A Vicious Circle || Порочный круг

В груди угасла жаркая звезда, И пепел чувствам сыплется в глаза ────୨ৎ──── Сердце билось в бешеном ритме, удары отдавались в висках, заглушая все остальные звуки. Каждая клеточка тела кричала о бегстве, о том, что нужно уйти, спрятаться, раствориться в воздухе. Рей не знала, что именно её так пугало, но чувство страха было таким острым, таким всепоглощающим, что застилало разум, отключало логику. Глаза, широко распахнутые, искали спасения, но всё, что они видели, - это усиливающийся мрак. Мрак, в котором каждый шепот ветра превращался в рык монстра, каждая тень становилась призраком. Она задыхалась, воздух стал тяжелым, как свинцовый туман. Дыхание превратилось в судорожные вдохи, каждый из которых сопровождался резким свистом в груди. Ноги, казалось, были сделаны из ваты, каждый шаг давался с неимоверным усилием. Рейнелисс бежала, но чувствовала, что не убегает, а лишь медленно скользит по бесконечной пустоте страха. За спиной она чувствовала невидимый взгляд, пронизывающий насквозь, заставляющий волосы на затылке встать дыбом. Руки были холодными, как лёд, пальцы сжимались в кулаки, ногти врезались в нежную кожу. Она хотела кричать, молить о помощи, но голос застрял в горле, словно каменная пробка. Оставалось только бежать, бежать от невидимой угрозы, от страха, от самой себя, устремляясь в темноту, в глубины бездны, где ещё не было страха, где еще можно было найти убежище. Мир вокруг, до секунды прежде бывший глухим и тёмным, вспыхнул ярким, нестерпимым светом. Пламя, словно невидимый зверь, вырвалось из недр земли, охватывая всё вокруг огненным объятием. Древесные стволы, до недавнего времени стоявшие незыблемо, превратились в факелы, бросающие в небо тревожные искры. Трава, зеленая и сочная, сгорела в миг, оставив после себя лишь пепел. Воздух наполнился душным запахом гари, в нём плясали и вихрились красные и оранжевые искры, словно безумные мотыльки. С каждым мгновением огонь становился всё более ярким, всё более неумолимым. Он пожирал всё на своем пути, превращая жизнь в пепел, красоту в черноту. Девушка, застывшая от ужаса, наблюдала за этим огненным беспределом. Взгляд не мог оторваться от танца пламени. Она чувствовала, как жар проникает в кости, как страх обжигает изнутри. В этой огненной буре она оказалась одна, бессильная и уязвимая, словно бабочка, пойманная в раскаленную банку. Внезапно, земля под ногами задрожала, как от землетрясения. Рейнелисс почувствовала, как из-под неё потянулась холодная влажность, словно из глубин земли вырвалась невидимая рука. Она оглянулась и увидела, что из трещин в земле прорастают не травы, а пальцы, бледные и холодные. Они тянулись к ней, словно жаждущие захватить в свои острые объятия. Каждая из них была тонкой и длинной, с острыми ногтями, которые искрились в мерцающем свете огня. Рей отшатнулась, но руки всё равно тянулись к ней, словно прикованные невидимыми цепями. Их касание было холодным и влажным, словно прикосновение мертвеца. Она чувствовала, как они пробираются под одежду, как их острые ногти царапают ее кожу. Тело задрожало. Рей пыталась отбиться, но руки её были слабыми и бессильными перед этой невидимой силой. Она поняла, что её окружили, что земля сама превратилась в ловушку. Руки тянулись к ней со всех сторон, охватывая огненным кольцом. Рейнелисс была одинока, бессильна и обречена на гибель. Прими меня, примкни ко мне, стань мной. Этот голос, пронизывающий до самого естества, был не нов для Рей. Знаком, как собственный отражение в зеркале, но в то же время ужасающе чужд. Звук, проникающий в глубину сознания, был не просто эхом, а целой симфонией ужаса. Он был соткан из множества голосов, каждый из которых носил в себе отпечаток её прошлых кошмаров. Хриплый шепот, словно кто-то шептал ей на ухо, но слова были невнятны, как бормотание сумасшедшего; скрежет металла, как будто тысячи лезвий терлись друг о друга, создавая невыносимый диссонанс; грохот падающих камней, стук сердца, ускоренный, неровный, как будто чье-то сердце билось в груди, грозясь разорвать изнутри; свист ветра, который завывал, словно скорбящий по ушедшим душам. Её тело, пронизанное до костей этой ужасающей симфонией, больше не могло выдерживать. Словно плотина, рухнувшая под напором воды, ее душа прорвалась наружу, и слезы хлынули по щекам, как бурлящий поток, прорывавшийся сквозь скалы. Это были не слезы горя или отчаяния, а слезы безысходности, слезы от осознания того, что нет спасения от этой невыносимой какофонии. Она плакала, потому что не могла заглушить ее, не могла сбежать от нее, Прими меня. Примкни ко мне. Стань мной. Все звуки сливались в единую, пульсирующую волну, которая обволакивала ее со всех сторон. Рейнелисс пыталась заглушить шум, зажав уши руками, но, как и в тот раз, эхо проникало сквозь неё, как будто оно было частью её самой. Плоть, проткнутая насквозь этой ужасающей симфонией, больше не выдерживала. Словно плотина, рухнувшая под напором воды, душа прорвалась наружу, и слёзы хлынули по щекам, как бурлящий поток, прорывавшийся сквозь скалы. Это было не горе или отчаяние, а безысходность. Слёзы от осознания того, что нет спасения от этой невыносимой какофонии. Рей плакала, потому что не могла заглушить это, не могла сбежать. Грудь заходилась в судорогах, словно от невидимых ударов. В глазах Рейнелисс отражался хаос, который окружал её: сверкающие искры безумия, завихрения тьмы, бесконечные всплески смешавшихся в одну кучу звуков. Она была словно корабль, брошенный в бурю, который пытается удержаться на плаву, но всё более и более погружается в пучину. В ушах зазвенело от резкой тишины. Она отстранилась от своих рук, которые еще недавно закрывали лицо, и огляделась вокруг. Снова знакомая комната предстала перед глазами. Мягкий свет от свечей падал на стены, расписанные нежными цветами. Но всё было не так. Воздух был другим, совершенно чуждый металлический запах окутывал покои. «Прошу, только не снова..» Но в этот раз Джейхейриса не было на руках Рейнелисс. Она огляделась вокруг, ещё не в полной мере освободившись от шока, и взгляд упал на детскую колыбель у стены. Из кроватки доносился негромкий шорох, словно кто-то шевелился во сне. Сердце девушки застучало быстрее, но она попыталась успокоиться. Медленно подошла, осторожно оглядываясь вокруг. В полумраке Рей не могла разглядеть лица кузена, но она видела, как тот шевелится, как его грудь поднимается и опускается. Девушка осторожно погладила его по голове, но рука прошла сквозь пустоту. Она отшатнулась от кроватки, словно обожженная. В ней никого не было. Простыни были растрепаны, а на матрасе лежало темное пятно, которое не могло быть ничем иным, как кровью, что продолжала растекаться и капать на пол тяжелыми, увесистыми каплями. «Нет, нет, нет..» Рейнелисс обернулась на фигуру, стоящую в дверном проеме. Это была Хелейна. Лицо её было бледным, а глаза не отражали совершенно ничего. В их пустоте, казалось, можно было утонуть. В руках она держала простыню, скрученную в тугой сверток. С него капала бурая жидкость. Звук капающей на пол крови эхом отдавался впространстве. Из свертка что-то выпало, и это "что-то" закатилось по полу, словно мрачный шар, который оставил после себя след. Кровь была темной, густой, как чернила, и она проникала в щели деревянного пола, оставляя после себя непроглядную тьму. Рейнелисс увидела это "что-то" и сердце замерло. Это был не шар. Это была голова. Голова её кузена. Глаза его были закрыты, но Рей чувствовала, как они смотрят на неё, как видят её ужас сквозь плотно сжатые веки. В этом было что-то нечеловеческое, что-то, что заставляло душу леденеть. В желудке что-то болезненно свернулось. Она почувствовала как голова начинала кружиться. Казалось, что девушка вот-вот упадет в обморок, но тело парализовало от страха, и Рейнелисс не могла сделать ни шага. Она закрыла глаза, не в силах смотреть. Но не смогла забыть этот образ. Он запечатлелся в памяти, как клеймо, которое будет преследовать её вечно. Внезапно Хелейна исчезла. Рей огляделась вокруг, пытаясь её найти, но той не было нигде. Она почувствовала, как по спине пробежал холод. Девушка ощущала её присутствие, но не могла увидеть. Валирийка заметила тётю у окна. Она стояла там, словно призрак, её фигура была прозрачной, а лицо - бесформенным и ужасным. – Прими меня. Примкни ко мне. Стань мной.

***

Проснулась Рейнелисс от собственного крика, такого пронзительного и бессильного, словно вырвался он из самой глубины души, затерявшись в тишине утра. Казалось, что она лежит в глубокой яме, из которой не может выбраться. Тело било мелкой дрожью, еще не отпустило кошмар, который преследовал её во сне. Рей попыталась вдохнуть, но грудь была зажата в тиски страха. Ей чудилось, что задыхается, и воздух, который она вдыхала, был пропитан тяжестью. Внезапно дверь комнаты распахнулась с резким и глухим звуком, как будто кто-то отбросил замок её сновидения. В комнату вбежала Лейла. Её бледное лицо было испуганным, а черные волосы небрежно забраны в пучок. Глаза были широко распахнуты, словно она сама была жертвой какого-то невидимого ужаса. – Ваше Высочество, что с Вами? Я слышала, как вы кричали! У Вас что-то болит? Мне позвать мейстера?! – Как же мне уже надоели ваши мейстеры. - тихо произнесла Рей и приподнялась. Провела рукой по лицу, смахивая остатки пота. – Просто кошмар, не беспокойся. Лучше помоги прийти в себя. Девушка почувствовала, как тепло воды окутывает тело, видела, как пар поднимается к потолку. Лейла нежно намылила волосы душистым мылом с запахом лаванды. Его Рей уже успела возненавидеть. Она закрыла глаза, погружаясь в приятную прохладу воды. Тело стало постепенно расслабляться. Когда валирийка вышла из ванны, служанка помогла ей одеться. – Ваше Высочество, может всё же стоит спуститься на завтрак? Хотя бы ради королевы Хелейны.. – проводя мягкой расчёской по волосам принцессы произнесла Лейла. Рейнелисс вздрогнула. Тётушка из ночного кошмара возникла перед глазами. Девушка неопределенно махнула головой, чтобы отвести от себя нежеланное наваждение. – Хорошо. Передай, что я пущусь к стервятникам, раз они так жаждут моего присутствия.

***

Дверь в обеденный зал, распахнулась, словно пасть хищника, готового проглотить свою жертву. Она оказалась на пороге этого зала, словно кролик, загнанный в ловушку к голодным волкам. Рейнелисс вошла с гордо поднятой головой, спина была ровной, а взгляд уверенным и непоколебимым. Она видела в их глазах не родственников, а настоящих стервятников, ожидающих жертву. Но Рей не была жертвой. Она была непокоренной крепостью, не способной поддаться давлению. Не боялась их надменности, не боялась их ненависти к её матери и к ней самой. Знала, что достойна уважения даже в сложившейся ситуации, и девушка не отступит от этого убеждения. «Ждали, что я войду с опущенной вниз головой и паду к вам в ноги? Матушка мучилась, рожая меня, не для того, чтобы я покорно преклоняла колени перед узурпаторами.» Уверенность в себе была броней, непробиваемой для их скрытой неприязни. Рейнелисс всё же приветственно склоняет голову, присев на свободное место. – Я уже и не надеялась, что ты ответишь на моё приглашение присоединиться, Рейнелисс. «Я и не собиралась.» – Соскучилась. Вот и решила всех увидеть. - ответила девушка, натянув на лицо подобие добродушной улыбки, за которой скрывалось далеко не дружелюбие. – К тому же, с недавних пор я ещё свободнее передвигаюсь по замку. В любой момент могу пойти туда, куда захочу. – Если ты про Альфрика, то это только ради твоей безопасности. Разве мы могли оставить тебя без охраны в такие тяжёлые для всех времена? - голос вдовствующей королевы сочился не просто ядом, а самой настоящей крысиной отравой. – Может мне стоит оставлять его в своей комнате на ночь? Мало ли, что может со мной случиться, пока я сплю, - валирийка сделала несколько глотков напитка из кубка и покрутила его в руке. Мысль о том, чтобы запустить его прямо в женщину, всё никак не отпускала. – Или лучше сразу уложить к себе в постель? – Помнится, ты присоединилась к охоте, Рейнелисс, - наконец, прокашлявшись, попыталась разрядить обстановку Хелейна. – Как всё прошло? Очень хотелось рассмеяться во весь голос. Охотилась? Она? Только если на очередную попытку побыть наедине со своими мыслями. Но и этого ей не было позволено сделать. Взгляд метнулся в сторону Эймонда. «Индюк.» – О, да. Дорогой дядя даже сопровождал меня. - Рейнелисс слегка отклонилась на спинку стула, не сводя с мужчины взора. – Только вот.. Ни одной белки мне так и не удалось поймать. Уж больно они шустрые. На чужих губах промелькнула едва заметная тень улыбки. За столом воцарилась тишина, такая густая, что можно было резать по ней ножом. Она висела в воздухе, как невидимая паутина, опутавшая всех присутствующих. Каждый звук ложки, каждый шуршащий движением салфетки, казался невыносимо громким. К концу трапезы все начали подниматься из-за стола, оставляя заботы об уборке на прислугу. Рей последовала примеру остальных. Хотелось как можно быстрее покинуть это место и забыть всю ту фальш и фарс, что показушно выдавались за доброжелательность. – Рейнира ведь так и не выдала тебя замуж? - внезапно раздался голос Отто. Вопрос был уж слишком глупым. Каждый из присутствующих здесь знал, что мать Рей об этом не позаботилась. Причина этому тоже не была сокрыта. Ответить девушка, всё же, не успевает. – Кому-то разве нужен порченный товар? - насмешливый голос Эйгона раздался позади, да так близко, что валирийка могла почувствовать его дыхание на своей шее. Холод прокрался незаметно, словно тонкая, ледяная нить, прошившая плоть насквозь. Сначала это была едва уловимая дрожь, пробежавшая по спине, потом - холодный ветер, задувший в лицо. После Рейнелисс уже ощущала, как ледяные руки сжимают ее грудь, а в жилах застывает кровь. Девушка почувствовала, как тело пронизывает острая, невыносимая боль. Словно её бросили в ледяную воду, окатив с головы до ног. Кожа покрылась мурашками, а волосы были уже на грани того, чтобы встать дыбом. Она попыталась сделать глубокий вдох, но воздух казался холодным и режущим. Всё естество дрожало, и принцесса чувствовала, как глаза неконтролируемо наполняются слезами. Закрыла глаза, пытась собраться с мыслями, но мороз продолжал охватывать, словно невидимая цепь, затягивающаяся вокруг шеи. Земля уходила из-под ног. – Ты перебрал, брат. - рука Эймонда скользнула между ними. Ладонь легла на грудную клетку новоиспеченного короля, отстраняя его от девушки. – Ты это с чего взял? - голоса постепенно удалялись, оставляя Рейнелисс упиваться одиночеством. Она не видела как они уходят, но впервые за несколько лет была действительно Эймонду благодарна.