Прошлое возвращается

      — Ты же в курсе, что у тебя скоро встреча с новой командой, — напомнила Сакура мужу, проводя пальцами по его волосам.       — Но я не хочу, — заныл Шисуи, глядя на жену, — я предпочитаю остаться с тобой и нашим вторым, — признался он, уткнувшись лицом в ее округлившийся живот.       — У нас тоже есть работа, — заметила Сакура. — Поднимайся.       Он смотрел на нее, надув губы, отказываясь убирать голову с ее колен. Их гляделки продолжались до тех пор, пока их не прервал стук в дверь.       — Сакура-сенсей, Хокаге хочет, чтобы ты осмотрела пациента, который только что вернулся из длительной миссии, — произнесла медсестра с другой стороны.       — Буду через минуту, — крикнула она и оттолкнула Шисуи. — Долг зовет, так что иди, — приказала она ему.       — Как грубо — прогонять родного мужа, — заметил Шисуи, но все-таки встал. — Увидимся дома, — попрощался он, целуя ее в волосы.       — Ага, — кивнула Сакура, — пока.       Как только он ушел, она открыла медсестре другую дверь. По пути в палату Сакура взяла протянутую папку, не забыв поблагодарить коллегу.       Сакура прочитала краткое описание и обнаружила, что ее пациент пробыл на секретной миссии целых десять лет.       Она постучалась в палату, обозначая свое присутствие перед тем, как зайти.       — Добрый день, меня зовут Учиха Сакура. Сегодня я проведу осмотр, — объявила она, подняв глаза от планшета и улыбнувшись пациенту, оказавшемуся женщиной.       — Не помню, чтобы в клане Учиха существовали люди с розовыми волосами, — заметила она, слегка улыбнувшись.       — Теперь таких двое, поэтому мой муж сходит с ума от счастья, — усмехнулась Сакура, прежде чем посмотреть на медицинскую карточку. Внезапно ее осенило: — Ты Изуми, девушка Итачи, да?       — Насчет последнего не уверена, но да, я Изуми. — подтвердила она.       — Хорошо, предлагаю начать, — дождавшись кивка, Сакура приступила к осмотру. — Нам сказали, что тебя убили, Итачи будет счастлив узнать обратное. Весть о твоей смерти подкосила его.       — О том, что я жива, знали лишь единицы. Это помогло мне действовать под прикрытием. Только Хокаге, Учиха-сама и старейшины владели этой информацией, — призналась Изуми. — Я волнуюсь, как он отреагирует на мое «воскрешение».       — Твои опасения небезосновательны, в конце концов, десять лет большой срок. Если еще учесть, что он считал тебя мертвой, думаю, поначалу он не обрадуется, — поделилась своими мыслями Сакура. — Но когда Ита-кун оправится от шока, от будет счастлив, — заявила она.       — Ита-кун? — Изуми вопросительно выгнула бровь.       — Ой, он терпеть не может, когда я его так называю, поэтому я специально так делаю. Обожаю смотреть, как у него нервно дергается глаз, — объяснила Сакура с легким смешком, закончив осмотр.       Схватив с кровати планшет, она начала записывать результаты.       — Хочешь возобновить прием контрацептива или подождешь? — уточнила Сакура, не отрываясь от своего занятия.       — Подожду. Сомневаюсь, что он мне понадобится в ближайшее время, Хокаге дал мне отпуск, и я не поклонница секса на одну ночь, — ответила Изуми.       Сакура что-то промурлыкала в знак согласия, оторвалась от бумаг и посмотрела на свою пациентку.       — Ну, если ты пожелаешь начать новый курс, можешь просто заскочить ко мне, — предложила Сакура, подписывая листок осмотра. — Я не против, если мы с тобой подружимся. Честное слово, мне позарез нужно побольше подруг, которые способны сладить с мужчинами Учиха.       — Мужчины Учиха, как правило, склонны драматизировать, — с улыбкой ответила Изуми.       — И не говори… — вздохнула Сакура. — Я закончила, можешь идти. Надеюсь, скоро снова увидимся, — улыбнулась она, откладывая планшет. — Если будут вопросы, забегай, не стесняйся       — Спасибо, Сакура-сан, я тоже надеюсь, что мы скоро увидимся, — поблагодарила Изуми и, встав с кушетки, поклонилась Сакуре, прежде чем покинуть палату.       

***

      Итачи стоял посреди рынка, держа на руках свою крестницу, чтобы она не улизнула от него и не потерялась, пока они разглядывали прилавки с товарами.       Она собиралась купить что-нибудь на оставшиеся у нее деньги и пока ее ничего не привлекало.       — Огонек, что ты хочешь найти? — спросил Итачи.       Кагуми тихонько заскулила, пытаясь выскользнуть из его объятий и опуститься на землю, когда что-то привлекло ее внимание.       Он отпустил ее и взял за руку, прежде чем она успела убежать, так что его потащили к ларьку, где продавали мягкие игрушки.       — Огонек, по-моему, у тебя хватает их и дома, — высказался Итачи, глядя на крестницу сверху вниз.       — Это не для меня, а для малыша, — ответила она, рассматривая игрушки, не в силах решить, какая нравится ей больше.       — У тебя есть еще несколько месяцев до рождения малыша, — пояснил Итачи, все еще наблюдая за ней.       — Мама сказала, что лучше за-ра-не-е под-го-то-вить-ся, — по слогам произнесла Кагуми.       — Да, ты права, Огонек, лучше действительно заранее подготовиться, — согласился он с ней. — Какую ты хочешь?       — Вот эту собачку, — Кагуми указала на мягкую игрушку серого цвета.       Итачи вытащил ее маленький кошелек и протянул ей, пока продавщица озвучивала цену.       Осторожно взяв деньги, Кагуми пересчитала их и, потянув Итачи за рукав, спросила хватает ли ей.       Проверив, что все правильно, он с интересом наблюдал, как крестница расплачивается и, поблагодарив женщину, забирает игрушку.       — Ну что, пойдем домой? — спросил Итачи, убирая кошелек.       Кагуми кивнула, крепко держа приобретенную собачку, — нельзя было допустить, чтобы с подарком для малыша что-то случилось.       По дороге Кагуми глазела по сторонам, ей было любопытно, чем еще торговали.       Итачи следил за толпой, попадались люди, которые норовили завязать беседу или дотронуться до Кагуми. Это было связано с ее родителями. Хотя обычно она не вела себя застенчиво, ей не нравилось, когда к ней прикасались незнакомцы, и она прятала лицо, когда кто-то заговаривал с ней.       Как только они завернули за угол, Итачи замер — перед ним появилась женщина, которая давно считалась умершей. Он инстинктивно активировал Шаринган, чтобы развеять хенге или гендзюцу.       — Привет, Итачи, — улыбнувшись, поздоровалась она, разглядывая его и малышку у него на руках.       — Изуми? — выдохнул он, не зная, как реагировать.       Его шок сменился неистовым гневом, однако он не мог позволить себе сорваться при ребенке.       Изуми приближалась к ним, и Итачи невольно сильнее прижал к себе Кагуми, до сих пор не веря, что видит свою возлюбленную живой.       Кагуми переводила взгляд то на своего крестного, то на Изуми. Она не знала, в чем дело, но понимала, что что-то не так.       Изуми излучала доброжелательность, однако Кагуми не понравилось, что дядя Итачи расстроился из-за этой женщины. Поэтому когда та подошла, малышка шлепнула ее по лицу.       В мгновение ока Итачи прижал ее руки к себе, посмотрев на нее, а затем на Изуми, которая была так же поражена.       — Кагуми, извинись, — наставительно сказал Итачи.       — Нет, — она возмущенно отвернулась, не одарив вниманием взрослых.       — Когда твоя мама об этом узнает, точно не обрадуется, — строго произнес Итачи, прекрасно представляя реакцию Сакуры.       Между ними воцарилось молчание, так как Кагуми все еще отказывалась извиняться перед Изуми.       — Папа! — воскликнула Кагуми.       — Это тебе не поможет, извинись, — повторил Итачи, взглянув на нее на короткое мгновение. Когда он вновь поднял глаза, то увидел, что Изуми уже ушла.       — Папа, — снова позвала она, на этот раз протянув руки, чтобы удержать мягкую собачку.       Итачи обернулся и заметил, что папа Кагуми действительно подходит к ним.       — Шисуи, — поздоровался Итачи со своим двоюродным братом.       — Тачи, Уми-чан, — ответил он, забирая дочь себе на руки, — ты хорошо себя вела?       — До этого момента да, — сдал свою племянницу Итачи, — она кое-кого ударила.       Шисуи посмотрел на свою дочь, не веря, что она на такое способна, они с Сакура учили ее совсем другому.       — Кагуми, — серьезно обратился он к дочери, — ты не должна бить людей, кроме Саске или Наруто. Мама будет недовольна, — Шисуи взял у нее игрушку. — Поиграешь ей позже.       — Нееет, папа, ты не можешь отобрать собачку, она для малыша, — закричала Кагуми, пытаясь дотянуться до нее. — Из-за той тетеньки оджи-чан расстроился, я должна была ее прогнать, — Кагуми подняла на отца блестящие от слез глаза.       Шисуи уставился на дочь, потом на Итачи, совершенно сбитый с толку тем, что произошло.       — Ладно, пойдем к нам, и пока кое-кто будет спать, ты все мне расскажешь, — сказал он кузену.       Когда они добрались до дома, Шисуи, быстро уложив дочь, поставил чайник и приготовился слушать.       — Объясни мне, что случилось, потому что Кагуми не стала бы бить кого-то без причины, — заявил Шисуи, готовя чай и ожидая, когда Итачи заговорит.       — Мы с Кагуми купили на рынке игрушку и уже возвращались обратно, как вдруг встретили Изуми.       — Она умерла десять лет назад, Итачи, — заявил Шисуи.       — Я в курсе, но это точно была она. Не гендзюцу и не хенге, я проверил, — настаивал Итачи. — Кагуми заметила мое замешательство и поэтому шлепнула Изуми по лицу, когда та подошла к нам.       Шисуи переваривал информацию и пытался решить, как поступить с дочерью. Конечно, мысленно он ей аплодировал за беззаветную преданность родному дяде, но как родитель все равно должен был наказать ее за то, что она подняла руку на человека.       Пока двоюродные братья сидели в тишине, попивая чай, Шисуи вспомнил одну деталь. Когда он ранее заглядывал к Сакуре в больницу, медсестра что-то болтала о пациенте, недавно вернувшемся с долгосрочной миссии. Что, если это была Изуми? Надо будет уточнить у жены.       — И что ты собираешься теперь делать? — спросил Шисуи.       — Я не уверен, я рад, что она жива, но и зол, — признался Итачи. — Почему нам сообщили, что она умерла?       — Об этом тебе придется спросить у нее самой, но я не сомневаюсь, есть причина, почему тебе не сказали, — предположил Шисуи.       — Наверное, хотя лучше держать Кагуми подальше от Изуми, пока я не поговорю с ней, — посоветовал Итачи.       — По крайней мере, теперь ясно, что она унаследовала от матери, — усмехнулся Шисуи. — Я до сих пор в раздумьях, говорить ли Сакуре о сегодняшнем инциденте или нет, — протянул он, чувствуя как его собака потерлась о него и гавкнула. — Привет, мой пушистый сын, хочешь прогуляться? — спросил он, протягивая руку и поглаживая Тоби. — Может быть, с тобой сходит Итачи? — предложил он, глядя на своего кузена, когда Тоби начал вилять хвостом при слове «прогуляться».       — Не могу, мне нужно переговорить с отцом, — ответил он, допивая чай. — Вам с Кагуми придется идти самим с Тоби.       Шисуи надулся на своего кузена, но понимал причину его отказа, в данных обстоятельствах он не хотел бы оказаться на месте Фугаку.       — Так я готовлю свободную комнату? — уточнил Шисуи.       — Очень может быть, — кивнул Итачи.       — Тогда я займусь этим сейчас, пока Уми-чан спит, а потом, когда Сакура придет домой, обсужу все с ней.       Едва заметно кивнув головой, Итачи отправился к отцу беседовать об Изуми.       

***

      Пока Кагуми спала, Шисуи, как и обещал, застелил кровать для Итачи. Он предчувствовал, что кузен присоединится к ним этим вечером.       Шисуи успел как раз вовремя: Кагуми открыла свои затуманенные глазки. Несколько минут они вдвоем пролежали в обнимку, пока она окончательно не проснулась.       После перекуса кудрявый дуэт повел Тоби на прогулку.       Кагуми шла вприпрыжку по улицам неподалеку от дома. Шисуи не сразу увидел Изуми.       Ему пришлось внимательно вглядеться, чтобы узнать ее. А еще он вспомнил, что Кагуми должна перед ней извиниться до того, как Сакура пронюхает о неподобающем поведении дочки.       — Изуми-чан, — окликнул ее Шисуи.       Та повернулась и посмотрела на него, потом на Кагуми и снова на него, приподняв бровь.       — Значит, это правда, — начал он. — Я думал, что Итачи померещилось, когда он сказал, что встретил тебя, — заявил Шисуи, ставя дочь перед собой. — Кагуми хочет тебе что-то сказать.       Кагуми скосила глаза на отца, затем уставилась на Изуми.       — Нет, — буркнула она.       — Кагуми, ты должна извиниться, нельзя просто так бить людей, так что извинись сейчас, или тебя заставит мама и тоже рассердится, а мы не хотим, чтобы мама нервничала, не так ли? — объяснил ей Шисуи.       Кагуми снова посмотрела на отца и покачала головой, маме действительно сейчас не нужен стресс. Она обернулась к Изуми.       — Простите, — пробормотала она, опустив глаза.       — Извинись правильно, — посоветовал Шисуи дочери.       Кагуми фыркнула, надулась и подняла глаза на Изуми.       — Простите, что ударила Вас, — произнесла она, недовольная тем, что ей вообще пришлось это говорить.       — Извини, но, похоже, это лучшее, что ты сможешь из нее вытянуть, — признался Шисуи, положив руку на голову Кагуми.       — Все в порядке, но почему ты заставляешь дочь Итачи извиняться, разве это должен делать не он сам? — спросила брюнетка Изуми.       Шисуи ахнул и растерянно заморгал, пытаясь сообразить, как реагировать, но на помощь ему пришла Кагуми.       — Итачи-оджи-сан мне не папа, он — мой папа, — Кагуми указала на Шисуи.       — Тогда почему ты назвала Итачи папой? — не сдавалась Изуми.       — Я не называла его папой, я только звала своего папу, — сказала Кагуми.       — Ты назвала его папой, как раз перед моим уходом, — пояснила Изуми.       — На самом деле она и правда звала меня, она видела, как я подходил сзади, — застенчиво признался Шисуи.       — А, понятно, но почему он был с ней? — продолжала Изуми.       — Мы с Сакурой были заняты сегодня днем, а Тачи — свободен, поэтому он согласился присмотреть за ней, — ответил Шисуи. — Обычно с ней сидит или он, или Микото-оба-сан.       — Микото-сан всегда говорила, что не может дождаться внуков, а ты был для нее как третий сын, — улыбнулась Изуми.       Он усмехнулся, чувствуя, как от комментария Изуми розовеют щеки.       — Думаю, она счастлива, что наконец-то у нее появилась дочь, которой можно жаловаться на своего мужа и сыновей, — пошутил Шисуи.       — Сакура-сан сказала что-то вроде того, что ей нужно больше подруг, которые могут сладить с мужчинами Учиха.       — Папа, пойдем домой, я соскучилась по маме, — прервала их болтовню Кагуми, дергая отца за штанину.       — Похоже, я бессилен перед приказом, было приятно снова увидеть тебя живой и невредимой, скорее всего, скоро к тебе заглянет Итачи, — заметил Шисуи, обнимая дочь и подзывая к себе Тоби. — Уверен, Сакура пригласит тебя на чай или ужин, так что до встречи, Изуми, — подмигнул ей Шисуи.       Маленькая семья вскоре покинула ее и отправилась восвояси.       Дома обнаружились Сакура и Итачи, распивающие чай.       — Мама! — взвизгнула Кагуми, кинувшись к ней.       — Осторожнее, — предостерегла Сакура, обняв дочь, затем посмотрела на мужа.       — Уже нашла мне замену, — поддразнил тот, целуя ее в макушку.       — Сомневаюсь, что кто-то сможет заменить тебя, Шисуи, — прокомментировал Итачи.       — Я колеблюсь, следует ли мне оскорбляться или нет, — парировал он.       — Решай сам, — Итачи спрятал улыбку за чашкой.       Шисуи без слов поблагодарил своего кузена, еще раз поцеловал Сакуру и забрал у нее пустую чашку.       — Еще налить? — спросил он.       — Спасибо, но мне пора готовить ужин, хотя от твоей помощи я не откажусь, — произнесла она, встав и взяв его за руку, повела мужа на кухню.       Пока супруги колдовали с блюдами, Кагуми прижалась к крестному.       — Я извинилась перед той леди, — прошептала она.       — Умница, — похвалил Итачи, гладя ее по волосам. — Пожалуйста, будь с ней поласковее, когда увидишь ее в следующий раз, — попросил он ее.       — Но почему ты расстроился из-за нее? — спросила она.       — Это сложно объяснить, Огонек. Порой мы испытываем грусть или радость, есть еще гнев и злость, — объяснил Итачи. — Ты поймешь все это, когда станешь старше.       — Это когда?       — Хотя бы лет в восемь, — усмехнулся он, увидев, как она надулась.       — Еще долго.       — Ты определенно папина дочка, — заметила Сакура, входя в комнату. — Он тоже скулит и дуется на все подряд.       — Ну мама, — заныла Кагуми, глядя на нее.       — Идем, ужин почти готов, — позвала их Сакура.       

***

      Позже вечером, когда Кагуми уложили спать, трое взрослых беседовали, удобно устроившись на диване.       — Так что ты собираешься делать с Изуми? — спросил Шисуи своего двоюродного брата.       — Пока что подожду несколько дней, мне нужно прийти в себя, прежде чем я увижу ее, — ответил он.       — Это, наверное, к лучшему, Изуми поймет, если ты некоторое время будешь держаться от нее подальше, — успокоила его Сакура.       Итачи промычал в знак согласия и пожелал супругам спокойной ночи, прежде чем удалиться в гостевую спальню, чтобы все хорошенько обдумать.       — Сегодня был насыщенный день, — вздохнул Шисуи, притягивая жену к себе на колени и кладя руки ей на живот, свое любимое место.       — Это еще мягко сказано, надеюсь, они снова сойдутся, — сказала она, накрыв его руки своими.       — Все, что мы можем сделать, это быть с ним рядом, — тихо произнес Шисуи.       Сакура утвердительно хмыкнула и положила голову ему на плечо.       Пара наслаждалась покоем и обществом друг друга.       Вскоре Сакура задремала, и Шисуи отнес ее в спальню.       Он медленно раздевал жену, благоговейно оглаживая ее тело и ласково целуя его, уделяя особое внимание животу.       Когда они наконец легли в постель, Сакура повернулась к мужу и чмокнула его в губы, после прижалась к его груди и уснула.       Шисуи же для этого потребовалось некоторое время, однако в итоге ровное дыхание жены убаюкало его.