Змеиный принц

Локи выпустили из Больничного крыла ближе к обеду. Мадам Помфри строго запретила ему играть в квиддич, бегать, прыгать, драться и взрывать котлы на уроках зельеварения. Котлов умерший мальчик не взрывал, просто варил в них редкостную бурду, и близко не похожую на заданное зелье, ну а Локи если и устраивал в зельеварне что-то, то исключительно для собственного развлечения. Он посмотрел на целительницу несчастными глазами и пообещал, что выполнит все её распоряжения. Та потрепала его по голове и потребовала, чтобы он приходил в Больничное крыло по пятницам после уроков, чтобы она смогла проследить, нет ли каких-то осложнений. — И если вы почувствуете себя нехорошо, мистер Поттер, — добавила она, — если у вас что-то случится со зрением, будет болеть или кружиться голова, начнётся тошнота, немедленно приходите в Больничное крыло. Вы получили серьёзную травму мозга, с таким нельзя шутить. — Да, мадам Помфри, — пролепетал Локи, глядя на неё снизу вверх, и его наконец отпустили. Пользуясь памятью мальчика, Локи отыскал Большой зал и стол своего факультета. Он был уже накрыт, хотя скатерть отсутствовала, а тарелки и приборы выглядели бедненько. Но еды на блюдах хватало, а детей за столом пока сидело немного. Локи устроился с краю, постучал кончиком пальца по столешнице и велел: — Куриный бульон с зеленью и сухариками, телячьи паровые котлеты, салат из свежих овощей с пресным сыром, красное яблоко и родниковую воду с ложкой красного вина. Он видел, что домовые духи следят за тем, что происходит в Большом зале, и не сомневался, что его приказ будет выполнен. Локи уже ел, когда в зал гомонящею толпой вошли первокурсники в красно-золотых галстуках. Рон двинулся было к Локи, чтобы сесть рядом, но, не доходя, развернулся и плюхнулся на скамью где-то в середине стола. Он, размахивая руками, пытался одновременно жевать и говорить, болтая о победе над троллем. — Эй, Поттер, а ты что скажешь? — окликнул его кудрявый чернокожий мальчик, чем-то смутно напоминающий Хеймдаля. — Ты ведь тоже там был? «Дин Томас», — подсказала память. — Был, — промокнув губы льняной салфеткой, ответил Локи. — Рон струсил. — Да ты!.. — заорал Рон. Локи продолжил, не обращая на него внимания: — Сначала тролль размозжил дубинкой голову Гермионе Грейнджер. И начал её пожирать. Тролли любят человеческое мясо, особенно детей. Я прыгнул на него, но он отбросил меня, я ударился о стену головой и больше ничего не помню. Но директор сказал мне, что тролля убили профессор Снейп и профессор Флитвик. Профессор Флитвик заморозил его чарами, а профессор Снейп заклинанием отрезал голову. Кого-то из девочек стошнило прямо в тарелку. Остальные дети сидели бледные до зелени и явно потеряли аппетит. — Нам сказали, что Грейнджер отправили в больницу Святого Мунго, — пропищала хорошенькая голубоглазая блондинка. Лаванда Браун. — Увы, — вздохнул Локи. — Наверное, профессора решили ничего не говорить, чтобы мы не боялись. — А ты!.. — не удержался Рон. - Ты… — Что, Ронни, тролль и правда убил первокурсницу? — спросил рыжий парень, сидевший рядом со своей копией. — Да! — воскликнул Рон. — Я всё видел! У нее голова разлетелась, как гнилая тыква. А потом он начал жрать. Я думал, он и Поттера сожрет, но профессора прибежали раньше. Маккошку стошнило прямо под ноги, представляете! А этот мерзкий Снейп как взмахнул палочкой — и у тролля голова отлетела, и кровь полилась! Весь пол был в крови, и Поттер… — А ещё говорят, что Хогвартс — самое безопасное место… — пробормотал второкурсник, которого Локи по имени не знал. Он заметил, что голоса в зале смолкли. Все четыре факультета слушали разговор гриффиндорских первокурсников. По каменному полу простучали каблуки. Локи почувствовал присутствие наставницы за спиной. Той самой, которой стало плохо. — Мистер Уизли, десять баллов с Гриффиндора, — строго сказала она. — За что?! — возмутился Рон. — Это нечестно! Я ничего не сделал! — За трусость, недостойную факультета Годрика Гриффиндора, — отрезала наставница. — И за смакование убийства. Мистер Поттер, следуйте за мной. Локи послушно поднялся и пошёл за наставницей. У нее была очень прямая спина, но по походке Локи слышал, насколько она ослабела. Смерть подопечной — это очень и очень серьёзно. Пусть их не связывала личная клятва учителя и ученика, пусть у этой наставницы ещё сотня подопечных, она всё равно не должна была допускать гибели никого из них. — Куда мы идём, профессор Макгонагалл? — спросил Локи. Голосок ему достался тонкий, детский, неуверенный — даже притворяться не пришлось. — С вами хочет поговорить директор, мистер Поттер, — ответила наставница, не оборачиваясь. Локи неслышно хмыкнул. Директор — это занятно. Зачарованный потолок Большого зала, витражи, живые портреты, кланяющиеся ему, движущаяся лестница в директорский кабинет — всё это Локи не впечатлило. Слишком много показухи, слишком непрактично. То ли дело Асгард… Локи вздохнул и заставил себя забыть. Нет больше для него никакого Асгарда. И царём ему уж точно не быть. Смертное тело, жизнь в Мидгарде… хорошо ещё магия осталась при нём. — Мистер Поттер, — объявила наставница, вводя Локи в кабинет. — Спасибо, профессор Макгонагалл, — мягко поблагодарил директор. — Идите, у вас много дел. Локи тем временем с интересом, присущим ребёнку его возраста, оглядывался. Феникс на жёрдочке. Живые портреты. Какие-то полумеханические-полумагические устройства, главным образом бесполезные побрякушки, так, пыль в глаза пускать. Вон та, из меди и серебра, что-то отслеживает. Другая, из синего стекла и латуни… интересная, однако, штучка. Глянув на директора, Локи отметил, что тот уже восстановился после полученных откатов. Однако! Быстро он. А как? Проследив линии магических связей, Локи едва не присвистнул: часть приборчиков в этой комнате занималась тем, что выкачивала магию из замка и из учеников и передавала её директору. Ах он старый хрыч! Локи не имел ничего против магической подпитки. Сильный всегда питается слабым, это основополагающий закон мироздания. Но этот человек — наставник! Он обязан взращивать силу в своих подопечных, а не питаться ими! Получается, старик сильнее, чем выглядит. Что ж, это следует учесть. — Зачем вы меня позвали? — жалобно спросил Локи. Сейчас он как никогда жалел, что до сих пор не видел себя в зеркале. Может, эта рожица не подходит для того, чтобы строить умильные глазки? Хотя пока ведь действовало. Директор посмотрел на него поверх своих очков из половинок линз и успокаивающе сказал: — Всё в порядке, Гарри. Присаживайся. Хочешь чаю с мармеладом? — А можно? — похлопал ресницами Локи. — Я так скучаю по чаю! Сам он не представлял, что это за чай такой, но знал, что ни одно из зелий мидгардских магов не способно на него подействовать, так почему бы и не попробовать? Ну а что такое мармелад, он понятия не имел. Директор сам налил ему прозрачной коричневой жидкости с терпким запахом в фарфоровую чашку с золотой каймой и придвинул красивую стеклянную вазочку с какими-то жёлтыми кусочками. Локи поблагодарил, попробовал один — и пропал из этого мира. Он всегда был сладкоежкой, но в Асгарде из сладостей были только фрукты и орехи. И мёд, но только как лекарство и добавка в некоторых соусах. Ему всегда не хватало сладкого, всегда хотелось больше. Они с Тором в детстве всегда ссорились и иногда даже дрались из-за десертов. Локи часто бывал в Мидгарде, но понятия не имел, что там научились делать такое чудо, как конфеты. И сейчас он ел эти жёлтые мармеладки с цитрусовым вкусом и запахом и никак не мог остановиться. Пришёл в себя он только когда вазочка опустела. Пробормотав: «Извините», запил восхитительную сладость замечательно терпким бодрящим чаем. И решил, что чай с конфетами отныне будет его любимой мидгардской едой. Правда, в школе к столу конфет не подавали, но что, он не сумеет их себе добыть? Директор изображал умиление и понимание, но Локи ощущал, что тот недоволен. Видно, тоже любил конфеты, а они кончились. — Ничего, Гарри, я понимаю, такой стресс… — проговорил директор. — Ты не хочешь рассказать мне, что произошло? Локи похлопал ресницами и, уставившись на него, принялся рассказывать, тут же ощутив бесцеремонное прикосновение к своему разуму. Это что же, старик еще и ментальной магией балуется? Ну пусть. И Локи подсунул ему звук, с которым раскололась голова девочки, и картинку с ошметками её мозгов на дубине тролля. Директора перекосило. Локи пустил слезу и добавил яркости краскам и насыщенности звукам, одновременно обратившись к замку. В таком месте, как Хогвартс — старом, пропустившем через себя не один десяток поколений волшебников, просто обязан быть алтарь. Прямо сейчас принести директора в жертву, пожалуй, не выйдет, но это цель, к которой можно стремиться.