Звёздные войны: История воскресшего ордена

      Пенелопа, оставленная наставницей на младший состав Призраков, тихо сидела в просторной гостинной корабля, поглядывая на незнакомых ей разумных. Наученная отцом и рассказами мастеров в любой ситуации вести себя предельно настороженно, она не проявляла никакой инициативы, напротив, строгим взглядом убивала любое желание начинать разговор. Однако Бриджер оказался не из трусливых, попытавшись разговорить хмурую гостью. — Скажи, а ты давно обучаешься в храме? Малышка оживилась, колко зыркнув на синеглазого простачка. — Несколько лет. — И как оно? — Эзра явно хотел выведать как можно больше, ведь так тянулся к секретам Силы и знаниям храма, которые были ему пока что недоступны. Пенелопа слегка смягчила взгляд, падкая на возможность похвастаться своими достижениями, особенно перед таким незнайкой, как Бриджер. — Храм — удивительное место, наполненное одарёнными со всех концов Галактики. Не существует места, подобного храму Кальцедонии. — Вас и правда там удивительное количество, — хмыкнул Зебб, оторвавшись от перепалки с Чоппером. — Все ведь думали, что джедаев не осталось в нашем мире. — Пусть так и думают дальше, — нахмурилась молодая воительница, всполошив слушателей. — Чем меньше враг о нас знает, тем сильней окажется наш удар. — А ты смышлёная, — ухмыльнулась довольная её словами Сабин, подсев ближе. — Мне всегда казалось, что джедаи куда более смиренные и… Правильные. Однако молодое поколение сильно отличается от привычных стереотипных рыцарей. — Сабин… — заволновался Эзра, понимая, что для выживших подобные темы очень оскорбительны. — Благодаря магистру Джеку мы росли с осознанием, что нельзя пренебрегать силой тёмной стороны. Учителя нехотя рассказывали нам истории прошедшего геноцида, объясняли то, каким был храм до той катастрофы, учили тому, на что прошлые мастера закрывали глаза и махали рукой. Повстанцы слушали внимательно, с долей удивления, не ожидая от малышки столь уверенных и взрослых слов, свойственных лишь людям куда более мудрого возраста. И от осознания её несвойственной зрелости становилось так не по себе, ведь эти дети выросли без возможности насладиться детством. Тем прекрасным временем, когда в душе царит лёгкость, а страх даже не показывается на горизонте. Нынешнее поколение росло в условиях вечного напряжения и с единственной мыслью о возрождении некогда великого ордена. Их взращивали в куда более спартанских условиях, нежели прошлые поколения, вынуждая вырасти куда быстрей, чем прежних джедаев. Всё это навевало тоску и грусть, вызывая сосущее под сердцем желание приласкать и укрыть под тёплым крылом. Да вот только заглянув в эти холодные и воинственные глаза, становилось понятно, что они не примут этой жалости. Не из чувства гордости, а из-за страха позволить сердцу стать мягче, что сведёт на нет всё то, ради чего они все эти годы тренировались. — Почему вы все его так почитаете? — спросил растерянный Эзра, понуривший голову. — Разве наставник тебе не рассказывал? — фыркнула Пенелопа. Тот поднял взгляд, встретившись с яркими золотистыми глазами, что сияли, словно у мастера Прайза. — Он предпочитает не говорить лишний раз о геноциде… Для него это слишком болезненная тема. — Пока он не оставит это в прошлом, не сможет идти вперёд, — хмыкнула Чучи-Прайз, сложив руки на груди. — Как будто это так просто? — Эзра с недовольством сжал кулаки. — Жизнь сама по себе не простая, а если держаться за каждую проблему, что случилась в жизни, долго не проживёшь. Эти слова очень разозлили Бриджера, ведь совсем недавно он чуть не потерял учителя и друга, а сейчас какая-то маленькая зазнайка упрекает его наставника в слабости и трусости. Он вскочил с места, схватив Пенелопу за шиворот лазурной рубашки. Правда та тут же среагировала, схватившись за кулак, а после подтянувшись и обвив ногами корпус парня, заключая в капкан. Тут же со своих мест повставали остальные члены экипажа, сделав неудачную попытку разнять парочку, правда та сгорела в пламени недовольства двух одарённых, вынудив обратиться за помощью к показавшейся в гостинной Гере. — Вы что творите?! — занегодовала твилечка, оттянув Бриджера от вставшей на ноги Прайз. — А ну разошлись по разным углам! Эзра с недовольством отошёл к стене, на которую облокотился, сложив на груди руки, всем своим видом показывая, как недоволен произошедшим. Пенелопа же осталась стоять рядом с Синдулой, хмуро поглядывая на брюнета. — И что произошло? — спросила разнервничавшаяся девушка, издавшая усталый стон. — Она назвала Кэнона трусом, — фыркнул Бриджер, отводя взгляд. — Я сказала, что ему нужно отпустить прошлое, если он хочет стать сильней, — воспротивилась девчушка. — Тебя это, кстати, тоже касается, Бриджер. — А-а-а? — он с недовольством посмотрел на гостью. — Ну всё, хватит, — Гера махнула головой Сабин и Зеббу, сама попросив Пенелопу ступать за ней. Та не стала сопротивляться, только и рада уйти подальше от Бриджера, что, по её мнению, слишком мягкотел и глуп для статуса падавана. Пройдя пару коридоров они зашли в бортовую кабину корабля. Присев на место пилота, что всегда числилось за Синдулой, Гера указала рукой на соседнее, призывая малышку составить ей компанию. Та, не желая совсем уж подставлять наставницу, покорно опустилась рядом, храбро смотря в изумрудные глаза. — Прошу прощения, за доставленные неудобства… — она говорила без тени искренности и сожаления, только для того, чтобы соблюсти принятые нормы приличия и избежать долгой морали, что будет ей читать твилечка. Часто в храме Пенелопу ругали за столь халатное поведение и несмысленность простых норм, однако будучи ещё малышкой, Пенелопа стояла на своём, не познав того жизненного урока, после которого подобные ситуации воспринимаются иначе. Однако были и те, перед кем Прайз могла искренне извиниться. В это небольшое число входила наставница, которую Пенелопа безмерно уважала, так же она искренне слушалась магистра, считая его частью своей семьи, и проявляя уважение, которого требовал старший из братьев Тано. Сам Кэмерун аналогично входил в то небольшое число разумных, что удостаивались искренность от Пенелопы, а этот парнишка и вовсе мог похвастаться симпатией, которую та проявляла, хоть и в своей манере. Последние, кому Чучи-Прайз открывала сердце, были сестра и мама. Хоть с ними она в последние годы не виделась, всё ещё теплила в душе милые чувства. — Понимаю, ты нам не доверяешь, — говорила Гера, пытаясь не давить на ребёнка, но желая защитить близкого человека. — Однако я прошу тебя быть более снисходительной к Эзре и Кэнану. Недавно они прошли через очень непростой бой и сейчас восстанавливаются морально и физически. — Я знаю, просто мы с этим Бриджером слишком разные. Лучше будет нам находиться на расстоянии, пока мы с наставницей здесь. Послышался скрежет металла, а после в рубку медленно прошагал Кэнан, опирающийся на стену. Гера тут же вскочила с места и подбежала к любимому, боясь, что тот в любой момент упадёт, как это случалось до этого, однако Кэнан отказался от помощи, дав понять, что желает пройти этот путь самостоятельно. — Разве вы были не с наставницей? — Она отправилась с Эзрой на улицу. Хотела с ним поговорить, как и я с тобой, — он сел в кресло, пока ещё двигаясь неуверенно и скованно, держась лишь на одном энтузиазме и мышечной памяти. — Гера, можешь дать нам переговорить наедине? — Х-хорошо… — последний раз оглядев одарённых, она направилась к друзьям. Некоторое время джедаи сидели в тишине. Пенелопа рассматривала лицо Джаруса, в то время как Кэнан свыкался с незнакомым потоком Силы, что находится рядом. — Скажите, вы правда сталкивались с Вейдером? — неожиданно спросила Пенелопа, не проявляя к Кэнану жалости, зная из слов наставницы, как это унизительно для подобных разумных. — Да. — И как он? — Почему ты спрашиваешь? — Хочу узнать врага лучше, — с воинственным взглядом призналась малышка. — Ты его не боишься? — удивился Джарус, поражаясь отваге молодых падаванов. Он в своё время был совсем не таким. — Нет. Я, как и все молодые рыцари ордена, желают его победить, чтобы приблизить конец Империи. — Но вы ведь с ним никогда не встречались… — Поэтому-то и спрашиваю вас. Это он лишил вас зрения? В ней чувствовалась холодная бестактность, что задела Джаруса, однако он сдержал порыв, оставшись спокойным. — Нет. Это сделал иной ситх. — Кто же? Инквизитор? Какой из них? — Это дело рук Дарта Мола. Ныне он беглый преступник, разыскиваемый как джедаями, так и ситхами. — Так он жив…? — прошептала удивлённая Прайз, захлопав ресницами. — И достаточно силён, несмотря на возраст… Настоящий монстр. Та замолчала, разглядывая понурый стан мужчины. — Вы его боитесь? — Нет… — Тогда почему опускаете голову? Рыцарь, что несёт надежду, не должен опускать головы, ведь на него смотрит вся Галактика, — она говорила с долей детского максимализма, чем смешила Кэнана. Он совсем забыл, что рыцарь прежде всего именно символ, а в нынешних реалиях самый настоящий светочь, обязанный разжигать в сердца разумных огонь надежды. — Тебе об этом говорил магистр Джек? — Нет, папа. — Черин? — Вы ведь были знакомы? Он рассказывал, что вы были дружны ещё во времена старого ордена. — Мы и правда часто тренировались и занимались вместе, — и вновь на его лице расцвела вялая улыбка. — Вместе с Асокой и Баррис, мы учились под покровительством мастеров. — Вы знали и госпожу Оффи? — Нас часто отправляли на совместные миссии, как и Черина с Асокой. — Да вы крутой, мастер Джарус. Кэнан опешил, в непонимании смотря в сторону голоса, что стал куда более мягким и игривым. На душе как-то сразу потеплело, а лицо прорезала светлая улыбка, давненько не посещающая джедая. — Я самый обычный… — Однако вы один из немногих рыцарей, кто лицом к лицу встречался с Вейдером и ушёл от него живым. Мужчину будто током ударило, стоило заслышать нечто подобное. Он никогда не считал себя уникальным, как тот же Энакин, в котором орден видел незримый свет, или Джек, находящий в себе силы плыть против течения. Кэнан знал, насколько неуникален и обыден, из-за чего порой унывал, не видя смысла в своём существовании. Однако молодая ученица, бездумными словами, смогла вдохнуть в него жизнь. Некогда потерявший стимул к росту, опустивший руки из-за тяжёлой травмы, Джарус осознал, что действительно сделал нечто уникальное. Что-то, чем сможет утешить свою израненную душу. — Спасибо, Пенелопа, — он улыбнулся, смотря куда-то перед собой, чувствуя тёплый сгусток Силы, который напоминает светлячка. Им была юная Чучи-Прайз. — Орден нуждается в вас, господин Джарус, — ответила девчушка, удивительно по-взрослому отнесясь к данному разговору. — Поэтому не смейте падать духом, особенно в такой переломный момент.

Тем временем рядом с кораблём. Золотистое поле

— Дивная планета, — с улыбкой протянула Катуни, наслаждаясь тёплыми порывами ветра, играющего во ржи. Стоящий рядом Эзра лишь с хмуростью оглядел местность, явно взволнованный далеко не красотами родного дома. — О чём вы хотели поговорить, мастер? Та взглянула на него своим пустым взглядом, вынудив Эзру испуганно отвести взгляд. В этих глазах он видел тьму. Несчастье, выпавшее на долю учителя, которое он не смог предотвратить. — Тебя это сильно гложет. Твоя сила… Парень встрепенулся, с непониманием взглянув на толотианку. — Из-за меня учитель пострадал… Я виноват в случившемся! — Это не так, — в полном спокойствии продолжала Катуни, не поддаваясь истерикам юноши. — Откуда вам знать?! Вас там даже не было! — Но ты был там, — продолжала спокойная одарённая, сбивая парня с толку. — Эзра… Ты ведь просто хочешь, чтобы тебя сделали виноватым… Он опешил, не понимая её слов. — Ты надеешься тем самым загладить вину, к которой не имеешь никакого отношения. — Но… Это ведь я помог Молу… Я привёл его в тот храм! Из-за меня пострадал учитель и Асока! — Они пострадали из-за ситхов, а ты лишь стал несчастным свидетелем того хаоса. — Зачем… — зашипел потерявшийся в мыслях Эзра, сжимая от негодования кулаки. — Зачем вы меня оправдываете?! — Потому что не хочу, чтобы по собственной глупости ты завёл себя во тьму. Бриджер испугался, нехотя отшатнувшись от мастера. — Я-я… Я никогда… — Сейчас Кэнан не может помочь тебе справится с психологической травмой, оставленной тяжёлой битвой, ведь он сам борется со своими демонами, поэтому я и прилетела сюда. Магистр попросил приглядеть за вами, убедившись, что вашему ментальному здоровью ничего не угрожает. — Магистр Квинс…? Но… Как он понял? — Не трудно догадаться, что после встречи с подобными одарёнными ваш рассудок пошатнётся, — Катуни стала чуть серьёзней. — Мало кто выдержал бы подобный напор. — И… Как мне побороть влияние тёмной стороны? — Вспомни, ради чего ты сражаешься, — с удивительно спокойным, немного усыпляющим голосом произнесла Катуни. — В своё время нам это сильно помогло. Они смолкли, смотря на покачивающуюся рожь, бликами сверкающую в солнечных лучах. Здесь было так спокойно, и, на удивление, легко дышалось. — Госпожа Катуни… Могу я кое-что спросить? — Конечно. — Как… Как вы потеряли зрение? Она не спешила с ответом, пытаясь подобрать нужные слова. — Это случилось уже после истребления… Мы тогда ещё ходили в падаванах. Так уж случилось, что до нас дошла информация о предателе, который своим существование угрожал спокойствию ордена. — Вас пытались предать? — всполошился Бриджер. — К сожалению да… По полученной информации, подозреваемый находился в числе учеников, поэтому магистр, знающий нас лучше остальных падаванов, попросил провести расследование. Мы с друзьями принялись собирать улики, стараясь вести себя как можно обыденней, даже не подозревая, что предатель оказался так близко… — Им был кто-то из ваших друзей? — К великому прискорбию, — она вздохнула, с болью вспоминая те времена. — Однако междоусобицы и несогласия в наших рядах не позволили вовремя открыть глаза, вынудив пойти по ложному следу. Мы заподозрили не того, за что и поплатились… — Так это из-за него вы…? — Нам всем несладко пришлось… Но мы смогли справится, пережив чёрную полосу жизни. — Как вам удалось вернуться в строй? Это ведь… Непросто… Она с усталой улыбкой взглянула на молодого рыцаря, погладив его по волосам. — Рядом со мной были разумные, которым я могла доверять. Поэтому Эзра, прошу, не оставляй Кэнана… Я понимаю, тебе самому сейчас нелегко, но вы нужны друг другу. В пережитом горе вы найдёте силу, о которой до селе не слышали. — Х-хорошо…