Перевоспитание Драко Малфоя

      Драко мысленно проклинал всё, на чём свет стоит. Почему в его жизни не могло быть простоты и нормальности даже в грёбаном среднем веке. Обязательно какая-то вымученная дешёвая драма. Судьба определённо имела хреновое чувство юмора или какие-то личные счёты с Малфоем, иначе он не мог объяснить, почему всё это происходило именно с ним. В любом случае в этот раз он не собирался так просто сдаваться и поэтому хотел уже было побежать вслед за Амалией. Внутри него зрело болезненное ощущение, необходимость объясниться с этой девушкой, стучащая маленькими молоточками по вискам. Но его руку перехватила Изольда, о существовании которой он бы предпочёл навсегда забыть.       — Драко, ты, кажется, хотел проводить меня в комнату, — настойчиво напомнила юная ведьма, глядя на него широко распахнутыми чёрными глазами, которые то и дело опускались на его обнажённый торс и возвращались обратно к лицу.       Драко грубо вырвал свою руку из цепких пальцев надоедливой особы, ещё раз посмотрел куда-то между деревьев, где совсем недавно скрылась девушка, которая словно магнитом тянула его к себе, чем дальше, тем сильнее, и вернулся взглядом к Сейр. Она стояла в его рубашке, доходящей ей до середины бедра, надетой поверх промокшей насквозь ночной сорочки, и ёжилась от слабых порывов ночного ветра. Кажется, он и правда что-то такое говорил этой девчонке. Решив, что хуже быть уже не могло, он кивнул. Всё равно Драко не нашёл бы посреди ночи столь поспешно ретировавшуюся из сада Амалию Дагворт, а портить отношения с племянницей Гормлайт Мракс наверняка было не самой лучшей идеей. Хотя желание в сторону юной ведьмы у него было сейчас лишь одно и вполне определённое: схватить и бросить прямиком в камыши. В голове всплывал образ Изольды, сидящей в пруду по уши в тине и отчаянно пытающейся выбраться из зарослей, которые при любой её попытке сдвинуться с места хлестали бы её по щекам — эта картина была единственным, что грело его душу и позволяло держать себя в руках.       — Да-да, конечно, — раздражённо сказал он, пытаясь подавить растущую в груди злость.       У одного из небольших серых домишек, облизываемых отблесками пламени факелов, Драко заметил бельевую верёвку, на которой по счастливой случайности среди прочей одежды висела рубаха. Не то чтобы он смущался своей частичной наготы, скорее, его раздражал липкий девичий взгляд, который он ощущал буквально на физическом уровне каждой клеткой своего тела. Стянув с верёвки ещё немного влажную рубашку, он оделся на ходу и мог поклясться, что услышал со стороны Изольды разочарованный вздох, но ему было плевать. Поскорее бы уже просто отделаться от неё и отправиться спать.       Они молча дошли до поместья, у самого входа Драко остановился и, повернувшись к Сейр, смерил её пронзительным стальным взглядом. В нём был абсолютнейший холод, безразличие и чёрствость, казалось, ещё немного, и девушка, стоящая напротив, непременно замёрзнет и превратится в ледяную статую, но к его глубочайшему сожалению, она всё ещё продолжала дышать.       — Слушай, Изольда, я буду предельно честен с тобой. А взамен ты пообещаешь мне, что больше не будешь искать моего внимания. Мне не нужны проблемы из-за тебя, ясно?       — Э-эм… ну… ладно, — неуверенно промямлила немного растерявшаяся волшебница.       — Ты симпатичная, милая и так далее, и тому подобное, — крайне неубедительно начал Драко, даже не стараясь придать своим словам хоть немного эмоций. — И кто-то обязательно оценит это по достоинству, возможно, тот же самый Кэрроу, — на этих словах Сейр фыркнула, верхняя губа её чуть приподнялась, исказив лицо гримасой отвращения.       — Но не ты, я верно поняла, к чему ты клонишь? — грубо прервав Драко, спросила юная ведьма.       — Да, именно так, — коротко ответил он.       — Я надеюсь, ты всё же изменишь своё мнение, — сказала Изольда, которая, судя по всему, совершенно не умела принимать отказы, чем невероятно сильно напомнила ему Асторию.       Ага, как же! Даже не надейся, глупая соплячка.       — Пошли уже, — проговорил Драко, намеренно игнорируя последние слова Сейр.       Пара молча поднялась на второй этаж поместья и мягкой поступью пошла вдоль слабо освещаемого коридора. Из ближайшей двери, ведущей в одну из гостиных, вальяжно вывернул Эдриан Кэрроу, преграждая им дальнейший путь. Он изучающе осмотрел внешний вид Изольды, и его взгляд метнулся в сторону Драко, казалось, на дне его зелёных глаз зарождалось самое настоящее адское пламя.       «Неужели этот хлыщ взревновал девчонку?»       — Я сам провожу свою невесту в её покои, — презрительно выплюнул Эдриан и снова перевёл взгляд на Сейр. — Заодно по дороге она мне объяснит причину своего непотребного внешнего вида и прогулок под луной с никчёмным магглом. Не так ли, дорогая? — сквозь зубы процедил Кэрроу, подходя и нависая над фигурой Изольды.       Та лишь фыркнула и обошла его, задевая плечом, будто он был лишь мешающей назойливой мошкой, крутящейся рядом с ней. На скулах Эдриана заиграли желваки. Справляясь со злостью, он прикрыл глаза и выдохнул, после чего развернулся и последовал за своей невестой.       Драко хмыкнул и поплёлся прочь, злость постепенно отступала, уступая место усталости. Ему ещё сильнее начинало казаться, что зря девчонка Сейр так противится браку с Кэрроу, отличная вышла бы пара, с огоньком, в отличие от подавляющего большинства таких же чистокровных партий, которые встречались только за обеденным столом и в постели, не имя друг к другу и капли эмоций. Кэрроу и Сейр же определённо искрились, оказываясь на одной территории, и это сложно было не заметить. А после сегодняшнего и Изольда уже не казалась ему такой кроткой и безобидной, правду говорят — в тихом омуте гриндилоу водятся.       Драко спустился на первый этаж, где со стороны коридора, ведущего в их столовую, доносились протяжные завывания, видимо, кто-то ещё продолжал гулять, рискуя завтра проснуться не выспавшимся и с больной головой. Он слабо ухмыльнулся. Это место уже почти казалось ему нормальным. Почти.       Зайдя в конюшню, Драко наткнулся на любопытные синие глаза, смотрящие на него с высоты навеса.       — Трэвор, ты случайно не видел Амалию?       — А мисс Сейр? Вы что, уже всё? — улыбаясь, с нескрываемым любопытством спросил Трэвор, подаваясь вперёд и практически свешиваясь со своего импровизированного ложа.       — Ну да, а чего там возиться-то? — непонимающе спросил Драко. — Проводил Изольду в замок, пусть отдыхает. Так что насчёт Амалии?       — Во вкус вошёл? — играя рыжими бровями, спросил Уилкинс.       — Чего? — с искренним недоумением произнёс он.       — Что, племянницы госпожи мало, тебе ещё и Золотую девочку подавай? — весело сказал Трэвор и замер, поняв, как сильно он сейчас подставился.       В конюшне воцарилось тяжёлое молчание. Шестерёнки в голове Драко усиленно крутились после насыщенного событиями дня, пытаясь проанализировать услышанное.       Дзинь!       — Что ты только что сказал? — переспросил Драко с опасным спокойствием в голосе. Медленно, по-кошачьи он двигался в сторону Уилкинса, будто дикий кот, вышедший на охоту и увидевший добычу. До смертельного броска оставались считанные секунды. Три… два… один…       — Что? — невинно хлопая глазами, спросил Трэвор, сдерживая порыв сглотнуть образовавшийся на нервной почве ком в горле.       — Ты сказал «Золотая девочка», не так ли? — вкрадчиво произнёс Драко, находясь на расстоянии вытянутой руки от Уилкинса, лежащего на навесе.       — Ну да, а что такого? Многие её так называют, везучая ведьма, да и умная, ко всему прочему. Ну остальное ты и сам видел, — нашёлся он, придавая своему голосу как можно больше беспечности. Несколько капелек пота, стекавших по его шее, скользнули за шиворот.       — Грейнджер? — уточнил Драко.       — Амалию, дубина! — Трэвор визгливо хохотнул. — Тебе опять везде мерещится твоя великолепная однокурсница из будущего? Драко, это уже становится подозрительным, ты будто одержим этой девушкой. Подумай об этом на досуге, а, друг?       — Ой, иди ты гиппогрифу под хвост! — выпалил он, кидая в Трэвора грязной тряпкой, удачно попавшейся под руку. Уилкинс с хохотом уклонился от неё и скрылся вглубь навеса.       — Спокойной ночи, Ромео! — пропел из своего убежища Трэвор.       — Знаешь, даже хорошо, что у меня нет ни палочки, ни магии… — начал Драко с деланным спокойствием.       — Это почему ещё? — оживлённо поинтересовался Уилкинс.       — Да потому что… Салазаром клянусь, я б тебя заавадил, придурок! — прогремел Драко и, подтянувшись на крайней балке навеса, попытался дотянуться рукой до рыжего клоуна, который испортил ему всё окончание вечера, точнее, ночи. Трэвор засучил ногами, отодвигаясь ещё глубже и прячась от праведного гнева товарища, при этом весело похохатывая. Драко сорвался с балки и, приземлившись на обе ноги, бросил свою шуточную затею добраться до Уилкинса. Расположившись на спальном месте, он завёл одну руку за голову на манер подушки.       — Ладно, живи, рыжее недоразумение, — со смешком сказал Драко. — Доброй ночи.       Он смотрел наверх, в дощатый навес, на котором сейчас ворочался Трэвор, и думал о его словах.       «А действительно, какого драккла я так часто думаю об этой Гриффиндорской заучке?..»

***

      Гермиона заплетала волосы у висков в косы и мысленно возвращалась ко вчерашней ночи. Музыка, вольта, алкоголь, вальс и… Малфой. Он был так близко, его руки так крепко держали её и так легко кружили, даря пьянящее чувство лёгкости и свободы, всё казалось таким правильным, само собой разумеющимся. Как будто не нужно было ничего контролировать, ни о чём волноваться, словно ответственность не лежала грузом на её плечах, прибивая к земле.       «А теперь не думай, просто чувствуй…» — пронеслись в голове слова, произнесённые бархатным баритоном. И она чувствовала так, как уже, казалось, давно разучилась, и это усыпило её бдительность. Она никогда не видела Драко Малфоя с этой, новой для неё стороны.       «Проклятый вальс! Я же знала, что это отвратительная идея от начала до конца и всё равно купилась на слова Малфоя. Правильно Рон говорил, этот блондин точно доведёт до греха, не иначе!»       Нет, она не винила Драко, в конце концов — это его жизнь и его мир. А вот она должна была держать себя в руках, быть умнее и дальновиднее, не отпускать всё из-под своего контроля. Для неё ведь этот проект — всего лишь работа, так ведь? Или нет? Стыдно было признаваться, но она уже не знала наверняка. Гермиона Джин Грейнджер не могла ответить себе на простой вопрос.       «Мерлин, какой абсурд!»       А потом ещё эта бездарная актрисулька Селена, эти драккловы камеры в саду и Малфой, целующий Эллиот. Получалось, всё шло так, как и было задумано изначально. Почему же тогда там, у пруда, когда она застала их, внутри что-то неприятно кольнуло и на душе противно заскребли низзлы?       «Какая же ты дура, Гермиона, просто последняя идиотка! Чего ты ожидала? Ты же знала, какую репутацию имеет Малфой среди женского пола, и туда же! Возьми себя в руки наконец!»       Она скрепила две небольшие косы между собой и откинула на свободно ниспадающие локоны. Растерев круговыми движениями виски, Гермиона постаралась отбросить все лишние мысли и, повесив на сгиб локтя плетёную корзину, отправилась за свежими цветами для поместья.       Скромный с виду сад с плодовыми деревьями скрывал за собой небольшую постройку, нечто среднее между изяществом оранжереи и топорностью теплицы. Цветник находился на краю сада, скрытый от посторонних глаз. Он практически был заброшен, и кое-где по стеклянным стенам полз, извиваясь, плющ, а тропинка, ведущая к этому месту, успела зарасти травой. Войдя внутрь, Гермиона сразу ощутила разницу температур — здесь было влажно и душно, а дурманящий запах цветов, смешавшийся с травами, заставлял голову кружиться. Она быстро осмотрелась, кто-то всё-таки приглядывал за этим местом: все кустарники и клумбы выглядели весьма ухоженно и не требовали в данный момент внимания. К её счастью, ведь она совершенно не любила копаться в земле, её стезёй всё же были бумаги, различные исследования, договора, древние руны и так горячо обожаемые ею книги.       По правую руку от неё росли всевозможные цветы. Среди них были лилии, ромашки, глицинии, лаванда, ряд розовых кустов и даже магнолии. А по левую располагались волшебные растения, кажется, в самом отдалённом углу она даже увидела ядовитую тентакулу, а чуть ближе китайскую жующую капусту.       Гермиона взяла со столика с садовой утварью ножницы и осторожно, стебель за стеблем срезала розы, пока вся её корзина доверху не была заполнена ароматными бутонами на шипастых ножках. Монотонная работа сумела отвлечь волшебницу от неприятных мыслей, и в поместье она зашла с сильно потяжелевшей ношей, которую приходилось держать двумя руками и ясной головой.       И сразу же выяснилось — всё зря. Потому что стоило ей только переступить порог, как она тут же столкнулась с причиной своих утренних терзаний, которая моментально направилась в её сторону. Она чуть вздёрнула аккуратный носик и, сделав вид, что вовсе не заметила Малфоя, начала подниматься по лестнице.       — Амалия! Амалия, постой! — выкрикнул Драко и поспешил за ней, пересекая холл большими шагами.       — А, Драко, доброе утро! — сдержанно улыбнулась Гермиона, когда он поравнялся с ней на лестнице. Она одарила его коротким взглядом и продолжила подниматься.       — Давай я помогу, — Малфой перехватил корзину с алыми розами, будто она ничего не весила.       — Спасибо, — сказала в ответ Гермиона, приподняв одну бровь и смерив его изучающим взглядом. Всё-таки он мог быть джентльменом, когда хотел.       Поднявшись на второй этаж, они завернули в одну из гостиных. Гермиона принялась менять цветы в вазах, не обращая никакого внимания на присутствие Малфоя. Он поставил корзину на кушетку неподалёку и, подойдя ближе к ней, опёрся рукой о каминную полку.       — На самом деле, я хотел поговорить с тобой.       — Да? — деланно удивилась Гермиона, перекладывая поникшие цветы из вазы в сторону, и взяла из корзины свежесрезанную розу, продолжая избегать зрительного контакта. — И о чём же?       — О вчерашнем. То, что ты вчера видела в саду…       — То, что я вчера видела в саду, меня ни коим образом не касается, — грубо прервав Малфоя, отчеканила она и резко развернулась к нему, держа между пальцами стебель цветка. Гермиона смотрела холодно и строго, прямо в его глаза, словно пытаясь впечатать прямиком в него всё то, о чём думала добрую половину утра.       — Я считаю иначе, — спокойно ответил Малфой, едва заметно выгибая брови от удивления столь бурной реакцией волшебницы. — Я должен объясниться. Там, в саду…       — Ты ничего мне не должен, Драко Милфорд. Никто никому ничего не обещал, если мне не изменяет память, — снова перебивая его, выпалила Гермиона. Она нервно крутила розу между пальцев и, неудачно повернув стебель, укололась. — Ах! — воскликнула волшебница от неожиданности и, выронив цветок, посмотрела на место укола, на котором проступала алая капля крови.       — Дай посмотрю, — сказал Малфой, внезапно оказываясь совсем близко. Он взял её руку и приложил к раненому пальцу чистый платок, так удачно оказавшийся сегодня в его кармане. — Не страшно. Тот, кто не осмеливается ухватиться за шип, никогда не должен жаждать розы.       Малфой поднял глаза на Гермиону, и уголок его губ потянулся вверх в обольстительной ухмылке, от которой, ей-Мерлин, захватывало дух. Она была уверена, на дне его серых глаз черти готовили для неё персональный котёл, мешая расплавленное серебро и зазывая окунуться в него с головой на свою погибель.       — Амалия, вчера в саду произошло недоразумение, — пользуясь моментом, начал было Малфой, но снова был прерван на полуслове.       — Драко, не нужно… — более спокойным, но всё таким же уверенным голосом заговорила Гермиона, сопротивляясь его очарованию.       — Ну уж нет! Ещё как нужно! И ты меня выслушаешь, несносная ведьма! — выпалил Малфой, не выдерживая. — Я битый час пытаюсь сказать тебе, что там, в этом Салазаром проклятом саду, Изольда решила поиграть в утопленницу, чтобы привлечь к себе внимание. И то, что ты имела неудовольствие лицезреть, вовсе не было моей инициативой и даже желанием. Этот поцелуй — полнейшее недоразумение, которое не должно было случиться.       — Ладно, — коротко ответила Гермиона, словно находясь в трансе. Давно её никто так ловко не затыкал, и она не могла определиться, понравилось ей это или вызвало раздражение.       — Ладно? — с сомнением повторил её слова Драко. — Просто я не хотел, чтобы ты думала, что это произошло с моей подачи.       — Да. Ладно, — повторила Гермиона, улыбнувшись. Она бы соврала, если бы сказала, что его слова не отдались теплом в груди, хоть она и считала всё это в высшей степени неуместным. — Но на будущее, не знаю, какие у вас там порядки в будущем, но здесь не приняты вольности в общении с противоположным полом. А то смотри, опозоришь девушку и проснёшься женатым…       Глаза Малфоя заметно округлились, а рот чуть приоткрылся. Эффект, на который рассчитывала Гермиона, был достигнут. Сказанное в достаточной мере впечатлило его.       — Шучу, не настолько всё строго, не бойся, но и не расслабляйся, — рассмеялась Гермиона, увидев вытянутое лицо напротив. — Пойдём? Мне нужно заменить цветы ещё в одной гостиной.       Малфой кивнул и, взяв корзину, последовал за ней. Они прошли в другой конец коридора и, открыв двустворчатые двери, стали свидетелями необычной картины. Хотя, если точнее, необычной картина являлась только для Гермионы, Драко же был совсем не удивлён представшему им зрелищу.       Выдержанная в синих тонах гостиная, освещенная лишь полосами предобеденного солнца, льющегося из высоких узких окон, скрывала в себе занятную пару. На узкой кушетке в практически полностью расстёгнутой рубашке, с протянутыми на пол ногами, скрещенными в щиколотках, развалился полусидя темноволосый мужчина. Он обнимал прильнувшую к его груди юную девушку, которая была одета в свободную белую ночную сорочку и с ногами забралась на кушетку, практически свернувшись клубочком рядом с волшебником.       — А эта Изольда Сейр, оказывается, совсем не такая уж умница и скромница, не находишь? Вчера я, сегодня Кэрроу, — ухмыльнувшись, сказал Малфой, кладя подбородок на плечо Гермионы и опаляя её щёку горячим дыханием.       — Ну-у-у… Они хотя бы жених и невеста, — вымолвила Гермиона, судорожно размышляющая, что делать в сложившейся ситуации.       Малфой отстранился, и она, не найдя лучшего выхода, решила покинуть помещение до пробуждения спящих голубков. Гермиона сделала шаг назад, закрывая перед собой двери и врезалась спиной в крепкую мужскую грудь. Талию осторожно обхватили уже знакомые руки. Сердце начало разгон и, кажется, уже билось где-то в районе горла, как загнанная птица, мечтающая вырваться на волю.       «Вдох-выдох, Гермиона. Это всего лишь Малфой. Драко, соплохвост его раздери, Малфой. Спокойно, дыши», — прикрыв глаза, повторяла себе она, боясь пошевелиться.       — Амалия, — почти шёпотом раздалось у самого уха.       — М? — пискнула Гермиона в ответ.       — Мне очень жаль, что вчера Трэвор так внезапно нас прервал, — мягко и гипнотизирующе шелестел он своим бархатным тягучим баритоном, вызывая толпу мурашек на нежной девичьей коже.       — Угу, — чуть кивнув, промямлила Гермиона, продолжая стоять в закрытыми глазами.       — Тебе тоже жаль, нимфа? — спросил Малфой. Ей начинало казаться, что его голос раздаётся только в её голове и всё это нереально.       — Да… — выдохнула Гермиона и распахнула глаза, моментально осознав сказанное. — То есть нет, то есть не знаю… Мерлин! — смущённо затараторила она, вырываясь из объятий и заливаясь густым румянцем. — Я лучше пойду!       Гермиона резко развернулась на каблуках и практически рванула с места.       — А как же розы? — обольстительно улыбаясь и выгнув бровь, пропел Малфой, качая корзину с цветами на указательном пальце.       — Ах да, точно, — Гермиона шлёпнула ладонью себе по лбу и развернулась назад. Подскочив к нему, она схватила злосчастную корзину и поспешила ретироваться с места великого позора.       — До свидания, нимфа! — сдерживая смех, крикнул вдогонку Малфой и направился в конюшню.

***

      Малфой Мэнор.       Уилтшир, Англия.       Нарцисса сидела в гостиной, в кресле напротив окна и смотрела, как начавшийся дождь барабанил по карнизу снаружи дома, разбиваясь десятками капель. Вода, переплетениями ручейков напоминающая вены, стекала вниз по стёклам, стремясь к земле. Где-то вдали раздались рокочущие раскаты грома. Чай, принесённый домовым эльфом, давно остыл, роман, выбранный по приезде, чтобы отвлечься, так и не был начат.       Тонкие изящные руки скользнули по плотным шероховатым страницам альбома, покоившегося на коленях. Подушечки пальцев любовно очертили лицо белокурого ребёнка на колдографии. Мальчик пяти лет в миленьком костюмчике на манер смокинга весело хохотал, прыгая и пытаясь поймать небольшой золотой шарик с крылышками, который постоянно ускользал из маленьких ручек. Она перелистнула несколько листов и со страницы на неё смотрел серьёзный мальчишка одиннадцати лет в школьной мантии с высоко задранным подбородком в компании двух тучных ровесников — Крэбба и Гойла. Вот Винсент открыл шоколадную лягушку, и та прыгнула прямиком на нос Грегори, который тут же скосил глаза. Крэбб в попытке поймать лакомство треснул Гойла по лицу, и Драко согнулся пополам от смеха.       Чем дальше листала колдоальбом Нарцисса, тем меньше колдофотографий было приклеено на бежевые страницы и тем мрачнее на них был её горячо любимый сын. Она вернулась к началу.       «5 июня 1983 год», — значилось под колдофотографией, с которой на неё смотрели три пары глаз, лучащихся счастьем. Перед ними стоял большой белый двухъярусный торт, который обвивал изумрудный с серебряными отблесками дракон с расправленными крыльями. Его морда лежала на верхнем ярусе, а прямо перед ней три свечки, по штуке за каждый прожитый их прекрасным сыном год. Секунда, и дракон приоткрыл пасть и слабым потоком пламени зажёг свечи. Маленький Драко восторженно похлопал в ладоши и, зажмурив глаза, замер на долю секунды, загадывая желание, а затем начал дуть на огоньки. Сидящие рядом мама и папа с улыбкой смотрели на довольного сына и помогли ему потушить свечи. Колдография прервалась после того, как оба родителя поцеловали в макушку своё белокурое чадо, и всё началось с начала.       В окно постучала сова. Она сидела на карнизе и подставляла голову каплям дождя, смывающим с оперения пыль. Нарцисса захлопнула альбом и отложила его на стол, поднимаясь с кресла. Волшебница приоткрыла створку окна, и в комнату потянуло прохладным влажным воздухом и запахом озона, присущим грозе. Сова поочередно моргнула одним, а затем вторым глазом и неторопливо, перебирая лапами, прошла на подоконник. Вручив ей письмо и получив своё вознаграждение, птица упорхнула обратно на улицу.       Нарцисса неспешно распечатала письмо с ответом и пробежалась глазами по витиеватым строчкам, аккуратно выведенным на пергаменте. Всё было в силе. Волшебница положила письмо на столик и посмотрела в окно на пасмурное небо, возвращаясь к своим размышлениям.       Был ли у них тогда шанс на нормальную жизнь? Могли ли они быть обычной семьёй?       «Я же был в первую очередь чистокровным наследником древнего рода Малфоев и только потом сыном. По крайней мере, для отца, мама была единственной, кто видел во мне ребёнка, которому нужно тепло, но не могла идти против воли мужа, как и любая другая женщина в чистокровных семьях», — вспомнила слова Драко Нарцисса.       О, как ей это было знакомо, ведь её растили в такой же чистокровной семье, и осложнялось всё тем, что она была представительницей женского пола. Всё, чему её учили большую часть времени — это быть достойной женой. Быть же хорошей матерью Нарциссу не учил никто, и она делала всё, чтобы по возможности окружить своего сына тем, чего не было в её детстве и юношестве — теплом и заботой, а если понадобится — защитить, как она и поступила, когда стало известно, что за задание получил Драко от Реддла из-за провала Люциуса.       Но быть достойной женой мало, юная Цисси быстро это поняла. Необходимо было обладать достаточным количеством хитрости и мудрости, чтобы, связав жизнь с Пожирателем смерти, разделять его взгляды, но при этом не запятнать себя Тёмной меткой и прямым служением его Лорду. В последствии уже сам Люциус приложил немало усилий, чтобы уберечь её от этой участи после возрождения Волан-де-Морта, взяв практически весь удар на себя, но всё равно не смог уберечь сына от гнева Реддла за свои промахи.       Ну и ко всему прочему, всё та же старая добрая хитрость и мудрость необходимы в общении с мужем, когда его решения кажутся неразумными и их необходимо, скажем так… пересмотреть. Именно так ей удалось в далёком одна тысяча девятьсот девяносто первом уговорить Люциуса не отправлять Драко учиться в Дурмстранг, и именно так они оказались в Битве за Хогвартс на светлой стороне. Как говорится, за каждым великим мужем стоит великая женщина.       У них не было шанса тогда, но он есть теперь, и она не будет Нарциссой Друэллой Малфой, если не воспользуется им сполна.       — Миппи пришла сообщить Хозяйке, что к ней прибыла гостья. Мисс Гринграсс ожидает в гостиной на первом этаже, — пропищала домовушка в лавандовом платьице, кланяясь так низко, что чуть ли не касалась длинным носом паркета.       — Спасибо, Миппи. Будь добра, подай чай и пирожные гостье, — ответила Нарцисса, поднимаясь с кресла. Эльфийка бодро закивала и с глухим хлопком исчезла.       Нарцисса спустилась вниз по широкой мраморной лестнице, ведущей на первый этаж. То ли от предстоящей беседы, то ли из-за переменчивой погоды у неё разболелась голова. Она уже знала, что скажет Астории, всё было придумано задолго до того, как эта девушка решила вмешаться в их планы со своими внезапными поисками Драко. Подходя к гостиной, Нарцисса выдохнула; холодное и немного снисходительное выражение лица перекрыло все лишние эмоции, царствующие до этого. Она распахнула двери и сдержанно улыбнулась гостье.       — Добрый день, Астория.       — Здравствуйте, Нарцисса, я так рада видеть Вас! — сказала Гринграсс, поднимаясь для приветственного поцелуя.       — Взаимно, дорогая. Мне сообщили, что ты разыскивала Драко. Не стоило поднимать такой переполох и давать повод для сплетен. Ты же знаешь, нашей семье и без этого хватает внимания, — достаточно сухо промолвила Нарцисса и заняла место на кушетке напротив Астории.       — Прошу простить мне мою эмоциональность. Я так разволновалась, когда не смогла связаться с Драко, что совсем не подумала об этом. Вы же знаете о наших с ним отношениях. А, кстати, где же он? — хлопая длинными густыми ресницами, спросила Гринграсс.       Нарциссе стоило больших усилий не закатить глаза на манер своего сына, но она всё же справилась с первым порывом и решила выложить всё быстро и по делу, чтобы эта встреча не растянулась на несколько долгих часов.       Разумеется, она знала о характере отношений Драко и Астории, а именно о том, что никаких отношений не было и в помине. Сын несколько раз обмолвился с ней на этот счёт парой ёмких фраз, расставляя все точки над «i». После этого Нарцисса больше не поднимала эту тему в разговорах с Драко, только лишь попросила быть с девушкой помягче и не давать ложных надежд, ведь их семьи давно дружат и не хотелось бы прекращать общение из-за неразумного поведения, хоть и взрослых, но всё равно детей. Но судя по всему, либо Драко был не очень убедителен в своих отказах, либо чувства Астории действительно были настолько сильны, что она не брала во внимание его слова.       Сама же Нарцисса воспринимала Гринграсс, как инфантильную особу и вполне понимала раздражение сына, а порой и вовсе разделяла, как, например, сейчас, но это не мешало быть с родителями Астории — Гестией и Нестором, в хороших отношениях.       — Об этом я как раз и хотела с тобой поговорить, Астория. У нас кое-что случилось, и я попрошу тебя не распространяться о том, что ты сейчас услышишь…       На протяжении всего разговора Астория охала, ахала и преувеличенно хваталась за сердце. Местами всё это ужасно походило на скверную актёрскую игру, но иногда складывалось впечатление, что Гринграсс и впрямь небезразличен её сын.       — Салазар, какой ужас, Нарцисса! Вы можете положиться на меня! Сообщите, когда ситуация изменится или понадобится моя помощь! — Астория накрыла своей ладонью бледную и холодную руку Нарциссы, выражая свою поддержку. Глаза девушки блестели, будто ещё немного, и она заплачет.       — Спасибо, Астория! Я ценю твоё участие, — ответила она, и тень грустной улыбки скользнула по арке чётко очерченных губ. А так ли был прав Драко, говоря, что Асторию волновала только лишь возможность удачно выйти замуж? Нарциссе показалось, что кроме очевидной выгоды здесь были замешаны и определённые чувства со стороны Гринграсс. Но не достаточные, если и вовсе не наигранные, по мнению волшебницы. Словом, не совсем такую спутницу хотела видеть Нарцисса рядом со своим дорогим Драко.       — Пришлите мне сову в случае чего. До свидания, Нарцисса, — сказала Астория, перешагивая низкую кованую каминную решётку.       — Разумеется. Всего доброго, дорогая, — ответила она, и Гринграсс исчезла из камина во всполохах зелёного пламени.       Нарцисса выдохнула и потёрла виски. Болезненная гримаса исказила её лицо, головная боль даже не собиралась отступать, начиная переходить в мигрень.       — Миппи! — устало позвала она, и в мгновение ока рядом появился домовой эльф, — Будь добра, принеси мне что-нибудь от головной боли.       — Будет сделано, Хозяйка, — домовушка с хлопком исчезла, и через минуту на столике рядом с волшебницей появилось зелье голубоватого цвета от головной боли.       Нарцисса осушила склянку. Вечером ей предстояла встреча с Блейзом Забини и Гарри Поттером в Министерстве Магии, времени на рефлексию не оставалось, необходимо было собраться.

***

      Вечер близился к завершению, ливший добрую половину дня дождь кончился, оставляя на память о себе мутные лужи и редкие капли, падающие с крыш домов. Хмурое небо, словно смущаясь от подаренной сегодня людям непогоды, постепенно алело, и в качестве извинений грузные облака расступились, чтобы порадовать мир последними на сегодняшний день лучами солнца. Вся эта картина зеркально отражалась в мокрой брусчатке улиц. И два солнца стремились друг к другу, одно по небу, а второе по дороге, чтобы погрузить мир в темноту.       Гарри Поттер задумчиво смотрел в зачарованное окно на улочки Лондона, постепенно поглощаемые сумерками. Утром он получил письмо от миссис Малфой и теперь ждал её появления в своём кабинете. Было кое-что ещё в тех ровно выведенных каллиграфическим почерком строках, а именно то, что она также пригласила на эту встречу никого иного, как Блейза Забини. Чему он был в достаточной степени удивлён. Они знали друг друга постольку-поскольку, и сегодня, судя по всему, этому было суждено измениться стараниями Нарциссы Малфой.       Поттер лишь номинально участвовал во всей этой затее с перевоспитанием однокурсника, как и Рон. Они не могли, как Гермиона, вот так запросто покинуть работу, прикрываясь безупречной репутацией лучших сотрудников всея Министерства, особенно Уизли. Гарри, и вовсе будучи главой Аврората, был практически невыездным, да и Джинни бы его попросту пришибла метлой, если бы он взял и отправился в Ирландию на якобы секретную миссию, оставляя её одну с детьми. В любом случае, как оказалось, «на берегу» тоже можно быть полезным. В дверь постучали, и в проёме показалась чёрная шевелюра Забини.       — Эй, Поттер, собрание имени Драко Люциуса Малфоя ещё не началось? — улыбаясь во все тридцать два зуба, сказал Блейз.       — Как видишь, нет, — обводя рукой кабинет, ответил Гарри. — Проходи.       — Нарцисса прислала мне утром письмо с просьбой явиться к тебе и заверениями, что это очень важно и касается Драко, — пожимая руку Главе Аврората, проговорил Забини. — Наш птенчик снова натворил делов, да?       — Не совсем, — поправляя очки, ответил Гарри, понимая, как жёстко его подставила миссис Малфой, не объяснив всей ситуации Блейзу. Мысленно он уже начал выстраивать план разговора, который непременно заканчивался летящими в него проклятьями.       — Ладно-ладно, расслабься, а то очки треснут стёклами внутрь. Я в курсе того, где сейчас мой дражайший товарищ. В конце концов, именно ваш покорный слуга переместил его бренное тело в тот хренов замок в Ирландии, как его там…       — Лощина ведьм, — с долей облегчения напомнил Гарри. Хотя бы одной проблемой стало меньше. И этого было достаточно, чтобы напряжение в комнате спало и между ними завязалась непринуждённая беседа.       — Да, точно, Лощина ведьм. То ещё местечко, надо сказать, — проговорил Блейз и расслабленно откинулся на диване напротив стола Главы аврората.       — Ага, оно, кстати, действительно принадлежало Мраксам, я бы не удивился, если бы там обнаружили ещё с десяток крестражей, принадлежащих разным предкам Реддла.       — Прикуси свой язык, Поттер! Я конечно понимаю, что ты Гриффиндор до мозга костей, ещё и Избранный до кучи, но остальные явно не вынесут пришествия ещё одного безумного ублюдка.       — Твоя правда, Забини, — посмеявшись, ответил Гарри.       — Лучше расскажи мне, как там ваша Золотая девочка? Справляется с нашим Слизеринским принцем? — ухмыляясь, спросил Блейз.       Нужно отдать должное, Забини был неплохо осведомлён о том, как обстоят дела в замке, даже знал, что Гермиона пополнила стройные ряды актёров, задействованных в проекте. Чем, к слову, повергла в шок и его, и в большей степени Рона, который, по обыкновению, стал транслировать самые отвратительные последствия произошедшего из всех возможных.       — Ну раз ты до сих пор не слышишь пронзительных криков разъярённой банши, значит, всё под контролем, — уверенно заявил Поттер.       — Не будь так наивен, милый Гарри. На женщин Драко действует иначе, крайне гипнотически, я бы сказал, как удав на кролика, — с долей гордости говорил Забини, будто лично учил Малфоя обольщению прекрасного пола, что наверняка было далеко от правды.       — Ну не-е-ет! — рассмеялся Гарри, — Гермиона не купится на Малфоевские штучки, я уверен!       — Спорим? — Забини подался корпусом вперёд, и всё веселье стёрлось с его лица, уступая место небывалой серьёзности. Он протянул руку Поттеру.       — А давай! — с азартом выдал Гарри. Он вышел из-за своего стола и пожал руку Блейзу, закрепляя своеобразную сделку. — На что спор?       — На желание, конечно! — хитро улыбнувшись, сказал Забини. Мужчины разорвали рукопожатие, глядя друг на друга. — А ты не такой уж зануда.       — А ты не такой уж заносчивый сноб, — в тон Блейзу ответил Гарри, улыбаясь. Он прошёл обратно за свой стол, усаживаясь в кресло.       — Один — один.       В дверь постучали, и на пороге показалась стройная фигура Нарциссы Малфой. На ней было достаточно закрытое бархатное платье глубокого синего цвета с длинными рукавами и платиновый сапфировый гарнитур, а довершали её безупречный образ платиновые локоны, собранные в высокую элегантную причёску.       Каждый раз видя эту волшебницу, у Гарри создавалось впечатление, что она шла на какой-то великосветский приём и совершенно случайно, возможно, ошибаясь адресом, оказывалась не в том месте. Так было и сейчас. Нарцисса, не изменяя себе, манерно вошла в кабинет Главы Аврората и плотно закрыла за собой дверь.       — Добрый вечер, Блейз, мистер Поттер. Я немного задержалась в атриуме, прошу меня извинить, — сказала Нарцисса и присела на край дивана, на другом конце которого расположился Забини.       — Бросьте, Нарцисса. Ваша великолепная персона стоит любых ожиданий, — ответил Блейз, на что Гарри незаметно прыснул в кулак от такого откровенного подхалимства со стороны Забини.       — Ты как всегда льстишь мне, Блейз. Осторожнее, я ведь могу и привыкнуть, — с усмешкой проговорила Нарцисса. — Надеюсь, я не пропустила ничего интересного?       — Только если Вы считаете интересными споры на желания, — с ухмылкой сообщил Блейз, тут же натыкаясь на неодобрительный взгляд Поттера. — Ой, да ладно тебе, это всего лишь навсего небольшая забава! — ответил он на молчаливый укор в глазах Гарри.       — В чём суть спора, молодые люди? — немного оживившись, поинтересовалась Нарцисса.       — О-о-о! Это касается Драко и вездесущей Грейнджер, понимаете, о чём я? — игнорируя все невербальные сигналы Поттера, сообщил ей Блейз, не испытывающий абсолютно ни грамма стеснения в её присутствии.       — Кажется, я догадываюсь, в чём может заключаться ваш спор, но не думаю, что мне стоит вдаваться в подробности, в конце концов, Драко — мой сын, — с лёгкой улыбкой сказала Нарцисса. — Давайте перейдём к делу, не хочу вас сильно задерживать, я и так заставила вас ждать. Сегодня я встретилась с Асторией и рассказала ей нашу легенду. Пока моих слов для неё оказалось достаточно, но есть опасения, что это продлится недолго. В связи с этим я и решила встретиться с вами обоими, так как мне понадобится помощь здесь, в Англии.       — Конечно, Нарцисса, без проблем! — тут же ответил Забини.       — Спасибо, Блейз. Не думаю, что ты сохранишь свой энтузиазм после того, как я сообщу, какая именно услуга от тебя мне потребуется, но ты уже согласился, так что… — она сдержанно улыбнулась уголками губ, глядя на Забини. — Я хочу, чтобы ты присматривал за мисс Гринграсс и держал нас в курсе её действий и передвижений, во избежание каких бы то ни было сюрпризов. Думаю, она вполне способна создать множество проблем, если того пожелает.       Блейз едва слышно хмыкнул и покорно кивнул, давая понять, что он в деле. Нарцисса перевела васильковые глаза на Гарри. Он был собран и весьма серьёзен, словно находился на очередном задании Аврората, лампочки на карте позади него то и дело перемещались и мигали, привлекая к себе внимание волшебницы.       — От Вас, мистер Поттер, мне не потребуется ничего нового. Лишь сдерживание сплетен после последнего визита Астории в Министерство, — собравшись, сказала Нарцисса, отрывая взгляд от карты.       — Хорошо, миссис Малфой. Думаю, мы все понимаем, что главное на данный момент — это чтобы вся эта афера не достигла прессы, всё-таки мы все, так или иначе, удерживаем совершеннолетнего волшебника против его воли, что в сущности является преступлением. И если об этом прознают журналисты, разразится скандал и всем нам сильно не поздоровится.       — Совершенно верно, поэтому я вас и собрала. Необходимо уничтожить проблему на корню. Если выяснятся все детали, то весь наш проект рухнет как карточный домик. И я даже не знаю, что будет хуже: судебные разбирательства, общественный резонанс, или гнев моего сына, направленный на всех участников этого фарса.       — Не волнуйтесь, миссис Малфой, мы сделаем всё возможное, чтобы события развивались согласно нашему изначальному плану, — заверил её Гарри, излучая всем своим видом уверенность в удачном исходе.       — Благодарю вас. Обоих, — не теряя своей манерности, проговорила Нарцисса. — Думаю, на этом у меня всё, не смею дольше вас задерживать молодые люди.       Волшебница поднялась со своего места, и мужчины встали вслед за ней. Блейз попрощался с миссис Малфой и пожал руку Поттеру, после чего покинул кабинет Главы Аврората. Нарцисса неспешно подошла к двери и коснулась пальцами холодного металла ручки, но не вышла, а слегка обернулась в сторону стоящего у стола Гарри.       — Я думаю, Вы проиграете, мистер Поттер.       — Что, простите? — переспросил он, не понимая, о чём идёт речь.       — Ваш спор. Я думаю, Вы проиграете.       — С чего Вы так решили? — хмурясь, уточнил Гарри.       — Я — женщина, мне ли не знать. Иногда, чтобы что-то заполучить, необходимо сдаться и проиграть. Мисс Грейнджер выиграет, проигрывая. До свидания, мистер Поттер, — с лукавой улыбкой сказала Нарцисса и скрылась за дверью, оставляя Главу Аврората размышлять над сказанными ею словами.