Тепло души

      Снежные хлопья мягко кружились в воздухе, словно перья, рассыпаясь белоснежным покровом по земле. Город утонул в зимней тишине. В канун Нового года улицы пустовали — люди укрылись в тёплых домах, окружённые близкими, предвкушая праздник. Лишь изредка вдали раздавался приглушённый шум проезжающей машины, нарушая это хрупкое спокойствие.       В безмолвии зимней ночи одна-единственная фигура стремительно неслась вперёд, словно выпущенная стрела. Лицо молодого человека было сосредоточено, как у охотника, преследующего добычу. Морозные снежинки пронзали его кожу, но он не чувствовал их ледяных уколов, словно был не из этого мира. Обычный прохожий мог бы счесть его безумцем, человеком, погружённым в давно забытые времена, так как и одежда, и сверкающий меч в его руке вызывали бы немало вопросов. Однако, для глаз простых смертных он был невидим, как и тот, кого он гнал по заснеженным улицам.       Монстр, ящероподобный и жуткий, с устрашающей маской на морде, был быстрым и ловким. Это был Пустой — существо, пожирающее души.       — Не догонишь, не догонишь, Тоширо-чан, — он насмешливо тянул гласные в имени, словно ребёнок, дразнящий сверстника в игре.       — Я — Хицугая! — с яростью ответил юноша, но Пустого это не тронуло.       — Найди меня, маленький шинигами! — монстр свернул в переулок и исчез, сливаясь с окружающей средой, словно тень, растворяющаяся в сумерках. Т       Тоширо остановился, сжав рукоять своего занпакто, чувствуя нарастающий гнев. Он сосредоточился, пытаясь уловить духовную энергию Пустого. Но тот был хитер: лишь тонкая, почти невидимая нить энергии тянулась куда-то вдаль, прячась среди сугробов. Он маскирует не только своё тело. Шинигами следовал за ниточкой энергии, как за слабым отблеском свечи в ночи. Но вскоре к слабому следу присоединился новый — яркий и чистый. Душа. Оба следа вели в одном направлении. Тоширо рванул вперёд, забыв про осторожность, и нить Пустого тут же исчезла. Это его не остановило: если впереди была душа, Пустой не мог быть далеко.       Он был готов к битве, но, вбежав в парк, неожиданно остановился. Заснеженный парк был пуст. Лишь маленькая девочка лепила снеговика посреди белого простора. Это была душа. Но Пустого не было видно. Тоширо спрятался за деревом, наблюдая за ребёнком. Девочка трудилась с таким усердием и вниманием, что не замечала ничего вокруг. Она старательно катала снежный ком, который был уже почти в половину её роста. Упрямо толкая его, она не сдавалась.       Тоширо одёрнул себя, напоминая о миссии. Он сосредоточился, снова пытаясь уловить след Пустого, но тщетно. Его энергия будто расплылась по воздуху, заполняя весь парк, но не давая возможности понять, где она сосредоточена. Шинигами перевёл взгляд на девочку, которая уже катала второй ком. С большим трудом и неуклюже, она наконец водрузила его на первый. Устав, она вздохнула, поправила шапку и снова принялась за работу.       Ещё несколько минут — и снеговик был закончен. Девочка довольно осмотрела своё творение, отряхнула руки от снега и, улыбнувшись, сделала шаг назад, любуясь результатом. Её лицо светилось тихой радостью — редкость для души, которая ещё не осознала свою участь. Внезапно девочка повернулась в сторону Тоширо, и он вздрогнул. Хотя точно знал: душе его не заметить. Она сделала несколько шагов в его сторону, наклоняясь за двумя веточками, затем вернулась к снеговику и вставила их по бокам.        И вдруг, среди этой детской игры, Тоширо услышал хруст снега. Следы начали быстро появляться один за другим — невидимый враг приближался к девочке. Это был он. Пустой.       Шинигами выскочил из укрытия, словно молния, и ринулся вперёд. — Попался! — меч его уже был готов к удару, но в последний момент он резко изменил траекторию. Если бы удар достиг цели сразу, он бы уничтожил и снеговика. Но почему-то Тоширо решил пощадить это хрупкое творение. Второй удар добил Пустого, и тот исчез, растворяясь в морозном воздухе.       Когда опасность миновала, Тоширо поднял глаза на девочку. Она стояла неподвижно, её лицо застыло в ужасе. Глаза широко распахнуты, а руки она вытянула вперёд в защитной позе. И почему-то эта реакция больно задела шинигами. Он привык к тому, что его сторонятся из-за цвета волос, поэтому и принял все на свой счет.       — Кто это был? — её голос дрожал, как и она сама. Она осторожно посмотрела на место, где только что был Пустой. Тоширо замялся. Он не привык разговаривать с душами, его задача — отправить их в Общество Душ. Он молчал, но девочка продолжила.       — Вы спасли меня, — она опустила руки и стыдливо отвела взгляд. — Простите, если я была груба. Спасибо вам большое. Меня зовут Минами Нацуко, первый год средней школы Машибы. — Она склонилась в поклоне и затем снова посмотрела на Тоширо, её взгляд был полон тревоги. Воцарилась тишина.       Тоширо прочистил горло, стараясь справиться с растерянностью, и наконец заговорил:       — Это был Пустой. Я шинигами, и моя задача — уничтожать их, — он попытался убрать занпакто в ножны, но сделал это не с первого раза. — И… теперь я должен отправить тебя в Сообщество Душ.       Он посмотрел на девочку, ожидая, что она попытается возразить, сбежать, пожаловаться на незаконченные дела. Но вместо этого она улыбнулась.       — Хорошо, — сказала Нацуко с необычной для души покорностью. — Я всегда любила зиму. Свинцовые тучи, медленно падающие снежинки и эта тишина... — она оглянулась вокруг, словно запоминая столь любимый ею пейзаж. В её глазах мелькнула грусть, но она быстро исчезла, когда она снова посмотрела на Тоширо. Неуверенно она коснулась его белоснежных волос.       — Мягкие, как первый снег, — сказала она тихо и хихикнула, отдёргивая руку. — Я готова.       Тоширо, сбитый с толку её спокойствием, почувствовал, как его сердце на мгновение сжалось. Он не был готов к такому нежному прикосновению, как и к доброму слову. Весь мир вокруг замер, когда он проводил процесс духовного погребения.       — Улыбнитесь, мистер Шинигами, — прошептала она, навсегда растворяясь в ночной тишине.       Тоширо задержал взгляд на том месте, где стояла Нацуко, и тихо произнёс:       — Хицугая Тоширо.       Но уже было поздно.

***

      — Капитан… — донёсся до него знакомый голос. — Капитан!       Тоширо медленно возвращался из мира снов в реальность. Он открыл глаза и увидел перед собой своего лейтенанта.       — Вы уснули прямо за рабочим столом, капитан, — весело сказала Рангику, присматриваясь к его лицу.       — Чего тебе, Мацумото? — спросил он, чувствуя себя неловко под её пристальным взглядом.       — Вы бормотали во сне. Неужели вам девушка снилась? — её голос звучал с нескрываемым азартом.       Тоширо покраснел, словно его застали врасплох.       — Возвращайся к работе, — пробормотал он, стараясь скрыться за кипой бумаг.       — Ах, значит, я угадала! — радостно воскликнула Рангику, с улыбкой покидая кабинет. Тоширо вздохнул и посмотрел в окно. В его голове всё ещё звучал тихий голос Нацуко:

                        «Улыбнитесь, мистер Шинигами».