Like Father, Like Son

      – Чхве, давай внимательнее, мне не нужны здесь пятнистые стены, – низкий голос начальника в очередной раз режет уши омеги. Ёнджун медленно закрывает глаза в попытках бороться с раздражением, которое он вызывает, и так же медленно выдыхает воздух из лёгких. – Если не можешь с первого раза нормально покрасить, то и не жалуйся потом, что остался переделывать в нерабочее время.       И это уже шестое замечание от босса за сегодня.       Иногда Ёнджун думал, что хуже человека, чем господин Ли, на свете просто не существует. Слизняк, как его тайно прозвали среди сотрудников, полностью оправдывал свою кличку, будучи тем самым стереотипным примером агрессивного начальника, которому наплевать на собственных работников и их права. Вечно недовольный и с таким лицом, как будто ему все что-то должны, он расхаживал по офису с физиономией какого-то царя. Можно подумать, он всех людей в компании с помойки подобрал, так уж ему хотелось чувствовать себя властным.       И конечно, во время ремонта в офисе в его поведении изменений не произошло. Точнее, они были, только далеко не в лучшую сторону. Пока кто-то из сотрудников работал на оставшихся действующих компьютерах за троих, все остальные преображали здание и помещения внутри собственными усилиями. Делал ли что-то для этого господин Ли? Естественно. Куда ж такому коллективу без превосходного руководителя – а это, на минуточку, самая сложная задача в любом деле. Нужен же людям кто-то, кто будет следить за процессом и направлять работу в нужное русло.       Только по факту получалось иначе. Начальник шнырял из кабинета в кабинет подобно коршуну, который только и делал, что выискивал недостатки и искал причины отчитать кого-то за плохую работу. А то, что никто из них не учился ремонтировать стены и потолки на профессиональном уровне? Не, не слышали. Всякое подобное высказывание каралось хлёстким «помалкивай и делай, что велено».       Вот и Ёнджуну тоже периодически прилетало по пустякам. Омега понятия не имел обо всех тонкостях и ньюансах покраски стен в новый цвет, а на деле это ещё и оказалось труднее, чем рассказывали коллеги. В общем, господину Ли было где разгуляться, придумывая претензии. То ему не понравилась кисть, выбранная Ёнджуном, то краска была нанесена неравномерно, то ещё какой-то бред.       – Не волнуйся, я покажу, как это делается, – на помощь пришёл старший коллега из смежного офиса, к которому босс относился чуть лояльнее. Ёнджун на это ничего не ответил, только с благодарностью в глазах следил за тем, как мужчина двигает валиком по поверхности. У него получалось намного лучше, хотя со стороны выглядело так, будто он делает всё абсолютно так же.       – Не переживай из-за слизняка так, он всегда не в духе, – решил зачем-то продолжить разговор коллега. – Зажал денег на нормальный ремонт, а теперь бесится, что у него работают не умельцы на все руки.       – Я не реагирую на это, – безэмоционально ответил Ёнджун. – Уже просто нет сил.       Ёнджун наврал. Сил, к сожалению, у него достаточно, но только не для того, чтобы сделать господину Ли шедевральный ремонт, а для ощущения боли от обиды за каждый укол от начальника. Сколько он тут работает, а всё никак не может привыкнуть. Держит всё в себе, не позволяя проявить хоть намёка на недовольство или, боже упаси, резко ответить на очередной такой выпад.       Он мог бы запросто забрать документы и сказать «чао какао», а затем с наслаждением плюнуть в утренний стаканчик с кофе прямо на глазах у слизняка, если бы не одно но. Большое, жирное и слишком важное, чтобы его игнорировать.       Увольнение стало мечтой парня чуть ли не с первого рабочего месяца. Работать под руководством такого приставучего и явно позволяющего себе лишнего начальника казалось невыносимым. Тем не менее, у Ёнджуна была причина держать язык за зубами и постоянно проглатывать обиду. Это его зарплата.       Слизняк был до ужаса омерзительным человеком, но именно в его компании Ёнджун мог работать без нужды загибаться вечером в какой-нибудь кафешке, чтобы прокормить себя и сына. Было неким чудом то, что мужчина позволил омеге занять трудовое место, изначально предназначенное для альфы. Правда, и отношение в коллективе к Ёнджуну сперва было соответствующим – на него все остальные смотрели свысока, считали второсортным и не достойным такой работы. И господин Ли порой не упускал возможности напомнить омеге про то, что его тут держат в качестве исключения, но зарплату выплачивал равноценную со всеми остальными. Наверное, это единственное, за что ему стоило быть благодарным.       – Я закончил, господин Ли, – Ёнджун нашёл начальника на цокольном этаже кричащим на других работников. В таком состоянии к нему не стоило даже близко подходить, но омега порядком опаздывал забрать Хванчуна из садика, поэтому хотел поскорее забыть про ужасы на работе и исчезнуть отсюда.       – О, Чхве, это ты, – мужчина вскинул брови и как будто изменился в лице. Брезгливо оглянув тех бедолаг, которым только что пришлось выслушивать его крики, он повернулся к парню и даже попытался создать видимость спокойствия. – Пойдём посмотрим, что ты там напортачил своими кривыми ручонками.       Очередное унижение, которое господин Ли произносит не задумываясь, а Ёнджун пропускает мимо ушей. Потому что уже не сотое и не сто первое, потому что это вообще цветочки по сравнению с тем, на какие ругательства слизняк способен.       К превеликому счастью Ёнджуна, его покрашенная стена вполне удовлетворила босса, так что уже через десять минут он мог ехать за Хванчуном.       Сидя на заднем сидении автомобиля такси, он просто бессильно втыкал в окно. Этот день его очень изморил. На улице успел пойти небольшой дождь, и омега следил за тем, как капли быстро стекают по стеклу и оставляют за собой мокрые дорожки.       Из-за такой загруженности ему даже думать ни о чём не хотелось.       Мысли о Субине он ещё неделю назад безуспешно попытался выкинуть из черепной коробки. Он больше не встречался с альфой лично, только слышал от Хванчуна рассказы о том, как отец Ёнмёна пришёл к ним в садик один раз после обеда по просьбе воспитательницы и они все вместе рисовали животных вместо полуденного сна. Это в очередной раз напомнило Ёнджуну о том коротком разговоре, что произошёл у них на площадке. Омега старался не думать об этом слишком часто, но в конце концов сдался.       Ему стоило признать, что к Субину его очень тянет. И в этой ситуации, наверное, было хорошо то, что он не попросил у альфы номер телефона, ведь в какой-нибудь момент он бы точно сорвался и нашёл любую глупую причину написать. А это могло грозить разрыву гипотетически существующих у него брачных уз.       Так что теперь он довольствовался только тем, что фантазировал о счастливой жизни в любви и радости вместе с кем-то похожим на Субина. Сдирал обои в пыльной подсобке офиса, а мысленно был на отдыхе где-то за городом вместе с Хванчуном и своим любимым альфой, который у него когда-нибудь да появится. С каким-нибудь высоким альфой с добрыми глазами и милой улыбкой.       Когда-нибудь он основательно займётся этим, начнёт больше заботиться о себе и найдёт партнёра, который полюбит и Ёнджуна, и его маленького сына.

***

      На момент, когда Ёнджун приехал в детский сад, из детей там остался один лишь Хванчун. Последнего малыша-бету забрали домой ещё пятнадцать минут назад, так что теперь омежка сидел вместе с воспитательницей в коридоре и увлечённо сминал в руках пучеглазого резинового утёнка.       – Добрый вечер, госпожа Чон, – Ёнджун вошёл запыхавшийся, но старался не подавать вида. – Спасибо, что подождали, я задержался на работе и приехал так быстро, как смог. Привет, солнышко, – обратился он уже к сыну.       – Папочка! Ты пришёл! – Хванчун аж подпрыгнул на месте и побежал к родителю за объятиями. – А я думал, что ты про меня забыл...       – Ну как я мог забыть про своё сокровище, – Ёнджун начинает гладить его по голове и сам чувствует, как на душе становится легче. Хванчун действительно был самым дорогим, кто был у омеги в жизни, и от одного его родного запаха парню становилось лучше. – Просто злой дядя начальник не хотел отпускать папу домой.       – Нехороший дядя, – фыркнул омежка и вынырнул из объятий, чтобы взять с полки в шкафчике свой рисунок. – Смотри, папа, мы сегодня опять рисовали с дядей Субином. Угадай, кто это!       На рисунке очень даже реалистично для четырёхлетнего ребёнка был изображён детёныш панды. С размером глаз Хванчун немного начудил и сделал их огромными «чтобы милее казалось», но выглядела картинка всё равно прелестно.       – Хм, кажется, это мишка, – Ёнджун попытался ответить непринуждённо, а у самого сердце быстрее забилось от упоминания Субина. Его здесь даже нет, а он уже так сильно влияет на омегу.       – Это пандочка! Его зовут Сахарок, – довольно пролепетал Хванчун и сложил рисунок в пакет, который собирался забрать домой. – А ещё! Папа, Ёнмён пригласил меня на свой день рождения!       А вот это уже интересно. Нет ничего плохого в том, чтобы пригласить кого-то на свой день рождения, наоборот, это очень весело и круто. Но у Ёнджуна есть некоторые вопросы о том, каким образом это будет происходить, раз уж имениннику исполнится только пять лет, а за всеми его гостями нужен глаз да глаз.       – Ничего себе, пойдёшь к другу на праздник, – омега усадил сына перед собой и подавал ему ботиночки, чтобы он сам натягивал их на ноги. – А он не говорил, когда приглашает и куда?       Малыш помотал головой.       – Он сказал, что тебе всё расскажет дядя Субин.       Ну конечно. Почти пятилетний ребёнок не может организовать всё самостоятельно, этим будут заниматься его родители. А так как с Субином Ёнджун уже знаком, то и рассказывать всё ему будет он. Только для этого им нужно как минимум ещё раз где-то пересечься.       – Кстати об этом, Ёнджун-щи, – госпожа Чон вернулась в коридор. – Господин Чхве сегодня настойчиво просил поделиться с ним вашим номером телефона, и простите мне это, пожалуйста, но я не смогла отказать. В конце концов, вам всё равно пришлось бы связываться с ним, чтобы узнать подробности празднования.       Подождите.       Субин попросил номер телефона Ёнджуна.       У него теперь есть номер телефона Ёнджуна. И он может написать или позвонить ему в абсолютно любой момент. А затем это сможет делать и сам омега.       Приятно, что судьба всячески намекает Ёнджуну на то, что ему стоит задуматься над своей личной жизнью, но не очень понятно зачем.       – Не беспокойтесь из-за этого, госпожа Чон, – на автомате ответил парень, переваривая информацию.       С одной стороны, нет никакой гарантии, что они с Субином будут много общаться и обсуждать что-то кроме непосредственно праздника. Может, он вообще удалит его номер, как только пройдёт день рождения Ёнмёна, и они никогда больше не заговорят друг с другом. Но с другой стороны, полёт фантазии Ёнджуна очень высок, и его не получается остановить силой воли, так что ничто не мешает омеге помечтать о какой-нибудь параллельной вселенной, в которой Субин магическим образом оказывается влюблённым в него.       Параллельной, потому что они никогда не пересекутся.       – Папочка, а можно я попрыгаю по лужам по пути домой? На улице был дождик, а теперь всё мокрое, я не смогу покататься на горке, – жалобный голос Хванчуна вытянул омегу из пучины рассуждений. На ближайшее время ему придётся сосредоточиться на более важных вещах: погулять с сыном по двору, придумать, что приготовить на ужин, а также море других дел, которые сами себя не сделают, к всеобщему сожалению.       И всё это время он будет особенно ждать сообщения от одного конкретного альфы.

***

      Но вечер подошёл к концу, а входящие на телефоне ограничивались обсуждением поехавшей крыши слизняка в чате коллег и новостной рассылкой по электронной почте. Никакого намёка на то, что Субин собирался с ним связаться.       Ёнджун не мог объяснить, почему чувствовал из-за этого раздражение. Точнее, мог, но не хотел верить в то, что его увлечение альфой за настолько короткий срок достигло такого масштаба. Он чувствовал себя девчонкой, которая ждёт свидания с парнем, а за минуту до выхода ей пишут «я не приду» или что-то в этом роде. Весьма неприятно, но что поделать, если ты сам выстроил эти ожидания и сам в итоге оказался расстроенным, что они не оправдались.       Ещё он чувствовал себя глупцом. Только подростки в пубертатный период реагируют на всё со свойственным им максимализмом, а Ёнджуну уже, на минуточку, двадцать пять лет, он солидный взрослый дяденька, которому не стоит вести себя подобным образом. В конце концов, госпожа Чон могла случайно ошибиться в цифрах или вовсе дать Субину неправильный номер. А может они с Ёнмёном вообще передумали приглашать кого-то на праздник.       Долгожданное сообщение высветилось на экране только утром, когда Ёнджун едва-едва открыл глаза и потянулся проверять ленту новостей. Спросонья он даже не понял, кто ему пишет в такую рань, но выдохнул с облегчением, перечитав сообщение несколько раз. От кого: Неизвестный Доброе утро, Ёнджун. Это Чхве Субин, отец Ёнмёна. Твой номер мне дала госпожа Чон, и я прошу прощения за это, но иначе просто не смог бы с тобой связаться. Я думаю, Хванчун уже рассказал тебе, что Ёнмён решил пригласить его на свой день рождения. Всё необходимое я могу рассказать по звонку, когда тебе будет удобно. Просто набери меня по этому номеру. Хорошего дня!       Приятные мурашки начали щекотать кончики его пальцев, пока он водил по экрану телефона, перечитывая эти строки. Субин такой милый в этом плане, не стал беспокоить Ёнджуна звонками, а выделил время для омеги, чтобы тот смог позвонить сам.       Парень лыбился в телефон минут пять, пока не вспомнил, что время не резиновое и по утрам имеет свойство идти намного быстрее, особенно когда ты только собираешься на работу. Он ещё с минуту подумал над тем, под каким именем сохранить новый контакт, остановился на простом «Субин» и уже хотел вставать с кровати, как в голову закралась мысль о том, что было бы неплохо альфе что-нибудь ответить. Хотя бы дать понять, что Ёнджун увидел его сообщение.       Сонный мозг омеги ещё, к счастью, плохо работал и не способен был придумать что-то стрёмное, из-за чего Ёнджуну потом пришлось бы лишний раз краснеть. От кого: Ёнджун Доброе утро, Субин. Спасибо за сообщение, я позвоню сегодня вечером. В восемь будет нормально?       А нет, всё-таки он себя переоценил.       Парень смотрит на то, как значок сообщения с «отправлено» меняется на «доставлено» и хлопает рукой по лицу. Субин же сказал звонить в любое время, зачем было уточнять?       Но не успел он ничего исправить, как телефон звякнул двумя новыми уведомлениями. От кого: Субин Да, всё окей Буду ждать :)       Долго любоваться этим смайликом Ёнджун не стал, зато успел чётко представить в голове, как Субин сейчас мог улыбаться у себя дома. Может, он тоже лежит на постели, как и омега, с растрёпанными волосами и в пижаме, а в его комнате стоит лёгкий аромат его природного лавандового запаха...       Вздох. Пора взять себя в руки и вернуться в реальность. Ёнджуну ещё собирать Хванчуна в садик и самому на работу собраться, не говоря уже про тривиальные вещи типа завтрака.       Впрочем, день у омеги прошёл весьма неплохо – не идёт ни в какое сравнение с тем, что было на работе вчера. Господин Ли, на удивление, сегодня почти не трогал омегу, а во второй половине дня и вовсе уехал по делам в соседний город. Несмотря на то, что ремонт в офисе был в самом разгаре, многие сотрудники в этот день работали за компьютерами, как им и положено по профессии. Так Ёнджун смог вернуться к привычному составлению таблиц и печатанию отчётов, по которым порядком успел соскучиться (он никогда не думал о том, что ему будет не хватать этого занятия).       Он был настолько рад всему этому, что вспоминал о сообщениях от Субина реже, чем гипотетически мог вспоминать, занимаясь какой-нибудь покраской стен снова или сортировкой вещей. И это радовало ещё больше: чем меньше он думает об альфе, тем выигрышнее это будет для них обоих, ведь лучше бы Ёнджуну не влюбляться в занятого человека, пока не стало слишком поздно.       Он старался смотреть на эту ситуацию больше со стороны родителя ребёнка, который пойдёт на праздник. Что можно подарить Ёнмёну? Есть ли у него какие-то пожелания, стоит ли обговорить это с его родителями? Кто из других детей придёт на день рождения?       Конечно, всё это следовало спросить у Субина лично, ведь сейчас Ёнджун даже конкретной даты не знает. И нужно не забыть поговорить с Хванчуном перед звонком, может омежка поможет понять, что ещё важно уточнить.       Из садика сына он забрал достаточно расстроенным. Как оказалось, Ёнмён сегодня не пришёл из-за каких-то проблем со здоровьем, а с другими ребятами Хванчуну было не так интересно. Он, конечно, был душой детской компании и дружил со всеми, но из целой группы для него давно уже выделился один конкретный альфочка. И Ёнджун пока не решил, насколько положительно он к этому относится, но если судить только по внешности, то у Хванчуна определённо был вкус. А у Ёнджуна ещё и малюсенький краш на отца этого альфочки. Но он никому об этом не скажет.       – Солнышко, ты так сильно расстроился, что даже не хочешь помочь мне выбрать нам продукты на ужин? – Ёнджун решил немного приободрить омежку, когда они зашли в местный супермаркет. Хванчун был непривычно тихим и как будто безжизненным – он выглядел так только в те дни, когда сам серьёзно болел или крупно поссорился с папой. Удивительно даже, как отсутствие друга рядом влияло на мальчика.       – Я хочу домой, папа, – грустно промямлил Хванчун и обнял родителя за ноги прямо посреди магазина.       – Хорошо, сейчас быстро возьмём еду и пойдём, – он приобнял сына за голову одной рукой и пригладил взъерошенные волосы. – А если ты всё-таки поможешь, то мы справимся ещё быстрее.       Домой они вернулись чуть более бодрые. Вероятно, Хванчуна удалось немного развеселить шоколадным печеньем в виде медвежонка, а заодно и Ёнджун стал чувствовать себя лучше. Волнение по поводу предстоящего звонка он решил отложить на потом, ведь до этого ему ещё предстояло приготовить ужин.       Однако время пролетело быстрее, чем парень ожидал, и звонить Субину нужно было уже сейчас. И тут у Ёнджуна всё было абсолютно так же, как это часто случается, когда не рассчитываешь время: сначала ты совсем не переживаешь, потому что до волнующего события ещё далеко, а потом оно скоропостижно наступает и волноваться уже некогда.       Кровь стала циркулировать по телу намного быстрее, потоками приливала к лицу, заставляла краснеть и прикладывать к щёкам что-нибудь холодное, лишь бы не было так жарко. Подумаешь, Субину он какому-то звонит. Обычный альфа, тысячу таких уже встречал.       Только никто другой не заставлял его потеть от одной лишь мысли о том, чтобы просто поговорить по телефону.       Чем дольше Ёнджун тянул, тем меньше времени до позднего вечера оставалось, так что нужно было действовать. Он не маленький мальчик, если вы уже успели забыть, ему двадцать пять и он не настолько трусишка.       Между длинными гудками из трубки Ёнджун слышал удары своего сердца. Секунды тянулись бесконечно, но в конце концов на той стороне провода послышался голос альфы.       – Ёнджун? Добрый вечер, – он разговаривал немного необычно, как будто только минут двадцать назад проснулся. Возможно ли то, что он жаворонок и омега его разбудил?       – Эм... Привет, – они же общаются неформально? Он может поздороваться так? – Я звоню по поводу дня рождения Ёнмёна. И в первую очередь хотел сказать, что Хванчун по нему очень скучал сегодня. Пусть малыш поправляется, – Ёнджун чувствовал себя неловко, но постепенно пытался расслабиться.       – Ох, спасибо, он уже в полном порядке, – омега готов был поклясться, что слышал – чувствовал – как он улыбается. – Передай Хванчун-и, чтобы не переживал, завтра Ёнмён снова придёт в садик.       – Хорошо, – и теперь Ёнджун улыбнулся уже сам.       – И по поводу дня рождения... Ты прости, если у вас намечаются какие-то планы или просто нет желания куда-то идти. Наверное, стоило заранее поговорить с тобой, прежде чем позволять Ёнмёну пригласить Хванчуна. Он будет отмечать его через неделю, в субботу, и проходить всё будет у нас дома.       Дома. Ёнджуну надо будет приехать к альфе домой, где он увидит всю его семью.       – ...Ёнджун? Ты тут? – Субин подумал, что начались проблемы со связью, но единственная проблема была у омеги со связью мыслей в цельный текст в своей голове.       – Да, да, я всё слышу.       – Отлично. Адрес я тогда тебе напишу сообщением, подробное время и содержание тоже укажу там, – по-видимому, альфа собирался закончить диалог, но Ёнджун вспомнил, что ещё не всё спросил.       – Есть что-то конкретное, что Ёнмён хотел бы получить в подарок? Может, ему что-нибудь нужно?       – Хм, – этот вопрос озадачил Субина, но в его тихом смешке был слышен намёк на озорство. – Думаю, есть. Но об этом он сам расскажет Хванчун-и, если не постесняется.       – Постесняется? Что такого нужно альфе в пять лет, из-за чего ему может стать стыдно?       Субин медленно, как будто даже лениво рассмеялся. А Ёнджун ощутил, как у него мурашки поползли по коже и в животе тугой узел завязался. Что с ним творит этот альфа? Почему он так на него реагирует?       Ещё чуть-чуть и он полезет в интернет читать сказки про истинных, в существование которых никогда не верил. Потому что, чёрт его дери, до этого у него не возникало желания записывать чей-то смех на диктофон и потом переслушивать, пока не оглохнет.       – Ничего сверхъестественного, – немного погодя отвечает Субин. – Он просто маленький замкнутый ребёнок, которому сложновато выражать свои эмоции. И я счастлив, что у него появился второй человек, с которым он может чувствовать себя комфортно.       Второй? Если Хванчун второй, то кто тогда первый? Логично, что Субин. Но если их всего два, то почему ему некомфортно со своим вторым родителем? Может, Ёнджун ослышался или связь действительно плохая?       В любом случае, парень не успевает достаточно подумать об этом, чтобы прийти к логичному выводу.       – Думаю, Хванчун тоже счастлив проводить с ним время.       – Конечно.       Субин замолчал, а у Ёнджуна все мысли из головы улетучились. Они оба продолжали сидеть в тишине пару секунд, не зная, о чём ещё поговорить, пока вдруг вдвоём не засмеялись. То ли из-за того, что всё это время старались быть по-вежливее друг с другом и самим стало смешно с этого, то ли из-за того, что просто дурачки.       – Что смешного? Почему ты смеёшься? – сквозь хохот спрашивает омега, а сам улавливает смысл сказанных им ранее слов про чувства Ёнмёна по отношению к его сыну. Потому что сейчас он чувствует то же самое – ему было комфортно просто молчать в трубку, зная, что на другом конце Субин слышит его дыхание.       – А почему ты смеёшься?       – Я засмеялся, потому что ты засмеялся.       – Так ты же первый начал.       – Разве?       – Да, разве нет? – Субин спрашивал с таким интересом, как будто их высокоинтеллектуальный диалог был крайней степени важности. Глупо до абсурда, но им нравилось.       – Меня больше волнует вопрос, почему мы вообще это обсуждаем. Два взрослых дяденьки, а смеёмся тут, как подростки над словом «многочлен».       И в чём Ёнджун был не прав? У них обоих есть дети и не то чтобы совсем маленькие, они как раз из-за них и созвонились, а теперь разговор ушёл в другое русло. Вместе с ним была стёрта и какая-то незримая грань, как будто в один миг парни почувствовали себя свободнее друг с другом. Сначала такие серьёзные, «добрый вечер», все дела, а потом ржут вместе над пустым звуком.       Потому что чувствуют ниточку доверия, хотя ещё совсем друг друга не знают.       – Я, как самый настоящий взрослый дяденька, сейчас ещё мультики с сыном смотреть пойду, – добавляет альфа.       – Серьёзно? Тебя Ёнмён заставляет?       – Ага, – ответил он немного скромно, как будто чуть не выдал чужой секрет. – Ему не нравится долго быть одному, всегда нужно, чтобы кто-то находился рядом. Даже когда своих кикориков смотрит по телевизору.       Услышанное настолько умилило Ёнджуна, что ему захотелось запищать. Он представил Субина и то, как он с интересом смотрит детский мультсериал, на полном серьёзе обсуждая с Ёнмёном персонажей и забавные моменты. Настоящий любящий отец, это достойно уважения.       – О, я вижу, у него неплохой вкус в мультиках. Мне с Хванчуном приходилось поначалу такую дичь смотреть, что меня надолго не хватило.       – Надеюсь, не Телепузиков.       – Боже упаси. Моему сыну не нужна психическая травма.       Ёнджун хихикнул и случайно устремил взгляд на окно. Всё это время он ходил по кухне кругами, а на улице успело очень быстро стемнеть. По ощущениям он разговаривал с Субином не больше пяти минут, но даже за эти минуты в него как будто заново вдохнули жизнь, сделали чуть счастливее.       Тем не менее, диалог пора было заканчивать, как бы сильно ему ни хотелось остаться на линии и слушать красивый голос альфы до поздней ночи. Да и у Субина вон тоже дела есть.       – Ох, Ёнджун-а, прости, что приходится так резко уходить, тут Ёнмёну нужна помощь с чем-то, – уже сам начал прощаться Субин, сопровождая свой голос какими-то шорохами на фоне. Видимо, действительно что-то случилось. – Я напишу всё в сообщении. Был рад твоему звонку.       – Я тоже, – Ёнджун снова улыбается как умалишённый. – Приятного просмотра кикориков.       – Спасибо, – поспешно отвечает альфа и звонок обрывается.       А Ёнджун ещё сидит несколько минут на стуле и прокручивает в голове весь разговор по памяти.       «Ёнджун-а». Субин обратился к нему так непринуждённо, как будто они знакомы вечность и для них нормально использовать имена в такой форме.       Если омега и попытается впоследствии выбросить Субина из головы, то у него будет ещё меньше шансов на успех, чем было до этого.       Ему было страшно начинать звонок, он беспокоился о том, как будет звучать его голос, что он будет говорить, как на его слова отреагирует Субин и много чего другого. Тараканы в голове твердили ему о том, что всё не может быть настолько хорошо, скорее всего альфа такой со всеми, а на эдакую удочку ведётся всякий, кто вдруг решил подумать, что только с ним парень ведёт себя абсолютным милашкой.       Но Ёнджун решил и об этом уже не задумываться. Какие могут быть противоречия, когда он всего на пару минут почувствовал себя по-новому живым? И даже из-за его возможной занятости перестал париться. Просто зацепился за мельком сказанное «второй человек», всё ещё не до конца понятное для него, но уже дающее надежду.       – Папа, ты звонил дяде Субину? – Хванчун вдруг выбежал из-за угла с озорной улыбкой на лице. Было бы здорово узнать, что он не слышал всего разговора, но омега решил не рисковать и не спрашивал об этом вовсе.       – Да, котёнок. Он сказал, что день рождения у Ёнмёна будет в субботу, и я должен отвезти тебя к нему домой, чтобы вы вместе там праздновали. Но мы ещё поговорим об этом позже, хорошо?       Ёнджун поднимает сына на руки и усаживает на колени. От Хванчуна пахнет до невозможности приятно: по вечерам, когда он устаёт и ходит полусонный, его едва уловимый мандариновый запах приобретает некоторую сладость. У самого Ёнджуна это тоже так работало, только он, привыкший к собственному аромату, практически не замечал этого уже давно.       – Угу, – омежка кивнул. – Пошли собирать домик из конструктора.       – Ну пошли, – Ёнджун чмокнул малыша в висок и погладил по щеке.       На телефон пришло новое сообщение, но откроет его и увидит милую фотографию Ёнмёна перед включённым телевизором омега только в кровати, когда будет ложиться спать. Он будет смотреть на неё долго, а потом заснёт с умиротворённой улыбкой, мечтая о счастливой жизни, где его очень любят.

***

      Наверное, у любого родителя в какой-то момент жизни появляется определённый список магазинов, в которые с детьми лучше не заглядывать. Для кого-то всё может обойтись спокойно, без лишних криков и уговоров малыша купить ему киндер или другую сладость, а у кого-то каждый раз целое представление с истериками, слезами и нежеланием ребёнка уходить, пока он не получит, что хочет.       Ёнджуну в этом плане с Хванчуном очень повезло, потому что, как ни странно, омежка в этой черте не был похож на родителя. Если верить рассказам мамы, то Ёнджун в детстве был достаточно капризным и очень эмоционально выражал недовольство. А Хванчун совсем не такой: пару раз, конечно, вкусняшки в супермаркете выглядели слишком привлекательно, чтобы не попробовать за них посражаться с серьёзным «это очень вредно» от папы, но он довольно быстро понял, что с Ёнджуном такой вариант не сработает. Вот станет чуть старше и сам себе купит всё, что только пожелает, а пока что не будет лишний раз разочаровывать того, кто и так всё в этой жизни делает только ради него.       То же самое было и с игрушками. Не то чтобы у Ёнджуна не хватало денег, чтобы радовать сынишку новыми плюшами или машинками время от времени, – как раз наоборот. Пока он работал в компании господина Ли, недостатка в деньгах практически не ощущал. Но и заваливать Хванчуна игрушками, которые скорее всего ему надоедят через пару дней, не торопился.       Как бы то ни было, Ёнджун ни капли не удивился, когда на вопрос о том, куда им стоит пойти за подарком Ёнмёну, омежка ответил «в магазин с игрушками».       – Папочка, а что это такое? – мальчик задумчиво смотрел на разноцветную резиновую штуку, покрытую пупырышками. Выглядела она непонятно, но Хванчуну было очень любопытно узнать, что с ней можно делать.       – Я не особо разбираюсь, но мне кажется, что это какой-то антистресс, – Ёнджун скептически осмотрел поп-ит, который сразу узнал, но сделал вид, что не в курсе. Такие игрушки были популярны среди молодёжи несколько лет назад, когда Хванчуну было чуть больше годика и он был слишком маленьким для них. Если теперь омежка принесёт что-то подобное в садик, то с вероятностью в 99% остальные дети начнут выпрашивать у своих родителей это тоже.       – Давай спросим у тёти, мне интересно, – шёпотом попросил он Ёнджуна, указывая взглядом на продавщицу.       Но как раз за её спиной стояла коробка с чем-то более интересным, на что Хванчун готов был променять даже прикольную радужную штуку.       – Ва-а-ау... – его глазки засветились ярче, а реснички затрепетали.       Ёнджун усмехнулся, когда понял, на что так смотрит его сын. В коробке лежал детский игрушечный ноутбук с небольшим экранчиком и проводной мышкой. Выглядел он не хуже настоящего, да и если верить большой надписи на упаковке, по функционалу тоже многим мог похвастаться. Если давать настоящие гаджеты пятилетнему ребёнку рановато, то такой «пробный вариант» – в самый раз.       – Не забывай, что это подарок твоему другу, – омега напомнил сыну, когда они выходили из магазина с большим подарочным пакетом, в который едва засунули эту коробку. Хванчун был таким довольным, будто это ему купили крутой компьютер и теперь он будет целыми днями играть там в змеек или гоночки.       – Я буду просить у него поиграть, он мне разрешит.       – Ты уверен? – Ёнджун хотел забрать тяжёлый пакет у омежки, но тот не отдал.       – Да. Ёнмёну для меня ничего не жалко, и мне для него тоже.       Парню оставалось только смотреть, как сын старательно несёт подарок в двух руках, почти не видя за ним, куда нужно идти. Что же, наверное, эти двое точно питают друг к другу особые чувства.