Всё тайное становится явным

Шёл пятый месяц беременности у Джисона. Его три малыша прекрасно растут и развиваются. Он набрал в весе, и его до этого шикарная талия постепенно стала кругленьким животиком. Его мужья обожают его гладить, ласкать, ублажать и усыплять сладкими комплиментами.  *** На часах 12:23, а Хани ещё спит в своём гнёздышке, сделанном из вещей его парней и игрушек, которые ему вчера купили. А куплено было 13 игрушек. Джисон поставил ультиматум, что сходит по всем врачам и выпьет гору таблеток, если ему купят мягких игрушек. Он свою часть выполнил и упрекнул старших свозить его в магазин. Там он, Хёнджин и Чан пропали ещё на полтора часа. Всё это время альфа и бета ходили кругами за омегой, пока тот тщательно выбирал себе игрушки.  Хани хотел поспать ещё, но в комнату заходит Чанбин: «Хани, дорогой, пора вставать. Скоро время обеда, а ты ещё не вставал». – Я не хочу, хён... Тут тёпленько и мягенько. А там холодно, мы замёрзнем. – Рука Хана перемещается с одеяла на уже довольно крупненький животик. – Ох, детка, – Чанбин подходит ближе к кровати, – Чан хён включил отопление, внизу тепло. Давай переоденем тебя и пойдём вниз, хорошо? – Хорошо. Я хочу покушать еды от Котика-хёна! Он обещал сделать что-то новое и вкусное. – Джи аккуратно поднимается и подходит к хёну в объятия. Тот, как и сказал, помогает ему переодеться. А когда надо спуститься, то берёт младшего на руки и спускает. Там их встречают остальные мужья, подходя по очереди и обнимая. – Хан-Джи, у нас есть вопросик к тебе. У нас внизу есть гостевая спальня, и мы бы хотели, чтобы ты временно пожил там, ты не против? – А зачем? У меня есть комната. – Джи прижимается к старшему в поисках тепла. Хотя куда ещё больше? Дома и так температуру подняли до +20°, чтобы ему не было холодно. – Но если надо, то я смогу.  – Все альфы и Хёнджинни должны будем уехать на некоторое время, поэтому мы волнуемся, что спускаться вниз со второго этажа может стать проблемной для тебя и малышей. А Ликси и Минни слишком слабы, чтобы тебя поднять. Мы спустим некоторые твои вещи вниз, а если понадобится что-то, чего нет внизу, попросишь у младших. – Чан целует младшего в губы и гладит по спине.  К ним подходит Минхо и обнимает Джи сзади: «У Хани тактильный голод, да? Наше солнце так любит нас, так хочет объятий и ласки. Мы позаботимся о тебе и дадим всё, что ты захочешь. Я говорил вчера, что приготовлю вкусняшек тебе. Я сделал маленькие пиццы и синабоны. Попробуешь?» – Спасибо, хённи! Очень хочу поесть. – Хан садится за стол ко всем и начинает кушать. Но под конец он цепляет стакан рукой, и эта «злая стекляшка» разбивается об пол. И всё. Гармонии конец, ведь беременный омега плачет из-за того, что испугался. – Хён, не плачь, всё хорошо. Тебя ведь никто не ругает, и стёклышки уже убрали. Тебе не надо так волноваться, малыши тоже чувствуют тревогу с тобой. – Чонин целует его в щёчки, гладит животик с малышами, и плач утихает. Всё ещё слышны всхлипы, но слёзок нету. – Хочешь посмотреть аниме с синабонами?  – Угу, хочу. – Он опирается о стол и встаёт. Он выглядит сейчас до ужаса мило. На нём вязаный топик, открывающий только живот(спина закрыта), штанишки и носочки, из-за слёз его глазки и носик покраснели, а животик так и хочется обнять .  Вообще-то половой контакт ему разрешён и проводится дважды в неделю. За эти два дня в неделе он сносит крышу всем, не оставляя и шанса на выживание. Но после парочки раундов он может заснуть на добрых 12 часов.  Дойдя до диванчика, он садится и ждёт остальных. Ему приносят пледики, подушки и синабоны. Он счастливый включил аниме и смотрел его где-то час, а потом ему их выключили, мол «глазки будут болеть, а капать капли ты не хочешь потом», он покапризничал и успокоился ,когда ему пообещали новые игрушки.  Пришёл Хёнджин и напомнил про таблетки. Хан выпил обещанную гору «цветных монстриков» и пошёл спать. Он часто стал так делать после еды. Спал везде. Пол, кровать, диван, за дверью, ванная, а сейчас умудрился сделать гнёздышко в шкафу и не вылазит оттуда уже 3 часа. Его наругали, и он, обидевшись на весь мир, решил, что он никому не нужен, а ещё, что он будет плохим папой. Он пошёл во двор и сидел там 15 минут, пока остальные не подняли шумиху. Когда его не нашли спящим где-то в углу, все испугались. Как так? Беременный омега испарился.  Заметил его на улице Сынмин. Быстро схватил куртку для хёна и побежал на улицу. Он был уверен, что старший сразу домой не пойдёт, поэтому тёплый верх обязательно надо взять. Они проворчал там ещё 5 минут, а вернувшись домой, Хан начал кашлять и чихать. Беременный омега заболел. Страшно. И за малышей, и за любимого мужа. – Дорогой, хочешь чего-нибудь? Я всё сделаю для тебя. – К Хану подходит Чанбин.  – Хочу поспать с тобой... И с Ни-ни, но вы заразитесь... Поэтому хочу ваших вещей с запахом! Можно, хён? Пожалуйста... Апчи!  -- Конечно, чаги. Мы сделаем это для тебя.-- Чанбин скрылся за дверь, а к Хану подходит Хёнджин. -- Хани, как ты заболел за 15 минут? Это талант... Мне надо померить твою температуру, сядь, пожалуйста.-- Получив «угук» в свой адрес, старший улыбнулся и поцеловал больного в щечку. После пары мгновений градусник показывает страшную цифру 37.8. Удивительно, что младший такой тихий. Не плачет, не кричит, не истерит и даже не ноет.-- Солнце, ты должен выпить таблеток от температуры. Может, тебя еще что-то беспокоит? -- Животик очень болит... И голова... И носик заложен... И вообще мне плохо-- Хёнджин был наивен. Марафон плача вперемешку с соплями близок. Дай Бог Минхо быстрей вернется из магазина. Тут только он поможет, у него с Ханом какая-то особая связь.  Когда они только стали жить вместе то друг с другом плотскими утехами не занимались. Течки и гон проводили просто рядом с возлюбленными. Выглядело это примерно так: у кого-то начиналась течка или гон и он шел ко всем , а остальные дарили обнимашки, запах ,поцелуйчики и всякие другие нежности. У остальных не было таковой боли , скорее желание быть рядом со стаей. Но Джисону всегда было до черти больно и ему ничего не помогало . Обычно в такие моменты приходил Минхо и брал его на руки или сажал к себе на коленки и убаюкивал своими феромонами. Довольно странно , ведь шестеро других парней не могли дать такого же эффекта вместе. Удивительно ведь даже Чан как лидер не мог помочь , хотя обычно именно он за это отвечает. Минхо возвращается спустя 5-10 минут, Хенджин не следил за временем. Его мысли были заполнены Ханом , который ныл у него на руках. Малышу было больно и он даже говорить толком не мог. Минхо чательно проверив состав таблеток протягивает Джи, чтобы тот выпил . Младший пьет и жмурится, сироп горький и противный. Хочется обнять Феликса и поспать где-то за углом , но он тут , в зале, сидит и ноет от того как ему плохо. -- Хен... я кушать хочу и спатки-- голос беременяшки тихий и больше похож на писк. Его кормят легким супчиком и салатиком, а после отправляют спать в окружении ,обещанными Чанбином и Ни-ни вещами. Сынмин притащил свои вещи к нему в комнату и улегся рядом. Сегодня он защитит сон своего хена от плохих ребят и чудовищ. Прошла сложная неделя, но Джи теперь здоров. Было сложно ведь он капризничал пуще прежнего и вечно ходил без носочков и кофточки. А больше всего бесил открытый живот. Каким бы он милым живот с тремя детьми внутри он должен быть закрыт и в тепле. Болячка успешно побеждена , а все чудовищные паразиты отступили. И вот он опять строит гнездышко где-то в потайном месте. Эту неделю он провел на едине с младшими. Хен лайн куда-то ушел , куда ему не сказали. Все прошло хорошо. Сынмин ,как самый серьезный, остался за старшего, а Феликс готовил печенюшки и брауни . Даже происшествий не было. Сегодня они вместе готовили ужин для старших , они на верняка устали и соскучились. За ужином: Чан встает из-за стола и подходит к беременному омеге-- у нас есть сюрпризик для тебя , детка. Ты скоро подаришь нам трех прекрасных малышей, по этому мы решили купить новый дом для нашей семьи. Мы были там всю неделю и следили чтобы все было идеально. Дом готов и мы готовы переехать в любое время , когда ты захочешь . Хан ошарашено бегает глазами по всем лицам. По щечкам катятся слезки и он обнимает Чана так сильно, как может позволить живот. -- Спасибо... Под конец свои пять копеек решает вставить и Сынмин -- Хани хён такой милый!