Расскажи мне правду

— Почему ты позволяешь им верить таким вещам о тебе? О Ники? — голос Рио был тихим, но в нем сквозила боль, которую она не могла скрыть. Она пристально смотрела на Агату, ожидая ответа. Агата долго молчала, словно собиралась с силами, чтобы произнести то, что ей было слишком тяжело сказать. — Потому что правда слишком ужасна, — наконец выдохнула она, опустив глаза, не решаясь встретить взгляд Рио. Рио склонилась к ней, приближая своё лицо к её, но тут из-за деревьев донесся голос Джен. — Так расскажи нам её, Агата. Что может быть хуже того, что мы уже знаем? — В её глазах была решимость, страх, ненависть, которые невозможно было игнорировать. Только что погибла Лилия, которая отдала свою жизнь за ту, о ком они даже ничего не знают. Агата вздрогнула, а её губы сжались в тонкую линию, как будто ей приходилось сдерживать поток слов, готовых вырваться наружу. В воздухе витала напряжённость. Это был конец тайнам. — Да, Агата, расскажи нам все. — Билли не выдержал. Злость переполняла его. Парень хотел узнать, что же скрывает Агата на самом деле. — Ты умалчивала о многом. Ты позвала Смерть, чтобы она забрала наши тела? Ты продала своего сына Даркхолду ради своей магии и сил? Агата тяжело вздохнула, словно пыталась собрать в кулак всю свою волю. Её глаза, полные слёз, встретились с обеспокоенным взглядом Рио, которая, хоть и скрывала это, тоже переживала за каждый момент их разговора. — Хватит! — голос Рио неожиданно сорвался, наполнившись резкостью и отчаянием, которых они не слышали ранее. В её глазах вспыхнуло то, что можно было назвать яростью, но это была не злость, а боль, которую она слишком долго держала внутри. — Агата, я думаю, время настало. — Она подошла ближе, почти впившись взглядом в неё, словно силой воли заставляя её заговорить. — Расскажи им всё. Они заслуживают знать, что произошло на самом деле. Рио сделала несколько шагов в сторону, её шаги были быстрыми и резкими, как будто она пыталась убежать от собственных эмоций. Но она остановилась, прежде чем уйти окончательно, её плечи поникли. — Не уходи! Пожалуйста. — Обезумевший голос Агаты вырвался, словно последний крик о помощи. Она смотрела на Рио с мольбой, её глаза наполнились слезами. — Пожалуйста. — Агате нужна поддержка. Её никто ей не может дать, кроме Рио. Она не могла не выполнить эту просьбу. Рио остановилась, её руки дрожали. Она знала, что не сможет уйти. Этот разговор был необходим и для неё самой, несмотря на боль, которую он приносил. — Хотите правду? — голос Агаты был полон отчаяния, она не могла больше сдерживать свои чувства. — Вы уверены? — её слова звучали как вызов, но в глубине её души был страх. Страх того, что, раскрыв правду, она потеряет их навсегда. Билли и Джен, заметив напряжённую тишину, подошли ближе и сели на бревно неподалёку. Рио села рядом с Агатой, сжав её руку. Она знала, что это будет нелегко, но тишина больше не могла продолжаться. — Ты должна сказать им всё, Агата, — тихо сказала Рио, её голос был твёрдым, но в нём всё же звучала поддержка. — Они заслуживают знать. Обо всём. Агата задыхалась от слёз, она не могла больше сдерживать этот груз. Казалось, что каждый вздох приносит ей боль. Каждое слово разрезает ей горло. Каждая мысль ударяет её током, от которого в живых не остаются. — Я… я не продала Никки Даркхолду, — наконец начала она, её голос дрожал, но с каждым словом он крепчал. — Это неправда. Он был слишком дорог для меня, чтобы я могла сделать такое. С ним случилось кое-что другое… — Агата остановилась, и её глаза встретились с Рио. Она искала в её взгляде силу, чтобы продолжить. Рио кивнула, её собственные глаза начали наполняться слезами. — Тогда что с ним случилось? — Билли не выдержал тишины, его голос был настойчивым, но не таким резким, как раньше. — О чём ты молчала все это время? Агата сжала руки, пытаясь справиться с болью, которая разбивала её на мелкие частички. — Никки… он не умер и не исчез по твоей вине, Билли, — она произнесла это так, будто пыталась успокоить его, но одновременно мучилась из-за каждого произнесённого слова. — Я его очень любила. Больше, чем кто-либо мог ожидать. Но я не могла больше защищать его, это было не в моих силах. Она пришла за ним. Я не предала его, как ты думаешь. — Её слова разрывались от рыданий. Рио, сжав кулаки, смотрела на неё с болью в глазах. Она знала эту правду, но всё равно не могла смириться с ней. — Никки… он… — Агата запнулась на мгновение. — Он что? — Джен не смогла стерпеть тяжёлой паузы, её голос дрожал, словно она боялась услышать ответ, но одновременно не могла больше ждать. Агата опустила голову, словно этот вопрос пригвоздил её к земле. Слова давались ей с огромным трудом. Никто не мог понять, насколько сильной была эта боль. Никто, кроме Рио. — Никки… — начала было Агата, но её голос снова задрожал и оборвался. Рио, понимая, что Агата не сможет сказать это сама, тихо, но уверенно добавила: — Никки — наш с Агатой сын. — Её слова повисли в воздухе, пробираясь в каждый уголок леса, и казалось, что даже природа вокруг замерла в шоке. — Он не должен был родиться. Я должна была забрать его ещё в первые секунды жизни… Слеза скатилась по щеке Рио, как свидетельство тех чувств, которые она прятала в себе столько лет. Её голос сорвался, но она продолжала говорить. Агата сидела рядом, прикрывая лицо руками, словно пытаясь спрятаться от той боли, которая вновь захлестнула её с головой. — Я умоляла её не делать этого… — прошептала Агата, её голос был полон отчаяния и горечи. — Я хотела, чтобы он жил. — Но я не могла… — Рио закрыла глаза, борясь с воспоминаниями, которые словно рвали её изнутри. — Тот, кто рожден от Смерти, должен сам вернуться к ней. Нет ничего живого в Смерти… Билли, который до этого момента не мог сказать ни слова, наконец, прервал тяжёлое молчание. — Ты его убила? Рио тяжело вздохнула, её взгляд потускнел, и она медленно произнесла. — Я дала ему время. — Она понимала, как ужасно это звучит, но правду больше нельзя было скрывать. — Я дала им время быть вместе. Но это время не могло быть бесконечным. Наступила глухая, разрывающая тишина. Все замерли от услышанного. Тишину нарушали лишь слёзы Агаты, которые беззвучно катились по её лицу и разбивались о землю, словно маленькие стеклянные капли, рассыпавшиеся на тысячи осколков. — Почему ты не сказала ей, сколько ему было отведено? — тихо спросила Джен, её голос был полон боли и непонимания. Рио замялась, не зная, как ответить. Её плечи поникли, и она лишь пожала их, словно это был единственный возможный ответ. — Никто этого не знал… Я не должна была… — её голос сорвался. — Ему было суждено умереть. Но то, как Агата любила его, как она отчаянно хотела, чтобы он жил… Я не могла просто забрать его. Я дала им время. — Рио покачала головой, словно укоряя себя. — Я дала им немного счастья… Я понимаю, что этого было недостаточно. Агата всхлипнула, её голос прорезал тишину, как нож. — Ему было всего семь лет. — Её губы дрожали, и она еле справлялась с подступающими рыданиями. — Одной ночью она забрала его у меня. Я даже не смогла с ним попрощаться… с моим мальчиком… — Ком в её горле становился всё сильнее, давя на неё изнутри, не позволяя дышать. Билли и Джен, до этого пытавшиеся осознать услышанное, теперь поняли, что вся боль Агаты, всё её страдание было связано с потерей сына. Всё, что она делала, было движимо этой болью, этой потерей. — Рио… — голос Джен был тихим, словно она боялась нарушить это напряжённое пространство, наполненное страданием. — Поэтому ты сказала, что Агата — твой шрам? Рио кивнула, её голос был глубоким, полным внутренней боли. — Да. Она — мой шрам. Шрам, который болит каждый раз, когда я вспоминаю, как и почему он появился. Шрам, который годами не заживает, потому что шрамы не залечиваются. Это не рана, которая заживает… это память. И всё, что я могу делать, — это дать времени сделать своё дело. Но я знаю, что оно не поможет. Ни мне, ни Агате. Молчание затянулось, пока Билли, наконец, не задал вопрос, который, казалось, мучил его с самого начала. — Агата, почему ты не сказала нам сразу? Агата медленно подняла на него глаза, её взгляд был полон печали и сожаления. — Я не знала, как об этом можно говорить… — Она опустила голову, снова чувствуя, как её слова давят на грудь. — Вы могли думать обо мне всё, что угодно. Версия с Даркхолдом казалась достаточно правдоподобной… легче было позволить вам верить в это, чем раскрыть правду. Джен шагнула к Агате, её голос стал мягче. — Агата, прости нас. Мы не знали, через что тебе пришлось пройти… — Её голос был полон сочувствия, и это была не та жалость, что вызывает отторжение, а искренняя попытка понять. — Мы не знали, что ты потеряла столько, борясь за того, кого любила больше всего. — Теперь вы всё знаете.