A Vicious Circle || Порочный круг

Не интересны склоки и интриги, И неприемлем хаос, зависть, ложь ────୨ৎ──── Покидать Королевскую Гавань было одновременно облегчением и, в то же время, тягостью. Брать с собой Рейнелисс было практически нечего. За исключением пары платьев и украшений, что за всё время ей успел подарить лорд Тион, успевший уже войти в статус мужа. Попрощалась с Рей только Хелейна. Каждый элемент одежды, что хоть как-то, даже отдаленно, напоминал зелёный, — отправлялся на помойку. В приступе истерики принцесса сорвала каждую ленту, брошь и всё кружево, что своим цветом напоминали о времени, проведенном под круглосуточным надзором. – Как ты себя чувствуешь? - лорд Утёса спрашивал это всю дорогу. – Сносно, - каждый раз следовал ответ. Каждый раз мужчина ожидал более развернутого ответа, коего никак не мог услышать. До Ланниспорта оставалось не так много, всего пара дней, а значит и до Утёса Кастерли путь был не так далёк. Делион парил в воздухе, наконец сумев вольно расправить крылья. – Отдохнём здесь, - уже смеркалось и решение сделать привал на Пламенном поле было одним из самых правильных. Большую часть времени в карете Рейнелисс находилась одна. Помощниц с ней отправлять никто не стал, не посчитав это нужным; Тион же, чтобы не стеснять принцессу своим присутствием, в основном передвигался со всеми верхом, изредка посещая её, чтобы убедиться, что всё в порядке. – Идём, - сказал мужчина, подав девушке руку. Засомневавшись на мгновение, Рейнелисс все-таки приняла предложение. Вложила ладонь в чужую и спустилась на землю. Ветра совсем не было, от чего девушка чувствовала, что прямо сейчас могла свариться под лучами уходящего солнца. Куда они шли Рей не знала. Лишь слепо следовала за Тионом в сторону леса, пока тот не остановился у опушки. Опустился на траву, вытянув ноги. Солнечные лучи придавали рыжим волосам ещё больше золотистого оттенка и Рейнелисс невольно засмотрелась. – Садись тоже, - заметив взгляд принцессы, лорд, сощурившись, похлопал по месту рядом с собой. Его жест был простым и искренним, словно он хотел разделить с ней это мгновение уединения, убаюканного звуками природы. Внутреннее напряжение заставляло Рейнелисс колебаться: она отступила назад, лишь на мгновение задумавшись. В этот момент Тион повернул голову в её сторону и улыбнулся. Эта искренность, исходившая от него, словно развеяла её тревоги. Собравшись с духом, принцесса вышла из своей зоны комфорта и, чуть склонив голову, присела рядом. Трава оказалась мягкой и приятной на ощупь. – Почему-то мне казалось, что ты будешь рада покинуть Гавань, - произнес мужчина. – Я рада, - резко ответила ему Рейнелисс. Лорд долго смотрел на девушку, глаза словно исследовали каждую черту её лица. Искал во взгляде что-то, за что можно было зацепиться. После напряжённой паузы он медленно наклонился и положил голову на девичьи бедра, совершенно ничего не стесняясь. Рейнелисс растерялась. Мысли спутались, словно листья в ураган. Невольно закусив губу, девушка огляделась вокруг. Старалась задержать взгляд на чём угодно, лишь бы не смотреть на младшего Ланнистера. Его же это только забавляло, если судить по довольному выражению лица. – Бесстыдство, - напряженно выдохнула принцесса. – Тебе разве осталось чего стыдиться? На какое-то время Рей задумалась, пытаясь понять, что именно Тион имел в виду. С лёгким порывом ветра в юную голову пришло и осознание. Девушка встрепенулась и шутливо занесла руку над чужой головой, намереваясь отвесить затрещину. Чужой бархатный смех, однако, заставил замереть. Будь он осязаем, то на ощупь точно был бы подобен шёлку. – И в чём, собственно, бесстыдство, моя принцесса? Кому какое дело как муж проводит время со своей женой? - произнёс мужчина с легкой улыбкой на губах. – Хотя, если я прямо сейчас полезу к тебе под юбку, то точно подогрею к нам интерес. Принцесса зашипела, словно змея. Занесённая над головой лорда рука всё же опустилась, но только для того, чтобы сжать позолоченные солнечным светом волосы и пару раз мотнуть чужой головой из стороны в сторону. Прямо сейчас Рейнелисс была благодарна закату за тёпло-оранжевый свет, что скрывал покраснение на лице. – Это делается за закрытой дверью и в постели, а не где попало, - возмущенно воскликнула она. – Кто это придумал? Отрубите ему уже кто-нибудь голову, - схватив девушку за руку и остановив зверское издевательство над собственными волосами, произнес Тион. – Так принято, а делать подобное у всех на виду - неприлично. – Ты впадаешь в крайность, моя принцесса. Никто не говорил, что нужно выполнять свой долг пока кто-то смотрит, - смех мужчины снова взволновал Рейнелисс. Пальцы, мирно перебирающие локоны, на мгновение снова сжали чужие волосы. Делион, почувствовавший вкус свободы, уже успел устать. Опустился на землю вдали ото всех, собираясь готовиться ко сну. Солнечный диск постепенно скрывался за горизонтом, а сопровождающие рыцари громко смеялись, совсем не обращая на них внимания. – И о чём тогда ты говорил? – А вот это уже бесстыдство, - под недоумевающий от такого ответа взгляд девушки, Тион поёрзал, чтобы устроиться поудобнее, и сложил руки на груди. – Будоражить мужчину, когда он очень устал. Рейнелисс не ответила. Отвела взгляд на Делиона и улыбнулась той самой материнской улыбкой, когда родитель смотрит на своё чадо. Лететь на нём никто, конечно же, не разрешил, и девушка не была уверена, что в ближайшее время ей будет это позволено. Ни смотря ни на что она была рада, что дракон смог обрести долгожданную свободу. – Я не твоё спасение, Рейнелисс, но я и не твой пленитель, - вдруг произнес Тион, проследив за её взглядом, – Не в моей власти отпускать тебя в Долину или на Драконий Камень, даже будь у меня такое желание. – Если не спасение и не плен, то что? - спросила она. – Шанс на жизнь. Спокойную и тихую. - улыбка на лице мужчины сменилась задумчивым выражением, – Живи, воспитывай детей, занимайся тем, что тебе нравится. Но не лезь в пекло, моя принцесса, эта война не твоя. – В этом пекле сейчас моя семья, - уже тише произнесла Рейнелисс. – И ты хочешь сгореть вместе с ними? Солнце скрылось за кронами деревьев и теперь лучи, еле пробивавшиеся через листву, почти не касались собеседников. Становилось прохладнее с каждой минутой, проведенной за пределами тёплой кареты, и Рейнелисс, погруженная в собственные мысли, не сразу заметила, что тело постепенно начинает подрагивать. – Можешь обижаться, гневаться. Только не делай глупостей, моя принцесса, иначе я уже не смогу тебе помочь. - сказал Тион, подняв взгляд на девушку, – Моя жизнь мне тоже дорога. И это было чистейшей воды правдой. Не сложно было догадаться, что жертвовать своей жизнью и жизнями членов семьи ради Рейнелисс лорд Утёса не стал бы. И всё же ей самой предстояло положить собственную голову на плаху этого брака. Ланнистеры верны своему королю, а Рей, как награда за эту самую верность и преданность, была отдана прямиком во львиную пасть. – Мне остаётся только рожать детей одного за одним да радоваться, что жива осталась, - горько усмехнулась Рей. – И снова ты переворачиваешь мои слова с ног на голову, - мужчина приподнялся и покачал головой, принимая сидячее положение, – Дети не станут для тебя кандалами. Если хочешь, в свободное время я могу научить тебя владеть мечом, как ты и хотела. Будешь свободно парить в небе, чего долгое время не было позволено. Никто не будет относиться к тебе, как к пленнице, Рейнелисс. Девушка поёжилась, поднялась с места и обняла себя руками. Мысли путались в голове. Поверить в то, что всё могло быть так просто, было слишком сложно. Где-то точно есть подвох, а может даже и не один. Тион поднялся следом, накинул заботливо собственную накидку на женские плечи. – Не о чем переживать, когда всё налаживается, моя принцесса. Этой ночью никто лорда Утёса Кастерли из кареты выгонять не стал.

***

Первое время Рейнелисс боялась выходить из своих покоев, пусть Тион и старался вытащить её на улицу чуть ли не за руки и ноги силком. Она всё ещё помнила слова мужчины о том, что никто не позволит себе пренебрежительное отношение, как и оказалось на деле. Служанки не боялись подходить к принцессе, даже наоборот стремились провести как можно больше времени с новой обитательницей Утёса Кастерли. Девушки сновали туда-сюда вокруг Рейнелисс, стараясь во всём угодить и уточнить, точно ли принцессу всё устраивает. Младший Ланнистер в конце концов предпочёл дать жене время освоиться и привыкнуть к новой роли. Приходил по утрам сам, а по вечерам звал к себе, чтобы девушка не трапезничала в одиночестве. – Так и продолжишь сидеть в комнате? Уют, пронзающий пространство, создавал иллюзию мгновения, которое никуда не спешит. Мягкий свет, струящийся из ламп, обнимал каждый угол, отсвечивая на тёмных полах и тихо играя с тенями. Пространство наполнялось тёплыми оттенками: мягкий беж, глубокий красный, приглушённый шоколад. Каждая деталь, каждая линия здесь пела о мире, которого нет за пределами этих стен. – Я плохо себя чувствую, на высоте кружится голова, - и Рейнелисс совсем не лгала, действительно чувствовала себя неважно. – Пусть к тебе зайдет мейстер, - обеспокоенно ответил мужчина, подвинув тарелку ближе к Рей. – Это не так серьёзно.. – Что за странная привычка отказываться от помощи? Стены, словно доверенные друзья, слушали, не осуждая и не отказывая в понимании. Книги на полках ждали, готовые раскрыть свои тайны, а уютные уголки манили к себе, словно тихие гавани, куда хотелось возвращаться снова и снова. – Если тебе так противна мысль о моей заботе, то скажи об этом прямо, Рейнелисс, - с тяжелым вздохом сказал Тион, – Почти ничего не ешь, сидишь в покоях с утра до ночи. Меня к себе подпускаешь ещё реже. Рейнелисс, чувствуя себя пристыженной, вновь принялась в своём обыкновении нервно заламывать пальцы. Заметивший это Тион поднялся со своего места. Свет от факелов мягко ложился на волосы, создавая прекрасный градиент от сверкающего золота до рыжеватой меди. – Сколько можно меня бояться? - мужчина, подойдя к Рей, протянул ей руку. Странное чувство дежавю охватило принцессу. – Я разве хоть раз обижал тебя? Рейнелисс, приняв чужое приглашение, отрицательно мотнула головой. – И в чём же тогда дело? - присел на кровать, потянул за собой принцессу. Темно-красный балдахин свисал сверху струящимся фонтаном. Говорить о видениях, что всё ещё преследовали юный разум, Рейнелисс, конечно же, и не думала. Тион мог посчитать её сумасшедшей или ещё что похуже, потому принцесса предпочла умолчать о своих бессоных ночах, проведенных в объятиях страха и паники. – Никак не могу привыкнуть, - ответила Рей, оказавшись на чужих коленях. Собственное положение её, однако, вовсе не смутило. – Ты и не привыкнешь, если будешь сидеть всё время в четырёх стенах. А от причитаний Марты, что ты совсем исхудала, у меня совсем скоро начнет дёргаться глаз. Рейнелисс покосилась на мужчину, пытаясь вспомнить, кто такая Марта. Имён всех, кто проживал на Утёсе, она так и не смогла запомнить. И не сказать, чтобы сильно этим интересовалась. – Она каждое утро помогает тебе одеться, а ты и не знаешь, как зовут эту женщину, - со смешком произнёс Тион. – Запамятовала, - отвернувшись, Рейнелисс закусила губу. Свет факелов, отразившись от стен, создавал искажённые силуэты, которые играли на поверхности, как тени древних мифов. Они скользили по каменным стенам, вырисовывая неясные образы, которые заполняли пространство загадкой и таинством. Каждый всплеск света напоминал о чем-то глубоком и многозначительном, пробуждая в воображении образы забытых историй. Глубокий смех мужчины разносился по помещению, легкой вибрацией оседая прямо на сердце Рейнелисс. – Останься сегодня, - почти моляще попросил Тион. И Рей осталась. Сначала приходила раз в несколько дней, чтобы переночевать за пределами собственных покоев, что внезапно стали душить и давить со всех сторон. Затем, почувствовав наконец вкус тепла и необходимой защищенности, стала оставаться ещё чаще, пока вовсе не перебралась в чужие покои окончательно. Сон стал намного спокойнее и кошмары практически сошли на нет, позволяя Рейнелисс спустя долгое время вдохнуть полной грудью и расслабиться. В одну из таких ночей принцесса уже готовилась ко сну, пока Тион, освещенный тусклым светом свечей, перебирал свитки один за одним. Уснуть вышло не сразу, но, промучившись около часа, девушка наконец провалилась в глубокое небытие. Рейнелисс медленно продвигалась по лесной тропе, обрамленной густым мрачным туманом, который стелился по земле, словно живое существо, тянущее свои холодные пальцы к её искреннему существованию. Тропа была узкой, извивающейся между деревьями, их стволы казались могучими и бесконечными, но в тумане терялись в расплывчатых контурах, словно в забытых снах. Каждый шаг был осторожным, а звук шагов глушился мягким ковром из опавших листьев и мха. Ветер, неслышный и утончённый, играл с волосами, шевеля их, как будто желая направить дальше в непроглядную бездну тумана. Тепло дыхания, поднимаясь к небу, уносилось в серую дымку, напоминая о том, как жизнь и свет противостоят этому таинственному миру, где зловещие шорохи могли звучать из любой стороны. Рей чувствовала, как туман окутывает её, словно невидимый покров, ползущий вверх по ногам и обвивающий тело. Его влажность оставляла на коже холодные капельки, которые сверкали, когда она двигалась, словно маленькие звезды, потерянные в лесу. Лесные деревья вытягивались высоко в небеса, их ветви переплетались, создавая бесконечные теневые узоры, которые играли на листве, оставляя странные изображения в сознании. Девушка приближалась к чудесам и тайнам, которые скрывались за завесой тумана. Рейнелисс продолжала свой путь по лесной тропе, смещающейся между высокими деревьями, когда впереди на мгновение раздвинулся туман. Внезапно она оказалась на опушке, и перед ней открылось озеро, будто застывшее во времени. Его воды искрились в проблесках света, отбрасывая мягкие, почти эфемерные отражения. Озеро было окружено мягким берегом, покрытым мхом и утопающими в зелени водорослями. У воды росли старые и могучие деревья, чьи корни пытались коснуться её поверхности, словно охраняя это волшебное место. На мгновение всё вокруг замерло — казалось, даже ветер стих, позволяя принцессе насладиться моментом. Она сделала несколько шагов к озеру, ощущая, как холодная влага поднимается из глубины, словно зовет её. Наклонившись, увидела собственное отражение в воде: переплетение её волос и мягкий свет, озаряющий лицо. Вокруг отражений танцевали маленькие рыбки, прокладывающие свои пути между водорослями. Рейнелисс замерла на краю, наблюдая за ними, как они играют, и забывая о бушующем мире, оставшемся за пределами этого загадочного уголка. В воздухе витал сладкий запах сырости и свежести, лишь изредка прерываемый лёгким шёпотом ветра, играющего с листвой. Туман по-прежнему окутывал лес, но здесь, у самого краю воды, он казался менее угрюмым, почти дружелюбным. Вода блестела, отражая облака. Не раздумывая, Рей протянула руку вперёд. Холодная вода коснулась её кожи, и, словно электрический ток, пробежала волна прохлады по рукам. Она чуть усмехнулась от неожиданного ощущения, как будто вода, нежно обнимая её, говорила что-то на своём языке. Внезапно, когда девушка продолжала любоваться водной гладью, её внимание отвлекло что-то странное — тень мелькнула под самой поверхностью, и мгновение спустя Рейнелисс почувствовала сильное, внезапное давление на запястье. Пальцы, словно цепи, обвились вокруг её руки, и она не могла сдержать удивленный крик, когда её потянули вниз. Сердце забилось в груди, а в ушах раздался смутный звук воды, когда она погружалась глубже. Паника охватила, и принцесса попыталась вырваться на поверхность, но рука держала её крепко. Рейнелисс увидела блестящие пузырьки, взмывающие вверх, и так хотелось вдохнуть, но каждая попытка была тщетной. Вода окружала, словно прохладное объятие, но в то же время было что-то пугающее в этой силе. Девушка почувствовала, как её уносят в подводный мир, где свет становился всё тусклее, а шум уменьшался до слабого звука, напоминающего далёкий шёпот. Перед Рейнелисс появился он — её брат. Его тело болталось под водой так, словно ему самому и не принадлежало. Лицо Люцериса было бледным и спокойным, но в этом безжизненном выражении скрывалось нечто ужасное. Воспоминания о том, как он утянул её с собой, пронзили сердце как холодный нож. Это был момент, который Рейнелисс никогда не сможет забыть. Она заметила, как его руки, когда-то полные силы, теперь безжизненно висели по бокам. Вода играла с его волосами, создавая причудливые узоры вокруг головы, как будто сама природа оплакивала уход Люцериса. Каждый пузырёк, поднимающийся к поверхности, казался последним прощанием с его жизнью. Рей потянулась к нему, но холод воды будто преграждал путь, словно не хотел отпускать его. Слёзы сливались с водой, но никто не мог их увидеть. Она была одна, окружённая мраком, с горечью в сердце и беспомощностью в душе. – Пойдём со мной, сестра. Люцерис протянул руку, и, кажется, на мгновение его теплота согрела Рейнелисс. Но в его глазах блеск света сменился зловещей тенью, и она поняла, что это не совсем он. – Я заберу тебя с собой. Люк схватил её за руку, и в этот миг между ними возникло что-то темное, расплывчатое. Призрак, который будто взял его в плен, хотел не просто удержать Люцериса там, в мрачных глубинах, он жаждал отнять у неё жизнь тоже, погрузить её в ту же бездну, где мучился её брат. И Рейнелисс закричала. Но голоса не было. Он тонул в водной пучине, не позволяя девушке выпустить собственные эмоции. Внезапно всё тело затряслось, а с поверхности послышался голос, что взывал к ней. Принцесса потянула руку вверх в тот самый момент, когда наконец оказалась в реальности. Не до конца осознав, что именно происходит, девушка огляделась вокруг. Водная пучина отступила, а вокруг показались привычные стены и мягкая перина. Смущал только обеспокоенный взгляд Тиона, что держал руки на её плечах. – Ты кричала во сне, - произнёс мужчина. Рей зажмурилась, сжав руку на животе. Тело пронзила режущая боль, а перед глазами заиграли разноцветные пятна. Складывалось такое ощущение, будто девушку сжимал и разжимал огромный кулак внутри, не позволяя даже на мгновение расслабиться. Видя состояние жены, Лорд Утёса медлить не стал. Сорвался с постели, чтобы отдать страже указание позвать мейстера прямо сейчас.

***

– Сейчас Её Высочество в порядке, - устало произнес мейстер. – Но ей нужен покой. Никаких переживаний, исключите любые нагрузки и восстановите её питание. Состояние принцессы очень шаткое. Лорд Утёса Кастерли лишь молча внимал и кивал словам пожилого мужчины, пока Рейнелисс, завернувшись в одеяло, пряталась от окружающего её мира. – Я понял, - потерев переносицу, сказал Тион и проводил мейстера за пределы своих покоев. Мужчина затушил несколько свечей, что пришлось зажечь, чтобы было видно хоть что-то. Опустившийся на комнату мрак окутывал своим холодом и Рейнелисс, всё так же смотрящая в одну точку, вздрогнула. Рука мужчины мягко коснулась выглядывающей из-под одеяла девичьей макушки. – Лучше? - спросил Тион и Рей на это лишь слабо кивнула. Мужчина тяжело вздохнул. – Тебе нужно поспать. Стоило только убрать руку, как Рейнелисс испуганно схватилась за неё, желая вернуть прикосновение обратно. Страх остаться одной выбивал все разумные мысли из головы. – Я никуда не ухожу, моя принцесса. Всю ночь девушка провела в объятиях мужа, беспокойно ворочаясь и вздрагивая каждый раз, когда тот хоть на мгновение отлучался, чтобы попить. Так проходил день за днём, и Рейнелисс изо всех сил старалась бросить свою зависимость от голубого лотоса, сокращая количество потребляемого порошка. Но каждый раз срывалась, а после гневилась на саму себя за несдержанность. Ломка, что болью связывала руки и ноги, не позволяла Рей полностью отказаться от того, что медленно разрушало её разум. На протяжении нескольких месяцев Тион не оставлял попыток заставить девушку питаться так, как настоял мейстер. Рейнелисс такой расклад совершенно не устраивал. Упиралась до тех пор, пока мужчина не пригрозил, что будет запихивать еду силком. – Я не хочу, - говорила Рейнелисс. – Разве я спрашивал? - каждый раз отвечал ей младший Ланнистер. Девушка успела отправить вороном несколько записок для леди Аррен, где рассказала о том, как складывалась её жизнь, пусть и знала, что наверняка слухи дошли уже и до Долины. Лично рассказать всё же было чем-то особенным. Долго ответа ждать не пришлось. Каждый ворон, присланный леди Аррен, становился причиной широкой улыбки Рейнелисс. Несмотря на уговоры, отпускать девушку одну Тион наотрез отказался, когда защитница Долины отправила ей приглашение посетить место, что некогда служило для Рей домом. – Она тоже соскучилась по мне, мы так давно не виделись! – Мы это уже обсуждали, Рейнелисс. И так происходило каждый раз, стоило только девушке затронуть подобную тему. Это же касалось и желания Рей отправить на Драконий Камень хотя бы одного ворона. Любой подобный порыв обрывался отказом, за коим следовали слёзы разочарования. Служанки всё так же не давали Рейнелисс проходу, обеспокоенные её состоянием, из-за чего девушке приходилось прятаться от них в покоях мужа. Тиона это лишь забавляло. Улыбка расцветала на его губах стоило только Рей забежать в комнату и спешно закрыть двери. Редкие полёты пришлось отложить, что не очень нравилось Делиону. Дракон всегда радовался, стоило ему только завидеть свою всадницу, и огорчённо топтался на месте, когда та возвращалась обратно на Утёс, так и не взлетев на нём в небо. – Беременность Вам к лицу, принцесса! - воскликнула Марта, подбирая украшения к платью. – Думаешь? - стоя у зеркала, Рейнелисс сощурилась и огладила ладонью округлившийся живот. – Конечно! Каждой женщине идёт беременность, Ваше Высочество! – Уж больно я в этом сомневаюсь, - задумчиво произнесла девушка, когда на шее почувствовалось увесистое ожерелье. – Не уверена, что смогу стать хорошей матерью. – Так только кажется, Ваше Высочество, - с материнской нежностью пригладив волосы Рей, произнесла служанка. – Уверена, Вы будете прекрасной мамой! В последнее время Рейнелисс отдавала предпочтение красным и золотым оттенкам, чтобы подчеркнуть свою принадлежность к дому Ланнистеров. Зелёный она по прежнему не могла терпеть. Его девушка на самом деле возненавидела. Настолько сильно, что внутри разгоралось желание сжечь каждое платье и уничтожить все украшения, что хоть отдалённо напоминали изумрудный отлив. – Рейнелисс. Принцесса обернулась. Улыбка сама расцвела на губах, стоило только девушке краем глаза увидеть в дверном проёме мужа. Марта отошла в сторону, позволяя Рей сделать несколько шагов к мужчине. Тот её радости, однако, не разделял. Его угрюмое выражение лица граничило со скрытой печалью, словно он настраивал самого себя, чтобы сказать что-то важное. – Что-то не так? - обеспокоенно спросила принцесса. – Ну же, не томи. Какое-то время в комнате царило молчание. Служанка, посчитавшая нужным оставить пару наедине, бесшумно покинула покои, прикрыв за собой дверь. Улыбка Рейнелисс стала медленно таять, когда она заметила небольшой свиток в руке Тиона. – Тебе стоит присесть, - прокашлявшись, произнёс мужчина. Чувство тревоги, разраставшейся в груди с невероятной скоростью, объяло собой всё тело. Не понимая, как ей лучше поступить сейчас, Рейнелисс выполнила просьбу Тиона. Тот мялся, не решаясь передать девушке записку. – Я не уверен, что тебе стоит узнавать об этом сейчас, но молчать тоже будет неправильно, - протягивая наконец послание, прошептал младший Ланнистер. Глаза девушки пробегались по одной и той же строчке несколько раз, пытаясь осознать и принять ту информацию, что она успела прочитать. Слёзы, одна за одной, непроизвольно покатились по щекам. В груди сжало так сильно, словно кто-то схватил в ладонь сердце и намеренно сдавил, пытаясь причинить как можно больше боли. – Нет, - тихо произнесла девушка. Тион, успевший пожалеть о том, что поведал о трагедии, сел рядом и приобнял жену за плечи, – Нет, Люк.. Люцерис не мог.. – Рейнелисс, - попытки успокоить принцессу объятиями оказались тщетными, – Посмотри на меня, Рей. Девушка мотнула головой. Ком встал в горле, не позволяя произнести более ни слова. Мир вокруг кружился и закручивался перед глазами так, что было непонятно, где Рейнелисс находится. Каждая мысль, каждая фраза — всё вертелось на языке, так и не сорвавшись с губ. Ощущение потери нарастало, как волна, накрывающая с головой, затопляя лучи надежды и оставляя лишь серый, мрачный пляж. В груди, где раньше билось сердце, теперь возникла бездна — пустота, которая казалась бесконечной, как сам океан. Мир вокруг перестал существовать — она не слышала шумов, не чувствовала прикосновений; всё сливалось в однообразные цвета, мрачные и хмурые, как затянутое тучами небо. Казалось, будто время остановилось, и каждый миг, проведённый в этой бездне горечи, тянулся целую вечность. Воспоминания о брате начинали всплывать в сознании, как мигающие огоньки, которые светили сквозь тьму. Их детские шалости, тихие разговоры, смех — всё это сейчас обретало резкость и ясность, словно ушедшее прошлое вдруг стало великолепным, но болезненным призраком. Каждый миг, когда они были вместе, казался теперь бесценным моментом, и Рейнелисс было тяжело осознать, что больше никогда не увидит его улыбку. – Убью! Убью! Сукин сын! - вскрикнула Рей. Истошный крик её разнесся по всему Утёсу Кастерли. Она покачивалась вперёд-назад, не в силах совладать с собственными эмоциями, – Клянусь, я уничтожу всё! Всё, к чему прикоснулась его рука!.. Девушка встрепенулась, норовясь выбраться из хватки Тиона, что всё это время удерживал её на месте. – Пусть он сдохнет! Пусть они все сдохнут!.. - захлебываясь собственными слезами, из последних сил выкрикнула принцесса. Голос охрип, а слёзы и попытки докричаться до неведомых сил всё никак не прекращались. – Мейстера! Позовите мейстера! Тот день принцесса провела в слезах и объятиях мужа, не имевшего возможности даже на мгновение покинуть её, чтобы накрывшая девушку истерика не взыграла с новой силой. Пара капель белладонны помогла усмирить приступ истерии, но внутреннее опустошение более нечем было заполнить. – Я ведь предупреждал, - сказал мужчина, едва лишь Рейнелисс закрыла глаза, чтобы истощенный плачем организм смог отдохнуть. – Утаить такое.. Она бы сразу возненавидела меня, - устало потирая виски, чтобы снять напряжение, ответил Тион. – Если она лишится и дитя, то возненавидит не только Вас, но и весь мир. Мейстер покачал головой, а после закрыл за собой дверь, оставляя Тиона наедине со спящей принцессой. Вдалеке, у подножия Утёса, внимая горю всадницы, взревел Делион.

***

Последующую неделю Рейнелисс почти не покидала собственных покоев. Еду приходилось, как и обещал прежде младший Ланнистер, запихивать через силу только для того, чтобы девушка не потеряла сознание от голода. Синяки из-за слёз под глазами уже невозможно было скрывать. Пожилой мейстер стал завсегдатаем компании принцессы, пытаясь уверить ту, что сейчас она была ответственна не только за собственную жизнь, а потому и губить себя пора было прекращать. – Я отправлюсь на Драконий Камень и ты меня не остановишь! - утвердительно воскликнула девушка. – Будь благоразумнее, Рейнелисс, я не позволю тебе отправиться туда одной, - не оставлял попыток вразумить жену Тион, – И мы уже говорили об этом. – Мне плевать, я хочу похоронить своего брата! Мужчина, измученный бессоными ночами, только покачал головой. Он прекрасно видел состояние Рейнелисс и знал наверняка, зачем именно та собиралась отправиться к матери. У этого могла быть только одна цель и Тиона она совершенно не устраивала. – Горе совсем затмило тебе разум. – Это вовсе не горе, муж мой, - процедила сквозь зубы девушка, закидывая записную книжку в сумку, – Это самый настоящий гнев. – Остановись, - на грани с мольбой произнес мужчина, словив руку Рейнелисс в движении, – Я не прошу тебя забыть о Люцерисе, но это уже безумство. Ты собралась лететь совсем одна. – И что же тогда ты хочешь мне предложить? Погоревать в стороне? Ну уж нет! – Возьми людей, не лети в одиночку, - губами коснулся тыльной стороны ладони в надежде, что Рейнелисс проявит хоть каплю благоразумия, – А как объяснить твоё отсутствие я, так уж и быть, придумаю. – В этом нет необходимости, - наотрез отказалась девушка, – Я потеряю слишком много времени, если буду ждать их в Солнечном Доле. В тот же день принцесса покинула Утёс Кастерли, не обращая внимания на протесты мужа, что всеми силами пытался убедить её не делать глупостей. – Разгневанная женщина способна на многие поступки, мой лорд, - пытался утешить его мейстер, – Кроме разумных. Смерть брата оставила в сердце Рейнелисс пустоту, которую ничто не могло заполнить. Она вспоминала его смех, его поддержку в трудные времена, мечты о приключениях — все то, что теперь стало недосягаемым. Каждое движение дракона напоминало о том, как они вместе мечтали о полетах над бескрайними полями. Когда Делион поднимался выше, облака окутывали их, словно нежное покрывало. В этом сером и белом мире Рей чувствовала, как горе на мгновение исчезло. Но это чувство быстро сменилось болезненным напоминанием — Люцериса было не вернуть. Дракон приземлился и Рейнелисс медленно слезла с его спины, чувствуя под ногами крепкие, холодные камни. Ветер играл с волосами, как будто сам мир приветствовал её. Она глубоко вдохнула, наполняя легкие свежим воздухом, полным аромата моря и зелени. – Давно не виделись, Рейнелисс. – Радости от встречи на ваших лицах я не вижу. Встречал принцессу Деймон, окруженный стражниками. Рука его покоилась на рукояти меча, готовая в любой момент среагировать на любое неосторожное движение или слово прибывшей гостьи. – Где матушка? - только и успела задать вопрос Рей, когда в небе показалась Сиракс. Она кружила над мостом, а после, найдя более удобное место, приземлилась, вцепившись острыми когтями в камни. – Зачем ты здесь? - вопрос с очевидным на него ответом. Рейнира знала ответ на него, но предпочла услышать всё лично из уст дочери. Слезать с драконицы она не спешила. – Позвольте попрощаться с братом, - произнесла девушка, – После я вернусь на Утёс Кастерли и более вас не потревожу. – Возвращайся к мужу и своему королю-узурпатору, Рейнелисс, - послышался звон металла. Острый конец был направлен в сторону Рей, а взгляд мужчины не предвещал ничего хорошего. Стража последовала его примеру, но и принцесса не осталась без дела. – Пока есть такой шанс. – Не смей мне угрожать, Деймон, - благо редкие уроки Тиона не прошли даром и Рейнелисс уже имела представление о том, как пользоваться мечом, чьё остриё теперь было направлено и с её стороны. – На каких основаниях ты вообще открываешь свой рот? – Ты выбрала не ту сторону и я смело могу лишить тебя за это головы. – Можешь приступать, - ответила Рей, уже приготовившись к тому, что может и не покинуть Драконий Камень вовсе, – У тебя ведь это уже вошло в привычку: отсекать головы всем, чьи взгляды не совпадают с твоими. – Деймон, - попыталась вразумить мужа Рейнира, – Опустить оружие! Спустя долгие, тянущиеся, секунды переглядок Деймон, нехотя, вернул меч в ножны, что следом за ним сделали и стражники, а после и сама Рейнелисс. Напряжение витало в воздухе, словно разрезая его острыми лезвиями. – Продолжим разговор внутри, пока вы не вскрыли друг другу глотки. Рей приняли на Драконьем Камне, позволив остаться на несколько дней, чтобы, как та и желала, провести церемонию прощания с Люцерисом вместе со всеми. Но ещё стоило дождаться возвращения Джекейриса. Новость о том, что тело брата так и не было найдено, а сестра Рейнелисс родилась мёртвой и изуродованной, - вовсе подкосили принцессу. Голову посещала лишь одна мысль. «Уничтожу каждого» — то, с чем в собственной голове девушка засыпала ночью и просыпалась утром.