Fluffy

      Если бы Чуя подольше общался со своими новыми знакомыми, то они точно очень громко бы смеялись, когда прочитали бы утреннее сообщение от Дазая, с которого началось пробуждение рыжего в их гостиной.   

«Доброе утро! Прошу прощения за странный ответ. Мозг видимо поплыл из-за высокой температуры.

Спасибо! :)» 

«Ну хоть не лёг на клавиатуру, как я сказал в прошлый раз» — думает Чуя, глядя на эту короткую переписку между двумя гениями. Хотелось бы ему наверняка знать, что творится в голове у Дазая.  Так было бы намного проще…        Хотя именно по его вине он сегодня спал не у себя дома, а у людей, с которыми едва познакомился. Если бы не Дазай, то он бы не напился уже дважды и не выносил бы мозги ни себе, ни другим. Не думал бы об увольнении по десять раз на дню и не украл бы чужого кота, который прекрасно пролежал в ногах полдня. Если бы не Дазай, то у него бы сейчас опять не раскалывалась голова и он бы не вспомнил целую стопку русских матов, которым его научил один из бывших. Если бы не Дазай, то он бы не узнал, что существуют люди, которые целыми днями занимаются полной ерундой, даже не задумываясь о работе, потому что есть богатый парень. Если бы не Дазай, то он бы не хотел прибить Тачихару за его бредни о взаимных чувствах, которые слишком обнадёживают. Если бы не Дазай, то… его сердце билось бы с самой обычной скоростью.        Тихо-тихо, стараясь быть максимально незаметным, Чуя пробирается в ванную, чтобы умыться, а затем возвращается в гостиную и принимается убирать весь беспорядок, который они вчера учинили. Всё началось с того, что было слишком сложно определиться, что хотят из еды два до смерти голодных человека, поэтому коробок получилось слишком много. Потом они из раза в раз проливали сок на пол, на стул, на стол, на себя. Разбили пару разноцветных стаканов, купленных специально на случай вечеринки. И хорошо, что удалось отговорить Николая от идеи покурить кальян, иначе бы и квартиру сожгли. Следы их увлекательной «игры», которая затянулась на несколько часов и переросла в целую серию планирования ограблений под «Одиннадцать друзей Оушена» на фоне, он аккуратно складывает и даже фотографирует на память. Собирает весь мусор в пакеты, посуду отправляет в посудомойку, складывает постельное бельё и усаживается на кухне, чтобы заказать что-то на завтрак.  «Нужно что-то отвечать Дазаю или нет?» — снова думает он про себя, вспоминая советы друзей, разделившиеся на два лагеря: позвать на свидание или найти повод по работе. Второе всё же выглядит безопаснее, поэтому Чуя пишет ему с просьбой как-нибудь приехать пораньше, чтобы поговорить по поводу успехов Аи. Есть у него пара мыслей по поводу того, что можно сказать, а дальше видно будет.        Фёдор встаёт первый, примерно в три часа дня. Он смотрит на сонного Николая, который (как обычно) проваляется в кровати ещё очень долго, и неожиданно вспоминает, как они вчера настаивали, чтобы предмет воздыхания их друга никуда не уезжал и остался спать у них дома. Он выбегает из спальни в небольшой панике и видит сначала убранную квартиру, а потом и удивлённого рыжего с блинчиком в руках.  — Не… — Не надо было, да, но я терпеть не могу беспорядок, — отвечает он.  — Ты мысли читать умеешь? — посмеивается Фёдор, завязывая халат и проходя к нему. — Курьер приезжал? Странно, что я не услышал. — Я выключил домофон, — говорит Чуя. — Нет, я не читаю мысли, просто было достаточно много ситуаций, когда я хозяйничал в чужих квартирах, поэтому уже знаю примерный набор фраз, которые говорят в таких ситуациях люди. «Не надо было», «разбудил бы», «какие мы негостеприимные», «ну зачем» — это из вежливого.  — А невежливое что-то было? — спрашивает он с желанием заварить чай и видит, что это уже сделано. — Например, «кто разрешал воровать наши запасы чая?» — У меня дома целая коллекция с работы. Она примерно в три раза больше твоей, и я готов её пожертвовать, если это проблема, — отвечает Чуя. — И могу раскидать весь мусор обратно, чтобы вы с кайфом убрались сами.  — Какой ты… — Токсичный?  — Необычный, — ухмыляется Фёдор, доставая чашку. — Я хотел сказать, что ты необычный. Если у нас кто-то и остаётся на ночь, то обычно подыхает на пару с Николаем и ноет целый день, как плохо.  — А. Ну мне и правда плохо, — смеётся Чуя. — Только я знаю, что нихера не полегчает, если проваляться. Дашь чистое полотенце, чтобы я в душ сходил?  — Нет, дам грязное.  — Ладно.       Их внимание привлекает звук нового уведомления с телефона рыжего, и он тут же берёт его, чтобы прочитать сообщение от Дазая с согласием встретиться за полчаса до занятия в центре. Правда пока не понятно, когда именно это произойдёт, он ведь заболел. Чуя задумчиво улыбается, ставя реакцию и блокируя экран.  — Так тебе кто-то нравится? — как бы невзначай спрашивает Фёдор, успевший налить себе чай и сесть на стул напротив.  — У тебя было такое, что человек вызывает противоречивые эмоции своим непонятным поведением? — отвечает Чуя, возвращаясь к своему блинчику с клубничным вареньем. — Я с таким живу, — смеётся он. — Но обычно если ты нравишься кому-то в ответ, то это видно. Неужели у тебя могут быть какие-то проблемы?  — Хм. Забавно, мой парень то же самое говорил, — задумывается он.        Незамысловатый диалог на этом заканчивается, потому что в гостиную вваливается зомби-Николай, требуя воды. Чуя уходит в душ, а когда возвращается, застаёт их обоих на диване за просмотром какого-то идиотского ситкома с закадровым смехом — идеальная идея для похмелья. 

***

      Тем же вечером он стоит на лестничной клетке с букетом кустовых роз в руке и звонит в звонок, терпеливо ожидая. Дверь открывается слишком резко, и из-за неё летит бумажный пакет прямо в него: — Твои шмотки!  — Стой, — отвечает Чуя, упираясь коленом в дверь. — Мы можем поговорить?  — О чём нам разговаривать? — раздражённо спрашивает блондин с высоким хвостиком на голове, в который собрана добрая половина его волос. Он щурит зелёные глаза, глядя на рыжего, а затем и на букет. — Цветы без шипов специально взял, чтобы было не сильно больно?  — Д… Что? Нет, не надо их тоже швырять в меня. Я пришёл, чтобы извиниться, — продолжает он. — Много думал о нашем последнем разговоре и понял, что повёл себя… как последний мудак. Ты заслуживаешь гораздо лучшего отношения к себе, потому что ты не такой, как я. И будет здорово, если ты сможешь меня простить или хотя бы подумаешь об… — Потрахаться приехал?  — Нет!  — Заходи, пиздабол, — фыркает он, открывая дверь и отходя, чтобы пропустить его внутрь. — «За вещами заеду». Конечно.  — Да и в мыслях не было, но если ты приглашаешь, — отвечает Чуя, улыбаясь и вручая букет. — Я, так и быть, выпью с тобой что-нибудь и пообнимаюсь заодно со своим сыном.  — Чуя, это мой сын, а не твой.  — Вы совсем не похожи! — говорит он, раздеваясь и скидывая пакет со своими вещами на пол, чтобы обязательно забыть о его существовании. — Разве что глазами… он же рыжий! Борщ, иди сюда! Кс-кс-кс! — И это животное предательски переставляет лапы, чтобы прибежать на зов знакомого голоса и начать тереться об ногу Чуи, доказывая его правоту. Он опускается вниз и поднимает на руки полосатого бело-рыжего кота с зелёными глазами, точь-в-точь как у хозяина, — Мой ты сладкий пирожочек. Весь в Юрочку, такой же нежный, если погладить.  — И какими судьбами ты снова оказался здесь спустя три месяца с нашего последнего диалога? Вроде ты говорил, что только конченные долбоёбы не могут закончить отношения, продолжая зачем-то пытаться играть в друзей и секс без обязательств… Или там было «ебланы»?  — Не мог я такой херни сказать, — смеётся Чуя, проходя вместе со своей пушистой ношей в гостиную и усаживаясь на диванчик. — Так у тебя кто-то сейчас есть?  — Ты не ответил на мой вопрос, поэтому я не буду отвечать на твой. — Ну же, королева драмы, я ведь сказал, что пришёл извиниться.        Расстались они примерно год назад. С криками на всю квартиру, разбросанными вещами и далеко не с инициативы Чуи, поэтому он вроде как обиделся. Будучи очень отходчивым человеком, уже через неделю он принял извинения от своего бывшего парня, и у них случился «последний секс» на прощание. Потом второй «последний секс», третий, пятый, восьмой и… как-то так завелось, что стоило Юрию появиться на горизонте со своей надменной улыбкой, как остальные варианты на одну ночь меркли, становясь недостаточно интересными. Слишком нудными, спокойными и правильными. До последнего «последнего» раза, когда Чуя очень жёстко его отшил по совету своего лучшего друга.        Он, как и всегда, влюбился с первого взгляда, едва заметил агрессивный блеск в его глазах и нарастающее чувство приятной тревоги внутри, которое все называют «бабочками в животе». Русский фигурист не только обладал характером похлеще, чем у него, но и шикарной фигурой, которая так и манит прикоснуться лишний раз. Несмотря на буйный нрав, им как-то удалось построить достаточно длительные отношения и даже пожить вместе какое-то время (если можно назвать совместным проживанием редкие выходные, когда оба были свободны).       Их чувства были похожи не на качели, а скорее на неисправный самолёт, который то поднимает тебя в красивейшее небо, укутанное облаками, то резко падает вниз, шваркаясь носом об землю. Психологи бы сказали, что такие отношения «нездоровые», помешанные на магии бы им ответили, что «кармические», а Чуя считал их скорее «удобными», как и сам Юрий. Удобно, когда ты уже знаешь, что может и не может выкинуть другой человек. Удобно, когда вы хорошо сочетаетесь в постели. Удобно, когда не нужно тратить кучу времени, чтобы выстроить доверие или соблазнить. Удобно, что не нужно притворяться, что ты лучше, чем являешься на самом деле. Удобно, что в любой момент можешь получить новую дозу эмоций и удовлетворить свои потребности.  Удобно.  — Долго извиняться придётся. У тебя рот устанет, — ехидничает Юрий, усаживаясь рядом и скидывая длинную чёлку с лица.  — Я очень постараюсь для любимого, — улыбается Чуя, не прекращая няшкать кота в своих руках. Ему до сих пор нравится эта квартира, эта атмосфера и это чувство комфорта, которое он испытывает каждый раз, когда здесь оказывается. Во всём виновата эта русская парочка, которая всколыхнула в голове приятные воспоминания.  — Нет, Чуя, любишь ты только себя. А со мной тебе просто нравится спать. В этом вся проблема.        В общем-то, это и послужило поводом для расставания. Классическое «ты меня не любишь» являлось правдой, но лишь на некоторое количество процентов, потому что, чёрт, у Чуи есть чувства. Он же не робот.        В порыве злости Юрий как-то сказал, что больше не может его вывозить, поэтому посоветовал найти кого-то, кто помешается на нём так сильно, что будет терпеть любые выходки и продолжать при этом смотреть на него, как на некое божество. А с адекватными людьми, уважающими себя, ничего рыжему не светит.        Хоть это и звучало крайне неприятно, но в этот момент Чуя и правда задумался, что такое ему очень даже подходит. Если бы в этом мире существовал кто-то, кто будет целыми днями думать лишь о нём и о том, как исполнить все его желания, пока он бесконтрольно выёбывается — это было бы идеально.  — Разве тебе со мной спать не нравится, м?  — Нравится. И это вторая проблема, потому что такими темпами ничего не закончится, — вздыхает Юрий. — Мы встречались меньше по времени, чем… даже не знаю, как это назвать.  — Дружим? — смеётся Чуя. — Ты ведь предлагал остаться друзьями, я помню.  — И сколько у тебя таких «друзей»? Контакты в телефоне ещё не закончились? — спрашивает он. — С подругами тоже трахаешься?  — Да угомонись, я правда приехал просто извиниться, окей? Меня совесть мучает, поэтому и хотел поговорить. И домой не хочу, — отвечает Чуя, становясь слишком серьёзным. — Вообще ничего не хочу.  — Выпить ты уже успел, я так понимаю?  — Настолько плохо выгляжу?!  — Нет. Просто это первое, что ты делаешь, когда ловишь загоны, — отвечает Юрий, вставая с дивана, чтобы сходить на кухню за газировкой. Он добавляет лёд в два высоких стакана и наливает туда колу, а затем возвращается обратно в гостиную, чтобы провести сеанс психотерапии для своего бывшего друга. И какого хера он поехал сюда? — Что случилось, чудо?  — Чудо, — улыбается он. — У меня прям ностальгия.  — Как тебя ещё называть, если с тобой жизнь превращается в сказку, написанную психом, а?  — Не зна-аю, — растягивает Чуя, наконец-то выпуская из рук кота и наблюдая целую кучу шерсти на своей тёмной одежде. — Ты скучал по мне хоть немножечко?  — Чуя, что случилось? Только не говори, что растерял всю свою самооценку, пока мы не общались, — отвечает Юрий, тоже неосознанно разглядывая его и думая о том, что нужно будет не забыть дать липкую щётку, а то уедет весь мохнатый.  — Возможно. Вдруг тебе удалось-таки достучаться до небес, поэтому меня настигла карма, и я превратился в обычного человека?  — Ты? — спрашивает он и в ответ слышит лишь тяжёлый вздох. — Слушай, тебе нужно либо рассказать что-то конкретное, либо я не… — Либо я останусь здесь и с утра принесу тебе вкусный кофе в постель, м?  — Ты просто жалок сейчас, — посмеивается Юрий.  — Ахуел?! — мгновенно загорается Чуя. — Да ты вне себя от счастья должен быть, что я к тебе приехал и извинился! Я в жизни искренне ни перед кем не извинялся!  — Оу. Ну я не принимал твоих извинений, если что.  — Пиздец, — фыркает он, поднимаясь с дивана и сваливая от греха подальше. — Да чтоб я ещё хоть раз! Хоть раз, блять, с тобой заговорил!  — Поправочка: ты не разговаривать приехал, а радостно прыгать на моём члене, умоляя не останавливаться и засадить посильнее, — отвечает Юрий, неспешно следуя за ним. — Ммм… пожалуйста… трах…  — Завались! — шипит Чуя разворачиваясь и тормозя его своим разъярённым взглядом.  — А то что? Будешь умолять громче? — ухмыляется он.  — Всё, ты напросился! — отвечает он, налетая на Юрия и сбивая его с ног. Они падают на пол и начинают бороться не на жизнь, а на смерть, без явного намерения причинить друг другу вред, потому что в мире существует щекотка, пальцы, пересчитывающие рёбра, и укусы. — Ну-ка повтори, что ты там пизданул!  — Что ты жалкий слизняк, Чуя… АЙ! — вопит он, уворачиваясь и пытаясь выбраться из-под него. — Я убью тебя сейчас, — говорит рыжий, прижимая его руки к полу и нависая сверху. — Хватит выёбываться и бесить меня. — Просто таким ты мне гора-аздо больше нравишься, — ухмыляется Юрий, глядя на него снизу.  — Это так не работает, — недовольно фыркает он.  — Нет, это работает именно так, — отвечает он, резко скидывая его на пол рядом с собой. Долю секунды они смотрят друг на друга прежде, чем начать безудержно целоваться, обнимая друг друга так крепко, что ногти едва не впиваются в кожу. Это будет долгая и очень горячая ночь, о последствиях которой Чуя будет вспоминать ещё много-много раз…