Rushing Back/Бегущий по Прошлому

       4.26.12 Проснувшись, Драко почувствовал, как к его боку прижимается что-то теплое. Это что-то было маленьким, и оно неприятно давило прямо на ту часть, где находилась его левая почка. Когда волшебник попытался отодвинуться, на живот начало давить что-то еще, толкая его с обоих боков. Открыв глаза, он увидел на своей кровати спящего Скорпиуса, голова его покоилась у дальнего края, а ноги были прижаты к животу отца. — Скор, — Драко чуть подтолкнул сына в попытке разбудить, но тот не поддавался. Мужчина со вздохом сел, спустив ноги с кровати. Зевнув, он потянулся и пригладил свои волосы, затем медленно моргнул, оглядывая комнату, пока его взгляд не упал на записку, прикрепленную к зеркалу. Там значилось: 26 апреля. Он ухмыльнулся, когда его мозг полностью проснулся. Это был праздник Астории, и впереди их ждал важный день. — Скор, — Драко сначала легонько потряс сына за ногу, потом чуть сильнее. — Просыпайся. Веки Скорпиуса медленно открылись, и встретившись с глазами отца, мальчик сонно улыбнулся. — Мамин день рождения. — Да. Точно. А еще тебе в школу, так что давай вставать и собираться, хорошо? — Я обгоню тебя, — Скорпиус вскочил с кровати, потягивая за собой одеяло, и отправился в свою комнату. Драко покачал головой, глядя вслед уходящему сыну. За этот прошедший год отношения между ними складывались по-настоящему хорошо. Поначалу Скорпиус, безусловно, был несколько расстроен разводом, но это продолжалось недолго — как-никак, он знал, что его родители были несчастны друг с другом. Драко выяснил, что изначально Скорпиус втайне надеялся, что им удастся наладить свой брак, но когда они с Асторией усадили его для разговора и объяснили, почему развод хорошо скажется на всей их семье, он принял это. Процесс был завершен уже к первому июля, и тогда Драко представил сыну Гермиону уже как свою девушку. Это стало для мальчика шоком, но поскольку ему очень нравилась его мисс Грейнджер, он довольно быстро привык к новому положению вещей. Гермиона, как и обещала, прибыла в поместье с дрелью и батарейками, и они вместе построили крепость на дереве. Это был очень веселый, но утомительный день, и в итоге ведьма осталась на ужин. После Скорпиус попросил ее почитать ему перед сном, что она и делала в следующие час с небольшим. Драко со Скорпиусом сблизились еще больше, оставшись вдвоем своим мужским составом в этом огромном доме. Они обсуждали вместе каждое решение, начиная с того, что приготовить на ужин, заканчивая тем, когда снова пригласить к себе Гермиону, и куда им всем следует отправится на каникулы этим летом. Драко был действительно счастлив, как никогда раньше, счастливее, чем мог себе вообще представить…        Прошло пять минут с тех пор, как он вышел из душа, а Скорпиус зашел в его комнату уже готовый к школе. — Пора завтракать, папочка, если мы хотим прийти вовремя. Ты же знаешь, директриса сердится, когда мы опаздываем. Драко усмехнулся. — Правда ведь? — Это потому, что ей нужно время, чтобы поцеловать тебя? — Скорпиус скривил лицо, как будто эта мысль вызвала у него отвращение. — Я думаю, это может как-то сказываться, — Драко взъерошил волосы Скорпиуса. — Ладно, давай не будем заставлять ее ждать.       

***

       Кабинет Гермионы располагался рядом с комнатой отдыха, где также находился главный камин. Тут же рядом были учительская и приемная, все административные кабинеты располагались вокруг каминной. Это была действительно уютная комната. И поскольку каждый родитель сопровождал в школу своих малышей, это место являлось главным центром активности, особенно в начале и в конце каждого дня. Не успели они пройти через камин, как Скорпиус воскликнул: «Пока, папочка!» и убежал в свой класс. Драко сразу заметил Гермиону, которая беседовала с одним из родителей. Когда он только вошел в комнату, она мельком взглянула на него, и он увидел, что ее поза тут же стала более расслабленной. Он медленно направился к ней, но остался стоять в стороне, ожидая, пока она не закончит свой разговор. Когда Гермиона, наконец, осталась одна, Драко подошел к ней и поцеловал. — Доброе утро, Грейнджер. Она закатила глаза, но тепло улыбнулась ему. — Доброе утро. Мне было интересно, доберетесь ли вы сюда вовремя. — Нам со Скорпиусом пришлось в последнюю минуту кое-что доделать к сегодняшнему вечеру. Потеряли счет времени, — он заправил выбившийся локон ей за ухо. — Ты ведь будешь там, верно? В семь? — Конечно. Я бы ни за что не пропустила такое важное событие, — она помахала очередной прибывшей ученице и ее матери. — Отлично, — он скользнул ладонью вниз по ее обнаженной руке, переплел свои пальцы с ее и наклонился, чтобы на этот раз поцеловать по-настоящему. Она позволила ему это, всего на пару секунд, а затем прижала руку к его груди и слегка оттолкнула от себя. — Разве тебе не нужно сейчас быть в другом месте? — она выгнула бровь, улыбаясь вновь прибывшему с близнецами отцу. — Так и есть, — вздохнул Драко. — Но ты же знаешь, на самом деле не имеет значения, приду я вовремя или нет, они же не могут меня уволить. Что ж, — усмехнулся он, — больше нет. Гермиона закатила глаза. — Да, да. Ты очень важная персона. А теперь иди, мне нужно поговорить с мистером Джонстоном. Увидимся вечером! — она одарила его лучезарной улыбкой и направилась к мужчине, о котором говорила. Драко смотрел ей вслед, восхищаясь покачиванием ее бедер и посадкой брюк. Ему нравилось видеть Гермиону перед началом дня, до того, как она надевала школьную форму. Это предоставляло ему прекрасные образы на весь остаток дня и спасало, когда ему становилось скучно читать отчеты или слушать презентации. Как только Гермиона скрылась из виду, он аппарировал.       

***

       За последний год компания «Малфой Индастриз» претерпела полную реконструкцию. Здание осталось тем же, но вот внутри почти все было переделано. Бессменной осталась Матильда, она, как всегда, встретила его широкой улыбкой, пока Драко проходил мимо ее стола, захватывая по дороге в свой офис газету и почту. Печально известный письменный стол давно исчез, как и все остальные предметы мебели, которые когда-то были в его кабинете. Драко просто не мог избавиться от подозрений, что Тео с Асторией пользовались этой комнатой не единожды, поэтому отремонтировал каждый дюйм этого места. Люциус-таки вернулся в Англию, тайно и глубокой ночью, но это произошло не так скоро, как ожидал Драко. Волшебник ждал, пока у него не наберутся железные доказательства против Тео, который, как оказалось, уже годами выкачивал средства из компании. В настоящее время Нотт находился в Азкабане, отбывая первый год из десятилетнего срока заключения. Люциус лично уволил всех членов правления, которые активно поддержали Тео, и позволил Драко заменить их теми, кем он захочет. И первым выбором Драко стал Перси Уизли, которого он знал как дотошного и преданного донельзя волшебника. К тому же, он был мужем Пэнси, а она была практически членом семьи. Астория же, узнав о том, что Тео использовал ее для получения информации о Драко и компании, была опустошена. Но она высоко держала голову и ушла от него с тем достоинством, которое у нее еще оставалось. Драко даже было немного жаль ее, женщина оказалась без дома, без какого-либо источника дохода — кроме суммы, оговоренной в их документах о разводе, — и без всякой надежды на будущее. Но она быстро внесла в свою жизнь и образ мышления некоторые изменения, которые, по мнению Драко, пошли ей на пользу. Он же по-прежнему не любил свою работу в компании, но, потратив много времени на самоанализ, дабы найти то, чем хотел бы заниматься, волшебник использовал «Малфой Индастриз», чтобы расширить бизнес до таких областей как: зельеварение, квиддич и астрономия. Драко также вложил деньги в магазин Джорджа Уизли, к большому огорчению своего отца, что стало для него самого источником большого веселья. Он все еще ощущал учащение пульса всякий раз, когда шел по коридору в свой офис в начале рабочего дня, — остаточное явление от воспоминаний, которое, вероятно, останется с ним надолго. Но теперь его кабинет изменился настолько, что достаточно было лишь одного взгляда, чтобы с порога снимать охватывавшее его беспокойство. Поскольку сегодня было празднование в честь Астории, Драко не планировал ничего на этот день. На обед он, по традиции, взял еду из кафе, которое они с Гермионой называли своим, принес к ней и съел его с вместе с ней в школьной столовой. Не было на земле иного места, где он бы предпочел быть. Эта дата навсегда останется для них особенной, они через многое прошли вместе за те двадцать шестые апрельские числа, но как бы то ни было, это был день рождения Астории. И они с Гермионой оба были согласны в том, что ради Скорпиуса им надо сосредоточиться на этом празднике, а не на себе. Во всяком случае, официально-неофициально они начали встречаться 27 апреля. Драко сел за свой стол и достал дневник, тот самый, в котором описывал свой опыт с прыжками во времени. Он почти закончил, потратив в этом году на него часть своего свободного времени, добавляя все, что запомнил, или анализируя свои мысли. Перейдя сразу к самой последней странице, которая пока была пуста, он провел по ней рукой и вздохнул. Мужчина точно знал, чем хотел ее заполнить. Драко тщательно выбирал цвет чернил. Это казалось глупым, но ему хотелось, чтобы все было идеально. В конце концов, выбрав перламутровый темно-синий, он обмакнул перо в чернильницу, глубоко вздохнул и добавил последние строчки к своим мемуарам. Он только закончил чистить перо, когда раздался стук в дверь. — Мистер Малфой? — Входи, Матильда, — Драко слегка подул на чернила, убедившись, что они высохли, закрыл дневник и, смяв его, аккуратно убрал в карман пиджака. Матильда, которая все еще не до конца оправилась от сцены годичной давности в этом кабинете, теперь заметно нервничала рядом с ним. — У вас назначена встреча на вторую половину дня, сэр, с мистером Уизли. — Спасибо, Матильда, — Драко тепло улыбнулся женщине и встал, чтобы поприветствовать Перси. Ему предстояло приложить усилия, чтобы успокоить своего помощника.       

***

       — Пап, как я выгляжу? Драко, который как раз надевал свои любимые запонки, обернулся на Скорпиуса, стоящего в дверях. На мальчике была его любимая парадная одежда: строгие черные брюки, светло-голубая оксфордская рубашка и очень модная спортивная куртка. Он также надел черные носки, а в руке держал свои самые красивые туфли. Драко подошел к сыну, делая вид, что внимательно его разглядывает. Он поднял руки Скорпиуса и проверил, что под ними, похлопал его по коленям, затем потянул за лацканы куртки. — Простите, но куда делся мой маленький мальчик? Ты практически молодой парень. Скоро я буду отгонять сов с письмами от семей, желающих познакомить тебя со своими дочерьми. Скорпиус скорчил гримасу. — Фу, папочка, нет. Я все еще здесь. Мне всего восемь. Драко опустился на колени и вытащил из кармана галстук, такой же, как у него самого, только поменьше: черный шелковый с нашитыми маленькими золотыми снитчами. Глаза Скорпиуса загорелись. — О, мы будем сочетаться? — По крайней мере, наши галстуки, — детский галстук был настоящим, а не на резинке, поэтому Драко начал завязывать узел на шее Скорпиуса. Мужчина почувствовал неприятный комок в горле, думая о своем сыне и вспоминая о том, через что они прошли вместе за последний год. — Готово, Скор. Как ты себя чувствуешь? Скорпиус пожал плечами. — Отлично. У меня готов мамин подарок. Драко встал и вернулся к зеркалу, чтобы надеть собственный галстук. — Хорошо. Скорпиус последовал за ним, спрятав руки в карманы, он выглядел слишком большим по мнению Драко, и глаза мужчины были близки к тому, чтобы покрыться влагой, поэтому ему приходилось быстро моргать, чтобы избежать этого. — Ты готов, папочка? — их глаза встретились в зеркале. — Да. А ты? Скорпиус важно кивнул. — Готов. Давай сделаем это. В конце концов, мы Малфои. — Совершенно верно, — Драко широко улыбнулся отражению. Позади них раздался стук, и оба волшебника тут же обернулись. Чувства Драко немедленно воспламенились, а сердце забилось чаще при виде стоящей в дверном проеме Гермионы. Она была в облегающем платье в пол, цвета розового золота и с изящными бретельками на ее восхитительных голых плечах. Похоже, она также потрудилась над своими волосами, сейчас они ниспадали вниз крупными локонами, обрамляя мягкими волнами ее лицо. На изящной шее висело ожерелье, которое он подарил ей на полгода их отношений, — бриллиантовую каплю на золотой цепочке. — Не помешала? — она сделала неуверенный шаг в комнату, и ее взгляд остановился на Скорпиусе. — Нет, мы с папой просто разговаривали, но уже закончили, — Скорпиус повернулся к Драко. — Я пойду обуюсь. Увидимся за ужином. Драко торжественно кивнул. А Гермиона подождала, пока Скорпиус удалится, затем закрыла дверь и проскользнула через комнату к Драко. — И тебе привет. Оставшись с ней наедине, у Драко внезапно пересохло в горле. Он с трудом сглотнул, когда Гермиона обвила руками его шею и улыбнулась ему так, будто он был всем ее миром. Он скользнул руками по ее спине и удивился тому, что под своими пальцами ощущал ее кожу, а не ткань платья. — Привет, — он поцеловал ее — осторожно, чтобы не помять платье и не растрепать ее прическу. Это был тот мучительный поцелуй, который дарил обещание о большем, мучительный потому, что их ждали впереди часы ожидания, прежде чем обещание будет выполнено. Драко прикусил зубами ее нижнюю губу, и она пискнула, отстраняясь, в ее глазах мерцал опасный блеск. — Осторожнее, Драко. Я не собираюсь тратить еще тридцать минут на сборы, если ты понимаешь, что я имею в виду. Кроме того, было бы очень неловко, если бы мы опоздали на ужин, не так ли? Волшебник издал низкий стон, прижимаясь своим лбом к ее. — Ты готов спуститься вниз? Я думаю, скоро здесь начнут появятся гости. Драко вздохнул и закрыл глаза. Сегодняшний ужин был посвящен празднованию дня рождения Астории, и это был первый раз, когда собрался такой круг людей, и мужчина надеялся, что он не станет последним, хотя это переворачивало с ног на голову все представления о семейных традициях, в которых его воспитывали. Гермиона положила руку ему на щеку, улыбнувшись ей, он чуть повернул голову, чтобы поцеловать ее ладонь. — Я люблю тебя, Драко Малфой, и сегодняшний вечер обещает стать невероятным. Ты упорно трудился ради этого и заслуживаешь всего счастья в мире. Он на мгновение накрыл ее ладонь своей, затем опустил их соединенные руки вниз, и прежде чем отпустить, ненадолго сжал ее пальцы. — Я готов. Только дай мне надеть пиджак. Гермиона взяла его с вешалки и помогла ему надеть последний элемент одежды. Драко повернулся к ней, и она по привычке поправила его воротник, пока он проверял, в порядке ли рукава и запонки. — Как я выгляжу? Она прикусила губу. — Хм, ну, если честно, глядя на тебя, мне хочется просто… снять все это, слой за слоем. Но, увы, на это нет времени. Драко ухмыльнулся и коротко поцеловал ее в губы. — Ты не захочешь знать, что я думаю о тебе в этом платье. Не уверен, что ты сможешь избавиться от румянца вплоть до того, как уйдет последний гость. — Правда? — Гермиона шагнула к нему, но, остановив себя вовремя, вздохнула. — Как ты думаешь… сегодня вечером… Драко понял, что она имела в виду, и ухмыльнулся ее мыслям. — Да. Сегодня вечером. Я поручил Киппи присмотреть за Скорпиусом, как только он ляжет в постель. Организовывать время, когда они с Гермионой могли бы побыть наедине, оказалось непростой задачей. Поскольку Скорпиус по большей части жил с ним, и его комната находилась дальше по коридору, им приходилось считаться с чувствами ребенка. Драко хотел быть в доступе для своего сына в любое время, особенно в самом начале, когда развод только вступил в силу, и он сразу же представил ему Гермиону как свою девушку. Так что Драко не так легко было проводить ночи вдали от поместья, хотя несколько раз им это удавалось. А когда Гермиона проводила долгие вечера с ним, она всегда уходила до того, как просыпался Скорпиус. Хотя несколько раз случалось, что мальчик, спотыкаясь о свои ноги, приходил в полусне в спальню Драко и даже не замечал Гермиону в постели отца. Ей приходилось по-тихому ускользать посреди ночи, а Драко с извиняющимся лицом махал ей рукой. Однако она ни разу не пожаловалась. — Хорошо, — Гермиона одарила его одной из его любимых улыбок. — Потому что я совершенно уверена, что позже мне понадобится помощь в том, чтобы снять это платье, — с этими словами она развернулась на каблуках и направилась к двери. Драко уставился на ее задницу в этом обтягивающем платье, от которой захватывало дух. С трудом сглотнув и пытаясь думать о чем-нибудь скучном, например, об ингредиентах в зелье для удаления бородавок, он последовал за ней. Держась за руки, они дошли до комнаты Скорпиуса и, подхватив его с собой, уже втроем направились в гостиную, где их уже должны были ожидать, по крайней мере, некоторые из приглашенных гостей. Сорок минут спустя вся компания сидела за столом в столовой, почти покончив с ужином. Драко, который доел свое блюдо раньше всех, откинулся на спинку стула, наслаждаясь окружающими его звуками голосов. Астория сидела напротив за этим длинным столом, на том же месте, где сидела всегда, будучи его женой. Но в этом не было ничего странного — она все еще была матерью его единственного ребенка. Однако она была почти на шестом месяце беременности уже от другого мужчины, рядом с ней сидел ее бойфренд Кроуфорд Розье. После того, как ее отношения с Тео резко и неприятно завершились, Астория провела работу над собой, во всех смыслах. Она уехала из города, чтобы провести некоторое время со своей сестрой, и за то время, что ее не было, женщина сильно изменилась, и чтобы тому ни стало причиной, это пошло ей на пользу. Вернувшись, она извинилась перед Драко за все, что было, а два месяца спустя начала встречаться с Кроуфордом. Когда она объявила о своей беременности, в обществе разразился настоящий скандал — чистокровные ведьмы не беременели вне брака, — но ей было все равно. У Кроуфорда уже было двое детей от первого брака, он развелся со своей женой вскоре после рождения их второго ребенка. Познакомившись с Асторией, он влюбился стремительно и сильно, хотя у них не было планов жениться в ближайшее время. Драко улыбнулся, вспомнив, как Астория говорила ему, что, когда снова пойдет под венец, это случится на ее условиях, по ее желанию и никто не будет иметь ни малейшего права голоса — кроме человека, за которого она выйдет замуж, конечно. Драко почувствовал легкий укол обиды, когда она сообщила ему о своем положении, но лишь из-за того, как яростно Астория отказывалась даже рассматривать возможность еще одного ребенка от него, но это чувство быстро отступило. Он был благодарен, что их двоих не связывало больше ничего и никого, кроме Скорпиуса, и отчаянно хотел начать такую жизнь с Гермионой. Двое детей Кроуфорда также были приглашены на праздник. Марси было пять, а Максвеллу — семь, и Скорпиус наслаждался возможностью играть с другими детьми. Ему очень нравился Максвелл, который был дерзким и зачастую — обороняющимся, но мог быть по-настоящему веселым, как только опускал стены, возведенные им после развода родителей. Скорпиусу, очевидно, было приятно проводить время с другим юным волшебником, чья семья также распалась, и Драко видел, как со временем его собственные стены тоже медленно рушатся. А вот малышке Марси очень нравилась Гермиона, и девочка всегда хотела сидеть именно рядом с ней. Жена Кроуфорда, Тиннетт, которая тоже когда-то переживала трудные времена, но за последние два года сумевшая изменить свою жизнь к лучшему, теперь хотела быть частью жизни своих детей, и поэтому сидела за столом со своим новоиспеченным мужем Тимом. Их девятка из сложившихся пар и общих детей никоим образом не представляла собой образец традиционных семьей, но, оглядывая каждого человека по очереди, Драко точно знал, что ничего не хотел бы изменить. Они образовали собой сплоченную группу, и каждый из них заботился об остальных. Все они были заинтересованы в благополучии друг друга, и это приводило к некоторым очень интересным беседам. Но самым главным было то, что рядом с ним была Гермиона, и если он добьется желаемого, она никогда его не покинет. У них родились бы общие дети — он не мог дождаться момента, когда Скорпиус станет старшим братом, — и малыши бы наполняли этот дом смехом, играми и весельем. Гермиона поймала его взгляд и подмигнула, прежде чем вернуться к разговору с Марси. Когда Астория отложила вилку, Скорпиус выпрямился на своем стуле. — Папа! Пришло время! Драко поднялся со своего места и направился в соседнюю комнату, где стоял праздничный торт, готовый к тому, чтобы на нем зажгли свечи. Волшебник взмахнул рукой, и свечи загорелись. Он перенес торт в столовую, и все восторженно ахнули при виде десерта. — Я сам его сделал! — воскликнул Скорпиус, подпрыгивая на своем месте. Драко бросил на него веселый взгляд, и Скорпиус застенчиво улыбнулся. — Ну, мисс Грейнджер помогла мне. Послышался общий смех. Астория задула свечи, и когда Тиннетт спросила ее, что она загадала, ведьма улыбнулась, встречаясь взглядом с Драко. — У меня есть все, о чем я только могла мечтать, — и после поцеловала Кроуфорда, который начал разрезать торт.       

***

       — Вот ты где. Я повсюду тебя искала. Драко оглянулся через плечо и увидел Гермиону, прислонившуюся к двери его балкона. Он только уложил Скорпиуса спать и дал Киппи строгие инструкции, чтобы их с Гермионой не беспокоили без крайней необходимости. И как бы сильно ему ни хотелось перейти к более пикантным моментам этого вечера, у него в планах было завершить кое-что более насущное. Гермиона улыбнулась и, подойдя ближе, сначала положила руки ему на плечи, затем скользнула ими вниз по его груди, и наклонилась для поцелуя. Он ответил, но не позволил поцелую длится долго. — Не могла бы ты посидеть со мной? — Конечно, — от ее проницательного взгляда не укрылось то, что Драко что-то волновало. Она сидела рядом с ним на диванчике, который был зачарован под любую непогоду. — Все в порядке? Мне казалось, что сегодняшний вечер удался на славу. Астория выглядела очень счастливой. Драко улыбнулся. — Да, я рад за нее. Я знаю, год назад она и представить себе не могла, что ее нынешняя жизнь будет такой, но я согласен в том, что она выглядит счастливой. Гермиона взяла его руку в свою, и опустила их сцепленные ладони между ними. — А ты? — спросила она. — Я? — его улыбка теперь выражала гораздо более глубокие эмоции, когда он посмотрел ей в глаза, в его собственных читалась вся сила чувств. — Я никогда не представлял, что могу быть таким счастливым. Я не знал, что подобное счастье существует, а если бы и знал, то никогда бы не стал мучить себя мечтами о нем, веря, что оно невозможно для таких, как я. Что Ты невозможна для таких, как я. Гермиона ничего не ответила, лишь провела большим пальцем по тыльной стороне его ладони. Через мгновение Драко вытянул руку и сунул ее в карман пиджака, что снял, как только вошел на балкон. В одном из внутренних карманов лежал его дневник. — Я почти дописал его. Он поднял предмет так, чтобы она увидела его. Глаза Гермионы тут же расширились. За последний год она много раз видела тонкий черный блокнот, но ни разу не заглядывала внутрь, хотя он знал, что ей было любопытно. — Это замечательно, Драко! Что ты хочешь с этим делать? Он пролистал страницы, задержавшись на последних записях. — Не уверен. Я много думал о сказке, которую ты нашла тогда, и долго задавался вопросом, не следует ли мне превратить свой пересказ в нечто подобное. Но для сказки эта история кажется ужасно долгой, и я не испытал за то время какого-то великого нравственного пробуждения. На самом деле, долгое время я считал свою повесть историей любви. — Историей любви? Драко кивнул, внутренне готовясь к тому, что будет дальше. — И одна из причин, почему я до сих пор ничего не сделал со всем этим, заключается в том, что я не знаю, чем она закончится. Я понял, что единственный человек, который может дописать финал, — это ты. Я хочу, чтобы ты прочла страницу до конца и помогла мне с последней строчкой. В ответ на ее широко раскрытые глаза и несколько благоговейный кивок он открыл предпоследнюю страницу и указал на нужную строку. — Вот. Гермиона взяла дневник, оглядела всю страницу, и затем принялась читать вслух: — В течение последнего года я задавался вопросом, какова же была цель моего путешествия, что именно мне суждено было найти. Мой сын желал мне счастья, и я теперь счастлив, но как мое путешествие в прошлое связано с моим счастьем? Ответ может показаться очевидным, но с таким же успехом я мог бы пойти любым другим путем в тот день, когда очнулся в теле своей тринадцатилетней версии. Почему же я искал Ее? Среди всех людей? Почему я не подошел к кому-нибудь другому, кому-угодно еще? В этом совершенно не было никакого смысла, но в глубине души я ни секунды не сомневался в том, что именно она поможет мне. И она помогла. Она не спасла меня от прыжков во времени, она не наставила меня на путь просветления или становления личности. Все, что она сделала, — это стала моим другом в тот момент, когда я в нем очень нуждался. Итак, это — история любви, которая наконец-то подходит к концу — история любви, которая только начинается. Герой путешествовал во времени, столкнулся лицом к лицу со своим прошлым, учился многому у своего сына и влюбился в ведьму, которую не заслуживал. Остается узнать только одно, — Гермиона перестала читать, дойдя до конца страницы. — Продолжай. Переверни ее. Дрожащими пальцами она подчинилась, ее взгляд остановился на темно-синих с перламутровым строчках, которые он добавил ранее утром. — Герой, который никогда не считал себя таковым, который оказался героем своей собственной истории, попросил ее выйти за него замуж. И вот, ровно через год после того, как началось путешествие, изменившее его жизнь, она сказала… Драко записал оба слова под последней строкой, два варианта, которые держали его сердце на волоске от падения. Он наблюдал за тем, как Гермиона легко провела пальцем по первому варианту, тому, что завершит его путешествие и по-настоящему позволит начать новую жизнь. Его сердце бешено колотилось, пока он полный надежды ждал ее словесного подтверждения. — Драко, ты был моим героем в течение этих лет, я наблюдала, как ты растешь, как борешься за свою семью. Ты невероятный отец, хороший и благородный человек, и для меня было бы честью стать твоей женой. Да, конечно, я выйду за тебя! — она бросилась в его объятия, не обращая внимания на узость платья, что весь вечер притягивало его внимание. Он держал ее в своих объятиях, в глубине души теперь зная, что наконец-то по-настоящему вернулся домой.