Rushing Back/Бегущий по Прошлому

       Первое, что он почувствовал, — резкую, болезненную пульсацию, в такт биения его сердца. Она отдавалась эхом в черепе, вынуждая жалеть о том, что он не потерял сознание или, еще лучше, — не умер. Открыв глаза, Драко разразился потоком проклятий. Его комната была зачарована так, чтобы не пропускать утренний свет, но каким-то образом тонкий лучик все же проглядывал из одного из окон, и эта полоска солнечного света, казалось, проникала прямо в его мозг. Драко снова закрыл глаза, отчаянно шаря рукой в поисках отрезвляющего зелья, запас которого держал в ящике прикроватной тумбочки. К своему облегчению он обнаружил, что еще не исчерпал его полностью. Однако вскоре ему все же нужно будет восполнить запасы. Мужчина попытался сделать мысленную пометку позже заглянуть в аптеку. Откупорив флакон, он опрокинул зелье в рот и поморщился, когда отвратительная на вкус жидкость скользнула ему в горло. Через пять минут Драко уже чувствовал себя лучше, хотя и знал, что накануне вечером выпил слишком много, чтобы обойтись одной дозой. Но, по крайней мере, теперь с похмельем можно было как-то справиться. С тяжелым вздохом он приподнялся, сонно моргая и оглядывая свою спальню. Это была та же самая комната, в которой он вырос, и та самая, в которую он удалился около семи лет назад, когда они с Асторией отказались от всяких претензий на совместное семейное счастье. Она спала в другом конце поместья, в своих собственных покоях, и что она там делала, ему было безразлично. Все, что он знал, — жена не нарушала пункта о супружеской верности в их брачном соглашении. Вопрос неверности был четко прописан и объяснен в брачном контракте, и все, что доходило до этой черты, не считалось изменой. Ему по правде говоря было бы все равно, если бы она пересекла и ее, но он знал, что Астория хотела получить свой бонус в размере десяти тысяч галлеонов, который был положен по контракту, в случае, если жена хранит верность в течение десяти лет. Они преодолели эту отметку в феврале, всего два месяца назад, и в некотором смысле уже она была вольна делать все, что пожелает. Он фыркнул на этой мысли.        Какое же дерьмо. Вся его жизнь была полным дерьмом.        Его отец, изгнанный из Англии, забрав с собой его мать, переехал жить во Францию, оставив сына руководить компанией дома. И с тех пор с каждым новым днем Драко медленно умирал, обреченный вести жалкое существование на ненавистной работе, в браке без любви и с отсутствием всего, ради чего бы стоило вставать каждое утро с постели. Почти всего. Его мозг зацепился за эту мысль, и взгляд Драко скользнул к стене напротив, которая практически от пола до потолка была увешана рамками с фотографиями единственного хорошего человека в его жизни — Скорпиуса. Мужчина ухмыльнулся, как только его глаза остановились на самом последнем снимке — фотографии месячной давности, на которой они со Скорпиусом ловили рыбу. Когда-то он твердо решил украсить каждый квадратный дюйм этих стен фотографиями своего сына. Скорпиус — это лучшее, что когда-либо случалось с ним, и Драко не собирался упускать ни единого мгновения из его жизни. На секунду он задался вопросом, где же собственно его сын, но потом вспомнил, что мать, приехавшая к ним еще месяц назад, стала помогать ребенку по утрам собираться в школу. За что Драко был ей очень благодарен. Астория давным-давно перестала брать на себя подобные материнские обязанности. До приезда Нарциссы у Скорпиуса выработалась привычка будить отца по утрам и болтать с ним без умолку, пока не наступал час отправляться в школу через камин. В обычные дни Драко очень дорожил моментами, проведенными наедине со Скорпиусом, но в такие утра, как это, он ценил одиночество. Однако не мог продолжать валяться в таком состоянии весь день, ему нужно было позаботиться о нескольких важных вещах, и прежде всего — о дне рождения Астории. Самого Драко, очевидно, мало волновал ее праздник, но Скорпиус, который все равно любил свою мать, несмотря на всю ее отстраненность, уже неделю разрабатывал план, как подготовить для нее что-то особенное. И накануне Драко забыл важную часть этого сюрприза в своем офисе — поздравительную открытку, на создание которой Скорпиус потратил часы, — так что ему было необходимо вернуться туда. Помимо того, во второй половине дня в компании также должно было состояться довольно важное заседание с членами правления, и лучше было прийти немного пораньше, чтобы подготовиться к нему. Скорпиус же сегодня должен был остаться дома, чтобы завершить последние приготовления, необходимые для его сюрприза, о чем они заранее договорились с его учителями в школе. Зевая, Драко потер затылок. Оставалось меньше двух месяцев до его собственного дня рождения. В этом июне ему исполнялся тридцать один год, но мужчина знал, если начать размышлять об этом слишком много, ему грозило снова погрузиться в пучину отчаяния. Дважды за последние семь лет ему требовалась помощь друзей, чтобы выйти из ужасного психического состояния. Он никогда не рассматривал самый радикальный вариант, но провел месяцы, барахтаясь в болоте того бардака, которым являлась теперь его жизнь. И в этом он мог винить только себя самого. Ну, и родителей, с их чертовым брачным контрактом, который они состряпали на пару с Гринграссами. Они так отчаянно хотели женить его на ком-нибудь с более выгодным положением в обществе, что тут же поспешили объявить всем о помолвке и назначить такую скорую свадьбу, что никто даже не успел вздохнуть или передумать. Драко согласился тогда, потому что на самом-то деле никогда и не знал иного. Его родители полюбили друг друга уже будучи в браке, и он предполагал, что с ним и Асторией случится то же самое. В своей жизни он лишь однажды ошибался сильнее, и свидетельство этого провала навсегда отпечаталось на его левой руке. Драко заставил себя наконец встать с кровати и подготовиться к предстоящему дню. Он выпил еще одно отрезвляющее зелье, принял душ, оделся и спустился в столовую. Скорпиус уже сидел за столом, рядом с ним была почти съеденная тарелка овсянки. Сам мальчик был крайне сосредоточен, обильно нанося чернила на кусок пергамента. — Доброе утро, приятель, — Драко взъерошил волосы сына, проходя мимо него к приставному чайному столику. Скорпиус едва обратил на него внимание, продолжая писать. Как раз, когда Драко рассматривал угощение на буфете, в комнату впорхнула Нарцисса. — Доброе утро, дорогой, — она вернулась на свое место рядом со Скорпиусом, уже с раскрытой газетой и наполовину съеденным круассаном. — Я только что разговаривала с поваром насчет сегодняшнего ужина. — Уже, — пробормотал Драко себе под нос, делая глоток чая. — Что такое? — спросила Нарцисса, даже не взглянув на него. — Доброе утро, мама, — он быстро наполнил тарелку едой с буфета и сел на свое место рядом с сыном. — Что рисуешь? Скорпиус ответил не сразу, он был погружен в создаваемый им мир, продолжая водить пером по пергаменту. Драко взглянул на рисунок и понял, что тот содержал скорее какую-то схему с несколькими заметками, разбросанными вокруг нее, и перевел взгляд на свою мать, которая нежно улыбалась, глядя на них. — Он так похож на тебя в этом возрасте. — За исключением того, что он в своем воображении рисует форты и замки в лесах за окном. Я же был сосредоточен на том, чтобы попытаться выманить что-нибудь у тебя или отца, — мужчина бросил на мать многозначительный взгляд. Нарцисса фыркнула и вернулась к своей газете. Наконец Скорпиус отложил перо и откинулся на спинку стула, любуясь своей работой. — Папа, я хочу тебе кое-что показать. — Да? Хорошо, конечно. Свой рисунок? — Драко сделал еще глоток чая. Мальчик моргнул, глядя на него, и покачал головой. — Нет. Он для школы, — серые глаза Скорпиуса сияли возбуждением и были так похожи на те, что когда-то были у него самого. — Вчера по дороге к ручью я нашел одно удивительное место. Я думаю, оно может идеально подойти для деревянного форта. Мисс Грейнджер показала нам эти штуки, которые называются шкивы. Для этого надо взять веревки, ведра и еще кое-что, и тогда можно поднимать тяжелые предметы с земли до самого форта! Это будет здорово. Я смогу поднять свою коллекцию камней наверх! Драко потребовались все его родительские навыки, которыми он обладал, чтобы не указать мальчику на то, что для этого у них имеется магия, которая легко может помочь сдвинуть камни и все, что Скорпиус захочет поднять с земли. Но в глазах сына было столько света, радости и предвкушения, что Драко просто улыбнулся в ответ. — Не могу дождаться, чтобы увидеть это, — его сын еще не умел пользоваться магией, поэтому он решил, что на самом деле не было ничего плохого в том, чтобы установить какую-то систему, помогающую ребенку передвигать свои сокровища. — Как ты их назвал? Шкивы? Скорпиус взволнованно кивнул, затем вытащил чистый лист пергамента. — Я покажу тебе, — он быстро набросал картину того, что хотел соорудить. Драко улыбнулся, наблюдая, как на бумаге появляется рисунок семилетнего ребенка, с изображением дерева, плоской платформы высотой около десяти футов и несколько кругов и линий, обозначающих механизмы. — Видишь, вот здесь наверху — это я, — Скорпиус указал на платформу. — И я тяну за веревку, вот так, — он указал на другую сторону листа. — Веревка скользит вот по этому блоку, — маленький пальчик указал на большой круглый предмет на краю платформы. — И когда я тяну, оно тянет ведро, вот здесь. Так будет легче, чем пытаться тянуть его только с помощью веревки. Мисс Грейнджер рассказала нам об этом вчера. — Правда? — Драко сделал вид, что хочет рассмотреть рисунок поближе. — Что ж, я с нетерпением жду возможности услышать об этом поподробнее. — Так ты поможешь мне, пап? — Скорпиус посмотрел на него с таким нетерпеливым ожиданием, что Драко просто не смог бы сказать «нет». — С удовольствием, сынок. Хотя я не уверен, где найти эти штуки со шкивами. Возможно, ему придется спросить о них мисс Грейнджер. Мысль о разговоре с Гермионой, одной из учительниц в школе его сына, уже не наполняла его ужасом, как это было вначале, а на самом деле даже производила совершенно противоположный эффект — что вызывало тревогу. За последний год или около того подобное происходило все чаще, хотя он отказывался обращать внимание на то, как екало его сердце при виде нее, или на то, как потели ладони, когда он был вынужден разговаривать с ней. Так что, все же, это был страх, но совсем иного рода. Скорпиус свернул свой рисунок и протянул его Драко, тот молча скрепил его. Это был рефлекторный жест, который повторялся между ними десятки раз. — Я хочу показать тебе это место сегодня утром. Можно, пап? Пожалуйста? После завтрака? Нарцисса прочистила горло. — Помни, что сегодня день рождения твоей матери, Скорпиус. Драко встретил встревоженный взгляд сына. — У нас есть время немного прогуляться, мама. Это что-то вроде традиции. Скорпиус спланировал сюрприз для Астории, но это будет к ужину. У меня все утро свободно, и я намерен провести его со своим сыном. Скорпиус просиял и быстро вскочил со стула. — Отлично. Я пойду соберу свои вещи, — он выбежал из комнаты, не дожидаясь ответа. — Что значат все эти шкивы? — Нарцисса выгнула свою утонченную бровь. — По-моему, звучит по-маггловски. Драко сдержал слова, которые могли бы прозвучать грубовато. — Мама, ты знаешь, что в школе, в которую он ходит, рассказывают ученикам о мире магглов. Нарцисса вздохнула. — Да, хотя я и не понимаю почему ты так настаиваешь на том, чтобы вообще отправлять его туда. Ты, например, прекрасно справлялся, не зная ни о каких… блоках, веревках и подобных хитроумных приспособлениях. — Вряд ли мы можем брать мое детство как некий образец отличного воспитания, — взгляд, который он бросил на нее не требовал дальнейших уточнений, но он все же продолжил. — Мы оба знаем, что вы с отцом вырастили меня маленьким засранцем с отвратительными предубеждениями. — Драко! — Нарцисса изобразила на лице потрясение. — Следи за языком. — Тебя больше волнуют мои слова, чем суть того, что я сказал, — мужчина устало покачал головой. Они вели этот разговор гораздо большее количество раз, чем он мог выдержать. — Мы с Асторией считаем, что Скорпиусу будет полезно познакомиться с миром магглов. Это поможет ему избежать тех же ошибок, которые совершала наша семья на протяжении многих поколений. — С Асторией? — Нарцисса фыркнула. — Кстати, где она? Драко пожал плечами. — Не знаю, мама, мне все равно. — Ты же понимаешь, что говоришь о своей жене. Драко встал, откусывая последний кусочек от своего круассана. — Только на бумаге. Скоро увидимся, — он помахал ей и вышел из столовой. Проходя через большой дом к фойе, Драко услышал с каким шумом Скорпиус спускался по парадной лестнице. Увидев своего сына, мужчина еле сдержал смех. Мальчик нес за спиной рюкзак, до отказа набитый неизвестно чем. В одной руке у него было ведро, а в другой — длинный моток веревки. — Готов, папа? — Вполне готов. Показывай дорогу. Не говоря больше ни слова, Скорпиус передал ему ведро и вложил свою ладошку в руку отца. Было что-то бесконечно драгоценное в том, как ощущалась рука его мальчика в его собственной, в простом жесте ребенка, который любил и доверял ему безоговорочно. Драко никогда не переставал удивляться этому чуду. Как только они оказались снаружи, Скорпиус начал подробно описывать место, в которое они направлялись. Минут десять Драко дал ребенку на то, чтобы выговориться, но потом был вынужден прервать его. — Стой, остановись на секунду. Они оба остановились, и Драко повернулся к сыну. — Я оставил открытку, которую ты сделал для своей мамы, у себя в офисе. Ты работал над ней вчера, когда пришел ко мне после школы, и, уходя, мы оба забыли о ней. После обеда я зайду ненадолго в офис на одно собрание, и заодно заберу твой подарок, хорошо? Скорпиус кивнул. — Хорошо, папа. Только не забудь. — Не забуду. И я вернусь домой как раз к ужину. Твоя бабушка поможет тебе с угощением для мамы? — Да. Мисс Грейнджер сказала, что печь печенья — это весело, а бабуля пообещала, что даст мне самому попробовать, — Скорпиус указал вперед и они продолжили свой путь через пока еще открытую часть поместья к лесу. — Мы уже подходим. — Показывай дорогу, — Драко ухмыльнулся, когда Скорпиус продолжил подробно описывать свои планы относительно крепости на дереве, которую еще только предстояло построить. Волшебник не собирался отказывать сыну в этом маленьком удовольствии, он готов был в кратчайшие сроки построить форт, ему нужно было только закупить все необходимое для установления механизмов. Вероятно, ему нужно будет спросить мисс Грейнджер, где следует искать эти шкивы и… все, что ему еще может понадобиться. Они шли по лесу еще добрых пять минут, прежде чем Скорпиус остановился, оглядываясь по сторонам с очаровательно задумчивым выражением на лице. Через мгновение он протянул руку вправо от них. — Видишь то большое дерево с тремя стволами, которые соединяются у самой земли? Это и есть то самое дерево, — не дожидаясь ответа, он направился в ту сторону. Драко усмехнулся и последовал за ним, жалея, что не вспомнил сменить свои туфли из драконьей кожи перед их прогулкой по лесу. Они начали ему натирать, поэтому он быстро наложил амортизирующие чары. Скорпиус продолжил свою болтовню, как только Драко присоединился к нему, показывая, где именно должна находиться каждая доска и каждый винтик. — Я хочу, чтобы он был построен по-маггловски. С балками, опорами и сверлом, — он поднял глаза на своего отца. — Ты же можешь все это сделать, правда? Драко посмотрел вверх. Дерево было массивным, три ствола диаметром с квоффл выглядели достаточно прочно, но он ничего не знал о постройке чего бы то ни было маггловским способом, не то что форта на дереве. — Вот что я тебе скажу, давай поговорим для начала с мисс Грейнджер и выясним, в чем именно тут суть. Скорпиус кивнул. — Мы можем поговорить с ней завтра. — Звучит заманчиво, сынок, — Драко сделал паузу. — Или я мог бы подвесить что-нибудь прямо сейчас. Скорпиус наморщил нос. — Спасибо, пап. Но я бы предпочел подождать и поговорить с мисс Грейнджер. Но есть еще кое-что, что я хочу тебе показать. Идем! — он схватил Драко за руку и потащил его через лес. Мужчина мог только рассмеяться в ответ на его энтузиазм и позволить сыну увести себя еще дальше. Через минут пять они добрались до того места у ручья, которое часто посещали вдвоем. Эта часть занимала довольно большую территорию. В окружении деревьев и скал протекал ручей, переходящий в водоем с расчищенным пляжем, который идеально подходил им для отдыха. Скорпиус подбежал к воде, скинул обувь и стянул носки, а затем плюхнулся прямо в воду. Неподдельный восторг и решимость на его лице заставляли сердце Драко биться сильнее. Они приходили к ручью каждый год в день рождения Астории, так что тут для них все было привычно и легко. Мужчина наколдовал для них плед, расстелил его на берегу, но достаточно далеко от кромки воды, и сел наблюдать за своим сыном, который еще несколько минут поплескался в воде, прежде чем начал строить плотину из камней. Драко же из камня трансфигурировал себе подушку и улегся на нее, прикрыв глаза и сложив руки на груди, наслаждаясь звуками ручья и стуком камней, которые передвигал Скорпиус. — Пап, папа? А, возможно, и немного задремал. — Да, сынок? — Могу я тебя кое о чем спросить? Драко усмехнулся. — Конечно. — Какой был твой любимый год в школе? Вопрос был настолько неожиданным, что Драко открыл глаза и повернулся набок, чтобы посмотреть на своего сына. Скорпиус же был очень сконцентрирован на одном участке своей плотины, и не отводил слегка нахмуренного взгляда от цели. — Почему ты спрашиваешь? — Мисс Грейнджер сказала, что ее любимым годом был четвертый, поэтому мне стало интересно, какой был у тебя, ты ведь учился в школе вместе в ней. Она такая замечательная. И я уверен, что этот год мне тоже понравится больше всех остальных, потому что она одна из моих любимых учительниц. Моя самая любимая учительница. Драко снова посмотрел на деревья над головой. — А она сказала, почему это был ее любимый год? — Она сказала, что тогда было очень весело, — Скорпиус на мгновение умолк, укладывая особенно трудный камень. — Хотя потом ей стало немного грустно. Она сказала, что конец года был трудным и замолчала. Но до этого это был ее любимый курс. Драко прекрасно помнил, как в конце четвертого курса Темный Лорд вернулся и убил Седрика Диггори, что, без сомнений, было бы самой печальной вещью, которую она помнила. Однако в остальном этот год, должно быть, ей напоминал о Турнире Трех Волшебников, и еще об ухаживаниях Крама, о чем Драко тоже не забыл. Но для него самого тот год стал началом растущей дома напряженности, хотя понял он, что происходит, уже гораздо позже. Летом, в преддверии учебного года его отец начал вести себя как-то странно: мало общался с семьей и выглядел все более встревоженным. Это напряжение чувствовалось на протяжении всего года, даже несмотря на то, что Драко вообще не видел своих родителей. Но он мог улавливать настроение из того, что писала ему мать и чего не сообщала. — Третий курс, — наконец ответил он. — Это был последний год, когда я по-настоящему беззаботно проводил время в школе. Я веселился со своими друзьями, играл в квиддич и в целом был счастлив. Он рефлекторно потер предплечье, где Темная Метка все еще уродовала его кожу. — А на четвертом курсе тебе было весело? Я знаю, вы не дружили с мисс Грейнджер, но у тебя были свои друзья, верно? — Да, в тот год мне определенно было весело. На Рождество был бал, и… — Ты ходил с мамой? — глаза Скорпиуса заблестели. Драко усмехнулся. — Нет, тогда я не был знаком с твоей матерью. Этот ответ, казалось, удовлетворил Скорпиуса, и они снова притихли еще на некоторое время.       

***

       После нескольких часов, проведенных вместе у ручья, когда Скорпиус строил плотины из камней, наблюдая за тем, как ведет себя вода после укладки на ее пути различных предметов, они вернулись домой и сытно пообедали. Затем Драко еще почти час читал сыну книгу, после чего оставил его в заботливых руках своей матери, чтобы принять душ и переодеться для офиса. И он был в очень хорошем настроении, когда прибыл туда. Одетый в свой любимый светло-серый костюм в сочетании с накрахмаленной белой рубашкой и черным галстуком. Он даже немного уложил свои волосы, хотя и не знал почему. Со стороны могло показаться, что мужчина прихорошился ко дню рождения своей жены. Но Драко прекрасно знал, что единственная причина, по которой Астория вообще согласилась на ужин, — это Скорпиус, и к нему самому это не имело никакого отношения. Пиджак он нес в руках — тот понадобился бы ему только в конце дня, и он не хотел чтобы вещь помялась или испачкалась. Звякнул лифт, Драко вышел на своем этаже и улыбнулся Милдред, взрослой волшебнице, которая приветствовала посетителей и направляла их по различным офисам «Малфой Индастриз». — Добрый день, — бодро поздоровался он, подхватывая с ее стола предназначавшуюся для него почту. Милдред вскочила и поспешила за ним по коридору. — О, мистер Малфой, подождите минутку. Он поднял палец. — Считай официально меня еще здесь нет, Милдред. Я просто забыл кое-что в офисе. Поэтому заберу это и до полудня посижу над квартальными отчетами. Как только он приблизился к двери своего кабинета, Милдред стала более настойчивой. — Пожалуйста, мистер Малфой, я бы хотела, чтобы вы подождали и… Но мысли Драко были далеко, он проигнорировал ее и, не отрывая глаз от разбора почты в своих руках, открыл дверь. Он успел сделать два шага в свой кабинет, как его отвлек какой-то звук. Драко поднял глаза и увидел свою жену, склонившуюся над его столом с задранной до пояса юбкой, пока Теодор Нотт, со спущенными до лодыжек брюками, грубо врезался в нее сзади, оттягивая, намотанные на его кулак волосы. Астория издала пронзительный вопль, ее глаза затрепетали, когда Тео излился в нее. Драко едва мог расслышать их стоны из-за собственного звона в ушах, но когда Тео отпустил ее волосы, и она безвольно рухнула на стол, он чувствовал себя совершенно оцепеневшим и не мог сформулировать ни единой связной мысли. Он с трудом прочистил горло, вынуждая обоих одновременно повернуться на него. Глаза Астории расширились, и она поспешно встала, поправляя свою одежду. — Драко! — воскликнула она, ее щеки пылали. Тео же встретил его вызывающим взглядом, отодвигаясь от нее и натягивая свои брюки. Каким-то образом тело Драко само неосознанно двинулось вперед и он оказался у своего стола. — Не обращайте на меня внимания. Я оставил кое-что в одном из своих ящиков, что мне необходимо вернуть Скорпиусу, — Тео, который теперь сидел в его кресле, не двинулся с места. Рот Астории продолжал открываться и закрываться, не издавая при этом ни звука. Драко потянулся к среднему ящику с правой стороны, вытащил ярко-розовый конверт и, задвинув ящик обратно, направился к двери. В ушах у него все еще звенело. На полпути он обернулся, стараясь не встречаться с Асторией взглядом. — Не забудь, что тебя ждут сегодня к ужину. У твоего сына запланирован для тебя сюрприз, — затем он перевел взгляд на Тео, который все еще пристально смотрел на него, словно подбивая что-то сказать — бросить ему вызов, что угодно. Но Драко смог только покачать головой. — Не нужно идти за мной. Милдред, которая стояла все это время у двери, последовала за ним. — О, мистер Малфой, мне так… — Вы знали, что они были там? — тихо спросил он. — Ну, я… да. Да, сэр, но я понятия не имела, что они делали! — она нервно заломила руки. — Что вы хотите, чтобы я сделала, мистер Малфой? Драко одарил ее самой лучшей улыбкой, на которую был способен в этот момент. — Я бы хотел, чтобы вы ничего не делали, Милдред. Просто… продолжайте работать. Я позабочусь об… об этой ситуации… позже. — Конечно, мистер Малфой. Как скажете, сэр. — Да, — он кивнул сам себе. — Я думаю, я просто выйду из офиса и прогуляюсь до начала заседания правления. Милдред одарила его слабой улыбкой, стоя за своим столом с таким видом, словно понятия не имела, чем теперь себя занять. Драко снова вошел в лифт, все так же держа пиджак в руке и совершенно забыв о его наличии. Он также не знал, что делать с собой, он словно онемел. Было ощущение, будто его мозг застыл, пытаясь осознать информацию, которую передали ему его глаза. Мысленные функции отключились, и он мог двигаться только на автопилоте. Лифт звякнул, возвещая о его прибытии на нижний этаж, и Драко в оцепенении двинулся на выход. — Простите, мистер Малфой. Он моргнул, его мозг наконец включился, глаза сфокусировались на Сэмюэле Пеннифезере, стоящим сейчас перед ним. — Что? Пеннифезер указал куда-то за спину Драко. — Вы, ну, загораживаете путь, мистер Малфой. Драко обернулся, чтобы посмотреть, что именно он загораживает, и обнаружил, что стоит в проходе. Двери лифта пытались закрыться, но его застывшее тело не давало им это сделать. Он снова повернул голову вперед и увидел, что вокруг Пеннифезера уже собралась небольшая группа людей, которые перешептывались друг с другом и бросали на него странные взгляды. Он отмер. — Приношу свои извинения. В данный момент мои мысли витают совсем в другом месте. Простите меня, — Драко отступил в сторону, чтобы позволить сотрудникам пройти в лифт. Не обращая внимания на последовавший за этим шепот, он прошел дальше по коридору и, остановившись, прислонился к стене. Его руки дрогнули, и тщательно отглаженный пиджак полетел на пол вместе с той самой открыткой, которую он забрал для Скорпиуса. Мужчина без сил соскользнул вниз по стене и вытянул ноги перед собой. Через мгновение он подтянул колени к груди, оперевшись на них руками. Что, черт возьми, только что произошло? Он застал Теодора Нотта, — важного акционера «Малфой Индастриз» и одного из своих лучших друзей — трахающимся с его женой, которая выгибалась над его столом так, как будто они занимались этим постоянно. Конечно, они не могли делать это слишком долго, замысловатые Чары Верности работали безошибочно, но кто знает, как давно они практиковали… другие способы. Из них двоих он, вероятно, больше был шокирован предательством Тео. Драко доверял ему безоговорочно. У них была общая история, схожее воспитание, хотя отец Тео не был так связан с Темным Лордом, как Люциус. Нотт хоть и носил Метку, но не провалил важное задание в Министерстве Магии и не был отправлен за это в Азкабан, а затем не был вынужден наблюдать, как его единственному сыну дают невыполнимое задание, которое потенциально влекло за собой уничтожение всей их семьи. С Тео после войны у них быстро завязалась крепкая дружба — по крайней мере, так думал Драко. Но, может быть, так оно и было до этих пор. Возможно, Тео просто влюбился в Асторию, и они ждали, пока не пройдет десятилетний срок, прежде чем переступить последнюю черту. Но что-то в выражении лица Тео было… довольно странным. Он вовсе не казался раскаявшимся, пристыженным или хотя бы удивленным тем, что друг застал их с поличным. Драко также показалось странным, что они были в его кабинете, использовали его стол для своего свидания. В этом было что-то личное, что-то такое, что он пока еще не до конца мог понять. Что же касается Астории, то он чувствовал лишь пустоту. Никакой скорби, ни печали, ни, конечно, сердечной боли. Он никогда не любил ее, хотя в свое время и ощущал теплую привязанность к ней, но это было в короткое время после рождения Скорпиуса. Через несколько месяцев он понял, что то, что он испытывал, было всего лишь огромной благодарностью ей за то, что она сделала ему самый ценный подарок, какой только можно было вообразить. Их отношения с Асторией — или, скорее, отсутствие таковых — были одной из причин, по которой он провел последние пять лет в ощущении, что его жизнь была полным провалом, и задаваясь вопросом — проведет ли он остаток своих дней, в страхе ожидая каждого следующего восхода солнца. Единственное, что поддерживало его на плаву, — это Скорпиус, он заключал в себе все самое лучшее и светлое в его жизни. И теперь, обнаружив, что Астория не хранит верность, он четко понимал, что нужно делать. Развод, конечно, не был чем-то неслыханным в волшебном мире, но в высших кругах чистокровного общества к этому относились крайне неодобрительно. Скорпиус любил свою мать, но у него никогда не было родителей, которые бы искренне нравились друг другу, и тем более, которые бы любили друг друга. И как бы печально это ни было, Драко не думал, что сын будет слишком расстроен из-за этого, во всяком случае, поначалу. Если бы они с Асторией развелись, жизнь Скорпиуса не изменилась бы кардинально. Астория просто перестала бы называть поместье своим домом, и, вероятно, по-прежнему виделась бы со Скорпиусом почти так же часто, как и сейчас. Возможно лишь позже, когда Скорпиус увидел бы свою мать или отца в паре с кем-то другим и в состоянии настоящей влюбленности, он мог бы задаться вопросом об отношениях своих родителей. Но Драко никогда бы не стал лгать своему сыну, хоть и глубоко сожалел, что не смог обеспечить ему по-настоящему любящую семью. Несмотря на все свои недостатки, его собственные родители всегда любили друг друга, в этом Драко никогда не сомневался. И они всегда ставили интересы семьи превыше всего, хотя временами их представление об этом было весьма искаженным. Скорпиус же знал о любви своего отца к нему, и Драко был уверен, что мальчик знает, что его мать тоже любит его. Они с Асторией всегда были рядом с ним, плечом к плечу, выступая единым фронтом, когда это было необходимо. Несмотря на отсутствие у них любви или привязанности друг к другу, они могли вести себя вполне дружелюбно. Ну или хотя бы, как хорошие знакомые… Драко застонал и уронил голову на руки. Ему следовало уйти от Астории много лет назад. По крайней мере, тогда Скорпиус наблюдал бы более честные отношения дома, и кто знает… Возможно, они бы оба уже нашли кого-то, кого по-настоящему полюбили бы. И тогда смогли бы показать своему сыну пример того, как на самом деле выглядит любовь и что такое настоящая семья. Потому как сейчас мальчик этого не знал. Родители сторонились друг друга, Нарцисса, будучи его бабушкой, была Скорпиусу большей матерью, чем сама Астория. В то же время он понимал, что Астория так или иначе всегда присутствовала в жизни Скорпиуса и любила его по-своему, лелеяла его больше, чем кого-либо в своей жизни, как и сам Драко. Просто ее отношения с сыном отличались от его отношений со Скорпиусом, она не так открыто проявляла свою любовь, не так часто и не так много времени проводила с ребенком, но, тем не менее, у них были эти отношения. Нет, им надо развестись. Он должен это сделать. Теперь, после увиденного, он никак не мог переступить через все и двигаться с… этим дальше. Ему надоело откладывать собственное счастье, он хотел уже быть наконец свободным, чтобы исследовать все, что может дать ему жизнь. На его часах зазвонил будильник, и от неожиданности Драко подпрыгнул на месте. Он усмехнулся самому себе и выключил напоминание. До начала собрания оставалось пятнадцать минут, и чтобы подготовиться к нему ему нужно было на некоторое время выбросить все лишнии мысли из своей головы. Возможно, будет трудно сидеть за одним столом с Тео, но он действительно не питал к этому человеку ненависти. Если Тео правда испытывает чувства к Астории, то в скором времени сможет заполучить ее полностью. Драко встал, отряхивая свои брюки, затем понял пиджак и поморщился при виде складок. Неважно, Милдред творила чудеса своей волшебной палочкой, легко выводя пятна и складки с одежды. Он предполагал, что именно поэтому его отец когда-то нанял ее, сам Люциус, конечно, не мог утруждать себя подобным. Эта мысль заставила волшебника остановиться. Он сознал, что сам только что тоже просто положился на Милдред. Поэтому Драко решил попросить ее научить его своим заклинаниям. Но не сегодня. Он поднял с пола открытку, сделанную сыном, и улыбнулся. Скорпиус использовал для нее желтую бумагу — любимый цвет Астории — и нарисовал большое милое солнце в верхнем углу и цветы — тюльпаны, ее любимые, — растущие на фоне зеленой травы. В тот день он также попросил отца зачаровать солнце, чтобы оно сияло, а цветы — танцевали. Внутри открытки было написано: «Мамочка, ты мое солнышко», а всю левую сторону занимало большое красное сердце. Драко вернулся к лифту и нажал кнопку вызова. Он напевал что-то, пока ждал его, затем напевал, пока лифт нес его обратно на этаж, где располагались многочисленные офисы «Малфой Индастриз», и когда двери открылись на его этаже, все вокруг выглядело так же, как и час назад, но ощущал он себя уже по-другому. Тогда он пребывал в хорошем настроении, сейчас же он просто чувствовал умиротворение. Он принял решение относительно своего будущего, которое, как мужчина надеялся, приведет к чему-то позитивному. Все лучше, чем та трясина, в которой он и так находился уже слишком долго. — Еще раз добрый день, Милдред. Теперь в моем кабинете все чисто? — он безмятежно улыбнулся Милдред, у которой был такой вид, словно у нее вот-вот лопнет кровяной сосуд. Женщина побледнела и встала так, словно снова желая помешать ему войти в кабинет. Но вместо того, чтобы двинуться с места, она осталась стоять за своим столом, нервно заламывая пальцы. — О, мистер Малфой, да. Это… они ушли. Но, сэр… — Дайте мне знать, когда все соберутся, хорошо? — Драко протянул ей пиджак, виновато пожав плечами. — Он был в прекрасном состоянии, когда я прибыл сюда. Но боюсь, я немного помял его. Милдред взяла пиджак и начала молча накладывать нужное заклинание, чтобы разгладить складки. Когда Драко направился в свой кабинет, она снова позвала его. — Сэр, пожалуйста, это займет всего минуту. — Я бы хотел, чтобы вы научили меня этому заклинанию, Милдред, — Драко указал пальцем на свой пиджак. — Я тут подумал и решил, что способен самостоятельно избавляться от складок. — Конечно, сэр, все, что вы скажете, — она протянула ему теперь уже идеально отглаженную вещь. Надев пиджак, Драко снова направился в свой кабинет — до начала совещания оставалось всего семь минут, — но Милдред еще раз окликнула его. — Мистер Малфой, сэр, все уже здесь. Они в конференц-зале. Драко удивленно нахмурился. — Они все здесь? Даже Симмонс? Герберт Симмонс никогда не приходил не опоздав, в лучшем случае, минут на десять. Милдред снова принялась нервно теребить пальцы. — Даже Симмонс, сэр. Они прибыли по меньшей мере двадцать минут назад. Я не знаю, что происходит. Уверенность Драко пошатнулась, но он не подал виду. — Ах, я, вероятно, пропустил сообщение о переносе времени. Не страшно, спасибо вам, Милдред. Она казалась чрезвычайно встревоженной, но Драко решил, что причиной тому послужила произошедшая ранее сцена. Бедная женщина стояла рядом со своим боссом в момент, когда он обнаружил свою жену за вопиющим бесчестием — на своем же столе, не много не мало. Вероятно, Милдред ожидала, что он разозлится или набросится на нее, как на наиболее простую мишень, учитывая, что она была единственной, кто знал о случившемся, помимо двух участников и его самого. Но Драко не испытывал ни малейшего желания мстить даже Астории с Тео, не говоря уже о пожилой ведьме. Он просто испытал шок, увидев их в таком положении — прямо в момент освобождения. Прошло очень много времени с тех пор, как он видел Асторию в таком состоянии, поскольку их половые акты были в первую очередь направлены на зачатие, и как только эта цель была достигнута, в дальнейших контактах не было необходимости. Кроме того, Астория в такие моменты всегда предпочитала, чтобы свет был выключен и лишь несколько раз за все время сама захотела, чтобы он прикоснулся к ней. Драко развернулся в сторону конференц зала, который находился в другом конце, и направился по коридору, продолжая напевать себе под нос. Сквозь стеклянную стену он увидел всех, кто собрался там, стул во главе стола — его стул — пустовал. Стоило ему войти внутрь, в комнате воцарилась тишина. — Добрый день! Приношу извинения за свое опоздание. Я не получил сообщения о том, что встреча была перенесена, — он расстегнул пиджак, который только что закончил застегивать, и направился к своему стулу. Тео встал и поднял руку, останавливая его. — Драко, подожди минутку. Было крайне странно встречаться с ним взглядом. Часом ранее Тео смотрел на него почти с вызовом, словно желая устроить сцену, поругаться, подраться — что-нибудь в этом роде. Но теперь выражение его лица было совершенно пустым. — Что происходит, Тео? — Драко оглядел остальных членов правления и заметил, что никто не смотрит ему в глаза. Тео жестом подозвал Флетчера Макгивиннса, финансового директора компании. Прежде чем встать, Макгивиннс порылся в каких-то бумагах на столе перед собой. — М-мистер Малфой. Эм, да. Что ж… — он замолчал, выглядев при этом крайне смущенным. — В чем дело, Флетчер? — несмотря на растущее внизу живота чувство страха, Драко старался контролировать свой голос, чтобы не звучать слишком обеспокоенно. Флетчер оглядел остальных волшебников и ведьм за столом, его губы шевелились, но с них не слетело ни звука. Тео прочистил горло, и Флетчер поморщился. — Да. Верно, мистер Малфой. Правление приняло решение, и я боюсь, что вы… э-э…проголосовали за ваше… исключение. Драко уставился на своего подчиненного. Флетчер демонстративно избегал его взгляда. — Прости. Мое исключение? Из чего? — Из компании, — Тео расправил свои плечи и скрестил руки на груди. Видимо, предполагалось, что это должно было как-то напугать его, но после того, как ранее он увидел Тео со спущенными штанами, эффект от этого жеста скорее был комичным, чем угрожающим. — Компании? Этой компании? Ты имеешь в виду «Малфой Индастриз»? — Драко усмехнулся, глядя на Тео. Тео пожал плечами. — Мы сменим название. Но уже без тебя, все кончено Драко. Он увидел, как напряглась кисть Тео, и понял, что тому не терпится достать свою палочку. Как бы сильно Драко ни хотелось проклясть его до полусмерти, он подозревал, что именно этого Тео и добивался. Это был второй удар за день, у него уже голова просто шла кругом. Волшебник стиснул зубы и оглядел остальных за столом. По-прежнему никто из них не поднимал на него своих глаз, и Драко пришел к выводу, что все это подстроил Тео. Интересно, была ли Астория тоже замешана в этом? Наткнувшись на них в своем кабинете, он подумал, что это случайность, но теперь задавался вопросом, могло ли это быть чем-то гораздо большим, чем простой интрижкой. — Флетчер? Это была его идея? — сквозь стиснутые зубы спросил Драко, указывая на Тео. Когда его финдиректор опустился на свое место, делая вид, что очень занят своими бумагами, Драко отошел от стола, оглядывая остальных. — Картер? Что насчет тебя? Не скажешь мне, что, во имя Мерлина, здесь происходит? Нет? Димитров? Андерсон? Кто-нибудь? — Боюсь, мне придется попросить тебя уйти, — самодовольно ответил за них Тео. — Нам нужно обсудить важные дела компании, а эта информация является конфиденциальной. И вот это стало красной тряпкой для Драко. Он забыл даже уже о своей палочке, ничего ему не хотелась в этот момент так же сильно, как врезать Тео кулаком прямо в челюсть и стереть эту самодовольную ухмылку с его лица. Сжав кулаки, Драко сделал вид, что собирается перепрыгнуть через стол, чтобы добраться до своего бывшего друга, и уверенности Тео как ни бывало. Он сделал шаг назад, но они были по разные стороны стола, и Драко лишь дал Тео причину для последующей отмашки. — Охрана! — радостно крикнул тот. Не успел Драко и глазом моргнуть, как в комнату вошли два крупных сбитых волшебника. Он потянулся за своей палочкой, но мужчины оказались быстрее. Один из них заломил ему руку за спину, из-за чего Драко выронил древко, другой поднял ее и сунул в карман, а затем уже вдвоем они потащили его наружу. — Это еще не конец, Нотт! Тео ухмыльнулся и помахал ему рукой. Охранники вывели его из офисов и сопроводили до лифта. Один из них нажал кнопку вызова, продолжая болезненно прижимать его руку к спине. Не успели двери открыться, как они втолкнули его внутрь. Драко почувствовал предательское ощущение защитных чар, когда пересек барьер. Он не смог бы выйти из лифта, даже если бы попытался, и хотя мужчина отчаянно хотел побежать обратно в конференц-зал и встретиться с Тео лицом к лицу, он этого не сделал. Вместо этого Драко поправил свою мантию и свирепо посмотрел на охранников. Они отступили назад, и тогда его взгляд упал на Милдред. Женщина была напугана и расстроена. — До свидания, мистер Малфой! Я так надеюсь, что у вас все наладится!       

***

       Что ж, если застукав свою жену с другим мужчиной, он впал в ступор, то быть изгнанным из собственной компании — той, которую основал его пра-пра-прадедушка, — было в тысячу раз хуже. Второй раз за этот день Драко спускался на лифте, ошеломленный до невозможности. Однако на этот раз Драко не оцепенел. Он был в ярости. Сбит с толку. Раскаленная добела ненависть к Теодору Нотту переполняла его. Когда двери лифта открылись, он не замер в проходе. Нет. Целеустремленным шагом он направился к точке аппарации, а оттуда прямиком в «Дырявый Котел». Как такое было возможно, чтобы день, который начинался так хорошо, превратился вот в это? Неужели только этим утром они со Скорпиусом планировали вместе построить крепость на дереве? Используя при этом дрель ко всему прочему? Спустя три часа и неисчислимое количество выпитых напитков зазвонил будильник, который он установил еще утром. Драко нахмурился, понимая, что это означает: у него было всего десять минут на то, чтобы добраться домой, потому что ужин в честь дня рождения Астории должен был начаться через пятнадцать. Последнее, что ему бы хотелось прямо сейчас — это увидеть свою жену, но он ни за что не стал бы разочаровывать своего сына. Кроме того, у него была его открытка. Вставая из-за стойки, Драко споткнулся, и Том протянул ему маленький мешок с летучим порохом. — Никаких тебе аппараций. С гримасой на лице Драко взял мешочек и, пошатываясь, направился к большому камину. Бросил порох под ноги, но когда вспыхнуло зеленое пламя, он не мог даже думать о том, чтобы назвать нужный адрес. Он простоял там не менее двух минут, раскачиваясь на месте, пока кто-то не толкнул его локтем. И тогда Драко моргнул, приходя в себя. — Малфой Мэнор! Как только он вышел из камина, его вырвало прямиком на растение в горшке, но, по крайней мере, он все же добрался до дома. Мать нашла его именно в таком виде — склонившимся над большим керамическим горшком, в ожидании, что за первым позывом последует что-то еще, и не имея сил заставить себя пошевелиться. Нарцисса тут же бросилась к нему. — Ох! Драко! С тобой все в порядке? — Все прекрасно, мама. Немного… по-моему, совсем чуть-чуть перебрал. Нарцисса нахмурилась. — Драко! Я поражаюсь просто! Мы все ждем тебя! — она подняла его на ноги и заглянула в глаза. Он не мог сфокусировать свой взгляд на ней, поэтому просто ждал, что она скажет. Но что-то, что она, по всей видимости, там разглядела, смягчило ее черты. — Иди, — она поджала губы. — Протрезвей. Я знаю, что у тебя есть заначка в твоей прикроватной тумбе. И, ради всего святого, переоденься. От тебя пахнет винным погребом. Я попрошу Киппи проследить, чтобы ты не потерял сознание где-нибудь на лестнице, — она отпустила его и поспешно вышла из комнаты. Драко глубоко вздохнул, и прежде чем он успел до конца выпустить воздух из легких, перед ним появилась Киппи — единственный домашний эльф, оставшийся у них на службе. Волшебник лишь нахмурился и направился в свою комнату. Примерно через пять минут долгого путешествия от камина до своих покоев он все же поблагодарил эльфийку за ее помощь. Она удержала его от падения, затем достала из ящика пузырек, откупорила его и сунула ему в руку. Драко хмуро уставился на зелье, но все равно осушил флакон. Тридцать секунд спустя реальность ударила его, словно бладжером по голове, и только мысль о Скорпиусе, ожидающем его внизу, подтолкнула мужчину. Не переодеваясь, он наложил на себя серию освежающих чар, поправил галстук, провел пальцами по волосам, чтобы они выглядели, по крайней мере, намеренно растрепанными, а затем встряхнулся, надеясь, что это поможет ему пережить, казалось, невозможное. Наконец, почувствовав себя более-менее адекватно, Драко направился вниз. В руке у него была открытка Скорпиуса, и каждый раз, когда возникало желание сжать кулаки, ему приходилось напоминать себе, что несмотря ни на что нельзя испортить ее. Приблизившись к столовой, он услышал смех Астории, и это жестко ударило по его и без того расшатанным нервам. Он постарался отмахнуться от этих ощущений и переступил порог, изображая на лице улыбку, которая предназначалась только для его сына. — Папа! — Скорпиус вскочил со стула и обнял Драко за талию. Это было именно то, в чем он так нуждался. Мужчина сжал его в объятиях, не желая отпускать, пока Скорпиус, наконец, не пропищал: — Эм, пап? Драко усмехнулся и отпустил его, чувствуя, что впервые за долгое время может нормально дышать. — Извини, приятель, — затем он опустился на колени, используя Скорпиуса как щит между собой и Асторией, чтобы вручить ему поздравительную открытку. Глаза мальчика загорелись, и он немедленно развернулся к матери. — С Днем Рождения, мама! — он метнулся обратно через всю комнату, держа перед собой открытку. Драко наблюдал за ним, пока тот не дошел до Астории, затем, наконец, посмотрел на свою жену. Она внимательно наблюдала за ним, и он увидел страх и дурное предчувствие в ее глазах.        Хорошо. Пусть немного попотеет.        Он глубоко вздохнул и последовал за сыном к Астории. — С Днем Рождения, — мужчина улыбнулся, но улыбка получилась натянутой и не коснулась его глаз. — Драко, — ее хриплый голос дрожал. Он был в состоянии только кивнуть головой, продолжая натягивать на лицо неестественную улыбку. Но если Астория и хотела от него чего-то большего, то никак этого не показала. Драко обошел стол и сел рядом со Скорпиусом. Это был трудный выбор: сесть рядом с ней, но при этом иметь возможность не смотреть на нее, или напротив нее, где она не входила бы в его личное пространство, но невольно попадалась бы ему на глаза. Но, учитывая, что ему даже пару секунд было тошно стоять рядом с ней, он решил все же в пользу второго. — Давайте споем поздравление! — воскликнул Скорпиус, хлопнув в ладоши. — Бабуль? Нарцисса рассмеялась, и этот звук напомнил Драко звон колокольчиков. Мать согласилась присоединиться к Скорпиусу, и они вдвоем исполнили «С Днем Рождения, тебя», что заставило Драко улыбнуться. Он не мог припомнить, чтобы до рождения Скорпиуса, когда-либо видел, как его мать делала что-нибудь забавное и глупое, не говоря уже о том, чтобы петь песни. Как бабушка Нарцисса была довольно податливой, она сделала бы практически все, о чем бы ни попросил ее Скорпиус. Слава Мерлину, до сих пор его капризы носили в основном авантюрный характер, ничего опасного. Драко не присоединился к их поздравлениям. Он просто не мог заставить себя изображать какую-то радость, не так быстро после своего сегодняшнего открытия. Когда песня закончилась, Астория зааплодировала и поцеловала Скорпиуса в щеку. — Спасибо тебе, дорогой. — Ну что, начнем? — Нарцисса хлопнула в ладоши, и на столе появилась еда — все самые любимые блюда Астории. Драко был сдержан больше обычного, не имея сил притвориться, что ничего не произошло. Мать продолжала бросать на него странные взгляды, но к счастью, поскольку в этот вечер в центре внимания была Астория, никто не спрашивал, как прошел его день. Ему, безусловно, придется рассказать матери о том, что произошло в компании, и об Астории, но все это могло подождать. Несмотря ни на что, его главной заботой был Скорпиус. Нарцисса, должно быть, уловила странную напряженность в отношениях между сыном и невесткой, потому как изо всех сил старалась поддержать беседу и легкую, жизнерадостную атмосферу за столом. Скорпиус почти без умолку рассказывал о своем форте, и Астория, к ее чести, казалась искренне заинтересованной его задумкой. Драко ел медленно, он не был сильно голоден, но знал, что после выпитого на голодный желудок алкоголя, ему все же следует немного подкрепиться. В конце концов, впереди у него была долгая ночь с бутылкой, и к этому нужно было подготовиться. В тот момент, когда Астория сложила приборы, демонстрируя, что закончила, Скорпиус вскочил на ноги. — Папа, мы можем отдать это ей сейчас? Драко усмехнулся: и он сам, и его мать все еще ели, но Нарцисса тоже быстро отложила вилку в сторону, так что Драко согласно кивнул. — Тебе нужна моя помощь? — Нет, — Скорпиус посмотрел на Нарциссу. — Бабуля поможет мне, — он потянулся к ее руке, и Нарцисса встала, вытирая губы салфеткой. — Мы сейчас вернемся. Кровь застыла в жилах от осознания, что сейчас он останется с ней наедине. Ему отчаянно хотелось сбежать — последовать за сыном, настоять, чтобы мать разрешила ему помочь им, — но он, казалось, не мог даже пошевелиться. — Драко, — подала голос Астория. Он вскочил со своего места, чтобы оказаться подальше, даже сидеть через стол от нее было слишком противно, пока они были одни. Астори встала следом, на ее лице читалось отчаяние. — Пожалуйста, можешь выслушать меня? Драко усмехнулся и принялся расхаживать по комнате. — Я не понимаю, что тут еще нужно объяснять. — Я… Мне так жаль, что ты это видел, — оказалось, она хотела сказать что-то еще, но запнулась под его холодным взглядом. — Но я не жалею, что так получилось, — сердито выпалил Драко. Она не причинила ему реального вреда, но он все равно чувствовал себя оскорбленным худшим из всех возможных способов. Она завела интрижку, позволив себе кончить вместе с любовником прямо на его рабочем месте, в открытую, где любой мог бы их застукать. Кто-то потенциально опасный. Репортер, недовольный сотрудник, даже их сын! Скорпиус приходил в его кабинет буквально накануне. — О, а тебе вдруг стало не все равно? Я думала, мы давно оставили подобные вещи в прошлом, Драко. Он нахмурился. — Да, Астория, мне не все равно. Меня волнует, что вы двое трахались посреди дня на моем рабочем месте, в моем офисе, на моем чертовом столе! — на последних словах он уже кричал. — Неужели тебя вообще не заботит репутация нашей семьи? Компании? Твоего сына? — Мы этого не планировали. Мы зашли туда, чтобы поговорить, но потом кое-что случилось… и все немного вышло из-под контроля. Но Тео заверил меня, что это безопасно! Он наложил заглушающие чары и запер дверь, чтобы никто не смог войти! — Только это был мой чертов кабинет! Он не смог бы удержать меня за дверью с помощью каких-то хлипких оберегов! — Тебя вообще не должно было там быть! Драко стукнул кулаком по столу. Астория вздрогнула. У него было, что еще ей сказать, но услышав каблуки своей матери, отбивающие ритм по паркету, он сделал шаг назад. — Мы еще не закончили, — его глаза стреляли молниями. Нарцисса со Скорпиусом вернулись, неся поднос с печеньем. На первый взгляд, казалось там было много разных видов. Но присмотревшись повнимательнее, Драко понял, что все они были просто разной формы: в виде волшебных существ, цветов, магических растений, а также и кое-что явно маггловское, включая футбольный мяч, выполненный в черно-белом цвете, точно, как настоящий. Драко запоздало осознал, что Гермиона, должно быть, прислала Скорпиусу несколько своих формочек для печенья. Астория хлопнула в ладоши и лучезарно улыбнулась сыну. — Они прелестны, дорогой! Это ты их испек? — Бабушка помогла. Немного, — он пожал плечами, но было видно, что мальчик был горд собой. Драко встретился взглядом со своей матерью, она подмигнула ему, прежде чем с обожанием посмотреть на своего внука. — Похоже, ты очень усердно работал над этим, — Драко поднял снитч, чтобы рассмотреть его поближе. — Он выглядят почти как настоящий! Я не знаю, как я вообще смогу его съесть. От металла у меня могут треснуть зубы. Скорпиус рассмеялся. — Снитч я приготовил специально для тебя, папа. Давай, попробуй! Драко не нужно было повторять дважды. Он откусил кусочек от крылышка, восхищенный тем, каким восхитительным было печенье на вкус. — Мм, это правда здорово, приятель. Скорпиус широко улыбнулся, и затем повернулся к матери. — Остальное для тебя. Драко нахмурился, когда Астория провела руками по своей талии. Он знал, что она думает о своей фигуре, на протяжении всей беременности она заботила ее больше всего. После рождения Скорпиуса Астория целеустремленно работала над тем, чтобы привести свое тело в прежнее состояние. Драко мог только догадываться о чем она думала, когда ей подарили тарелку с более чем дюжиной восхитительных печений. Однако она выдавила из себя улыбку и выбрала самое маленькое на блюде печенье — цветок. Откусив крошечный кусочек, она улыбнулась Скорпиусу. — Это восхитительно, дорогой. Спасибо тебе. Улыбка Скорпиуса на мгновение погасла. — О, мам, можно бабушке тоже? — Конечно! — радостно ответила Астория. Несмотря на то, что его мать явно заметила, что они с Асторией держались еще холоднее обычного, она ничего не сказала. Прошло совсем немного времени, прежде чем Скорпиус начал зевать, и Драко понял, что ему пора в постель. Он велел сыну пожелать спокойной ночи своей маме и бабушке, а затем проводил наверх, чтобы уложить его спать. Полностью приготовившись ко сну, ребенок забрался под одеяло, устраиваясь поудобнее. Драко сидел на покрывале, прислонившись спиной к изголовью. — Готов вернуться к нашей истории? Ранее Скорпиус пришел домой с книгой, которую порекомендовала мисс Грейнджер, и Драко самому очень понравился рассказ. — Через минуту. Пап, можно я тебя кое о чем спрошу? Драко улыбнулся. — Конечно, сынок, — теперь, когда он находился вдали от Астории и без перспектив увидеть ее до наступления завтрашнего дня, он был совершенно доволен и не спешил покидать своего сына. — Как ты думаешь, маме понравился ее день рождения? Перед глазами Драко промелькнул ее образ — с закрытыми глазами и приоткрытыми в экстазе губами. Ему едва удалось удержаться от того, чтобы не вздрогнуть. — Да. Почему ты спрашиваешь? — Кажется, ей никогда особо не интересно, о чем я говорю, — Скорпиус пожал плечами. — Например, о моей крепости на дереве. Драко нахмурился. — Я думаю, она была рада послушать тебя, — он давным-давно для себя решил никогда не станет принижать Асторию в присутствии Скорпиуса и будет притворяться, будто между ними все хорошо. На мгновение мужчина задумался, не будет ли это в итоге сбивать ребенка с толку, когда придет время начинать бракоразводный процесс, но… как пересечь этот мост ему придется подумать тогда, когда он дойдет до него. — Но с тобой все не так. Ты правда слушаешь. Я не могу этого объяснить, — Скорпиус еще плотнее завернулся в одеяло, положив голову на руку Драко. — Я всегда рядом, Скорпиус, — Драко наклонился и поцеловал сына в макушку. — Я люблю тебя. — Теперь начнешь читать, папочка? Драко улыбнулся и открыл книгу. — Глава двенадцатая.       

***

       Тридцать минут спустя Скорпиус уже крепко спал, а Драко, только что вошедший в свой кабинет, глубоко вздохнул, радуясь, что этот день почти закончился. Взмахнув волшебной палочкой, он зажег огонь в камине и направился к бару, чтобы налить себе чего-нибудь покрепче. Он выбрал один из тех сортов огневиски, который его отец приберегал для особых случаев, и хотя застукать свою жену за изменой, а после быть уволенным из компании, носящей его же имя, не было «чем-то особенным» в традиционном смысле, но так или иначе это ознаменовывало для него огромную перемену, которую он счел достойной быть отмеченной особым напитком. Драко плеснул себе огневиски на два пальца и направился к креслу у камина, готовый провести эту ночь в компании бутылки. Завтра он во всем разберется, выяснит, в каком финансовом положении находится, рассмотрит все варианты. Сегодняшний же вечер… сегодня он попробует забыться. Не успев даже толком устроиться в кресле и пригубить свой напиток, он был вынужден вынырнуть из своих мыслей из-за неожиданного стука в дверь. Драко предположил, что мать пришла узнать, что у него сегодня случилось, и крикнул «Входи», при этом надеясь, что ему удастся откупиться от нее, пообещав поговорить утром. Но его ждало потрясение, когда вместо Нарциссы в кабинет неуверенно вошла Астория. Драко мгновенно напрягся, все его тело тут же отреагировало на ее присутствие в его личном святилище. Он нахмурился и встал, отставив свой стакан на барный стол жестче, чем намеревался. — Драко, мне нужно, чтобы ты меня выслушал. — Ты помогала ему? — решительными движениями он долил себе еще. — Что? Помогла кому? Драко резко обернулся, его губы скривились в отвращении. — Не прикидывайся дурочкой, Астория. Вы с Тео работали на пару? Ты помогла ему подорвать мою репутацию в совете директоров? Как долго ты… — он поднял руку, отворачиваясь от нее и собираясь с силами. — Забудь. Я не собираюсь говорить об этом сегодня. — Драко… — Я серьезно, — он залпом осушил вторую порцию напитка, поставил стакан обратно на стол и подошел к вешалке за своей мантией. — Не сегодня, — он накинул ткань на плечи и в три широких шага прошел мимо нее к двери. Бросив на нее последний взгляд, он увидел, что Астория не пыталась снова остановить его, поэтому вышел за дверь, решительно направляясь к главному камину. Если Астория могла позволить себе вторгнуться в его личное пространство, то он мог просто уйти куда-нибудь в другое место. Он мог заказать себе выпивку во множестве мест, и «Дырявый Котел» вполне удовлетворял его потребности.       

***

       Один час и пять рюмок спустя Драко был абсолютно пьян. Снова. Было так приятно совершенно ничего не чувствовать. Его разум продолжал прокручивать события это дня снова и снова, и с каждым разом он злился все меньше и меньше. Он понимал, что гнев, должно быть, все еще таится где-то в глубине, но больше не чувствовал его, в чем собственно и был весь смысл его затеи напиться. Но когда он попросил очередную добавку, Том нахмурился и ответил, что ему стоит притормозить или заказать что-нибудь поесть. Драко был не в настроении выслушивать подобную чепуху, поэтому, заплатив по счету, он прошел дальше по Косому Переулку, свернув в Лютный, и направился в тот захудалый паб, который никогда ему не отказывал, несмотря на то, что там было грязно и обычно он старался избегать этого района. Не очень-то благоразумно было светиться в таком неблагополучном районе города, но выпивка звала его, и он не намерен был себе отказывать в этом. Однако, как только Драко шагнул к пабу, перед глазами мелькнула вспышка. — Мистер Малфой! Как вы можете прокомментировать статью о том, что Теодор Нотт возглавил «Малфой Индастриз»? Драко нахмурился, когда мелькнула еще одна вспышка. Он понял, что кто-то уже прослышал о том, что произошло днем. — Какую статью? Другой голос, на этот раз женский, ответил: — Это было в «Вечернем Пророке»! На первой полосе, в главных новостях! Новые вспышки атаковали все его органы чувств, посылая болезненные импульсы в затуманенный алкоголем мозг. — Не хотите прокомментировать слухи о том, что он был в сговоре с кем-то, работая у вас за спиной? Драко стиснул зубы и попытался отстраниться от небольшой толпы репортеров. Да, эта новость могла стать огромной и иметь далеко идущие последствия и, без сомнения, журналисты пытались получить от него заявление. Ему казалось, что они окружают его со всех сторон. В защитном жесте он поднял руки вверх, проталкиваясь вперед сквозь репортеров, которые продолжали щелкать камерами и забрасывать вопросами. Если бы он был хоть немного потрезвее, то, возможно, сам задался бы вопросом, почему вообще его там ждала толпа репортеров, и как они узнали где его искать, но все, о чем он мог думать сейчас, это как побыстрее убраться оттуда. Прорвавшись сквозь толпу, спотыкаясь, он зашагал по переулку. К его ужасу, несколько репортеров последовали за ним, все еще задавая вопросы. Драко начал дергать двери различных магазинов, в надежде укрыться где-нибудь. Но, конечно, в этот поздний час все было закрыто. В конце концов, была уже почти полночь. Он споткнулся и упал, и репортеры еще активнее поспешили за ним. Он уже смутно представлял себе завтрашние заголовки в «Пророке»: «Опозоренный и свергнутый наследник Малфоев пьяным теряет сознание в переулке, фотографии на страницах 4-7.» Как раз в тот момент, когда он уже почти сдался, очередная ручка поддалась. От неожиданности он навалился на дверь всем своим весом и, спотыкаясь, вошел в помещение, где сразу же обо что-то споткнулся и снова упал. Он вытянул руки вперед, но, к своему удивлению, с громким хлопком приземлился на большую груду подушек, а не твердый пол. Дверь за ним защелкнулась, и Драко, затаив дыхание, слушал, как толпа, следовавшая за ним, приближается. Он видел их тени сквозь занавешенные окна, наблюдал, как они остановились, оглядываясь в поисках него, а затем пошли дальше. С глубоким облегчением он вздохнул и перевернулся на спину, но тут же ахнул от удивления. Помещение, в которое он вломился, было окутано каким-то пурпурным туманом, который клубился и мерцал в воздухе, а потоки света от свечей добавляли ему бликов. Драко чувствовал себя так, словно находился под водой. Теперь, когда он подумал об этом, то почувствовал еще и какой-то пьянящий аромат, хотя и не мог его определить. Отдаленно он напомнил ему кабинет Трелони в башне Хогвартса. — Добро пожаловать, мистер Малфой. Вы как раз вовремя, — страшно напугав его, заговорил чей-то голос. Прежде чем ему удалось осознать, что происходит, Драко увидел возвышающуюся над ним фигуру, а затем что-то похожее на сверкающие мелкие кристаллы посыпалось ему на лицо. Он хотел было отмахнуться от них, но внезапно почувствовал такую усталость. Его тело казалось ему… таким тяжелым, а все остальное таким неважным. Здесь было хорошо и тихо, и он мог просто… Отдохнуть…………

. . . . .

Драко открыл глаза как раз в тот момент, когда его щека столкнулась с чем-то очень твердым.        ШЛЕПОК. — Не смей называть Хагрида жалким, ты мерзкий… злой… Его голова закружилась от силы удара, а разум отстраненно отметил, что не кто иная, как Гермиона Грейнджер, только что залепила ему пощечину.