Кровь героев и авантюристов

Осторожно! Спойлеры к фанфику «Незаходящая звезда» (незначительные). Как Контестар Первый убил дракона. Про такого рода подвиги Ирр-Бор говорит «Это подло!». Разумеется, легендарный герой не орал под стенами замка «Выходи, смрадный ящер!». Он, к слову, был не принцем, а сыном видного военачальника. Дракон похитил его сестру (для Ритуала годятся и дочери воевод, министров и тд, не только принцессы) и собирался преспокойно сожрать её, ведь тогда ещё не было обычая ждать освободителя. И он бы сделал это сразу же, да не повезло с погодой: была осень, затяжные дожди, а для Ритуала необходимо солнце. К тому же не очень-то приятно жрать принцессу, когда дождь льёт прямо на голову. В потолке-то отверстие. Для дракона это был не первый Ритуал. С моей (автора фанфика) точки зрения, Армановы предки съедали за свою жизнь по нескольку принцесс. Первую — чтобы состояться, как дракон. Потом неплохо бы показать подрастающим детям, как это делается. Ещё это чудесный способ снять стресс, поддержать физическую форму, облегчить похмелье, поднять самооценку и вернуть былой кураж, если с куражом проблемы. А если хрен плохо стоит, так вообще наипервейшее средство. Словом, во все времена для дракона скушать принцессу было милым делом, и никто не делал из этого трагедии. Ящер, утащивший сестру Контестара, решил преподать урок детишкам. Тогда в замке жило пятеро драконов: молодой и сильный похититель, двое его сыновей, их дед и даже дышавший на ладан престарелый прадед. Вся эта компания принялась терпеливо ждать солнечной погоды, неосознанно давая будущему герою фору в несколько дней. Как водится, герой встретил помощника: чудаковатого типа, который много лет шпионил за драконьим замком. Этот прощелыга надеялся прокрасться в сокровищницу и обворовать ящеров, а потому посвятил почти всю жизнь попыткам проникнуть в замок. Увидев, что кто-то занят тем же, безумец пригласил его в своё укрытие и рассказал всё, что знал. А знал не так уж мало. Он знал, сколько ящеров живёт в замке, а о мальчишках, выросших на его глазах, говорил тоном любящего дядюшки: как учились летать, как сбрасывали кожу и дышали огнём. Несколько раз Дук — так называл себя старый прощелыга — видел, как драконы приносили в когтях девушек. Ему было известно, как подобраться извне к отверстию в потолке Ритуальной комнаты, и Дук даже заглядывал туда. Так как ящеры, разумеется, не посвящали его в свои планы, он не успевал к началу расправы, но пару раз видел её окончание. Завершив трапезу, дракон выдыхал пламя на жертвенник, чтобы сжечь пролитую кровь. Так как на этот раз дыма Дук не видел, можно было предположить, что жертва ещё жива. Во всяком случае, не съедена. На бой с драконом Контестар взял ивовый лук со стрелами и меч, а ещё мешок пороха. Первые два предмета вызвали у его нового знакомца нервные смешки, но третий заинтересовал чудака гораздо больше. Решено было устроить драконам западню. Контестар взялся заминировать крышу над Ритуальной комнатой, чтобы обрушить её ящерам на головы, когда те явятся туда жрать его сестру. Если ритуальный стол расположен ровно под дырой в потолке, рассуждали герои, то девушка должна уцелеть при взрыве. А Дук тем временем собирался проникнуть в замок через пролом в одной из стен и добраться до вожделенной горы золота, в существовании которой Контестар сильно сомневался. В самом деле, зачем дракону золото?! На что он его будет тратить?! Подъезжая к замку, юноша видел в небе двоих взрослых драконов, позже влетевших в замок и был, мягко говоря, впечатлён мощью своих противников. Если бы кто-нибудь из них объявился на рынке это бы заметили. Ближе к утру, следуя указаниям своего нового друга, герой добрался до нужного места. Забив порохом несколько трещин в каменном своде и соединив их просмоленными жгутами, юноша принялся ждать, что же предпримут ящеры, которые, по его наблюдениям, были дома в полном составе. Дождь кончился и небо расчистилось, чему герой был очень рад: порох мог отсыреть. В замке между тем началась обычная утренняя жизнь. Контестар слышал голоса, детский смех, потом грохот и даже плачь, словно кого-то пороли за какую-то провинность. Ни один дракон не показывался. Когда герой уже усомнился, что ящеры решат расправиться со своей добычей тотчас после установления хорошей погоды — так утверждал Дук — послышались крики. Два человека втащили его сестру в Ритуальную комнату и привязали к трёхгранной игле. Следом появились двое мальчишек лет десяти-пятнадцати, которым один из взрослых принялся что-то терпеливо объяснять, показывая на жертву, а второй время от времени то поддакивал, то спорил. Четверо негодяев ждали, и ждал Контестар, наблюдая за ними сверху. Жадный до золота товарищ Контестара рассказал герою, что в замке живут помимо драконов какие-то люди, и есть даже женщина, вероятно, мать подрастающих ящеров. Люди эти занимаются всем, чем крылатые змеи заниматься не могут. Например, ремонтом замка. Дук так и не отважился заговорить с кем-либо из них, хотя иногда и наблюдал их вблизи. Контестар с омерзением рассматривал людей, которые пособничали ящерам в их злодеяниях. Они были здорово схожи внешне, вероятно, родственники: дед, отец, двое внуков. Неожиданно герой заметил прелюбопытную особенность. Вглубь замка из Ритуальной комнаты вело множество дверей, а наружу — только огромный туннель, по которому ящеры могли влететь в своё логово или вылететь из него. Куда же делись пятеро — пятеро! — драконов, трое из которых никак не могли бы пролезть через рассчитанный на человека проём? Контестар едва не выдал себя, пытаясь увидеть как можно больше подробностей через дыру в потолке. Четвёрка негодяев ждала со всё нарастающим нетерпением. В голове героя назойливой пчелой билась и повторялась услышанная от Дука фраза: «Здоровенный ящер, двое мальчишек… Постарше гад, видимо, отец того, молодого. И дряхлый старикан, все зубы повыпадали, крылья едва держат». Здоровенный ящер, двое мальчишек… Гад постарше. Здоровенный ящер… Двое мальчишек… Гад постарше… И… Когда раздались шаркающие шаги, перемежаемые стуком деревянной клюки, Контестар понял всё. То, что произошло потом, являлось герою в кошмарах до конца его дней. И до конца своих дней он ругал себя за то, что просмолённый шнур оказался слишком длинным. Неизвестно, как распорядилась бы судьба, будь шнур короче. Но когда раздался взрыв, наполовину обглоданное тело девушки действительно не попало под завалы. Обрушившиеся камни и куски кладки погребли под собой пятерых драконов, но четверым из них не нанесли серьёзных повреждений — слишком крепка была броня. Тот самый здоровенный молодой ящер, который в момент взрыва преспокойно лакомился сестрой Контестара, получил камнем по хребту и налетел горлом на чёрный железный крюк, которые во множестве торчали из ритуального стола. Вероятно, это было то единственное, что могло пробить чешую твари. Когда герой кубарем свалился вниз вслед за обрушившимся потолком, кровожадный змей бился в агонии, налетая на прочие крюки и выламывая их. Схватив заострённый кусок погибельного железа, Контестар, не помня себя, принялся добивать тварь. При падении он сломал рёбра и одну руку, но как только жизнь покинула ящера-людоеда, из чёрного крюка хлынула сила, да такая, что герой заорал не своим голосом, а раны его разом зажили. Он в безумии бросился на ближайшее чудовище, которым был один из мальчишек, и отрубил ему лапу, не встречая сопротивления. Тварь, улепётывая, взвилась в воздух с пронзительным воплем, а прочие рванулись к дверям и, обернувшись людьми, скрылись в замке. Контестар не обернулся на останки сестры и труп твари. Пошёл добивать оставшихся, сжимая в покрытых волдырями руках осколок погибельного железа. В висках бился рёв, а слух обострился настолько, что легчайший топоток паука, пробежавшего по стене, оглушал. Герой выл и орал, но не отдавал себе в этом отчёта. Юноша бесконечно долго блуждал коридорами, не пытаясь разобраться в логике проходов. Он искал обернувшихся людьми чудовищ, но те, прекрасно знавшие свой замок, не дали снова застать себя врасплох. Когда безумец немного пришёл в себя, он понял, что заблудился и не знает, как теперь вернуться к Ритуальной комнате. После нескольких часов, проведённых в поисках выхода, Контестар заметил в конце очередного коридора какое-то существо. Затаившись в нише, герой хладнокровно ждал, когда оно приблизится. Занеся своё оружие над головой, он бросился было на него, но в самый последний момент понял, что это Дук. Прощелыга нашёл-таки сокровищницу и тащил оттуда два тяжеленных мешка награбленного золота. Мешки эти он накануне показывал первому за многие годы собеседнику, выхваляя материал, из которого они были сделаны. И правда, при непомерной тяжести сокровищ, уместившихся в них, мешки не порвались. Удивительно было и то, с какой бодростью их нёс на себе тщедушный пожилой авантюрист, всю жизнь горевший идеей о драконьем кладе. Его присутствие пробудило человека в озверевшей душе Контестара. Дук доверил ему половину ноши и пошёл, как он самоуверенно заявил, к выходу. После двух мудрёных кругов героям удалось-таки отыскать лестницу и дверь в Ритуальную комнату. Когда они уже приготовились покинуть замок тем путём, через который туда попал Контестар, их окликнули. Двумя пролетами выше на лестнице стояли пожилой мужчина, однорукий мальчик, бледный от потери крови, его брат и дряхлый старик. Последний и вступил с героем в переговоры. — Зачем ты пришёл сюда? — вопросил старый ящер, сощурив недобрые, много повидавшие глаза. — Тебе нужно было золото? Контестар крепче сжал погибельное железо и процедил, вспомнив произошедшее перед тем, как взорвался порох. — За той девушкой, — он кивнул на дверь Ритуальной комнаты. Драконы за спиной старика озадаченно переглянулись. — Кто она была тебе? — вкрадчиво спросил старик. — Дочь? — Сестра. Удивление возросло. Теперь чудовища взирали на героя, как на безумца. Причина, приведшая его в их логово, была им непонятна, а оттого этот юноша пугал их. Может, его и хватило бы на язычок огня, но всё же… Первым себя в руки взял старый дракон. Он покачал головой и произнёс то ли насмешливо, то ли наставительно: — Рисковать жизнью можно только ради своих потомков. Какой смысл выручать сестру? Наши предки завещали нам, а мы завещаем нашим потомкам: пращуров почитай, но брат твой, чья молодость приходится на твою — беда твоя. А сестра может стать женой твоего врага и родить врагов твоим детям. — Плевать, — Контестар сплюнул кровью, — подходи, гад, и присоединяйся к своим умным предкам. Завещание, я вижу, ты уже оставил. — А если бы мой внук, — старик пропустил оскорбления и угрозы мимо ушей, — похитил бы другую девушку, ты бы тоже пошёл её выручать? Так? — Так, — коротко и зло ответил Контестар, игнорируя мольбы своего товарища скорее бежать из проклятого места. — Почему? — в вопросе старого ящера не было двойного дна. Он искренне хотел знать почему, да и его поставленная в тупик родня тоже. Это было против их понятий, против законов их жизни. — Почему?! — Все люди — братья, — заявил герой с гордостью, — значит, все девушки — мои сёстры. — Глупости, — парировал старик таким тоном, словно воспитывал малолетнего внучонка, а потом спросил как бы между прочим, — у тебя есть имя, брат тысяч сестёр? Контестар назвался. Старый ящер ссутулился и опёрся на свою клюку, потом, словно собравшись с силами, хищно вскинул голову и чуть прянул подбородком вперёд. Показал на юношу морщинистым пальцем: — Знай же, Контестар. Я — Нар-Анн, семьдесят восьмой потомок великого рода. Мне пятьсот девяносто девять лет, и скоро мне придёт срок умереть. Но умирая, я прокляну тебя и твой род до самого последнего колена… — старик чуть покачался из стороны в сторону, хищно скалясь в лицо герою, — я прокляну тебя не за смерть моего внука и не за увечье правнука. Я прокляну тебя за твою блажь. Знай! Глаза старика опасно сузились. Родичи за его спиной мерзко зашипели. Самые младшие обернулись ящерами и скалились, покачивая отвратительными головами на длинных шеях. Древнее чудовище, продолжая указывать на героя, добавило: — Тебя не будут носить ноги, тебе не будут служить руки. Твои глаза и уши предадут тебя, и только сердце будет биться в груди истязаемого болью живого трупа. Так будет с тобой и твоими потомками, если… — дракон неприятно ухмыльнулся, глядя на обломок железного крюка в руках Контестара, — если ты не окропишь погибельное железо человеческой кровью. Так должен будет сделать каждый, в ком есть твоя кровь. — Ведь все люди братья, — ехидно напомнил другой пожилой ящер, по всей видимости, сын старика. Семейство злобно рассмеялось. Проклятье показалось им достойным возмездием. Ведь что может быть важнее здоровья своих потомков? Таким образом герои будут вынуждены вытирать ноги об свои непонятные драконам убеждения поколение за поколением. Строго покосившись на родных, дряхлый старик завершил свою речь новым постановлением: — А теперь иди и передай своим, — он не выдержал и хрипло хохотнул, словно заскрежетал ржавой цепью, — братьям, что отныне мы изменим наш Ритуал. Похищая ваших сестёр, мы будем заточать их в башню, чтобы подождать такого, как ты, и сразиться с ним. Победит человек — мои потомки отдадут ему девчонку. Победит ящер — сожрёт её, как было завещано нашими предками. Посмотрим, надолго ли вас хватит! Контестар мог бы и поторговаться, но Дук, утративший от страха остатки мужества, взвыл и вцепился в его рукав. От панического бегства прощелыгу удерживало только то, что половина вожделенных сокровищ была у собеседника старого дракона. Герой со свойственным ему чутьём уже понял, что старик решил отпустить его живым. А потому собрав в кулак всю подаренную природой наглость Контестар потребовал: — Дайте мне телегу или тачку, чтобы я увёз голову вашего дохлого родственника. … Обратный путь был долгим и тяжёлым. Ударили холода, и в первую же ночь пал конь. Бесприютный, грязный, голодный герой и его товарищ упрямо тащили предоставленную ящерами тачку с двумя мешками золота и драконьей головой. Они замерзли бы насмерть, но погибельное железо согревало и давало силы своему владельцу, а Дук грелся об него. Казалось, во всем мире не было людей роднее, чем эти двое, выбравшиеся из логова самой смерти. Они жевали мылкую конину и бесконечно долго плелись по безжизненным пустошам. Изредка над их головами появлялись драконы, как стервятники. Осмелевший Дук грозил им кулаком и твердил, что ящеры де «Хотят тачку в зад вернуть, паскуды». Когда впереди показались дымы человеческих поселений, что-то изменилось. Не желая делиться сокровищами, Дук первым нанёс удар. На его стороне было преимущество внезапности, но Контестар был моложе и сильнее. Погибельное железо получило первую дань. В первой же деревне победителя дракона встретили с должным трепетом. Ящеры немало крови попортили её жителям. Перед Контестаром склонялись, как перед ожившим божеством. Ему также предложили быть судьёй и, разобравшись в деле, Контестар узнал, что ему предстоит вынести приговор братоубийце. Вспомнив слова старого дракона, он убил его тем же крюком, каким накануне убил своего товарища. А на будущее решил завещать потомкам, что бы не гнушались быть судьями и палачами — заварил кашу, надо жечь до конца. У куска железа даже не было режущей кромки. Он рассекал плоть, словно масло, лишь от одного пожелания убить. Если жертва пряталась за стеной, то с той же лёгкостью резал стену. Ни доспехи, ни щиты, ни драконья чешуя не могли отвратить удар. Контестар задумал изготовить из него меч, и идея была приведена в действие. Вернувшись в родные края, юноша узнал, что за время его отсутствия правитель казнил его отца из-за ложного (а может, и не ложного) доноса. Тогда герой вырезал королевскую семью до последнего колена, убил даже старух и младенцев, а после собрал вокруг себя войска и объявил себя правителем. Он основал государство Контестария и всю оставшуюся жизнь провёл в бесконечных войнах, отстаивая границы и расширяя их. У меча, выкованного из погибельного железа, оказалась любопытная особенность: с его помощью можно было пробивать вражеские стены. Контестар вместе с передовым отрядом подходил к крепости с самой неуязвимой стороны, а там прорубал туннель прямо сквозь каменную кладку. Так его армии входили за стены через слепые зоны бойниц, и оборонявшиеся не успевали даже перетащить котлы с кипящей смолой к пролому. Взятие чужих бастионов малыми силами без существенных потерь стало основой военной стратегии в королевстве Контестара Первого. Жестокий король воевал с людьми и чудовищами, с лесами и морем, со змеями и волками. Пригодилось и золото, вывезенное из драконьего замка. Он сплачивал мелкие народы, используя вместо клея их кровь, а потом завещал своё дело сыну, а тот внуку, а тот — правнуку. Погибельное железо веками не знало задержек в платежах. А особенно оно выручало при штурме вражеских стен: мечом можно было вырезать проход прямо в камне, словно раскалённой кочергой сделать пролом в снежной крепости. Не подвело оно и Контестара Двадцать Третьего, отправившегося выручать свою невесту из лап дракона — далёкого потомка тех пятерых, что встретили Контестара Первого. Ящер не ожидал, что меч, казавшийся ему безобидной игрушкой, прорежет чешую и вспорет брюхо. В цитадели появилась ещё одна драконья голова рядом с черепом той, памятной, первой. Но в третий раз ящеры были умнее. Увидев меч, погубивший его отца, дракон на дальних подступах сжёг храбреца, а оружие забрал в замок и спрятал в сокровищнице. До поры.