, но вовремя спохватилась, чтобы ее кофе не разлетелся повсюду и не сделал и без того щекотливую ситуацию еще более липкой в буквальном смысле. Она крикнула через плечо проходящим мимо студентам: «Эй, осторожнее!», прежде чем раздраженно покачать головой. «Даже не «извините, мэм». Клянусь, они…» Она остановилась, когда подняла глаза и обнаружила, что Миранда смотрит на нее с непостижимым выражением, достаточно близко, чтобы они дышали одним воздухом. Уже не совсем непостижимый. Энди изучала вспышки кратких эмоций на лице Миранды, то же самое выражение, которое у нее было после того, как они поцеловались в ванной — недоумение и задумчивый голод. Как будто она была удивлена появлением именно той еды, которую она жаждала, без необходимости просить об этом. Миранда первой отступила, подняв подбородок и скрестив руки на груди в манере, которая когда-то могла показаться зловещей, но теперь казалась только нервной: «Девочки ждут…» «… В «Твилфитт и Таттинг», да. — Энди отмахнулась от нее, слабо жестикулируя вокруг своей кружки, ее голос звучал напряженно для ее собственных ушей. — Тебе следует уйти. И я должна… работать, ты же знаешь». «Да», — Миранда не хотела встречаться с ней взглядом, уже полностью отступив. Она ушла, украдкой оглянувшись назад, прежде чем раствориться в толпе. Энди следила за ее копной белых волос, пока черный плащ Миранды не скрылся из виду за витринами магазина и дальше по Косому переулку. Выдохнув воздух, который она не осознавала, что задержала, Энди допила то, что осталось от ее холодного кофе. Поморщившись от горького привкуса, она зашаркала обратно к секции гербологии, уворачиваясь от студентов по пути. По крайней мере, теперь она могла купить эту книгу в относительном спокойствии, несмотря на шумных гриффиндорцев.

___________________________

Когда Энди вежливо постучала в открытую дверь кабинета Дэйва на следующее утро, он наклонился в кресле, чтобы посмотреть, кто стоит снаружи. «Сакс! Отлично! Я как раз хотел с тобой поговорить! Иди сюда!». По спине Энди пробежал холодок. Последний раз, когда Дэйв хотел поговорить с ней — и все, что последовало за разговором, — все еще горело в недавней памяти, но она вошла, пересекла комнату и села напротив стола Дэйва. Дверь она оставила открытой, как предпочитал Дэйв; он закрывал ее только тогда, когда ему нужно было обсудить конфиденциальные материалы, обычно частного характера. Он весело бросил свой миниатюрный квоффл через обруч на противоположной стороне своей комнаты прямо через плечо Энди. Мяч отскочил от бортика и вернулся в его руку, пока он ругался себе под нос. «Итак, ты знаешь, что в следующий понедельник состоится ежеквартальный межведомственный гала-концерт?» Поправив мантию, чтобы она более аккуратно прилегала к коленям, Энди неуверенно ответила: «Да, я знаю об этом». «Приглашены все, конечно». Дэйв закрыл один глаз и сосредоточенно высунул язык из уголка рта, нацеливая квоффл. «Я просто подумал — ты помнишь, что сказала Миранда Пристли в Арктике?» Энди замерла и стала очень тихой. Это старое знакомое пламя разгоралось в ее животе при одном упоминании имени Миранды в эти дни, обжигая чувствительную кожу в верхней части рта. «О чем- о чем? Я имею в виду … — Энди была на грани того, чтобы начать лепетать, но не могла остановиться. — Тогда она много чего наговорила». «Как быстро ослепить человека — Дэйв снова бросил квоффл и — снова — промахнулся на волосок. -Черт! — Он поймал Квоффл в воздухе, когда тот полетел обратно к нему, затем вздохнул. — Я не хочу огорошивать тебя, вот что я хочу сказать». Энди побледнела Она почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица, и она начала задыхаться: «Она …? Миранда будет на мероприятии?» О, Боже. О, пожалуйста — Дэйв сделал паузу в своей следующей цели и моргнул на нее в замешательстве. «Что? Нет, конечно нет! Какого черта ей посещать что-то подобное?» Даже когда слова нахлынули на нее, Энди сжала руки в кулаки на коленях, жар распространился от низа живота по рукам и поселился где-то между запястьями и ладонями. Она выдохнула дрожащий вздох облегчения. «Тем не менее, это хорошая идея, Сакс! Ха! Миранда Пристли пришла на новостное мероприятие по собственной воле! Я почти уверен, что гала-концерт в Пророке — это то, во что превратился бы ее Боггарт» Дэйв возобновил прицеливание, имитируя бросание квоффла несколько раз, но на самом деле не выпуская его. «Я просто хотел предупредить тебя заранее, что там будет Кафф. Я не хотел, чтобы ты была застигнута врасплох, если он заговорит с тобой о забракованном интервью». «О», — выдохнула Энди. «В любом случае — это все». Дэйв не обратил внимания на то, как Энди напряглась от его выбора слов. Он просто бросил квоффл и выбросил кулак в воздух, когда мяч пролетел сквозь маленькое кольцо. Торжествующе улыбаясь, он поймал Квоффл обратно в воздухе и посмотрел на Энди. «Было ли что-то ещё, о чем ты хотела поговорить?» Заставив себя разжать пальцы, Энди выпрямилась на своем месте. «Да, на самом деле». «Валяй». «Ну, это примерно та тема, которую мы только что обсуждали — вроде того». Дэйв нахмурился, глядя на нее в замешательстве. «Барнабас Кафф?» Покачав головой, Энди сказала: «Нет. Миранда Пристли». Когда Дэйв жестом Квоффла попросил ее продолжать, она глубоко вздохнула, и слова полились из нее потоком. «Она когда-нибудь давала мне рекомендации? Я просмотрела свои файлы, но ничего не смогла найти, и я просто… я хотела бы знать. По личным причинам». Чего бы Энди ни ожидала, но точно не того, что Дэйв запрокинет голову и начнет гомерически смеяться. Он похлопал квоффлом между ладонями, затем указал на Энди. «Конечно оставляла! Она прямо там!». Энди потребовалось мгновение, чтобы понять, что Дейв на самом деле указывает не на нее, а на пространство позади нее. Повернувшись на своем сиденье, она огляделась. Как обычно, стены кабинета Дэйва были от пола до потолка увешаны разной атрибутикой, ни одного квадратного сантиметра крашеной штукатурки не было видно за массой диковинок, которые он накопил за эти годы. Поднявшись на ноги, Энди медленно подошла к стене позади нее, ее глаза бегали, ища, пока — Вот. Рядом с огромным плакатом с изображением Холихедских гарпий, подписанным Джинни Уизли, Дейв прикрепил кусочек пергамента, на котором был знакомый почерк, написанный темно-зелеными чернилами, элегантными и острыми буквами, как зазубренное стекло. Сообщение состояло всего из двух предложений, подчеркнутых в конце подписью Миранды: «Дэвид Из всех ассистенток, которые у меня когда-либо были, Андреа Сакс, безусловно, мое самое большое разочарование. Если ты не наймешь ее, ты идиот. Миранда Пристли». Долгое время Энди смотрела на кусочек пергамента, запоминая каждый плавный росчерк пера. Позади нее заговорил Дэйв, его голос сопровождался свистом квоффла, пролетевшего по воздуху и набравшего еще одно очко через обруч справа от Энди. «Я отправил сову в «Палочку и Путь» после твоего первого собеседования, и следующее, что я помню, это то, что упало на мой стол. Я сразу же освободил для неё место на стене и прикрепил её. Всякий раз, когда у меня плохой день, я смотрю на неё и смеюсь — Энди обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Дэйв поймал Квоффл и любезно улыбнулся ей. — Лучшая рекомендация, которую я когда-либо видел».

___________________________

Как маггловские, так и волшебные рабочие корпоративы включали в себя слишком много сырных тарелок и слишком много вина. На самом деле, единственным отличием, которое Энди смогла заметить, были фейерверки торговой марки Уизли, которые искрились в воздухе. Она пригнулась, когда колесо Кэтрин пронеслось над головой и обогнуло несколько колонн, играя с несколькими летающими свиньями с серебряными крыльями. Никто больше не казался обеспокоенным; остальная часть собрания продолжала болтать и пить группами, совершенно невозмутимо. Дэйв толкнул Энди локтем. Понизив голос, он кивнул в сторону места в переполненном зале. «Вон там Кафф. Пошли, — он направился к чаше с пуншем, проталкиваясь сквозь толпу людей, одетых в парадные мантии. — Я спрячу тебя за стойкой, если до этого дойдет». «Нет — Энди собралась с духом — Нет, я думаю, я хотела бы задать ему несколько вопросов». Дэйв удивленно посмотрел на нее. «Ты уверена?» Энди не нужно было отвечать. Дэйв просто увидел выражение ее лица и поднял руки. «Тогда ладно. Просто дай мне знать, если хочешь, чтобы тебя спасли. Я буду тем, кто в баре пытается выпить пинту старого Гэмпа» Энди ухмыльнулась ему. «И ты думаешь, что я та, кого нужно спасать?» Приложив руку к груди — его собственная парадная мантия была растрепана таким образом, что каким-то образом оставалась по эту сторону моды, — Дэйв объявил с торжественной убежденностью: «Приз в сто галлеонов будет моим, даже если это будет последнее, что я сделаю». Покачав головой, Энди посмотрела ему вслед, прежде чем отправиться в другом направлении. Когда она подошла к Барнабасу Каффу, он развлекал двух ведьм историей, которая, судя по их лицам, была такой же увлекательной, как список телефонных книг. В тот момент, когда Энди подошла, чтобы представиться, две ведьмы поспешно сбежали, бросив в ее сторону благодарные взгляды. Она с облегчением увидела, как один из них положил в карман Блевотную Пастилку. «Мистер Кафф? — Энди протянула руку — Я Энди Сакс». Он моргнул, глядя на нее, прежде чем пожать ей руку. Дородный волшебник с короткими седеющими волосами, он был одет в полосатую мантию и плащ из трех предметов в комплекте с золотыми карманными часами в виде скелета, которые висели дугой на цепочке. Когда они пожали друг другу руки, его лицо озарилось узнаванием. «Ах! Андреа! Андреа!» «Эм -?» — начала Энди с неуверенной улыбки. «Мне было интересно, когда я смогу встретиться с вами лично! Уверяю вас, вы уже произвели впечатление!». Барнабас убрал руку и — похоже, по нервной привычке — поиграл со своими карманными часами, проводя большим пальцем по шестеренкам и время от времени поглядывая вниз, чтобы проверить циферблат. «Я… Ну, спасибо, я полагаю…» С любопытством нахмурившись, она попыталась украдкой взглянуть на карманные часы, прежде чем Барнабас сунул их обратно в карман. Набор многочисленных циферблатов вращался круг за кругом, некоторые медленно, а некоторые быстро, и вместо цифр по его краям были выгравированы буквы, которые двигались, казалось бы, случайным образом. Даже когда Барнабас внимательно осмотрел Энди, он поиграл с золотой цепочкой на поясе, пробегая пальцами по звеньям. «Во-первых, у молодого Дэвида нет ничего, кроме хороших отзывов о тебе в течение первых полутора лет с нами, а потом сама Миранда Пристли наносит мне визит лично». Его слезящимся глазам не хватало проницательности, но они все равно остановились на Энди с осмотрительностью. Он наблюдал за тем, как она переминалась с ноги на ногу с легкой понимающей улыбкой. «Я никогда не думал, что доживу до того дня, когда Миранда переступит порог моего офиса. Должно быть, скоро пойдет снег». «Должно быть, — повторила Энди, ее улыбка исчезла. — Вообще-то, я хотела поговорить с вами об этом интервью». «У меня было предчувствие, что ты можешь». Барнабас снова вытащил свои карманные часы, быстро осмотрел их циферблат, прежде чем спрятать. Посмотрев на Энди, он твердо сказал: «В вашем интервью не было ничего плохого. На самом деле, оно было хорошим— а я не отношусь к похвалам легкомысленно, мисс Сакс». «Тогда почему?» Прежде чем Энди успела закончить задавать вопрос, Барнабас ответил на него. «Насколько я знаю, ее единственной заботой была личная конфиденциальность. Я сказал ей, что, если не опровергать каждую цитату, ей придется вырвать интервью из моих холодных мертвых пальцев. Итак, она все отрицала. Должен добавить, с большой неохотой». При этом он пристально посмотрел на Энди, откинув голову назад и нахмурившись, как будто пытаясь содрать плоть с ее костей. «Она совершенно ясно дала мне понять, что ваша честность не подлежит сомнению. Мы старые друзья — однокурсники по Слизерину, знаете — и я никогда не видел, чтобы она делала что-то подобное». Во рту пересохло, Энди выдавила: «И что это может быть за «подобное»?» «Когда она заботится о чьих-либо интересах, кроме своих собственных». Он усмехнулся, злой звук, от которого у Энди мурашки побежали по коже. «Вы можете поспорить, что она мне за это должна. Можете ли вы представить, сколько копий мы бы продали? Какое интервью!» «Это… это все?» Энди недоверчиво покачала головой. «Должно же быть что-то большее, чем это». Барнабас пожал плечами. «Боюсь, что нет. Хотя Дэвид, конечно, считал иначе. Он бросился на твою защиту, даже когда тебя не от чего было защищать». Фыркнув, Барнабас еще раз проверил свои карманные часы, только на этот раз его брови поднялись. «У тебя есть перо наготове?» Ошеломленный резкой сменой темы, Энди моргнула. «Что? Зачем?» Хор приветствий донесся с другой стороны зала, где вокруг бара начала собираться толпа. Барнабас указал в том направлении. «Вот почему. Только что произошло нечто заслуживающее внимания прессы». Привстав на цыпочки, чтобы заглянуть поверх голов толпы, Энди увидела бар. «Я думаю, Дэйв только что выиграл сотню галеонов». Барнабас задумчиво хмыкнул, поворачивая несколько циферблатов на своих карманных часах. «Вызов Гэмпа? Чертов идиот — он не сможет попробовать ничего другого в течение недели. Полагаю, небольшая статья о его достижениях может появиться на завтрашней странице шестнадцать. Если вы извините меня, мисс Сакс».

___________________________

Искусственный солнечный свет струился через высокие окна офиса Ежедневного пророка. Он прополз вдоль стола, приземлившись на стопку неиспользованных банкнот рядом с ее палочкой. Энди закусила нижнюю губу и посмотрела на блокнот. Ее пальцы отбивали ритм стаккато по подлокотнику кресла, а перо для быстрых заметок стояло по стойке смирно, его кончик нервно подрагивал в такт постукиванию пальцев и покачиванию ноги. Наконец, перо окунулось в чернильницу, его кончик стал черным и блестящим, прежде чем в спешке стереть записку. Схватив записку, Энди скомкала ее в руках и начала другую. «Дорогая Миранда …» Слишком формально. Она смяла еще один кусок пергамента, глядя на свое перо, как будто все это дело было его ошибкой, а не ее собственной. Он поник под силой ее разочарования. «М …» Слишком неформально? Слишком расплывчато? Охваченная нерешительностью, Энди и его скомкала его в руках. «Миранда, Мы можем встретиться, чтобы обсудить …?» Обсудить что? Насколько Энди хотелось бы возобновить то, что они начали в туалете ресторана? Эта мысль заставила ее прочистить горло и скрестить ноги, оглядываясь вокруг, чтобы посмотреть, заметил ли кто-нибудь в офисе какое-либо странное поведение. Они этого не сделали. Ее перо, с другой стороны, с энтузиазмом постукивало по незаконченной записке. «О, тише!» — выругалась Энди, и перо ощетинилось от возмущенной ярости. Тем временем ее ближайшая палочка на столе начала откатываться сама по себе, заставляя Энди нырнуть вперед, прежде чем она смогла бы упасть на пол и улететь Бог знает куда. «Не могли бы вы двое прекратить это!» — огрызнулась она, решительно засовывая палочку в карман мантии и бормоча себе под нос: «Почему все, что у меня есть, имеет переизбыток индивидуальности?» В акте неповиновения ее перо начало царапать записку, облекая в слова каждую мрачную фантазию, которую она лелеяла в течение нескольких недель — Миранда прижата к стене, бедра Миранды вокруг ее головы, грудь Миранды под ее ртом. С пронзительным писком Энди прыгнула вперед и хлопнула руками по пергаменту и перу, прежде чем что-либо могло быть преждевременно украдено. Ее щеки горели, когда она оторвала перо от страницы. «Черт! Черт! Дерьмо, дерьмо, дерьмо!». «Все в порядке, Сакс?» И Энди, и перо замерли, обернувшись, чтобы обнаружить, что Дэйв остановился, направляясь к лифту. «Прекрасно!» — прохрипела Энди. Наполовину написанная записка чуть не разорвалась надвое у нее в руках, так сильно она ее скручивала. Пожав плечами, Дейв сказал: «Кстати, у меня есть несколько бесплатных билетов на «Странных сестер». Они тебе нужны?» «Конечно», — сказала Энди в надежде, что согласие с ним заставит Дейва уйти быстрее. Это сработало. «Отлично! Концерт состоится через месяц. Ты можешь найти билеты на моем столе.» И он продолжил свой путь, не допытываясь дальше. Энди вздохнула с облегчением, затем так свирепо уставилась на свое перо, что оно заскрипело в ее руках, угрожая сломать его. «Ты не моя палочка. Я всегда могу просто купить больше таких, как ты», — прорычала она, и после этого перо написало именно так, как было сказано, и ни одной буквы иначе. «Миранда, Есть ли у тебя время поговорить как-нибудь на этой неделе? Энди» Отправляя новую записку и сжигая остальные прикосновением кончика волшебной палочки, Энди откинулась на спинку стула. Затем, резко оставив стол и перо, она встала и пошла на кухню, чтобы приготовить себе чашку чая. Как только она вернулась на свое место с чаем в руке и собралась с силами, чтобы поработать над своей последней статьей о последних связях кентавров в Тевтобурге, на ее стол, как птичка оригами, упала ответная записка. Долгое время она просто смотрела на это, затаив дыхание. Потянувшись вперед, она дрожащими пальцами развернула его на столе, чтобы прочитать: «Таунхаус. Час дня завтра. — М.» Ее перо постучало по ответу, подчеркнув последнюю букву с почти раздраженным видом. «Да, да, ты прав, — с ворчанием уступила Энди. «Мы должны были выбрать «М».

___________________________

Повернув запястье, чтобы проверить время, Энди встала из-за своего стола. «Скажи Дейву, что я, возможно, задержусь на обеденном перерыве немного дольше, чем обычно». Майкл перестал стучать по клавиатуре своего ноутбука и недоверчиво посмотрел на нее. «Ты снова плохо себя чувствуешь?» «Что ты…? О.» — глаза Энди расширились. Конечно, в последний раз, когда у нее было хоть какое-то свободное время, это было после инцидента с Обертелли. Прочистив горло, она сказала: «Я в порядке, я думаю. У меня просто назначена встреча кое с кем. Но после этого — кто знает». Майкл спокойно воспринял ее загадочный ответ и просто сдвинул свои очки в черепаховой оправе еще выше на переносицу, возвращаясь к своей работе. «Хорошо». Энди сделала два шага к лифту, когда остановилась и спросила через плечо: «Есть ли более близкая к Найтсбриджу каминная станция, чем посольство США?» Он начал вводить вопрос в веб-браузер, прежде чем вздохнуть. С гримасой он ответил: «Я думаю, что в Букингемском дворце?» Фыркнув, Энди покачала головой. «Спасибо, но нет, спасибо». Она снова начала, бормоча себе под нос: «Встречи с одной королевой на день достаточно». К тому времени, как она промчалась через Гайд-парк, лицо Энди раскраснелось от холода, подолы ее плаща намокли от того, что она пробиралась сквозь ухоженную зелень, ее волосы развевались на ветру и были покрыты туманом из-за неустойчивой погоды. Поднимаясь по ступенькам к таунхаусу Миранды, Энди провела рукой по волосам, но без особого эффекта, прежде чем постучать в парадную дверь. Миранда, с другой стороны, выглядела такой же изящной и элегантной, как всегда. Спокойная, невозмутимая, ни один волос не выбился из укладки, она открыла дверь и подняла бровь при появлении Энди. Не говоря ни слова, она отошла в сторону, безмолвно приглашая Энди войти. «Привет, — запинаясь, сказала Энди, входя внутрь, в знакомое фойе, ведущее к кухне. — Спасибо, что встретились со мной». Миранда закрыла дверь и направилась на кухню, оставив Энди, которая снимала обувь и плащ, позади. — «Кофе?» — спросила она, не глядя на Энди, когда та пронеслась мимо нее. «Пожалуйста». В прошлом Энди никогда не осмеливалась заходить дальше кухни, если не считать нескольких взглядов из-под арки — одна экскурсия по лестнице была достаточно насыщенной, чтобы сократить несколько лет ее жизни, большое вам спасибо. Холл вытянулся в открытый этаж, объединяющий кухню и столовую, а также многочисленные двери по обе стороны, которые, когда Энди украдкой взглянула, вели дальше в гостиную, кабинет и ванную. Она моргнула, увидев удивительно современную технику, встроенную в стены так, что они были на одном уровне со шкафами, огромный холодильник, обшитый такими же теплыми деревянными панелями, чтобы органично вписаться в гардеробную. Сидя на одном из стульев с низкой спинкой вокруг кухонного островка, Миранда взмахнула волшебной палочкой, и эспрессо-машина в углу начала готовить кофе без дальнейших инструкций. Она бросила на Энди многозначительный взгляд и подтолкнула ногой табуретку рядом с ней. На ней были носки с рисунком маленьких серебряных звезд и волшебных палочек. Когда Энди пришлось прикусить губу, чтобы сдержать улыбку, Миранда закатила глаза. «Мой последний рождественский подарок от девочек, — объяснила она, добавив, защищаясь. — Они теплые». «Да, выглядят теплыми». Энди села. Хромированная эспрессо-машина шипела и готовила кофе, вспенивая молоко и наливая порции одновременно. Оглядев большое пустое пространство, заполненное лишь кратким молчанием, Энди сказала: «Знаешь, мы могли бы сделать это у Розы Ли». Глаза Миранды вспыхнули. «Поскольку это, — она указала между собой и Энди, — носит частный характер, я подумала, что будет лучше, если этот разговор состоится наедине». «Да». Две чашки дымящегося кофе взлетели в воздух и приземлились перед каждой из них на мраморном островке. Благодарная за отвлечение, Энди схватила свою кружку и выпила, хотя ее жар обжег небо. Она поморщилась. Напротив, Миранда скрестила ноги в официозной манере и потягивала кофе со всем внешним видом высокого высокомерия, которому противоречили маленькие признаки… Как твердо она сидела. Как чопорно она поджала лодыжки под кованую перекладину своего сиденья. Решительно отставив кофе и собравшись с силами, Энди нарушила тишину. «Я говорила с Каффом на днях». Миранда промурлыкала: «И как поживает Барнабас?» «Его трудно прочесть», — честно ответила Энди. «Так же, как и его статьи», — последовал сухой ответ Миранды, когда она балансировала чашку между кончиками пальцев. Когда при этих словах Энди рассмеялась, взгляд Миранды сверкнул злобным восторгом. Вместо того, чтобы смотреть на Миранду, Энди катала кофейную чашку по кругу, нажимая на ее ручку, керамика царапала камень. «Я спросила его, почему ты забраковала статью». «Я понимаю». Энди ждала большего, чем краткого подтверждения понимания, но когда такового не последовало, она продолжила, краем глаза взглянув на настороженное выражение лица Миранды. «Да? Действительно ли конфиденциальность была твоей единственной заботой?» Мгновение Миранда не отвечала. Она не торопилась пить кофе, прежде чем сказать будничным тоном, который звучал слишком отрепетированным: «Я была готова позволить опубликовать интервью при условии, что я смогу переработать некоторые из более деликатных материалов. Барнабас поставил мне ультиматум — все или ничего. Итак, я ничего ему не дала». «Ты должна была просто сказать мне». Рот Миранды сжался. Она так крепко сжала в руках кофейную кружку, что Энди испугалась, как бы она не треснула. «Я попросила Барнабаса об одолжении — и ты должна знать, что я ненавижу быть обязанной кому-либо. Я не думала, что твоя карьера пострадает». «Это не так, — вздохнула Энди, проводя рукой по все еще влажным волосам. — На самом деле единственное, что, кажется, пострадало, это моя гордость». Снова взяв свой кофе, Энди сделала осторожный глоток и обнаружила, что он остыл до приемлемой для питья температуры. Она осушила его, воодушевленная больше мыслью о кофеине, чем самим кофе. Тем временем Миранда отставила свою кружку и слишком деликатно откашлялась. «Было ли что-нибудь еще, что ты хотела?» Миранда очень внимательно следила за ее реакцией, и это непроницаемое выражение вернулось. Энди осторожно поставила свою чашку. «Это зависит от того, чего ты хочешь». Миранда села немного прямее. «Я спросила первой». «Сколько нам по-твоему? Пять?» — недоверчиво возразила Энди. Рот Миранды открылся, чтобы огрызнуться, прежде чем она почти сразу закрыла его. Глубоко дыша, она сложила руки на коленях и пристально посмотрела на Энди. «Андреа, дисбаланс между нами таков, что, любое предложение о сексуальных попытках исходящее от меня было бы неуместным». Сердце Энди колотилось в груди, а кровь бурлила в приливе, который ревел у нее в ушах. Смутно она услышала свой голос, как будто с большого расстояния. «А что, если я не хочу ничего уместного? Что, если я захочу …?» Она сглотнула, преодолевая сухость в горле, жар, свернувшийся, как чешуйчатые шипы, в ее животе. «Что, если я захочу поцеловать тебя снова? Что, если …?» Она остановилась, когда увидела, как лицо Миранды в одно мгновение превратилось из непостижимого в пылкое. «О, черт», — пробормотала Энди. Затем она встала, наклонилась через короткое расстояние между ними и поцеловала ее. Нотка мягкого удивления застряла в горле Миранды в тот момент, когда их губы встретились. Энди обхватила лицо Миранды ладонями, чувствуя, как пальцы впиваются в ее одежду, хватаясь за ее спину. Жар отрастил крылья и воспарил в ее груди, и Энди подалась вперед с таким энтузиазмом, что ножки табурета заскрипели по полу. Ей пришлось хлопнуть рукой по кухонному столу, чтобы не опрокинуть их обоих. Отстранившись, Андреа торопливо выдохнула: «Клянусь, я пришла сюда, чтобы извиниться». «Мне не нужны твои извинения — Миранда нетерпеливо потянула за застежки, удерживающие мантию Энди. — Я хочу, чтобы ты это сняла». Пока Миранда торопилась со своей одеждой, распахивая мантию так, что она свисала с плеч Энди, открывая маггловские джинсы и белую рубашку с воротником, которые она носила под ней, Энди потянула Миранду за воротник, заставляя ее подняться на ноги. «У тебя есть …?» «— Кровать?» Миранда закончила за нее, ослабляя простой галстук Энди и работая над пуговицами ее рубашки. «На самом деле, несколько». «Честно говоря, я бы предпочла диван. Или здесь, — ахнула она, когда Миранда скользнула рукой по ребрам Энди и притянула ее к себе для еще одного поцелуя с открытым ртом. — Здесь все выглядит довольно неплохо». В ответ Миранда подтолкнула ее к двери, ведущей в офис. Значит, это был диван. За исключением того, что в двухэтажном кабинете-ротонде Миранда повела Энди не к диванам, а к плотно закрученной винтовой лестнице, ведущей на открытый второй этаж. Она дважды останавливала их продвижение, чтобы прижать Энди к деревянным перилам, расстегнула застежки своего плаща и повесила черную ткань на одну из балясин вместе с брошенным галстуком Энди. Книжные шкафы выстроились вдоль изогнутых стен, за исключением одной секции, где смятая кровать растянулась по всему пространству, как навязчивая диковина — скорее не настоящая кровать, а гнездо, состоящее из двух матрасов, сложенных друг на друга прямо на полу. На втором этаже офиса даже была собственная ванная комната, и один взгляд на пространство доказал, что Миранда, вероятно, чаще посещала ее, чем ее настоящую спальню. Энди вздрогнула, когда руки Миранды скользнули вниз по ее спине и начали играть с поясом ее джинсов. «Ты спишь в своем офисе?» «Иногда я забываю. Время, это… — пробормотала Миранда в горло Энди. Без обуви они были одного роста, Миранда, возможно, даже чуть ниже. — Мне нужен строгий график, иначе я поднимаю глаза, а уже рассвет, и мне снова нужно уходить из дома». Энди прервала объяснение Миранды, найдя молнию сбоку на ее длинной мантии и потянув ее вниз. Слава Богу, волшебный мир хотя бы приобщился к чудесам застежек-молний — иначе она умерла бы от старости, пытаясь расстегнуть все необходимые пуговицы. Материал растекся по полу черной лужицей, и Миранда вышла из кольца у ее ног, пока не осталась только в шелковой сорочке и причудливых носках. «Ты когда-нибудь…?» — замялась Энди с вопросом, не зная, как сформулировать его, не звуча как плохое клише. Миранда уставилась на нее. «Андреа, я надеюсь, что тот факт, что у меня есть дочери-близнецы, является достаточным показателем того, что у меня был секс хотя бы один раз». «Нет, я это знаю! Я имела в виду -! Ты знаешь!» — Энди указала на себя резкими, прерывистыми жестами. В ответ Миранда провела пальцами от горла к грудине и толкнула Энди — одно непрерывное давление — пока тыльная сторона ее ног не уперлась в кровать. «Ну, я достаточно раз заботилась о себе. Насколько это может быть сложно?» Непрошеный образ пришел на ум. Руки Миранды у нее между ног. Миранда выгибается дугой на простынях. Миранда прикусила нижнюю губу, чтобы подавить любые случайные всхлипы. Она чуть не задохнулась от этой мысли, когда Миранда продолжила двигать пальцами ниже, теребя кружевную бретельку лифчика Энди. Однако, когда длинные ногти Миранды оцарапали ее кожу, Энди схватила ее за запястья, останавливая их движения. «Ты ни за что не подпустишь ко мне эти когти», — твердо предупредила Энди. Она слишком хорошо помнила те царапины на спине в ванной. Она вытащила палочку из кармана своей мантии, все еще свисающей с ее плеч, и указала ею на матрас. Миранда фыркнула, но, тем не менее, села, позволив Энди положить её руки на свои колени и начать подстригать ногти кусачками, вызванными из воздуха. «Честно говоря, ты не можешь просто укоротить их своей палочкой? Я отчетливо помню, как Дэвид дико заявлял о твоем мастерстве обращения с животными». «О, конечно. Я могу укоротить когти сфинкса ровно за десять секунд, но это конкретное заклинание полностью удалит твои ногти — Энди отложила кусачки и потянулась за палочкой. — Но если ты настаиваешь …» Миранда слишком поспешно отдернула руки, чтобы их можно было считать спокойными, и уставилась на нее. «Не смей». Снова взяв кусачки с самодовольным видом, Энди положила руки Миранды обратно на колени. Некоторое время она продолжала молчать, единственным звуком был осторожный скрежет металла о ногтевую пластину, пока Энди не призналась: «В последний раз, когда я делала это, только по милости Божьей мантикора не съела меня живьем». «И что заставляет тебя думать, что на этот раз все по-другому?» Шелковистость голоса Миранды была доведена до предела, и когда Энди подняла глаза, то обнаружила, что Миранда наблюдает за ней с опасной жадностью. Прочистив горло, Энди снова сосредоточила свое внимание на текущей задаче и попыталась не обращать внимания на прилив тепла, который подкрался к задней части ее шеи. Из всех сценариев, которые она представляла себе за день, стрижка ногтей Миранды и сидение полуголой на кровати в ее офисе в таунхаусе, в то время как Миранда смотрела на нее, как на особенно тонкий кусок стейка, не была одним из них. Миранда не стала ждать, пока она закончит, прежде чем свободной рукой начать снимать с Энди то, что осталось от ее одежды, насколько это было возможно. С возрастающим трудом Энди попыталась сосредоточиться на том, что она делала, только для того, чтобы несколько пальцев Миранды проникли между тканью и кожей, сняли рубашку с плеч и спустили ее по рукам. «Ты ничуть не облегчаешь ситуацию», — обвинила Энди, когда ее предплечья оказались в ловушке и едва могли двигаться. «Ты хочешь, чтобы я остановилась?» «Нет!» С веселым гулом Миранда наклонилась вперед, чтобы поскрести зубами по обнаженной ключице Энди, и Энди чуть не порезала пальцы Миранды кусачками для ногтей. Когда язык Миранды присоединился к зубам, двигаясь вниз по выпуклости ее груди, Энди сдалась. Полторы руки с обрезанными ногтями, безусловно, было достаточно. Бросив кусачки для ногтей на пол вместе с рубашкой, джинсами и большей частью своей сдержанности, она оттолкнула Миранду достаточно, чтобы оседлать ее на кровати и соединить их рты. «Ты…? — пробормотала Энди между поцелуями. — Ты уверена в этом?» Схватив Энди за волосы одной рукой, Миранда сильно дернула, отводя голову Энди в сторону ровно настолько, чтобы они смотрели друг другу в глаза. «Я думала об этом неделями. Возможно, дольше. И я только что позволила тебе сделать мне худший в мире маникюр». «Если это не романтика, я не знаю, что такое романтика», — сухо пошутила Энди. Глаза Миранды вспыхнули опасным и голодным блеском. «Романтика имеет к этому очень мало отношения». Неприятный холод в животе должен был испортить момент, но Энди была слишком занята, сгорая под взглядом Миранды, под руками Миранды, чтобы беспокоиться. Вместо этого она дернула за подол шелковой сорочки, стянула ее через голову Миранды и отбросила в сторону. Послеполуденный свет проникал сквозь высокие узкие окна и падал на кровать, так что, когда Энди толкнула Миранду обратно на простыни, она была наполовину залита солнечным светом. Даже когда Миранда прищурилась из-за блеска в ее глазах, у Энди перехватило дыхание при виде этого. Тяжело сглотнув, она присела над распростертой фигурой Миранды, положив руки по обе стороны от ее плеч, пока Миранда не потянулась и не потянула Энди на себя. Миранда резко вдохнула, когда одно из бедер Энди скользнуло между ее собственными. Звук заставил Энди податься вперед, и она грубо поцеловала Миранду, прикусив ее нижнюю губу и сжимая бедро, пока Миранда не начала задыхаться и поднимать бедра, чтобы прижаться к ней. «Как долго?» — спросила Энди без предисловий, слегка подталкивая Миранду приподняться, чтобы дотянуться до нее сзади и расстегнуть лифчик. «Что?» — ахнула Миранда. Она сняла бюстгальтер и небрежно отбросила его. «Как долго ты думала об этом? С тех пор, как мы все еще …? На работе -?» Миранда скорчила гримасу. «Нет», — прорычала она. «Когда ты… о …» — прошипела она сквозь зубы, когда Энди прикусила особое место, где шея соединялась с плечом. «Когда ты пришла в мою палатку, я подумала об этом. Но вместо этого ты попросила у меня интервью». При мысли — наедине с Мирандой в ее палатке в Арктике, Миранда в этом одеянии из мерцающей ткани, как бы она чувствовала себя под ее руками, стягивая его с плеч Миранды, где оно упало бы на пол, а затем с пользой использовала огромную кровать с балдахином, отгороженную от мира под покровом драпировок — дыхание Энди стало прерывистым. Миранда продолжила: «После того, как ты ушла в Париже, твое отсутствие было … — слова застряли у нее в горле, когда Энди провела рукой по внутренней стороне ее бедра. — заметным». «Мое отсутствие заметили?» — Энди повторила, проводя пальцами по мягким круговым узорам все выше и выше к своей цели, пока голова Миранды не откинулась на освещенный солнцем матрас. «Как демонстративно с твоей стороны». Зажмурив глаза, Миранда выдавила сквозь стиснутые зубы: «Я не делаю громких признаний в привязанности, если это то, чего ты добиваешься». «Так ты признаешь это? — Энди ухмыльнулась. — Ты чувствуешь ко мне привязанность». «Что я «чувствую», так это желание трахать тебя, пока ты не сможешь ходить прямо. Могу добавить, что ты, похоже, одержима идеей срыва моих планов». Энди поняла намек и прекратила говорить, предпочитая прижаться губами к губам Миранды в обжигающем поцелуе. Когда ее пальцы скользнули к скользкому соединению бедер Миранды, руки вцепились в обнаженные плечи и спину Энди, заставляя Энди дергаться и скулить. Миранда застонала в поцелуе, звук согрел воздух, когда Энди оторвалась, чтобы поцеловать грудь Миранды. Царапины на спине Энди подстегивали ее, рисуя розовые линии на коже, в то время как Миранда сдерживала вздох с каждым движением пальцев Энди. Целуя живот Миранды, Энди остановилась на ее пупке и посмотрела вверх. «Можно мне …?» В ответ Миранда запустила руку в волосы Энди и толкнула ее дальше на юг. Первое прикосновение языка Энди вызвало сдавленное «Блять». Возможно, это не было романтикой, но это заставило дрожь желания пробежать по спине Энди. Она сочиняла симфонии своим языком, вызывая тихие вздохи и всхлипы, а когда она просовывала один, а затем два пальца внутрь — низкий стон, сопровождаемый каблуком, настойчиво впивающимся в поясницу Энди. Слишком скоро Миранда прижалась ко рту Энди, бедра наклонились вперед не с криком, а с напряженным вздохом, который вышел из её груди, когда она откинула голову назад. Миранда крепко держала Энди за темные волосы, направляя ее, пока она не закончила, затем оттолкнула Энди, слабо бормоча как заклинание: «Остановись. Стоп, стоп, стоп, стоп». Отстранившись, Энди задыхаясь, выдохнула: «Извини». У нее болело запястье. Вся нижняя половина ее лица была испачкана влагой, которую она вытерла тыльной стороной ладони, в то время как Миранда смотрела в потолок, тяжело дыша. Энди уставилась на Миранду — Миранду, ослепительную, залитую теплым солнечным светом и все еще одетую в эти дурацкие носки — и не могла заставить себя думать ни о чем другом. «Ты замечательная», — выпалила Энди, прежде чем смогла остановить себя. При этих словах Миранда моргнула, глядя на нее сквозь дневной свет. Энди, должно быть, выглядела ужасно — волосы невероятно растрепаны, щеки раскраснелись, полностью обнаженная и явно желающая — но кривая улыбка изогнулась в уголке рта Миранды, и она фыркнула с самоуничижительным весельем. Миранда выпрямилась, опираясь на локти. Притянув Энди за шею, Миранда поцеловала ее, повернув их так, что Энди упала на простыни, а колени Миранды оказались по обе стороны от ее талии. «Я не замечательная. Я хамка, которая спит с бывшей сотрудницей» Миранда провела руками по груди Энди, поглаживая ее груди, проводя большим пальцем по соскам Энди. Когда Энди дернулась, взгляд Миранды стал острее, и она добавила: «С очень молодой бывшей сотрудницей». Миранда сделала паузу, нахмурившись. Испугавшись, что она вдруг сделала что-то не так, Энди замерла. «Что?» Миранда промычала ни к чему не обязывающую ноту и провела пальцем по намеку на завитки на правом плече Энди, где следы ее предсмертного расщепа потемнели от рубцовой ткани в плотной древесной текстуре, которая прочертила неровные линии по коже ее спины. «Я никогда не видела такого рода травмы вблизи. Она все еще болит?» Конечно, Миранда никогда бы не отвлеклась настолько от задачи или места назначения, чтобы получить расщеп во время трансгрессии. Не то что Энди, которая в зрелом возрасте семнадцати лет сумела отвлечься, когда ее волшебная палочка выпала из кармана, когда она трансгрессировала во время тестов, оставив кусок ее туловища, который включал несколько довольно важных органов, на другой стороне класса. Энди пожала плечами при воспоминании. «Иногда. В основном оно зудит как сумасшедшее». «Хм». Миранда осторожно провела своими укороченными ногтями по шрамам, и Энди с писком напряглась. Тогда на лице Миранды появилась злая улыбка. «Я должна это запомнить». Энди открыла рот, чтобы ответить, но все, что вышло, это резкое прерывистое дыхание, когда Миранда потянулась к ее ногам. Когда Энди зажмурилась, Миранда свободной рукой дернула Энди за подбородок, рыча: «Посмотри на меня». Открыв глаза, Энди изо всех сил пыталась удержать взгляд Миранды, когда в нее вонзились два пальца. Миранда наблюдала за ней — пристально и не моргая — пока бедра Энди двигались в такт ее руке. Миранда слегка провела ногтем большого пальца по горлу Энди. Каждый раз, когда веки Энди вздрагивали, Миранда прижимала ладонь к клитору Энди и с упреком сжимала ее шею, грудь, талию. И каждый раз, когда дыхание Энди становилось учащенным и прерывистым, ее кулаки сжимали простыни, Миранда продолжала двигать пальцами, наклоняясь вперед и оставляя на коже Энди щедрые следы укусов, пока Энди не превратилась в корчащееся, тяжело дышащее месиво, растянувшееся на матрасе. В четвертый раз, когда это произошло, зубы Энди сжались так сильно, что она почувствовала, как ее челюсть скрипнула. «Не могла бы ты?» она ахнула: «Не могла бы ты добавить еще один палец и на этот раз не останавливаться?» Миранда разочарованно хмыкнула, но сделала, как просили. Она коленом шире раздвинула ноги Энди и склонилась над ней. Медленно, она подстегивала Энди, прижимая три пальца к костяшкам, пока Энди не подавилась отчаянным криком, звук, который Миранда проглотила с болезненным поцелуем. Несколько темных прядей волос прилипли к покрытому потом лбу Энди. Пальцы Миранды все еще были глубоко погружены в нее, и когда Миранда вытащила их, Энди зашипела. Миранда бросила на нее пронзительный взгляд, и Энди заверила ее: «Я в порядке». «Хорошо». Миранда схватила Энди за руку, ее собственные пальцы все еще были липкими, и сказала: «Еще раз». Некоторое время спустя — тридцать минут? пятьдесят? Энди повернула запястье, чтобы проверить часы, только чтобы обнаружить, что она потеряла их где-то по пути — Миранда развалилась на Энди, совершенно измотанная. «Предполагалось, что это будет мой обеденный перерыв», — затаив дыхание, призналась Энди кремовому потолку и высоким книжным полкам по обе стороны. Миранда пробормотала в плечо Энди: «Все в офисе думают, что я еду в Уганду». «По крайней мере, в моей истории есть доля правды», — сказала Энди. Миранда отстранилась, чтобы озадаченно нахмуриться Энди. В ответ Энди ухмыльнулась и провела рукой по боку Миранды. «Я кое-что съела». С мучительным стоном Миранда скатилась с нее и указала на дверь. «Иди. Убирайся». Когда Энди просто фыркнула от смеха, Миранда уставилась на нее. «Я серьезно. Я должна быть в Африке, и мне все еще нужно принять душ». «Я — О. Хорошо». Сев, Энди свесила ноги с кровати. Она сидела в неловком молчании, внутренне обсуждая, должна ли она что-то сказать, пока Миранда встала и пошла в ванную. Наконец Энди со вздохом поднялась и начала собирать свою одежду с пола спальни. «Где ближайшая каминная станция? Мне пришлось добираться через Гайд-парк». Шипение душа, и голос Миранды сказал поверх него: «Ты можешь воспользоваться моим камином. Он внизу, за моим столом». Конечно, так оно и было. Энди могла просто представить Миранду, сидящую за своим столом перед потрескивающим открытым огнем, очерченным пламенем. Энди натянула нижнее белье и рубашку с воротником, которую носила под мантией. Застегивая его, она крикнула: «Я думала, ты ненавидишь путешествовать с помощью летучего пороха». «Я — да. Но девочки еще не могут трансгрессировать, и иногда им нравится куда-то выбираться на каникулах». Голос Миранды звучал ближе, менее сбивчиво, и когда Энди подняла глаза, она увидела Миранду, закутанную в халат и наблюдающую за ней из дверного проема. Ее пристальный взгляд был прикован к движению рубашки по голым бедрам Энди почти так же, как ее зубы впились в кожу незадолго до этого. Она не покраснела и не выглядела смущенной, когда Энди поймала ее взгляд, хотя она расправила плечи в попытке казаться выше, более грозной; эффект был испорчен ее спутанными волосами, засосом, уже образовавшимся на ее шее, голодом, который отточил ее глаза острыми стальными точками. Как раз в тот момент, когда Энди собиралась предложить присоединиться к ней в душе для еще одного раунда, Миранда отвела взгляд и закрыла дверь ванной, не сказав больше ни слова.

___________________________

В это время ночи «Дырявый котел» был битком набит ведьмами и волшебниками, которые хотели выпить после долгой рабочей недели. Энди стояла у бара с Найджелом, пытаясь во второй раз за вечер привлечь внимание бармена, встав на цыпочки и подняв руку в воздух с натянутой улыбкой. Тем временем Найджел наблюдал за ней с задумчивым выражением лица, опершись локтем о прилавок, спиной к другому посетителю, втиснувшемуся в тесное помещение рядом с ним. «Итак, могу я сообщить Эмили, что ты больше не злишься на нее?» Энди моргнула и опустила руку. «Злюсь на …? С чего она вообще это взяла?». «Ты действительно не знаешь, не так ли?» — вздохнул Найджел. Протянув руку, он кончиком пальца коснулся морщинки между ее бровями, разглаживая кожу, которая там собралась. «Ты когда-нибудь смотрелась в зеркало за последние… о, я не знаю… за всю свою жизнь?» «Найджел», — предупреждающе прорычала Энди. Он щелкнул ее между глаз, что только усилило ее хмурый взгляд. «Просто выслушай меня, прежде чем откусишь мне голову». Откинувшись на спинку стула, Найджел очень торжественно объявил: «Энди Сакс, ты ужасающая ведьма». «Я не …!» «О, заткнись на две секунды, ладно?» Найджел посмотрел на небеса, как будто молясь о силе, прежде чем пристально посмотреть на Энди. «Я признаю, что вся твоя игра с «обаятельной улыбкой» очень убедительна; ты дурачила меня почти четыре месяца. Но ты… теперь посмотри на меня… — Он наклонился вперед, указывая на свое лицо, когда Энди усмехнулась и закатила глаза. Хмурясь и опасаясь, она сделала, как он сказал. — Ты такая же проницательная и амбициозная, как и все, кого я когда-либо встречал. Нет, не будь такой мрачной! Я делаю тебе комплимент!». Сморгнув жжение в глазах, Энди хрипло пробормотала: «Это не похоже на комплимент». Действительно, это было похоже на то, как Миранда разрезала Энди на столе для вскрытия во время одной поездки в карете по Парижу. Ее откинули назад и разорвали на части цепными крючками, тыкали скальпелями под ослепительным увеличительным стеклом — и Найджел настаивал, что весь процесс был ‘комплиментом’. Он похлопал ее по руке в манере, которая могла бы сойти за покровительственную, если бы не настоящая теплота в его взгляде. «Нет ничего плохого в небольшой воле к власти. Просто… не слишком увлекайся, хорошо?» «Найджел, ты знаешь, я тебя обожаю …» «А кто ж меня не обожает?» «…Но ты полное дерьмо в комплиментах». «Я обязательно поработаю над этим», — протянул он. Однако в одно мгновение все легкомыслие исчезло с его лица. Взгляд, которым он одарил ее, не был суровым, но его мягкость была доведена до крайности. «Ты готова рассказать мне, что с тобой происходит?» «Я …» Она попыталась сказать «в порядке», но оно застряло у нее на языке, где она держала все свои опасения. Энди упала там, где стояла, со стоном прислонившись лбом к столешнице. «Ты бы мне не поверил, если бы я тебе сказала». «Испытай меня». Закрыв глаза, Энди сделала решительный шаг и поспешно призналась: «Возможно, я встречаюсь с Мирандой». Он нахмурился и медленно сказал. «Ты имеешь в виду, что у тебя есть планы встретиться с ней за чашечкой кофе или …?» «Нет». Голос Энди был приглушенным, поэтому она подняла голову и положила подбородок на столешницу. Теперь, когда она начала, слова неслись сломя голову, набухая и падая из глубины ее груди, пока она не смогла остановиться. «Как… мне кажется, я встречаюсь с ней. Но это немного неясно? Я имею в виду — у нас что-то было в Арктике? Если это вообще можно так назвать. А еще я поцеловала ее в общественном туалете. Или, скорее, я была очень близка к тому, чтобы заняться с ней сексом в общественном туалете, и она казалась увлеченной. По-настоящему увлеченной. Достаточно увлеченной, чтобы пригласить меня в свой таунхаус. И если ты мне не веришь, у меня все еще могут быть царапины на спине, чтобы доказать…» Найджел резко поднял руку, чтобы остановить ее. Затем он просто уставился на нее. Не говоря ни слова, он указал на бармена. Когда бармен подошел, чтобы налить им в стаканы односолодового виски, Найджел пробормотал: «Дайте бутылку». Глубоко вдохнув, Найджел опрокинул стакан, затем налил себе еще. Он подтолкнул стакан Энди ближе к ней и приказал: «Начни с самого начала. И — умоляю— опусти грязные подробности».

___________________________

Энди вернулась к старым привычкам. Она ничего не слышала от Миранды после их встречи в таунхаусе. Она предполагала худшее. Она написала статью о заражении Гриндилоу в Темзе. Она не отправила ни слова Миранде, и недели прошли без контакта. Затем одним ветреным днем волшебная палочка Энди выскользнула у нее из кармана, когда она спешила по улице на работу. Она подпрыгнула на булыжниках, перевалилась через бордюр, и Энди развернулась, чтобы догнать её. Она сделала выпад, промахнулась и поползла за ней на коленях. Наконец ее палочка остановилась, ее путь резко преградила пара черных парусиновых ботинок на пуговицах. Носы с кожаными носками были заострены и отполированы до блеска. Стоя на четвереньках, Энди остановилась на полпути к своей палочке и медленно подняла глаза, чтобы увидеть, что Миранда Пристли смотрит на нее сверху вниз. Прочистив горло, Энди схватила палочку и поднялась на ноги. Ее палочка, как обычно, извергала искры, когда ее поймали во время веселого побега. В своих сапогах на каблуках Миранда стала чуть выше; она продолжала смотреть на Энди так, как будто у нее выросли рога прямо на улице. «Привет», — неловко поздоровалась Энди, встряхивая палочкой в попытке остановить поток искр. Выражение лица Миранды сразу же потемнело. «От тебя ни слова за три недели, и это все, что ты можешь мне сказать? Привет?» Растерянно моргая, Энди призналась: «Я не думала, что ты хочешь слышать что-то от меня». Каскад искр из ее палочки не прекратился, вместо этого став темно-бордового оттенка, и Энди яростно ударила им по ладони, ругая: «Не сейчас! Веди себя прилично хоть раз, пожалуйста!». «Не хочу слышать!» — начала возмущенно говорить Миранда, затем резко закрыла рот. Искры окрасились в такой глубокий красный цвет, что граничили с фиолетовым. Раздраженно фыркнув, Миранда выхватила палочку из рук Энди. «Тебе нужно быть более твердой с ней. У неё есть живой дух». Уставившись на палочку, Миранда прорычала: «С тебя довольно». Искры сразу потускнели до приглушенного свечения, и, если бы её спросили, Энди описала бы их как угрюмые. Миранда резко удовлетворенно кивнула и вернула палочку обратно. «Спасибо», — медленно сказала Энди. Их пальцы соприкоснулись, и палочка разлилась по всему телу, жезл тепла удерживался в стазисе между ними. Покраснев, Энди прижала палочку к груди и сжала ее там. «Я имею в виду -! Ты права; мне следовало связаться с тобой раньше. Я просто подумала, что должна позволить тебе сделать первый — ну, с гиппогрифами всегда следует соблюдать строгий этикет». «Прошу прощения?» Закрыв рот, Энди сделала глубокий вдох через нос. Миранда хмуро смотрела на нее, скрестив руки на груди, пальцы одной руки барабанили по противоположной руке. Энди собралась с духом, держа теплую палочку в руке, и встретила пристальный взгляд Миранды своим стальным взглядом. В этот момент глаза Миранды расширились. «О», — понимающе пробормотала Миранда, поднимая руку, чтобы скрыть внезапную улыбку. Ее взгляд заискрился озорным весельем, а лицо Энди залила ярко-красная паника. «В таком случае, разве ты не должна также кланяться мне?» Не в силах сдержать смущенный румянец на щеках, Энди, тем не менее, поддерживала зрительный контакт, что только заставило улыбку Миранды расшириться за ее пальцами. «Издевайся надо мной сколько хочешь. Это действовало на тебя все эти месяцы, прежде чем ты поняла, что я делаю». Откашлявшись от звука, который подозрительно походил на смешок, Миранда привела в порядок черты лица, хотя уголки ее рта все еще подергивались. «Тогда соблюдай правила этикета, но с этого момента я бы рекомендовала проявлять больше инициативы. Хотя мы можем вернуться к поклонам позже». Миранда выглядела положительно озорной, когда она повернулась и начала уходить. Энди была уверена, что к этому времени она уже должна была покраснеть. Ее палочка горела, маяк в ее руке освещал путь вперед, и Энди объявила удаляющейся спине Миранды: «У меня есть три билета на «Странных сестер». Мне дали их на работе». Бросив на нее недоверчивый взгляд через плечо, Миранда сделала паузу. «И ты думаешь, я хочу посмотреть «Странных сестер»?». Она высокомерно фыркнула: «Ты, должно быть, упала и ударилась головой об асфальт». «Нет», — Энди сделала шаг вперед, прежде чем смогла остановиться. «Но концерт запланирован на школьные каникулы, и я знаю двух подростков, которые хотели бы их посмотреть». Теперь, полностью повернувшись к Энди, Миранда задумчиво промурлыкала что-то в глубине горла. «Это два билета. А третий билет?» Энди сделала еще один шаг вперед, пока Миранда не оказалась на расстоянии вытянутой руки. «Им всего тринадцать. Им понадобится компаньонка, так как их мать будет занята, приглашая меня на ужин в тот вечер». Миранда удивленно выгнула бровь, глядя на нее. «Знаешь, когда я сказала «проявлять инициативу», я не имела в виду прямо сейчас». «Мне нравится все делать быстро», — пожала плечами Энди, а затем пожалела о своем выборе слов, когда взгляд Миранды скользнул вниз к ее ногам. «То, как ты прыгала у моих ног незадолго до этого?» Закашлявшись, Энди убрала палочку, чтобы не поддаться желанию как-то возиться и показать какие-либо признаки нервозности или слабости. «Тебе нужны билеты или нет?» Теперь в этом не было никаких сомнений; Миранда ухмылялась. Не пряталась за руками или страницами утренних газет. Миранда показала самый короткий намек на зубы, и Энди внутренне напомнила о том времени, когда она была заперта в загоне мантикоры во время ее последнего года в Хогвартсе. Ей посчастливилось избежать инцидента, отделавшись лишь несколькими царапинами на плечах — теперь она надеялась, что ей так же повезет. Когда Миранда заговорила, в ее голосе звучали шелковистые, злые нотки. «Я посмотрю, смогу ли я прояснить свой график».

___________________________

На Миранде был не совсем тот наряд, который она надевала для Парижа, где она приветствовала всех этих иностранных чиновников, как глав государств, но эти новые парадные одежды имели такое поразительное сходство, что они могли бы быть одинаковыми в сознании Энди. Покрой темной ткани, облегающий ее бедра, кремовое обнажение плеч, вырез, который опускался вниз, вниз под острыми углами, пока Энди не пришлось снова поднять взгляд, опасаясь смотреть на публику. Энди, напротив, чувствовала себя неряшливо и неуместно. Она потянула за подолы в надежде, что это действие каким-то образом превратит ее парадную мантию в нечто, хотя бы отдаленно напоминающее элегантность. «Это подойдет?» — Энди указала на себя с надеждой. При беглом осмотре Миранда взглянула на Энди, и ее взгляд задержался на вырезе — едва ли смелом и декольте по сравнению с нарядом Миранды — прежде чем она очень быстро отвела взгляд. «Подойдет», — сказала Миранда немного хриплым голосом, уже направляясь к двери ресторана. Когда они приблизились вместе, идя в ряд, они на мгновение запнулись у входа, оба на расстоянии вытянутой руки от двери, но ни одна из них не хотела одновременно дотянуться до ручки. Наконец Энди сделала решительный шаг вперед и придержала дверь, прежде чем они могли задержаться снаружи и томиться в неловкости. Что касается первых свиданий — если это вообще было свидание; она все еще не могла быть полностью уверена, независимо от того, как сильно колотилось ее сердце в груди — Энди была на пути к смерти от смущения перед amuse-bouche. Снаружи ресторан выглядел непритязательно — дверь без опознавательных знаков, обрамленная выветрившимися колоннами на улице в Хаммерсмите, — но внутри стены были выкрашены в насыщенные темные цвета и украшены тяжелыми тканями, создавая впечатление тепла и интимности. Множество круглых столов были расставлены достаточно далеко друг от друга для уединения, за ними наблюдали бдительные официанты в ливрейных жилетах под элегантными мантиями. Один из таких официантов приветствовал их улыбкой и вежливым бормотанием, проводив Энди и Миранду к их столику, не спрашивая их имен или уточняя бронирование. Кавалькада свечей парила в воздухе прямо над их головами, позолотив силуэт Миранды теплым серебром. Они сидели в конце, их стол был задрапирован светлым шелком. Несколько свечей опустились позади Миранды, и в этом освещении она казалась окутанной мягким сиянием, очерченная, как затмение, с бледными глазами, которые ловили свет и удерживали его. У Энди пересохло в горле, она схватила салфетку и положила ее себе на колени, прежде чем официант успел сделать это за нее. Вместо этого он налил им по бокалу вина, но Энди пока оставила свой нетронутым, лишь мимолетно кивнув в знак благодарности. Энди очень напряженно сидела за столом, оглядывая ресторан, пустую сцену, предназначенную для струнного квартета. «Честно говоря, я немного не понимаю, почему ты согласилась на это». Миранда подняла бровь, поднимая свой бокал, чтобы сделать глоток. «И почему это?» «Ты действительно не производишь впечатления человека, который идет на ужин с самым большим разочарованием». Миранда поперхнулась. С немалым удовлетворением Энди наблюдала, как Миранда кашлянула, протягивая ей запасную салфетку. Миранда прочистила горло, отмахиваясь от предложения Энди. «Ну». Она пыталась говорить как можно более официозно, но эффект был испорчен легким румянцем на ее щеках. «Я же сказала тебе, что написала рецензию». Сделав глубокий вдох, Энди проглотила горький комок в горле. «Я знаю. И я прошу прощения за то, что назвала тебя лгуньей. Я была неправа». Она ожидала, что Миранда будет злорадствовать, но вместо этого Миранда только странно посмотрела на нее, и легкая морщинка на ее лбу была единственным признаком того, что она вообще слышала Энди. Поставив бокал с вином, Миранда откинулась на спинку стула, чтобы поправить салфетку на коленях, и объявила без предисловий: «Я очень рекомендую здесь оссобуко». Энди уставилась на неё. «Подожди, это …?» Она наклонилась вперед, положив запястья на угол стола. «И это все? Ты даже не хочешь ткнуть мне это в лицо?» По какой-то причине Миранда заерзала на своем стуле и притворилась, что очень заинтересована в том, чтобы привлечь внимание официанта для пополнения бокалов. Официант мгновенно появился рядом с ней, налил ей еще один бокал вина, прежде чем снова уйти и заняться другими гостями. Затем у неё что-то резко щелкнуло в голове. Глаза Энди расширились. «О, я понимаю, — ее лицо расслабилось в озорной улыбке. — Это все объясняет. Я уж подумала, что просто сошла с ума». «О, ради Бога, говори прямо, Андреа!» — Миранда резко подняла свой бокал. Энди почувствовала, как ее ухмылка расцветает в полноценную улыбку, и она поддразнила: «Ты смущена». «Ну что за глупости?» — Миранда потягивала вино со всем презрением, на которое только была способна — а это было довольно много презрения, если быть до конца честной — но румянец начал расползаться по ее щекам и до кончиков ушей. Энди покачала головой, сдерживая улыбку. «В ту ночь мы обе наговорили ужасных вещей. Честно говоря, я боялась, что мужчины появятся у моей двери с мешками для трупов». «Эта мысль действительно приходила мне в голову», — пробормотала Миранда себе под нос. Она деликатно поставила свой бокал обратно на стол и провела пальцами по ножке. Она изучала Энди через стол, выражение ее лица было таким же непроницаемым, как всегда. «Но потом я пришла к неожиданному осознанию того, что вместо этого я хотела чего-то другого». «И что это может быть?» В ответ Миранда просто уставилась на нее пристальным, немигающим взглядом, который заставил Энди пожалеть о том, что она дала Кэролайн и Кэссиди билеты на концерт в Лондоне, поскольку это означало, что таунхаус, несомненно, будет закрыт до конца ночи. Теперь настала очередь Энди, чтобы ее лицо горело. «О». «До тебя же не может действительно все так долго доходить, — Миранда жестом указала на освещенный свечами стол, накрытый скатертью насыщенного кремового цвета, на других клиентов — почти все они были парами, пришедшими на романтический ужин. — Если только это не то, что ты имела в виду, когда говорила «приглашая тебя на ужин». «Это так!» поспешно настаивала Энди, и одна бровь Миранды удивленно приподнялась. О, да. Она определенно собиралась умереть задолго до того, как им подали еду. «Я имею в виду, я думала, что мы …» Энди прочистила горло и схватила свой бокал с вином для первого пьянящего глотка, чуть не поперхнувшись. «Итак, оссобукко, ты сказала?» Миранда напевала ноту подтверждения вокруг своего бокала. «Или ягненок». «Звучит здорово», — прохрипела Энди. Эта неловкая атмосфера вернулась, окутав их тишиной, достаточно плотной, чтобы задушить. Время от времени Миранда бросала украдкой взгляды на другие столы, хотя никто, казалось, не обращал на них никакого внимания. Вскоре официант трансгрессировал обратно к их столику, чтобы принять их заказы, отказываясь позволить им самим выбирать вина, которые были подобраны в соответствии с блюдом по настоянию шеф-повара. Энди выбрала баранину, Миранда — телятину. Миранда плотно сжала губы в тонкую линию, не говоря ни слова, пока официант снова не ушел. Сопротивляясь желанию умерить нервы вином — в прошлый раз это не очень помогло — Энди спросила: «Ты беспокоишься о том, что может сказать пресса?» Миранда фыркнула, но все равно села немного прямее. «Насколько нам известно, Барри Винкль был женат одиннадцать раз и дожил до пятисот, что уж говорить о пятидесяти». «Барри Винкль — это не ты — указала Энди — И я определенно не позволила бы ему залезть в мои штаны». «О, я не знаю, — задумчиво произнесла Миранда, приподняв одно плечо. — Я слышала, что в наши дни он все еще бодр, как шлюха». Энди прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать усмешку, но безрезультатно. Затем она понизила голос и продолжила: «Со всей серьезностью, однако. Это -?» «… Нормально, — закончила за нее Миранда. — Моя единственная забота — сохранить конфиденциальность моих личных дел». «И я — одно из твоих дел», — медленно сказала Энди, нахмурив брови. Наклонившись вперед, Миранда сделала неудачное движение, потянувшись к руке Энди на столе, прежде чем остановиться и просто положить свою руку рядом, так что они лежали на шелковой скатерти, как зеркальные отражения друг друга. «Это не то, что я …» — начала Миранда, сделав паузу, чтобы собраться с мыслями, нахмурившись и пробормотав: «Боюсь, я не очень хороша в этом». Энди сделала решительный шаг и положила свою руку на руку Миранды. «Я знаю. И я ненамного лучше, если честно». Миранда смотрела на руку Энди поверх своей с отсутствующим выражением лица. Какое-то время она ничего не говорила и не делала, но, когда появился официант с двумя тарелками в руках, Миранда отдернула руку на колени, как ошпаренная. Она сглотнула и сложила пальцы на салфетке, когда официант поставил перед ними тарелки и взмахом волшебной палочки унес их бокалы с вином, только чтобы наколдовать новые бокалы. «Давай сначала сосредоточимся на том, чтобы насладиться едой», — сказала Миранда напряженным голосом, беря нож и вилку. «Верно», — пробормотала Энди. Она сжала руку в кулак, пытаясь избавить ее от теплого покалывания, вызванного даже этим кратким контактом. Когда это не удалось, она занялась своей тарелкой. «Правильно. Хорошо». Вместе они принялись за еду. Тишина вернулась, но на этот раз она ощущалась не как удушье сауны, а скорее как погружение в ванну — теплую, приятную и гармоничную. Они обменялись шепотом похвал за еду и немногое другое. Энди не раз ловила, как Миранда украдкой смотрит на пальцы Энди, ее рот, ее грудь. Энди вряд ли могла жаловаться, когда ее в свою очередь поймали с поличным, хотя после того, как это случилось в третий раз, она покачала головой и печально улыбнулась. Затем без предисловий Миранда отложила столовые приборы в сторону и вытащила палочку. На мимолетный, ужасающий момент у Энди возникла иррациональная мысль, что Миранда наконец сорвалась и собирается убить ее. «Ты утверждала, что тебе нравилось работать в «Палочке и Пути». Итак… — Миранда повертела палочку между пальцами так, чтобы она держала ее рукояткой вперед. — скажи мне, что ты видишь». Поколебавшись, Энди взяла палочку. Дерево было теплым от того, что оно прижималось к боку Миранды в ее мантии. Тяжело сглотнув, Энди не двигалась, пока Миранда не бросила на нее выжидающий взгляд. Затем, отложив свои столовые приборы и вытирая руки салфеткой, Энди взяла палочку. Она повертела её в пальцах. «Тринадцать с половиной дюймов. Грецкий орех и волосы единорога. — Она проверила пружину, попытавшись слегка согнуть ее между руками. — Крепкая и негнущаяся. Это… — Энди нахмурилась и попыталась вернуть палочку обратно, — необычная смесь? Я не могу описать». Миранда не сделала ни малейшего движения, чтобы забрать у нее палочку. «Продолжай», — сказала она, и в ее голосе не было нотки ободрения, только твердая тихая настойчивость. «Это … — Энди вздохнула, мысленно возвращаясь к многочисленным заметкам, которые она нацарапала за девять месяцев работы на Миранду, статьям и книгам, которые она просматривала ночь за ночью в попытке получить хоть какое-то представление о вечно ускользающем искусстве волшебства. — Из волос единорога получаются не самые сильные волшебные палочки. Их сила заключается в последовательности, а грецкого ореха — в универсальности». Затем она сделала паузу, прежде чем продолжить водить большими пальцами по темному дереву, восхищаясь богато усыпанной зернистостью. «Будучи покоренными, палочки из орехового дерева выполнят любую задачу для своего владельца. Это палочка изобретателя. С её помощью ты можешь создать все, что захочешь». Миранда изучала ее с той же непостижимой интенсивностью, которую она всегда носила, когда комбинировала сырье на алтаре своего стола. «Я рада видеть, что ты не совсем потеряла свое преимущество в Пророке». Энди недоверчиво фыркнула, протягивая палочку. «У меня было преимущество? Я впервые слышу об этом». Закатив глаза, Миранда выхватила свою палочку обратно, но никакое закатывание глаз не могло скрыть маленькую улыбку, изогнувшуюся в уголке ее рта. «Перед тем, как ты ушла, я серьезно подумывала о том, чтобы назначить тебя своей ученицей». Призналась Миранда, убирая палочку и возвращая свое внимание к тарелке перед ней. «Я никогда не хотела быть твоей ученицей. Я даже не уверена, что когда-либо действительно хотела быть твоей ассистенткой — ответила Энди. — Кроме того, Найджел гораздо лучше подошел бы на роль твоего ученика. Или, черт возьми, даже Эмили». Лицо Миранды напряглось. Она нарезала телятину с большей энергией, чем обычно, злобно разрывая мясо на окровавленные полоски своим зазубренным ножом. «Я считаю, что я лучшая судья, чтобы определить, кто наиболее достоин. После еще одного года или около того обучения ты бы идеально подошла для этой роли — она нахмурилась, глядя на телятину, накалывая ее на вилку. — Но, конечно! Как глупо с моей стороны предполагать, что тебе понадобятся какие-либо лейблы, принадлежащие мне». «Я никогда этого не говорила». Слова вырвались прежде, чем Энди смогла их остановить. Миранда уставилась на нее. Свеча замерцала на месте, подброшенная сквозняком, и отблески огня отразились в бледной смоле ее глаз. Собравшись с духом, Энди отодвинула запутанную сетку, которая воспламенилась в ее груди, и выдержала взгляд Миранды. Миранда первой отвела взгляд, прочистила горло и подняла вилку, чтобы откусить кусочек телятины. Между ними повисла тишина, теплая и наполненная всеми невысказанными вещами, которые они не смели нарушить. Энди, возможно, испытывала искушение выпалить что-нибудь глупое и опрометчивое, но она только подняла свой бокал и сделала глоток, когда заметила легкий розовый румянец, коснувшийся высоких щек Миранды. Остальная часть ужина прошла без особых происшествий — не считая игры в поглаживание ногами под столом, которую спровоцировала Миранда, из-за которой Энди в шоке чуть не сбросила все со стола — и когда они уходили, закрепляя свои мантии снаружи, Энди спросила: «Итак, это считается романтикой?» Поджав губы, Миранда сказала через мгновение: «Цветов не было». При этом Энди скорчила гримасу. «Являются ли цветы абсолютным признаком романтики? Потому что, если так, я часто флиртовала на работе». Миранда бросила на Энди равнодушный взгляд, но сказала: «Полагаю, тебе придется найти ответ после нашего следующего ужина». Энди улыбнулась. «Ну так, будет еще один ужин?» Раздраженная Миранда закатила глаза. «Конечно, будет. Мне все тебе нужно объяснять?» «На самом деле? Да. Это было бы очень полезно». Миранда сверкнула глазами. Затем она подошла ближе, ее голос понизился до хитрой нотки, хотя ее взгляд оставался жестким и блестящим, как осколки стекла. «Почему это?» — начала она приторным опасным тоном, «…я всегда одна, кто действительно объясняет, когда дело доходит до того, чтобы говорить то, что я имею в виду? Хм?» Когда Энди не ответила, Миранда склонила голову набок. «Лицемерие плохо смотрится на тебе, Андреа. Так грубо — она вздрогнула в знак отвращения, протянув руку, чтобы слегка погладить обнаженные плечи Энди. — Почему бы тебе для разнообразия не изложить все по буквам?» Растерянно моргая, Энди нащупала ответ. «Ты хочешь, чтобы я…?» Когда Миранда изогнула холодную бровь, Энди глубоко вздохнула и выпрямилась. «Хорошо. Я бы хотела, чтобы это был роман или что-то в этом роде». «Какой мастер слова, — сказала Миранда, невозмутимо растягивая слова. — Я теряю сознание от страсти». «Ты -! Ты знаешь, что я имею в виду!». «Да?» Резкий ответ замер на кончике языка Энди. Сдержанность скрывала черты лица Миранды, скрывая осторожную надежду, с которой она ждала ответа Энди. Из всех слов, которыми они обменялись — слов гнева, гордости, амбиций и сексуальных намерений — ни одно не касалось того, что Энди действительно провела твердую границу на песке. Тем временем Миранда придерживалась тех границ, которые она могла видеть, никогда не пересекая, всегда ожидая, когда Энди — на этот раз — сделает первый шаг. «Я хочу тебя и все, что влечет это за собой, — торопливо выдохнула Энди. — Я не могу вспомнить ничего, чего я когда-либо хотела так сильно, как я хочу тебя». Почти незаметно взгляд Миранды смягчился. Она заправила выбившуюся прядь волос за ухо Энди и пробормотала: «Хорошо».

___________________________

Когда Энди появилась на ступеньках таунхауса менее чем через неделю, она целых две минуты стучала в дверь, не получая ответа. У нее все еще был мобильный телефон для связи с родителями, а иногда и с Майклом с работы, но, насколько ей было известно, у Миранды не было ни малейшей маггловской технологии, кроме ее модных кухонных приборов. Энди посмотрела на часы, которые показывали семь пятнадцать. Не зная, что еще можно сделать, она подергала ручку. Сразу же она услышала щелчок и поворот внутренних шестеренок, и дверь сама открылась, поворачиваясь внутрь. Застигнутая врасплох, Энди на мгновение замерла, прежде чем войти внутрь. Дверь закрылась за ней с мягким щелчком. «Миранда?» — позвала она, выходя в фойе. Она перегнулась через перила, чтобы посмотреть вверх по лестнице, но два этажа выше были скрыты наступающей ночью. Единственный тусклый свет исходил из-за кухни. Осторожно — это было слишком похоже на что-то из плохого фильма ужасов, которого она боялась в детстве, с участием хорошо одетых джентльменов с улыбками, похожими на хирургические скальпели, — Энди приблизилась и обнаружила, что дверь в офис приоткрыта, отбрасывая луч света на затемненный пол кухни и столовой. Энди толкнула дверь. В самом офисе Миранда ходила взад и вперед, сосредоточенно нахмурив брови. Ее голова дернулась, когда она услышала скрип половиц позади нее, и она обернулась. В тот момент, когда она увидела Энди, ее свирепый взгляд немного прояснился, и она пренебрежительно помахала рукой в знак приветствия. «О, это всего лишь ты». Затем она посмотрела на красивые часы, висящие над камином, и удивленно хмыкнула, увидев положение стрелок. «Не торопись. Бронирование не раньше половины восьмого», — заверила ее Энди, проходя дальше в комнату. Поза Миранды несколько расслабилась от ее слов. «Я на минутку», — сказала Миранда, уже отвлекшись и возвращаясь к своему письменному столу из змеиного дерева, на котором тремя быстрыми перьями в быстрой последовательности были написаны многочисленные послания. Она хмуро смотрела на письма по очереди, расхаживая вокруг большого полукруглого стола со всей алчностью хищника, кружащего над долиной. Время от времени она щелкала пальцами и что-то бормотала себе под нос, полностью погруженная в работу и движение. Энди пересекла офис-ротонду, осматривая обшитые деревянными панелями полки, уставленные книгами от пола до потолка, удивительно удобные на вид диваны, свежие цветы и полупустой кувшин с водой. В одном разделе Книга была прикована цепью к кафедре, величественной, как и сама эта кафедра. Миранда двигалась в пространстве совершенно непринужденно. Поразительные различия между домашней жизнью Миранды и работой Миранды никогда не перестанут удивлять. На публике: суровая, драматичная и напряженная во всех смыслах этого слова — подвешена ли она за стекло над землей или держит других в состоянии тревожной неопределенности, никогда не зная, какими могут быть ее движения. А теперь наедине: теплая, сдержанная и не бушующая, вся в бронзовом колдовском свете. Она была укоренена в реальности из-за выбившегося локона волос над ухом и носков с рисунком из метел и золотых снитчей. Мягко улыбаясь при виде этого, Энди пересекла комнату, протягивая упаковку лакричных палочек, которые она взяла в Косом переулке. «Это не цветы, но я подумала, что они могут тебе понравиться». Миранда моргнула и перестала ходить. Она взяла лакричные палочки, но не сразу открыла их. «Иногда, да». Перья для быстрых заметок продолжали свою работу, усердно работая до конца. «Знаешь, — призналась Энди, — за все то время, что я бегала вокруг, приносила тебе еду, расставляла цветы и все такое в твоем офисе, я все еще не могу предсказать твои вкусы. Я имею в виду… — она засмеялась и указала на себя. — Кто бы мог подумать, верно?» Миранда склонила голову набок, прищурив глаза, и положила лакричные палочки рядом с черепом младенца василиска, плавающего в стеклянной банке на ее столе. «Ты хочешь сказать, что у меня плохой вкус?» «Что? Нет! — с печальным смехом Энди покачала головой. — Как я могу жаловаться на это, когда я явно пользуюсь упомянутым вкусом?» Уголки рта Миранды дернулись, и Энди могла бы поклясться, что она сдерживала усмешку. Затем она разгладила черты лица и повернулась, чтобы разорвать упаковку, снимая глянцевую обертку. «На твоем месте я бы не беспокоилась о том, чтобы пытаться предсказать мои вкусы. Это было бы тщетным упражнением в масштабах, которые даже ты сочтешь пугающими». Она вытащила одну из палочек и сдвинула упаковку в сторону, так что открытая часть была обращена к Энди в невысказанном приглашении принять участие. Двигаясь вперед, Энди прислонилась бедром к столу и взяла засахаренную палочку. В унисон перья на мгновение остановились, прежде чем снова начать свои послания. «О, да ладно. Ты знаешь, я люблю вызовы. И на этот раз я все сделала правильно, не так ли?». Для верности она махнула опущенной палочкой в направлении Миранды, как будто пытаясь произнести заклинание. Тогда Миранда фыркнула от удовольствия. «И ты случайно догадалась, что мне нравятся лакричные палочки, м?» «Я подумала, что они выглядят тематически». Пожав плечами, Энди откусила кусочек черной лакрицы, признавшись: «Возможно, я также получила наводку от близнецов, но мне все еще нужно было угадать, какой вкус!» «Наконец-то правда раскрыта», — пробормотала Миранда. Она откусила свой кусочек, затем медленно, задумчиво прожевала. Какое-то время они ели в тишине, и единственным звуком в комнате было гармоничное царапанье перьев по пергаменту. Пока Энди уминала лакричник, Миранда объявила без предисловий: «Это больше из-за запаха, если хочешь знать. И цвета. Обычно речь идет о цвете и звуке. Хотя это не всегда так. Иногда — очень редко, заметь — это текстура». Энди замедлила жевание. Она уставилась. «Что, черт возьми, это должно означать?» «Это … — Миранда сунула большой палец в рот, чтобы слизать остатки липкости. — Ну, это ситуативно». Когда Энди бросила на нее пустой вопросительный взгляд, Миранда вздохнула и отмахнулась от нее: «Я же сказала тебе: не бери в голову». «О, я уже взяла это в голову. Что еще? — улыбнувшись тому, как Миранда закатила глаза, Энди придвинулась ближе, так что она прислонилась спиной к полированному столу. — Итак, что же в этой ситуации делает палочки из черной лакрицы приемлемыми для твоих взыскательных вкусов? Я имею в виду … это не самый популярный аромат среди всех». Миранда промурлыкала какую-то бессловесную ноту, и хотя выражение ее лица выражало очень мало — как обычно — она не отодвинулась. Ее ногти постучали по поверхности стола, достаточно близко, чтобы Энди могла почувствовать вибрацию на ее предплечье. «Фенхель, — начала Миранда, — сам по себе может быть ужасным на вкус, но в сочетании с другими ингредиентами он может быть не только вкусным, но и аппетитным. Примерно так же я могла бы задрать нос от лакричных палочек вчера, но сегодня считаю это вполне приемлемым». «И какие «ингредиенты», — Энди подчеркнула это слово маленькими воздушными кавычками, — изменились со вчерашнего дня по сегодняшний день?» «Для начала, ты здесь». «Ты хочешь сказать, что я выгляжу достаточно хорошо, чтобы есть?» -пошутила Энди. Сразу же все три пера остановились, и зловещая тишина, которая последовала за этим, наполнила офис невысказанными обещаниями. Ответная улыбка Миранды вызвала медленную дрожь, пробежавшую по спине Энди. «Да, ты можешь интерпретировать это так». Когда Миранда наклонилась для поцелуя, Энди после долгого молчания отстранилась и сказала: «Ты все еще на вкус как лакрица». Губы Миранды изогнулись в улыбке напротив ее губ. «А ты — как подгоревший абсент». Энди сморщил нос. «Звучит не очень привлекательно». «Нет? — Миранда прикусила нижнюю губу. — Я думаю, тебе идет этот цвет». «Думаешь, на этот раз мы доберемся до твоей настоящей спальни?» Энди пробормотала, даже когда полностью села на стол и раздвинула ноги, чтобы Миранда могла встать между ними. Задумчиво напевая, Миранда скользнула руками под мантию Энди, поднимая материал выше колен и поглаживая ладонями бедра Энди. «В конце концов, да». Она расстегнула джинсы Энди и стянула их с ног вместе с нижним бельем. Энди пришлось приподнять бедра и отбросить одежду в сторону движением ноги. Когда Миранда опустилась на колени, глаза Энди расширились, и она посмотрела туда, где она могла видеть кусочек кухни через открытую дверь. «Дверь!» Миранда уткнулась носом в внутреннюю часть колена Энди. «Насколько я помню, я сделала тебе отличную волшебную палочку, Андреа». С бессловесным шипением Энди потянулась за своей палочкой в кармане мантии, в то время как блуждающий рот Миранды медленно сосал и покусывал ее бедра. Вспышка паники пробежала по ней, когда она не смогла сразу найти свою палочку, но затем Миранда закинула ноги Энди себе на плечи, и Энди схватилась за палочку в другом кармане. Она вырвала палочку из своей мантии и рубящим движением рубанула ею по воздуху у двери. Поток магии пронесся по воздуху с достаточной силой, чтобы сорвать дверь с самых верхних петель, так что она упала под кривым углом через порог, но к этому моменту Энди уже не могла заставить себя беспокоиться. Язык Миранды был на ней, и все остальное исчезло вслед за этим. Энди прижала руки к столу, откинулась назад, чтобы наклонить бедра вперед, и ее палочка откатилась в сторону, засветившись, как зеленый и золотой бенгальский огонь. Стол содрогнулся под ней, когда она покачнулась напротив рта Миранды. Ее руки сжались в кулаки, ища опору на полированной деревянной поверхности, но не находя ничего. Миранда схватила Энди за талию, чтобы удержать ее на месте, но когда она пососала клитор Энди, Энди дернулась со вздохом. Миранда попыталась смягчить движение своего языка, чтобы продлить момент, но Энди остановилась, ее вздох превратился в настойчивый стон. Откинув голову назад, Энди кончила с тихим вскриком и покачиванием бедер. «Ты слишком быстрая, — проворчала Миранда, поднимаясь на ноги и краем одежды Энди вытирая лицо, которое было уже относительно чистым. — Ты не оставляешь мне времени поразвлекаться». Игриво потянув Миранду за высокий воротник, Энди серьезно пообещала: «Я все возмещу». Миранда бросила неодобрительный взгляд на дверь, которая беспорядочно висела на одной петле. «Тебе нужно это починить». Притянув Миранду для еще одного поцелуя, Энди начала снимать с Миранды одежду. Она рванула за материал в своем рвении и ответила на слова Миранды: «В конце концов, да». Они так и не добрались ни до главной спальни, ни до ужина. После того, как они основательно испортили стол Миранды, они удалились, чтобы проделать то же самое с кроватью на втором этаже офиса, и где-то после десяти вечера Энди оставила Миранду дремать в постели и ждать еды, которую она принесет с кухни. Открывая холодильник в халате Миранды, который она украла из ванной в кабинете, Энди посмотрела на дверь кабинета. Ей пришлось открыть её и нырнуть под неё после того, как она оставила свою палочку наверху среди кучи своей одежды. Это не займет много времени, чтобы исправить. В животе у нее заурчало, и Энди снова обратила внимание на холодильник; она починит её после того, как перекусит. Она складывала мясное ассорти на несколько ломтиков хлеба, покрытых листьями салата и помидорами, когда услышала странно знакомый свистящий звук из офиса. Не обращая на это внимания, Энди положила два сэндвича на тарелку. Из офиса раздался голос: «Мама! Дверь в офис сломана! Ты снова экспериментировала с перьями буревестника?» «Тьфу! Ну как всегда!» — простонал другой голос. Энди чуть не уронила тарелку. Широко раскрыв глаза, она замерла. У нее было достаточно времени, чтобы затянуть пояс на халате и подтянуть вырез повыше, прежде чем одна из близняшек взмахом волшебной палочки распахнула дверь, и Кэролайн и Кэссиди вошли в кухню. Трое из них уставились друг на друга в тишине, которая была ошеломленной и абсолютной. Затем Кэссиди медленно сказала: «Хорошо, не как всегда». Все еще держа тарелку с ломтиками сэндвича, Энди красноречиво ответила: «Э-э-э …» Брови Кэролайн поднялись, когда она окинула взглядом растрепанный вид Энди. Она протянула руку своей сестре и сказала: «Плати». Свирепо глядя, Кэссиди рявкнула: «Ни за что! Это не доказательство!». «Посмотри на ее шею! Она выглядит так, как будто к ней привязался Акромантул !». Кэролайн указала в сторону Энди, чтобы подчеркнуть. «Миранда? — Энди слабо крикнула в сторону двери офиса. — Помоги?» Близнецы обменялись непроницаемыми взглядами, прежде чем развернуться в унисон и броситься обратно в офис. Тихо выругавшись, Энди бросила тарелку на кухонный стол, где она загремела, и погналась за близнецами. Они вдвоем скрестили руки в центре офиса, вытянув шеи, чтобы посмотреть на открытый второй этаж. Там, возле балюстрады, стояла Миранда, завернутая в светлую простыню того же оттенка, что и ее лицо. Бюстгальтер Энди свисал с перил, и она схватила его, спрятав за спину. Ворча себе под нос, Кэссиди передала Галеон торжествующей Кэролайн, которая ухмыльнулась и подбросила его в воздух большим пальцем, прежде чем положить в карман. Прочистив горло, Миранда собрала все остатки достоинства, на которые была способна, и подняла подбородок. «Почему-а-а почему вы так рано вернулись? Я думала, что вы не должны до завтрашнего вечера». «Мы рано ушли с занятий», — объяснила Кэссиди, когда Кэролайн закатила глаза и сказала: «Мы послали сообщение в твой офис после чая». «Ах». Миранда виновато поерзала и плотнее натянула простыню вокруг туловища, когда она угрожала соскользнуть до талии. Отступив на шаг, Энди ткнула большим пальцем через плечо в слабом жесте в сторону входной двери. «Я должна …» «О, нет, нет, нет», — сказала Кэролайн насмешливым певучим тоном. «Пожалуйста, не уходи, Андреа». Она подчеркнула имя Энди так, как это могла бы произнести Миранда, заработав неодобрительный взгляд от своей матери, который не имел абсолютно никакого эффекта. «Да, ты можешь сделать еще бутербродов? Они выглядели хорошо», — добавила Кэссиди. «Девочки…» — начала Миранда, но была прервана ворчанием собственного желудка. Ее щеки порозовели. Бросив на Энди сокрушенный взгляд, Миранда деликатно спросила: «Бутерброды, говоришь?» Со знающими ухмылками Кэролайн и Кэссиди направились обратно на кухню, каждый близнец схватил Энди за руку и потащил ее за собой. «Приведи себя в порядок, — бросила Кэролайн через плечо своей матери. — Мы будем на кухне». Они выпустили ее из своих лап только тогда, когда все трое вошли на кухню. Кэролайн и Кэссиди обогнули стол и взгромоздились на сиденья, чтобы лучше рассмотреть Энди. Неловко переминаясь под их немигающими взглядами, Энди занялась приготовлением новых бутербродов с ингредиентами, которые, к счастью, она оставила незадолго до этого. Не спрашивая, Кэролайн и Кэссиди взяли себе то, что уже приготовила Энди, взмахнув палочками, достали еще две тарелки из одного из шкафов и разделили еду между собой. Кэролайн сняла верхний ломтик хлеба со своего сэндвича. «Тебе нужно убедиться, что она ест более регулярно». «Она забывает, когда она дома» — Кэссиди выбрала ломтики помидора из своего сэндвича, положила их на тарелку Кэролайн, откуда Кэролайн взяла их и добавила к своему сэндвичу. Наблюдая за их организованными ритуалами еды, Энди закончила нарезать то, что осталось от помидора на деревянной доске, и пробормотала: «Поняла». «И никогда не носи тартан», — предупредила Кэролайн с серьезным выражением лица, когда взяла свой сэндвич и впилась в него зубами. «И надевай желтое по вторникам». — Кэссиди начала отмечать пункты на пальцах одной руки. Медленно накладывая еще два сэндвича, Энди уставилась на близнецов. «У вас, ребята, есть список или что-то типо того, что вы даете потенциальным поклонникам вашей матери? Потому что я не собираюсь лгать — это было бы действительно удобно». Близнецы посмотрели друг на друга, и какое-то невысказанное сообщение прошло между ними, прежде чем они пожали плечами в унисон. «Мы можем составить для тебя», — ответила Кэссиди. Кэролайн усмехнулась. «Но ты будешь очень нам обязана». «Конечно, есть условия. Отлично — вздохнув, Энди подошла к раковине, чтобы налить себе стакан воды. — Яблочки от яблоньки». Как и все настоящие подростки, близнецы, казалось, оказались в ловушке между одновременно гордым и оскорбленным намеком на то, что они похожи на своих родителей в той или иной степени. Однако, прежде чем они успели возразить вслух, Миранда вышла из офиса в своей мантии, выглядя безупречно и оставив Энди самым плохо одетым человеком в комнате. Велико-блять-лепно. Однако, когда Миранда подошла ближе, Энди заметила отсутствие макияжа и помятость ее обычно выглаженной одежды. Она пересекла кухню и опустилась на один из табуретов с высокой спинкой рядом с Кэролайн и Кэссиди, прямо через остров от Энди. Когда Энди подвинула к ней тарелку с бутербродами, Миранда взяла один и чопорно пробормотала: «Спасибо, Андреа». Близнецы переводили взгляд с Миранды на Энди, слегка ухмыляясь, что заставляло Энди нервничать больше, чем когда-либо при столкновении со смертельно опасными магическими зверями. Расправив плечи, Миранда взяла кусочек сэндвича и попыталась вернуться к нормальной жизни, спросив: «Как дела в школе?» Девочки храбро подыгрывали, болтая о влюбленности Кэссиди в мальчика из Хаффлпаффа — слух, который сама Кэссиди горячо опровергала — о последней победе Кэролайн в качестве охотника на поле для квиддича, о высших оценках Кэссиди по гербологии от профессора Лонгботтома и даже об их многочисленных стычках с директрисой МакГонагалл, факт, который, казалось, только позабавил Миранду. Через некоторое время Миранда отправила близнецов маршировать спать. Кэссиди закатила глаза, а Кэролайн подмигнула Энди, которая ответила на жест легким взмахом и беспокойным поворотом живота. Как только они исчезли, поднимаясь по лестнице в свои комнаты, Миранда взмахом волшебной палочки убрала беспорядок, который они вчетвером устроили на кухонном островке. Она ничего не сказала Энди. Как бы Энди ни старалась, она не могла нарушить невыносимое молчание, которое воцарилось в отсутствие близнецов. Наконец Энди направилась к офису и объявила: «Я оденусь и пойду». «О, останься, — отрезала Миранда, поднимаясь со своего места. — Если ты этого не сделаешь, наступит утро и они просто обвинят меня в том, что я прогнала тебя». Остановившись на пороге офиса, Энди уставилась на Миранду, которая отказывалась встречаться с ней взглядом. «Послушай, Миранда, если близнецам придется выкручивать тебе руки, чтобы ты позволила мне остаться на ночь, тогда мне действительно нужно уйти». Миранда скрестила руки на груди в оборонительной стойке. «Кто сказал, что я не хочу, чтобы ты оставалась на ночь?» Затем она прошла мимо Энди в кабинет, направляясь обратно к лестнице и ожидающей их кровати. «Я на правой стороне. Никаких исключений. И если я проснусь, чтобы начать работать посреди ночи, не отвлекай меня». Следуя за ней, Энди сказала: «Я… я храплю?» Когда Миранда бросила на нее неприязненный взгляд через плечо, Энди подняла руки. «Что? Я думала, мы тут делимся всем?». Миранда поднялась по винтовой лестнице и подошла к кровати, проводя рукой по шелковистым деревянным перилам. «Мои мужья …» Она прочистила горло, остановилась и отвернулась, чтобы начать снимать одежду. «Ну, все всегда остаются наверху в спальне. Это всегда было моим пространством». «О — шаги Энди замедлились, и она прислонилась к перилам. Она теребила пояс халата, наблюдая, как раздевается Миранда. — Я могу поспать в другой кровати, если тебе так комфортнее?» Черная мантия соскользнула с плеч Миранды на пол. В своей шелковой сорочке Миранда подошла к кровати и опустилась на матрас. «Это не то, что я имела в виду». Энди нервно теребила свободную нитку, выбившуюся из серой ткани пояса. Она лепетала: «Я знаю… я имею в виду… Нет, я не знала. Для меня это тоже ново, и я не хочу переступать какие-либо границы или… Просто будь со мной откровенна, хорошо? Если я сделаю что-то глупое, просто скажи мне, и я…» «Андреа?» «Да, Миранда?» «Ложись в кровать». «Да, Миранда».

___________________________

Когда бармен в «Дырявом котле» поставил на их стол полную бутылку огневиски, брови Эмили поднялись. «Черт возьми, Найджел. Я знаю, что работа была кошмаром, но …» «Поверь мне, — Найджел открутил крышку и начал наливать им всем в стаканы. — Тебе это понадобится». Ерзая на своем месте, Энди спросила: «Итак, ребята, вам удалось вовремя открыть тот магазин в Нью-Йорке?» «Изо всех сил», — ответила Эмили, хватая свой бокал, когда Найджел подвинул его к ней через стол. «А потом я спала как убитая весь уик-энд». «Выпьем за это», — пробормотал Найджел, поднимая свой бокал и постукивая им по бокалу Эмили. Они вдвоем осушили свои рюмки, в то время как Энди просто потягивала свою, наслаждаясь жжением, когда напиток скользил по ее горлу. Откинувшись на спинку стула, Эмили пристально посмотрела на Энди. «Ты наконец собираешься рассказать мне, что с тобой происходит? Или ты снова будешь дышать на меня огнем, если я спрошу?» «Я …» — Энди нервно взглянула на Найджела. В ответ Найджел поднял руки. «Я ничего ей не говорил». «Что ж, в любом случае, кот вылез из мешка, — вздохнула Энди. — Близнецы узнали». Его глаза расширились, Найджел спросил: «Они …?» Он оборвал себя и изобразил ходьбу двумя пальцами. «Нет, они не вошли к нам. Слава Богу». На лице Эмили появилось подозрение. «Я, должно быть, начинаю бредить, потому что звучит так, будто ты подразумеваешь, что Энди — наша Энди — спит с Мирандой. И это было бы … — она рассмеялась над этой идеей, и звук был на грани истерики. — совершенно безумно!» Энди и Найджел обменялись взглядами — Энди виноватым, Найджел удивленным. Эмили потянулась за бутылкой и хрипло прохрипела: «О, Иисус, блядь, Христос».

___________________________

К тому времени, когда Энди наконец увидела хозяйскую спальню наверху, они с Мирандой встречались уже более двух месяцев. Неохотно и с гораздо большим ворчанием, чем подобает ведьме ее возраста, Миранда позволила оторвать себя от работы и подняться на два лестничных пролета к кровати, которая представляла собой нечто большее, чем два матраса, сложенных друг на друга на полу. Когда Энди указала, что независимо от того, насколько дорогими были упомянутые матрасы, это не меняло того факта, что у них не было надлежащего каркаса кровати, Миранда свирепо нахмурилась. Несмотря на все ее внешние проявления императорских наклонностей, Миранда цеплялась за свои земные удобства, как плющ за дерево. Затемненная хозяйская спальня сверкала пылинками, когда Энди открыла дверь, впуская поток света из коридора. Прищурившись на стерильные больничные бело-голубые тона комнаты — такой резкий контраст с остальной частью дома — Энди сказала: «Думаю, я понимаю, почему ты сейчас предпочитаешь офис». Миранда издала раздраженный звук в глубине горла, но, тем не менее, вошла в комнату. Она сморщила нос и махнула рукой в сторону облачка пыли, поднявшегося с одеяла, когда она села на кровать. «Я поговорю со службой домашних эльфов, которую я нанимаю, об их тусклых усилиях». Затем, после паузы, она добавила: «Хотя их последние распоряжения относительно этой комнаты, возможно, исходили от Стивена. В таком случае …» Из дверного проема Энди недоверчиво уставилась на нее. «Ты не спала в этой комнате два года?» Миранда вздернула подбородок, но никакое высокомерие не могло скрыть румянец на ее щеках. «Нет», — прорычала она. «Как ты думаешь, его вещи все еще здесь?» — спросила Энди приглушенным голосом, ее глаза метнулись к закрытым дверям гардеробной. Беспечно пожав плечами, Миранда ответила: «Откуда мне знать?» «Хорошо, как у твоей нынешней возлюбленной или как мы там друг друга называем, у меня есть свои опасения». «Не будь такой драматичной, Андреа». «О, я драматизирую, не так ли? Смотрите, кто говорит!» — Энди зашипела, указывая на Миранду, которая гордо сидела на краю супружеской кровати, на которой она не спала два года после своего второго развода. Однако не успела Миранда закатить глаза и открыть рот, чтобы возразить, как палочка Энди выскользнула из кармана ее мантии и упала на пол под дождем радостных зеленых искр, которые опалили ковер. Энди попыталась ударить по ней, но палочка уклонилась от ее усилий и остановилась у ног Миранды. Там её кончик сиял от зеленого до блестящего золотого, когда Миранда смотрела на неё. Наклонившись, Миранда подняла её с пола, и в тот момент, когда ее пальцы коснулись её, искры начали падать с пламенем. «Как долго она это делает?» С гримасой Энди ответила: «С тех пор, как я её купила. Она меня так и выбрала» Она поколебалась, прежде чем пройти через комнату и встать перед Мирандой. «Найджел подразумевал, что её нужно было починить и исправить». Одна из бровей Миранды поднялась, и она насмешливо фыркнула. «И он удивляется, почему я его не повысила», — пробормотала она себе под нос. Коротким резким встряхиванием она остановила бурный ответ палочки. Протягивая Энди палочку рукояткой вперед, Миранда сказала: «С твоей палочкой все в порядке. Она идеально подходит тебе». Улыбка тронула уголки рта Энди. «Я знаю». Когда она взяла палочку, она нагрелась от ее прикосновения, посылая электрический ток прямо вверх по ее руке. Миранда, должно быть, тоже это почувствовала, потому что она отдернула руку и, нахмурившись, потрясла пальцами. Направив свой хмурый взгляд на ущерб, нанесенный палочкой Энди во время ее приключения, Миранда пробормотала: «Ну, я полагаю, мне все равно пора здесь сделать ремонт». «Извини», — сказала Энди, убирая палочку в карман, но Миранда отмахнулась от извинений. Энди осторожно села рядом с ней на кровать, и они вместе посмотрели на огромную пустую комнату. «Знаешь, — начала Энди, когда Миранда молчала, крепко сжав руки на коленях, — это единственная комната, в которой не чувствуешь себя как дома». Миранда уставилась на нее. Покраснев от того, как это, должно быть, прозвучало — признавая, что таунхаус Миранды вообще ассоциировался у неё с домом, — Энди продолжила: «Не то чтобы в моей квартире не было ощущения дома, просто у тебя… ну, ты знаешь… приятно». Она вздрогнула от собственного выбора слов. «Как, черт возьми, тебя вообще наняли в газету?» — протянула Миранда. Энди толкнула Миранду в плечо своей рукой. «У меня была хорошая рекомендация». На это Миранда рассмеялась, печально покачав головой. Улыбаясь, Энди протянула руку, чтобы провести пальцами по бедру Миранды, рисуя успокаивающие, но не наводящие на размышления узоры кончиками пальцев. Через мгновение, когда сжатые руки Миранды немного расслабились, и на ее бескровные костяшки пальцев вернулся румянец, Энди сказала: «Ты помнишь, там, в Арктике? Ты спросила меня, как я попала в Слизерин». «Я помню твой неудовлетворительный ответ, да», — ответила Миранда, но, несмотря на сухой тон ее голоса, она держала одну руку плоской, чтобы Энди могла рисовать бессмысленные узоры на чувствительной коже ее ладони и внутренней части запястья. Энди прикусила нижнюю губу, прежде чем объявить: «Только это секрет, ты не можешь никому рассказать. Ни единой живой душе». Миранда усмехнулась. «Я когда-нибудь казалась тебе болтушкой?» Кончики пальцев Энди ускорили свой путь по длинным линиям ладоней Миранды. Единственная полоса света протянулась из открытой двери и коснулась их лодыжек. Энди глубоко вздохнула. «Это глупо, на самом деле. Я сидела с распределяющей шляпой. Сидела там перед всеми в течение самых долгих пяти минут в моей жизни. Никто не рассказывал мне особо о факультетах, а их структура на самом деле не так распространена в Америке, так что я уже была в замешательстве. Я посмотрела на все эти столы с их причудливыми баннерами и тому подобным и подумала: «Зеленый — мой любимый цвет», и следующее, что я поняла, это то, что меня определили в Слизерин». «Я годами думала, что попала не на тот факультет. Все, кто знал меня, тоже так говорили. Они приводили убедительные аргументы практически для каждого другого факультета. Я почти не проводила времени в своей собственной общей комнате. Я никогда не ладила с другими слизеринцами — с самоуничижительной улыбкой Энди отстукивала неровный ритм по кончикам пальцев Миранды, прежде чем развести ее руку так, чтобы их ладони соприкасались. — Разве это не забавно? Я не понимала, что Сортировочная Шляпа сделала правильный выбор, пока я не покинула Хогвартс». Ее улыбка исчезла, когда она подняла глаза и обнаружила, что Миранда наблюдает за ней с мягким теплым выражением. В темноте ее глаза мерцали голубым, таким бледным, что казались серебристыми. Миранда переплела их пальцы и пробормотала: «Я не могла бы представить тебя где-то еще».