Солдат с лиловыми глазами

      С тех пор прошла неделя. У Шмуэля наконец зажил рубец над бровью и в целом он стал выглядеть немного лучше. Он немного набрал вес, стал более активным и уже не боялся каждого шороха и звука.       Герр Ваккер проводил с ними всё свободное время, а, иногда, даже спал с ними в Руинах, в углу за печкой. Израиль так и не вернулся в Руины и Бруно уже начал волноваться за него.       Бруно всё ещё скучал по дому, по маме и отцу и даже по Гретель. Но всё-таки в Руинах были две девочки, которые помогали ему иногда отвлекаться от мыслей о доме — Карин и Дарёнка.       Карин очень походила на Гретель — с длинными светлыми волосами и голубыми глазами. А Дарёнка была похожа на фарфоровую куклу с большими чёрными глазами и длинными кудрявыми волосами. Она всегда говорила, что она некрасивая, и Бруно всегда пытался убедить её в обратном, но у него не очень это получалось.       Она призналась ему в том, что её настоящее имя — Дора, а Дарёнкой её прозвал Пауль.       — Папа принёс меня перед Новым годом и когда у него спросили что-то про новогодний подарок. Он ответил, что я его подарок. С тех пор меня все зовут Дарёнка.       Тут Бруно вспомнил о истории с лихорадкой. В другой раз он бы не стал спрашивать, посчитав вопрос грубым, но не сейчас.       — А что с тобой случилось, что у тебя началась лихорадка?       — Когда меня принесли в Руины, всё было в порядке... — она вздохнула, — Через месяц папа перенёс их сюда... Но до этого я внезапно заболела. Я не очень помню, что происходило, но папа говорил, что я хрипела и не могла дышать. Папа говорил, что меня трясло, я лежала в жару и бреду и не вставала с кровати. Мне не смогли поставить верный диагноз из-за моей особенности. Доктор сказал, что это белая лихорадка. У неё главный симптом — это бледность, а я итак бледная из-за того, что я альбинос. Меня вылечили, но с большим трудом. Папа в то время был нагружен ещё и пропажей его друга — я об этом только потом узнала...       Дора замолчала и посмотрела на кровать, возле которой они сидели:       — Вот на ней я лежала.       Бруно кивнул и сменил тему. Дора поправила свои длинные волосы и стала крутить пальцами кружева на платье.       В Руины вошёл герр Ваккер, который тащил бочку с водой. Он едва не упал со ступеньки и не расплескал воду, а, дотащив бочку до печи, и вовсе упал на пол рядом с ней. Герр Ваккер тяжело задышал и сбросил куртку, в которой был до этого.       — Как же жарко... — выдохнул он и снова встал, взял бочку и перелил воду в котёл. Этим он занимался каждый день по несколько раз и, похоже, очень уставал.       Пауль переодически появлялся в Руинах, давал ему указания и снова исчезал. Обитатели Руин старались изо всех сил — готовили еду, носили воду, кололи дрова и топили печь, ухаживали за больными и новенькими... Герр Ваккер всегда был благодарен им, но также всегда говорил, что справится сам. Хотя по нему было видно, что он сильно уставал...       Дора встала и ушла на улицу. Она всегда вела себя тихо, мало говорила и часто гуляла по улице. Бруно перевёл взгляд на Шмуэля, который разговаривал с Йоськой.       Утром на улице ещё светило солнце, но ближе к обеду погода испортилась и полил дождь. Бруно выглянул за дверь и увидел практически сплошную стену воды.       Дора, визжа, забежала в дом. Вода ручьём лилась с неё.       — Он хлынул мгновенно! — она схватила своё одеяло и стала вытирать волосы.       Пауль вернулся через полчаса после начала ливня. Он держал на руках девочку, завёрнутую в какие-то тряпки.       — Фриц! — позвал он, герр Ваккер тут же подскочил и вытянулся вдоль стены возле печки, — Срочно сюда! У нас новый житель!       Герр Ваккер тут же подбежал к нему и взял на руки девочку.       — Господи, что с ней?! — в ужасе воскликнул он, но затем грустно вздохнул и посмотрел на Пауля, — Это ещё одна жертва Менгеле?       Пауль грустно кивнул. Герр Ваккер обругал этого Менгеле и уложил девочку на кровать, а потом стал отгонять других детей от неё.       Бруно успел заметить, прежде, чем его тоже прогнали в другой конец Руин, что у девочки из глаз текла какая-то вязкая жидкость непонятного цвета.       — Под удаление глазки скорее всего... — тихо сказал Пауль, — они даже не открываются... В носике тоже слизь какая-то...       — Да, я слышу — сопит...       — Ты потом увидишь, что под тканью. — Пауль схватил девочку на руки и побежал на улицу. Герр Ваккер замахал руками и побежал за ним.       Бруно попытался отмахнуться от мыслей об этой девочке и взял книгу из угла и стал её читать. Дора села рядом и стала возиться со своим одеялом.       — Папа сказал, что можно шить вещи и он будет относить их солдатам на фронт. Или он говорил о жителях городов, куда он всё время ездит? — она задумалась.       — Ты хочешь отдать им своё одеяло? — спросил Бруно.       — Да, я почти не пользуюсь им, поэтому я вышью что-нибудь красивое и подарю кому-нибудь. — Дора пошла в ванную и вернулась с железной коробочкой. — это папа принёс из своего дома в Германии.       — Ты умеешь шить?       — Вышивать крестиком. — Дора достала иголку и нитки. — Хочешь, я и для тебя что-нибудь вышью?       — Нет, не хочу. — отмахнулся Бруно, а Дора стала вышивать на одеяле зайчика.       Герр Ваккер вскоре вернулся, на руках он держал Израиля. Он активно крутил головой, рассматривая уже знакомых людей.       — Пауль велел показать его вам, чтобы вы убедились, что он живой. — герр Ваккер широко улыбнулся и посадил Израиля на кровать, где недавно лежала девочка. — Только аккуратно — он ещё очень слаб.       Израиль был одет в длинную больничную рубашку, без штанов, носков и ботинок. Он сидел на кровати, сгорбившись и свесив ноги. Волосы его были всё ещё коротко острижены, но уже отрастали обратно. Он немного болтал ногами и смотрел в пол. Маленький, худой и бледный, он был почти, как привидение.       Бруно присмотрелся к Израилю. На его лице красовался огромный шрам, проходящий через всё лицо, пронизанный какими-то нитками. Взгляд был стеклянным и пустым.       — Всё, пора возвращаться в стационар. — герр Ваккер снова взял его на руки и вынес из Руин.       — Думаю, он ещё вернётся к нам. — Дора не отрывалась от шитья. Она связывала из толстой нитки большой узел.       К Бруно подошёл Шмуэль. Он упал рядом, положил ему на плечо свою голову и задремал. Он не спал всю ночь из-за кошмаров и выглядел очень бледным.       Пауль вернулся только к вечеру с новенькой девочкой на руках. Он положил её на кровать и тут же упал рядом с ней и уснул.       Любопытство одолело Бруно и он решил подойти к этой девочке. Он осторожно уложил Шмуэля на пол, встал и пошёл к ней.       В даже в полутьме он смог хорошо разглядеть девочку. Её глаза были защиты, на нос наложена повязка. Её пальцы были невероятно тонкими — просто кожа и кости, как говорила мама. Присмотревшись, Бруно понял, что это и были кости... только без кожи. На одной руке была страшная рана, через которую можно было видеть то, что было внутри.       Бруно отпрянул и убежал в свой угол. Дора равнодушно посмотрела на него. Она уже не шила, так как было темно, а просто лежала на полу и дремала.       — Злой доктор сделал с ней это... — сказала она, будто не своим голосом.       — Ангел Смерти? — спросил Бруно.       — Скорее всего... Хотя, таких, как он, очень много...       Девочка зашевелилась на кровати и подняла руку. Она застонала и Пауль подскочил на ноги.       — Тише, милая... Скоро тебе не будет больно...       Бруно снова почувствовал, как слёзы катились по его щекам. Он кое-как уснул, а утром эта девочка сидела на краю кровати. Она плакала, слёзы просачивались сквозь швы на глазах, а герр Ваккер утешал её.       — Ты будешь жить! Ты научишься! Ты привыкнешь... Мила?! Милочка?!       Девочка, которую, похоже, звали Милой, осторожно спустилась на пол, вытянула руки вперёд и дошла до другого конца Руин.       К герру Ваккеру подошла девушка. Кажется, ей было около двадцати.       — Фриц, ты говорил, что...       — Да-да, Зоя, я помню... Просто сейчас немного занят...       Герр Ваккер встал с кровати, взял железную бочку и пошёл на улицу.       Бруно вздохнул, наблюдая за Милой, наощупь изучавшей место в которое она попала, а потом взял одну из книг из-за печки. Он надеялся отвлечь себя от мыслей о Миле, но картинка не пропадала из головы. Он снова поднял глаза и стал рассматривать её пальцы. Или то, что раньше было пальцами?       Мила была очень маленькой и довольно худой, что уже было неудивительно для Бруно. У неё были красивые шоколадные волосы, правда довольно короткие. Похоже ей их тоже остригли.       К Миле подошла Арина, взяла её за руки.       — Привет. Я Ариша. Я научу тебя жить с этим...