Автор серии книг об приключениях.

***

      На работе, на следующий день после того как узнал о будущем пополнение, он первым делом рассказал начальнику о своем положении и продемонстрировал справку.       Тот знал о не самом легком положение своего работника, а внезапная беременность не дала нормально бы без лишнего стресса работать за стойкой с алкоголем в их баре или официантом в том же месте. А также грузчиком тому тоже не лучшая идея быть сейчас. Но когда Бён упомянул, что может готовить, то начальник, с нескрываемым облегчением глубоко выдохнув. Ему вручил подходящую униформу и тот отдал его на растерзание нескольким поварам и единственному там баристо, чтобы с ним делал коктейли с кофе и алкоголем или безалкогольные.       Персонал кухни принял дополнительные руки благосклонно, узнав про беременность те стали… умиляться. Красивый омега-родитель, готовит еду вкусно, спортсмен и самостоятельный такой, и пусть что студент, хоть молоденький такой.       Кто-то из этой толпы в шутку пустил про родителя-одиночку неизвестно от кого, ведь ни кольца и ни метки на шеи у Бёна нет. За что получил в штык от сотрудников, которых многих вырастили такие мамы и папы, а также кто сочувствует таким. Кто ж знал, что таких окажется вся фактически кухня полностью, с которыми тот мало до этого вообще контактировал.       Сам элемент спора, тогда благополучно промолчал, тому не хотелось об этом говорить с новыми людьми и с покрасневшим лицом принялся за работу. Так как первые попытки в этот день связаться с Чха провалились, то вся его жизнь похоже шла к статусу «родитель-одиночка». Надежда на следующие попытки уже выглядели призрачно, толком не начавшись. Внутренний голос его по этому поводу весь день терзал. Ведь на сколько он был нужен Укёну, в отличие от него самого для Минхо сейчас?       Стараясь тогда отгонять эти мысли, он продолжил резать нужные ингредиенты для блюда. Его место деятельности, к счастью, теперь точно не изменилось, как обычно с вечера на ночь с простой только сменной своих обязанностей. В процессе готовки он разговорился с необоримыми коллегами.       Один из поваров, Тхэ Минху, предложила старую детскую одежку своего ребёнка, которую тот носил в период от трёх месяцев до полугода. Она с мужем не смогли самого сначала узнать пол будущего ребенка и они решили брать заранее более унисекс одежку. В итоге у них растет милая девочка-альфочка трёх годиков с характером папы, то есть как та пошутила — наглым. Та стала работать в этом круглосуточном кафе-баре, когда компания её мужа чуть не обанкротилась и она захотела хоть как-то помочь. Дела вскоре наладились у него, а она осталась, потому что ей понравилась, теперь только меньше дней ходит сюда чем раньше.       Он подумал недолго и быстро согласился, кто же от такого хорошего предложения в его положение может откажется? Потом он завел с ней разговор о том, где продаётся неплохая и не особо дорогая посуда для малышей и соски всех размеров. Тогда к ним еще пара повара подошли и он стал делать заметки в блокноте, где были идеи для книги до этого. К ним с Тхэ и теми двумя стали присоединяться ещё другие члены коллектива. Поэтому к концу смены Минхо знал, где и что по разумной цене можно купить, и пару оптовых магазинов, куда решил пойти, при первых признаках сдохших крыс на петлях в холодильнике.       Со следующей смены он уехал с тремя пакетами одежды для будущего карапуза и старой, но целой и чистой люлькой-переноской и рюкзак-кенгуру такой же степени потрёпанности, от повара китайского происхождения — Чан Ли. Тот в шутку произнёс, что его трём детям это уже не пригодится, а вещь нужная — выкидывать жаль.       Бинхо сердечно поблагодарил их за это и по возращению домой разобрал вещи, чтобы знать, что он имеет теперь. Сильно радуясь, ведь теперь у него есть в наличие много таких предметов как: кофточки, распашонки, штанишки, носочки, пеленочки разных размеров и многое другое, что хорошо сохранилось. Все это добро он положил в одну большую коробку, попозже он все перестирает. Рюкзак-кенгуруху и люльку он перепроверил на наличие дыр и лишних потёртостей, приписав в не особо важное, купить специальные детские тканевые заплатки с каким-нибудь нейтральным рисунком, что приклеиваются после проглажки утюгом. Хоть ему и тяжело до конца в это поверить в свою ситуацию, ведь он не планировал это все, особенно своё родительство.       Поверить в благополучное течение беременности у рецессивного уже волшебно, но ему в этом везло, пока. Осмотры необходимые пройдены и все выписано, а теперь и куплено. И список лекарств именно вырос в несколько раз, а деньги к сожалению нет — на спад. Люльку-переноску можно будет адаптировать на первое время под спальное место ребенка, мысленно подчеркнул тот, закидывая мысленно в корзину «необходимое на будущее» включить ещё несколько теплых пледов.       Надо также начинать искать доступное жилье, нынешний полуподвал не может быть нормальным жильем для ребенка. Особенно, когда хозяин квартиры в одном из условий договора прописал отсутствие детей и животных. Но его финансы сильно ограничены, хоть и есть надежда на книгу. Если учебу он с помощью студенческого кредита и стипендии оплачивает, и немного даже на жизнь остается, то такие траты как продуктовые товары как и будущие расходы надо теперь рассчитать. Свет, вода и на квартиру имеют цены пока стабильные, но лучше откладывать на них чуть больше теперь с зарплаты, чтобы накопление увеличивались.        Также он договорился с хозяином жилплощади встретиться и поговорить о некоторых нюансах сквозь гордость, вымолвить подольше пожить там с маленьким ребенком. Спасибо и на том что старикашка выслушал хотя бы и дал добро на цитата: «…можно, до года житья с карапузом». Теперь это меньшая проблема на данный момент.       Меню стало одной из тех проблем, что он не ожидал, а если быть точнее, его кошелёк. Нужно делать сильный упор на полезное питание и весь заготовленный запас лапши с разными вкусами, что надо было бы просто заваривать и съесть, пока он весь ушёл в коробку, с подписью: «Можно после отлучения мелкого от груди». А те продукты быстрого приготовления, что лежали в морозилке — запихнуты теперь в самое дно оной, на сколько это было возможно. Благо теперь есть список магазинов и надо будет по ним пройтись только.       До Чха Укена он опять не смог дозвониться…       Внутренний голос шептал ему.       Что ж, из бедного студента, что как-то вытягивался за счет упрямства, он превратился в бедного фактически родителя-одиночку, что теперь все точно строит на этом самом упрямстве.       Да, жизнь у него «веселая» и насыщенная на провалы.       Книга написана на половину. Персонажи как и хотели стали расписывать флору и фауну на бумаге по дороге в деревню пожилой женщины, не забыв расписать по своим воспоминанием то что было в их родной месте.       Главные герои расстались с кормилицей Чхве Юн Силь, которая внезапно словно по волшебству исчезла. Женщину в деревне никто не знал, никто даже не видел похожую по описанию в этом поселение. Чхве долго от этого страдала, виня себя, что не проверила, дошла ли та, а согласилась оставить её у ворот деревни, после многочисленных уговоров пожилой дамы. Ли поддерживал и успокаивал её долго. Он всегда нежно относился к пожилой седой женщине, что вырастила подругу в любви и заботе, словно родную. Та хорошо относилась ко всем и её любили в их деревне. Куда пропала та, что научила их выживать в этих землях.       Её исчезновение слишком внезапное и непонятное для них обоих было. Ли Сын И привел подругу в храм, чтобы помолиться местной Богине Урожая за эту женщину.       К их небывалому шоку они увидели в статуи более молодую версию кормилицы.       Из деревни те уехали, не проронив ни слова. У них их не было, кем была кормилица Чхве на самом деле? Может быть ли, что её в молодости использовали как основу для столь красивой статуи? Почему тогда никто её в деревне данной не помнил по имени и даже не видел глазами? Куда та пропала после остановки у ворот? На эти вопросы им нечем было ответить. Только обнявшись за плечи слегка, они могли молча ехать по ухабистой и старой, слегка заросшей дороге, погрузившись в свои мысли.       Ли расписал этот случай в их книгу, не забыв включить все вопросы, мысли об этом и теории туда. А Чхве зарисовала статую и рядом по памяти изобразила кормилицу как можно детально, как и Богини, добавив туда всю любовь к ней и нежность, что только могла.       На этом моменте закончилась редакция главы номер двадцать два. В образе кормилицы он изобразил мнимые воспоминания о нежности своей матери, или что он так желал от неё когда то. И приплел образ своей покойной ныне бабушке со стороны отца, что в детстве о нем часто заботилась, пока ему не стукнуло семь лет. Так как он был маленьким, то и образ персонажа описал он ближе к эфемерному, словно показывая его нереальность.       В двадцать третьей главе, они решили увидеть столицу и изучить её, а в двадцать пятой начали расследование исчезновение наследников престола. Тут он хотел описать дворцовые интриги и секреты всей этой кухни.       Это было пять детей из двух девочек и трех мальчиков, только одна девочка и один мальчик были от одной матери-императрицы, остальные дети наложниц, но ценными были все из них. Император благоволил императрицы и своим четырем наложницам, а детей их любил и одинаково как можно больше уделял всем внимание. Хоть мальчиков сильнее выделяли, как тех, кто мог взойти на престол после отца.       Исчезновение детей сопровождалось скандалами и горем, ведь мать-наложница единственной девочки от сильного шока потеряла нерожденного ребенка. Никто не мог предположить, как пропали Принцы и Принцессы исчезли. Слуги, стража и даже родные матери не могли предположить, как они могли испариться. Этому делу главные герои посветят не одну главу. И правда их шокирует в дальнейших главах.       «Абонент вне зоны доступа сети, » — послышалось в трубке.       Минхо хотел рвать и метать, маты из его уст громкими скороговорками вылетали.       Он уже третий день пытается связаться с этим надмозгом, что по злому року папаша его бедного плода. Ли, сидящий рядом за столом недалеко, держал рядом с собой набор сладостей и чай, потихоньку отпивая из своей кружки. Чжон в это время смотрел на Бёна так, словно словил дзен, то есть совершенно равнодушно.       — Урод, ответит, бля, говорил, а в итоге игнор полный!       — Думаю, Чха придется попотеть, чтобы потом перед Минхо извиниться.       — Не думаю, что он так будет париться сильно над этим, — ответил Чжон. Бён у окна постоял немного, не отрываясь от своего телефона, пока внезапно не приложил трубку к уху и стал спокойно отвечать:       — Да, здравствуйте, можно, пожалуйста, Чха Укёна?.. Хорошо… Да, понятно… Предупредите, его, пожалуйста, что я жду его звонка… Благодарю… Это, правда, очень важно и лично… Да, я понимаю… До свидания…       — Получилось? — протянул полную кружку чая Ли, смотря с надеждой на того. Когда Минхо грохнулся на стуле рядом и, принимая кружку в прикуску со сладким, начал говорить:       — Дворецкий поднял, сказал, что тот забыл телефон дома, а сейчас он на учебё. На три, чёрт возьми, дня забыл телефон похоже на свои пары или я не знаю, как работает система универов там.       — Ладно хотя бы связался с кем-то, уже хорошо, — спокойно произнес Донхуа. Чжон же покачал головой:       — Меня тоже смущает эта ситуация. Чха не является забывчивым человеком, а то что спустя три дня отвечает другой совершенно человек — подозрительно это выглядит.       — Не могу не согласиться. Думаю также, но… Он мог ведь спокойно обо мне забыть и завести воз новых пассий, более лучшего происхождения и красивых, чем такого как я дефектно…       — Минхо, тише, ты и так у нас склонен к спонтанным выводам в основе эмоций, а сейчас это у тебя стало ещё сильнее выраженно, — приобнял того Ли, в попытках успокоить, — посмотрим немного, пару дней, к примеру, и будем думать, как лучше построить планы нам. Расскажи, ты упоминал, что тебе ограничили спортивную деятельность.       — Это правда. Стандарт, заниматься можно, гимнастику при гинекологии направили и бассейн разрешили. Противопоказания любой спорт, что может навредить плоду и перегрузить мой организм — например баскетбол, футбол пока мне теперь также не доступен, отжимания от перекладины… Ммм, от них тоже желательно отказать будет в скоро времени, особенно если я сильно от него буду уставать. Бросать спорт не обязательно и не нужно. Мне надо избегать сильных отдышек и перезагрузок, стресса.       — Тогда не волнуйся — если так нужно, — повел плечами Чжон, Ли, который был полностью с ним согласный, спросил:       — Что будешь делать тогда?       — Заниматься, не брошу это, уж убейте, облегчу — да. Для этого недавно в аптеки был, смотрел бандаж, точнее для некоторых еще других проблем, по рекомендации врача. Там был назойливый консультант, что хотел мне что-то втюхать, долго что-то там мне балакал. Я даже не выдержал и наорал на него, пусть будет благодарен, что не что похуже.       — Да, узнаю тебя, наш главный критик, хах. А какие проблемы? Извини за столь нескромный вопрос, Минхо, — засмущался Донхуа. Тот кивнул одобрительно и начал объяснять:       — Ничего, мы с тобой оба омеги, а если наш одинокий бета-волк с кем-то снюхается ему в пользу пойдет. У меня как и всех рецессивных омег риск прерывания беременности выше чем у обычных омег, матка слегка плохо развита из-за недостатка нужных гормонов, что характерно моему типу. Их сейчас отдельным курсом пью вместе с обычными витаминами и БАД. Врачи сильно были удивлены этому при недавних результатах осмотра, что у меня не было отклонений никаких. Чудо не иначе, говорят они мне. Я решил сразу, что не хочу терять свою старую спортивную активность, ослаблю — да, для этого тоже рекомендуется эта штука. Вот в той аптеки, когда я все это выбирал ту хрень и нужные препараты, стрёмный бета-консультант и привязался. Честно, после моего гневного тирады-крика к нам даже женщина с полуторалетним карапузом подошла. Сказала тому придурку отойти и стала со мной о насущном говорить, то есть в нашем случае сколько месяцев у меня и нужна ли помощь опытной. Не отказался, уж этот вариант был намного лучше. Та по моему списочку прошлась и помогла с выбором многих средств для ухода и сам бандаж.       Чжон посмотрел на него и равнодушным голосом произнес:       — Прекрасная новость, ты учишься нормальному общению, для этого ему пришлось стать родителем, поздравляю.       — Твой сарказм всегда так уместен, Тхэён.       — На правду не обижаются, нас в клубе было немного людей из-за кое-кого. Новички не выдерживали критику — «Монстра Книжного Клуба Бёна», что разносит все в пух и прах мощью своих слов, не всегда с цензурными. Ладно, не будем об этом и займемся будущим невольным членом этого клуба…       — Он сидит и не вертится, пока. Сидеть и жрать будет во мне ещё очень долгое время. Думаю, рано его уже заочно сюда записывать, вручая этот почетный титул, — покраснел Минхо, — это звучит словно мне теперь квоту надо восполнять естественным путем.       — У тебя там близнецы иль больше?       — Тхэён, иди в пешее эротическое, мое тело двух ни разу не выдержит и многоплодных беременностей в роду не было, — кинул в того конфетой Минхо, под звонкий смех Донхуа смешанный с кашлем от того, что тот подавился чаем. — Как ты такую хрень с таким похерфейсом можешь говорить? Раскрой секрет.       — Практика и природный пофигизм с нежеланием рвать собственное седалище, — пожал тот плечами. — Да и ты не знаешь про то, есть ли они у Чха?       — Не каркай, а то выглядит так, словно моей смерти хочешь…       — Только этого не надо, ты жопа хитрая у нас, и запишешь же в потенциальные опекуны мелкому. Думал, не заметим, как на литературу юридическую посматривать стал, если судить по браузеру, — покачал головой Чжон. — Как дальше будешь, пока тот не позвонит тебе?       — Работа, тратить теперь только на необходимое, то есть еда и вода — в основном оптовые точки сейчас ищу, варианты есть, лекарства и коммуналка. Остальное на будущее откладывать, можно сказать буду пояс затягивать. Вопрос к тебе, Тхэён, когда свое издательство откроешь, «Мартовский ледник» возьмешь на печать? Я боюсь, что процесс с той книгой, которую я сейчас пишу, затянется. А деньги нужны.       — Не вопрос, её тогда раньше выпустим, правда тираж будет меньше для начала. Если выстрелит хорошо — ещё тираж будет. Мое издательство ещё будет одновременно печатать новые издания учебных пособий, заказов от частных школ и учебники также, издание авторских произведений пока немного, кроме тебя ещё несколько человек из свободных писателей, пока что. Некоторых сам искал, кто-то по знакомству, в большей степени, но итог будем развиваться.       — Тхэён мне тоже предложение такое сделал, так что будем вместе издаваться, Минхо, моя работа на тот конкурс пойдет в печать, — Ли улыбнулся, радостно жуя конфеты, попивая новую порцию чая.       — Хорошо, это больше уверенности мне даёт, — тихо произнёс будущий родитель, смотря в свою чашку.       Как только он продемонстрировал справку в медкабинет, через четыре дня после узнавания о своем состояние, он смог договориться с педагогом по физкультуре при докторе, что его ситуация будет слегка подкорректирована. Официально он получил травму, пока возможно под одеждой скрыть положение. Ему дали исключение, как студенту с хорошей успеваемостью.       От Ли он узнал, что Дуну отчислили по причине не посещаемости занятий.       Это теперь его не беспокоит, она не должна его была волновать теперь. У них каждого своя жизнь, они взрослые люди. Не должна ведь, верно?       Лучше не задумываться об этом, ему нужно заострить внимание на того, что ещё не родился. Он до последнего пока не хочет узнавать пол плода. Имя ему или ей все равно даст Донхуа, как и было ему обещал. С последующим родительством он уже смирился, соблюдать диету было довольно просто, готовить он и так умел и неплохой магазин оптовой торговли, помог достаточно. Он был рад, что рвоты у него не было. Чувства тошноты от некоторых запахов не в счет.       Занятия гимнастикой сначала проходили нормально, пока не сказали приходить с партнерами… Самое сложное скорее всего будет уговорить Тхэёна и/или Донхуа в такие дни ему помочь. Если Донхуа из-за работы не может помочь, то за ужин после занятий Чжон согласится, плюс у того есть машина. Жаль, что бета он.       Чха так ему и не ответил… С звонка дворецкому прошло больше недели, он звонил каждый день, так и не получил ответа. Понимая всю бессмысленность этого монотонно и постоянного действия, Минхо теперь перестал делать попытки связаться с ним.       Он мысленно планировал связаться со своим родным отцом, но сразу отгонял эту идею.       Ушел из дома он не самым спокойным путем, да и отец мог вполне себе все его старые вещи выкинуть. Минхо уже было бы плевать самому на это, если тот бы такое сделал и даже отца бы понял его. Он не ангел, а сволочь с аналогичными чертами.       Мать ушла из их круга нищеты и депрессии, когда сам Бён младший был мелким, в лучшую жизнь. Он её уже не помнит, единственное что о ней что-то хранит это коробка с фотоальбомом с виду хорошей семьи и оставшиеся там её вещи, старая бесполезная косметика и рванная женская сумка со свидетельством о разводе. Даже её имя стерлось в памяти. А пьющий отец стал нормой в этой холодной обстановке уныния.       Работа, усердная учеба, чтобы со стипендии не слететь, занятия гимнастикой и бассейном пару дней в неделю, на курсы молодых родителей он ходил один в основном, если не было парных занятий.       Так относительно спокойно проходит его время.       Живот стал активно расти ещё на шестнадцатой недели, одежда способствовала скрыть живот, как и свободные кофты, футболки, толстовки и штаны.       Первое же шевеление, что произошло на двадцатой недели, было внезапным для Минхо. Он знал, что это должно было произойти, тогда он был в клубе и не очень понял, что это. Слишком новые для него ощущения. Ли обеспокоенно над ним порхал, пока Тхэён не спросил об ощущениях. Только до него дошло, что это был похоже толчок от плода. Омега завизжал рядом с ним от счастья, обнимая Бёна.       Донхуа особенно теперь любит тискать его, пытаясь ощутить как пинается карапуз. Не любящий лишних объятий, Минхо пришлось смириться с дополнительными прикосновениями к себе. Даже если они и были приятные и теплые.       Они лучше чем то чувство одиночества, что его мучает. Все же нужно держаться этих двоих, чтобы не быть совершенно одним. Он не хочет, чтобы его снова покинули как мать, Дуна, даже проклятый Чха. И он разрыдался, тогда в день первого толчка плода, не выдержал опять. Слезы градом полились по покрасневшему лицу омеги. Сам обнял Донхуа, к сильному удивлению того самого, и разрыдался, Тхэён поставил рядом открытую упаковку салфеток.       Другая же омега обхватил того нежно в ответ, шепча на ушко успокаивающее слова, что кажутся бессмысленными, но такими необходимыми. С ними так хорошо он себя чувствует теперь. Они остались рядом в трудное время и не бросили его, помогают, несмотря на его характер и заскоки. Замелькали воспоминания про коллег на работе и их помощь ему.       Он не знал сколько добрых людей существует в реальности и они рядом с ним.       Минхо чувствует себя нужным и важным со своими друзьями и теми кто его окружают.       Хотя живот теперь заметен больше в сидячем положение, все же он уже на двадцать пятой недели, его Минхо стал прикрывать в обычных случаях рюкзаком, кроме того времени, когда был в клубе и на работе.       Его периодично стали мучать отеки ног и слабость, ванная комната с туалетом стали часто посещаемым для него местом, и не всегда за тем чтобы, к сожалению, точно справить свою нужду, особенно когда мелкий активничал или играл в футбол… его органами не иначе. Но тот не сдавался и продолжал работать, часто стал отшучиваться, что мелкий будет как и он спортсменом.       Из спонтанных единичных и очень редких, в нынешней ситуации, желаний, что он не смог в себе подавить, стала недавно купленная подушка для беременных, которую он полюбил, сразу как увидел её. Лежать с ней было полнейшим наслаждением, прямо идеальный партнер, жаль нет у неё зарплаты хорошей и рук помощи по хозяйству, цены бы тогда не было ей.       Узнав о покупки, Тхэён умудрил улыбнуться, что не свойственно ему. Донхуа уже оценил приобретение, уснув на нем, будучи в гостях у него, и в его положение это было простительно, все же со сменны. Они потом над этим посмеялись.       Тхэён открыл уже наконец-то свое издательство, но у него возникли проблемы с поставщиками, пока он смог выпустить только нужные школьные пособия под заказ. Их с Ли книги находится на стадии дизайна обложки и оформления страниц для «Мартовского ледника». Над псевдонимом он долго не думал и ввел «Джа Го Сип Да», над чем те тогда посмеялись, так как он очень жизненным оказался.       Бён жутко нервничает из-за этого. Ведь вдруг не заинтересует его произведения читателей? Продажа будет плохой?       Тхэён упомянул, что на его сайте будет для любителей электронного чтения специальная функция для покупки электронного варианта книги. Для него это значит, что копейка все же будет.       Его основная история закончилась, когда он был на двадцать седьмом месяце.       Дети Императора нашлись, но из-за того, что выяснилось в последствие — о подвиге главных героев никто должен был узнать ещё очень долгое время.       Ведь не слыханно обвинять Вдовствующую Императрицу, хоть и одержимую духом своей соперницы на тот момент, в том что та похитила своих внуков и чуть не убила их в темном ритуале.       Пожилая женщина долго себя корила за совершенное ей, ведь по её вине все это произошло.       Оказывается в свое время та не была в почете у супруга, а соперница была наоборот любима предыдущем Императором и её не рожденный ребенок, по слухам, мог сместить уже росшего тогда наследника, что занял сейчас трон. Однажды её паранойя добила её и она подсыпала специальное лекарство в еду той, вызвавшее преждевременное рождение плода, что убило в итоге их обоих.       Дух же копил свою злость и гнев десятилетия, а в качестве мести выбрала будущее трона и надежду Вдовствующей Императрицы — маленьких наследников. Дети верили любимой бабушке своей и охотно шли за ней не догадываясь о том, что это была незнакомая им женщина. Они были напуганы, когда их отыскали в забытом подземелье и сильно истощенными от долгого голода. Покойница ошиблась в благоприятной дате ритуала, и похитила их раньше времени. Причина ошибки была банальна — покойница знала лишь простые числа до девяти, а также плохо считала, ведь родом была из обедневшей дворянской семьи и её образованием почти никто до попадания в гарем не занимался. Поэтому та не смогла построить астрологический календарь для ритуала верно.       Это именно спасло малышей, их отец щедро наградил Ли Сын И и Чхве Юн Силь за их труд, но мать свою не смог на момент ухода тех из столицы простить. Ведь помнил тот, как его покойный отец стал холоден к нему и его живым сиблингам после смерти той, что стала злобным духом.       Ли и Чхве спокойно покинули это место, после того как расписали все что видели в столицы. Император им позволил это сделать, при условии, что те энциклопедию могут показать миру после смерти Вдовствующей императрицы и с предъявлением её качественной копии в его двор, как и копий других их работ. Их мысли были в печали, что будет их ждать дальше, если даже в родной стране неспокойно жить?       К чему такую концовку решил он выбрать, тот долго думал. Это казалось правильным решением.       После написания её ему стало легче на душе. В нынешнем императоре в книге в какой-то момент он подчеркнул те качества, что мечтал увидеть в свое родители. Любовь, сильная забота, несмотря на занятости, признание несмотря на пол, как он подчеркнул это в отношение того к дочерям, верность в своих мыслях и воли. То что не видел в запустившем себя в алкоголе отце, что хоть и приносил деньги, но тех было мало на нормальную жизнь. Жестокость битвы за свое положение в этой кухни интриг с уклоном в детектив.       В последних главах тот ярко выделил намек на переход через «Большую Воду» в другое государство. Он стал готовиться к тому, как будет описывать у себя фэнтезийную Японию.       Книгу он отправил на почту сразу Тхэёну на прочтение и стал ждать вердикта. «Пером зафиксированный Мир» том первый «Фантастическое Чосон (1)» от автора Джа Го Сип Да готово.       — Хён, почему ты решил от меня спрятать столь примечательное событие? — усмехнулся знакомый голос за спиной в этой темной комнате. Помещение, где отсвечивалась только кровать цветом фиалки лампы, что была над ней, выглядело это как что-то потустороннее и не существующее.       Да, как что-то неправильное. Но все же, ощущения чего-то теплого позади Минхо. Руки из-за спины сильно обхватили его вокруг живота и юркие пальцы стали поглаживать его сквозь махровый халат, что был такого же цвета как кровать, скрывая кожу нагого тела.       — Отпусти меня и проваливай, лживый урод! Ты уже не оправдаешь себя передо мной, твоя помощь мне не нужна больше! Так что отпусти меня и съебись на хрен от меня! — вцепился в эти руки Минхо, делая попытки вырваться из этих крепких объятьях.       Нос другого человека прошелся по открывшейся шеи омеги, жадно вдыхая аромат источаемый тем.       — Ммм, Зеленый чай, я так скучал по этому запаху, как и по его хозяину. Милый мой Хён, как ты мог подумать, что я забуду о тебе? О столь лакомой омежке? Ребенок лишь приятное дополнение, хоть и неожиданное. Он показывает кому ты принадлежишь, привязывая тебя ещё сильнее ко мне, — соблазнительный и томный шепот опалил ушко мужчины и тот почувствовал, как его стали покусывать за мочку, а также с громким чмоканьем посасывать и слегка тянуть в сторону дьявола за спиной.       — Хватит, — чуть ли не пища вскрикнул тот, сдерживая вскрики через зубы, и повод этому был. Ноги начали подкашивать, ведь чужое колено стало между ними приподниматься и гладить по внутренний стороне бедер мужчины в халате. Минхо пытаясь устоять на ногах слегка согнулся и сразу почувствовал чужой уже стоячий член. Попытки сбежать усилились. Чужая рука не смотря на все это сопротивление залезла под единственную махровую защиту омежки и стал гладить голую кожу груди. Вторая же стала проводить круги по потихоньку обнажающемся крупному животу.       — Жаль, конечно, что я пока лишился того пресса, что был у тебя до этого, но это не надолго. Осталось немного и ты сможешь вернуться в старую форму и не сможешь меня покинуть. Знаешь, даже сейчас ты меня привлекаешь, возбуждаешь во мне чувство собственничества, м-м-м. О, нет, Хён, ты сам этого желаешь, сам и не ври мне, не ври, милый мой, я вижу это, — усмехнулся тот, стягивая сильнее халат с крепких плеч одной рукой, а второй начав гладить его мужское достоинство сместившись с живота.       По комнате распространилась тепло того самого аромата ананаса, поглощающий запах дорогого коньяка опьянял и с привкусом горького шоколада во рту, что сразу сменялся кислинкой первого, переходя на терпкость второго.       Бён застонал, жар поглощал его, пожирая и изнутри. Внизу потянуло к полу, ноги затряслись стараясь выдержать ношу своего веса. Он затрясся, его подхватили руки непрошеного гостя и осторожно перенесли на кровать, положив беспомощного на спину.       — О, моя омежка, ты мне обещала покормить своим молочком тогда, — произнёс это Чха, нависнув над лежачим, проводя рукой по округлившийся груди с боку ещё сильнее открывая площадь тела беременного. Альфа усмехнулся, облизнув быстрым движением языка свои губы, и добавил новую волну феромонов вокруг себя, вынуждая Минхо издать ещё несколько стонов и прихватывая короткую часть пояса: — Не бойся, моя омега, думаю малыш готов поделиться со своим папочкой маминым молочком.       — Ты… ты — ах, урод…а-ах, конченный… м-м-м… — старался внятно произнести тот и поднял свою голову, пронзив его взглядом ненависти, с трудом приподнявшись и оперившись на своих локтях. Пояс на его талии резко дёрнули, оголяя того полностью. Минхо покраснел, уже появившиеся его возбуждение нечем было скрыть и перед Чха предстал поднявшийся член.       Тот счастливо радуясь словно ребёнок, смотря на него с этим жутким прищуром глаз, наклонился, схватил за приставшие орган, и в момент стона черноволосого захватил его губы в поцелуе. Тот упал на спину и выставил с новой силой свои руки. Словно в битве их языки вцепились, руки Минхо держали максимально далеко Укёна от своего тела, стараясь столкнуть того с себя. Альфа укусил губу омеги и, слегка пососав ту, смог ухватить руки омеги, задрав их над головой лежащего.       Слегка оперившись ногами о кровать, Укён потянул резко за верхние конечности, вскрикнувшего от боли невольного партнера, к спинке кровати и связал их поясам от халата за решетку мебели. Проверив оковы на прочности, тот широко улыбнувшись вцепился в грудь омеги, стал её активно разминать, под громкие вскрики хозяина оной, щипать и дразнить в жесткой ласки щипками и вытягиванием соски. Увидев как кожа стала по его руками краснеть, он опустился к шеи Минхо и стал вылизывать её, продолжая теперь по очереди её ласкать одной рукой, второй оперившись о мягкую подушку.       — Ох, Хён, милый мой, сожалею, что не пометил тебя ещё тогда, в ночь столь замечательного зачатия нашего малыша, — слегка прикусил кожу у ключицы, не забывая поглаживать живот, — тогда никто бы не претендовал на тебя, так как знал о том, что ты принадлежишь мне. Ты же хочешь этого, Хён, хочешь быть полностью без остатка моим?       Чтобы не дать тому ответить, Укен заткнул его открывшийся рот поцелуем, мешая сосредоточиться на чем-то другом.       По коже груди, что терзала рука Чха, пробежали внезапные капли. Минхо с удивлением и проклинаем посмотрел на альфу перед ним, на тот довольно усмехнулся, отпуская рот черноволосого. Он погладил по белой коже, что в нынешнем свете была уже синей, и собрал мутные капли пальцами, с наслаждением облизав их и спустившись к текущему соску.       — Спасибо тебе, Моя Омега, за такой вкусный подарок, — промурлыкал тот, присасываясь к этому ореолу и начиная мучать не текущую молочную железу.       Минхо взвизгнул: — Больно!       Ему было одновременно и непонятно почему приятно, и нет, он не мог определиться. Молоко только начало течь, это было неприятно, а в него уже этот вцепился ненормальный. Укён с довольным громким чмоканьем сосёт его грудь, словно хочет поглотить всю имеющуюся там жидкость.       Так как светловолосый переключился на грудь беременного, уже стоячий агрегат был полностью брошен. Тело хотело больше, его бедра поддавались выше и тёрлись членом о голые бедра партнёра, а живот в это время касался пресса альфы и твердый член размазывал по нему также белую мутную и густую жидкость, все это заставляет забыться в собственных стонах лежачего связанного человека.       Состояние Минхо можно сравнить с опьянением, запах его поглощает полностью, голова становится пустой и тяжелой, он словно вернулся в тот момент, когда переспал с ним в тот единственный раз. К довольному и сытому урчанию мужчины, так не отпуская процесс опустошения груди омеги. Это воспоминание не трогало его с того дня, как на него чуть не набросился этот же человек, что нависает над ним сейчас, и в тот же день как он прекратил полностью общение с Дуной…       Её образ вспыхнул в голове его отрезвляя, его словно столкнуть наглеца окатило холодной водой. Он снова забился и стал делать попытки выпинать того с себя.       — Хён, спокойнее, где тот ласковый котенок, что недавно гладился об меня? Не волнуйся, это же вредно для твоего состояния — огорченно и фальшиво протянул тот, выпуская новую волну феромонов, под новый стон омеги, усмехнувшись и довольно посмотрел на нетронутую губами грудь.       Когда стали появляться новые капли на слившиеся с цветом кожи красном соске, Чха быстро переключился на ту сторону и стал дразнить, и вновь доить его, возвращая руку к члену Минхо, активно надрочивая тому. Тепло прильнуло в его телу, убирая холод в конечностях, но ноги схватила судорога, что продлилась не долго, и он застонал, подавляя болезненный вскрик. Ниже в животе, с каждым ритмичным движением по стволу чужой руки, пламя внутри разгоралось, запах словно лишний кислород добавлял в пожар внутри него.       Малейшее касание вызывало стон, а движения внизу сводили с ума и мешали думать, сопротивление сошло на нет. Это длилось, пока Минхо снова не свела судорога и его бедра не стали двигаться рванными толчками в такт руки Чха — омега кончила с громким протяжным криком.       Довольный альфа собрал сколько смог сперму черноволосого мужчины и, с грустью посмотря на грудь, он быстро сместился к ногам, разводя их как можно шире, поудобнее устроился. Руку полную семени он поднес к заднему отверстию расслабленного тела и ввел один сначала палец.       — Не-эт, ах, не-э на-адо-а, м-м-м, — протянул омега с полными слезами, уже обессиливший и не способный на хоть какой-нибудь сопротивление.       — Хён, не волнуйся в твоем состояние еще больше не забеременеть, а твои слезы только сильнее будоражат меня, — ласково улыбнулся тот, опускаясь к шеи Минхо, начиная её расцеловать и посасывать места засосов. Прекратив пожирать шею от которой тянуло зеленным чаем, он поднял свои глаза и стал сцеловывать соленные капли с глаз. В этот же момент, Минхо почувствовал резкое проникновение сразу трёх пальцев и одернул голову от Чха и, ударив ей по подушке, вскрикнул.       — Хён, ты слишком долго был один, без меня, твое тело отвыкло от того ощущения, как я заполнял тебя всю ночь. Поэтому и больно, знаешь, говорят о частой половой активности, что она уменьшает проблемы с родами. Сейчас мы с тобой это опробуем на практике…

***

…Пип-пип, пип-пип…

***

      Минхо чуть ли не вскочил с кровати, оглянувшись и осмотрев свое небольшое жилище, он увидел, что один находится в помещение, с облегчением вздохнул.       Отключив будильник, он устало опустил голову и узрел два мокрых пятна на груди, проматерившись, стянув майку и кинув ту в корзину для стирки. Потом с легким кряхтением встал с кровати, поплелся к раковины. Прихватив специальную для себя махровую тряпку и позже намочив немного полотно с одной стороны, тот помалкивающими движениями стал убирать поступившее молозиво, потом сухой частью такими же движениями убрал излишнюю влагу, а также пот с кожи. Закончив этот уже приевшийся ритуал, он начал подготовку к работе.       Такие мокрые сны не часто происходили и он обычно после не помнил их содержимое. Тело же желало прикосновений и выброса излишек эмоций хоть как-то. Но почему то первый сон, чье содержимое он хорошо так запомнил и надо было в этом сне появиться Чха?! Хотя в этом стоит винить себя, раз сам влез на форум мамочек в разделе беременность и интим. Это и правда была большая ошибка.       Недавно началась тридцатая неделя и его положение не знал только ленивый, многие просто игнорировали и молча осуждали, хотя косые взгляды он ловил на себе. Те кому нужна была его помощь, смотрели сквозь пальцы на этот факт.       Из слухов, что до него доходило от нескольких людей, с которыми он пока на постоянной основе общался. Его однокурсники решили в итоге долгих спор, что его родня быстренько его женила поприбыльней и поэтому тот пузатый теперь ходит. Это был не самый худший вариант и поэтому Минхо ничего не сказал против. Да и в лицо никто ничего не предъявил бы, так как об его характере только максимум новички, что всего пару дней ходят в универ, не знали.       Плюс ещё один человек, который присоединился в общение с ним, два месяца назад, была девушка-бета — Хам Сунь, что была тоже беременна и в отличие от него имела партнера, а также именно она шепнула о таком варианте «парочки знакомых» по его просьбе. Да и та стала новым членом литературного клуба, так как волейболисткой уже не могла быть достаточно долго. Сунь в основном писала детские коротенькие сказки, которых было уже штук двадцать три.       Чжон пробормотал, что если их будет больше сорока — двери его издательства открыты. Судя по его взгляду он там серию этих рассказиков решил издать. Минхо и Ли на это от души посмеялись и пригласили ту в команду писателей «Котиков» с «Литературного Лофта».       Сам Бён находился в не бывалой радости, ведь недавно получил свой первый круглый гонорар за «Ледник». В тот же день как деньги появились у него на карте, он быстро разложил всю электронную сумму по полочкам «квартира-будущий ребенок-будущее в общем-личные расходы», и, не смотря на скрёб в душе, притащил ведро не острых крылышек в клуб.       На что получил много подначек от товарищей и изжогу вечером, хотя тридцати одна месячный плод был этим доволен, но это того стоило как Минхо казалось. Ведь у этой книги идет в повторный тираж.       В это же время «Пером зафиксированный Мир» проходил сквозь дизайнеров, сам автор запросил, чтобы обложка имела рисунок в акварельном стиле, а на страницах рамка вокруг номера в виде свитка и кисти. Осталось только ждать и все жизнь налаживается потихоньку…       Он слишком много думает, иначе не сказать.       Третий триместр, восьмой месяц беременности или тридцать третья неделя переходящая в тридцать четвертую.       Он смог с Хам Сунь выбрать шмотки для новорожденных и до трёх месяцев жизни, а также оставшуюся посуду. А дома он наконец-то перестирал подаренную одежку. Минхо чувствовал себя дирижаблем, а подушка стала спасеньем, ведь спать на боку с ней очень удобно, а на спине уже ему нельзя.       Он уже сидел в декретном отпуске, и благодарил богов, что он оплачиваемый, хоть и около восьмидесяти процентов, и на три месяца. Поэтому с мелким он отсидеться дома скорее всего недолго, сейчас к сожалению не каникулы, а конец апреля. Найти подходящий детский садик для ляльки было не сложно, уже есть неплохое учреждение на которое положили глаз они с Сунь, ведь в его плюс было — оно рядом с университетом его.       У него были готовы все вещи для будущих родов, удобно лежит в сумки от спортивных принадлежностей, ведь нужно быть готовым до родов осталось в теории семь недель. Он очень часто стал волноваться, о многих происходящих событиях вокруг него.       Но проблема с новым домом для них в будущем двоих чувствуется в воздухе, с просьбы хозяину квартиры прошло пять месяцев и даже карт-бланш в виде дополненного года после рождения малыша не радует.       Нормально выглядящая однокомнатная квартира, относительно не далеко от учебы и работы без мебели, хоть и с минимальными удобствами и старым холодильником стоит в два раза больше чем его нынешнее жильё. Самое актуальные апартаменты слишком далеко находятся от нужных мест и слишком много забирала бы дорога, что ему как родителю с ребенком — плохо. Да этот вопрос, хорошенько так съедает его нервы.       В осложнение его жизни добавились проблемы при печати партий его новой книги. Так как та была наихудшей: слетела полностью обложка и даже отслоилась, а бумага была, мягко сказать, дерьмовой. Бумага была очень тонкой и серого оттенка, и страницы все слиплись и чернила расплылись по поверхности и текст был не читаемым. Самое смешное что такую катастрофу с книгопечатаньем выявила простая дырка в крыше здания, откуда капала вода прямо в коробку с ними. Те что были сухими ещё казались довольно таки нормальными, если бы не увидел поврежденные варианты.       Чжон объяснил, что его издательство так хотели развести на деньги, как молодую фирму, только не на того напали. Минхо самому хотелось от этой новости тогда рвать и метать. Хам Сунь отшутилась, что надо было их с автором познакомить — вмиг стали шелковыми. Посмеяться то посмеялись, но из-за всего этого геморроя книги выпуститься значительно позже, чем изначально планировалось. Что выводило омегу из себя.       Даже прошедшие весенние экзамены были меньшей бедой и словно прошли мимо. Сданы были на отлично, по другому ему нельзя было, ведь со стипендии слетать нельзя. Осталось учиться год, а он как-то хотел получить степень… Ладно это может подождать немного.       На этом фоне этих моментов его новая книга застопорилась, точнее полностью остановилась остановилась. Единственное предложение было про то как главные герои на корабле со своими животными и вещами потихоньку перемещаются в тумане к новой земле. И всё! Сюжет не сместился вообще за неделю.       Ежемесячный осмотры всегда проходили нормально, но хорошее должно было закончиться.       Начался подготовительный период, а точнее пока он не пришел на конце тридцать седьмой недели. Ведь все казалось относительно нормально было, кроме внезапно большого повышения артериального давления у омеги, выявленном на осмотре.       Что до этого не было у Минхо, слабость и отеки были привычным, те же отеки проходили раньше к утру проходили, а сейчас могли и. Ему выдали рекомендации и выписали несколько направлений, что нужно было сегодня пойти, как исследование глазного дна и гомеостаза, в том числе и на протеинурию особенно. А также срочно ложиться в Роддом из-за… развивающегося гестоза. Так как в его случае нужно было уже рожать, пока не стало хуже и не дошло до эклампсии. Пока теперь он будет лежать под наблюдением, доктор хочет немного поддержать его уже с сегодня для тщательного мониторинга его состояния и плода, до его родов осталось совсем ничего.       В перевозке его сумки с вещами помог свободный Ли, находящаяся еще по делам в универе Хам обещала передать медсестре фото документацию нужную. Чжон не смог ответить из-за занятости. Им в их обую переписку кинул, что его направили на плановое родоразрешение, так как срок уже больше 37 недель, разрешение через сутки происходит.       В чат коллег по работе он написал, что скоро будет рожать. Тхэ Минху, что подарила ему детскую одежку, написала о том чтобы тот предупредил, когда рожать будет. Её все поддержали, даже начальник. Минхо рассмеялся, ведь через пару секунд, он получил аналогичное от Хам Сунь сообщение. Отписав им всем положительный стандартный ответ, он положил телефон в карман и заплакал, не зная от чего. К нему подошла медсестра с объёмной пачкой салфеток одноразовых, на что тот ответил:       — Я рад, что не остался один, на меня многое навалилось. Я родитель-одиночка теперь, похоже с вероятной серьёзной болезнью, от чего рожать буду раньше. И пока студент, у которого ограниченные средства и нахожусь в ссоре с единственным родителем. Без своих друзей и коллег мог бы не выдержать это.       — Вам тогда надо успокоиться, сейчас нервы могут пойти вам не на пользу. Лучше представьте такую милую картину, как скоро вы будете обнимать своего малыша, а ваши друзья будут умиляться также над ним будут и щебетать. Расслабьтесь, Мистер Бён, всё будет хорошо, — улыбнулась та, передавая очередную салфетку омеге.       Вскоре с ним связался Донхуа, а потом они вместе пошли на отделение на оформление Минхо с его вещами и остальными документами. Его там подготовят морально и физически, на сколько возможно, и он родит.       В декабре ему будет двадцать семь, нынешнее поколение корейцев раньше тридцати не планируют детей, а он уже будет с ребенком, Се ля ви...