Кровь героев и авантюристов

Первые лучи солнца окрасили город в оттенки розового и золотого. Ветер ласково играл полотнищами флагов. Ласточки мелькали в утреннем небе, рассекая воздух и приветствуя новый день. Камни расставались с ночной прохладой. Лёгкий предрассветный туман таял, отступал, побежденный этим ясным утром. Братья спали бок о бок на очередной крыше. Им пришлось покинуть своё логово на дворцовой площади: какой-то глазастый лакей приметил их, и хозяин особняка выставил на следующий день удвоенную охрану. Благо, в городе было предостаточно причудливо украшенных домов, принадлежавших знатным вельможам и богатым нуворишам. Братья быстро нашли себе новое пристанище, и даже более удобное, чем прежнее. Правда, теперь они лишились лучшего наблюдательного пункта. Дор-Акр проснулся первым. Юноша осторожно встал, прошелся по краю крыши. Оглянулся на братьев. Те мирно спали бок о бок. Дракон долго смотрел на их спокойные, расслабленные лица. Ирр-Бор хищно улыбался во сне, чуть обнажая острые зубы. Он слегка поджал колени, словно собирался свернуться клубком. Юный дракон парил во власти своих снов, и весь мир мог подождать, пока он сполна ими насладится. У Ирр-Бора была впереди долгая, очень долгая жизнь. Ему можно было не торопиться выбирать в ней место. Гирар — Гир-Арр — лежал на спине, закинув одну руку под голову, а другую пристроив на животе. В его чертах Дор-Акр увидел что-то очень человеческое, приземленное, суетливое. Его единоутробный брат хотел жить здесь и сейчас. Он не мог ничего откладывать на век-другой. Гирар желал всего, всего и сразу и побольше, но не знал, как и с чего начать. Никто, даже отец, не мог помочь ему в его начинаниях. И ещё этот человек очень устал накануне. Он спал крепко, отдыхая, пока есть возможность. Дор-Акр вспомнил поговорку, начертанную на стене в клинописном зале каким-то неизвестным предком, по всей видимости любившим пооткровенничать с далёкими потомками. Дремучий ящер рассуждал, что дракон остаётся юношей, пока у него не появятся дети, и остаётся ребёнком, пока не похитит первую принцессу. Глядя в то утро на своих братьев, Дор-Акр почему-то подумал, что автор этих строк был в чем-то прав. Дор-Акр вздохнул и вдруг заметил, что Гирар подложил себе под спину листок бумаги. Дракон осторожно вытянул его из-под спящего, развернул и стал читать. Многие строки и слова были зачеркнуты, видимо, то был черновик письма. «Сударыня, — писал Гирар, — я тот, кто каждый день проклинает ту пропасть, что разделяет нас. Я тот, кто смотрит на Вас, и видит живого человека, чистую душу и мягкое сердце» «Вам не обязательно участвовать в этом параде лицемерия. Ваша семья обязывает вас быть с человеком, который никогда не поднимет Вас в своих глазах выше, чем гончую собаку. Но Вы — не вещь и не товар. Вы — не скот, который продают. Я желаю спасти Вас от этой участи…» Дор-Акр снова посмотрел поверх письма на спящих братьев. Те по-прежнему мирно лежали, привалившись друг к другу. «…я не могу предложить Вам многого в обмен на Ваше доверие. Моя семья живёт совсем не так, как Ваша…» Дракон усмехнулся. Да уж, их замок совсем не похож на расшитую цветочками шкатулку в отличие от ингарсийского дворца. Интересно, как быстро сгорели бы обои, попробуй кто-то из братьев там чихнуть? «…сударыня! Я люблю Вас и сделаю всё, чтобы однажды увидеть Вас счастливой. Одна Ваша улыбка утром будет освещать мой день, как солнце…» «…я видел, как Вы плакали в день рождения, когда с Вами жестоко обошлась мачеха. Мне будет радостно защищать вас от любого зла, от любой несправедливости. Я обещаю никогда не принуждать Вас делать то, что Вам противно…» «…знаю, как Вы любили свою подругу, с которой Вам теперь запрещено видеться… " «… знаю, как Вам снится, что в Вашей постели крыса, и боитесь кому-то об этом рассказать, потому что Вас снова будут оскорблять насмешками» «…я никогда не буду к Вам жесток…» «…Ваша жизнь принадлежит лишь Вам, и никто не имеет права распоряжаться Вами, как своей вещью… " Ирр-Бор открыл глаза и, увидев, чем занят брат, бесшумно поднялся. Встал за плечом Дор-Акра, заглядывая в исписанный черновик. «…поверьте в мою любовь, сударыня. Сегодня это всё, что я могу Вам подарить. Дайте мне шанс, подарите мне Ваше доверие» «Я собираюсь похитить Вас следующей ночью. Оденьтесь в тёмное и ничего не бойтесь» — Он её не съест, — резюмировал Ирр-Бор, забирая у брата замурзанный листок. Дор-Акр закатил глаза. — А ты что думал, безмозглый ящер?! Ирр-Бор даже бровью не повёл на такое высказывание, чего за ним ранее не водилось. — Он запятую пропустил, — заметил младший из драконов, указывая длинным тонким пальцем на одну из самых горько выстраданных Гираром строчек. Дор-Акр посмотрел и убедился, что брат прав. Перо и пузырёк с остатками чернил Гирар пристроил под выступающим краем черепицы. Дор-Акр обмакнул самый кончик пера в терпко пахнущую жидкость, потом почти ювелирным жестом поставил в надлежащем месте запятую. Ирр-Бор подул на бумагу, чтобы чернила скорее высохли. — Она образованная, — смущённо прокомментировал старший из двух драконов. — Ещё подумает, что брат — плебей. Еще год назад оба брата подняли бы старшего насмех. Врезаться по уши в какую-то девчонку, да ещё и… Такую. Но теперь им не было смешно. Гирар делал настоящие глупости, готовился наступить на грабли, которые могли пробить ему лоб. И для старшего брата это было очень важно. … Гирар перекатился на бок, открыл глаза. Оба дракона со смаком лакомились голубями, сидя спиной к нему на выступе крыши. — Эй, будешь? — Ирр-Бор бросил ему придушенную птицу. Гирар на лету поймал её, рассеянно начал ощипывать. Потом вгрызся зубами в бедро, с хрустом сломал тонкую косточку и сглотнул горькую кровь. На лице его был хладнокровный азарт. Он ел сырое птичье мясо без соли и полной грудью вдыхал прозрачный утренний воздух, стоя рядом со своими братьями. — Мы украдём её завтра ночью, — сказал Гирар спокойным, уверенным тоном, — А сегодня нам надо одолжить у бродячих актёров фургон. Оба дракона поперхнулись своим непрезентабельным завтраком. — Одолжить вот так? — Дор-Акр стукнул кулаком о кулак. Гирар кивнул. — Именно так. И чтобы они до завтра не оклемались. — И что, представления будем показывать? — Будем. Фокусы. — Фокусы?! — А я буду петь. В этом городе очень любят похабные песенки на политическую тему. Сами знаете, через три дня свадьба моей принцессы и подонка-графа. Сюда съехалась вся коронованная сволочь, какая только смогла. Пара веселых карикатур поднимет всем настроение. Ирр-Бор улыбнулся. — А в тюрьму угодить не боишься? — Полиция надорвёт животики и не догонит. Нам надо застолбить место на краю дворцовой площади. Младший дракон пришел от идеи в плебейский восторг, возбужденно зашагал по крыше, взмахивая руками, словно уже выступал перед толпой. Дор-Акр был настроен в целом оптимистично, но вдруг его посетила мысль, схожая с озарением ясновидящего, предрекающего катастрофу. — А родители там животики не надорвут через зеркало? Отцу бы это очень не понравилось! Все трое тщательно обдумали эту мысль. Гирар пытался вообразить, в какую ярость может прийти Арман, увидь он задуманное им лихое представление, и не мог. Не умел так злиться. Человек бы сошел с ума от такого чувства. — Отца беру на себя, — заявил Гирар самоуверенно. Тогда ему было море по колено.