Бесполезный бог

Мне снится моя комната… …задёрнутые шторы на окнах, уютный ночник… …и компик в уголке… такой родной, привычный… …никакого прекрасного мира, вообще никакого мира за пределами комнаты… …только компик… аниме… игры… М-м-м… — Казума… Казума, ты спишь?.. В мои сладкие сонные грёзы вдруг врывается чей-то мерзкий голос… — Казума… Ладно, не такой уж мерзкий, но… Он же меня вот-вот разбудит!.. — Казума, проснись, пожалуйста… — ААРГХ! Словно тень в полуденный час, полутёмная комната с компиком бесследно растворяется. Остаётся лишь надоедливый голос. Я распахиваю глаза и взглядом, далёким от приязненного, упираюсь в его на редкость навязчивый источник. Лицо Аквы совсем близко к моему… Настолько, что он легко может меня поцеловать, и я инстинктивно отодвигаюсь… Тут я понимаю, что синеволосый проныра успел обнять меня и прижаться ко мне за то время, пока я спала. Причём объятия его оказываются удивительно крепкими, ибо отодвигаюсь я от него разве что в собственном представлении, а на деле мне удаётся только слегка отклонить голову в сторону, едва удерживая её на сумке, которую я под неё подложила. Та-а-ак… — Аква, какого… — начинает звучать мой резонный вопрос, однако он быстро прижимает пальцы к моим губам: — Тише! Казума… Ты слышишь?.. Молчу. Прислушиваюсь. Над опушкой, посреди которой мы расположились на ночь, стоит тишина. Удивительно, но не слышно даже вездесущих комаров. Похоже, здесь их по какой-то причине нет… Только костёр потрескивает рядом. Опустим тот момент, что Аква должен был приглядывать за костром и округой, пока я спала. И не станем упоминать о том, что вместо выполнения этой обязанности он зачем-то прижался ко мне на моём же плаще. Спасибо хоть костёр случайно не потушил, пока я спала. С нашего водяного ведь станется. Аква выглядел на редкость перепуганным — значит, он и в самом деле услышал что-то поблизости? Слушаю… Ещё слушаю… Ничего подозрительного. — Всё нормально же, чего ты… — Тише!.. Блин… Я что-то слышал там, в лесу… Аква приподнимает голову и вслушивается в ночную тишину с напряжённым видом. Вывернув шею, заглядываю за его спину и вижу, что насчёт костра я погорячилась. Затухающий огонёк явно доживал последние минуты. Ничего удивительного, ведь Акве не до того, чтобы следить за дровами. Он нынче очень занят… Хотя костёр не то чтобы сейчас необходим. Ночь не холодная… Опушка такая тихая и уютная… и пение сверчков ласково убаюкивает… — Так тут же лес рядом, конечно, в нём ночью полно звуков… — зеваю и закрываю глаза, постепенно окутываясь уютным сном в тёплых объятиях… Стоп! В чьих это я тёплых объятиях? Какой нафиг уютный сон?! Здесь же Аква устроился рядышком и тискает меня посреди ночи, как любимую дакимакуру! Этого нельзя допускать!!! Живо распахиваю глаза. — Эй, отодвинься-ка от меня, — пытаюсь вырваться из хватки синеволосого красавца. Не тут-то было. Чувствует, сука, что начала сопротивляться. Вцепился, как клещ! — Ты совсем охренел?! Пусти, говорю! — Да не кричи ты! Там, в лесу, кто-то ходит… — Конечно, там всё время кто-то ходит, это же лес, блин! — Ну и кто там может быть, в этом лесу?! — Не знаю… Может, это просто ветер. Или панда. Пусти уже! — Какое ещё «панда»?! — Такое… Кому говорю, отлезь от меня! Наконец мне удаётся вырваться. — Запарил уже, трусишь, как ребёнок… — бурчу, отползая от этого любителя обнимашек на самый край плаща. То есть не так далеко от него, как хотелось бы. Собираюсь было подняться на ноги и вообще отойти от греха подальше, но вовремя себя останавливаю. Зная Акву, все эти «страшные ночные звуки» могут оказаться его уловкой, чтобы вытолкать меня со спального места, а потом спокойно растянуться на моём плаще и захрапеть. Так что лучше мне оставаться на месте… Да блять!!! Он уже опять подполз ближе. Он действует быстро, пока я думаю. Наверное, потому, что сам не думает вообще. Что ж такое?! — Казума… Можно, мы ещё так немного полежим? Руки Аквы снова ползут по моему телу. Не успеваю возмутиться, как он снова прижимается ко мне. Вновь его лицо оказывается слишком близко к моему. Я даже чувствую его горячее дыхание своей щекой. Обстановка возвращается к исходному состоянию. То есть к тому моменту, когда мерзавец меня разбудил. Та-ак… Это уже конкретно напрягает! — Аква, ты совсем долбанулся? — спрашиваю я ласковым голосом. Обычно, когда я такая ласковая, бью не в лоб, а сразу по яйцам. И похоже, что один не в меру тактильный красавчик очень на это напрашивается! Синие глаза прямо напротив моих вспыхивают будто бы неподдельным изумлением: — А что случилось? — Ты меня тискаешь. Обнаглел совсем? — Я не тискаю тебя. — Нет, тискаешь. — Не тискаю. — Хорошо. Не тискаешь. Чем ты в таком случае сейчас занимаешься? — Ну… Я обнимаю тебя… — Это то же самое, что тискаешь! — Нет. — Да! Снова пытаюсь вырваться. Без толку. Нет выхода из божественных объятий! — Да пусти ж ты меня… — Казума… Не уходи, пожалуйста… — Чего? — перестаю вырываться чисто от неожиданности. Что это он вдруг? Голос-то какой сладенький сделался… — Казума… Ну… Я хочу ещё тебя обнимать… — Ты что удумал? — спрашиваю ледяным тоном. Впрочем, я, кажется, уже догадываюсь. — Ничего… Просто хочу тебя обнимать… Ну-ну. Знаю я его обнимашки, и чем они обычно заканчиваются. Не дождётся! Но, с другой стороны, куда мне же мне деваться от него, скотины синеволосой? Плащ у нас один на двоих. Заставить его сидеть у костра, пока я сплю, у меня уже не получилось. А оставить его тут спать и сидеть на земле до утра самой — нет уж, простите, не собираюсь. Стало быть, что мне оставалось в сухом остатке? Правильно, спать в объятиях Аквы. Ну, и прекрасно! Этим я и займусь. Несмотря ни на что. — Да обнимай сколько влезет, — разрешаю я ему, демонстративно зевнув. Немного швыряюсь, чтобы устроиться поудобнее, насколько это возможно в стеснённых условиях. Закрываю глаза. — Спокойной ночи, бесполезный бог… Ну да. Конечно. Размечталась! У некоторых отсутствие мозга отлично компенсируется редкостной упёртостью. Чёртов надоеда и не думает так просто сдаваться. Спустя пару секунд после того, как смыкаются мои веки… — Казумусичка… А можно я тебя поласкаю? О-о-о… Приехали. Ну, кто бы сомневался. Какая я всё-таки наивная. Естественно, обнимашек ему мало. Наш красавчик желает повтора. Нет уж. Я тебе не игрушка. Обломаешься ты в этот раз, хотелка бесполезная. — Даже не думай, — фыркаю с максимальным презрением, отворачиваясь в сторону, насколько у меня это получается. — Иди шлюх в таверне лапай. Ни хрена ты от меня не дождёшься. — Я никого больше не хочу… Только с тобой… Ага, конечно. Готова заложить ещё одни свои трусы, что он эту фразу каждый день повторяет. Каждой новой девушке! …С другой стороны, с тех пор у него на самом-то деле никого и не было. Я точно знаю, потому что он сутками крутится возле и каждую ночь спит в метре от меня. Ну, и пусть. Это не повод лезть ко мне вот так, внаглую. Я бы вообще теперь встала и ушла, если бы могла. Уничтожила бы его своей женской гордостью. Да я и должна так поступить прямо сейчас! Вот только он, зараза, меня не отпускает… — Казума, ну давай… Я быстро… — Быстро?! Случается непредвиденное. Я распахиваю глаза и хохочу во весь голос. Кто там ни шастает по ночному лесу, он наверняка с перепугу мотает отсюда подальше со всех ног, лап, копыт или что там у него. Проблема только в том, что я тут же перестаю злиться на Акву. Причём совершенно. А мне надо бы на него злиться!.. Охренел совсем, что ли, предлагать мне такое, да ещё и лёжа на моём же плаще посреди лесной опушки? Как будто я ему чем-то обязана! Я, вообще-то, девушка, если он об этом забыл!!! Внутренне надеюсь, что он смертельно обидится на меня за мой смех и наконец отвянет. Увы, этого не происходит. — Ты думаешь, мне нужно много времени, чтобы сделать тебе хорошо? — шепчет Аква мне прямо в ухо, прижимаясь ко мне ещё крепче. Не хочется признавать, но от его шёпота у меня мурашки лезут по телу. А ещё лезут его руки — причём по тем местам, трогать которые ему категорически нельзя! — А ну, быстро перестал меня лапать, если жизнь дорога. Ого. Вот это я могу, оказывается! Голос у меня такой холодный, аж сама пугаюсь. Но Аква, похоже, не сильно смущается. Он хоть и прекращает меня оглаживать, но отползать не думает. И даже объятия разжимает еле-еле, скотина такая! О-о-ох, как же он меня замучил!.. И не денешься от него никуда, настырного такого… — Лежи так, сколько тебе угодно, только лапать меня больше не вздумай — ворчу я, снова смыкая веки, — Иначе я тебе, скотине, самое дорогое отрежу… Ничего не поделаешь. Значит, засну так. Любой ценой назло ему. Пусть видит, насколько мне на него пофигу! — Казумусичка… Ну, пожалуйста… Твою налево… Он это серьёзно? Не успеваю я ответить ему что-нибудь покрепче, как внезапно… Его губы… — М-м-м… У меня… на шее… Охх! — А ну, хватит! Ага, куда там. Он продолжает меня обнимать. А теперь ещё и целует мою шею — причём медленно движется по ней от подбородка вниз, к ключице, слегка засасывая кожу и щекоча её дыханием… Сука! Знает ведь мои слабые места… Что ж он делает, падла бессовестная?! — Аква, нет! Перестань… Вместо переставания он слегка перемещается так, что его лицо оказывается прямо перед моим. Не давая ему целовать себя в губы, я поворачиваю голову в сторону… и таким образом ещё больше подставляю ему шею, как будто специально!.. Чем он не замедлеяет воспользоваться. — М-м-м… Казума… Ещё и моё имя нашёптывает, подлец! Может, приложить его чем покрепче?! Подлец между тем не теряет времени даром. Его губы уже переползают с моей шеи на ключицу, а пальцы технично отодвигают в сторону воротник. — О-ох… О, нет. Я уже почти начала стонать! И стон этот вместе с поднимающейся волной тепла идёт из глубины моего неудовлетворённого организма, у которого столько времени уже не получалось расслабиться, даже при помощи пальцев… Плохой признак, очень плохой. Так, не сдаваться! Ещё есть шанс остановить это, есть шанс отбиться!.. Может, фаерболом его шарахнуть? Но он меня так сдавил, что шевелиться получается с трудом. И потом, на таком близком расстоянии как бы саму себя не приложить с летальным исходом! — Прекрати, кому сказала! Упираюсь руками в грудь Аквы, пытаясь попросту спихнуть его с себя, но… у меня ничего не выходит. Меня словно гипнотизирует вид этого придурка. Окружённое звёздным небом, его лицо прямо надо мной, и выглядит оно диковато — глаза ошалелые, щёки раскраснелись… Такое с ним бывает разве что, когда наш мальчик лишка выпьет. Кстати, может, он этим тут и промышлял, пока я дрыхла?! А что, наколдовал сам себе бухло и нализался — он ведь и не такое может… — Хочу тебя. Охриплый, непривычный для слуха голос. Слышно, что действительно хочет. Я такой его голос до этого слышала лишь однажды. А хуже всего то… Та-ак! Что это за мысль сейчас пыталась проскочить?! Мои увлекательные беседы с самой собой прерываются губами Аквы, которые внезапно впиваются в мои. Ну, и что мне делать с этим кобелём? У меня действительно к нему какая-то слабость?! Первая мысль — со злости его укусить. Но он, шельма, не позволит. Уж больно крепко целует. Вообще-то, будь я в других обстоятельствах, — и с другим человеком! — мне такой поцелуй понравился бы. Очень понравился бы. Но не с этим же!.. Плохо он всё делает, плохо!.. Пусть… Заканчивает уже… — Казума… Ничего он и не думает заканчивать. Он явно только начинает. Его осторожные, раздражающе нежные прикосновения я чувствую уже на своей груди и животе — пока что через одежду, но… М-м-м… Какой же он всё-таки урод!!! — Перестань уже, а!.. — выдыхаю я. Просто бешусь от того, насколько слабеньким, дрожащим оказывается мой голос. Аква меня, кажется, даже не слышит. Уже задирает мою тунику и осыпает поцелуями живот, обдавая моё тело волнами неизменных мурашек. Его тяжёлое, частое дыхание щекочет меня и будто заражает — я тоже начинаю жадно втягивать свежий ночной воздух ртом и немного неровно выдыхать его, сбиваясь на моментах, когда губы Аквы слегка засасывают мою кожу. И вдруг… — О-ОХ! Запрещённый приём. Меня только что облизнули. Этот извращенец высовывает кончик языка и теперь медленно ведёт им по моему животу, спускаясь от пупка к поясу штанов. Что ж ты творишь, животное? Мы что, по-твоему, в эротическом фильме?! — М-м-м… Ты вкусная… — Ты меня есть, что ли, собрался?.. — мой голос всё так же по-дурацки прыгает. Как же это бесит! Вот нет бы оставаться мне в такой непростой ситуации спокойной и холодной, как какой-нибудь демон-убийца… Ох-х… Внезапно оказаться демоном-убийцей я бы сейчас тоже не возражала. То-то струхнул бы один синеволосый насильник! — Я хочу тебя, Казума… — Ты уже это говорил… Прекрати меня… стой! Последнее восклицание сопровождает мою судорожную попытку удержать на себе штаны, которые Аква уже тащит с меня вниз. Сапоги я сняла перед тем, как лечь, поэтому препятствия для извращенца в этом деле отсутствуют, за исключением моих же рук и ног. Но я так просто не сдамся, потаскун бесполезный, даже не думай!.. — Прекрати уже, сколько можно… Стыдоба! Моя фраза звучит совсем не как суровое требование. Скорее она напоминает игривый призыв к продолжению. И откуда только берутся столь похабные интонации в подобных ситуациях? Я же не какая-нибудь шалава из кабака!.. Ох, как же плохо быть хикканкой без личной жизни! — Ну, давай… Ты же тоже хочешь… Хочу? Я?! — Знаешь, что?! Костёр между тем окончательно гаснет, и опушка погружается в серебристую полутьму лунной ночи. Пару секунд мы с Аквой просто молча глядим друг на друга. В очередной раз, несмотря на идиотизм ситуации, отмечаю про себя, до чего же красивые у этого придурка глаза. Особенно, когда он так смотрит… Пнуть бы его сейчас сапогом по наглой роже. Момент самый что ни на есть подходящий. Сука! Ну правда, а что мне делать?! Не понимаю, отчего, но бить его мне не хочется. Кастовать что-нибудь? В голову как-то не приходит, что именно. Так как я не хочу его бить, магия на урон явно не подойдёт. Жаль, я не знаю заклинания, которое вызывает импотенцию… Зато я знаю, как поразить гада его же оружием! — ОЙ! — Аква вздрагивает и инстинктивно вжимает голову в плечи. Внезапно невесть откуда (из моих рук) взявшаяся тугая струя холодной воды прилетает богу прямо в лицо. Он подскакивает, отмахивается и плюётся. Водички немного, но Акву всё же успевает намочить. Низом своей жилетки он быстро вытирает лицо и проводит руками по мокрым волосам, убирая их со лба. При этом негодяй смотрит на меня и как-то странно ухмыляется. Скоренько он приходит в себя, к моему разочарованию. Неужели эта свинота на меня совершенно не злится?! Я ведь гляжу на него и в ответ, презрительно хохочу… И тут же от неожиданности взвизгиваю. Потому что происходит непоправимое. Аква, бросившись на меня, одним мгновенным рывком стягивает с меня штаны, оставляя девушку ниже пояса в чём мать родила, и наклоняется вплотную к тому месту, которое я до этого момента ревностно защищала. Не успеваю я опомниться, как язык бога разврата пробегает по тёмным завиткам волос на лобке и вкапывается в ложбинку между моими нижними губами. План не издавать никаких звуков мгновенно накрывается медным тазом — я запрокидываю голову и во весь голос ахаю. Слишком уж метко попадает по нужному месту бог потерянных трусов. Аква, естественно, не останавливается на достигнутом. Не успеваю я задуматься, насколько мне стыдно от всего происходящего, как его длинный язык принимается выписывать такие орнаменты, что мне остаётся только под аккомпанемент собственных судорожных вдохов и выдохов свалиться спиной на плащ, бесстыдно раскинув ноги в стороны, словно школьница в хентае. Надо бы мне как-то объясниться с самой собой, что я тут позволяю с собой делать. Это ведь ни в какие ворота не лезет: мой придурок-напарник завалил меня против моего желания и вылизывает, как похабная псина, которой он на самом деле и является. Как я это допускаю?! Нужно его отпихнуть, оттолкнуть, прибить сейчас же, сию же секунду… Ох-х-х… Но объясняться с самой собой у меня в данный момент не очень хорошо получается. Как и думать о чём-либо вообще. Единственная дельная мысль, которая лезет в затуманенную голову, — ни под каким видом не дать Акве понять, что мне нравится то, что он сейчас делает. Ни за что!!! Опушка звенит стрекотнёй сверчков. На чёрную громаду ночного леса наползает бездонное небо. Аква, едва ли не урча, погружается в горячую влагу оральных ласк. Он лижет, целует и посасывает мою нежную плоть, словно мороженое в жаркий день. А я лежу перед ним, раздвинув ноги, и стараюсь дышать носом, не срываясь при этом на позорные стоны. Глядеть в небо и считать звёзды, пока лицо обжигает предательский румянец. Ох-х… Может быть, этого козла ещё раз водой залить?! Но на этот раз поосновательнее… Ой-ой-ой… Да ведь я, судя по ощущениям, сейчас кое-чем другим его заливаю… Чёрт! В плане интима Аква, конечно, большой молодец, ничего не скажешь… Ну, болтать-то он прекрасно умеет, так что ему не привыкать работать языком… М-м-м… — Нравится?.. Ну вот. Как всегда, он всё портит. Кто же задаёт девушке вопросы в такой момент?! И какого чёрта он вообще от меня отрывается именно сейчас… Раз уж начал — так продолжай!.. Я слегка приподнимаю голову, чтобы посмотреть на своего орального ухажёра. И как раз вовремя, ведь он, похоже, именно что собирается продолжить, да по полной программе! Ловким движением Аква скидывает с себя штаны и эффектно отбрасывает их куда-то в сторону, оставаясь в одной короткой жилетке и демонстрируя мне ровные линии своего поджарого пресса. У-у-у… Похоже, от орала этот псих перейти к чему-то более… глубокому. Вид его ничем не прикрытого аппарата, уже взведённого в боевую готовность, наглядно доказывает мне верность моих рассуждений. Тут мне бы расхохотаться. Для того, чтобы уничтожить его самооценку. И чтобы прекратить наконец-то происходящую здесь хренотень. В самом деле, ночью посреди опушки синеволосый извращенец лихорадочно стаскивает с себя передо мной штаны — что тут можно сделать, кроме как просто рассмеяться? А потом врезать ему как следует и уйти в лес с гордым видом. Но я всё ещё пытаюсь дышать ровно. И сердце почему-то выпрыгивает из груди, не очень-то располагая к громкому уничижительному смеху. Ох, хоть бы выскочила из леса какая тварь и проглотила эту сволочь в один присест! — Ты такая горячая… Его хриплый шёпот звучит так, будто принадлежит настоящему маньяку. Но глубоко внутри меня в ответ на его шептания сладко трепещет что-то идиотское. Ненавижу себя за это! И его ненавижу! — Заткнись… — бурчу в ответ я, откидываясь назад и прикрывая глаза. Мелькает шальная мысль так и оставить их закрытыми до самого конца, чего бы там Аква не собирался делать. Однако любопытство и возбуждение берут верх. Слегка поворачивая голову и приоткрываю один глаз, подглядывая за своим непрошеным любовником насильником. — Ой! Вот тут я конкретно опозорилась! И могу лишь жалко пищать, когда Аква подхватывает меня под коленки, разводя мои ноги пошире. Прижимается к моим бёдрам. Упругая головка члена пристраивается к увлажнённым створкам, провоцируя в глубине моего тела волну жара, которую я изо всех сил тщусь подавить. Стараюсь смотреть куда угодно, только не на место нашего соприкосновения. При этом у меня пересыхают губы, и я слежу за тем, чтобы не облизывать их слишком уж явно. Аква, впрочем, недолго терзает меня томительным ожиданием. Он вылавливает мой взгляд и улыбается — удивительно мило, без кривляния или насмешки. Я ещё успеваю подумать, что иногда, в крайне редких случаях, бог воды выглядит очень даже приятным человеком. А потом Аква толкает себя вперёд, проникая в меня с уверенностью, которую не приходится ожидать от такого, казалось бы, полностью лишённого мужественности придурка, как он. — А-а-ах! Стыдно сказать, но я со стоном запрокинула голову и колыхнулась бёдрами ему навстречу. Уж больно смачный у него оказался… кхм… подход. Он, впрочем, совершенно не возражает против моей инициативы. Следующие несколько минут мы проводим в полном молчании и совместном напряжённом движении. Аква размеренно раскачивается и погружается в меня, придерживая руками мои разведённые ноги, а я стараюсь не подаваться ему навстречу, но на деле вопреки моим осознанным желаниям почему-то выходит так, что я очень удачно подстраиваюсь под его ритм. Над ночной опушкой стоит тишина, только прыгают звуки тяжёлого, прерывистого дыхания в унисон. Собираю всю себя воедино для того, чтобы всё-таки высказаться. Вдох-выдох… — И это всё, что ты можешь… да?.. Едва не срываюсь на стон в конце реплики. Слабенько прозвучало, но так хочется его позлить! Поэтому перевожу дыхание — ещё раз вдох-выдох, и… — Ты даже… даже девушку нормально взять… не в состоянии… — Хочешь пожёстче?.. Смотрю в его бесстыдное лицо. Оно раскраснелось до корней волос, и глаза блестят. Глядят так, будто он съесть меня хочет. Настоящий маньячина! — Хочу тебе втащить… — отвечаю, отворачиваясь в сторону. Пожар в моих щеках, кажется, становится ещё сильнее. Стараюсь не смотреть, но, естественно, прекрасно всё замечаю — слишком близко ко мне всё это происходит. Слегка ухмыльнувшись, Аква меняет позицию. Он устраивается прямо надо мной, поднимая мои ноги на свои плечи. Слегка обалдеваю от собственной гибкости, хотя Аква не то чтобы сильно меня растягивает, лишь немного прижимая своим весом мои ноги. Моя рубашка будто сама собой сильно задирается, предоставляя божественному взору маленькие холмики моих грудей. Чисто из вредности хочу исправить эту оплошность и расправить рубашку, но Аква не позволяет мне это сделать. Он прижимается ко мне плотнее и начинает качать меня в чётком, размеренном темпе. Хлоп-хлоп-хлоп… — Ах-х… Ха-ах… Ах… Не хочется в этом признаваться самой себе, но моё дыхание приобретает отчётливое звучание постанываний, а зубы сами собой покусывают нижнюю губу, пока я отворачиваюсь, насколько могу, в сторону. Поза до ужаса неприличная, но Аква сейчас находится под очень правильным углом, и от этой амплитуды движений я ощущаю себя маленькой наковальней, по которой стучит молот. Чёрт, а у него довольно большой, и работает он им сейчас прямо так, как нужно… Прикладываю все усилия, чтобы не концентрироваться на ощущениях, но волны сладкого жара, которые, зарождаясь внизу живота, прокатываются по моему телу, загасить никак не удаётся. И плащ подо мной становится всё более влажным, невзирая на сухую погоду. Наверное, мне стоит собой гордиться. Меня трахает красавчик, оказаться в койке которого мечтает половина девушек этого прекрасного мира. Ну, точнее, они мечтают уложить его к себе в койку, поскольку своей у Аквы нет. Он ведь бомж. Такой же, впрочем, как и я. И чего все эти дуры в нём находят?! Обрывки этих мыслей проносятся в моей голове за то время, пока Аква почти не двигается, опустившись на меня сверху и покрывая поцелуями мою ключицу, как он делал до этого. Вновь его волосы щекочут мою кожу, как и его горячее дыхание. Ох, как же это романтично… Любит он этой хренью заниматься. Вот только почему мы остановились, хм-м? — Что, уже сдался? — ехидно шепчу я Акве на ухо. Снисходительно похлопываю его по спине и добавляю: — Это хорошо, что ты устал. А то у меня ноги уже болят… о-ох!!! Мир переворачивается. Не успев понять, что, собственно, происходит, я уже стою на четвереньках, лёжа грудью на собственной сумке, и слушаю, как сочными шлепками стучит о мою задницу рельефный живот Аквы, пока его обладатель тяжело пыхтит где-то сверху и позади меня. Понимание того, что меня поставили раком на собственном плаще и попросту имеют посреди лесной опушки, приходит несколько запоздало… Да и не до размышлений мне в такой момент, чёрт возьми этого озабоченного придурка, который долбит меня яростными короткими движениями, всё больше разгоняясь! В этой позе у меня нет шансов. Я сама себя к ней приучила ещё в родном мире, чаще всего выбирая для занятий онанизмом именно её. Поэтому моя реакция не заставляет себя ждать уже через несколько секунд: — О-ох… А-ах… Да! Да! ДА! ДА, БЛЯТЬ!!! Какой ужас, разврат, позор, меня же наверняка слышно за несколько километров отсюда… Плюс ко всему, как это всякий раз бывает в особо пикантные моменты, из меня начинает неконтролируемо вырываться мат. И Аква, сволочь такая, схватил меня за талию, сдвинув мои ноги своими, отчего его член входит очень туго, навалился сзади и пружинит в меня чуть ли не по три толчка в секунду, притягивая к себе руками, как будто упражнение в спортзале выполняет… Как я не старалась сдерживаться, мерзавец всё же вытащил из меня самые тёмные желания. Лишённый ласки в течение очень долгого времени, мой организм просто отдаётся горячей волне. Сознание почти отключается, как и чувство стыда. Стонать под взятый Аквой ритм уже не получается, и я просто на выдохе кричу сплошное «Оооооо!!!» Но как же он хорош, козлина… Очень удачно попадает в этой позе. Именно туда, куда нужно. Я выгибаюсь дугой и ногтями скребу под собой плащ, затем бессознательно хватаю его за край и комкаю пальцами изо всех сил… Как неприлично, должно быть, это выглядит со стороны. Он же просто гоняет меня по члену, как насадку из секс-магазина… — Казума… Казума… Да… Да… М-м-м… Как отрадно, что наш горячо постанывающий красавчик ещё не забыл, как меня зовут… А ведь правду говорят, что для человека приятнее всего звучит его собственное имя. Потому что я, кажется, вот-вот… — Оооооооооох!!! Хотя, если быть до конца точной, не вот-вот, а уже. Животное удовольствие оттраханной самки безраздельно берёт надо мной верх. Просовываю руку себе между ног и яростно гоняю пальцами клитор, даже мельком не думая о том, какой шлюхой из-за этого могу показаться. Сейчас не до приличий. На краю затуманенного сознания остаётся одна-единственная, крайне прямолинейная мысль: нужно успеть себя подстегнуть, пока во мне ещё есть член. Я кричу, комкаю пальцами другой руки край плаща, мотаю головой из стороны в сторону, содрогаясь всем телом и наконец-то сдаюсь наступающей лавине, которая сбивает меня с места и уносит в невесомость. Время и пространство сжимаются в горячий комок, который туго пульсирует в паху, толчками разбегается по моим мышцам, вынуждая меня всем телом напрягаться до судорог, трястись, хрипеть и извиваться в бешеном забвении оргазма… Собственно, на этом моменте я начинаю окончательно отключаться… Хотелось бы мне так сказать. Потому что не успеваю я начать заново чувствовать под собой землю, как некто, о ком я едва не успела позабыть, вдруг с силой притягивает меня к себе, вжимается в меня сзади и… Тут моё почти угасшее в сладостной истоме сознание полыхнуло сразу двумя яркими мыслями подряд. Первая: «ПИЗДЕЦ! АКВА КОНЧИЛ МНЕ ВНУТРЬ!!!» И вторая: «Пиздец. Я ведь тоже кончила от секса с Аквой. Какой позор…» Чёртов бесполезный бог. Только на одно он и годен… Перестав снабжать моё нутро своим божественным семенем, Аква наконец-то перестаёт стонать и отпускает меня. После чего мы с одинаково жалобным стоном падаем на мой несчастный плащ — я набок, Аква сразу за моей спиной. У меня всё ещё сильно дрожат ноги, не говоря уже о том, что никак не удаётся восстановить сбитое дыхание. И даже думать не хочется о том, как я сейчас выгляжу со стороны… И вообще не хочется больше думать. Ни о чём. Никто из нас ничего не говорил. В общем-то, всё уже было сказано. И словами, и без слов. Перед тем, как заснуть, он заботливо прикрывает меня моей туникой. А потом опять подползает и обнимает меня сзади. Жуткий надоеда… И я уже нисколько не сопротивляюсь. Убью его завтра! Сейчас уже нет ни сил, ни желаний. Кроме отчаянного желания спать...