Плод нашей любви будет также красив, как ты.

К утру девушка проснулась от мягкого голоса над своим ухом. Это был Кадзу. Впрочем, как и всегда. Он протянул ей кружку с отваром и сказал: — Доброе утро, лисичка, выпей это. Она сонно разомкнула глаза и посмотрела на него, совсем не понимая, что происходит. Голова раскалывалась, а горло было полностью разодрано. Было даже немного больно говорить. И всё же Мэй немного прокашлялась и привстала с кровати. Он придержал её за спину и помог ей выпить жидкость, а затем вновь уложил её на кровать и накрыл одеялом. — Как ты, пушистая? Легче не стало? — Немного подташнивает, болит голова и горло... Он вздохнул и погладил её по голове. Ему совсем не нравился такой расклад событий, но почти каждая беременность проходит тяжело или хотя бы неприятно. Вынашивание ребёнка и роды — это не самые легкие затеи. И Мэй знала, что ей будет легче как минимум из-за того, что она не одна, а с любимым человеком, который поможет ей и будет разделять с ней её боль. Она могла положиться на него и не сомневалась в нём, поэтому ей было не настолько плохо, как могло бы быть. Её успокаивало присутствие мужчины рядом, и она была рада, что он отбросил все свои дела и остаётся с ней, не идет на тренировки, не берет задания... Спустя некоторое время лисица вновь задремала. Её разбудил Кадзу спустя несколько часов, принося в постель лёгкий завтрак в виде овощного салата и чая. Она отвернулась от еды. Это выглядело несколько забавно. Такое поведение было абсолютно на грани с капризами. Но синоби это не смутило. Наоборот, он только посмеялся и оставил поцелуй на её лбу. — Родная, нужно правильно и часто питаться. Я приготовил лёгкую пищу. Та не хотя кивнула и всё-таки села на кровать, потерев глаза и зевнув себе в ладонь. Когда хотела начать кушать сама, то ниндзя вызвался кормить её самостоятельно. Кицунэ не препятствовала. Он покормил её, а после помог подняться, дабы она смогла умыться и принять офуро. Так как они были достаточно близки, то не было почти никакого смущения между ними. Парень видел её в любом виде, поэтому помочь с купанием было совсем несложно, и никто не смущался и не видел в этом ничего такого. Это просто забота. Он помогал, наносил масло на её тело, помогал помыть голову и также смывал масла и мыло. Затем Кадзу обтёр Мэй полотенцем и вынес из ванной комнаты, перенося обратно в спальню. Он помог переодеться, на что она обняла его и поцеловала в щеку, благодарно смотря на него. В ответ парень оставил такой же поцелуй на мягких губах. — Родная, мне нужно отойти на полчаса. Справишься сама? Девушка отреагировала на это нормально и кивнула, отпуская его. Она не нуждалась в такой трепетной заботе. Могла теперь и сама позаботиться о себе, ведь была накормлена, помыта и выспана. И поэтому теперь она могла уделить время себе. Поэтому после его ухода взяла в руки книгу про кицунэ, читая её, кажется, уже в десятый раз. Никогда не надоедала, и каждый раз она находила что-то, что уже давно забыла, или что-то, что не увидела. Впоследствии за книгой пролетело полчаса. Спустя некоторое время в дом вернулся Кадзу, но кицунэ услышала и чужие шаги тоже. Она немного удивилась, даже не подозревая, кто именно к ней пришёл. И когда в комнату зашёл ниндзя, то вслед за ним зашёл Кин Хаттори. Кажется, что он не был в курсе дела и ему ни о чем не рассказали, видимо, считая, что будет лучше ей рассказать обо всём. И была благодарна за то, что он не сделал это за неё и дал возможность поговорить с отцом об этом. А он в свою очередь вздохнул, увидев, как его дочь, совершенно бледная и изнемождённая, сидит в постели и читает какую-то книгу. Бывший император подошёл к ней и ненавязчиво отодвинул одеяло, чтобы сесть рядом на краю кровати. Он аккуратно взял её за руку и с беспокойством поинтересовался: — Мэй, тебе снова было плохо? Может мне стоит вызвать лекарей? Ты же знаешь, я ведь могу связаться с твоим дядей. Он очень быстро пришлёт сюда хороших врачей. — Нет, папа, всё нормально. Это всё из-за другого... — медленно начала та, подняв взгляд на отца. Это было волнительно, но не страшно, — На самом деле, тогда, на том застолье, ты был прав. Потому что оказалось, что мы с Кадзу ждём ребёнка. На это указало достаточно факторов. Отец тут же приподнял брови в удивлении и изумлении. Он несколько раз проморгался и будто бы не до конца переварил данную информацию. Кажется, эта новость была для него одновременно неожиданной и в то же время ожидаемой, потому что он понимал, какие могут быть симптомы у женщины, когда она беременна. Мужчина застал её совсем маленькой, когда она только-только родилась, не увидев как та растёт и взрослеет. И сейчас было неким потрясением узнать что она вероятнее всего, ждёт уже своего ребёнка. И в то-же время радостью. Он даже не знал, как правильно реагировать на это. Поэтому просто молчал и смотрел на неё, пока брюнетка, кажется, начала немного нервничать от его молчания. После некоторых секунд молчания отец аккуратно сжал её руку и опустил голову вниз, а затем тепло улыбнулся и сказал: — Я очень рад, Мэй. Это большое счастье для меня. Я мечтал о встрече с тобой, даже не думая о внуках, но сейчас понял как сильно хочу их. Хочу видеть как они растут и помогать вам с Кадзу... Темноволосая сразу же подняла на него взгляд и улыбнулась. Мужчина аккуратно склонился к ней и обнял её, положив голову на макушку той, аккуратно поглаживая рукой тыльную сторону женской ладони. Он и правда не знал как правильно реагировать на данную новость. Кажется Мэй даже заметила то, как начинают слезиться глаза отца. Она аккуратно обняла его и положила руку на спину, аккуратно поглаживая и ободряюще улыбаясь. Конечно же, они не были близки, им ещё предстояло сблизиться и достигнуть тех самых отношений, которые присущи дочери и отцу, но тем не менее она не могла отталкивать его, ведь всё-таки это её родной отец. Этот момент был достаточно интимным и близким для каждого из них. Кадзу даже не зашел в комнату. Он остался на кухне, делая вид, что занимается какими-то делами, ведь он с уважением относился к личным границам и понимал, что некоторые разговоры все-таки должны проходить без него. Поэтому он не вмешивался, хотя Мэй была бы не против, да и господин Хаттори тоже вряд ли был бы против. Тем не менее, они просидели в такой позе с объятиями где-то несколько минут, а затем Кин приподнялся и с улыбкой посмотрел на дочь, но к животу всё-таки не прикоснулся, будто бы боясь, что это будет лишним жестом. — Если тебе понадобится моя помощь, то я всегда буду рядом. Можешь только написать мне письмо, если я буду далеко, и я обязательно отправлю к тебе самых лучших лекарей, самых лучших акушеров, самые лучшие лекарства. И смогу сам приехать. Ты только попроси меня, ладно? — просит старший, нежно улыбаясь дочери и опуская взгляд на её живот, с трепетом разглядывая его, будто бы там уже был сформированный малыш, — Не стесняйся просить о помощи. Всё-таки я пропустил слишком много лет и не участвовал в твоём воспитании. И хотя бы сейчас хочу помогать тебе и искупить вину. Девушка тяжело вздохнула и с грустью отвела взгляд. Кажется, её глаза тоже защипало. — Обязательно обращусь за помощью, если вдруг что, но сомневаюсь, что она пригодится. Мужчина же покачал головой и улыбнулся, промолвив: — Не отказывайся от помощи, когда тебе её предлагают, в особенности близкие люди. Это приятно и тебе, и им. И Мэй согласно кивнула, привставая с кровати. В конечном итоге они вновь обнялись, и отец в который раз извинялся перед ней за то, что его так долго не было в её жизни, и за то, что всё так получилось, и что он не смог уберечь её маму. Этот разговор закончился слезами. Беседа была слишком душевной, и, кажется, они понимали друг друга уже лучше и были готовы стараться для улучшения своих взаимоотношений. И, кажется, Кин готов был приезжать к дочке очень часто, как и она к нему. Правда, беременность может помешать частым приездам, но, тем не менее, когда всё уляжется, то, возможно, они будут с Кадзу приезжать в храм к нему. А переезд в клан ниндзя она не предлагала, так как понимала, что это совершенно не те условия, в которых хотел бы жить бывший император, хотя он вряд ли был бы против. Но они нашли компромисс в том, что он часто будет приезжать к ним на недельку, на две, на месяц, живя в отдельном доме, но при этом участие в её жизни и в жизни будущих внуков или будущего внука, или же внучки, смотря кто у них родится: мальчик, девочка или сразу несколько. Возможно, молодые захотят нескольких детей. Он не знал наверняка, но всё-таки думал, что на одном ребёнке они вряд ли остановятся. И сейчас, когда его собственная дочь была беременна, то он смотрел на неё и ещё сильнее узнавал в ней свою возлюбленную. Даже черты лица их были слишком схожи для того, чтобы быть правдой. Она как будто бы родила собственную копию себя, и это стало и благодатью для Кина, и в то же время некоторой тоской, ведь он всё-таки хотел видеть свою жену в заправду, но всё-таки её часть, которая осталась от неё — много чего значила. Это их плод любви, который продолжает жить и продолжит их род. Спустя некоторое время в комнату зашёл Кадзу, когда посчитал, что это будет нужным. Он позвал всех на ужин, и никто из них не был против. Кажется, Кин пытался разговаривать с возлюбленным дочери дабы узнать о его прошлом, о его настоящем, но тот не сильно шёл на контакт в следствии своего характера. Но, тем не менее, пытался отвечать отцу своей возлюбленной. Ведь знал, что они семья и что им лучше ладить друг с другом. Да и ничего плохого он не видел в её отце. Тем не менее — только с Мэй он был настолько близок. И с Такао. Поэтому вряд ли сможет быть близок с кем-то ещё, помимо её и их детей. Поужинав мужчина всё-таки ушёл к себе, а молодая пара решила прогуляться, чтобы девушка подышала свежим воздухом и всё-таки отдохнула по-другому, двигаться тоже нужно. На протяжении этого дня её не тошнило, она чувствовала себя немного лучше, хотя состояние было слабым и истощенным. Кадзу постоянно продерживал её, держал за руку или талию и постоянно гладил, спрашивая о её самочувствии. Спустя день Мэй пришла в дом Такао, дабы заявить ему, что вряд ли сможет первое время заниматься с учениками, и попросила у него, чтобы тот нашёл ей замену. Он удивился и даже сначала не понял, почему и в чём причина, ведь кицунэ никогда не откладывала свою обязанность на кого-то другого и всегда находила время для своих обязанностей и занятий. Поэтому он несколько лукаво улыбнулся, смотря на неё испытывающе, будто бы ожидая, что она сама ему всё расскажет. Но не тут-то было. Она даже не улыбнулась ему в ответ и лишь попрощалась с ним, уходя. А вот когда она шла домой, к ней навстречу попался Сатоши, который довольно громко, не стесняясь, заявил: — Так что теперь наша лисичка ждёт потомство? Неужели вы с Кадзу так преуспели? Девушка же закатила глаза и фыркнула, недовольно хмуря брови, — И с чего ты так решил? – спросила она, испытывающе смотря на него. Он же похихикал и хитро отвёл взгляд. — Да по тебе и так видно. Ходишь бледная, из дома почти не выходишь. Кадзу ходил к Чонгану за травами. Думаешь, непонятно, что происходит? — Вдруг я просто отравилась? — Да, вполне вероятно, но как будто бы это кажется самым непредсказуемым вариантом. — Каждый может отравиться. — Ну, конечно, каждый может отравиться, безусловно. Я ничего не говорю... — будто бы спокойно ответил парень, но загадочно улыбнулся, опустив взгляд на её живот и с намёком приподнял одну бровь. Она же немного возмутилась и посмотрела ему в глаза. — А чего же ты ходишь и держишься за свою поясницу? Неужели Хонг приехал с длительного задания? Сатоши резко переменился в настроении и удивленно приподнял брови, будто бы не ожидая ответного нападения от неё. Он даже немного замялся, а затем расхохотался и всё-таки поднял руки вверх, будто бы сдаваясь. Она тихо посмеялась и ушла, закатывая глаза и не понимая уверенности товарища в подобной теории. Неужели так заметно? Навстречу к ней вышел Кадзу, который тут же стрельнул в Сатоши недовольным взглядом. — Всё в порядке? — спросил парень, подойдя к Мэй и нежно положив руку на её плечо. — Ничего особенного, просто намекает на мое состояние, — ответила она, пожимая плечами. Кадзу прищурился и тихо вздохнул. — Не бери во внимание. Если не готова рассказать о данной вести, то стоит повременить. Мэй коротко улыбнулась и кивнула. Да и понимала, что друг сказал те слова не со зла. Теперь они оба продолжили свой путь вместе. — Как ты себя чувствуешь? — спросил он, когда они наконец вошли в дом. — Чуть устала, но ничего страшного, — ответила Мэй, сняв обувь. — Тебе нужно больше отдыхать, — мягко сказал Кадзу, наклоняясь к ней и оставляя поцелуй на виске. Она согласно кивнула. Вскоре они принялись за домашние дела, которые, по большому счету, взвалил на себя именно ниндзя. ────────────────────────── Прошло около двух недель с того самого момента. Жизнь почти не поменялась, хотя ее восприятие — вполне. Девушка до сих пор не могла до конца поверить в то, что внутри неё формируется новая жизнь. Пусть сейчас их ребенок еще только на стадии формирования, но кицунэ уже чувствовала большую ответственность на себе. Теперь она тренировалась намного меньше и магию почти не использовала, лишь иногда, чтобы не забыть некоторые техники. Недуг был лишь в постоянной тошноте и плохом аппетите, но кажется, та уже немного привыкла к этому, но в конце концов решила обратиться к Чонгану напрямую, попросив Кадзу позвать того к ним в дом. И лекарь пришел незамедлительно. Мэй встретила его как всегда радушно, но гость был довольно серьёзен и смотрел ей почти в душу, будто бы та успела где-то напакостить. — Дедушка Чонган... — начинает та, но её быстро перебивает ворчание рядом и стук трости об деревянный пол. — Не нужно оправданий. Быстро ложись на кровать и оголи живот, — со строгостью промолвил мужчина и прошел к спальне, куда зашла и сама брюнетка, ложась на кровать и раздвигая ткань кимоно и надзюбана так, чтобы было видно только живот. Чонган внимательно проходится ладонью по низу живота, в районе матки, а затем проводит чуть сверху, обращая свое внимание на лежащую девушку. — Ну что, лиса, рассказывай. Пока на ощупь ничего не ясно, но по симптомам я предполагаю что с тобой такое, — уже чуть спокойнее говорит тот, а лисица привстает и поправляет кимоно, садясь рядом с тем. Она немного нервничала, будто признавалась в беременности собственному дедушке. — Такао рассказывал что кицунэ при беременности не могут перевоплотиться в лису, — начинает та, уводя взгляд куда-то в сторону, — Я тоже не могу. Уже как недели две точно, до этого не пробовала пару месяцев. И Сино-Одори учуяла мой новый запах. Дедушка сначала хмыкнул и прищурился, а затем скрестил руки на груди, и произнес, привычно ворчащим голосом: — Я так и знал! И как же вы оба умудрились не сообщить мне об этом раньше? Я то думал чего Кадзу начал постоянно у меня травы брать... — он вздохнул, делая вид, что очень сердится, но в его глазах блеснуло озорное сияние. Мэй с неловкостью попыталась оправдаться: — Мы и сами только недавно узнали и рассказали моему отцу, и Сино-Одори унюхала. Чонган приподнял брови и покачал головой: — Молодёжь! Всегда думают, что могут сами всё решить. А кто будет заботиться о тебе и малыше, а? Лекарства, травы - всё это ведь моя работа! — тот нахмурился ещё сильнее, но в его ворчании чувствовалась забота и любовь. — Ладно тебе, Чонган, мы ведь недолго молчали... Лекарь вздохнул и, наконец, позволил себе улыбнуться. — Ладно, так уж и быть. Зла не держу. Но лучше говорите с Кадзу о таком сразу! Я бы подобрал более эффективные отвары. Теперь буду отпаивать тебя. Будешь пить как миленькая! — мужчина пригрозил Мэй пальцем, а та лишь улыбнулись и кивнула, решая не спорить. В тот момент и Кадзу вернулся в дом, сразу заходя в спальню. Его тут же встретило ворчание Чонгана. — И что же ты, молодой, где-то бродишь, пока твоя женщина сидит дома одна и носит твоего ребёнка под сердцем? Ты же помогаешь ей? — лекарь, кажется, завёлся не на шутку, но это всё было лишь из-за заботы. Но парень на такие нападки не отреагировал, зато ухмыльнулся и сложил руки на груди. — А сам как думаешь, Чонган? — Подловил, Кадзу. И тем менее тебе стоит быть с ней чаще... Стойте, а жениться! Жениться-то вы собираетесь? — внезапно выдаёт мужчина, приподнимая брови вверх и смотря на ниндзя более сверлящим взглядом. И он ответил: — Да. Чонган проворчал что-то себе под нос, стукая тростью по полу и приподнимаясь с постели. — Ясно, из тебя много не вытащишь, да и при Мэй не расскажешь. Молодец, сделай сюрприз, девушкам это нравится, — одобрительно кивает он, поворачиваясь к девушке, которая встала вместе с лекарем, смотря на него. Он неожиданно положил руку ей на спину и мягко погладил, а затем по-отечески приобнял её за плечи, искренне улыбаясь ей. Кажется он ещё никогда раньше так не улыбался. — Я рад за вас. Пожалуйста, обращайтесь ко мне за помощью если она понадобится. А ты, Кадзу, следи и ухаживай за ней. А когда подойдет время, то буду только рад понянчить внучку или внука. А может быть сразу двоих. Под конец своей речи глаза дедушки даже немного заслезились, но он быстро протер их рукой и по-доброму улыбнулся. И сама Мэй растрогалась, обняв того и погладив по спине. То, что Чонган не являясь кровным родственником кому-то из них так радовался за беременность и уже называл их детей своими внуками — до глубины души трогало и кицунэ, и синоби, да только тот привык не показывать этого так явно. Спустя еще пару минут трогательных диалогов и объятий они решили выпить чай вместе... Прошло некоторое время Кадзу и лекарь ушли к нему в дом за травами, а вернулся из них двоих только брюнет, держа в голове как правильно заваривать и пить каждый отвар, и чай. Вскоре девушку вновь начало тошнить, а брюнет активно отпаивал её лекарствами и водой, постоянно поглаживая живот и целуя его сквозь ткань. Такая поддержка не давала ей совсем раскиснуть.... ───────────────────────── В небольшой деревне новости распространялись быстро, особенно такие значимые, как беременность Мэй. Всё началось с того, что несколько женщин заметили, как она всё реже выходит из дома и выглядит довольно бледной, когда прогуливается деревне. Одна из них увидела, как Кадзу брал травы у Чонгана на регулярной основе, и вскоре слухи начали распространяться среди жителей. Когда слухи достигли ушей Такао, он решил узнать правду. На утренней встрече он подошел к Кадзу и тихо спросил: — Доброго утра, Кадзу. Хотел узнать о некоторых слухах... Они были друг другу как братья, потому, возможно, беловолосый ощущал небольшую долю обиды, но понимал причины почему его друг или его возлюбленная не рассказали ему сразу. Попросту не успели — жители сделали всё за них. Кадзу не стал томить, кивая. — Это правда. Мы хотели рассказать в скором времени. На лице дзёнина возникла улыбка после подтверждения, как оказывается, правдивых слухов, и похлопал парня по плечу. — В таком случае поздравляю вас. Легкой беременности Мэй и таких же лёгких родов. Надеюсь, что вы оба рады такому событию. — Мы не планировали, но я хотел. Она не думала об этом, но когда узнала, то растроена не была. Сейчас уже радуется, пусть и состояние немного подводит. — Славно, что всё так. Могу только порадоваться. Вы будете хорошими родителями... Новость быстро разлетелась по деревне, и реакция жителей была по-настоящему тёплой и радушной. Некоторые женщины начали приносить девушке различные угощения и полезные травы, чтобы поддержать её в это важное время. Они делились советами и историями о своих собственных беременностях, стараясь помочь и подбодрить её. — Мэй, ты должна больше отдыхать и заботиться о себе, — говорила одна из соседок, передавая ей корзину с фруктами. — И не забывай кушать фрукты! Они помогут тебе почувствовать себя лучше, и ребеночек здоровее будет. Дети в деревне, узнав о новостях, стали задавать множество вопросов и с нетерпением ждать появления нового жителя. Они придумывали, как они будут играть с малышом и какие истории рассказывать ему. Чонган, несмотря на свой ворчливый характер, был особенно рад и даже горд. Он не упускал возможности пошутить над Кадзу и Мэй, но в его глазах светилась искренняя забота. — Ну что ж, молодёжь, теперь у вас ещё больше работы. Но помните, я всегда рад помочь, — говорил он, улыбаясь под своей густой бородой. На следующий день после того как все в деревне узнали о пополнении Кадзу ушел удивительно рано. Девушка проснулась когда он тихо прикрыл за собой дверь. Она сразу поняла, что тот отправился на утреннюю пробежку, потому продолжила спать. За последние дни её состояние значительно улучшилось: рвота прекратилась, но всё ещё были проблемы с аппетитом и легкой тошнотой. Но травы и правильное питание помогали ей потихоньку чувствовать себя лучше. Когда лисица окончательно проснулась, то очень скоро умылась и позавтракала, решая переодеться и выйти на улицу, ведь Кадзу, почему-то, всё ещё не вернулся. Но стоило ей открыть свой шкаф с вещами, как её ждала записка со словами: «Загляни под свою подушку». Она удивленно приподняла брови и таки заглянула под неё, и увидела там еще одну записку со следующим содержанием:«Пройди на кухню. Открой тумбу где лежат травы». Мэй провела рукой по собственному затылку, начиная сгорать от любопытства, потому оказалась на кухне очень быстро, открывая ту самую тумбу. Входная дверь внезапно открылась. Девушка не видела этого, ведь стояла спиной к ней, но зато услышала. — Кадзу? — вопрос звучал ровно в тот момент, когда она достала из тумбы интересный длинный платок бордового цвета, почти полупрозрачный. Та даже не успела обернуться, как кто-то оказался сзади, закрывая её глаза двумя ладонями. — Да, — тихий шепот раздался прямо над женским ухом. Та вздрогнула от неожиданности. — Что это за игры с самого утра?... — Разве тебе не интересно? — Интересно... Например, что это за платок? — Это один из подарков. — Один из? — Да, но сейчас мы используем его для другого, — ниндзя аккуратно забрал из женских рук платочек и свернул его по многу раз, завязывая поверх женских глаз, — Что-нибудь видишь? — Нет. — Тогда идём. Стоило кицунэ сделать шаг вперед, как её ноги перестали касаться пола. Её подняли на руки. Ладони рефлекторно обвили мужскую шею, пока сам Кадзу вышел из дома. — Идти минут 20-30, поэтому можешь подремать. — Ты всё это время собрался нести меня на руках? Я же могу и сама дойти. — Не недооценивай меня, пушистая, — посмеивается парень, оставляя легкий поцелуй на её лбу. Мэй таки прилегла на мужское плечо, но так и не задремала. Вместо этого задавала вопросы возлюбленному, на которые он точного ответа не давал. И спустя некоторое время они таки пришли к нужному месту, где завывал приятный и теплый ветерок. Парень опустил возлюбленную на траву и начал снимать платок с её глаз...