Дожить до рассвета

      Солнечный диск едва отклеился от линии горизонта. Золотые лучи мягко поглаживали макушки деревьев. Так осторожно, словно боялись разбудить. Плащ под щекой стал будто бы теплее. Я почти заснула, когда за спиной раздался стук. В дверях показался Гавриил. — Прошу прощения за беспокойство, — произнес он, — жаль отвлекать, однако перед уходом мне хотелось бы обсудить с Лили пару вопросов. — Пожалуйста, — я подвинулась на подоконнике. — Наедине, — уточнил Гавриил с лёгким нажимом. — Магистр может пройти в Смотровую. Нечто мне подсказывает, что его ожидают.       Это нечто лично мне ничего не подсказывало. Зато показало неожиданную настороженность в манере Хальпарена. Длинные пальцы слегка сжали моё плечо. Он смотрел на старшего как глядят в лесу на большого, неизвестно на кой вышедшего к людям пса, чьи глаза отчего-то отливают медью. Ничего волчьего в образе Гавриила не было. Но и человеческое к нему клеилось с трудом. Выученная прохладная полуулыбка, аккуратный жест в сторону коридора. — Она решила слушать, — сказал он, обращаясь к мастеру.       Тот в сотый раз за день поджал челюсть, бросил на меня взгляд, которым, казалось, пытался передать трехчасовую лекцию, отчего даже дрогнули брови, и напоследок коснувшись моей руки встал. Затем быстро, чтобы не встретиться глазами с Гавриилом, вышел за дверь. Там постоял пару секунд, понял, что его присутствие легко проверить и двинулся прочь — шаги застучали по ступеням.       Я повернулась в комнату, потянула ноги к себе, уперлась локтями в колени, а ладонями в щеки и уставилась на старшего. — Ну? — Как тебе измерение? - спросил он.       Я хмыкнула. В голове всплыла картинка уведомления "Оцените приложение" и полоса звёздочек. А ещё мысль, что разработчикам наверняка хотелось бы хоть раз услышать похвалу вместо ругани. — Хорошее. Только все время боялась, что вы догадаетесь, — обветренные губы немного заболели от слабой улыбки. — Мы знали, — сказал Гавриил.       Ответ застрял в горле и, выдержав паузу, заставил кашлянуть. — Ты удивлена? Странно. Нет, я, конечно, сделаю скидку на возраст, но всегда считал тебя чуть умнее ровесников. Даже сделаю ещё один комплимент и добавлю, что уверились мы в этом только во время посвящения, хотя Рафаэль предположил неладное ещё в Купальскую ночь. — Но... Почему? — Ну, во-первых, это было забавно. Для нас, разумеется. Тебя, судя по поджатым губам, такой юмор не увлекает. За то, уверен, увлечет вторая причина. Мне нужен человек. Мы собирались выбрать кого-то самостоятельно, но раз Начальство привело тебя, то будем работать с тем, что дано. — Про камертон вы тоже знали? — Мы — понятие растяжимое. — Ты. — Я знаю многое. Ты знаешь достаточно. — И что мне с этим делать? — Мы с тобой свяжемся, когда придет время, — ответил он. — А пока, возможно, пора вернутся к опекунам. — И мастеру, — с размахом кивнула я, спрыгивая с подоконника. — Насчёт Акселя, — внезапно остановил он меня, — постарайся наладить дистанцию. Мне известно об узах, и я не могу просить тебя прекратить общение совсем. Однако бы посоветовал держать ухо востро и мозг в черепе. Иначе есть риск попасть под влияние, которое может, кратко говоря, нарушить планы. А планы не любят, когда их нарушают. Мы встретились глазами. Из глубин старинного серебра блестящей радужки нельзя было вытащить ни единой эмоции, подсказки или намёка на мотивы и цели старшего. Только прохладное давление несуществующего скальпеля и едва уловимая тревога. И чем дальше пыталось дотянуться моё любопытство, тем сильнее волны страха перед непостижимым раскачивали сердце. В голове отчего-то завертелись строчки старой песни:

I kunnen väl svara endast ja eller nej

Om i viljen eller ej.

— Я Вас услышала, — только и удалось сказать мне. — Идемте, нас ожидают.       Они тоже сидели на подоконнике в конце коридора. Обычай у нас такой появился, привычка. Рафаэль что-то тихо говорил. Его голос, казалось, согревал воздух, укутывал, как пушистое одеяло. Азар же слушал, бережно застегивая ему пуговицы рукава на восстановленном запястье. Выскользни из зелени глаз хоть лучик тепла, и тот затмил бы солнце. Гавриил тактично кашлянул. — Возвращаю под опеку, — сообщил он, подталкивая меня вперед. Затем решил, что вежливость себя пока не исчерпала и спросил: — Все в порядке? — Я должен тебя поблагодарить, — заметил Азар, — за то, что ты не оставил его тогда в квартире. Хотя за руку мог бы и не волочь, — в голосе звякнуло ревнивое собственничество дракона, чей драгоценный бриллиант посмели тронуть прямо у него под носом. — Не знаю насчёт заботы там, — он поднял взгляд на Рафаэля, дожидаясь ответа, а когда тот кивнул, продолжил: — Хорошо. Тогда я признателен. За это. За остальное же. — Мы все делали свою работу, — в качестве примирения подытожил Рафаэль. — И будем делать впредь, — отозвался Гавриил. — Аминь, — добавила я, качнувшись на носках. — Теперь можно домой или вы ещё не наговорились?       Гавриил ушел. Пуговицы были застегнуты. Азар склонил голову, коснувшись лбом кисти Рафаэля. Затем выпрямился и кивнул мне. — Запрыгивай.       Я села между ними, сладко зажмурившись от золотистого света. В теплых объятиях захотелось приятно поежиться. «Ночь пройдет, наступит утро ясное» , — подумалось вдруг. — Знаю, счастье нас с тобой ждет, — нежно, но тихо-тихо пропел Рафаэль. По коже побежали мурашки. Мы втроем переглянулись. Я показала Азару язык. Тот коснулся пальцем кончика моего носа и проговорил: — Ночь пройдет, пройдет пора ненастная. — Солнце взойдет, - подхватила я. — Солнце взойдет, - шепнул Рафаэль.       И оно действительно взошло.