(Не)удачная жизнь

— Холод, — визуализируя атаку и замахиваясь кулаком, выкрикнул я за секунду до того, как нечисть Муспельхейма — огненный демон — успел поджарить меня.       Успел заметить, как кулак покрылся слоем инея и льда с характерным скрипящим звуком, прежде чем вонзил его в тело огненной твари. В отличие от привычного глазу ярко-красного пламени погибшие местные огненные демоны Хельхейма целиком состояли из тускло-зелёного огня. Рогатый демон визжал от боли, пока от торчащего в области его груди кулака, который я отчётливо видел, расходилась волна льда. Наконец, будучи промороженным насквозь, он рухнул и разлетелся на ледяные осколки, стоило вынуть руку. Одновременно с моментом заполнения тела энергией от поглощения очередной души убитого демона, кто-то вне поля зрения вонзил мне в голень кинжал. — Сука! — закричал я, делая шаг назад и выискивая засранца.        Им оказался крайне мелкий скелет гнома, до ужаса противно клацающий челюстью. Невероятно шустро размахивая обрубленным кинжалом, он вновь попытался атаковать меня. В ярости я кратковременно увеличил физическую силу в связке со скоростью больше оптимального уровня и пинком отправил голову карлика в полёт, в буквальном смысле отрывая её от остального тела. В следующую же секунду пришлось парировать огромный меч драугра своим. Удар оказался внушительным. По тёмно-вишнёвому мечу, который я создал из собственной крови, от места соприкосновения с оружием противника разбежались трещины. Я продолжал удерживать меч, который мог разломиться в любую секунду, и под натиском рычащего драугра опустился на колено. — Твою мать! Даже со сверхчеловеческой реакцией и скоростью Капитана Америки, я еле-еле успеваю на них реагировать, когда эти черти лезут со всех сторон, — сплюнул я, уводя в бок меч драугра и тут же пронзая его в области живота.       Но прежде чем он успел развеяться в прах, из-за его спины возникла гигантская булава подбежавшего каменного голема и смела нас обоих. Если бы не броня, созданная по аналогии с мечом и не поддерживаемое усиление тела, я бы мгновенно погиб. Из груди выбило дыхание. Тело оторвалось от земли и взлетело метров на десять, прочерчивая в воздухе половину дуги. Всё вокруг, казалось, задвигалось в замедленной сьёмке. Я успел заметить прямо над собой парящего дракона, выпускающего в мою сторону поток зелёного электричества, который стремительно приближался ко мне. — Щит, — прохрипел я, представляя подобие силового поля и беря из памяти за основу барьеры Невидимой Леди из первого фильма Фантастической Четвёрки или же Виолетт Парр из мультфильма «Суперсемейка».       Защитный пузырь окружил моё тело. Молния столкнулась с ним, отправляя шар перпендикулярно вниз. Поле также обеспечило более-менее мягкое приземление, но в него всё ещё продолжал бить поток драконьего электричества. Я поднял руку, касаясь фиолетового барьера, который едва держался. — Поглоти. Выиграем себе небольшую передышку, — приказал я, уже наученный тому, что на поглощение и использование чего-то готово сил расходуется намного меньше, чем на воплощение в реальность хоть чего-либо, но совершенного нового. — Будет больно. Недолго, но это не избавляет от самого факта, — с радостью в голосе предупредила пасть Эфира. — Меньше слов. Делай, — сглотнул я, стискивая зубы и морально готовясь к боли. — Только постарайся не погибнуть от шока, — улыбнулась пасть.       Защита исчезла, и молния обрушилась на моё тело. Я взвыл, начал извиваться и выгибаться от нестерпимой боли. На несколько секунд я потерял возможность управлять собственным телом, мышцы бесконтрольно приступообразно сокращались, заставляя принимать неестественные и до ужаса болезненные позы. Я думал вот-вот сломается шея или выскочат суставы. Теперь могу похвастаться, что на собственной шкуре знаю, какого приходится людям с болезнью Паркинсона, пусть и в этом мире, хвала всем богам, данную отвратительную и мерзотную болезнь давно победили. Я чувствовал, как пузырится и облазит кожа. К огромному счастью, вскоре поток молний прекратился: дракон выпустил весь накопленный заряд и теперь ему понадобится некоторое время для перезарядки. Вся энергия молнии без остатка ушла прямиком внутрь меня. После без промедления последовала ускоренная регенерация. Боль наконец-то отступила, прихватив с собой пелену перед глазами, благодаря чему мне удалось увидеть, как к новоиспечённому дымящемуся кратеру, в центре которого лежал я, направляются мертвецы. В первых рядах сюда спешили тот самый каменный голем, желая закончить начатое, раз уж дракон оставил такую возможность. — Выпускай, — велел я, прикрывая глаза и позволяя себе небольшой отдых.       Я слышал последние вскрики мертвецов, чувствовал запах расплавленного метала и звук падающего на лёд оружия. Как же хотелось отключиться, наплевать на всё и забыться. Провалиться в беспамятство и никогда более в жизни не вспоминать весь ужас, что творился кругом. Я словно попал в компьютерную игру, где крутой главный герой должен был сразиться в одиночку с нечистью всего ада и чуть ли не полностью её истребить. Но кто сказал, что я хоть на каплю также крут, как этот герой? Я не могу сохраниться, как он, начать с контрольной точки, оказавшись в трудном положении, у меня нет могучих пушек, истребляющих половину врагов одним выстрелом. Но происходящее не компьютерная игра, а сверхбезумный реальный мир, как бы смешно это ни звучало. Что я вообще творю? Кого пытаюсь обмануть? С чего вдруг так безудержно поверил, что смогу помочь и спасти Тор? Я никогда не был способен помочь даже самому себе, не говоря уже о том, чтобы помочь кому-то другому. Тем более, когда этот кто-то находится при смерти. Зачем я пытался дать ей надежду, убедить в том, что скоро вернусь и исцелю её? Ведь как и говорил Эфир, с самого начала весь замысел был обречён на поражение. Поверил в себя, потому что в меня засунули один из самых могущественных камней бесконечности? Решил, что теперь смогу всё на свете, что спасти одну душу, пусть и богини, это раз плюнуть? Какой же я до ужаса наивный. Почему в миг забыл то, кем я всегда был? Лишь слабым и до ужаса глупым человеком. На что способен камень реальности в руках такого ничтожного существа? Правильно, делать реальность такой же ничтожной, как и он сам. Разве не бессмысленная вера в себя и свои силы погубили меня в прошлой жизни? И погубят прямо сейчас. Выходит, я не научился совершенно ничему?       Нет, стоит, конечно, признать, что начиналось всё действительно неплохо. Я додумался до того, что создал меч из крови, достаточно прочный, чтобы без усилий рассекать доспехи драугров, увеличил физические возможности своего тела примерно до уровня Капитана Америки и бросился в бой. С таким багажом истребление идущих по отдельности одиночных драугров можно было назвать довольно лёгким. Смертельные раны, нанесённые этим мечом, позволяли мгновенно на месте поглощать жизнь и душу убитого противника. Постоянно перемещаясь, я копил души, поддерживал тело на этом же уровне и уже начинал радоваться, представляя улыбку исцелённой Тор. Для большей безопасности также создал броню из крови, когда количество душ позволило подобную роскошь. Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. В моём случае всё закончилось чрезмерно рано! Драугры стягивались в большие группы и были опасны сами по себе, но ко всему этому я умудрился забыть, что в Хельхейме собраны мертвецы со всех скандинавских Девяти Миров. Огненные, ледяные и каменные великаны, драконы, гномы, эльфы, волкодавы и ещё куча всякой другой нечисти, которую я побеспокоил. Меня зажимали в кольца, окружали со всех сторон и атаковали все, кому не лень. Души стали расходоваться на оборону быстрее, чем я успевал поглощать новые. До меня дошли слова Эфира, на какое добровольное самоубийство я сам себя подписал.        Я открыл глаза и приподнялся. Поглощённого заряда хватило, чтобы разом уничтожить всех мертвецов в радиусе ста метров. От них остались только разбросанные кругом оплавленные доспехи и оружие. Тело исцелилось полностью, чего однако нельзя было сказать в моём ментальном состоянии. — Мне кажется, нам нужно менять тактику, — сказал я, посмотрев на часы.       Несчастные двадцать восемь процентов, хотя недавно показатель переваливал за половину. Мне хотелось кричать от бессилия и безвыходности. — Неужели всё-таки до тебя дошла «неочевидная» истина? Одному сражаться против бесчисленных легионов умерших, собирающихся здесь с начала времён, оказалось немыслимо сложно, практически невозможно? Так и быть, деликатно промолчу о том, что говорил об этом с самого начала, и похвалю за то, что обезьяна наконец-то дошла до этого своим умом, — прошипела пасть. — Сколько прошло времени? — уточнил я, не обращая внимания на ехидные замечания. — Час. Если до сих продолжаешь питать иллюзии о спасении девки, то, увы, ты полный кретин. Так-то мне всё равно, но хозяйка поручила позаботиться о тебе. Мне не очень хочется её подводить, но я не понимаю, каким же образом должен выполнить приказ, когда жалкий человечишка отказывается слушать мои советы. Ты отказываешься следовать даже элементарному здравому смыслу, — возмущённо проворчал Эфир. — Немедленно беги и забейся в какую-нибудь дыру, пока мертвецы не перестанут тебя искать и не пойдут дальше. Это единственная возможность спастись. Хватит пытаться играть героя. Нужно же понимать, в каком месте и ситуации мы оказались, — прорычал Эфир.       Я смотрел на вновь приближающееся кольцо монстров и колебался. Отвратительно было признавать, но я всем нутром хотел последовать указаниям камня и сбежать. Спрятаться и надеяться, что меня оставят в покое. Первая супергеройская миссия явно не должна была быть такой! Эфир прав, нужно бежать, бежать как можно быстрее. И я правда приготовился вложить большую часть сил в способность Ртути и промчаться сквозь орду, как…       Искренне хочу верить, что такой красивый муж окажется чист душой       Я правда готов смириться с тем, что такая милая девушка очень скоро умрёт? Умрёт с кошмарами о том, что всё дорогое и любимое ей будет уничтожено? Смириться с тем, что пусть и косвенно, но это всё произошло по моей вине? Я смачно ударил себя по лицу, заставляя взять себя в руки. — Что ты творишь? Мне только начало казаться, что разум наконец-то взял вверх, — не понимал камень. — Можешь считать меня идиотом сколько душе угодно, но я не отступлю. Лучше погибну в этой битве с мыслью, что пытался ей помочь, чем убегу, как позорный сопливый трус, — пожал плечами я. — Эх, госпоже стоило бы подождать ещё так миллиард лет в надежде, что в нашу вселенную попадёт очередная неприкаянная душа, чем довериться тебе, — вздохнула пасть. — Ладно, но стратегию однозначно надо менять. С прежним раскладом следующий час тебе никак не пережить, — неужели эта мерзкая пасть вдруг согласилась мне помочь?       Прежде чем мы пришли к консенсусу, все мертвецы замерли в метрах пятидесяти от меня. Стоявшие напротив меня ледяные великаны на пару с эльфами в суматохе стали отходить в бок, формируя в толпе живой или скорее «мёртвый» коридор. Ко мне приближалась тёмная, уродливая и зловещая фигура внушительного размера. Он был меньше, чем голем, но внушал страх намного сильнее. Характерной особенностью являлись бивни, напоминавшие бивни мамонта, одна пара которых выступала из скуловой кости, а три других из теменных. К своему ужасу, я вспомнил его, несмотря на отсутствие кожи и зеленоватый вид. Тёмный эльф, главный помощник Малекита, с которым сражался Тор во втором сольнике и тот даже почти смог его убить. — Алгрим Проклятый, — подсказала имя пасть. — Я помню его со времён, когда мной владел Малекит и желал уничтожить Девять Миров. Тебе конец, — констатировал печальный факт камень. — Умеешь поддержать, спасибо, — кивнул я.       Мертвецы сформировали круг, наподобие гладиаторской арены. Без лишних прелюдий, зверюга стала разгоняться навстречу мне. — Поменяй нас местами, — стараясь не паниковать и сохранять голову холодной, сказал я.       И оказался за спиной у эльфа в миг, когда он занёс кулак для удара. Я успел отойти немного назад к кольцу мертвецов, пока мёртвый Алгрим недоумевал, что произошло, высматривая меня по сторонам. Когда нашёл, опять попытался сократить дистанцию, чтобы размазать меня, но я не позволил ему этого сделать, вновь поменяв нас местами. Мёртвый тёмный эльф утробно зарычал. Так продолжалось более дюжины раз. Я чувствовал себя надоедливым и мозолящим глаза комаром, которого вот-вот прихлопнут. Духу Алгрима определённо не слишком нравилась игра в догонялки. С каждым разом он становился быстрее и злее, пробивал смесь льда и камня в половину своей руки в местах, где я стоял до подмены. Через пару минут «гладиаторская» арена напоминала вспаханный кротами огород с обилием глубоких трещин во льду. — Сколько это сможет продолжаться? Если вложить всю оставшуюся силу в удар, мы сможем покончить с ним? — Мне приходилось увеличивать скорость передвижения, ибо обмен переставал поддерживать относительно безопасное расстояние. — Нет. Грубая сила точно не союзник в этой битве. Едва ли пробьёшь броню, в лучшем раскладе ранишь и только, — Дал оценку Эфир.       Кулак Проклятого вонзился в мою грудь, но прежде чем он успел пробить меня насквозь, я вспомнил про Китти Прайд и представил себя неосязаемым. Я упал на колени, отчаянно хватая ртом ядовитый воздух, и невольно жмурился от каждого удара Алгрима, пусть они и проходили через тело совсем незаметно. — Долго поддерживать эту форму я не смогу, ещё и одновременно исцеляя тебя, — предупредил камень. — Давай что ли искупаем его. Не мылся поди несколько веков, — сказал я, визуализируя просьбу. — А ты оказывается отбитый на всю голову парнишка, — весело рассмеялся Эфир, выпуская на Алгрима фонтан крови из раны на груди.       Проклятый попятился, недовольно рыча, ведь кроме того, что кровь начала вытягивать из него силы, она стала разъедать его доспехи и скелет, подобно кислоте. Хоть монстр и выглядел возмущённым, но подобное могло отвлечь его совсем ненадолго. — Ему наверняка здесь холодно. Да что говорить, тут всем чертовски холодно. Надо позаботиться и об этом, — сказал я, поднимая руку.       Лёд под ногами Алгрима моментально испарился, а оставшаяся каменистая земля раскалилась докрасна и быстро начала терять твёрдую консистенцию, из-за чего ноги Проклятого стали в неё погружаться. Труп тёмного эльфа пытался активно избежать «согревающего» контакта, но оказался со всех сторон окружён озером магмы, и все попытки выбраться заставляли его погружаться всё глубже и глубже. Цифры на часах перевалили за пятьдесят процентов. — Вверх, — приказал я, представляя полёт, как у Железного Человека или Капитана Марвел, не дожидаясь, пока Алгрим расплавится окончательно.       Меня резко оторвало от земли и подбросило вверх, прежде чем мертвецы успели ринуться мстить за Алгрима. Было крайне странно почувствовать себя парящим в воздухе. Тело казалось таким лёгким и невесомым. Пусть в носу ужасно зудело от запаха серы, но на душе было невероятно прекрасно и радостно. Я почувствовал, как ветер взъерошил волосы, как захлопала одежда. Детская мечта любого ребёнка исполнилась — я летел! Вот какого этого было чувствовать себя свободной, гордой и всемогущей птицей, что смотрела на всех сверху вниз. Интересно, испытывали ли тоже самое умеющие летать герои, каждый раз поднимаясь в небо? Можно ли привыкнуть к данному ощущению? За этими мыслями я поздно успел заметить подкравшегося снизу дракона и новую порцию электричества, выпущенную прямо в меня. Тело вновь спас щит, но на этот раз меня буквально впечатало в потолок Хельхейма. — В самый раз для смены тактики. Ты можешь подчинить дракона и пропитать собой его тело, чтобы электрические разряды отправляли души прямиком в копилку? — спросил я, повиснув на потолке с помощью руки-присоски. — Да, такое возможно. Только его нужно коснуться и не прекращать физический контакт в течении пары минут, — ответил камень. — Видимо, придётся привыкать к подобному дерьму, — сплюнул я и спикировал прямиком на дракона, оттолкнувшись ногами от потолка.       Я растянул руку и увеличил её в несколько раз. Она стала больше моего тела, и я обрушил на фальшивого динозавра мощнейший джеб в морду, из-за чего она неестественно вывернулась, а по позвонкам разбежались трещины. Дракон камнем полетел вниз, а я поспешил создать из крови в раздутой руке гигантскую цепь и сковать чудищу крылья и лапы. Ударная волна от соприкосновения дракона с землёй тут же покончила с ближайшими мертвецами, что дало время Эфиру спокойно закончить подчинять крылатый труп и вправить ему свёрнутую мной шею. — Готово, — подтвердила пасть. — Поджарь всех, — сказал я, прикрывшись барьером.       Дракон закружился на месте, покрывая врагов рекой электрического пламени. Показатели на часах росли как на дрожжах. Когда дракон исчерпал заряд, мы оба взмыли в воздух, дожидаясь перезарядки. — Стоило действовать так с самого начала. Как всегда, умная мысля приходит опосля, — горько подметил я. — Согласен, тупая обезьяна, хватит повторять из раза в раз, — попросил я камень, как только он разинул пасть.       Эфир изволил благородно промолчать, удостоившись лишь ехидным смешком.

***

— Повезло. Задержись мы ещё минут на десять, ей бы тогда помог разве что мой собрат — камень времени, — хмыкнула пасть на левой ладони, так как правую я прижимал к гноящейся ране, перенаправляя собранную энергию.       Выглядела Тор не плохо, а скорее как самый натуральный и классический зомби. Запавшие глаза, зелёная кожа, впалые щёки. Однако я облегчённо вздохнул. Если камень-паразит говорит, что мы успели, то переживать не стоило. Мой самоубийственный поход не был напрасен! Я впервые в жизни спас человеческую жизнь, спас самого Мстителя. Чувство блаженной гордости и эйфории распирали меня изнутри. Я опёрся спиной о ледяную стену и медленно съехал на пол, внезапно ощутив наплыв слабости и сонливости. Я поглотил душ с избытком, но, видимо, когда большая их часть покинула меня, пережитое начинало сказывать на теле. Но вот прошла минута, другая, третья. Никаких изменений? — Почему ничего не меняется? Почему она не приходит в себя? — в страхе прохрипел я, смотря на ладонь. — А ты думал — будет быстро? Как по щелчку пальцев? При условии, что сильнейший магический яд заполнил почти полностью тело девки? Наивный и нетерпеливый потомок обезьяны, — насмешливо спросила пасть, мерзко двигая языком.       От того, чтобы как следует ударить его об стену, останавливало лишь то, что это всё же была моя ладонь. — Мог нормально ответить, что ситуация под контролем. Почему ты такой поганец? — вздохнул я, откидывая голову. — А в чём интерес объяснять элементарные вещи нормально? Скукота, — рассмеялась пасть.       Стоит всегда держать в уме тот факт, что мы лишь вынуждены терпеть сосуществование друг с другом. Если подумать, то мой образ мыслей и вопросы кажутся камню реальности, существующему миллиарды лет, нелепейшими на свете. Эх, похоже, если смогу, конечно, дожить хотя бы до восьмидесяти лет, то подобное к себе обращение придётся терпеть каждый день.       Всеми силами я пытался бороться с желанием провалиться в сон, постоянно щипая себя и наблюдая за Тор. Порой на несколько секунд свинцовые веки перевешивали и закрывались, заставляя выпасть из реальности, но очень быстро я возвращался и сильно мотал головой, стараясь прийти в себя. Обливаться воссозданной в реальности холодной водой я не стал, так как хватило и одного купания в водах скорби. Да и адский холод никуда не делся. Я попытался создать костёр и погреться, но попытка с треском провалилась. Видимо, каждый попавший в Хельхейм ощущал холод скорее на подсознательном уровне, из-за чего возможность избавиться от этого ощущения отсутствовала. Часы на руке я вернул в первоначальную форму. Они показывали без пятнадцати одиннадцать вечера. По заверениям камня реальности, время в большинстве миров из девяти протекало идентично земному, но я всё равно не знал, можно ли брать для сравнения часовой пояс Нью-Йорка, поэтому откинул попытки понять, сколько прошло времени на Земле. Начали ли уже волноваться и искать меня Петра и Гвен? Может, всё сложится так, что сегодня утром я видел их в последний раз? А что будет потом, если Локи и Хела победят? Когда они придут на Землю, смогут ли Мстители их остановить? А что если нет? Я попытался откинуть подобные мысли. Сейчас и других переживаний был полон рот.       Спустя тридцать минут я наконец-то начал замечать изменения с Тор. Зелёный окрас кожи начинал сходить на нет, к иссохшим чертам лица возвращаться здоровый объём. Гной из раны перестал сочиться, её края начали уменьшаться, смердящий запах почти пропал, что позволило пересесть к Тор намного ближе. Спустя двадцать минут она окончательно вернула себе здоровый вид, сладко потянулась, прежде чем открыть глаза. — Как себя чувствуешь? Думаю, выглядишь даже лучше, чем когда пыталась арестовать меня, — с улыбкой на лице облегчённо вздохнул я.       Тор пристальным и хмурым взглядом смотрела на меня добрых секунд двадцать. Пытается вспомнить, кто я такой? И почему сижу рядом с ней? Пожалуй, это было очевидно, что Тор ничего не запомнила. Учитывая состояние, в котором она находилась, надо думать, что она могла напрочь забыть произошедшее с момента, когда Локи вонзила в неё копьё. Надо поскорее ей всё объяснить, но не успел я начать, как в глазах девушки мелькнуло озарение. Она открыла рот в радостном удивлении и резко обняла меня. — Ты взаправду спас меня, муж! Не оставил одну умирать, а вернулся и спас! Я…я…так счастлива, — её голос сорвался, и она разрыдалась. — Я тоже очень рад, что ты в порядке, богиня, — я слегка приобнял её в ответ.       Осознав, что происходит, раскрасневшая Тор отстранилась, смущённо отводя взгляд. — Извини, что нарушила твоё личное пространство. Впредь я буду внимательнее, — она расценила свои действия, как домогательство. — Нет, что ты. Я об этом даже не задумывался. Мне было… приятно, — заверил я. — Ты так приятно пахнешь. Мне бы хотелось как-нибудь это повторить.       Тор вздрогнула от этих слов и поспешила отвернуться, изображая кашель. — Здесь так холодно, не правда ли? Хорошо, что мы так быстро разобрались с недоразумением, — ответила она, переводя тему.       Её реакция показалась мне невероятно забавной и милой. А этот румянец на щеках. Так, стоп, друг, сейчас точно не лучшее время. Надо успокоиться. Эфир… — Ну уж нет. Будь так добр, разбирайся с обезьянними инстинктами самостоятельно,— злорадно прошипела пасть.       Я всё же ударил ладонь об стену, пусть сразу же об этом и пожалел. — О чём это он? — подняла бровь Тор. — Да так, несёт иногда бессмыслицу. Не обращай внимания, — сжимая разболевшуюся ладонь покрепче, улыбнулся я. — Никакого недоразумения не было и в помине. А на счёт холода согласен, но костёр разводить бесполезно, не поможет. Как и попытка создать много одежды. — Вечный хлад Хельхейма. Это чтобы мертвецы страдали до конца дней, — кивнула Тор. — Но только мы-то живые, — возразил я. — Вот, держи. После пережитого ты наверняка проголодалась.       На моей руке возник сэндвич. Я старался придать ему максимально аппетитный вид. — Скажу честно, на вкус так себе. Вот тебе и хвалённое изменение реальности. Но это лучше, чем ничего, — вздохнул я.       Тор взяла сэндвич, откусила и тут же скривилась. — На мой взгляд «так себе» — весьма высокая оценка. Но с-спасибо. Думаю, теперь я взаправду могу умереть от голода, — рассмеялась Тор, пытаясь скрыть грусть, и откусила следующей внушительный кусок. — На счёт этого. Не могу подобрать слов, чтобы попытаться извиниться перед тобой. Ведь если бы я не выбежал тогда… — начал я, но Тор категорически замотала головой. — В случившемся нет ни капли твоей вины, муж. Или… Позволишь мне узнать твоё имя? — спросила Тор. — Оливер, — кивнул я ей. — Оливер, значит, — я заметил, как она попыталась скрыть улыбку. — Оливер, не смей винить себя. Как и сказала Локи, твоё вмешательство чуть не расстроило все её вероломные планы. Думаю, она рассчитывала напасть в момент, когда я хотела нанести добивающий удар по Фенриру. Сестра уже готовилась к нападению, и оно произошло бы в любом случае. Наоборот, мне стоит благодарить судьбу за то, что ты вмешался в поединок. Ведь не будь сейчас здесь тебя, я бы погибла ещё в реке. Но, пожалуйста, ответь — какова была истинная причина твоего вмешательства, Оливер? Мне важно это знать! — попросила Тор.       «Помни, человечишка, ни слова о госпоже», — напомнил у меня в голове камень. А ведь действительно, что мне ей ответить? Как бы я оправдывался перед Мстителями в штабе, арестуй меня Тор? Если мы сможем отсюда выбраться, от этого ответа во многом будет зависеть моя дальнейшая судьба. Конечно, если сперва переживём порабощение мира Хелой. Благо, я уже успел немного отрепетировать речь и мне помог сценарий «Тора 2». — Только прошу, не смейся. Я порой любил исследовать старые заброшенные здания. Нечто в духе испытания на храбрость. Особенно в ночное время. И в одном из таких мест, где по слухам из инета реально творились паранормальные вещи, что только добавляло адреналина, я наткнулся на чёрную вытянутую коробку со странными рунами. Когда я дотронулся до неё, то оттуда появилась подозрительная красная жидкость. Она выглядела, как живое существо, могла двигаться, видоизменяться, парила в воздухе. И неожиданно ринулась на меня. Помню только, как она заполнила мой рот и нос. Было ужасно больно. В конце концов я потерял сознание. Пришёл в себя только на утро, и там уже вот, — сказал я, показывая ей ладонь с пастью. — Здрасьте. Тебе повезло, внучка Бора. Этот глупый человек так сильно на тебя запал, что в одиночку пошёл сражаться с целой армией, чтобы спасти. И каким же только местом думает…— я снова ударил ладонью по стене. — Говорю же, чистый бред порой несёт. Довольно часто, однако, — отмахнулся я, хоть нам обоим и стало неловко.       Румянец на щеках Тор стал намного ярче. Как и кончики её ушей. Она переводила взгляд то на пол, то на меня. — И говорит мне эта пасть, что я нашёл захороненный здесь асгардцами после победы над тёмными эльфами Эфир, камень реальности. И тут внезапно меня осенило — ведь, как я и говорил тебе раньше, с самого детства мечтал стать супергероем. А со штукой, изменяющей саму реальность, это же будет легче лёгкого. Так мне тогда показалось. Поэтому я и выбежал к тебе, случайно отвлекая от боя. Я хотел помочь и узнать, на что же способен. Но всё оказалось совершенно не так просто, как в мечтах. Если бы не ты, этот волк-переросток однозначно бы меня сожрал или испепелил. Такая вот у меня история, — закончил я, почёсывая затылок.       Повисло напряжённое молчание. Тор задумалась, обхватив пальцами подбородок. Я ужасно нервничал. — Поразительно, — наконец-то прошептала она. — Каждый обладатель Эфира всегда желал использовать его для власти или разрушения. Последний владелец, Малекит, чуть не уничтожил все Девять Миров. Именно поэтому мой дед спрятал его на Земле в надежде, что никто и никогда им больше не воспользуется. Но ты, Оливер, когда случайно нашёл и впитал такую немыслимую силу, сразу же решил использовать её для добра, для того, чтобы спасти меня. Ты удивительный, Оливер. Ты самый мужественный и преисполненный духом мужчина в Мидгарде! — вскричала Тор. — Значит, ты веришь мне? Больше нет нужды в моём безоговорочном аресте? — нервно рассмеялся я. — Я больше не посмею усомниться в человеке, готовом отдать жизнь за меня. Я верю тебе от чистого сердца, Оливер, — благородно сказала Тор, положа руку на сердце.       В душе что-то защемило от её слов. Я чувствовал себя последним подонком. — И как думаешь, Тор, я смог бы стать одним из Мстителей? Понимаю, что Эфиру нужны жизненные силы или души для исполнения приказов, но, скажем, я мог бы забирать всего лишь половину у тех же преступников. Да и столько есть возможностей в компании Старк. Скажем, костюм может существенно облегчить вынужденный процесс поглощения и сделать так, чтобы я пользовался Эфиром как можно реже, — уточнил я.        Миловидное лицо Тор вновь стало хмурым. Я сказал что-то не так? — Уверена, ты смог бы стать прекрасным героем и защитником Земли. Пусть сила Эфира крайне коварна и опасна, в твоих поразительных руках она способна принести немыслимую пользу, но…с Мстителями сейчас творится нечто очень неладное и ужасное. Всё очень сложно! Давай поговорим об этом немного позже, Оливер, — печально вздохнула Тор. — Я была так обеспокоена проблемами в Мидгарде, что напрочь позабыла об Асгарде, чем и воспользовалась Локи. Как я могла позволить ей собрать целую армию и заполучить копьё? Я вновь опоздала, прямо как и тогда с мамой Фригг, и теперь всё напрасно, — обхватив себя руками за плечи, всхлипнула Тор. — Не стоит опускать руки раньше времени, — я попытался подбодрить богиню, хоть был бы не против дослушать, что же такое происходило со Мстителями.       А ведь Гвен и Петра были совсем близко, чтобы присоединиться к ним. Выходит, с командой мечты не так всё идеально? — У меня больше нет божественных сил, Оливер. Будь здесь Мьёлнир, он был бы бесполезен. Я бесполезна! — зарычала Тор. — Не сдаваться, бороться до последнего вздоха, справляться со всеми трудностями. Так и было, в это я верила, но что теперь? Как мне бороться, когда не осталось и капли силы? Силы, с которой моя младшая сестра вот-вот убьёт Один. Это конец, — безуспешно пытаясь вытереть слёзы, сказала Тор. — Прости, может быть это не моё дело, но Локи не всегда была такой? Сложно было не услышать твоих криков в реке, — спросил я, подсаживаясь ближе с платком наизготовку. — Позволишь, вытереть твои слёзы? — Она была невероятно милой, доброй и чудесной девочкой. Я не знала ни одного жителя Асгарда, кому она могла не нравится. Младшая сестра, о которой можно было только мечтать. Мы были неразлучны. Тренировки, игры, трапеза, сон — только вместе, как половинки единого целого. Не было лучше времени, чем это, — шептала Тор, пока я вытирал её слезы. — Один с самого начала рассказала ей, кто она по крови, и на удивление Локи сразу же приняла это. Никогда не пыталась стать наследницей трона, поддерживала меня в становлении следующей правительницы, а сама желала в будущем возглавить народ ледяных великанов и привести их к вечному миру с Асградом. Но один недостаток у Локи всё же был — неукротимое любопытство. Мне никогда не нравилась эта черта, однако я хотела баловать её, о чём ужасно жалею. До поры оно было невинным и детским, пока однажды Локи не захотела проникнуть в королевскую сокровищницу. И, ты слышал, что произошло дальше. Оберег будто бы манил нас, призывал коснуться, что сестра и сделала. С того момента, она начала меняться. Сквозь оберег Хела начала искажать её разум и воспоминания, смотреть на события под иным, извращённым углом. Вначале это проявлялось не сильно — Локи стала более уверенной себе, более наглой и дерзкой, стала любить подшучивать надо мной и пакостить. Великая Мать пыталась сдержать дальнейшую трансформацию, но безуспешно. По итогу Локи стала злобной и высокомерной богиней лжи и обмана. Не смотря на уговоры и попытки воззвать к прошлому, она ранила меня и в спешке сбежала из Асграда. Бесчисленными были её злодеяния с того момента. Не счесть, как много раз она пыталась захватить то Асгард, то Мидгард, свергнуть Один, убить меня. Моя милая младшая сестра, — всхлипнула Тор. — И вот однажды Локи проникла во дворец во время сна Один. Я была в Мидгарде и билась бок о бок со Мстителями, как вдруг услышала призыв Хеймдалля о помощи, но не могла же я оставить товарищей во время сложной схватки? К тому же там было очень много гражданских. По итогу, я защитила всех, кроме собственной матери, которая больше всех нуждалась во мне в тот момент, пока пыталась защитить спящую Один от ледяных великанов. До сих пор перед глазами стоит она, перепачканная кровью и улыбается при виде меня, прежде чем великан пронзает её шею. Локи же так любила Фригг, обожала, но Хела смогла отобрать и это. Я не смогла уберечь ни младшую сестру, ни маму Фригг. Я ужасна! — Ещё раз повторю, что здесь нет твоей вины. Она только на злобной сучке Хеле, — сплюнул я, чем удивил Тор. — Эту отвратную каргу пора остановить и отомстить ей за все страдания, что она причинила твоей семье и лично тебе. К тому же, в опасности находятся все. Мстители, жители Земли, мои мамы, друзья и знакомые. Все миры в опасности, если Хела поведёт эти легионы, — я старался не представлять у себя в голове описанную картину. — Спасибо, герой, спасший меня! Меня радует огонь в твоих словах, Оливер. И я прекрасно понимаю твой страх за родных, но, боюсь, мы ничего не сможем с этим поделать. Нам никак не повлиять на ситуацию. Это чудовищное бессилие в миллион раз страшнее любого монстра, каких я сражала за всю свою жизнь, — сжимая кулаки, прорычала Тор.       Я был уверен, будь у неё в данный момент сила, она бы ринулась истреблять мертвецов и изничтожила бы всех для одного. — Мы можем отсюда как-нибудь выбраться? Предупредить Мстителей, чтобы они отправились на подмогу Один? — предложил я, но поникшая Тор отрицательно замотала головой. — Без согласия самой Хелы из Хельхейма нельзя выбраться никому, кто в нём оказался. Пусть до скончания дней Один она и заперта здесь, как в клетке, но тем не менее остаётся владычицой этого места. Только с её позволения мы смогли бы покинуть мир смерти, — горько объяснила Тор. — А скажи, что в теории способно победить Хелу? Кто может справиться с её магией? Только Один? — размышлял я, стараясь сохранять спокойствие в этой крайне критической ситуации. — Боюсь, что нет. Пусть Один и победила в схватке свою сестру, но убить её Великая Мать была не в силах. Поэтому и решила заковать её. Если так подумать, то разве что…пламя Суртур? — сказала Тор, задавая вопрос самой себе. — Да, думаю огонь — погибель Асгарда достаточно силён, чтобы расправиться с ней, — смотря в потолок, пришла к такому выводу девушка.       Я призадумался и сам не заметил, как стал мерять шагами небольшую пещерку, пусть в каждую строну от середины не набралось бы и полноценных трёх шагов. Тор внимательно следила за каждым моим шагом. Мне необходимо было посовещаться с Эфиром. Я сел в центре пещеры и закрыл глаза, погружаясь в чертоги разума. Прошло около десяти минут. — До чего же омерзительный план. А ты не так прост, пацан, как мог показаться на первый взгляд, — рассмеялась пасть на ладони. — Тор, скажи, у тебя есть какие-нибудь идеи, как исправить ситуацию и всех спасти? — уточнил я, заранее зная ответ.       Богиня отрицательно замотала головой. — Мне кажется, я придумал план, который очень близок к тому, чтобы осуществить это и обойтись малой кровью, но есть один нюанс, — вздохнул я. — И какой же? — решительно спросила девушка. — Ты должна оставаться в неведении относительно большинства подробностей некоторое время. Иначе, ничего не получится. Главная суть плана — мы должны отправиться к Хеле, — пояснил я. — И что дальше? — попробовала расспросить меня девушка. — К сожалению, там уже начинается часть, о которой я пока рассказать не могу, но, надеюсь, это сработает! Должно сработать. Ты доверишься мне? Я хочу попытаться всех спасти, насколько это будет возможно, — прикусывая губу, спросил я. — Как я уже говорила, благородный муж Оливер, я больше никогда не посмею усомниться в тебе после того, что ты сделал ради меня. Если ты веришь в этот план, то и я поверю в него всей душой, пусть даже он окажется «омерзительным». Хела находится в самом центре Хельхейма, куда в данный момент и движется вся её армия. Туда нужно держать путь, — кивнула Тор, поднимаясь на ноги. — Я рассчитываю на тебя, Оливер. Ты последняя надежда Асгарда!       От того больнее было слышать её слова, учитывая, что я собирался сделать. Никогда в жизни не приходилось врать столько, как за этот день поганый день. Когда же он уже закончится? — Такая честь, мне стало не по себе, ведь я не могу дать никаких гарантий и сомневаюсь в каждом шаге, — нервно рассмеялся я. — Я последую за тобой до конца не смотря ни на что, — ослепительно улыбнулась мне Тор. — В таком случае, давай дадим друг другу обещания на случай того, если выживем, — попросил я, протягивая богине мизинец.       Тор кивнула, обхватывая мой мизинец своим. — Если случится так, что мой план сработает, то обещай, что сходишь со мной на свидание в Мидгарде, — улыбнулся я, наблюдая за отвисшей от шока челюстью Тор и её расширенными зрачками.       Тор рассчитывала на что угодно, но точно не услышать нечто подобное. — Меня ещё никто не приглашал на свидание из смертных, тем более из мужчин, — ответила раскрасневшаяся Тор, накручивая локон на палец. — Особенно на кануне апокалипсиса. Это так неожиданно и необычно. Я даже не знаю, что ответить. Не устану поражаться, насколько ты бесконечно странный муж, Оливер, — звонко рассмеялась девушка.

***

      Я подчинил второго за день дракона и находил его облик даже более жутким, чем у предыдущего крылатого ящера. В голове не укладывалось: никак не мог решиться завести питомца, что в настоящем своём мире, что в этом, но в Марвеловском аналоге скандинавского ада за несколько часов завёл аж сразу двух подряд. Но раз первый погиб спустя минут двадцать, не означает ли это, что я плохой хозяин?       Я подобрал ожидающую возле выхода Тор. Для удобства и безопасности создал для нас обоих «драконьи» аналоги седла и упряжки для лошадей, насколько позволила фантазия спроецировать и адаптировать данные вещи. Это выходит кто мы теперь, всадники на драконе? Драконьи наездники? Как же нелепо звучит.       Мы летели на максимально совместимой с комфортом скорости, чтобы окончательно не окоченеть от холода. Мы сохраняли молчание, каждый был погружён в собственные тревожные мысли на счёт того, что предстояло сделать. Наверняка, Тор в эти минуты было в разы тяжелее, ведь для гарантии плана, она должна была оставаться в неведении. Меня грызло чувство вины, но поступить иначе было нельзя! В такой напряжённой обстановке прошла пара часов. Незаметно для себя, я умудрился уснуть. Не знаю, сколько находился в отключке, но в сознание я вернулся от нежных прикосновения Тор к моим щекам. Открыв глаза, я понял, что лежу у неё на коленях. — Мы уже близко. Спящему красавцу пора вставать, — мягко улыбнулась она.       И здесь ведь действительно существовала такая сказка, как отважная девушка-рыцарь вызволяет из башни спящего принца. Стараясь скрыть смущение, я быстро поднялся и осмотрелся. Взору открывался центр Хельхейма. Река Гьёлль впадала в неистовых размеров озеро. Его воды отличались по цвету от всего однотонного тускло-зелёного фона царства мёртвых. На подступах к озеру Гьёлль начинала темнеть, а сама вода в озере была практически чёрной, нежели тёмно-зелёной. Посередине озера возвышалась не менее огромных размеров арка из чёрного камня, по сравнению с которой Триумфальная арка могла показаться смехотворной. Она почти касалась потолка пещеры, дугообразный свод арки возвышался над местными облаками. На колоннах арки были вырезаны древнескандинавские руны. Мне трудно было представить существо таких размеров, что могло их создать. — Врата Хельхейма, — сказала Тор. — Они откроются в момент смерти Великой Матери. Именно через них Хела обрушит на Асгард легион смерти, а после поведёт его в каждый уголок Вселенной, — с горечью в голосе проговорила девушка, сжимая кулаки.       Меня пробрала дрожь. Может, это всё сон? Неужели я и правда участвуют в подобных событиях? Немыслимо. Рядом с озером и аркой я чувствовал себя меньше жука, меньше блохи. Кем-то абсолютно незначительным и беспомощным. Правда ли может сработать то, что я задумал? Однако, самого главного я не смог разглядеть без помощи Тор. — Нагльфар, корабль мертвецов. Построен из ногтей всех мертвецов Хельхейма. Здесь восседает Хела, — Тор указала на то, что я вначале принял за утёс.        Я хотел бы, что богиня пошутила, но нет. Присмотревшись, я смог разглядеть очертания дракара древних викингов. Назвать его исполинским, означало бы оскорбить. Я не мог подобрать слов, чтобы описать подобный размер. По его главному парусу можно было бы карабкаться несколько дней. Этот колоссальный грязно-зелёный корпус скорее всего мог вытеснить столько воды, что можно было бы без проблем заполнить Большой Каньон. По палубе и трапам сновали знакомые мелкие точки, похожие на разъярённых муравьёв, но я подозревал, что как только мы подлетим ещё ближе и ниже, то вновь увижу старых друзей в лице великанов, драугров и огненных демонов. И это дракар сделан из ногтей мертвецов? Мой мозг скоро банально откажется воспринимать действительность, чтобы поберечь мою адекватность. Холод усиливался, однако я обливался потом от страха. Судорожно глотая, я попробовал применить технику правильного дыхания, чтобы немного успокоиться. Но спокойствие, видимо, взяло отпуск и отказывалось ко мне приходить. Видя мою дрожь, Тор обхватила мою ладонь своей и крепко сжала. — Как ты можешь быть такой спокойной? Видела вещи гораздо хуже, как член Мстителей? — я постарался выдавить из себя смешок, но уверен, получился лишь жалкий писк.       Тор приблизилась к моему лицу. — Ничто из пережитого с Мстителями в прошлом или же в будущем никогда не будет для меня более ужасным, чем это. Инфернальный страх сковывает тело и душу каждый раз лишь от одной мысли об Нагльфаре и Хеле, — в её глазах я видел тысячелетний первобытный ужас, но при этом рот девушки вытянулся в улыбку. — Но тогда как ты можешь… — она не дала договорить, прикладывая палец к моим губам. — Потому что рядом герой, спасший меня от смерти. Мой герой! Герой, подаривший ослепляющую надежду в мой самый тёмный и худший час. Пусть в тебе и могущественнейшая сила древнего Эфира, но это не отрицает того факта, что, будучи недавно самым обычным беззаботным смертным, который не видел ужасов этого мира, ты без раздумий пообещал спасти меня. Бросился в толпу легиона смерти и был готов пожертвовать своей жизнью ради моей, и в конце концов выполнил обещание, хоть я и просила оставить меня, — Тор провела пальцами по моим скулам. — Нечто внутри меня безоговорочно верит, что твой план, в чём бы не заключалась его суть, обязательно сработает! Ведь ты странный, но самый удивительный и отважный муж, которого я встречала. Поэтому я и могу быть спокойной даже сейчас, — поведала Тор.       Если бы я посмотрел на себя в зеркало после этой речи, однозначно бы не отличил своё лицо от варёного рака. Оно буквально горело огнём, наплевав на адский холод. — Ты слишком переоцениваешь мои возможности. Ты веришь в мой план намного сильнее, чем я верю в него сам. Быть может, он и вовсе ошибочный с самого начала и нас обоих тут же убьют. Это считай крик отчаяния, — попытался отмахнуться я. — Пусть так, однако я продолжу верить в него всем сердцем, — улыбнулась Тор. — А если Хела или же её слуги всё же пожнут нас, то тогда…       Девушка наклонилась и дотронулась своими губами моих. — Знай, я вовсе не против сходить с тобой на свидание, О-оливер. Буду очень счастлива, — смущённо сказала Тор, убирая прядь волос за ухо.       Сказать, что я был шокирован, значит, ничего не сказать вовсе. Что же ей лучше всего ответить? И в этот же самый момент огромный меч, сравнимый с величиной нашего дракона, вонзился в сгнившее тело ящера. Дракон камнем полетел вниз, прямиком к палубе корабля. В падении в него прилетело ещё несколько мечей, заставив рассыпаться в прах на лету. Я подобрался к Тор и сжал её в объятьях. — Надеюсь, твоя вера поможет нам, — мысленно передал я ей эти слова, ведь из-за свиста ветра невозможно было что-либо услышать.       Приказав Эфиру левитировать, я плавно спланировал на палубу, переполненную мертвецами. Опустился рядом с величественным ледяным троном, на котором в расслабленной позе восседала сама владычица мёртвых — Хела. Вид у богини был скучающий. Она сидела, запрокинув правую ногу на подлокотник. Левой рукой она подпирала голову, а в правой, наподобие жезла, держала уменьшенную версию меча, поразившего нашего дракона. — Так-так-так. Что же я вижу? Любимая племянница решила навестить тётю. Семейный визит не может не радовать, — её голос был мелодичным и мягким, но тем не менее каждое слово пробирало до костей.       Я попросил Эфира лишить моё тело возможности нагибаться, ведь безумно хотел упасть ниц и молить о пощаде. — Здравствуй, тётя Хела. Не могу сказать, что этот визит также приносит мне радость. Скорее в точности наоборот, — вздёрнула нос Тор, прожигая взглядом богиню мёртвых. — И я думала, что твоя любимая племянница та, которая сейчас убивает твою сестру, — оскалилась Тор.       Хела рассмеялась, поднимаясь с трона. — А ты забавная. Один в один копия матери. Уверена, нам будет о чём поболтать, хоть и не думала, что ты умудришься выжить. Немыслимо, — Хела выглядела впечатлённой. — Но смотрю, племянница, ты умудрилась подцепить блохастого зверька. Позволь избавить тебя от заразы, — сказала Хела.       Прежде чем я успел сказать слово, мой живот пробил меч. Я пошатнулся. Кажется, план с самого начала пошёл по наихудшему сценарию.