Жестокая Королева

3 года спустя

      Утренний свет уже проникает в покои. Сегодня один из самых ответственных дней, но привычка спать до обеда слишком сильно тянет в свои медвежьи объятия. Рюджин сонно морщится, недовольно простонав, когда подушку, которой она накрылась, убирают.       — Вставай, я прощала тебе все прогулы совета, но проспать собственную свадьбу я не разрешу, — тон Йеджи с утра кажется грозным, но это только на первый взгляд. Шин тянет руки, вслепую находя талию и прижимаясь к ней. Чуть кусает кожу, заставляя старшую недовольно вздохнуть. — Подъем.       — Ну это же наш день, могли и поваляться. — Бурчит Рюджин, обнимая талию своей девушки. Голова плавно переместилась с подушек на бедра, и Шин довольно промурчала. Ей нравилось лежать так рядом с Йеджи, не боясь, что кто-то их побеспокоит. За эти три года так много всего произошло, что не поместится ни в одном фолианте.       Бедный парнишка, что все записывал, Рюджин искренне жалела его, ведь тот работал почти все время. То они меняют законы, то открывают границы, потом дружно решают, что старые дома нужно отремонтировать, и камень сменяет уже гниющее дерево. Мужчины помогали с радостью, трудясь и зарабатывая на жизнь. Появление больших полей, урожай с которых шел не только в город, но и за его пределы, в маленькие деревушки, что тоже являлись частью королевства, и даже на юг, к Хенджину.       Говоря о нем, его свадьба была потрясающей, а потому, Йеджи хотела переплюнуть его, сделав нечто грандиозное. Он созвал многих близких друзей, народ стоял подальше, но толпа радостно приняла весть о свадьбе. Хенджин был в прекрасном смокинге светлого оттенка. Роза была прицеплена слева, где сердце. Феликс был одет также, за исключением того, что у него на шее красовалась бабочка. Праздновал и гулял народ аж пять дней. Поэтому, любой приезжий сразу же попадал в огромный круговорот. Фестиваль с кучей ярких фонарей, что запускали в небо, ярмарка, где умельцы продавали свой товар и зазывали народ, пивные, работающие днями напролет.       Рюджин и Йеджи Хенджин обнимал так, что у младшей до сих пор позвоночник иногда давал о себе знать. Черён тоже пригласили. Она, наконец, обзавелась отношениями, а когда выяснилось, что эта девушка старше ее на два года, Рюджин первая из всех вышла из ступора, громко смеясь и тыкая пальцем в Юну, говоря о ее «заразности». Юна и Лиа прекрасно жили вместе, все же перебравшись в огромный дом, что подарил им Хенджин.       В Южном городе был наплыв беженцев, что ушли с других королевств, и среди них была сиротка. Лиа не выдержала, предложив ребенку работать у них, помогать по мелочи и ночевать в старом доме. Ей было всего 11 и она безумно боялась всех, кого видела. Держалась одна, никого не подпускала. В итоге, все дошло до того, что уже год, как этот ребенок является неофициальной дочерью Лии и Юны. Живет у них, помогает по дому и в лавке, обзавелась друзьями.       Рюджин тянула дольше всех. Даже Хенджин торопил ее с предложением, а младшая все отшучивалась, видя как Йеджи иногда надувает губы и завистливо смотрит из окна, когда в народе затевают свадьбу. Шин слишком волновалась, для нее это был ответственный шаг. Она сразу сказала, что не примет от Хван кольцо и преподнесет его сама, но все 3 года старалась избежать этого.       Все же, к Рождеству Рюджин сдалась. Когда в центре была поставлена огромная ель, а снег уже украшал улочки, Шин направилась к кузнецу. Тот бородач встретил ее лучше, чем вся ее семья, когда они пересекались на улицах. Между прочим, отец просто ушел с должности главного и ее заняла Рюджин. Мать с ней никак не контактировала, лишь вечно ходила в поисках мужа, что стал напиваться до чертиков. Когда охранники второй раз привели его во дворец, пьяного и в разодранной рубахе, брюнетка едва не сгорела со стыда. Ей хотелось самолично проучить его за отношения к своим дочерям, но Йеджи вовремя увела, отдав приказ о том, чтобы старшего из Шин отвели в темницу, часиков так на 8, а то и больше, пока не протрезвеет.       В Рождество, кольца с гравировкой были готовы. Кузнец подмигнул, желая удачи. Девушка лишь поплотнее укуталась в, развевающееся на ветру, пальто, поправляя теплый шарф. Она готовилась весь день. Руперт единственный, кто знал об этом и всячески препятствовал тому, чтобы Йеджи пришла в комнату раньше.       Младшая была нервной вплоть до вечера, репетируя подготовленную речь, в перерывах между работой. Она то и дело запиналась или сбивалась с мысли, а руки тряслись сильнее, чем после тренировок. Когда она, наконец, улизнула в комнату, украсила ее цветами, которые зимой почти невозможно достать, лишь за большие деньги и то, если повезет, Шин была довольна собой. Переоделась в парадную белую рубаху, но пальцы отказывались завязывать бабочку. Все вечно получалось не так, как должно быть, и младшая, рыча, оставила это на потом.       Йеджи сильно устала, и даже Руперт не смог ее больше держать, а потому старшая появилась в комнате, когда Шин в очередной раз пыталась завязать дурацкий «ошейник».       — Тебе помочь? — Улыбаясь, спросила Хван, что все еще не переоделась из пышного платья. Брюнетка, как испуганный зверек, замерла, поворачиваясь. А ведь в ее голове, все было иначе. Старшая подходит к ней, цокая каблуками по полу и, усмехнувшись, ловко завязывает бабочку на шее. — Прекрасно выглядишь, — улыбается шатенка, наклоняясь и целуя.       — Ты решила окончательно весь план перечеркнуть? — Ворчит Рюджин, обнимая ее за талию. Слыша смех и видя отрицательные качания головой, Шин сдается. — Я передумала, отмена.       — Эй! Ну уж нет! Я достаточно ждала. А еще, мне нравится идея с цветами, они прекрасны, — королева довольно оглядывает украшения и улыбается шире. — Правда.       — Спасибо скажешь Джису, не знаю, как и где, но она нашла цветы. Я так старалась над романтической обстановкой, а по итогу облажалась с этой удавкой, — оттягивая украшение от шеи, бубнит расстроенно Рюджин. У Хенджина с Феликсом все хотя бы прошло по плану.       — Ладно-ладно, давай еще раз? — Предлагает Хван целясь на дверь, но Рюджин только отмахивается. После чего, становится на одно колено, роясь в кармане и, наконец, находя коробочку, вытягивает ее, открывая.       — Ваше Величество, Хван Йеджи, управляющая Восточным Королевством, одна из сильнейших правительниц в 8 поколении Хван, согласна ли ты быть моей женой? — Йеджи прикрывает рукой рот. Она забывается, после чего, все же эмоции берут вверх и она счастливо прыгает размахивая руками и кивая головой. — Отлично, — Рюджин усмехается, но в душе царит ураган. Ловит в объятия старшую, что продолжает довольно пищать. — Ну все-все, не так уж долго я тянула. — Саркастично бурчит Шин, когда слышит хлюпанье носа.       — Да, всего-то три года, — в ответ негодует Хван. — А еще, я в 9 поколении, но это формальность, — она смеется, слыша, как младшая ворчит что-то о разводе и том, что уйдет прямо сейчас. Рюджин наконец-то успокаивается, обнимая в ответ и первая тянется поцеловать девушку. — Свадьба летом, я люблю тепло, а еще мы переплюнем свадьбу Хенджина! У нас будет огромная карета оббитая драгоценными металлами и камнями, две красивые лошади, куча света, большой украшенный зал…       — Смело было полагать, что мы отпразднуем в тихом уютном кругу, да? — Закатывает глаза Рюджин, когда Йеджи то и дело оглядывает золотое кольцо на пальце. Она поднимает глаза, в которых стоят слезы, и смеется. — Тогда я хочу дракона, пир на весь мир и отпуск, на месяц.       — Последнее — самое исполнимое, я тоже хочу отдохнуть. — Кивает старшая, возвращая рассудительность. — Кстати, ты со священником все уладила? — Рюджин вздыхает, вспоминая, как уже два года, это место занимает довольно молодой мужчина, лет 30, он был приятным собеседником, сидеть с умным человеком за чашкой чая и рассуждать о жизни — одно из лучших занятий. Вот только, оба не любили решать вопросы политики, предпочитая говорить о чем угодно, кроме этого.       — Мы теперь помолвлены, а тебя волнует сделала ли я работу? Что я говорила про свой уход? — Рюджин фыркает, вновь подрываясь «уйти», но Йеджи цепляет ее за запястье, обнимая со спины. — А еще, предлагаю запретить каблуки, ты и так выше, а это уже наглость, — морщит нос младшая. Хван смеется, кивая на стол посреди комнаты, на нем красивый подсвечник, одно из лучших вин и различная еда. — Между прочим, я старалась, — проследив за взглядом, улыбается Рюджин. — Ладно, я не уйду от тебя, только потому что, мне жаль стол, который я долго оформляла, — Шин получает легкий толчок в плечо, и смеясь, тянет Хван за руку. — Люблю тебя.       — И я люблю тебя, но вино больше, — в отместку шутит старшая, видя закатывающиеся глаза, и улыбается.

***

      И вот сегодня, тот самый день. А Йеджи, как тиран, иначе не скажешь, требует, чтобы Рюджин поднялась в 7 утра, чтобы собраться. Конечно, она могла поднять ее в 5, но благо, отказалась от этой не благородной мысли. Они готовились все эти месяцы, все было спланировано до мелочей, которые Хван любила до дрожи.       — Мы могли бы принять ванну вместе, — сонно предлагает Рюджин, расплываясь в довольной улыбке. Йеджи лишь фыркает, поднимаясь с кровати и стягивая за собой одеяло, чтобы младшая вновь не уснула. Не то чтобы это прям помешало Шин, но придется помучиться.       Рюджин падает головой на подушку, ворча, когда Йеджи начинает собирать одежду с пола. Прошлая ночь прошла слишком хорошо, но с условием: «Никаких укусов, Рюджин. Засосы и прочее тоже запрещаю». Для Шин это было самое идиотское правило, а потому, она все же немного нарушила его, сейчас наблюдая за тем, как Ее Величество щеголяет по комнате в белье, светя парой-тройкой засосов на бедрах.       — И вот за эту красоту на твоих ногах, я вчера получила по голове, — припоминает младшая, усмехаясь и потирая затылок.       — Я предупреждала, — морщит нос зеленоглазая, наконец, найдя рубашку, которая каким-то образом была закинута на шкаф. Шин лишь смеется, садясь на матрасе и потягиваясь. — Так, через полчаса придут служанки, они сказали, что все твои заказы были выполнены. — Йеджи чуть надувает губы.       — Ну-у, не дуйся, ты же сама не рассказала о своем платье ничего, поэтому, и я не раскрыла свой образ, — подмигивает Рюджин, стараясь задобрить девушку. Та лишь сильнее хмурится, напоминая котенка Саранга, которого Юна и Лиа также взяли в большую семью.       — А кто сказал, что там платье? — Фыркает шатенка, после чего, затянув пояс на штанах, быстро обувается и махает рукой. — Встретимся у алтаря, опоздаешь — я снесу твою голову, — бросает Хван, подмигивая. У нее это получалось плохо, но до жути мило. Рюджин лишь поднимает вверх руки, усмехаясь.       Пока младшая бродит по комнате, то невольно выглядывает в окно. Ей безумно нравится новая форма, которую они выдали охранникам и страже. Теперь, девушки тоже могли учиться и сражаться, а парни шли сюда по желанию. За эти три года, девушки не только перевернули все с ног на голову, но и вышли на новый уровень. Они даже подписали договор о мире с Северным Королевством, что не могло не радовать. Конечно, проблемы все еще были, но девушки решали их, засиживаясь в кабинете над кучей бумаг, пока Руперт услужливо приносил им чай. Совет был переизбран, а потому, тут находились только те, кому действительно можно доверять. Тхай был повышен в звании еще в тот год, когда Йеджи официально объявила всем о Рюджин и положении дел. Теперь парнишка заведовал всей охранной и часто зависал с Шин за бутылочкой бурбона, поставку которого одобрила сама младшая. Хван лишь закатывала глаза, иногда читая нотации.       Рён со своей девушкой обосновались в отдельном домике, поближе к замку. Хоть ей и предлагали комнату, но она отказалась, решив все же остановить выбор на высоком и крепком строении с выходом к полям. Она не пошла по стопам отца, выбрав профессию учителя. Были созданы две школы, а та единственная, что была при церкви, подверглась некоторым реформам. Хенджин был доволен тем, как его родственница наконец занялась развитием государства, посильно помогая, когда мог.       Теперь Ли тоже числилась в совете, но ее вызывали лишь на некоторые собрания, в основном, когда Рюджин и Йеджи хотели лично пообщаться с ней. О свадьбе Черён еще не задумывалась, живя со своей девушкой душа в душу. Миён была милой девушкой, такой же спокойной и уравновешенной. Светлые волосы по плечи, широкие глаза серого цвета. Рюджин была рада за подругу, что та смогла найти того, с кем сможет разделить свою любовь.       Титул «Жестокой Королевы», стал забываться, ведь сейчас Йеджи все чаще называли «Великой». Народ сплотился, стал куда более дружелюбным. Люди приезжали из деревень, чтобы обосноваться здесь, получить образование или работу. Хван и впрямь стала куда мягче, но иногда могла вспылить. Благо, Руперт почти сразу звал Рюджин, и та сломя голову неслась на третий этаж, чертыхая Йеджи и человека, что придумал ступени. Только брюнетка могла смягчить жестокость, обыгрывая все и переводя в шутки.       Когда служанки закончили, Рюджин с облегчением выпрямилась, ощущая, как побаливает спина. Она решила пойти на поводу Йеджи, выбрав для празднования платье. Специально пышное и большое. Да и все было не так плохо, как она полагала. Светлая, молочная ткань подчеркивала ее кожу, а макияж выделял темные глаза. Волосы она стала регулярно подрезать, оставляя их короткими. А потому, с прической она долго не думала.       Все было готово. Свадебные кольца уже были в церкви, в которую был приглашен Южный священник. Он наверняка ждал их. Все друзья, судя по времени, либо были возле церкви, либо на пути к ней. Хенджин с Феликсом приехали за два дня. Хван старший, видимо, прибыл лишь для того, чтобы подшучивать над «долгосоображающей» Шин.       Родителей не звал никто. Мать Йеджи наверняка. даже узнав о такой вести, предпочла бы остаться в тени. А про семью Шин, даже вспоминать тошно. Чего стоит одни пьяные выкрики отца, возле ворот замка. Хоть старшая поначалу и настаивала, но Рюджин отрезала, сказав четкое и ясное: «Нет».       Служанки, улыбаясь, сложили белый фрак в чемоданчик, зная о плане младшей. А именно, уже на праздновании, за которое ручались Рён и Джису, переодеться из пышного платья в брючный костюм.       Когда Рюджин шла к своей карете, то на нее буквально с разбега налетела Юна. Она плакала, словно ребенок, что-то тараторя, а после добавляя то, что хоть Рюджин и не просила, но сестра с радостью проведет ее до алтаря.       — Поехали уже, а то твоей «сестренке» снесут голову, — фыркает брюнетка, приветливо кивая Тхаю, что сопровождал их. Весь город был украшен различными цветами, вывесками и пожеланиями. Пока они ехали к церкви, народ, встречающийся на пути, радостно салютовал, свистел и гудел вслед.       На Юне было простое бежевое платье, благо погода стояла теплая, а значит, никто не замерзнет. Она, кажется, была в большем предвкушении, чем сама Рюджин, что крутила в руках подвески, которые преподнесла когда-то на свадьбу сестры.       — На тебе нет лица, а у тебя свадьба! — Юна грозит ей пальцем. — Ну-ка, быстро улыбнулась.       — Я рада, — строит гримасу старшая, вздыхая. Пальцы рисую круги на гербе, что она когда-то придумала, останавливаясь на элементе с короной. — Я, возможно, волнуюсь.       — О боги, неужели ты это сказала! Ладно, я проиграла Рён 100 золотых, но теперь я хотя бы понимаю, что за выражение лица. Йеджи переживает больше тебя, она вся изнервничалась. Бедный Руперт, что поведет ее. Старик и так не выдерживает, а тут еще и вечные скачки настроения.       — Эй! — Рюджин грозно смотрит на сестру, и та смеется.       — Мы с Лией такие же, я же шучу. Я ни в коем случае не хочу задеть твои чувства к Йеджи. Держу пари, когда ты ее увидишь, то понадобится целитель, — младшая смеется, подмигивая.       — Да ну тебя! Тхай, скажи ей, — переводит взгляд девушка, на что парень лишь пожимает плечами, мол, разбирайтесь сами, я здесь исключительно для вида. — Никакой от тебя помощи, — закатывает глаза Шин, видя за окошком окрестности. Еще немного и карета остановится. Волнение сжирает ее изнутри, но она делает вид, что в порядке. Подумаешь, Йеджи в платье, или костюме, как будто она это не видела по сто раз на дню. Просто чуть больше людей, клятвы, кольца, поздравления, празднование… Всего-то, пф…       Вспомнив одну мантру, которой учили всех охотников, Шин прикрывает глаза, крепче сжимая подвески в руках и стараясь успокоить дыхание. Это помогает. Да и сейчас будут лишь близкие люди. Не более. Вот потом, можно уже немного напрячься, хотя вряд ли после пары рюмок бурбона, младшая вообще будет думать об этом.       Когда она входит в зал, музыканты сразу же начинают играть. Священник приветливо кивает, и Рюджин готова развернуться и уйти. Страх, паника, все это мечется в душе, а Шин не любит показывать слабость. Выдохнув, она кивает Юне, что ободряюще улыбается, и они начинают идти к светлому алтарю. Восточный священник устроился в углу, внимательно слушая, глядя на своего учителя. Тут собрались все. Черён счастливо улыбалась, утирая слезы платком, а Миён рядом обнимала ее за плечи, стараясь успокоить. Джису с распущенными волосами, чуть завитыми на концах, стояла с дочерью, девочка приветливо махала Рюджин, и Шин усмехается, вспоминая, как катала ту на спине, учила охоте и тому, как быстро взбесить Юну. На ней милое платье в цветочек, а на голове венок. Она будет подносить кольца, по лицу видно, что та переживает. Ее каштановые волосы спадают на плечи, обрамляя личико.       Хенджин и Феликс кивают. Первый даже изображает слезы, за что получает от второго по затылку. Сестры усмехаются. Стоит Рюджин занять положенное место, как дверь вновь открываются. Юна была права, ведь ноги предательски подкашиваются, благо Шин все же берет себя в руки. Тхай становится к парням, и вот он действительно плачет, что взять, нежная натура.       Йеджи, подняв голову, гордо вышагивает рядом с празднично-одетым Рупертом. Тот старается сдержаться от слез, ведя Королеву. Распущенные завитые локоны, макияж, подчеркивающий ее лисьи глаза. Корона, что сверкает так, словно ее натирали несколько дней, что наверняка было правдой. Платье было более темного, ближе к карамельному, оттенка. Оно было в меру пышным, но Рюджин смотрела лишь на ключицы, которые очень хорошо были подчеркнуты вырезом.       Как бы Хван не пыталась показать спокойствие, Шин раскусила ее еще на втором шаге, когда старшая чуть дернулась. Не одну ее ноги не держат. Йеджи удивленно смотрит на младшую, пока уголки глаз наполняются слезами.       — Только попробуй заплакать, — саркастично смеется Рюджин как можно тише. Йеджи сразу же встряхивает головой, начиная чаще хлопать ресницами. — Умничка.       — Сегодня мы собрались здесь, чтобы официально скрепить брак еще одной пары. А также короновать вторую королеву. — Громогласно произносит мужчина. Он оглядывает собравшихся. В уголке спрятался парнишка, что быстро писал на свитке о происходящем событии. — В этом прекрасном храме, я, Святой Отец, скрепляю узами брака, Королеву Восточного Королевства, Ее Величество, Хван Йеджи, известную также как Великую. А также, Шин Рюджин из семьи охотников Шин. — Священник улыбается.       — Я, Хван Йеджи, Королева Восточного Королевства, клянусь в том, что буду всегда рядом, готова поддержать любую твою идею и просто оказать необходимую поддержку. — Ее голос чуть дрожит, но Рюджин плевать, ведь ради того, чтобы увидеть такую Йеджи, оно того стоит. Зеленые глаза, не мигая, смотрят в темно-карие, и Шин покрывается мурашками, замечая столько любви и преданности в них. Кажется, она сама начинает плакать, ведь на губах Хван растягивается улыбка. Юна рядом еще держится, в отличие от Рён, что качает головой, все еще не веря в происходящее. — Я буду всегда любить тебя и готова пойти на все ради тебя. — Йеджи берет ее за руки, чуть опуская голову и немного дрожа.       — Я, Шин Рюджин, и сколько бы ты пыталась перевоспитать меня, то должна была понять, что это бесполезно. Я не сильна в красивых словах, а потому, скажу то, что чувствую — Рюджин нервно усмехается, ведь текст, который она так долго заучивала и впрямь вылетает из головы. — Мы прошли с тобой очень многое, то были и веселые, и грустные, и даже опасные моменты. Я всегда была и буду готова отдать за тебя свою жизнь, зная, что оно того стоит. Я клянусь, что буду оберегать тебя от бумажной работы по ночам, предлагая что-то более интересное, — Шин подмигивает, заставляя щеки девушки напротив зардеться. Хенджин усмехается, получая толчок в бок от Феликса. Рён закатывает глаза, усмехаясь. Джису тяжело вздыхает. — Из меня плохой романтик, но я готова учиться этому, радовать тебя маленькими подарками, подбадривать тебя, когда ты опускаешь голову. — Брюнетка подносит руку к подбородку Хван, приподнимая его. — Всегда согревать тебя, помогать в твоих начинаниях и главное, я клянусь, что всегда буду любить тебя и делать все, ради твоей улыбки. — Когда Рюджин заканчивает, то думает, что сильно облажалась, но нет. Йеджи не злится, наоборот. Она старается не заплакать окончательно, то и дело поджимая губы и крепче сжимая теплые ладони охотницы. Юна рядом все же не сдерживается, плача.       — Вы можете обменяться кольцами, и конечно, я помню про подвески, — улыбаясь, говорит священник. Первой подбегает дочь Юны. Еджин улыбается до ушей, протягивая коробочку с кольцами. Рюджин нагибается, кивая и благодаря ее. Йеджи делает тоже самое. Когда Шин чувствует на безымянном пальце легкую тяжесть, то на миг отворачивается, смахивая слезы. Следующей подходит ее сестра, держа в руках подвески. Она надевает подвеску на шею Йеджи, пока Джису помогает Рюджин. Венки они оставили на празднование, когда снимут короны.       — А теперь, Рюджин, вступив в брак с Хван Йеджи, ты становишься второй полноправной правительницей Восточного Королевства. — монахи подносят ей скипетр и державу. Это был большой шар из золота увенчанный множеством дорогих камней. Рюджин принимает их, склоняя голову. Пока священник читает текст, Шин молчит, хотя в голове не раз комментирует это саркастичными замечаниями. К концу текста, ей позволяют разогнуться, после чего, на голову водружают корону. Точная копия той, что у Йеджи, но сделанная специально под ее параметры. Рюджин оборачивается ко всем, улыбаясь. Но ее терпение не бесконечно, а потому, наконец, освобождая руки, она тянется к старшей за поцелуем, под громкие овации. Краем глаза она заметила, как Джису прикрыла глаза дочери, заставляя брюнетку усмехнутся. Она нежно сминает губы Йеджи, одну руку кладя на скулу, а второй прижимая к себе за талию. Будь ее воля, на этом бы все закончилось, и они бы вдвоем отпраздновали все это наедине, но раз ее жена хотела праздника, то Шин готова потерпеть.       Когда священник закрывает книгу, то небольшая толпа срывается с мест, утягивая девушек в объятия. Хенджин что-то выкрикивает, пока Феликс просто поздравляет девушек. Рён, плача, шутливо бьет Рюджин в плечо, ведь она писала ей текст, который по итогу младшая не использовала. Но подруга все равно рада за Шин, обнимая их с Йеджи. Миён присоединяется, еще стеснительно, боясь как-то коснуться их, но Рюджин сама обнимает девушку. Юна все это время жмется к сестре со спины, пока Джису и Еджин желают им счастливой совместной жизни. Тхай хотел быть серьезным, но даже его не обошли теплые объятия и легкое трепание по коротким темным волосам.       Они разделились. Юна, Джису и дочь поехали с новобрачными. Хенджин с Феликсом забрали в компанию Тхая и Рён с Миён. Священники обещали подтянутся к празднованию чуточку позже.       Когда Рюджин на пару минут все же смогла отлучится, то с радостью переоделась, чувствуя себя вновь собой. Празднование было рядом с лесом, ведь это связало девушек, сведя вместе. А потому, к концу мероприятия на поле рядом собирались разжечь костер, распевая охотничьи песни и чередуя их с балладами.       Рюджин вышла в костюме, идя к своей жене. Мысль о том, что теперь они с Йеджи официально две королевы, до сих пор не хотела укладывать в голове. Пальцы то и дело тянулись к головному убору, а ощутив холод металла, младшая вздыхала, ведь все это не сон.       Короны они, как и договаривались, сложили, отдав Руперту. Мужчина добрался своим ходом, уйдя чуть раньше с церемонии, ведь должен был удостоверится в готовности мероприятия. Столы ломились от количества еды. Тут было все, что только можно представить. Народ встречал их громким шумом.       Хенджин с Феликсом вновь отличились подарком, сначала блондин громко зачитал долгую речь, не забывая упомянуть о том, как его «тронула» речь Рюджин, так что в голове он не раз усмехнулся, а в конце отдал им ключи.       — Это от огромного домика в горах. Я думаю, вам понравится, там рядом горячие источники, и наш с Феликсом особняк недалеко, так что буду ждать в гости на отдых, — подмигивает парень. Девушки улыбаются, и пока Йеджи обнимает Хенджина, Рюджин берет ключи, складывая их к куче подарков. Черён и Миён подготовили в подарок оружие.       — Зная, как вы обе любите держать самооборону, мы решили преподнести Йеджи лук, ведь насколько я знаю, ей нравится стрелять. — начинает Черён, но Рюджин улыбается, пихая в бок Хван.       — Ага, особенно мне в глаза, — припоминает младшая. Йеджи лишь ворчит на нее. — Стоп, это то, о чем я думаю? Боги, Черён! — Заметив в руках обоюдоострый кинжал, Шин сразу становится серьезной. Обычно такие кинжалы дарили, когда дарящий считал, что человек достоин звания лучшего из охотников. Брюнетка кидается на подругу с объятиями. Миён же услужливо держит венки из цветов, что после, осторожно кладет их на голову каждой.       Еджин сплела им браслеты из красных нитей, не забыв о рисунке, пока ее родители, улыбаясь, решили подарить двух гнедых лошадей.       — Зная вашу любовь к вечным поездкам, и особенно на лошадях, думаю, вам понравится. А еще, — младшая сестра переглядывается с женой, улыбаясь счастливей. — А ну, еще вы можете уже через два месяца приехать и забрать котенка. Они еще маленькие, а потому оторвать их от матери, не лучшая идея, но зная любовь моей сестренки к кошкам, мы не могли не подарить вам что-то пушистое и теплое.       Празднование и принятие подарков идет полным ходом. Там даже выставили мишени для всех, кто желал пострелять из лука. Девушки не упустили этого, решив посоревноваться. Танцы, песни, еда и напитки.       Было сложно даже на миг остаться наедине. А потому, Рюджин была немного недовольна. Она уже не раз замечала взгляды старшей на себе и костюме, от которого Йеджи явно была без ума. Они веселились до поздней ночи, пока ноги не начали болеть, а воздух не стал холодать.       Празднование решили проводить аж неделю, а потому, у них было много времени лично выслушать поздравления от всех желающих, погулять по ярмарке и просто побыть обычными людьми, забыв о работе, что будет ждать их возвращения с отдыха.       Юна, как и Енджин уснули прямо в карете, облокачиваясь друг на друга. Точнее, девочка, согревшись от пиджака Рюджин, улеглась на Юну, а та в свою очередь удобно устроилась на голове Джису, иногда что-то бурча.       Йеджи и Рюджин сидели вместе, сплетая пальцы и просто тихо беседуя с Джису.       Когда все разошлись, а девушки наконец остались одни, то стоило услышать звук замыкания двери, чтобы начать действовать. Несмотря на усталость и алкоголь в крови, Рюджин все еще требовала продолжения прошлой ночи.       Кажется, они совсем забылись о всех, кто мог находиться или проходить мимо их комнаты, потому как, не сдерживались. Рюджин признаться честно, намучилась с застежкой платья на Хван, после чего, победоносно улыбаясь, принялась вести дорожку поцелуев. Йеджи под ней трепетала, удобнее устраиваясь на мягком матрасе и чуть запрокидывая голову, позволяя проходить по своей шее языком. Рюджин тоже хороша, разошлась не на шутку. Кусала, оставляя засосы везде, где только можно. Игралась со старшей, слыша довольные стоны наслаждения, и бесстыдно водя руками по ее бедрам. Ей нравилось видеть Хван такой, раскрепощенной, свободной и до чертиков сексуальной. Долгие поцелуи и легкие поддразнивания, громкие стоны и разгоряченные тела. Все это может запросто описать ночь, которую девушки провели вместе, наслаждаясь друг другом.       Рюджин, довольно улыбаясь и обнимая старшую, уткнулась ей в шею, невольно вспоминая их первые ночи вместе. Йеджи была без сил, стараясь отдышатся. Хотя младшая недалеко от нее ушла, тоже переводя дух и иногда мурча. Шин позволяла себе такое только рядом с Йеджи. Вот так лежать, шепотом произнося слова о любви и том, как она дорожит Хван, пока вторая довольно улыбалась, проводя пальцами по темным коротким волосам.

***

      — Рюджин, уже двенадцать, надо вставать, — тихий шепот возле уха. Рюджин лишь фыркает, прижимая девушку к себе.       — Я кажется говорила, что ты меня не перевоспитаешь, у нас 7 дней отдыха и я чертовски хочу провести этот день с тобой. Хотя бы до 2 дня, — сонно тянет младшая. — Хочу ощущать твое тепло, а не ткань одежды, — чуть морщит нос, слыша смешок рядом.       — Юна и Джису такие милые, когда рядом с ними Еджин, — внезапно произносит старшая. — Не думала о ребенке?       — Я хочу кота! — Приподнимаясь на локтях, наигранно произносит Шин, а после вновь падает, носом потираясь о кожу шеи. — Сначала кот.       — А потом? — С надеждой интересуется Хван.       — А потом кошка. — Безропотно заявляет брюнетка, но зря. Старшая начинает ее щекотать, и сон как рукой снимает. — Все-все! Иначе ты меня убьешь, — стараясь отдышаться, произносит Рюджин. Ее темный взгляд бродит по свежим меткам, которые она оставила ночью и улыбается. — Я обязательно рассмотрю ваше предложение, а пока, я хочу еще один раунд, — уголки губ сильнее расползаются, и девушка тянется за поцелуем.       Шин не против детей, но в ближайшее время, в ее планах был отдых и наслаждения ее новоиспеченной женой. И медлить она или менять планы, не собиралась. Впервые благодарная тому, что все-таки поплелась в тот пасмурный день в лес, чтобы проверить ловушки, а в итоге, попадаясь в нее сама. Хотя, она не жаловалась, в такой капкан она была только рада угодить, ведь теперь, рядом с ней есть та, которая раскрыла ее мягкую сторону, да и сама расцвела, став уверенной и просто «Великой» правительницей.

Конец