Другая магия

Октябрьский воздух был наполнен особым предвкушением праздника. Локи, стоя на небольшой стремянке, закреплял последнюю гирлянду из искусственной паутины на крыльце дома. Кевин и Шон, весело галдя, помогали ему развешивать светящихся призраков и тыквы-фонари по всему двору. Прохладный ветерок играл с черно-оранжевыми лентами, которые они раньше привязали к перилам. — Папа Локи, смотри, как здорово получилось! — восторженно крикнул Кевин, указывая на композицию из трёх светящихся скелетов, которых они установили возле клумбы. Локи улыбнулся, наблюдая за искренним восторгом мальчишек, которых успел по-настоящему полюбить. Шон, как старший и более «серьёзный», пытался делать вид, что не так уж впечатлён, но его глаза выдавали такой же детский восторг. Закончив с украшением двора, Локи отправил мальчиков собирать разбросанные коробки от декораций, а сам направился в дом. Из кухни доносился чарующий аромат корицы, мускатного ореха и ванили. Дон колдовал над очередной партией праздничного печенья, сосредоточенно отмеряя ингредиенты для глазури. Локи бесшумно подкрался сзади и одним плавным движением обвил руками талию мужа, прижимаясь к его спине и утыкаясь носом в шею. — М-м, как вкусно пахнет, — промурлыкал он, оставляя лёгкий поцелуй на щеке Дона. Его губы едва коснулись тёплой кожи, но этого было достаточно, чтобы по телу Дона пробежала знакомая дрожь. Дон улыбнулся, не прекращая своего занятия. Его руки продолжали размеренно двигаться, хотя было заметно, что присутствие Локи немного смущает. — Ты меня отвлекаешь, между прочим, — произнёс он с притворной строгостью, не прекращая размешивать глазурь. — Кто? Я? Отвлекаю? — Локи чуть отстранился, чтобы Дон мог видеть его лицо, и состроил самое невинное выражение, на какое только был способен бог озорства. Его зелёные глаза искрились весельем, брови были комично подняты вверх в сыгранном изумлении, а уголки губ едва заметно подрагивали, выдавая затаённую улыбку. — Даже и в мыслях не было! — Ну конечно, — хмыкнул Дон, и, хотя он пытался казаться серьёзным, в его голосе слышалась одна только нежность. Он на мгновение прислонился к Локи, позволяя себе насладиться моментом близости. — Кстати, вы там закончили с украшениями? — Почему бы тебе самому не взглянуть? — предложил Локи, осторожно забирая у Дона миску с глазурью и ставя её на стол. Он взял тёплую ладонь Дона в свою и легонько потянул его в сторону выхода, увлекая за собой на крыльцо. Выйдя во двор, освещённый последними лучами заходящего солнца и мерцающими гирляндами, Дон замер. Его глаза расширились от восхищения, когда он окинул взглядом преображённое пространство. В сумерках двор выглядел поистине волшебно: призрачное сияние фонарей создавало таинственную атмосферу, искусственная паутина поблескивала, будто усыпанная росой, а скелеты отбрасывали причудливые тени на дорожку. Каждая деталь была продумана и расставлена с любовью. — Вы у меня просто молодцы, — похвалил Дон, и в его голосе звучало искреннее восхищение. Он крепче сжал руку Локи, безмолвно выражая свою благодарность и любовь. Кевин и Шон, только что закончившие убирать пустые коробки в гараж, заметили родителей на крыльце и подбежали к ним. Их щёки раскраснелись от беготни и прохладного воздуха, а глаза сияли от гордости за проделанную работу. — Эй, храбрые помощники, не замёрзли еще? — обратился к ним Локи, поочерёдно взъерошив волосы обоим мальчишкам. — Может, поможем папе с его знаменитым тыквенным печеньем? — Ура! — синхронно воскликнули мальчишки и наперегонки бросились в дом, едва не сбив друг друга с ног в дверях, а потом весело о чём-то заспорили. Дон повернулся к Локи, его глаза светились теплом и благодарностью. — Спасибо, — проникновенно прошептал Дон. — Ты самый лучший, ты ведь знаешь это, котёнок? Локи притянул мужа к себе, нежно целуя в губы, и они разделили пусть и не очень долгий, но бесконечно сладкий поцелуй, пока мальчики не могли их видеть. В этот момент Локи чувствовал себя по-настоящему счастливым, окружённый любовью своей земной семьи. Возможно, именно в этом и заключалась настоящая магия Хэллоуина — в способности создавать такие особенные, волшебные моменты, разделять их с близкими, делиться общей, незатейливой, но такой дорогой сердцу радостью. И, быть может, эта магия была даже сильнее его собственной.