Майор Гром: Мрачное время

      Серёжа поджимает губки, когда его приводят в комнату в детском доме. Ну как комнату? С ним здесь живёт четыре мальчика, и по сути, кроме четырёх кроватей и одного большого шкафа на всех детей, здесь ничего нет. Личного пространства просто ноль — да и зачем оно нужно, по словам воспитательниц, для маленьких детей?       Серёже четыре годика, но он уже прекрасно успел прочувствовать на себе и страх, и ужас. В родной семье его не то чтобы не любили, скорее не обращали внимания. Мама редко его обнимала, целовала или успокаивала в какие-то тяжелые моменты, папа же просто предпочитал не подходить к сыну. Только если он делал что-то не так — отец ругал его.       А сейчас когда родителей не стало… Серёжа на секунду испугался, только на секунду. Потому что он не знал, что его здесь ждёт. Но ничего слишком страшного не было.       Воспитатели показались ему просто обычными, хотя по сути они были такие же как и его родители, проще говоря — никакими. С детьми малыш не успевает познакомиться, он сидит со всеми на обеде, но не выходит из комнаты во время игр, боится. Поэтому видит своих соседей только вечером перед сном. Это оказываются обычные мальчишки, Ваське, как и ему — четыре года, Матвею — шесть, а самому старшему Олегу недавно семь исполнилось. Они оказываются нормальными ребятами, зовут Серёжу на следующий день вместе с ними гулять, обещаются показать здесь всё, даже какое-то потайное место, где можно спрятаться от старшаков. — Ты к ним лучше не подходи, они ударить могут, — предупреждает Антон. Серёжа кивает. Он знает, как больно может быть, если тебя ударят. Дети ложатся спать в десять, засыпают к одиннадцати, только Разумовский не может уснуть. Он ещё не привык к новому месту и ощущению, что теперь он будет один. Теперь у него нет родителей. Да, они были не самыми хорошими, но ведь были. Какая разница, насколько плохие твои родители, если они просто есть? Но при этом Серёжа как будто не скучает по ним. Он скучает по ощущению, когда уверен в том, что его могут защитить. Сейчас ведь никто не придёт на помощь. Мальчик вздыхает, тихонько встаёт с кровати и подходит к окну. Не без усилий забирается на широкий подоконник, смотрит на улицу. Стекло очень толстое и ручки на окне нет, чтобы дети не выпали. Серёжа смотрит в сплошную темноту и думает: а что же будет дальше? Вдруг в этот момент что-то происходит. Серёжа чувствует сильный холод, поджимает под себя ножки, дышит тяжело. На какой-то момент ему кажется, что он оказывается на улице зимой в минусовую температуру: он выдыхает, а из его рта идёт пар. Окно тоже как будто замораживается, на нём появляются узоры, которые обычно появляются также зимой в сильный мороз. За окном кто-то стоит. Вернее, висит. Серёжа со страхом присматривается и отчётливо видит огромную чёрную страшную тень, которая напоминает чёрт пойми кого. У неё ярко выражено лицо, похожее на человека, но только какое-то жутко страшное: глаза блестят в темноте, но если в них присматриваться, видишь только темноту. Рот наполнен мелкими зубами, чем-то напоминающими пасть акулы. Вместо ушей — широкие рога, а из-за спины торчат два рваных крыла, как крылья летучей мыши. Серёжа смотрит на этого непонятного демона и боится пошевелиться. Тело сковывает жуткий страх, хочется закричать, но у мальчика пропадает голос. В следующую секунду существо подзывает его пальцем ближе к окну, стекло, отделяющее ребёнка от этого ужаса, пропадет, и Серёжа со стремительной скоростью начинает падать со второго этажа, громко крича. Серёжа вскакивает на кровати под свой крик. — Эй, ты чего? — Олег приподнимается, потирает свои глаза, сонно оглядывая других ребят. Не понимает, что случилось. — Это ты кричал? Разумовский неуверенно кивает головой. — Ясно. Кошмар приснился? На это мальчик уже ничего не отвечает: он ведь даже не понимает, это был кошмар или нет. Осматривается хорошенько в поисках чего-то странного и сверхъестественного, замечает это в дальнем углу комнаты вверху потолка. Показывает туда пальчиком. Олег присматривается в то место, куда указывает Серёжа, правда присматривается. Но ничего не видит и только губы покусывает. — Мне тоже тут плохо спалось в первые дни, но потом я привык. Ты только не бойся, ладно? Разумовский не знает, что сказать, только тяжело дышит, а потом как-то умудряется вытереть свои заплаканные глазки. — Так, хорошо… — Олег встаёт со своей кроватки, обходит других мальчишек из комнаты. Как они не проснулись от крика и разговора — черт знает. Затем он останавливается около Серёжи, замечает, что тот продолжает слишком странно на стену посматривать, в тот дальный угол, будто там что-то или кто-то есть. Волков вглядывается туда, но всё равно ничего не видит. Олег берёт со стола пачку салфеток, достает из неё одну, подносит к носу Разумовского — Сморкайся. Серёжа делает это. Олег выкидывает салфетку, руками осторожно протирает слёзки мальчика, а потом говорит ему: — Можешь в сторону подвинуться? Я с тобой лягу, если ты не против. Так не слишком страшно будет. Разумовский долго не думает и сразу соглашается. Демон в углу всё ещё внимательно прожигает его взглядом, а от него идёт дикий, почти могильный холод — Серёжа был на похоронах своих родителей, там он чувствовал себя примерно также. Кажется, что если Олег будет рядом с ним, мальчику не будет так холодно и страшно. Олег ложится на освободившееся место, хотя его тут вполне хватает для двоих детей: кровати стандартные, из-за чего очень большие для маленьких ребят, а Серёжа совсем миниатюрный. Олег устраивается рядом и крепко обнимает мальчика, заставляя его чуть ли не лечь на себя. — Так лучше? Серёжа кивает. — Отлично. Это хорошо, Серёжка. Они лежат некоторое время молча. — Ты что-то видишь в том углу? Почему ты так смотришь туда? — Там демон. Серёжа думает, что Олег его засмеёт и уйдёт. Но старший не делает этого, поджимая губки. — Ты его не бойся, он тебе ничего не сделает. Я буду защищать тебя. Разумовский видит, как существо подлетает к ним, вытягивая свою когтистую руку. Он зажмуривает глазки и от страха сильно вжимается в Олега. Тот мигом обнимает его крепче и принимается поглаживать по плечу. — Я тебя не брошу, Серый. Всегда рядом буду. Хорошо? Мальчик толком не кивает, даже глазки открыть боится. Не хочет видеть перед собой этого страшного демона. — А если вдруг что, мы же можем тебе ещё одного защитка придумать, верно? Серёжа задумывается, на этот раз кивает. — Сделаем кого-нибудь большого и сильного. И тёплого, чтобы с ним можно было обниматься. А он всю нечисть испугает. Разумовский расслабляется и снова кивает. Смотрит на демона, но тот уже не выглядит таким страшным, да и отлетел он подальше. Серёжа зажмуривает глазки вновь и представляет, что за ним стоит Птица. Большая такая, чёрная, с мощным клювом и большими крыльями. Она что-то кричит и отпугивает демона. Он не подходит ни к нему, ни к Олегу. Демон не трогает их всю ночь. Серёжа засыпает спокойно в тепле: его обнимает Олег, а сверху их обоих крылом укрывает Птица.