Галерея воспоминаний

— Мам, ну сколько можно ходить уже со своим старым потёртым седьмым айфоном? — ругался твой сын. — Папа ведь может купить тебе самый новый! — Чон У, мой телефон вполне меня устраивает. Он хорошо работает и мне его более чем достаточно. Я не гоняюсь за брендами и чем-то «крутым» и тем, что есть у всех, понимаешь? — Понимаю. Но этот телефон у тебя появился в том году, когда я родился. Как он ещё может хорошо работать? Разве он не виснет? Тебе хватает памяти? Сколько там? Тридцать два гигабайта? Вы с папой подарили мне самый лучший телефон, знаешь сколько там памяти? — Сколько? — улыбнулась ты, с нежностью наблюдая за сыном, который так увлечённо пытался тебе что-то доказать. — Один терабайт! Это тысяча твоих гигабайтов! — он всплескивал руками, пытаясь изменить твоё мнение. — У тебя много игр, которые занимают много памяти в телефоне, а у меня их нет. Я использую телефон только для того, чтобы позвонить или быстро что-то сфотографировать, если рядом нет фотоаппарата. — Ну ма-а-м… — строил глазки сын, но ты категорически была против. — Сынок, если бы мне нужен был новый телефон, я бы давно его купила. Мне удобно и комфортно с моим старым потёртым седьмым айфоном. Сын лишь нахмурился и крепко тебя обнял, понимая, что ваш спор не зайдёт куда-то дальше этих слов. Тебе действительно было хорошо со старым телефоном, тебе было всё равно на то, что говорят другие, а они говорят. «Ты так плохо зарабатываешь, что не можешь позволить себе новый смартфон?» «Твой муж совсем тебя не любит?» «Как ты можешь ходить с кирпичом?» Но тебя это абсолютно не задевало. Если люди пытались лезть в твою жизнь, значит, их жизнь намного хуже и скучнее.

^^^

— Чон У, хорошо кушай и слушайся бабушку с дедушкой, понял? — на выходе из родительского дома произнёс Феликс. — Эй, не говорите так, словно мой внук может сделать что-то плохое! — встала на защиту бабушка мальчика, твоя мама, прижав его к себе спиной. — Он ведёт себя намного лучше, чем вели себя вы в его возрасте! — Мама и папа? В моём возрасте? Бабушка, расскажи! — встрепенулся мальчик, глядя на бабушку щенячьими глазками. — Мам, — тихонько прошептала ты, на что она лишь кивнула. — Сынок, мы просто были очень активными детьми. — Она врёт, — вовремя из другой комнаты вышел твой папа, шепча внуку самую важную тайну, которую услышали все. — Господин Кан! — простонал раздосадованно Феликс, после чего прихожая наполнилась счастливым смехом.

^^^

— Ты не передумала? — мягко поинтересовался Феликс, кладя ладонь на твоё колено в нежном жесте. — Нет, — кивнула ты, не обращая внимание на прикосновение. — Нам нужно. Нужно съездить домой. Мне… нужно съездить домой. — Хорошо. Если тебе станет слишком тяжело, не молчи, мы просто вернёмся обратно. Хорошо? — осторожно просил Ли, помогая тебе пристегнуться в машине. Ты лишь тихо кивнула, поворачивая голову к окну. За пределами этой машины живут тысячи, миллионы, нет, миллиарды людей. У каждого своя жизнь и история, свои взлёты и падения. Своя любовь и потери. Всё живое когда-то умирает. Почему так быстро? — Малыш, всё в порядке? — его ладони тут же накрыли твои, когда он заметил дрожь, а твои глаза выдавали, что ты паникуешь. — Мы можем выйти из самолёта, забрать Чон У и вернуться. Только скажи. — Нет, я не могу вечно убегать. Это неправильно. Я справлюсь, — мотнула головой ты, чувствуя тепло родных ладоней на своих. Феликс кивнул, но не переставал следить за твоим лицом и телом, чтобы в случае чего тут же тебе помочь. Ты всегда считала, что в Австралии совершенно другой воздух. Более чистый и родной. Март в Австралии проходит тепло, как и всегда. Потому тебе совсем не холодно в обычных спортивках и худи. Сидней навсегда останется в твоём сердце неизлечимой раной и потерянным счастьем. — Домой? — переспрашивает Ли, загружая ваши чемоданы в багажник автомобиля. — Домой, — киваешь ты, забираясь внутрь. Австралия — твой дом. Это место, где ты падала и вставала, где ты смеялась и плакала. Это место подарило тебе так много, но также много оно у тебя и забрало. Природа этой страны всегда завораживала тебя, заставляя задерживать дыхание от того, каким было это место. Всё это было самым близким для тебя, но обстоятельства заставили тебя уехать отсюда и бояться услышать название этой страны. — Привет, родной, — улыбнулась ты, наконец расслабившись за весь день. Деревья укрывали тебя от чужих глаз, а также не давали солнцу слепить тебя. — Тебе не холодно? Солнце совсем не попадает к тебе, да? Ветер обдувал твои щёки, вызывая этим мурашки и лёгкий румянец. — Австралия совсем не изменилась с тех пор, как я уехала отсюда. Ты прости, что не попрощалась с тобой, как следует перед этим, я не смогла. Надеюсь, ты не в обиде на меня за это… — тихонько шептала ты, сидя на мокрой от росы траве. Влага щекотала твои пальцы, вызывая смешок. — Здесь хорошо. Мне не хватало Австралии. — Ты совершенно не изменился за эти восемь лет. Такой же улыбчивый и красивый. Я хотела бы познакомить тебя с Чон У, он славный мальчик, очень добрый и нежный, как ты. Всегда пытается мне помочь и защищает от нападок мамы, когда она говорит мне, как лучше жить. Он вырастет достойным мужчиной, я сделаю для этого всё, — кивнула ты, вытирая скатившиеся слёзы со щёк. — Прости, что не успела познакомить вас. Сил сдерживать слезы больше нет. Поджимаешь колени, кладя на них голову. Тихие стоны боли вырываются изо рта, но тебе совершенно плевать на всё это. Слёзы, крики, боль — ничего не помогло изменить то, что случилось. — Я скучаю по тебе, Чан-и, — на грани срыва шепчешь ты, вновь глядя на портрет парня. Его лицо застыло в счастливой улыбке и горящих глазах, даже ямочки были видны. Его жизнь тогда ведь только началась, заиграла разноцветными красками и смехом. И так же скоро оборвалась. Несчастный случай забрал самого драгоценного человека, который подарил тебе всё: любовь, поддержку, заботу и счастье. Он смог дать тебе то, о чём ты грезила всю свою жизнь. Девятнадцатилетний брюнет с добрым сердцем и чистой душой останется в твоей памяти тем, кто подарил тебе вторую жизнь, о которой ты даже мечтать не могла. — Я люблю тебя, всегда буду любить. Буду любить только тебя, — шептала ты, пытаясь увидеть хоть намёк на движение глаз или улыбки на портрете, но этого не случилось. Ты прекрасно это понимаешь, но сердце давно разорвано в клочья и просит, чтобы его склеил тот, кто и разорвал. Но ты знаешь, что это невозможно. Уже невозможно. Все эти деревья и растения, мелкие цветочки и кустики, находящиеся рядом с плитой, будто бы заботятся о нём во время твоего отсутствия. Не дают солнцу светить ему в глаза, укрывают от ветра и освежают. — Прости, что не смогла быть сильной, как ты меня учил. Я слабая и никогда не буду другой, ты знаешь это. Я не оправдала твоих надежд, прости меня, за всё-всё прости… Голова раскалывается от слёз, взгляд помутнел, и ты не видишь ничего перед собой. Так тяжело тебе было лишь в тот день. Тринадцатое марта. Злосчастный вечер, нагло отобравший твой билет в счастливую жизнь. — Малыш, — тёплая джинсовка, пропахшая карамелью, опускается на твои плечи, и нежный голос мягко зовёт тебя, в то время как ладони осторожно растирают плечи. — Я так его люблю, Феликс, как же сильно я скучаю по нему, — шепчешь ты, пряча лицо в его груди, когда его руки мягко обвивают твоё дрожащее тело. — Всё хорошо, малыш, всё хорошо, — тихо шептал он, с трепетом целуя тебя в макушку, пока его руки мягко покачивали тебя, словно ребёнка, чтобы усыпить. — Всё хорошо, ты молодец, я очень тобой горжусь… — Почему? Феликс, почему? Разве он был плохим человеком? Разве он кого-то обижал? Почему? Что он сделал не так? — как в бреду шептала ты, шипя от боли. — Нет, конечно, нет… Он был самым невероятным человеком, которого я знал. Знаю, что таких, как он, больше не существует. Он навсегда останется моим лучшим другом. Я сделаю всё, чтобы Чон У стал таким же, как и его отец. Малыш, сделаю всё… — несмотря на то, что его голос был ровным и тихим, по щекам давно текли слезы ручьём, ведь не только ты потеряла своего родного человека. Феликс знал его намного больше, чем ты. Они дружили почти десять лет, не хватило всего пары месяцев до того, чтобы счастливо стукнуть кулачками и сказать: «Эй, мы вместе уже десять лет, когда ты уже подаришь мне кольцо?» Никто из вас не проронил и слова после этого, лишь дрожь в теле и тихие всхлипы выдавали ваше состояние. Потеря родного человека сказалась на вас по-разному, но именно она свела вас вместе и благодаря этому ты всё ещё существуешь. Разные мысли закрадывались в твоей голове в те моменты, когда ты вспоминала о том, что его больше нет. Но Феликс не давал тебе совершить то, о чём ты могла пожалеть. Всегда оказывался рядом и крепко обнимал, прося перестать думать о плохом. Не ради него, не ради Чана, а ради себя самой. Потому что этого хотел бы Чан. — Прости меня за ту истерику, я не хотела, чтобы так получилось… — твой голос звучит робко, а глаза всё ещё болят от слёз, когда вы решили выйти ночью на прогулку после нескольких часов сна от такого эмоционального перенапряжения. — Не извиняйся, — покачал головой он, крепче сжимая твою ладонь в своей. — Я тоже по нему ужасно скучаю. Мы дружили с ним так много лет, что я просто забыл о том, как жить без него… Я хреновый друг, ни разу не приехал к нему за все года. — Нет, ты чудесный, Ликси, — остановилась ты. — Ты делал то, что должен был, и никто не в праве винить тебя за то, что тебе было больно. — Малыш, ты тоже не виновата. Как бы ужасно ни звучали мои слова, жизнь продолжается, и мы можем грустить и ненавидеть всё, рано или поздно теряя границы жизни и смерти, или мы можем быть счастливыми, хотя бы пытаться таковыми быть. — Да, наверное, ты прав… — тяжело выдохнула ты, потому что это действительно правда. Несмотря на то, что ты любишь Чана до сих пор, ты не можешь просто забить на свою жизнь, потому что она ещё не закончена. Ты как никто другой знаешь, что она закончится только там, под землёй. — Давай будем счастливыми? — заправив выбившиеся прядки тебе за ухо, предложил Феликс, пытаясь улыбнуться после всех тех часов непрерывных слёз. — Давай, — кивнула ты, подаваясь вперёд, чтобы мягко прикоснуться к его губам. «Этого хотел бы Чан…» — пронеслось у вас двоих в голове, но никто не произнесёт это вслух, потому что и не нужно. После смерти Чана вы оба были разбиты. Феликс потерял своего лучшего друга, а ты — жениха и отца твоего будущего ребёнка. Вы были знакомы с Феликсом уже несколько лет, вас познакомил Чан, и вы очень хорошо поладили, потому что были чем-то похожи. Узнав о случившемся, тут же подумали друг о друге, потому что знали, что именно вы являетесь самыми близкими его людьми. И только благодаря друг другу вы всё ещё здесь, работаете и пытаетесь жить дальше. Вы не любили друг друга, несмотря на то, что находитесь в браке чуть больше семи лет. Ли первым предложил это, потому что ребёнок должен расти в полной семье, которая будет любить его. И Феликс действительно любит твоего сына, любит так, словно это и его сын тоже. Спустя года между вами образовалась тонкая и очень нежная связь, это не любовь и не привязанность, ты до сих пор не понимаешь, что же это за «оно». Но тебе и не нужно. Ты любишь его по-своему, как и он тебя. А этого уже более, чем достаточно. Твой дом в Австралии остался таким же, каким был до того, как ты уехала. Комната пестрила вырезками из журналов, различными картинками и фотографиями. — Эй, ты что, хочешь сделать из своей комнаты галерею? — смеялся Чан, впервые оказавшись у тебя дома. — Если тебе что-то не нравится, то уходи, — буркнула ты, показав ему язык. — Всё нравится, — хихикал он. — А ты особенно. И он был прав. Это была твоя личная галерея, которую ты не видела уже восемь лет. Все ваши общие фотографии хранились в твоём смартфоне, тот самый потёртый седьмой айфон, которым был так недоволен твой сын. Этот телефон тебе подарил Чан, глядя на то, как ты любишь делать снимки природы и людей, он обещал тебе, что ты станешь лучшим фотографом. Ты не могла сменить смартфон, потому что чувствовала, что так предашь свою первую любовь. Эта вещь — единственное, что осталось у тебя от него. И ты не хотела терять эту тоненькую ниточку, которая связывала ваши жизни в разных мирах. Но после сегодняшней встречи ты поняла, что тебе действительно нужно жить дальше без оглядки назад и мыслей о том, что подумал бы Чан. Чан был бы счастлив, что ты продолжаешь жить без него, продолжаешь жить ради вашего сына, ради Феликса, о котором он заботился, как о родном брате. Что ты живёшь ради себя. Потому что этого бы хотел Чан. На фотографиях много пыли, но они не стали хуже и не выцвели за всё это время. Твои родители порой приезжают сюда, чтобы отдохнуть или просто убраться в конце-то концов. Они сами скучают по Чану, потому что благодарны ему за всё и человеком он был в их глазах хорошим. Эта потеря сказалась не только на тебе, но и на них, потому уехать отсюда было совместным решением. Теперь же эта комната пустует, но несмотря на это, здесь так много улыбок и счастья, что запечатлены на фотографиях, что кажется, будто ты просто вышла в магазин и совсем скоро вернёшься. Но ты не вернёшься, потому что тебе нужно учиться жить дальше. Он навсегда останется в твоём сердце. Чон У всегда будет напоминать о нём, и ты знаешь, что будет больно. Но ты будешь стараться изо всех сил, чтобы справиться с этим. Галерея воспоминаний, хранящаяся в твоей комнате и смартфоне, — самый большой след, который будет подкрадываться к тебе каждый раз, когда ты этого боишься. Наверное, ты все-таки сменишь телефон. Памяти там действительно маловато… И дело совсем не в памяти. — Давай вернёмся в Корею? — спросила ты, лёжа у Феликса на груди. — Тебе плохо? Так сильно распереживалась там? — встревоженно интересуется муж, поглаживая твои волосы, нежно целуя в макушку. — Нет, просто нам нужно жить дальше. «Потому что этого хотел бы Чан…»