Ненастья и новая (старая) война

За время пока столица отдыхает, восстанавливая своё здоровье, Москва занимается государственными делами, разбирая документацию. При виде одного письма у первопрестольной портиться настроение. Турция. Господи, у Миши поперёк горла стоит эта Османской империя с её Константинополем. Тяжело вздыхая, Москва читает бумаги. Бесконечная борьба за территории это уже надоевшая обыденность. В письме Константинополь писал о том, что хочет лично встретиться с Александром для решения какого-то важного вопроса. Недавно сам, чёрт, закрыл Балтику для русских судов, а сейчас решил о чём то поговорить с Сашей... К сожалению такой вопрос нельзя решить без Петербурга и Москва, встав со своего места, пошёл в покои к Александру с этим документом. – Александр Петрович, не спите? – Нет, Михаил Юрьевич, вы что-то хотели? – Петербург поудобнее сел на кровати, внимательно смотря на Москву. Глаза были немного сонными, но внимательными. После того отравления Саша лежал и до сих пор лежит в своих покоях уже целую неделю. Бездействие стало раздражать, а отдых – тяготить. Поэтому увидев бумаги в руках Михаила он обрадовался. – Константинополь написал вам письмо с просьбой. Я не могу решать за тебя, поэтому прошу прочти его. Москва отдаёт бумагу столицы, а тот с интересом читает её. С каждой строчкой лицо Саши становилось всё серьёзнее. Миша садится рядом, смотря на возлюбленного. – То есть он просит личную аудиенцию для решения вопроса по поводу закрытия акватории Балтики? Но почему это не могут решить государи ? Такие решения, вроде, решаются вместе с императором? – Да, так и есть. Его прихоть я понять не смог.... Что будешь делать, Саш? – Приму его во дворце. Когда к нам должны приехать послы? – Николай Павлович сказал, что через два дня. Ты точно будешь в состоянии? Столица цокнул, всем своим видом показывая недовольство. – Я давно в порядке, Миша. Это вы держите меня здесь взаперти уже долгое время... – в конце фразы он показательно вздохнул, смотря на Москву. – Александр, вчера у вас была температура. Не нужно сейчас давить мне на жалость. Врачом был прописан постельный режим.. – Да знаю я. Не в первый раз ты мне это говоришь. – Саш, отдыхай пока есть возможность. Завтра уже можешь возвращаться к работе, а сегодня ещё отдохни. Набирайся сил перед встречей с турецкими послами, потому что у меня нет желания с ними разговаривать. – в конце фразы Москва пошутил в своей манере, улыбаясь Петербург. Саша улыбнулся в ответ. – Хорошо, Михаил Юрьевич. Так уж и быть. Послушаю вас. Миша встаёт с постели забирая документ. Он оставляет лист и перо, прося Сашу в течение дня написать ответное письмо Константинополю. #### Настал день икс. Все во дворце были готовы встречать послов из Турции вместе с их столицей. Петербург переживал, а Москва побаивался. Не нравился ему взгляд, которым турок одаривал Сашу каждый раз во время их переговоров. Слишком хищный, властный и больно заинтересованный. Гадкая улыбка на губах бесила, а расширяющиеся зрачки, от вида Петербург, пугали... Миша всегда был неподалёку от Саши, следя за ним. Послы уже в столице, а значит скоро будут. Москва видел как столица нервничает. Его движения стали немного дёрганными, но это было незаметно для обычного человека, что не знал характера Саши. Миша тихо подошёл к нему со спины и положил руки на плечи, массируя их. – Всё в порядке? – Да, Михаил Юрьевич. Можете не беспокоиться.– взгляд был сосредоточен, а тон – холодный и строгий. Саша отлично держал себя в руках, но только Миша видел его на сквозь. Москва наклонился к самому уху Петербурга, шепча: – Помни, что я всегда рядом, Саш.. Александр лишь кивнул в знак понимания и, посмотрев в глаза, нежно улыбнулся. – Спасибо. – сказал столица также тихо. Их разговор прервал император, что позвал Александра с собой вниз. Послы приехали... ### Переговоры велись долго. В тронном зале были только самые важные люди и три города: Москва, Петербург и Константинополь. Император долго беседовал с турецким послом, а Александр лишь наблюдал за их разговором слушая. Пока Саша смотрел на говорящих, Миша смотрел на врага. Константинополь, не отводя взгляд, наблюдал за Александром. Москва весь напрягся, долго всматриваясь в его хищные глаза. Этот старик что-то задумал и явно что-то недоброе... #### К сожалению, прийти к какому либо соглашению у них не удалось, но для обоих сторон конфликта стало ясно – нужно готовиться к войне. Кто начнёт её пока непонятно, но её начало было уже не за горами. После аудиенции к Саше подошёл Константинополь, прося его проговорить с глазу на глаз. Миша видит как Саша что-то говорит турку, но тот слишком настойчиво улыбается ему. Долго Москва такое терпеть не смог. – Прошу прощения, но на сегодня достаточно разговоров. Александр Петрович устал и нуждается в приёме пиши, так же как и вы. Прошу вас пройти в свои покои, а разговор оставить на завтра. Сейчас уже поздно. – Миша говорил строго и тон его голоса не терпел каких либо возражений. Саша лишь кивнул головой в знак согласия, но никак не показывал свою усталость. Его осанка была всё также прекрасна, а выражение лица – безэмоционально. – Хорошо, так и быть. Прошу, Александр Петрович, не задерживаетесь со своим решением. – Конечно. Завтра в 11 я жду вас у своём кабинете. Приятного вечера. – Вам тоже. Константинополь ушёл. Саша устало вздохнул, потирая виски. – Голова болит, Александр Петрович? – Это, возможно, от голода и усталости, Михаил Юрьевич. Она пройдет, не переживайте. Прошу вас, пойдёмте ужинать. – Конечно, Александр. – идя рядом, столицы направились к столу. О Константинополе думать сейчас никому не хотелось.... #### Просыпается столица достаточно рано. За утренней чашкой кофе Саша успевает проверить несколько документов. С небольшим волнением и дрожью в пальцах он смотрит в окно, откладывая дела. Это была далеко не первая его встреча с Константинополем, но каждый раз она вызвала у него страх. Петербург помнит, что ещё совсем маленьким он очень боялся столицу Турции и его хищного взгляда. Для него не было секретом, что тот заинтересован в его персоне. В подтверждение этому Саша часто ловил на себе внимательные и заинтересованные взгляды. В дверь постучали. – Войдите. – Александр? – неспешно в комнату заходить Москва, закрывая за собой дверь. – Привет, Саш. Как себя чувствуешь. – Здравствуй, всё в порядке. У тебя? – Тоже. Я хотел с тобой поговорить по поводу твоей аудиенции с Константинополем. – Я пока не знаю о чём именно он хочет со мной говорить. Скорее всего о военных действий и обсуждении каких-то поблажек в договоре, хотя это и бессмысленно... – Я не про это. ... – Миша замялся. Он ненадолго замолчал, подбирая нужные слова. – Давай договоримся с тобой о каких нибудь секретных словах....– видя не понимающий взгляд Москва вздохнул. – Это для того чтобы, когда тебе понадобилась помощь, я смог это понять. О них не должен знать турок. Что-то достаточно простое... – Я понял о чём ты.... Можно к примеру слово душно. – Душно? – Это первое, что мне в голову пришло. Саша мягко улыбнулся, отводя взгляд. – при обычном обращении я просто так это слово не скажу. – Ну да, тогда договорились.... В комнате повисла тишина, лишь тиканье часов нарушало его. – Ты переживаешь? – Немного нервничаю. Не люблю оставаться с ним наедине. Он меня пугает своей настойчивостью и хитрой улыбкой. Миша лишь не сильно качнул головой. Раньше он старался не оставлять Петербург с этим восточным городом наедине, видя его нездоровый интерес к мальчику. В образе сразу всплывал Есугей и Миша старался отгонять от себя эти мысли, не переставая переживать за Сашу. Петербург не должен знать о его болезненном детском опыте, а тем более пережить его. Поэтому когда Константинополь попросил личной аудиенции, Москва за переживал. Глупая идея с этим словом сразу пришла в голову и чтобы перестраховаться, он пошёл к Саше. Хорошо что Петербург не стал задавать лишних вопросов... Через 10 минут Мише пришлось покинуть кабинет столицы. Скоро сюда придёт турецкий город для решения своих вопросов. Но Миша не далеко уйдёт. Он постарается быть рядом. Как минимум ради своего спокойствия. #### Разговор со столицей Турции не заладился сразу. Тот слишком уверенно чувствовал себя на чужой территории, стараясь показать, что он выше Саши. Более опытнее и увереннее. Казалось бы, к такому поведению можно было уже привыкнуть, но Петербург не мог. Такое отношение к себе он не потерпит. Александр старался отвечать уверенно, но немного дерзко. Ничего особенного Константинополь не говорил. Он лишь высказал своё желание овладеть Кавказскими территориями и Балтикой, говоря, что они принадлежат ему по праву, совсем не соглашаясь не с какими доводами и не идя на компромисс. – Наш спор бессмысленный и вы это понимаете. Если не хотите учитывать условия договора, действуя только в своих интересах, то скажи пожалуйста, что вы хотите от меня?. – Саша вскипал от злости. Надменный турок говорил уверенно и медленно, гнусно улыбаясь. Петербург это бесило. – Я надеялся на ваше благоразумие и понимание, но вы, к сожалению, разочаровываете меня. Мы могли бы решить этот вопрос между нами, не создавая конфликтов. – Отказаться от Балтики? Ни в коем случае. Вы хотите решить конфликт, не соглашаясь с моими условиями. Всё получается логично: вы не хотите слушать меня, а я не согласен с вашим решением. – Вы ещё совсем юны, Александр, и не знаете, как нужно делать правильно. Ваш пыл погубит вас, а резкость и упёртость не принесут ничего хорошего.... Послушайте старших.. – слишком медленно и слишком высокомерно. Саша ненадолго замолкает. Ему не нравится мысли Константинополя и то , что кто-то в очередной раз напоминает о его юном возрасте. – Если и слушать старших, то уж точно не вас. У меня есть учитель и наставник к советам которого я прислушиваясь. Константинополь встаёт, подходя к Петербургу. Саша неуверенно отшагивает назад к стене, стараясь держать расстояние между ними. Турок улыбается, поедая его взглядом. В глазах искрят пошлые огоньки. – Вы такой юный и амбициозный юноша. Вы выросли, Александр, в неописуемого красавца... – Константинополь коснулся плеча столицы, заставляя того поёжится. – Вас это не должно касаться. – Саша пытается сбросить руку, но его резко толкают к стене. Петербург сильно бьётся головой, чувствуя тупую боль от удара. На шее появляется рука, тут же перекрывая кислород. Дышать становится нечем и Саша пытается схватиться за что-нибудь, отталкивая душителя,но вместо этого выходят лишь слабые подёргивания. Перед глазами начинает темнеть и Саша чувствует как ноги ослабевают. В один миг рука пропадает с его шеи и Саша падает на пол с громким стуком. Он жадно хватает воздух. Перед глазами всё плывёт, а голова кружится от нехватки кислорода. Человек отходит от него, закрывая дверь на ключ. Весело смеясь, Константинополь вновь подходит к Петербургу. Он больно хватает его за руку, снова начиная душить. Саша закашливается, пытаясь понять происходящее. – Необдуманно с вашей стороны было спорить со мной, Александр Петрович. Слишком необдуманно. – Необдуманно было после стольких поражений угрожать столице большой империи. – отвечает Саша, чувствуя что горло больше ничего не сдавливает. – Ваш поступок не останется незамеченным. Вы не в своих владениях! Угрозы Петербурга выглядели немного жалко: сидя на полу и пытаясь отдышаться, Саша чувствовал нарастающую панику. Хоть бы кто-нибудь пришёл и помог ему разобраться с этим дедом. Константинополь сел перед Сашей, смотря ему прямо в глаза. – Ты такой невинный и чистый. Как распустившиеся цветок, который так и хочется сорвать. – столица Османской империи берёт Петербург за подбородок. Второй рукой он гладит нежную талию, опускаясь всё ниже. Саша чувствует нарастающее отвращение. Он не должен касаться его так сильно и жадно в таких сокровенных местах. Только не он. – Понравился вам мой сладкий подарок? Как жаль, что ваш император оказался настолько умён? Саша вздрагивает как ошпаренный. Он отталкивает от себя турка, вновь вжимаясь в стену и закрывая себе рот рукой. – Вы? Так это были вы тем самым отправителем!? Константинополь немного опешил. Его лицо стало намного серьезнее, а тон голоса – ниже. – А вы не настолько глупы, Александр. Как же вы докажете, что я виновен. – Я.... В дверь резко постучали, не давая Саше закончить. – Александр Петрович, извините, что отвлекаю. Император интересуется как скоро вы освободитесь? – Миша, Господи. Это был Миша. Петербург радостно улыбнулся, собираясь попросить о помощи, теряя бдительность. Турок, воспользовавшись этим, прижимает Александра к себе, шепча в самое ухо: – Не смей ничего ему говорить. – в руке у него был небольшой складной нож. От сильной хватки, столице начинает казаться, что ещё немного и ему переломают кости. – Александр? У вас всё в порядке. – Миша дёргает ручку.... Заперта. Бесшумно Москва достаёт дубликат ключей из своего кармана. – Да, всё в порядке. И-извините, Михаил Юрьевич, мне просто душно... И тут Миша всё понял. Громко кашлянув, он вставил ключ в замочную скважину. – Я вас понял, Александр Петрович. Передам императору, что вы скоро подойдёте... – громко топая ногами пару раз, Миша отмыкает дверь. – Хорошо.. – молчание. Больше ничего и Москву это напрягает. Минуту он не слышит ничего, а потом резкие звуки ударов и крик турка. Миша резко открывает дверь. #### Картина, открывшаяся его взору, заставляет впасть у ступор. Саша вжимается в стену, держа двух руках окровавленный нож. Турок, отшатнувшись, смотрит на своё раненое предплечье. – Ты что наделал, мальчишка!– не замечая Миши, Константинополь вновь идёт на Сашу, замахиваясь. Москва подбегает к нему в ту же секунду, ударяя по лицу так, что слышится хруст челюсти. Миша бьёт его, не давая турку опомниться. – Урод, окаянный! Кем ты себя возомнил! – Москва... – Константинополь уже не старался отбиваться. Он отошёл на приличное расстояние, смотря первопрестольной прямо в горящие от злости глаза. – Убирайся вон! Не видать тебе этих земель и мирного неба над головой! Вышел отсюда пока я всю твою страну с землёй не сравнял к чертовой матери!! Понимая, что спорить бессмысленно - турок уходит. Москва вздыхает, оборачиваясь к Саше. Столица сидит в ужасе, обнимая себя. Нож лежит неподалёку, а вся верхняя одежда была неопрятно задрана и помята. Миша подходит к нему, осматривая. – Ты в порядке, Саш? Петербург молчит, опуская голову вниз. Москва слышит тихие всхлипы возлюбленного. Стараясь поднять голову, Миша касается шеи, вызывая у Саши болезненное шипение. Осмотрев её, Москва с ужасом видит, что на бледной и тонкой шеи не осталось живого места: вся в сине-красных пятнах, она вызывала у Саши невыносимую боль. Под негромкие всхлипы, Миша осматривает всё тело, находя ещё не один синяк. – Саша, Господи, что он с тобой делал? Он тебя трогал? Столица неуверенно кивает. Сердце Миши замирает от страха и нахлынувших воспоминаний. Руки начали дрожать, а разум покидал его. Что нужно сейчас делать, Миша не знал. Он отпрянул от Саши, садясь на против, не касаясь и боясь навредить. Петербург лишь сильнее сжимается, закрывая лицо руками и обнимая себя. Ему стыдно и противно от себя. Собственное тело стало чужим. Но больше всего столица боялся, что Миша будет презирать его за слабость. – Александр, Саш? Скажи хоть что-нибудь.... – Я грязный и использованный. Он сказал, что я как распустившийся цветок, который так и хочется сорвать ... Что он имел ввиду, Михаил Юрьевич? Что он хотел от меня? – дрожащим голосом говорил Петербург, стараясь не смотреть в глаза Москве. Саша плакал, совсем не понимая весь ужас сказанных ему слов. Мороз пробежал по коже Михаила, заставляя впасть в ярость. Он никогда не скажет столице значение этих слов. – Александр... Господи, что произошло? – в комнату, вошёл император, застав их в не очень презентабельном положение. Растрёпанный и плачущий Саша, жмущийся к Москве... Это картина не сушила ничего хорошего. – Константинополь. Было покушение на жизнь. Немедля выкиньте его из дворца! С остальным разберёмся позже. – во время своего рассказа, столица поднимал Сашу на руки. Тот стал проваливаться в сон, чувствуя наступающую горячку. – Хорошо.... Послов Османской империи ко мне, живо! И Константинополь тоже! – император ушёл, яростно крича слугам. Миша унес Сашу в противоположном направлении... #### В своей спальне Александр сидел на кровати. Его мелко трясло от остаточного страха, а осознание произошедшего ещё не пришло. В голове было пусто и он старался ни о чём не думать. В комнату заходит Миша с небольшим подносом. Он молча садится рядом, протягивая в трясущиеся руки стакан с теплым молоком. Немного придерживая дрожащие руки, Москва терпеливо ждёт, когда Саша допьёт и успокоиться. Ещё около пяти минут столица молчал. Миша сидел рядом, внимательно осматривая возлюбленного. – У тебя ничего не болит. – Москва говорит шёпотом, пытаясь привлечь внимание. – Немного. – также тихо говорит столица. – Спасибо, что помогли... И за молоко тоже. – Саш? Сашенька, просмотри на меня. – Миша поднимает подбородок столицы,заставляя посмотреть на себя. Петербург тяжело вздыхает, стараясь сдерживать эмоции и надевая холодную маску на лицо, но его тело его выдавало. – Александр, послушайте. То что сейчас произошло - вышло за любые рамки приличия, но твоей вины тут нет. – Ты не презираешь меня? Москва встал в ступор. – Почему я должен тебя презирать? Саша мнётся, не торопясь с ответом. Ветер за окном заполняет тишину, проносясь негромким свистом по дворцу и ударяясь в окна. – Саш? – Я не смог защитить себя и предугадать исход ситуации. Я был слишком глуп... Я теперь грязный... – Почему ты так говоришь?... – Он... Он трогал меня.... За окном начинает барабанить дождь. Саша отворачивается от Миши, смотря на улицу. Москва видит как челюсть столицы сжимается в нервном движении, заглушая эмоции. Миша сам немного сжимается. Тяжело поддерживать человека, вспоминая ужасные воспоминания из прошлого. – Г-где он тебя трогал, Саш? – вопрос странный и, наверное, не очень уместный, но Москва не знает, что ещё спросить. Столица молчит, смотря на любимого. Он аккуратно берёт руку Миши в свою, кладя медленно её себе на талию. В момент он замирает, вглядываясь в выражение лица первопрестольной и ожидая хоть какую-то реакцию. Миша неуверенно вздыхает, кивая головой, тем самым разрешая Саше делать то, что он захочет. Петербург шумно дышит, водя рукой Москвы по своему телу и тем местам где касался турок: талия, живот, плечи, кисти, шея... Миша, затаив дыхание, пытается сконцентрироваться и понять, что Саша хочет этим сказать. В один момент столица начинает что-то бормотать, заставляя Москву за беспокоиться. – Саш? – Когда ты меня касается я не чувствую то самое чувство отвращение, лишь бабочки в животе.... – Петербург говорил быстро и шёпотом как будто в бреду. Дрожащей рукой он держал кисть Миши, что лежала у него на животе. Москва обнял столицу, прижимая к себе. Он гладил его талию и плечи, успокаивая. Саша вдыхал его запах и расслаблялся, крепко держа Мишу за шею. Тепло близкого человека успокаивало, даря ощущение защиты. – Саш, он больше тебя негде не трогал, надеюсь? – места на теле, по которым водил его Саша, были ещё безобидными, ведь Миша знал и похуже... – Бёдра.. – Петербург весь сжался, говоря это слово Москве в плечо. – Что? – Он касался моих бёдер... Москва прерывно вздохнул. Громкие сашины всхлипы рвали его сердце на части. – Я грязный и использованный. Он сказал, что я как распустившийся цветок, который так и хочется сорвать ... Что он имел ввиду, Михаил Юрьевич? Что он хотел от меня? – встревоженным голосом спрашивал Саша, со страхом в глазах смотря на своего бывшего учителя. Возлюбленного. – Саш...– Миша, тяжело вздохнув, приобнял любимого за плечи, размышлял, что ему лучше сказать. – Пожалуйста, не думай об этом. Не нужно тебе знать этого, мой северный рай... Москва гладит плечи, успокаивая Петербург. Саша устало прикрывает глаза и, сдаваясь, утыкается в плечо Миши, всхлипывая. Старший прижимает к себе хрупкое тело, даря поддержку. Саша другой. Ему нужны теплые объятия, прикосновения и нежность. В детстве в моменты полного отчаяния и после ужасной ночи Миша оставался один. Он не хотел чтобы кто-то видел его слабости. Но Саша не такой, он не должен также себя чувствовать. Петербург хватается за Москву, тихо плача. Миша шепчет столице теплые слова поддержки, гладя по волосам... – П-простите меня, прости, Миш... – вытирая красные от слёз глаза, говорит Саша. – Не смей извиняться за это. Тут нет твоей вины. И не кори себя за слабость. Это нормально, Сашенька. – Спасибо за всё... – снова и снова шепчет Петербург. В комнату заходит император, наблюдая за столицами. Заметив Николая краем глаза, Миша укрывает засыпающего Сашу, тихо выходя из комнаты. #### – Послы Османской империи покинули Петербург с письмом к их правителю. Войны не избежать, Михаил Юрьевич. – говорит Николай Павлович, стоя за дверью покоев Саши. – Войне быть, Николай, к сожалению.... Вечерело. Наступила тишина. Серые коридоры дворца освещались лишь светом нескольких свечей. Атмосфера нагнетающая. – Что произошло между Александром и Константинополем? – император задаёт ожидаемый вопрос. Миша вздыхает, смотря на Николая. – Не уверен, что могу сказать вам сейчас что-то ясное.... Единственное, что я знаю точно так это то, что произошла попытка покушения на жизнь. Александр сейчас не в состоянии сказать что-то внятное. – Я понял вас, Михаил Юрьевич. Спокойной ночи. – Спокойной, Николай Павлович. Император направился вдаль по коридору, а Миша, развернувшись на пятках, вновь зашёл в покои Саши. Сегодня он должен быть там, должен быть рядом с дорогим сердцу человеком, поддерживая и защищая...