Чёрный клан

Слова отца заинтриговали Эймонда — ему-то казалось, что им нужно поскорее покинуть столицу, пока их не обнаружили. Но потратить время, чтобы зайти… — И куда мы пойдём? Деймон прищурился. — Помнишь, как вы с Джейсом ходили на арену детских боёв? — Да. Стой, ты думаешь, Геймон… — Вы нашли Эйгона там. Стал бы он делать ставки в каком-то подвале ещё? — Вряд ли, — Эймонд оглянулся на освещённый редкими огнями ночной город, прикидывая направление пути. — Я думаю, нам в ту сторону. — Давай проверим, — кивнул Деймон и надел капюшон плаща. Эймонд последовал его примеру. Они поспешили прочь от Драконьего логова, ещё быстрее, чем до этого ходили с Эйгоном и Рейнис. И даже несмотря на необходимость глядеть в оба и прислушиваться к возможным угрозам это была приятная прогулка. Эймонд испытывал облегчение от того, что Эйгон сейчас летел к Драконьему камню, его удалось вывести из Красного замка без проблем и сорвать коронацию, как и планы деду. На роль претендента на трон оставался ещё Дейрон, но Эймонд отправил ворона ему в Старомест и пригласил на Драконий камень. Ответ должен был прийти в течение нескольких дней. То, что и Рейнис из замка вывели, тоже играло в их пользу — дед Отто не сможет использовать её как заложницу для давления на Рейниру и Деймона. Официальные наследники по линии Эйгона сейчас мирно спали на Драконьем камне, а за неофициальным он шёл вместе с отцом. — Что ты планируешь для моего племянника, отец? — тихо полюбопытствовал Эймонд, когда они начали пробираться по улицам столицы. — Пока только забрать с собой. — Эйгон сделает всё, что нужно, и так. Он не доставит проблем, — заверил он, желая доказать, что шантажировать брата его же ребёнком не понадобится. — Тем лучше для Эйгона. Они свернули на очередную грязную улочку, и Эймонд её узнал. До каменного дома с подпольной ареной осталось пройти совсем немного, хотя и сквозь толпу оборванцев и гуляк. Путь им ненадолго перегородила застрявшая повозка, так что пришлось остановиться и отойти к стене дома, чтобы не затоптали. Вероятно, Эймонд слишком долго смотрел с сомнением на профиль отца, так что в итоге Деймон закатил глаза и проворчал: — Да не сделаю я ничего с мальчишкой, успокойся. Отдам слугам и мейстеру, пусть выхаживают. Шесть лет в подвале без света — это очень долго для ребёнка. В его голосе прозвучали такие интонации, что Эймонд невольно улыбнулся. Отец словно опасался, что его заподозрят в сочувствии к маленькому Геймону, и одновременно не желал показаться совсем уж жестоким монстром. — Я хочу быть похожим на тебя, — честно признался Эймонд в ответ на короткий взгляд. И тут же получил второй, недоверчиво-вопросительный. — Я далеко не всё знаю и не всё правильно оцениваю, и совершаю большие и маленькие глупости. Но я вижу, что с тобой у меня есть шанс стать лучше. И не только во владении мечом, где твои уроки бесценны. — Я совсем не идеален, Эймонд. — Тем не менее, есть много того, в чём ты силён. И что ещё важнее, другим словно нет до этого дела: ни Рейнире, ни Джейсу с Люком, ни кому-то ещё из них всех. Потому я и хочу усадить тебя на трон, чтобы тебя заметили многие. И потому мне так страшно разочаровать тебя настолько, что ни на одну совместную вылазку ты меня больше не позовёшь. На несколько мгновений повисло молчание. Эймонд уже начал проклинать свой длинный язык: надо было остановиться на словах о тренировках с мечом, но теперь… Постояв, сузив глаза, Деймон неожиданно вскинул руку, схватил Эймонда сзади за шею и потянул к себе, вынуждая приблизить голову на совсем короткое расстояние без шансов вырваться раньше времени. — Теперь послушай меня, сынок. Я определился на твой счёт, ещё когда ты вернулся с корабля Лариса, зная, что тебя подставили под обвинение в воровстве. Ты все равно приплыл, и мне этого хватило. То, что ты оказался мне не племянником, а сыном, — это… Приятная деталь. Которая, однако, развязала мне руки на то, чтобы сделать из тебя лучшую версию меня. И я рад, что ты сейчас опрометчиво на это согласился. Тут Деймон сделал паузу, так что Эймонд смог сглотнуть и подтвердить: — Я этого хочу. — Значит, получишь. Тебе надо запомнить две вещи. Первая: как бы ты меня ни разочаровывал, от меня тебе все равно не отделаться. Я не отвернусь от своего сына, даже если он ведёт себя как болван. — Я запомню. А вторая? — Ты всегда можешь попросить о разговоре на двоих как мой ребёнок. И обсудить со мной что угодно, Эймонд. Тебе достаточно сказать: «На пару слов, пап». Советую как-нибудь попробовать. На это Эймонд не мог не улыбнуться, вдруг осознав, что, оказывается, его за все совершённые ранее глупости уже простили. И что у него есть отец, которому не всё равно, — он, кстати, ободряюще улыбнулся в ответ, после чего убрал с шеи руку, давая возможность выпрямить спину. — Я обязательно попробую, пап. Я не был уверен, что тебе так уж охота возиться со взрослым ребёнком. — Был бы он ещё действительно взрослым… — глубокомысленно заметил Деймон, проверяя, убрали ли повозку. Эймонд недовольно засопел, понимая, что его дразнят. — …Но для некоторых заданий сгодится, — закончил фразу Деймон и оглянулся: — Геймона на драконе повезёшь ты. Мне хватило внуков. — О. А вот им очень понравилось летать с тобой, до сих пор вспоминают с восторгом, — с удовольствием поведал Эймонд. — Жаждут повторить. Ты как? — Ты, я смотрю, вообще не жалеешь своего старика. — Что поделаешь, если у него талант просвещать молодёжь. Они поулыбались друг другу. Затем Деймон поднял глаза к небу и с сожалением сказал: — От ночи осталась едва ли половина. Надо идти. — Увы. И да, идём. Нужное каменное здание удалось найти очень скоро, и Деймон коротко постучал в толстую чёрную дверь. Её открыл почти сразу какой-то худощавый, очень бледный парень и усталым голосом проговорил: — Сегодня ставок и боёв не будет, ближайшие бои завтра в… — Меня не волнуют бои, — перебил его Деймон. — Позови сюда Краала немедленно. Парень недоумённо моргнул. — Милорд? — Или мне привести городскую стражу? Ту часть, которой твой хозяин не платил? А ведь они до сих пор подчиняются своему первому командиру, — с этими словами Деймон слегка сдвинул капюшон плаща назад, давая увидеть белые таргариенские волосы, насладился узнаванием в округлившихся глазах и вернул обратно. — Мой п-п… Я сейчас! Сейчас позову! — сделав правильный вывод, воскликнул слуга и умчался, оставив приоткрытой дверь. Очень скоро на его месте возник рыжий и слегка сутулый бородатый тип с хитрым прищуром человека, умеющего делать деньги. Роста он был не слишком высокого и носил почему-то кожаный чёрный фартук поверх серых рубашки и брюк. — Принц Деймон, — протянул он с лёгким подобострастием в голосе и вежливо поклонился. Затем глянул левее. — Принц Эймонд. Чем скромный Краал может быть полезен столь высокородным господам? — Мой племянник Эйгон поручил тебе присмотр за сыном. Глазки у Краала забегали, он явно пытался сообразить, как лучше себя повести: всё подтвердить или отнекиваться до победного. На всякий случай Эймонд погладил рукоять своего меча и предостерегающе покачал головой. Краал это заметил. — Скромный Краал выполнял это поручение со всей ответственностью, мой принц. — Значит, Краал обрадуется, узнав, что его многолетняя работа закончена. Приведи ко мне ребёнка, и мы заберём его с собой. — О. Но… Видите ли, не хочу показаться неуважительным, но принц Эйгон строго запретил отдавать ребёнка кому-либо. — Мой брат передумал, Краал, — вмешался Эймонд. — Он хочет увидеть ребёнка немедленно и найти ему более подходящее место. Краал с сомнением потоптался на месте, поозирался и заискивающе обратился к Деймону: — Мой принц, в каждый свой визит принц Эйгон приносил пожертвование в виде одного золотого дракона. И мы все здесь, пусть это и недостойно, привыкли рассчитывать на его милость. — Принц Эйгон покидает Вестерос навсегда, так что без его милости вам придётся обойтись, — сообщил Деймон. — Теперь этот ребёнок для вас расходы, а не источник прибыли. Краал вопросительно посмотрел на Эймонда, и тот кивнул: — Да, мой брат решил продолжить жизнь в другом месте. Далеко отсюда. — О… Как неожиданно. Краал нахмурился, соображая, что теперь предпринять, чтобы не остаться в убытке. Деймон же, понаблюдав за ним, сделал шаг вперёд и заговорщическим тоном предложил: — Если скромный Краал приведёт сюда мальчика, одетого в серый плащ с капюшоном, и согласится забыть о нём навсегда до того, как принц Эймонд досчитает до ста, он получит небольшое поощрение от принца Деймона за свою верность. — Насколько небольшое? — жадно уточнил Краал. — Скажем… как за пару десятков визитов моего племянника сюда. — Начинайте считать, милорд! — заявил Краал и исчез. Это выглядело забавно. Впрочем, Эймонд и впрямь принялся считать про себя, параллельно думая о том, как всё-таки ловко отец договаривается с людьми. Не стал даже угрожать лично Краалу городской стражей, как тому бледному слуге, а решил купить. Почему, интересно? — Ты ему и правда заплатишь? — тихо уточнил Эймонд. Деймон снял с пояса мешочек с деньгами и встряхнул его, вызвав тихий звон монет. — Нам нельзя поднимать шум, Эймонд. — Точно. Можно было догадаться и самому: они же тут вдвоём, и если на шум драки соберутся те, кто служат деду, уйти не получится. Ребёнка вытолкнули за порог дома, когда Эймонд досчитал до сорока шести. Деймон тут же снял с головы мальчика капюшон, открыв очень светлые в лунном свете волосы, вернул обратно и уточнил: — Как тебя зовут? — Геймон, — медленно проговорил мальчик. — Иди к дяде Эймонду, Геймон. Он хочет покатать тебя на драконе. — Правда покатает? — распахнул глаза ребёнок. — Правда, — улыбнулся Эймонд. — Я здесь именно для этого. И подхватил очень лёгкого мальчишку на руки. Затем увидел, как Деймон передал Краалу мешок с монетами, чем очень порадовал. — Рад был оказаться полезным вашей семье, милорды! — бросил вдогонку Краал. Оборачиваться к нему ни Эймонд, ни Деймон не стали: они спешили к берегу, где оставили драконов, и добрались до них очень скоро, не застряв ни на одной улице. Городу будто захотелось избавиться от них поскорее. Эймонд поднёс Геймона к морде своей Вхагар, чтобы дать ей обнюхать его, когда услышал знакомый голос: — Что ты намерен с ним делать, Деймон? Он оглянулся. Мисария быстро шла к ним, спотыкаясь о камни, но не обращая внимания даже на зарычавшего на неё Караксеса. — Что ты собрался сделать с моим сыном? — Отвезти на Драконий камень. А вот что будет дальше — зависит от твоего благоразумия и готовности служить мне. — И что мне сделать для тебя? — приблизившись, она остановилась. Поднявшийся ветер сильно трепал её белое платье, серый плащ и длинные чёрные волосы. — Сообщай обо всём важном, что происходит в Красном замке, Мисария. И постарайся больше не предавать. Если сын тебе дорог. — Я буду тебе полезна. Она смотрела, не отводя взгляд, всё то время, пока они садились на драконов и взлетали на них в небо. И только после этого небольшая фигурка на пляже осталась вдали. — Это была моя мама, дядя Эймонд? — тихо спросил Геймон, кутаясь в свой плащ от ветра. Эймонд постарался прикрыть его спереди ещё и своим плащом. — Да, это она. — Я так хотел, чтобы она однажды за мной пришла. — грустно засопел мальчишка, и не пожалеть его было невозможно. — Она приходила к тебе много раз, но ей тебя не отдавали. Она не забывала о тебе. Эймонд не знал, поверил ли ему племянник, но, по крайней мере, всхлипывать он перестал, а затем и вовсе уснул. *** Время после возвращения на Драконий камень полетело очень быстро и в разных хлопотах. Эйгон совершенно расслабился, убедившись, что казнить его никто не собирается, и охотно написал целую гору писем разным лордам Вестероса о том, что отказывается от Железного трона. Его письмо для Дейрона Эймонд решил пока придержать у себя, поскольку из Староместа ещё не поступил ответ на его собственное послание. Мейстер Герардис, осмотрев Геймона, сказал, что мальчику явно не хватало питания и света, но ничего непоправимого с ним не сделали, после чего взялся его выхаживать. Лорд Корлис каждый день неторопливо прогуливался по острову в компании принцессы Рейнис, опираясь на трость, и больше не выглядел сердитым морским волком. Хотя Люк почему-то его все равно избегал. Впрочем, Эймонда больше заботили его собственные тренировки с отцом — они стали приятнее после того, как удалось прояснить все вопросы, а ещё полёты вместе с Хелейной и близняшками на драконах. Эйгон, кстати, сходу пообещал Джейхейрису и Джейхейре быть для них очень хорошим дядей и присылать им из Эссоса подарки. К концу недели всё было готово к отплытию в Эссос, проводника ждали поздним вечером, и Эймонд сидел вместе с братом на большом камне на Драконьей горе. Драконы, правда, почему-то вели себя неспокойно, особенно Морской дым. Он нервно ползал по склону. Впрочем, куда забавнее было наблюдать за тем, как Солнечный огонь пытается обхаживать Сиракс, вызывая явно ревнивое рычание у бдительно наблюдающего за этим Караксеса. — Нельзя же быть таким жадным, Красный! — недовольно воскликнул Эйгон. — Тебе лучше увести своего Солнечного поскорее, пока ему не отгрызли крыло или хвост, — предупредил Эймонд. — Пф! Мой мальчик себя в обиду не даст. Этот красный старик его не догонит. — Ну-ну. Как раз в этот момент Караксес оскалился, и Солнечный огонь неохотно отполз в сторонку. Эйгон тяжко вздохнул. — Не переживай, брат. Скоро ты окажешься в Пентосе, где своих драконов нет, и там все будут в восторге от вас обоих. — Скорее бы! Знаешь, не могу нормально спать даже тут, — признался Эйгон. — Мне всё кажется, что наш дед придумает какую-то гадость, отравит здесь вас всех и заставит меня сесть на этот проклятый стул. А я этого не хочу. — В это уже здесь все поверили. — Я серьёзно! Играйте сами в эти игры за власть, меня они не волнуют. Я хочу сам выбирать свою дорогу, а не отбирать корону у сестры. — Корона сестре не так уж и подходит, — тихо отметил Эймонд. Эйгон глянул в ответ с явным испугом. — Ты только при Деймоне такое не скажи. — Уже сказал. Он согласен. — И? Вы что-то по этому поводу планируете? — Лично я — убедить Рейниру согласиться на роль королевы-консорт. Её мужу больше подойдёт Железный трон, а семь королевств лучше примут правителя-мужчину. — Ну, с этим не поспоришь... Стой, а ты, если тебя узаконят, станешь в этом случае наследником и будущим королём? Высоко метишь, братец! — воскликнул Эйгон и хлопнул Эймонда по спине. — Стараюсь. Очень уж подходящий момент. — Деймон Таргариен! Первый своего имени! — торжественно провозгласил Эйгон. — Как звучит, а? Вот это будет король! — Точно! Достойный. — Король? — внезапно услышал Эймонд за спиной. — О чём это вы оба говорите? Он вздрогнул и торопливо встал с камня. Брат поступил так же. Как оказалось, к ним умудрилась тихо подойти Рейнира и теперь смотрела крайне возмущенно. — Я жду объяснений. — Сестра… — успокаивающим тоном начал Эймонд. — Я планировал поговорить с тобой позже, но раз так сложилось… Всё дело в том, что я был в Королевской гавани. Я слышал, о чём там говорят люди, самые разные, и они считают, что править семью королевствами должен мужчина. Считают, что принц Деймон подойдёт лучше всего — он же и был наследником трона десять лет. Многие это помнят. Многие его хотят. — Многие — это кто? Простой народ? Оборванцы? Уличные актёры? — Не только они, этого хотят и лорды. — Лорды дали мне клятву верности, когда отец назначил наследницей меня, — отмахнулась Рейнира. — И они же собирались присягнуть мне спустя несколько недель с его смерти, — словно невзначай сообщил Эйгон. — Десятки лордов собрались в Красном замке. Они не хотят женщину на троне, Эймонд прав. — И они будут игнорировать твои приказы, сестра, — добавил Эймонд. — Если и будут, то недолго. Мы заставим их подчиниться. — Кто «мы»? — Я, мой супруг, ты. Или ты уже не часть семьи, Эймонд? Не из Дома Таргариен? — Я Таргариен, и я желаю процветания нашему Дому, потому и считаю, что надо поставить во главу самого сильного из нас. И нет никого сильнее, чем Деймон Таргариен! — громко произнёс Эймонд, видя, что к ним неторопливо идёт отец. — Он прославленный воин, он победитель войны за Ступени, он драконий всадник и лучший мечник! Он рыцарь. Его уважают и лорды, и простой народ. Ему будут подчиняться по одному его слову, сестра. И для этого ему не понадобится топить половину королевства в крови. Не понадобится тратить на это время! Он использует его для наведения порядка в стране и укрепления нашего Дома. — Эймонд, — тихо проговорил Эйгон, предостерегающе коснувшись руки. — А что предложишь королевству ты? Вечную войну за то, чтобы тебя признали, и вечный саботаж твоих приказов? Стоит ли оно того? — Саботажа не будет после пары-тройки казней. Остальные лорды сделают выводы и поостерегутся не слушаться меня. — Остальные лорды объединятся и наймут убийц. Само присутствие женщины на троне — оскорбление для таких людей, как лорд Гровер Талли. Или лорд Боррос Баратеон, он тоже очень гордый человек. — Лорд Боррос Баратеон связан с нами кровными узами. Он не отвернётся от своей крови, — натянуто улыбнулась Рейнира. Эймонд покачал головой, чувствуя, что бьётся об стенку. Затем посмотрел на Деймона. — Отец? — Я тебя предупреждал, — тихо ответил Деймон. Рейнира тут же повернулась к нему. — Сговаривались за моей спиной? — Нет, смотрели одну занятную пьесу. — Пьесу?! Значит, я не ошиблась, предположив, что это фантазии безмозглых актёров из уличной постановки. Такие всегда болтают всякую чушь. — Сестра… — Эймонд, ты молод, — вздёрнув нос, заявила Рейнира. — Поэтому я прощу тебе твой юношеский порыв. Когда-то я тоже увидела уличный спектакль и была возмущена его глупостью, так что я могу тебя понять. — Глупостью?! То есть ты всерьёз считаешь себя лучше моего отца? И в каких же ты качествах его превосходишь? — Эймонд, — прошипел Эйгон, крепко стиснув его запястье. — Прекрати. — Нет, мне интересно! — высвободил руку Эймонд. — Ты командовала армией? Мой отец не только командовал, но и создал такую! Да так, что она верна ему до сих пор — его армия золотых плащей. — Вот и прекрасно. Он сможет ею командовать, когда я сяду на трон. — То есть ты готовишь ему пост командира городской стражи? Это всё, чего он достоин для тебя? — Я ещё решу, какой пост ему предложить, — сдержанно ответила Рейнира. — Признаться, я подумывала что-то дать и тебе, но сейчас вижу, что мы не сработаемся. Жаль. Но хорошо, что я узнала об этом до возвращения в столицу. Эймонд вздохнул, на мгновение прикрыв глаза. Стенка. Упёртая, глухая стенка. И непонятно: Рейнира всегда была такой, или же это просто он выбрал для разговора неподходящий вечер? Он покосился на Эйгона — тот смотрел с тревогой, затем на отца — его лицо было очень спокойным и каким-то даже со всем смирившимся, что ли… Затем посмотрел на Рейниру — та была напряжённой и очень хмурой. И решил предпринять ещё попытку: — Ты столько лет мечтала о дочери и наконец получила её. Неужели ты не хочешь посвятить время ей? Её маленьким братьям? При Деймоне-короле ты все равно будешь зваться королевой, сестра, но скинешь множество трудных дел на него, на других людей. Разве твоя Висенья, твои Эйгон и Визерис этого не стоят? Не заслуживают, чтобы их матушка уделяла всё своё внимание им, а не утомительной и бессмысленной борьбе за уважение от упёртых мужчин? — Эймонд… — Подумай об этом, сестра. Я не настроен против тебя. Я лишь хочу сделать лучше для нас всех, для нашей семьи. Время у тебя есть. Она немного помолчала и кивнула: — Хорошо, я всё это обдумаю до нашего прибытия в Королевскую гавань. Сейчас же я, кажется, вижу лодку, а значит, нам пора на берег. Она первой пошла по дорожке, ведущей вниз. Шагнув следом за ней, Эймонд ощутил, как Эйгон ободряюще похлопал его по спине, а затем, поравнявшись с Деймоном, увидел его слабую улыбку. Что ж, по крайней мере, хотя бы отцу понравилась его речь. С Рейнирой всё сложилось неожиданно сложно, но она взяла паузу на размышления, а это давало надежду на победу здравого смысла. Если, конечно, в её голове он по-прежнему присутствовал — здравый смысл.