Отчаянные домохозяйки

***

      Внезапность — это явление, которое может проявляться в самых разных аспектах жизни. Она способна вызывать как положительные, так и отрицательные эмоции. Внезапные события, такие как неожиданные встречи, спонтанные предложения или внезапные изменения в обстоятельствах, могут привнести элемент сюрприза и адреналина. Они обогащают наш опыт и делают жизнь более насыщенной.

***

      — Бинни, ты нашёл свою панамку? — спрашивает Феликс мужа, укладывая в огромный серебристый чемодан, облепленный наклейками с флагами разных стран и достопримечательностей со всего мира, свой парадный костюм ярко-красного цвета, состоящий из широких брюк на высокой талии и длинного пиджака. Последний раз омега надевал его на свой день рождения года два назад. Собственно к этому событию он и был куплен, но после вечеринки по поводу празднования Феликс так никуда и не надел его больше — на вечеринки, которые устраивают их с Чанбином друзья, он любит надевать что-то выше колена и с блёстками, на родительские собрания в центр творчества к Лукасу или в школу к Минсу — слишком яркий, а на посиделках с соседями он надевает милую повседневную одежду в пастельных тонах, которой у него пол гардеробной. А для романтического ужина с мужем в родном и уютном Сиднее будет самое то! Надо будет сегодня посмотреть ресторанчики. И будет шикарно, если ресторанчик находится на крыше небоскрёба или с видом на океан.       — Нет, я не нашёл! — доносится из недр гардеробной, вход в которую находится прямо в спальне супругов Со.       — Если ты не найдёшь свою панамку, я буду заставлять тебя надевать розовую панамку Лукаса с ананасами!       — Ёнбок-а, это каторга! Ладно розовая, но с ананасами!       — Не смей ругать стиль нашего сына! Это его способ самовыражения!       — Я и ничего не говорю про нашего любимого среднего сыночка, которого люблю от макушки до мягких пяточек! И я по ходу забыл панамку в компании, — Чанбин выходит из гардеробной с небольшой стопкой футболок и парой брюк.       Феликс поднимает на мужа недовольный взгляд, хмурит бровки и дует губки.       — Тогда точно возьмёшь панамку Лукаса с ананасами!       — Ну солнышко? — Чанбин присаживается рядом с омегой, чтобы уложить свои вещи в чемодан и замечает ярко-красный костюм. — О! Это тот самый красный костюм! А что ты его не носишь?       — Ты помнишь его что ли?       — Конечно! Тебе очень идёт красный. Надевай его чаще!       — Правда?       — Конечно, тебе идёт абсолютно всё. Хоть голым выйди — ты безумно красив.       — Ну уж это тебе точно понравится — я знаю! — Феликс смущённо улыбается, укладывая в чемодан аккуратно косметичку и прозрачный кейс с уходовыми средствами для волос.       — Верно, мне это всегда нравится! — Чанбин садится позади омеги, обнимая его крепко за талию и укладывая подбородок на тонкое плечо, чтобы прижаться пухлой щекой к его шее.       В крепких и тёплых объятиях Чанбина всегда хорошо, всегда комфортно. Феликс продолжает укладывать вещи, находясь в руках его альфы, который целует его ласково и играючи в шею и ключицы.

***

      Ночью Феликс спал плохо, как будто что-то изнутри его мучило и не давало покоя. Он постоянно ворочился и не мог улечься так, чтобы сон наконец-то накрыл его с головой, унося подальше от навязчивых мыслей. Омеге казалось, что он что-то забыл. Забыл, перепутал или упустил…       Когда было уже светло на улице, но воздух был ещё свежим и прохладным, Феликс распахнул глаза, слишком резко вырываясь из беспокойного сна. Чанбин мирно сопел на своей половине кровати, по пояс укрытый одеялом и обнявший себя одной рукой. Феликс посмотрел на мужа, мило дувшего губы во сне, и перевёл взгляд на бежевый потолок, схватившись за ткань футболки с лягушонком на груди.       — Бинни, ты спишь? — тихо бормочет Феликс. — Бинни!       — Уже нет… — шепчет Чанбин, не шевелясь. — Сколько времени?       Омега сразу же тянется за телфоном на прикроватной тумбочке, чтобы посмотреть время.       — Шесть утра…       — Господи, Ёнбок-а, давай спать…       — Мне кажется, Бинни, я что-то то ли забыл, то ли перепутал.       — Что ты мог перепутать?       — Да что угодно! Во сколько мы вылетаем, Бинни?       — Не знаю, Бокки, ты говорил, что завтра в двенадцать дня, — Чанбин отвернулся, закутавшись сильнее в их огромное одеяло и решив, что надо просто спать дальше.       Феликс решает не верить ни своим словам, ни воспоминаниям мужа, поэтому в том же телефоне ищет их с альфой билеты на самолёт.       — Бинни, какое сегодня число?       — Двенадцатое…       — БИННИ, У НАС ВЫЛЕТ СЕГОДНЯ!!!

***

      В семь утра по Сеулу Феликс и Чанбин носились по их огромному дому, дособирывая вещи. Ёнбок чуть волосы на себе не рвал, одновременно на кухне готовя завтрак с зубной щёткой во рту. За сорок минут с момента вскакивания с кровати супруги смогли упаковать все их чемоданы и сумки и оделись в одежду, подходящую для перелёта — у них были парные спортивные костюмы, отличающиеся только цветом: для омеги — нежно розовый, а для альфы — чёрный.       — Кхах мм мамли хамыыы!       — Что такое, дорогой? — спросил Чанбин, складывая в маленький рюкзачок Феликса их паспорта. — Я положил документы, — он подошёл к Феликсу и помог ему вытащить изо рта щётку.       — Как мы могли забыть дату вылета?! — громко спрашивает Феликс обеспокоенным голосом, в его глазах бушуют мелкие молнии. — Ты позвонил родителям?.. — из рта омеги бежит пена от зубной пасты, а Чанбин быстро стриает её с его лица кухонным полотенцем и наливает стакан воды, чтобы муж прополоскал рот.       Вообще Чанбин чудом сохранял самообладание, потому что если и он начнёт нервничать, рвать и метать, то его благоверный ещё сильнее расчувствуется, а это выльется в истерику. Если Феликс заплачет, то они точно никуда не смогут поехать… Поэтому, как альфа, Со старался быть спокойным и собранным.       — Как раз собирался сейчас это делать. Не волнуйся, всё будет хорошо!       — Дядюшка и тётушка должны были забрать детей к себе только завтра утром! А если они не смогут сегодня приехать?!       Феликс продолжает помешивать кашу для детей на завтрак, пока Чанбин звонит родителям, которые должны были завтра утром забрать к себе на неделю их омежек. Жили они за городом достаточно далеко, поэтому дорога была не быстрой.       Нужно срочно было будить детей, чтобы они успели осознать, что их родители уезжают именно сегодня. Каша для Лукаса и Минсу раскладывается по тарелкам, куда Феликс кидает нарезанные яблоки и бананы.       — Ёнбок-и, спокойнее, мама с отцом приедут сегодня.       — Неужели?!       — Только сегодня вечером…       Феликс постарался сохранять спокойствие. Приложил два пальца к шее и начал спокойно считать пульс. Закончив успокаивающий ритуал, омега резко смотрит на мужа и кричит:       — Буди детей!       — Иду-иду, солнышко! — Чанбин поторопился подняться на второй этаж, пока Феликс сам начинал в истерике обзванивать соседей, надеясь, что кто-то из них сможет приютить у себя до вечера их троих деток.       — Алло, Сынмин? — Хван отвечает не сразу, Феликс уж думал, что тот всё ещё спит.       — Феликс, что-то срочное?.. — голос у омеги Хвана тихий, хриплый и какой-то несосредоточенный.       — Да, мы перепутали даты вылета, и нам с Бинни через час выезжать в аэропорт, а нам не с кем оставить детей до приезда его родителей вечером…       — Не двигайся, Хван! — Сынмин шипит как можно тише, явно, чтобы Феликс его не услышал, но вот громкий и рваный стон, раздавшийся после, Со слышит очень даже хорошо, сразу понимая, что звонит Сынмину, когда тот вместе с мужем очень занят. В голове сразу проносятся воспоминания о том, как младший омега говорил, что у него скоро начнётся течка. — Феликс, ты не вовремя!.. — сказано уже плаксивым и раздражённым голосом.       — Понял, хорошо провести время!       Феликс побыстрее кладёт трубку, отметая вариант оставить детей семейству Хван. Им сейчас любой посторонний человек — помеха.       Следующим вариантом был Джисон, который часто работал из дома и вполне мог быть не занят.       — Блин, Ликси, — Джисон задумчиво вздыхает, — мы с Минхо едем на званный обед какого-то там режиссёра типа в часть отечественного исторического кинематографа. Я не знаю, когда мы вернёмся домой. Мы уже почти на месте… Да не поймают меня за разговорами по телефону за рулём, Хо-я!       Сонхва и Ёнджун оказались на работе в этот день, поэтому у Феликса оставался только один вариант.       — Привет, Чонин-и, ты дома?       — Да, я сегодня дома.       — Слушай, у меня к тебе большая просьба. Мы сегодня с Бинни улетаем, а не завтра — перепутали время отправления! Родители Бинни должны были забрать детей к себе только завтра, не мог бы присмотреть за нашими детками, пока мои свёкр и свекровь их не заберут? Пожалуйста, Чонин! Я не знаю, на кого мне положиться, нам край через пол часа надо выехать в аэропорт!       Молодой мистер Бан думал секунд пять — Феликс считал, — и после задумчивого хмыканья согласился:       — Хорошо, Феликс-хён, я посижу с ними!       — Нинни, я обязан тебе по гроб жизни!

***

      Чонин не знает, почему согласился посидеть с Минсу, Лукасом и Хару. Наверное он хотел помочь милому хёну Феликсу, многодетному папочке, который всегда ко всем добр, мил и угощает постоянно самыми вкусными десертами. Да и омежки Со, маленькие и славненькие, всегда очаровательны. Несколько часов с такими детьми, разве это сложно?       Чонин любил детей, а дети всегда любили его. В школе он даже думал о том, чтобы стать работником дошкольных образовательных учреждений или на крайний случай учителем, но жизнь распорядилась по другому и судьба закинула его на нелюбимую журналистику, куда его отправили родители. Учёба ему никогда не нравилась, от родителей хотелось побыстрее отделиться и именно тогда в его жизни появилось решеющее предложение от лучшего друга Бомгю, который после школы устроился стажером в модное агентство. Вначале он был на побегушках, выполняя мелкие обязанности и заполняя бумажную волокиту. И пока Чонин учился, юный омега Чхве решил подкинуть ему интереснейшую идею. «Чонин-а! Иди на кастинг в нашем агенстве!» — сказал тогда ему Бомгю. И Тогда ещё омега с фамилией Ян пошёл…       От раздумий Чонина отвлёк звонок в дверь.       — Чонин! Огромное спасибо! — Как только Чонин открывает дверь Феликс бросается на шею своему соседу, заключая его в безумно крепкие объятия. — Что бы я без тебя делал! У нас такой форс мажор! Ужас просто! Ты моё спасение!       — Да не за что, Феликс, мне совсем не сложно… — прохрипел Чонин, задыхаясь от любящих и благодарных объятий белокурого омеги. — Привет, ребятня, — также просипел молодой мистер Бан, глядя на Минсу и Лукаса, стоящими за их папой.       — Здластуте, дядя Чонин! — пропели омежки, с интересом рассматривающие прихожую дома. На спинках у них были милые сиреневые рюкзачки в горошек, а чёлки были заделаны цветными заколками.       — Детки, проходите побыстрее! — наконец-то Феликс отпустил многострадального Чонина.       Пока Бан оправился от удушающих объятий белорукого омеги и провожал Минсу и Лукаса в гостиную, Феликс взял на руки из большой салатовой коляски сопящего Хару и сумки с вещами деток.       — Папочка, а мы на весь день к дяде Чонину? — спрашивает старшенький.       — Да, солнышко, а вечером вы поедете к бабушке и дедушке.       — У бабуски и дедуски есть пёсиль! И коска! Вот такие! — Лукас вытянул руки, чтобы показать незнающему Чонину, какие большие живут собачка и кошечка. Средненький омежка явно был воодушевлён поездкой к бабушке и дедушке, ждал встречи с их домашними животными и был очень даже весел в отличие от немного грустного Минсу, который, надув губы, дёргал свою жёлтую канареечную кофточку.       — Пёсик и кошка? Какая прелесть, — омега потрепал Лукаса по неряшливым чёрным волосам.       — Так, Чонин, покорми их чем-нибудь не сладким, если сможешь, аллергий у них нет ни на что из еды. Я тебе пришлю сообщение с их любимыми мультиками. Игрушки у них с собой. Так, Хару…       Хару смотрел на папу и дядю Чонина огромными глазами, хватаясь маленькими ручками за кофту спортивного костюма Феликса.       — В этой сумке, — Со кивает на огромную сумку на его плече, которую Чонин сразу забрал, чтобы Феликс случайно не увёз всё с собой, — несколько бутылочек с детской смесью и пюрешками для Хару, подгузники, салфетки, соски, плед, фартучек для кормления… Я тебе из такси голосовые запишу, чтоб поподробнее.       — Папочка, а вы надолго уезжаете? — дёргает за штанину Феликса Минсу. Старший омега замирает, хлопая большими янтарными глазами.       — Оглянуться не успеешь, как мы уже вернёмся!       — Я не хочу, чтобы ты уезжал… — начал хныкать Минсу, выпячивая нижнюю губу, словно вот-вот расплачется. Феликс оперативно передал на руки Чонину Хару и присел на корточки перед старшеньким сыночком.       — Ну не плачь, мой хороший, ты же поедешь к бабушке, а у неё запасы твоего любимого персикового варенья, сад с клубникой, собачки и кошечки. — Омега заботливо обнял сыночка, поглаживая его по голове и спинке. — Не плачь, а то я начну плакать тоже, — И это не было ложью, потому что глаза Феликса начали блестеть от влаги. — Давай не будем плакать?       — Тепель я тозе не хотю, тобы ты уежал! — к Минсу и папе в объятия влетел Лукас, хватаясь за обоих. Все трое чуть ли не плакали.       — Доброе утро, Чонин, прости нас за беспокойство! А ну где мои омежки? — в дом зашёл Чанбин, одетый в чёрный спортиный костюм, похожий фасоном на розовый Феликса.       — Отеть! — хором сказали маленькие омежки и повисли на шее отца. Чанбин поднял их обоих на руки, чтобы покрутить на месте и расцеловать в щёки и макушки.       — Не уезжайте! — почти ревел Минсу, повиснув на шее Чанбина. — Ни тебя, ни папочку не отпущу!       — Так, — посерьёзнел альфа, — Минсу, какой ты пример подаёшь Лукасу и Хару? Ты старше, мы тебя оставляем за главного, всегда звони нам, если они вдвоём будут творить всякое и вести себя плохо.       — Не буду плакать, — проронил Минсу, крепче обнимая отца, утыкаясь мокрым носом в его смуглую шею. — Но вы ведь быстро приедите?       — Сиюминутно! А пока ты будешь нас ждать сначала у дяди Чонина, а потом у дедушки и бабушки!       Закончив прощаться со старшенькими, Чанбин забрал к себе на руки младшенького, чмокнул Хару в макушку с пушистыми тонкими волосами, огладил мягко крупными пальцами его малюсенькую ладошку, пока Феликс напоследок обнимался с Минсу и Лукасом.       — Следите друг за другом детки, мы скоро приедем и привезём вам всем подарки, — грустно шептал омега Ли, находясь в объятиях своих детей. Им уже надо было садиться в такси, но Феликсу хотелось на подольше продлить прощание с их детками — они не увидятся почти неделю и омега точно будет скучать по частичке себя.       — Ёнбок-а, нам пора.       Хару уже был передан в объятиях Чонина. Чанбин стоял в открытых дверях, через которые было видно автомобиль, который отвезёт их в аэропорт.       — Мы любим вас, детки!       — Мы вас тозе! — прокричали стоящие в обнимку Минсу и Лукас родителям, а Бан помог маленькому Хару помахать ладошкой Чанбину и Феликсу, бегущим к ожидающему их такси, держась за руки.       И именно в этот момент Чонин понял, что он на несколько часов остался один с тремя детьми.