Чёрный клан

За время, прошедшее с возвращения из столицы на Драконий камень, Эймонд испытал столько разных и противоречивых чувств, что предложение Деймона рассказать правду вызвало едва ли не облегчение. Да и спокойствие тоже подкупало — вон как расслабленно в кресле устроился, никуда не спешил, шанс собраться с мыслями дал. Какой терпеливый, всё-таки! И это после стольких лет слухов и уверений деда, что принц Деймон очень вспыльчивый, резкий и жестокий человек, как настоящий дракон. «Или же я слишком жалко выгляжу, чтобы он демонстрировал свою драконью натуру», — самокритично подумал Эймонд, затем сделал глубокий вдох и произнёс: — Идея побывать в столице и узнать последние новости пришла в голову мне сразу после того обеда, когда Рейнира получила письмо от матушки. Два дня назад. И тогда же вечером мы с Джейсом отправились в Королевскую гавань. — Эймонд! — сквозь зубы укоризненно прошипел Джейс, не ожидавший признания о двух днях отсутствия на Драконьем камне. Положа руку на сердце, Эймонд мог его понять, однако даже после целебного настоя от мейстера у него слишком болела голова, чтобы на ходу выдумывать правдоподобную ложь, способную объяснить паутину и красную грязь на плаще. Проще было изложить всё так, как случилось на самом деле. — Нам велели рассказать правду, Джейс, — спокойно повернул к нему голову Эймонд. Несколько мгновений Джейс хмуро смотрел исподлобья, потом вздохнул и отвернулся, буркнув: — Твоя очередь рассказывать тогда. — Хорошо, — это Эймонда устроило. — Бейла, Рейна и Люк должны были прикрыть наше отсутствие до следующего вечера. Мы прилетели в столицу уже затемно и отправились в Блошиный конец, где я надеялся узнать новости у хозяйки одного из борделей на Шёлковой улице. Сильви. Она… — Эймонд запнулся. — Эйгон познакомил нас на мои тринадцатые именины, так что мы с Джейсом пошли к ней… Рассказывать о приключениях молчаливому и внимательному слушателю оказалось неожиданно легко. Эймонд даже поймал себя на мысли, что ему хотелось выговориться, хотелось узнать, какой покажется эта история опытному человеку, не принимавшему участия в ней. Так что голос его креп, травяной настой не давал сохнуть горлу, а Джейс угрюмо молчал, вновь подав голос, лишь когда Эймонд упомянул шлюху Лисси. — Эймонд, зачем про это-то? — несчастным голосом простонал он. — Перед тобой отец твоей невесты, Джейс. Он захотел бы узнать. — Пф! — невежливо фыркнул Джейс и почти с головой сполз под одеяло. Ребяческая реакция. Эймонд видел такую у своих маленьких детей. Видимо, Джейс это тоже осознал, так что поворочался и сделал вид, что решил лишь сменить позу. Эймонд перевёл взгляд на Деймона, наблюдавшего со слабой улыбкой в уголках губ. Он вообще пока откровенно развлекался, слушая об их вылазке, но посерьезнел, когда речь зашла о смерти в борделе Сильви. — Сильви потеряла свою единственную дочь? — негромко переспросил он, причём с интонацией, намекающей на то, что хозяйку борделя он знал лично. — К сожалению, — подтвердил Эймонд. — И она взяла с нас с Джейсом слово, что, когда придёт срок наших женщин рожать детей, мы не станем их волновать перед родами. Потому мы и договорились не сообщать всей правды Рейнире, чтобы она не расстроилась и не начала рожать раньше времени. — Да, мы не хотим рисковать матушкой и её ребёнком, — поддержал его Джейс. — Мы себе этого не простим. — Я вас понял, — кивнул Деймон. — Дальше, Эймонд. Что ж, а вот дальше пришлось поведать о знакомстве с Мисарией, и тут Эймонд ощутил себя таким идиотом, каким не выглядел в собственных глазах ни разу прежде. И он видел, что отец это мнение от души разделял — выразительно покачал головой поначалу, вздохнул на решении пойти в чужой дом, прижал ладонь ко лбу на словах о выпитом предложенном вине и сне после. Закатил глаза с видом: «Как я только стал отцом таких идиотов?» — когда Эймонд поведал о возвращении Мисарии с сиром Отто и рыцарями Красного замка. И после ещё долго сидел с опущенной головой, подперев подбородок кулаком и слушая о неудавшемся побеге Джейса, разговоре Эймонда с дедом, встрече с Хелейной (как с сестрой, о своих особых отношениях с ней Эймонд сообщать пока не стал), а также о неудачной попытке вытащить Джейса из тюрьмы. Деймон поднял голову, лишь когда Эймонд передал слова сира Эррика о смерти короля Визериса, и посмотрел с такой болью, что стало жутко. — Король Визерис умер? — тихо переспросил он. — Да, отец. Джейс может подтвердить. — Это правда, я видел его тело, — с грустью сообщил Джейс. — Молчаливые сёстры собирались подготовить его для похорон. Мы с сиром Эрриком видели их в королевских покоях, а потом он забрал корону, чтобы передать её Рейнире как истинной королеве и в подтверждение его преданности. Хотя он и не смог с нами в итоге полететь. — Где корона сейчас? — резко спросил Деймон. — Здесь. В сумке под нашими вещами, — Джейс указал на груду тряпья, сваленного на стол. Деймон встал с кресла и направился в указанную сторону, где вскоре извлёк на свет тускло блестящую корону и замер, разглядывая гербы вестеросских знатных родов. И да, ему было больно. Эймонд видел это очень ясно и невольно вспомнил о том, как не единожды при дворе говорили о любви братьев Таргариенов друг к другу, о том, как Визерис Деймону всё прощал, а Деймон, несмотря на все свои пороки, за все годы ни разу не попытался сместить старшего брата с трона, хотя имел для того немало возможностей и наверняка провернуть бы такое сумел. Молчание затянулось надолго, но в итоге Деймон тихо вздохнул и сел вместе с короной в руках обратно в кресло, тихо велев: — Продолжай. Эймонд поведал ещё о том, как разделился с Джейсом в Красном замке для двух разных вылазок, как встретился с матерью и о чём её спросил — на словах о признании Алисенты в том, что всё было добровольно, Деймон едва заметно, но довольно улыбнулся. И Эймонд мысленно пообещал себе как-нибудь позже об этом с отцом поговорить. Потом была история о поисках Эйгона по столице, бойцовских ямах, ливне, отречении Эйгона от трона и его уходе с сиром Эрриком куда-то на окраину с наказом прислать с вороном письмо. И совсем короткий рассказ о возвращении на Драконий камень. — ...На рассвете мы с Джейсом приземлились на Драконьем камне и спустились с Вхагар на берег. Остальное ты знаешь, — закончил Эймонд. Новая тишина в комнате долгой не стала. Повертев в руках корону, Деймон поднял глаза. — Ваше решение не сообщать правду Рейнире я поддерживаю. Она не должна узнать о смерти Визериса, пока не родит. Если задумка с Эйгоном пройдёт успешно, время на это у неё будет, так что корону я пока сохраню у себя, — Деймон задержал взгляд на Джейсе. — Заслуги сира Эррика будут оценены по достоинству в нужный час. — Справедливо, отец, — серьёзно кивнул Джейс. Деймон встал, подошёл к вещам и сунул корону в чёрную сумку. — Выполняйте все назначения мейстера Герардиса. Из замка оба ни ногой. — Да, отец, — отчеканили Эймонд с Джейсом хором. К удивлению Эймонда, после этого Деймон молча направился к выходу и даже успел коснуться ручки двери, когда у Джейса вырвалось: — И это всё? Собственно, то же удивление Эймонд испытал и сам: ладно, пока по дороге поднимались сюда и несли чушь для Рейниры, там Деймон наверняка решил не разрушать их легенду. Но сейчас, здесь, без лишних свидетелей! После того, как он проникся глубиной их идиотизма на двоих. И ничего? Совсем? Помедлив, Деймон оглянулся и после нескольких мгновений молчания пожал плечами. — Да, это всё, Джейс. Поправляйтесь, — бросил он, после чего вместе с сумкой с короной ушёл. С тихим стуком за ним закрылась дверь. *** Возвращение Эймонда с Джейсом верхом на Вхагар на Драконий камень принесло Бейле громадное облегчение. Особенно, когда она увидела их на дальнем конце дороги к замку. Затем, правда, выяснилось, что мальчишкам во время вылазки досталось, так что она сбегала за мейстером Герардисом и вернулась к Рейне и Люку, чтобы уже вместе с ними наблюдать за осмотром двух любителей приключений. Дважды за это время она ловила себя на мысли, что за нынешнего брата беспокоится больше, чем за будущего мужа. И один раз поймала взгляд отца: сперва вопросительно смотрела на его задумчивый профиль, пока он это не почувствовал и не повернул голову в её сторону, а затем, после долгой паузы, он едва заметно кивнул. Бейла беззвучно выдохнула. Кивок означал, что папа о своём обещании простить двух недотёп не забыл и собирается его исполнить. Да он, вероятно, уже даже начал, поскольку мальчишки выглядели побитыми, но не понурыми. — Они здесь, — едва расслышала Бейла тихий удовлетворённый голос Рейны слева от себя, покосилась на неё и увидела довольную улыбку. Сестра явно радовалась тому, что Эймонд с Джейсом вернулись живыми и даже не покалеченными, так что Бейла одобрительно сжала её пальцы. Вся их семья была в сборе. После, впрочем, пришлось выйти из замка вместе с Рейнирой, как того пожелал отец, и что-то ей подсказывало, что он хочет пообщаться с парнями без свидетелей. А потом Бейла провела не один час на пристани, осматривая с Рейнирой и Рейной прибывшие товары. В итоге в новую комнату Эймонда с Джейсом Бейла, Рейна и Люк смогли попасть лишь сильно позже полудня и застали там заспанных лохматых братьев, таскавших с подноса еду. — О, вы и поспать уже успели? — полюбопытствовал Люк. — Ага, — быстро пережевывая кусок мяса, подтвердил Джейс. — И даже неплохо. Два имевшихся стула Люк поставил рядышком между кроватями, а сам сел на край постели Джейса. Бейла с Рейной заняли стулья. — Как твоя голова, Эймонд? — спросила Бейла, с сочувствием понаблюдав за ним. Ел старший братишка вроде бы с аппетитом, пусть и не с таким большим, как Джейс. И сидел с ровной спиной, двигая только правой рукой и избегая поворачивать голову вовсе. Но хотя бы перестал быть таким бледным, как сразу после возвращения. — Немного лучше. Пройдёт. — Скорее бы. Папа к вам двоим заходил? — Угу, — кивнули оба. — Сильно ругал? — спросил Люк. — Нет, не стал вообще, — ответил ему Джейс. — Видимо, решил не добавлять к тому, что мы сделали с собой сами. — А что вы сделали? — заинтересовалась Рейна. — И что вообще там было, раз вы вернулись такими? Мальчишки переглянулись. Эймонд пожал плечами. — В этот раз твоя очередь, Джейс. Расскажи им нашу версию для отца. Джейс ненадолго замешкался, но в итоге кивнул: — Да, им можно и её. Следующий час Бейла с жадным вниманием слушала совершенно дикую историю, мысленно поражаясь тому, что двое близких ей авантюристов вообще сумели остаться в живых. В конце концов, её изумление заметил и Эймонд, бросив: — Ты закатываешь глаза в точности, как наш отец. — Ты тоже так скоро научишься, будь уверен, — фыркнула она. — А я, между прочим, за вас волновалась. Имею право. — Да кто ж спорит?.. Весть о смерти короля огорчила всех слушателей, всё-таки Визерис управлял страной очень долго, да и его обращение к родным за последним семейным обедом все помнили. Намерение не сообщать Рейнире они дружно поддержали. — Отец с нами согласился, чтобы мы об этом молчали, пока матушка не родит, — поведал Джейс. — Ещё бы он не согласился! — воскликнула Рейна. — Папа не захочет потерять в родах ещё одну жену. Мальчишки разом помрачнели. — Рейна, прости! — покаянно выдохнул Джейс. — Ваша мама же тоже в родах… Прости, пожалуйста, что напомнил! — Ничего, Джейс. Ты ведь не специально. И мы с Бейлой не хотим такой судьбы уже вашей маме, так что будьте уверены: мы ничего ей не скажем. — Точно, — подтвердила Бейла. — Ни слова. — Спасибо, девочки, — искренне поблагодарил Люк. — Тем более, что кое-какое время у нашей мамы есть, благодаря придумке с Эйгоном. Он точно не хочет занять трон? — Точно, Люк, — без тени сомнений заявил Эймонд. — Мой брат никогда этого не желал. Его предел мечтаний — это вольная жизнь, выпивка, ставки и шлюхи. И все попытки нашей матушки загнать его в рамки приличий заканчивались ничем. Думаю, если он однажды получит шанс отправиться за Узкое море простым путником, это станет самым счастливым днём в его жизни, поскольку он избавится разом от всех долгов. — А его жена и дети? — подала голос Рейна. — Я возьму на себя заботу о них. Они никогда не были с Эйгоном близки. — Ясно… Сёстры переглянулись. Потом Рейна неохотно встала. — Что ж, я думаю, мальчикам нужно отдыхать дальше. И я считаю, что в столицу вы слетали не зря. Не окажись вы там, Эйгона могли найти и уже короновать, а так вы выиграли время нам всем. Это дорогого стоит. — Согласна с тобой, — поддержала её Бейла и тоже встала. — Вы дали шанс Рейнире родить в положенный срок. Возможно, благодаря этому на свет появится новый мальчик Таргариен или новая девочка. Так что будем молиться богам о том, чтобы Эйгон как можно дольше оставался в стороне. — Да… будем… — нестройным хором поддержали её остальные. Пожелав хорошего отдыха Эймонду и Джейсу, Бейла первой покинула их временную спальню и уже в коридоре выдохнула с облегчением. Всё-таки их вылазка имела ценный результат, состояние здоровья обоих понемногу улучшалось, а отец сдержал слово и простил за авантюру. Можно было ненадолго расслабиться и хотя бы этой ночью поспать. *** Вновь оставшись с Джейсом в комнате вдвоём, Эймонд некоторое время слушал тишину, наблюдая за тем, как темнеет в комнате из-за уже севшего солнца. Потом к ним зашёл мейстер Герардис с целым подносом дымящихся кружек, от которых исходил горьковатый аромат смеси трав, а прошмыгнувшие следом слуги быстро зажгли свечи. Пожалуй, болеть на Драконьем камне оказалось куда приятнее, чем в Красном замке, и немного в новинку. Эймонд видел, что Джейс принимает такое отношение и заботу доброжелательного мейстера как должное, но сам пока только начал к этому привыкать. Вежливо ответив мейстеру на пожелание спокойной ночи, Эймонд попробовал сделать глоток из кружки, но вынужденно поставил её обратно на столик: настой был слишком горячим. Чтобы отвлечься, решил немного пройтись по комнате: осторожно встал, сделал несколько шагов до стола с вещами и свернул плащ так, чтобы паутина с красной грязью всё же не бросались входящим в глаза. Затем приблизился к окну и замер перед ним, после чего подался вперёд, тщательно всматриваясь вдаль. — Ты там что-то увидел? — заинтересовался Джейс. — М-м… Нет. Там лишь отец. На берегу. — А-а… Ответ успокоил Джейса, но сам Эймонд был от этого далёк, разглядев в сумерках, что отец не просто стоял один на берегу моря, но делал это согнувшись. А потом и вовсе воткнул меч в песок, а сам опустился на колени. Волны тихо накатывали на него, но его не заботило даже то, что он частично оказывался в воде. «Ему больно, — ясно понял Эймонд, не сводя глаз. — Он оплакивает брата». Следом пришло чувство, что это неправильно. То, что он смотрит на это горе сверху и издалека, а не стоит рядом. Не оказывает нужной поддержки. Отец, значит, вёл его, пострадавшего, всю длинную дорогу от берега до замка, в конце вообще практически тащил на себе, а он даже не сообразил сказать, что ему жаль. Как глупо. И недостойно. И… Да. Это нужно исправить. Снаружи Деймон, посидев на берегу, в итоге нашёл в себе силы подняться, забрать меч, и побрёл прочь от берега, а Эймонд отступил от окна, лихорадочно соображая, как бы отца перехватить. Всё зависело от того, куда он пойдёт: в их с Рейнирой спальню или же, может быть, для начала в зал с расписным столом? Чтобы поужинать или выпить… Эймонд крепко наморщил лоб. «Пошёл бы я после такого к жене, если она не должна ни о чём знать? Пошёл бы к Хелейне?.. Хм… Всё же нет. Она бы сразу поняла, что со мной что-то не так, и Рейнира не глупа тоже, так что к ней отец сейчас не пойдёт. У меня есть шанс…» Он одёрнул чистую исподнюю рубаху, что принесли им с Джейсом для сна, натянул чистые же штаны из стопки вещей от слуг и сапоги, после чего взял со столика дымящуюся кружку и направился к двери, но был остановлен удивлённым голосом Джейса: — Куда это ты собрался, Эймонд? — К отцу. Он возвращается в замок. Хочу побыть с ним, всё-таки он потерял родного брата. — Уверен, что он захочет ещё раз нас увидеть? Эймонд оглянулся. — Ты можешь со мной не идти, я справлюсь. Заодно узнаю, что он думает о нас на самом деле. Джейс неуверенно протянул: — Это как-то… — Это нормально, Джейс. Выйдем вдвоём — тогда точно нам рад не будет. А у одного меня, возможно, есть шанс. Помедлив ещё, Джейс в итоге сдался: — Хорошо. Но если что, посылай слуг, и я к вам присоединюсь. — Договорились. Отпив пару глотков настоя, чтобы не расплескать его по дороге, Эймонд вышел в коридор и как раз успел увидеть, как в его дальнем конце Деймон вошёл в зал с расписным столом. Что ж, предсказать его действия удалось верно. Теперь требовалось не струсить и поддержать, причём так, чтобы сразу не выставили за дверь. Ощущая растущее волнение по этому поводу, Эймонд побрёл к залу, крепко сжимая ручку кружки. В голове мелькали мысли о том, что Деймон Таргариен, скорее всего, не желает сейчас видеть никого, что он достаточно сильный человек, чтобы в одиночку справиться с горем… Но и не попытаться Эймонд не мог. Несколько дней назад он поверил, что у него появилась настоящая семья, а родные люди не бросают своих в одиночестве в самый мрачный час. «Хотя бы попробую», — мысленно пообещал себе Эймонд, остановившись в дверях зала, и увидел Деймона в кресле возле камина, пьющим что-то из кубка. Больше во всём зале не было никого. «Он должен знать, что не один». Шумно вздохнув, Эймонд перехватил поудобнее кружку и решительно пошёл к камину. Пройдя треть пути, он поймал удивлённый взгляд отца, но не услышал от него ни слова, так что продолжил идти, пока не приблизился к креслу, стоявшему по соседству, и на остатках смелости сел в него. Деймон промолчал и на это, лишь окинул задумчивым взглядом с головы до ног, вновь уставился на пламя в камине и сделал глоток из кубка. Эймонд почувствовал, что ему тоже стоит смочить горло, для чего отпил сразу полкружки травяного настоя. — Я… — начал он сипло. — Я сожалею о твоей утрате, отец. Я слышал, ты дорожил своим братом. Деймон на мгновение прикрыл глаза и молча кивнул. Затем глотнул вина снова. Здесь, вблизи, в свете пламени камина Эймонд разглядел не до конца высохшие дорожки слёз на бледном лице, отчего ощутил ком в горле. — Каким Визерис был для тебя? — спросил он, не особенно рассчитывая на ответ, но неожиданно его получил: — Слабым. И королём, и человеком, Эймонд. Он никогда не мог отказывать тем, кого слушать не стоило. И позволял им слишком много. — Ты о сире Отто? — О нём. Визерис сделал всё, чтобы отдалить нас с Рейнирой. Изгонял меня из столицы столько раз, что невозможно сосчитать. И ради чего? Чтобы Красный замок заполонили статуи и звёзды? Символы даже не наших богов? Деймон раздраженно плеснул себе в кубок ещё вина и вернул кувшин на небольшой круглый столик. Затем выпил. И, повернув голову к Эймонду, резко спросил: — А ты ждал, что я начну его расхваливать перед тобой? — Нет. — Нет? — Я не ждал даже такого ответа от тебя. Но мне показалось, тебе есть что сказать, и будет неплохо, если это кто-то выслушает. Кто-то, кто… — Эймонд помедлил, но осторожно продолжил: — ...Как раз видел, что до идеала Визерису далеко. И как королю, иначе не вспыхивали бы мятежи, в том числе и на Ступенях. И как отцу, потому что все эти годы и Эйгон, и Хелейна, и я, и тем более Дейрон сомневались, что он вообще знает о том, что мы у него есть… И я бы понял, если бы он нас ненавидел из-за любви к своей первой покойной жене. Но он… — Он собрал нас всех за столом и рассказал, как вы дороги ему. И как сильно он вас любит, — презрительно продолжил Деймон. — Но за все годы не подтвердил этого делом. — Точно. — Мне он тоже говорил, как я важен ему, Эймонд, однако же пост десницы предлагать не стал… — Почему? — заинтересовался Эймонд. Деймон пожал плечами. — Потому что он был трусом. Опасался, что не сумеет справиться со мной. Что мои поступки пойдут вразрез с его мягкотелостью, и тогда ему придётся самому тоже что-то решать, а не ждать, когда проблема исчезнет сама собой. — Я бы наоборот постарался держать как можно ближе человека, способного решать проблемы. — Потому ты и мой сын, а не его, — буднично констатировал Деймон. — Пей свой настой. Эймонд послушно допил остатки едва тёплого травяного отвара и, замешкавшись, поставил в итоге кружку на столик к кувшину с вином, рядом с которым лежало свернутое в маленькую трубочку письмо. — Его принесли для тебя, кстати. Я бы все равно прошёл мимо вашей комнаты, так что вызвался тебе передать. Можешь прочесть. Эймонд взял трубочку и неловко развернул одной рукой небольшой листок бумаги, на котором было неровно накарябано несколько фраз: Принц Эймонд, Как и обещал, сообщаю вам, что успешно привёл принца Эйгона в своё тайное место и намерен выполнить ваш приказ, охраняя его, пока вы своё распоряжение не отмените. Я постараюсь увидеться с вами после коронации принцессы Рейниры в Красном замке.

Сир Эррик Каргилл

Дойдя до подписи, Эймонд выдохнул с облегчением: всё же эта задумка удалась. Затем повернул голову влево. — Ты читал? — Нет, — покачал головой Деймон. — Оно адресовано тебе, и ты на месте. — Верно… — согласился Эймонд и, помедлив, протянул листок так, чтобы был виден весь текст. Деймон быстро пробежал его глазами. — Понятно. Смяв письмо в маленький комок, Эймонд бросил его в огонь. Ни к чему оставлять следы, ещё попадёт бумага не в те руки... А ведь сведения на ней ценные, фактически заговор в ответ на заговор. Некстати вспомнились слова Хелейны, то, как она умоляла заступиться за Эйгона, и Эймонд с сомнением покосился на профиль отца, прикидывая, подходящий ли сейчас момент. Вроде бы же шёл сюда не для этого, а чтобы поддержать и помочь разделить скорбь об умершем брате. И даже что-то получилось: Деймон не отказался о нём говорить, немного посветлел лицом... С другой стороны, сейчас редкий случай, когда они сидят вдвоём, да ещё и сама собой всплыла тема Эйгона, благодаря письму. И как быть? Побарабанив пальцами здоровой руки по подлокотнику деревянного кресла, Эймонд открыл рот, закрыл, открыл снова, помолчал, понял, что ведёт себя глупо, и Деймон эту нерешительность краем глаза отлично видит, хотя и не комментирует почему-то… Следом пришло понимание: почему. — Ты ведь сейчас ждёшь, хватит ли у меня смелости или нет, да? — Жду, — охотно подтвердил Деймон, задумчиво изучая содержимое своего кубка, и едва заметно дёрнул уголком губ. Пожалуй, стоило выставить себя таким неуверенным мальчишкой, чтобы отец окончательно хмуриться и грустить перестал. И это зрелище вызвало у Эймонда чувство облегчения: по крайней мере, после их разговора никто не пойдёт к морю снова, чтобы тихо скорбеть, сидя на коленях в воде. Деймон Таргариен пережил свою потерю и вернул себе обычное расположение духа. И слава всем богам за это! Впрочем… теперь точно стоило обсудить Эйгона. — В ночь, когда я добрался с корабля лорда Лариса Стронга сюда, ты велел мне подумать, как мы поступим, когда десница и моя матушка попытаются возвести Эйгона на Железный трон, — слегка волнуясь, начал Эймонд. — Теперь ты знаешь, что я предлагаю. Эйгон отрёкся от любых прав на трон в присутствии меня, Джейса и сира Эррика, и готов подтвердить свои слова где угодно, включая Красный замок, если его после этого оставят в живых и позволят покинуть Вестерос. Я как средний сын королевы Алисенты отрекаюсь тем более в пользу наследницы Рейниры. Хелейна царствовать не захочет, до Дейрона вряд ли очередь дойдёт, пока мой дед рассчитывает усадить Эйгона на трон. В итоге… — Эймонд сделал короткую паузу, чтобы перевести дух. — В итоге у Рейниры нет соперников в том, чтобы возглавить Вестерос. Деймон с явным сомнением на лице молча посмотрел в ответ. — Да, я знаю, что мой дед так просто не сдастся: слишком много он вложил в свой план, слишком жаждет власти. И у него есть союзники. Но это не я, не мои братья и не запертая в Красном замке моя сестра. Всё, о чём я прошу тебя сейчас, отец, — это не спешить расправляться с теми, кто оспаривать права Рейниры не желает. Дать шанс Эйгону отсидеться в его тайном месте и отпустить живым потом. — Тебе настолько дорог твой старший брат? — негромко уточнил Деймон. — Меньше, чем тебе был твой, — честно ответил Эймонд. — Но я не желаю ему смерти. Он запнулся. — И? — вопросительно протянул Деймон, показывая, что ждёт полный ответ. Эймонд отвёл взгляд и неохотно признался: — И за него попросили. Хелейна и моя матушка. Я дал слово обеим, что хотя бы попытаюсь заступиться за него перед тобой. Рядом снисходительно вздохнули. — Эймонд, он первый сын короля. Ты ведь понимаешь, что это значит для Вестероса? — Со всей ясностью. — Для лордов? Для приверженцев андальских обычаев? — Да, да, я знаю о традициях наследования, но… — Эймонд посмотрел в глаза. — Они потеряют значение в тот же миг, когда на трон сядет Рейнира. Всё, о чём я прошу тебя сейчас, отец, — это не пытаться убить Эйгона, пока его не потащат в тронный зал, чтобы надеть корону. Только об этом, отец. Только. Ответное молчание было долгим. Потом Деймон отвернулся, выпил немного вина и заговорил совсем не о том, чего ждал Эймонд. — Мне нравится, что ты не только даёшь обещания, но и подтверждаешь их делами. Что-то даже придумываешь. За свои поступки отвечаешь. А главное… — он выдержал паузу так, что Эймонд даже дышать перестал. — Ты не просишь о невыполнимом меня. «Неужели?!» — Я услышал твою просьбу, Эймонд. И теперь это в твоих интересах, чтобы Эйгона не потащили надевать корону и сажать на Железный трон. Эймонд медленно выдохнул. — Клянусь, что сделаю всё, чтобы этого не случилось. Спасибо, отец! — Пожалуйста. Можешь спокойно лечь спать. — Да… — Эймонд оглянулся на выход из зала. Совсем немного нужно пройти до комнаты, где стоит удобная кровать, а на соседней лежит Джейс… Ну да. Джейс и обещание ему. — Я хотел спросить тебя кое о чем ещё. — Давай. — Что ты на самом деле думаешь о моей вылазке в столицу? — Ты подарил своему брату маленький шанс не умереть. Следующий вопрос. — За что бы ты нас с Джейсом всё-таки отругал? — За ваше поведение в доме шлюхи Мисарии. — Да, нам не следовало идти туда и пить вино… — Тем более одновременно. Эймонд моргнул, подумав: «А ведь точно! Если бы первым выпил только один, второй мог о нём позаботиться…» Потом увидел снисходительный взгляд отца. — Ты прав, я это запомню. — Запомни. Ещё вопросы? — Мисария сказала, что служила тебе. Почему она нас продала? — Не представляю… Но при случае выясню. Она бы не пошла против меня без веской причины. Вероятно, на кону стояла чья-то жизнь. — Кто знает… Может быть, теперь ты хочешь о чём-то спросить меня? — уточнил Эймонд и встал, собираясь уйти. Деймон отрицательно покачал головой, а потом блеснул глазами: — Шлюха, которую ты купил для Джейса, им осталась довольна? — Да, я специально подслушал. Она кончила под ним не один раз и хвалила за чуткость. Он старался ей угодить. — Хорошо. Ступай. Эймонд успел пройти больше половины зала, когда услышал брошенное вслед: — Ты правильно сделал, решив обсудить наших братьев со мной.