Мальчишка

Было так светло. Так много света и так стерильно бело всё вокруг. И Том, белый как ангел от своей бледности. Я зашла, как только разрешили, тихо встала за дверью и смотрела как он спит под мерно капающую кровь из капельницы обратно ему в вену. Даже если бы он не спал, я была бы не в силах объяснить как я рада, что он жив. Внезапно дверь распахнулась с такой силой, что стой я чуть ближе к ней, меня размазало бы по стене. В палату влетел Гевин. - Говнюк, мать твою, ты что творишь?!! – заорал он. – Какого хрена? Том открыл глаза и хлопал ими, не понимая после сна, что происходит. - Я ещё от психушки тебя отмазывать должен?!! Долбаный кретин, ну что тебе ещё в жизни надо?! Я и так потворствую всем твоим прихотям! Что опять не так? Том, похоже, пришёл в себя, глянул на меня в углу, перевёл взгляд на Гевина. - Я говорил тебе, что она моя. - Это из-за Анны?!!! - Да. - Да она не стоит этого! Ни волоса с твоей головы! - Нет, стоит. Так мы договоримся? - Да подавись ты своим упрямством. Я хотел гораздо лучшего для тебя. - Чего? - Самого лучшего что есть на свете. Том грустно улыбнулся и опустил взгляд. - Дурачок – успокаиваясь, почти ласково проговорил Гевин и развернулся к двери. Он увидел меня и всё тепло слетело с его лица. Его место заняла ядовитая усмешка. Казалось, он был даже рад тому, что я услышала всё это. Том смотрел на меня с сочувствием. - Наплюй – тихо сказал он, когда Гевин вышел. - Ты же не ради него остаешься. - Я не думаю, что мне нужно оставаться. - Останься. Всё улажено. Гевин перебесится и примет моё решение. - Он не даст мне быть рядом с тобой. - У нас с ним уговор. Он не вмешивается в мою личную жизнь. - Но он вмешивается. - Больше не вмешается. Он понял, что я не шучу. Поверь, он очень редко бывает так зол, что говорит то, что думает, не фильтруя. Он понял, что в этом проиграл и сосредоточится на выигрыше в другом. - У тебя всё так просто. - Всё вообще просто. - Для меня – нет. - Тогда скажи, в чём сложность. - Разница в возрасте. – сказала я самое простое и очевидное. - Ерунда. - Нет. Это выглядит гнусно, как растление малолетних. - А знаешь как это выглядит с моей стороны? Я промолчала, но он всё равно продолжил. - Как забота, как понимание, которые никогда не дадут мне сверстницы. А я нуждаюсь в них, как в воздухе. Я задыхался, я ты спасла меня, скользил в пропасть, а ты оказалась краеугольным камнем, за который мне удалось ухватиться кончиками пальцев. Тебе решать, выбить ли эту опору из моих рук. - Ты слишком драматизируешь. - Говорю, что чувствую. А ты не чувствуешь ничего? - Чувствую. Чувствую, что я была виновата с самого начала. Я думала, что иду на уступки, просто позволяю тебе получить желаемое раз, другой. Но, похоже, я внушила тебе некоторую надежду, или даже веру. Я не специально. И не знаю, как теперь быть. - Всего лишь уступки. – его лицо исказила горькая усмешка - Жалкая подачка глупому мальчишке. Он отвел от меня глаза, уставился сквозь простыню. - Таким нелепым дураком я, наверное, не чувствовал себя никогда. Уступки. – он тяжело вздохнул. – Что ж, ты свободна от них. – Он поднял взгляд на стену – Уходи. Я встала и вышла. Слёзы застилали глаза, но я считала, что поступила правильно. Гевин прав, я не должна испортить его жизнь. Что за посмешище – я рядом с ним? Это место должна занять лучшая девушка на свете. Так говорил Гевин. Подняла глаза и, вдруг, увидела его перед собой. Отвернулась, чтобы пройти мимо, но он заговорил со мной. - Я считал, что вы более благоразумны и станете сдерживать его детские порывы. - Я тоже. – ответила я не останавливаясь. - Так какие у вас планы? - Никаких. Я продолжала удаляться по коридору, но он догнал меня. - Если уж так получилось, что Том выбрал вас, то будьте хотя бы достойны этого выбора. - Я не достойна. - Что это значит? - Выбирайте сами, я умываю руки. - Что? - Оставьте меня в покое. Я не желаю видеть никого из вас. - Постойте. – он взял меня за плечо, я стряхнула его руку. - Живите сами в своём проклятом королевстве. Издевайтесь над Томом, решайте за него. Я не могу жить с вами. - Вам что, абсолютно наплевать на него? - Вы всё равно его уничтожите, как уничтожили всех. Мне не выстоять против вас. - Что вы себе позволяете? Я молча продолжила идти дальше. - Вернитесь – сказал он спокойно, но так твёрдо, что у меня аж ноги подкосились. Он подошёл вплотную. - Останьтесь с ним. - Что за бред?! Вы убеждали меня, что мне нечего делать с ним рядом! - Я ошибался, вы нужны ему. Ситуация опаснее чем я думал. Я не могу позволить себе потерять его. У меня больше никого нет. - Глупость какая-то. - Я что, по - вашему, не могу ошибаться? - Не можете. - Почему? - Тогда кто же прав? Гевин улыбнулся. - Вы славная женщина – мягко проговорил он. - Нет. – я отрицательно покачала головой – Я дура, которая влезла чёрт знает во что, не думая, как буду выпутываться из этого. - Вам не выпутаться. - Спасибо, успокоили. Он мягко провел рукой по моему лицу, вытирая слёзы. Каким же он может быть хорошим, гад. - Оставайтесь. - Он осторожно притянул меня к своей груди. – Простите меня. - Не смейте. – гневно выдала я сквозь слёзы. - Что? - Быть хорошим. Он ничего не ответил, только размеренно дышал, а я слушала это дыхание, почему-то не в силах оторваться от его груди. Когда он отпустил меня я была уже почти спокойна. Он кивнул головой на дверь платы, оставшейся где-то там, в длинном конце коридора. Она была так далеко. Я не знала, дойду ли я. Гевин подбодрил меня взглядом. Я пошла, по дороге думая какая же я марионеточная кукла, какая гадина, послушная любому его слову. Теперь я понимаю почему Том стал вечным борцом. Потому что альтернативой было вечное потворство, от которого так противно на душе, что лучше погибнуть в битве, чем покориться. Да, я, кажется, отлично поняла Тома и от этого только противней моё повторное явление к нему. Он не станет меня слушать, даже не взглянет на меня. Пусть Гевин подавится. Не всё и не всегда бывает так, как он хочет. Я всё ещё нерешительно топталась перед дверью палаты, когда она, вдруг, открылась. Вышла медсестра и я поймала взгляд Тома, упавший на меня. Он был удивлён. Дверь закрылась. Что он подумал обо мне? Что я идиотка. Нужно заходить. Теперь уже затягивать незачем. Я заставила себя открыть дверь и вошла. - Что случилось? – спросил он. Тон спокойный, как будто он не выгонял меня десять минут назад. - Гевин заставил меня вернуться. - Вот как? - Да. Я стояла молча, опустив глаза. Повисшая тишина разъедала изнутри. Нет, я так больше не могу. Я подняла на него взгляд, готовая к его презрению, ненависти, чему угодно, только не к этой весёлой улыбке. - Что смешного? – удивлённо спросила я. - Ничего. - Тогда чему ты улыбаешься? - Реакции Гевина. Сначала он заставил тебя отказаться от меня, а теперь передумал? - Как ты живёшь с ним все эти годы? - Так и живу. Тебя может шокировать то, что я сейчас скажу, но знаешь, я даже рад, что он такой. Моя бесконечная борьба с ним закалила меня. Вместо того, чтобы обиженно дуться в углу, я даю теперь сдачи. И получаю удовольствие, когда побеждаю, как сейчас. Ты не прячешь где-нибудь за спиной белый флаг? Он рассмеялся, довольный своей шуткой. «Мальчишка» - подумала я, но вслух не сказала. Протянула руки, показывая, что в них ничего нет. - Иди ко мне – прошептал он и от района сердца вниз потекло тепло. - Тебе разве не отвратительно, что я такая бесхребетная, подлая тварь, что подчиняюсь любому его слову? - Ты не виновата. Гевин может поломать любого. Кроме меня – он довольно усмехнулся. - Хребет со временем нарастёт, а в чём подлость? - Я предала тебя в тот момент, когда подумала, что Гевин прав, а ты нет. - Ты всё ещё думаешь так? - Нет после того, как он поступил со мной. Но и тебя я не считаю правым. Ты думаешь, что, уговорив меня остаться, одержишь надо мной победу, но дальше этой победы не мыслишь. Что будет дальше? Что ты со мной будешь делать? Зачем я тебе? - Мне с тобой хорошо. Помнишь, ты обещала, что согласишься на моё предложение? - Я не обещала. - Ладно, сказала, что готова для меня на многое. - Готова. Уйти и не мешать. Это не так просто, как ты, возможно, думаешь. - Я не этого от тебя хочу. - Ты хотел покончить с собой. Лишиться всего и всех. Значит я не так уж тебе нужна. - Нет, не хотел. - То есть ты случайно порезался при бритье? Он усмехнулся. - Я не собирался умирать. - А что же ты делал в ванной с порезанными венами? - Пытался переломить ситуацию в свою сторону. Да, бил на жалость, но если эта жалость есть, то, значит, ты неравнодушна ко мне и у нас есть шанс. - А если бы я не успела? - Я дал тебе достаточно времени. Одна рука, небольшой надрез. Желай я до смерти истечь кровью, резал бы вдоль вен, чтобы не зашили. - Ты сумасшедший? – было моей первой мыслью, которую я высказала как есть, несмотря на то, что это наверняка обидит его. Гнев поднимался во мне неудержимо, как пенная волна в шторм. Никогда раньше такой силы чувства не охватывали меня. Они требовали выхода, и я сделала то, что пришло в голову, не анализируя, не сдерживая себя. Моя ладонь взлетела и наотмашь хлестнула его по лицу. Оно дернулось, он инстинктивно прикрыл глаза, но тут же снова открыл их. Его взгляд был изумлённым, но, похоже, вовсе не обиженным. Скорее, он испытывал непонятный мне триумф. - Ты любишь меня? – спросил он. - Как ты смел так поступить со мной?! Ты хуже Гевина! Даже он так не издевался над моими чувствами. - Скажи, что любишь. Я сомневался, но ты так выглядишь сейчас… - Ты моральный урод, сумасшедший, бессовестный манипулятор! - Я люблю тебя. Пожалуйста, останься со мной. - Пропади ты пропадом! Я зло пошла к двери. Безумные диктаторы, безжалостные властелины – костерила я про себя их обоих. Распахнула дверь и мне навстречу в неё вошла Лаура. Не глядя на меня, она сразу прошла к кровати Тома. - Не плачь – говорила она тонким, нежным голосом – Мужчины ведь не плачут... Дверь захлопнулась за мной, отсекая звук. Гевин поднял на меня тяжёлый взгляд. Я попятилась назад. Захотелось срочно спрятаться от него, неважно, где, лишь бы не видеть. Даже в палате. Я снова открыла дверь, юркнула туда и прислонилась к ней спиной, словно сдерживая натиск снаружи. Лаура гладила Тома по лицу и что-то тихо говорила. Он смотрел на неё и улыбался. И почему он навязывал мне мысль, что никто не любит его? Да они горло за него перегрызут. Я подошла и бессильно опустилась на кровать у его ног. Меня пробил истерический смешок. Отзови своих собак – хотелось попросить мне, но я знала, что он не сделает этого. Я не смогу уйти. Просто не смогу. Меня не выпустят отсюда, потому что он так хочет. А все они существуют только для того, чтобы осуществлять его желания. Это натуральный культ. Они поклоняются этому мальчишке как Богу. Том поднял на меня глаза. Они были чистые как трава после дождя. Он глубоко вздохнул. Лаура, словно повинуясь этому вздоху, встала и вышла из палаты. - Ну они и звери у тебя – произнесла я, когда дверь за ней закрылась. - У меня одна просьба – произнёс он. - Ну? - Не относись ко мне как к глупому ребёнку. Постарайся увидеть за этим что-то ещё. Тогда мы поладим. - Ты больше не ребёнок для меня. И уж точно не глупый. Если ты держишь Гевина как цепную собаку, то я даже не знаю кто ты. Он довольно засмеялся. – Так что с моим предложением? - спросил он. - Оно в силе несмотря на то, что я считаю вас всех чудовищами? - Красавица и чудовище, помнишь? - Я не красавица. Я не молода и не невинна, просто глупа. - Она спасла его от проклятия своей любовью. - А кто спасёт меня? - От чего? - Я даже не знаю. Я боюсь разрушить твою жизнь, свою жизнь. Я согласна на жертвы, но не на бессмысленные. - Так, по-твоему, моё спасение – бессмысленная жертва? - Ну прекрати же манипулировать моими чувствами к тебе. - А они есть? - Ты не дурак, не можешь не видеть. - Всё что я вижу – это мои домыслы. Я хочу знать, что на самом деле. Я опустила глаза. Если я сейчас скажу это, то положу конец своему дальнейшему сопротивлению, а я всё ещё не уверена, что сопротивляться не стоит. А с другой стороны, он говорит открытым текстом, что нуждается в помощи. Такая редкая для мужчины открытость. Если я помогу ему, а потом стану не нужна, так уж ли это страшно? Ведь дело будет сделано. Хорошее дело. Я подняла на него глаза. - Я хочу спасти тебя. Если ты думаешь, что у меня получится… - Думаю. С того момента, как ты согласилась пойти со мной в тот дом на горе, помнишь? Просто согласилась, ничего не прося взамен. Не сомневайся, что я сделаю для тебя не меньше. Я сделаю всё, что смогу. А я могу практически всё – он весело рассмеялся и притянул меня к себе здоровой рукой. – Я присмотрел для нас яхту. Вот чем я был занят пока ты флиртовала с Гевином. Думал только, буду я на ней один или вместе с тобой? - Я не искала с ним встреч, ты же знаешь. - Но тебе было хорошо с ним? - Просто приятно. - Лучше, чем со мной? - Перестань. - Я предлагаю тебе отправиться в путешествие, где будет только море и мы. Ни Гевина, никого другого, к кому я мог бы ревновать тебя. Согласна? - Ты ревновал меня? - Ужасно. - С твоей красотой, молодостью, способностями и возможностями? - Они ничто, когда я вижу, как ты смотришь на другого. - У Гевина какое-то гипнотическое обаяние. – не удержалась я от подтрунивания над ним и тут же увидела, как сжимаются его челюсти. - Выбирай. – сказал он. - У меня нет выбора. Гевину я не нужна. Он согласен на меня только ради тебя. - Почему же ты не согласна? Он не отрываясь смотрел мне в глаза. Здоровая рука теснее прижала меня к себе. Бёдра выгнулись мне навстречу. - Ты хочешь меня? – спросил он одними губами. - Мы в больнице, могут войти. – ответила я, не успевая за его сменами настроения. - Я хочу тебя. – он с силой вдавился в моё тело – Помоги мне. - Том, тут не место. – в панике выдала я, оглядываясь на дверь, но он не обратил внимания, толкнулся, добавив резкий вдох. - Я быстро… – судорожно проговорил он. Зубы сжаты, глаза полуприкрыты – Помоги… - Дурачок, ну что ты делаешь? – я сжала его руку. – Я же не про секс. - Не хочешь больше секса о мной? - Хочу гораздо большего. - Чего же? - Хочу, чтобы ты поступил правильно. Хочу, чтобы думал о своём будущем. - Ты – моё будущее. - Милый, ты сваливаешь на меня решение своих проблем. Как по мне, решение состоит в том, чтобы ты подумал ещё. Я никуда не денусь. Серьёзно, буду рядом. И мы будем встречаться и общаться, только без далеко идущих заявлений. Ну как? По-моему, это компромисс для нас обоих, и неплохой. - Согласен – сказал Том, после небольшого раздумья. – Но Гевину я скажу, что мы решили быть вместе, чтобы он никого больше не таскал мне. - Ладно. - И на яхте ты со мной пойдёшь. - Хорошо – я не смогла сдержать улыбки в ответ на его довольную улыбку. - Если бы можно было прямо сейчас сделать так, чтобы ты забеременела, это было бы то, что надо. Я хочу ребёнка от тебя. - Это очень мило, но ты ведь не такой уж и взрослый. - Чтобы сделать ребёнка? Достаточно взрослый. Скажи, ты хочешь? Ты бы хотела? Или не от меня? Боишься, что я сумасшедший? - Я не могу ответить вот так, вдруг. Мне нужно подумать. Можно? - Подумай. Это нормальный ответ для женщины. Вам всегда надо подумать. Это ведь означает не однозначное нет, так? - Конечно. - Ладно. - Том закрыл глаза и откинулся на подушку. Я сидела рядом с ним не шевелясь. Он казался мне сейчас невероятно прекрасным, прекраснее, чем за всё время нашего знакомства, хотя я не думала, что такое вообще возможно. Его лицо было спокойным, тело расслабленным. Аппаратура показывала слабый пульс. Наверное, это потому, что он заснул. Но пульс слабел и слабел и, вдруг, аппарат пронзительно запищал, а линия на экране совсем выровнялась. Забежала медсестра, стала вызывать кого-то по телефону. Палата наполнилась людьми в белых халатах. Они все что-то говорили, делали, а Том лежал всё такой же спокойный, как будто ничего не случилось. Даже когда электрошоком запускали его сердце, лицо его не изменилось. Я не могла оторвать от него взгляд. Из головы пропали все мысли вместе с чувствами. Я понимала, что его сердце остановилось, что он, фактически, умер, но запрещала себе и чувствовать и думать, иначе, отправлюсь вслед за ним. Хоть может, это не так уж и плохо? Прибор снова ритмично запикал и на нём появилась синусоида. Я несколько раз моргнула, чтобы проверить, не придумала ли я себе его воскрешение. Обернулась на медиков: они собирали оборудование, перебрасываясь фразами. Всё? Жизнь пошла дальше? Все вышли из палаты. Меня не выгоняли, и я осталась. Шок медленно накатывал на меня. Я могла потерять его, лишиться навсегда. Больше никогда он не открыл бы своих прекрасных глаз, больше никогда не сказал бы как я нужна ему, как он хочет…хочет от меня… Слезы полились из глаз. Я их просто закрыла ладонями, не вытирая. Села на стул и сжалась. Что бы со мной было, если бы его сердце не забилось снова? Я бы возненавидела себя за все свои отказы. Я бы никогда не простила себе их. Отняв руки от лица и взглянув на Тома, я увидела, что он смотрит на меня, молча и всё так же спокойно. - Как ты? – спросила я и почувствовала, что слёзы снова потекли. - Что случилось? – спросил он. - У тебя остановилось сердце. - О! – коротко произнёс он и задумался. – Странно. Не думал, что оно может вот так … Хотя мне было больно, но я подумал, что это боль в переносном смысле. Знаешь, говорят – боль разбитого сердца? А оно взяло и остановилось. - Тебе было больно? Почему ты не сказал мне? - Я говорил, говорю весь день. Разве порезанные вены не достаточная демонстрация того, что мне больно? - Но Том, я не думала… - Отнеслась к этому как к детским капризам, да? - Я… Прости. За все эти нелепые отказы. Каждая минута с тобой – счастье для меня. - Света я не видел. Знаешь, света, о котором все говорят. Но видел палату, своё тело и тебя. Ты смотрела на меня в таком ужасе. Совсем ничего не делала, превратилась в одни только глаза. Я понял, что дорог тебе, чтобы ты ни говорила. - Конечно. Всё было так глупо. - Стоило всего лишь умереть, чтобы к твоим словам прислушались – произнёс Том с улыбкой – Да? - Я чувствую себя ужасно от того, что довела тебя до этого. - А я нет. Я всё-таки добился своего, правда способ… Сознательно я бы на такое не решился. Он глубоко вздохнул. - Твой отец убьёт меня. – в отчаянии выдала я. Том усмехнулся. - Он больше не Гевин, а мой отец? - Я отвечаю перед ним за тебя. Я только этого и боюсь, что не справлюсь с ответственностью. Ты же знаешь какая я: несознательная. Вся наша история произошла от моей несознательности. Я не должна была идти у тебя на поводу. Взрослый человек не поступил бы так. Я боюсь, что сделаю что-то неправильно и это вызовет непоправимые последствия, как только что, когда у тебя был сердечный приступ, а ты молчал. Я боюсь уйти, чтобы с тобой чего-то не случилось и боюсь остаться по той же причине. Скажи, что мне делать? Ты, кажется, всегда знаешь, как надо поступить. А я совсем ничего не знаю. - Люби меня – сказал он ласково и глаза его заволокло чувственной дымкой – вот всё, что тебе нужно делать. - Я люблю. Очень. На этот раз я не сопротивлялась. Мне было наплевать на то, что в палату войдут. Ну кто такой, на самом деле, может войти, чтобы он был мне дороже Тома?