Заветная мечта

      — Ха, я снова выиграл! Теперь мы сравнялись — 20: 20.       — Агх, я уже не хочу играть. Мы сидим уже здесь невесть сколько. — Мальчик встал с колен и сладко потянулся так, что чуть не упал.       — И что ты предлагаешь? Фишки? Может карты по десятому кругу? — иронично подметил мальчик с рыжими волосами, убирая с пола настольную игру.       Он совсем его не слушал. Второй парнишка встал у окна опиравшись ладонями о подоконник. Его глаза уставились куда-то на верх. Сегодня был ясный день. Такое событие случается раз в полгода. Обычно погода пасмурная, но всё равно тепло, а сейчас на небе ни облачка. Дождя сегодня точно не предвещают. Яркое жёлтое солнце, сильно било по глазам, стоило только мельком взглянуть на него.       — Смотри какая погода. Сегодня какой-то особенный день… — он на мгновение повернулся обратно к рыжему мальчишке, который скептично уставился на первого, и снова вернул свой восхищённый взгляд к солнцу.       — Конечно… Солнце совсем не греет. Оно будто картонное. В прошлый раз выход на улицу закончился кошмаром. Мы и так сюда приходим, прячась чуть ли не по углам. Я больше туда не ногой. Тем более, я не затем прогуливаю занятия, чтобы попасться комендантам на глаза. Ты же знаешь, они даже детей не щадят.       — Да-а-а, — протяжно вздохнул парнишка с янтарно-рыжими глазами. — Тармо, ты всегда поддержишь.       — Я разве не прав? — вскинув бровь заявил Тармо.       — Да прав ты, прав. К сожалению. Мы можем сидеть здесь и лишь играть в настольные игры. — Ухмыльнулся парнишка.       Успешно припрятав потрёпанную коробку с играми, он сел на подоконник прислонившись спиной к окну. Набрав полные лёгкие воздуха он с шумом выдохнул и прикрыл глаза.       — А представь, когда-нибудь эти стены разрушат, и мы сможем увидеть, что за ними; ведь даже на самом высоком здании мы не можем узнать, что там. Неужто за стеной всё так плохо, что лучше давиться дымом и паром здесь?       — Мы никогда не узнаем об этом. Даже если захотим — не узнаем, — парнишка развёл руки и ухмыльнулся.       — Мне кажется это не правда. Когда я стану взрослым, встану во главе правительственной партии, вот тогда мы и убежим отсюда.       — Эйл, ты совершенно сбрендил со своей мечтой, — Тармо покрутил пальцем у виска. — Ты и сам понимаешь, что на вверх всем путь заказан и без крови наследника тебя даже на порог не пустят.        — Тогда я убью наследника и принесу им его кровь, дел-то!        Тармо легко щёлкнул друга по носу, а тот захихикал.       — Тогда у тебя всё получится. Я тебе в этом помогу, и мы сбежим от сюда.       Янтарно-рыжие глаза стали ещё ярче. Казалось, в них полыхал огонь и сверкали искры. Они так разнились с глазами Тармо. Зелёные радужки и полуприкрытый взгляд создавали ауру спокойствия и безмятежности. Казалось, в них можно утонуть, но если вглядываться в них чуть больше, то можно увидеть всполохи и ребячье озорство.       Они сидели и разглядывали прохожих. Все они были жутко похожи друг на друга. Сверху не было видно ни одной голой головы. Все носили шляпы и платки; насмотрелись новостей и боялись получить солнечный удар. В это время детей не увидишь, лишь хмурые лица. На улице звук издают только каблучки деловых дамочек и звонкие подошвы занятых мужчин. В остальном, тишина была гробовая. Птицы не пели, насекомые не жужжали, а животных не было и в помине.       Вдруг, мальчишки, на переулке, заметили подозрительного мужчину. На нём не было шляпы. Он был в рубашке и строгих брюках. Мужчина держал в руках чемоданчик и тревожно оглядывался. За ним шла погоня. Вскоре он прибавил шаг. За углом показались две фигуры в фуражках. Как только их взгляд зацепился за мужчину они направили пистолеты и сделали два выстрела. Пронесло. Мужчина ещё сильнее сжал чемодан в руках и со всех ног помчался к ближайшему углу.       Тармо медленно отошёл от окна и спустился на пол. Руки начали сильно трястись, и мальчик обхватил ими голову зажмурив глаза. Эйл тут же подбежал к нему, сел на корточки и закрыл его уши ладонями. Крики, ещё пару выстрелов и тишина. Тишина такая, как была раньше. Даже ещё тише до звона в ушах. Будто бы ничего и не произошло и город продолжал существовать в своём темпе.       Эйл ненавидел комендантов. Он никогда не относился к ним с презрением, скорее нейтрально и осторожно, но после того как в друге чуть не оказалась их пуля, за нарушение учебного времени, парнишка поменял своё мнение. Теперь они ему казались мерзкими и глупыми. Так слепо выполнять такие жестокие поручения. Что уж говорить, если глаза у них плотно закрывала красная ткань. Посередине были отверстия для глаз в виде креста. Эйл надеялся, что им приходится носить такие нелепые повязки из-за стыда. Кто же потом будет смотреть им в лица, когда узнают, кто терроризирует улицы.       Смеркалось. Уже зажигались уличные фонари, в домах мерцал свет лампадок. По каменистым дорожкам стало расхаживать ещё больше комендантов. Как дикие звери, они рыскали по углам домов, вынюхивая новых жертв. Тело Тармо ещё била мелкая дрожь. Эйл сидел на окне и вглядывался в немногочисленные фонарные столбы. Их вообще хотели убрать, ссылаясь на то, что горожане должны спать и нечего им шастать ночью по улицам. Но, к счастью, их оставили для комендантов.       — Слушай, я конечно всё понимаю, но нам уже пора. Как раз сейчас возвращаются домой с дополнительных занятий, можем сойти за «своих».       Паренёк не отзывался. Он сидел на полу облокотившись о стену. Его губы были подобно тонкой нитки, а взгляд устремлён на гнилые доски пола.       — Так, прекращай. Давай собираться. Боюсь, если я ещё хоть на минуту тут задержусь, то мы больше с тобой не встретимся.       Эйл потянулся к руке Тармо, но не успев схватить, тот рывком убрал её из поля захвата.       — Иди. Я сегодня переночую здесь. Всё равно отец будет дома только завтра. Мальчик глубоко вздохнул и направился к выходу. На пол пути он развернулся и произнёс:       — Знаешь, я тебе обещаю, что мы улетим от сюда. Куда-нибудь далеко. Где трава будет расти не только у посольства. Завтра же мы и начнём. Мы сбежим — Уже шёпотом сказал Эйл.       На лице Тармо промелькнула лёгкая улыбка, а бровь приподнялась в недоумении, но в темноте Эйл этого не увидел. Снова развернувшись, он скрылся за старыми свисающими лохмотьями.

***

      Звонкий лай собак перебивался ором комендантов и выстрелами в воздух. По подворотне бежал парнишка. На лице у него была самая счастливая улыбка, которую видел город. Придерживая свой шлем, он ещё умудрялся высказывать своё мнение об их работе. Казалось, пули настигали его, но они лишь терялись в его рыжих прядях и вылетали без малейшего вреда хозяину.       Парнишка сделал рывок и скрылся в подворотне. Толпа вооружённых мужчин последовали за ней. Когда они свернули за угол, то никого не увидели. Рыжеволосый парень глубоко вздохнул, убедившись, что за ним больше не следуют он сбавил темп и зашагал к потайному коридору. Это место было его вторым домом. Когда-то он потерялся здесь, а его друг помог ему. Самые счастливые моменты — это моменты, связанные с этим местом. Здесь он и закончит.       Сзади послышался гулкий шум невысоких каблуков. Парень уже знал кто это. Точнее он догадывался, но не мог поверить. Послышался спуск крючка пистолета. По спине прошлись мурашки. Парнишка обернулся и стал в наглую рассматривать стража порядка. На секунду он заметил, как рука мужчины вздрогнула.              — Совершенно не думал, что мы встретимся…       Наглая ухмылка Тармо была вызовом, на который оппоненту было нечем ответить. Он замер, не опуская пистолет и не издавая ни звука.       — Так и будем играть в молчанку? Ничего не хочешь сказать? Или выстрелишь, чтобы я не мучился? Прошло уже 12 лет. Время летит стремительно, ты никогда не задумывался о…       — Стоп! — Тармо чуть поднапрягся. –Что ты вообще сделал, что ты теперь разыскиваешься по всему городу и за твою голову, требуют целое состояние?       Скорее это был риторический вопрос в головном здании комендантов уже всё всем стало ясно. За много лет голос хоть и стал ниже, но те нахальные и острые как иглы нотки до сих пор можно отчётливо услышать.       — И это всё, что ты хочешь спросить. Как-то грубо с твоей стороны не находишь? И что это ты напялил? Видно хоть чего?       Тармо сделал шаг вперёд. Бах, и пуля пролетела в доле сантиметра от виска парня. Тот успел уклониться. Ему достаточно было просто наклонить голову в бок. Его выражение лица не поменялось ни как.       — Я же сказал, чтобы ты стоял там, где и стоишь! По правилам ты не должен быть ближе, чем на 3 метра от меня.       — Правила? Не хочу тебя обидеть, но раньше ты был куда более смелым. И метким…       — Я вырос, чего и тебе советую. — В голосе Эйла стали слышны нотки раздражения и злости.       — А я не растерял мечты и надежды, — Снова шальная пуля пролетела рядом, — которые ты вдохновенно рассказывал мне. Чего и тебе советую. — Язвительно парировал Тармо.       — Ты знаешь, как всё устроено. Либо подчиняешься, либо выстрел в голову. И если тебе жизнь не дорога, то я ещё поживу с твоего позволения.       Глаза Тармо хитро заблестели. Он медленно потянулся и скрестил руки на груди. Эйл сделал глубокий вздох.       — Хорошо, и что ты предложишь?       — Подними руки и подойди ко мне. Я совсем не хочу тебе навредить. Мы вместе что-нибудь предпримем.       — Мы? После того как ты примкнул к секте, после того как мы столько пережили, и ты меня бросил тут нет никаких «мы». Как же я могу тебе доверять после твоего грязного предательства?       Тармо был серьёзен и тих. С каждым словом улыбка сходила на нет, а его лицо становилось беспристрастным. Слово за словом он чеканил их холодом и каждым пронзал Эйла. Слова не были выдумкой или ложью. Это всё была правда, но только со стороны Тармо. Эйл никогда бы даже и не подумал предавать друга. Они столько прошли вместе.        Их сердца соединяла общая мечта, которая вела к грандиозному финалу, но почти на старте родители стали подозревать что-то неладное и Эйл больше не смог видеться с другом. Вскоре детские шалости закончились. Грусть и тоску сменили усердные подготовки будущей службе. Отец Эйла был главнокомандующим комендантом. Он уже был стар, поэтому у парня не было другого выхода. Он хотел быть инженером-учёным. Он любил величественные постройки, которые видел в заграничных книгах и журналах. Мечтал построить что-то воистину великолепное, что принесёт всем счастья. К сожалению, он не мог ослушаться жестокого командира и все его мечты вдребезги разрушились о стену реального мира. Прошло время, и теперь он молодой мужчина, который занял место покойного отца. Каждый день для него был замкнутым кругом. Он проводил на работе до последнего лишь бы не оставаться со своими мыслями наедине.       У них была прекрасная возможность просто улететь отсюда, но к сожалению, родители Эйла узнали, чем он занимается и посадили его на жесточайший контроль. Тармо же чувствовал не меньшую вину за всё, что случилось. Ведь это он предложил остаться на ночь.       — Прекрати! Мне хочется защитить тебя. Всё будет хорошо, просто сделай как я скажу. — Голос Эйла смягчился.       — Хорошо, тогда ты вряд ли откажешься полететь со мной. Это было последней каплей. Эйла поразила молния с головы до ног.       Неужели он и в правду сотворил такое?       — Стой, что ты, — Рука с оружием начала медленно опускаться. — Нет! Что ты несёшь. Тебе не удастся отсюда улететь. Это опасно.       Резкий бросок. Маленький карбовочный нож полетел прямо к глазу Эйла. Тот успел отклониться в сторону, но он всё равно полоснул по ткани и вонзился в деревянный столб сзади. Повязка порвалась и на Тармо выглянул удивлённый глаз, а затем ткань сползла вниз. Внутри всё рухнуло. Смешанные чувства накрыли с головой. В чувства привёл до боли знакомый с детства голос.       — Эта повязка тебе не идёт, а ещё в ней плохо видно. — Парнишка постукал по основе очков и натянул их на глаза.        Тармо ринулся наверх по дряхлой лестнице. Кажется, вот-вот эта хрупкая конструкция под ним просто треснет и развалится, но она держалась крепко. Развеяв туман в мыслях Эйл ринулся за ним. С каждым шагом на него нахлынывают новые воспоминания. Сразу на душе разливалась тоска по прожитому времени. В мыслях металось, что больше такого никогда не повториться. Эйл погряз в грязных делах местного управления, политики и экономики. Как главнокомандующему, ему приходилось тоже участвовать в этом. Как же он не хотел всего этого, боялся. В итоге он помогает злу, которого так в детстве ненавидел. Он бесконечно корил себя за это, но что он мог сделать один, такой беззащитный против огромного ненасытного рта?

***

      На заброшенном чердаке было как никогда шумно. Двое мальчишек о чём-то бурно спорили.       — Как он, по-твоему, полетит, если у тебя настолько маленький винт? Ты даже не взлетишь, если твоё крыло будет плоским.       — Как же? Я вроде всё рисовал как на картинках, видишь? — Тармо указал на красивый самолёт в верхнем углу журнала.       — Это выставочный экземпляр. Ты читать умеешь? — Эйл потёр глаза.       — Я не знаю иноземного языка. Ты же должен понимать, что я обычный мальчик и нас в школе не обучают этому. Тармо насупился и шмыгнул носом.       — Ну я же тебе объяснял, — Начал Эйл более мягким тоном. — нужны выпуклые крылья. Тут больше, тут меньше.       Мальчик стал рассказывать о строении самолёта. Он не раз уже это делал, но не против повторить ещё. Эйл обожал инженерию, особенно если дело касалось машин и механизмов. Он мог часами рассматривать журналы и газеты, которые отец привозил ему из-за стен. Они все были иностранными, так что мальчик в идеале владел им. Тармо мог слушать друга вечно. Он так увлечённо рассказывал, что тот уже полностью погрузился в это. Правда он немного заслушивался и терял смысл разговора. Из-за этого иногда слушал рывками. Так они сидели уже неделю, разговаривая про самолёты и разрабатывая план побега. Вдохновенные речи Эйла зажгли искорку в душе Тармо и теперь он решил, что любой ценой, должен построить самолёт. В таком же темпе прошли ещё две недели. Мальчики почти закончили: Эйл закончил чертёж, Какие-то доски, куски железа и гвозди, тоже были на месте, а также инструменты.       — Ты умеешь этим пользоваться? — Со скептизмом спросил Эйл.       — Конечно! Дедушка обучал ещё давно. Он говорит: «Лучше учись работать руками, это пригодится тебе куда больше», а мне всё равно больше нравится учиться в школе.       — Хм, а по тебе и не скажешь. — Язвительно заметил Эйл.       — Это правда! Просто с тобой мне хочется дружить больше.       На лице Тармо появилась робкая улыбка. Эйл засмущался и потупился на журнал, который был открыт чаще других.       — Слушай, я совсем забыл, что кое-что принёс для нас.       Эйл полез в сумку и достал из неё два комплекта очков. Края линз были приклеены к плотной коже, чтобы плотно сидеть на лице. Сама конструкция была на тугом регулируемом ремешке. Глаза Тармо заблестели ещё ярче. Его улыбка взлетела до ушей. Он захлопал в ладоши и подбежал к другу. Эйл помог надеть очки и подогнать ремешки по размеру. То же самое он сделал и себе.       — Это будет наш талисман. Когда мы сядем в самолёт, мы будем в них. — Эйл упёрся кулаками в бока и гордо поднял подбородок.       Его глаза полыхали.       Всполохи передались и Тармо. Он загорелся идеей ещё сильнее. Уже было невтерпёж всё закончить, да поскорей. Немедленно продолжив, к вечеру, они уже закончили модельку будущей постройки.       — Это сложнее, чем я думал. И это только начало. Мы делали её месяц! — Рухнул у окна Тармо.       — А ты как думал? Это тебе не фигурки из бумаги складывать. Ну ничего. У нас отлично получается, я думаю мы точно справимся без проблем. Осталось только увеличить, и мы точно улетим от сюда.       Тармо всё никак не мог налюбоваться этой мини-версией мечты.       — Давай переночуем здесь. Ты рассказывал, что родители вернутся только завтра вечером. Эйл не хотел испытывать судьбу. Он понимал, что если что-то пойдёт не так, то настанет конец его вылазкам; ведь он больше не сможет скрывать это. С другой стороны, он хотел остаться. Время с Тармо текло незаметно. Каждый раз, когда они встречались, им было чем заняться. Он стал для него ближе родителей. Всегда поддержит и никогда не обидит. Эйлу нравилось обучать Тармо. Так он научился читать на иностранном.       Было очень сложно решиться. Если он согласится и пожалеет об этом решении, то больше никогда не увидится с другом.       — Хорошо, давай. Только сейчас мне нужно домой. Чуть позже я вернусь. Нужно убедить гувернантку, что я заснул.       — Ладно, я буду тебя ждать.       — Плотно закрой окно и включи лампадку.

***

      Тогда Эйл побежал домой. Он ожидал, что вернётся, и они проведут отличную ночь вместе. Он даже захватил свой журнал со страшилками, но весёлой посиделке не было суждено сбыться. Да и больше им было не суждено встретится. То, что они находятся так близко сейчас — это чудо. Родители поймали его прямо у выхода. Ему очень сильно попало. С того момента его могла ждать лишь прогулка от комнаты до столовой и ночёвка у себя в спальне.              — Стой! Ты не сможешь полететь. Как вообще тебе в голову пришла такая глупая идея?       Таромо остановился на платформе, на лестницу выше Эйла. Мужчина замер.              — А разве это была не наша общая мечта? Или ты уже всё забыл. Может тебе всё-таки промыли мозги? — Язвительно кольнул парнишка.       — Глупо придерживаться того чертежа, что мы сделали в детстве. Ты понимаешь, что просто так ты не сможешь сделать рабочий самолёт, тебе нужны были настоящие мастера.              — Я конечно понимаю, что показывал себя не с лучшей стороны, но сейчас я намного умнее.              — Пожалуйста, давай поговорим. Я не хочу тебе навредить, если потребуется я спрячу тебя.       Парнишка потупил в пол. Тармо не мог определиться, был ли он рад, что нашедший его комендант был его лучшим другом; или лучше бы его нашёл незнакомец, он бы без труда смог бы с ним расправиться. Хотя кто мог бы за ним побежать. Это место знал лишь он, крысы и Эйл. Он хотел остановиться, по дольше поговорить и остаться в конце концов, но он с опаской доверял ему. Всё-таки его лучший друг теперь стал командиром. Вдруг он его обманывает, чтобы сдать и получить награду? Было боязно. Сердце бешено металось в груди.       — Увидимся за стенами. — Тармо подмигнул и ринулся к чердаку.       Сколько бы Эйл не кричал и не просил, было бесполезно. С каждым новым этажом становился всё отчётливей слышен рёв мотора машины      Добравшись до чердака, он почувствовал сильные порывы ветра, которые сбивали его с ног. Борясь с кашлем, он закрывал лицо руками и продолжал идти.              — Стой, Тармо, нет!       Но юноша не слышал его. Он уже сидел на месте пилота и собирался взлетать. Эйл побежал со всех ног к нему, но не успел. Самолёт уже оторвался и взмыл в воздух. Мужчина стоял на краю и наблюдал за тем, как железная птица летит к свободе. Внутри всё переворачивалось. Только сейчас он понял, что клетка открыта и его товарища нет рядом. Скорее клетки было две. Они сильно отличались друг от друга. Как бы он не хотел, вряд ли увидит его по ту сторону стен. Сейчас правительства ужесточило меры по разведкам за стены. Он видел летающий самолёт только один раз, но так близко — впервые. Зрелище было потрясающем, но что-то не давало покоя. Что-то было не так. Двигатель шумел слишком громко. Его даже было слышно из чердака. Да и ещё слишком сильный жар при взлёте.       Эйл заметил, как задымился хвост. Не успев даже вскликнуть случилось страшное. Взрыв. Огромное, красное облако вмиг ярко вспыхнуло, а затем на землю начали опадать осколки самолёта. Они были не крупные. Взрыв разорвал всё. Там же были и очки. Пилот вмиг сгорел, а потом его разорвало и с остальными частями машины. Этот мир замер. Накатили слёзы. Странное ощущение пустоты, как волной обрушилось на сердце. Клетки вокруг взорвались страшным звоном в ушах. Эйл опустошённо опустился на колени. Из чердака открывался вид на всё что происходило. Тармо всё это время разбирал по кирпичикам стену, чтобы вылететь. Ему не хватило десяти метров, чтобы увидеть свободу.       Вряд ли эти десять метров спасли его от гибели, но он даже не увидел, что находится за бетонными стенами. Взрыв немного повредил железный купол, который открывал вид на небо. Эйл стоял на коленях, а по его щекам катились горькие слёзы. Он не мог поверить в то, что сейчас случилось. Это был последний шанс, чтобы поговорить с ним. Эйл винил себя за то, что не переубедил друга. Он винил себя за то, что не разыскал его раньше и за то, что разговор закончился так.       Вряд ли Тармо бы согласился с ним. Он прекрасно знал, что родители у друга очень строгие и за любой промах ему может здорово влететь. Он догадывался, что случилось в ту ночь и почему Эйл не вернулся к нему. Тармо был безумно счастлив, когда узнал друга, ведь его опасение насчёт того, что в тот вечер его поймали коменданты, развеялось. Но его напрягло, что теперь он служит в такой организации. Он не хотел задевать друга, но обработанное поведение защиты заставляло его всячески подтрунивать над другом. Перед смертью Он свято верил в то, что они встретятся за стеной. Он найдёт лазейку и украдёт Эйла. Он уже видел заголовки газет: «Разыскивается командир! ». Тармо представлял, как по улицам бегали солдаты и уже в отчаянии хватали прохожих и везли допрашивать. За такое уж точно не жалко отдать целое состояние.       Эйл сидел так час, а может и больше. Когда боль поутихла он поднялся и направился на место аварии. Сейчас ему не хотелось никуда идти, но нужно было присутствовать. Медленно спускаясь по ступенькам, он перебарывал позывы рвоты и думал над происходящем. Сейчас он хотел пойти домой, накрыться одеялом с головой и уснуть вечным сном. Не хотелось существовать вовсе. Когда близкий человек покинул его, сердце разбилось на маленькие кусочки. Перед глазами пелена горя. Разлука не давалась настолько тяжело раньше. Может потому что он знал, что Тармо жив. Что-то в груди щёлкнуло. Прямо сейчас хоть ложись радом с ним. На первом этаже валялась повязка. Её уже было не завязать, да и не хотелось. Эйл положил её в карман.       Когда он подошёл, то увидел, что у места происшествия столпились офицеры. Нужно было всё быстро убрать и замести следы. Наверняка многие жители увидели взрыв, но им было не выгодно говорить об этом открыто. Всё же, нужно было всё разгрести и замять это дело. Все офицеры на месте сразу же покосились на него, а один, самый младший на вид, подбежал к нему.       - Командир, где ваша повязка? Где вы были? Почему так долго?       На все эти любопытные вопросы, Эйл лишь холодно посмотрел в тонкую щель для глаз.       - Мне надо доложить обо всём. Через час сюда прибудет проверка. – Громко и отчётливо он крикнул всем находящимся рядим.       Мужские голоса хором отчеканили «Есть!» и Эйл направился в посольство. Бредя в своих мыслях, он наступил на что-то и услышал хруст. Взглянув себе под ноги, он увидел очки, которые перед полётом одел Тармо. Недолго думая он поднял их и сунул в карман.

***

      Самое тяжёлое в потере близкого человека — это не прощание. Это те моменты, которые, вы провели вместе. Которые будут медленно прокручиваться в вашей голове, напоминая вам, что их больше нет. Очень тяжело понимать, что он был больше чем друг. Семья, которая поддерживала тебя с детства. Которая никогда не била и не издевалась, она всегда была здесь. В этих сколотых кирпичах, ветоши и гнилых досках, не было ничего привлекательного, но, для Эйла это было место отдушины. Он частенько разговаривал сам с собой. У него не было ни жены, ни детей. Всю свою жизнь он отдал, чтобы быть хорошим командиром. Конечно же, хорошим в плане этих законов. Эйлу пришлось окончательно растоптать все свои честь и достоинство. Одно он точно не мог никуда деть – это память.       Почти каждый вечер, после работы, он поднимался на этот чердак, с огромной дырой и подолгу сидел на полу и гулял в своих мыслях часами вглядываясь в ночной пыльный город. Эйл много плакал. Он сильно сожалел о содеянном виня по большей части себя. Они бы вместе сидели здесь, но судьба распределилась, так, что самым близким людям суждено расстаться. Теперь на чердаке появилась ещё и небольшая табличка. Она была прибита к деревянному столбу совсем не высоко, а внизу её лежали двое пар очков на тугом ремешке.       Нам нужно оплакивать тех, кого мы любили и потеряли в этой жизни, — не для того, чтобы поддерживать связь со страданием, а для того, чтобы поддерживать связь с любовью.