Сотканный путь

Эйден стоял на балконе, дожидаясь прибытия карет Данте и его эскорта. Август рядом с ним нервно переминался с ноги на ноги. Его напряжение было почти осязаемым. — Если тебе есть что сказать, то скажи, — терпеливо подсказал Эйден. — Видишь ли, отец… — Август с трудом разлепил губы, и Эйден обернулся, чтобы взглянуть на сына. — Это касается Кадира. Я долго не мог решиться рассказать тебе то, чем он по секрету поделился со мной, но это слишком важно и касается всей семьи, чтобы действительно промолчать… Однако я протянул время, и теперь уже слишком поздно, потому что совсем скоро все всë узнают. — Вижу, тебе было непросто, — мягко улыбнулся Эйден. — Ты всегда хотел быть хорошим сыном и братом. Я предпочту узнать вместе со всеми, не переживай, я не в обиде. — Но всë же я думаю, что для Кадира будет лучше, если ты узнаешь обо всëм раньше остальных, — наконец, голос Августа стал твëрже и смелее. — Что ж, если так, то скажи, — Эйден сделал рукой пригласительный жест. — Я не расскажу остальным, они ведь всë равно узнают. — Конечно, — кивнул Август. — У Кадира есть… невеста, я полагаю? По крайней мере, он говорил, что хочет на ней жениться. — Как интересно, — спокойная улыбка медленно сползла с губ Эйдена, брови чуть нахмурились, и он сложил руки на груди. — Ни Данте, ни Виам, конечно же, тоже не в курсе, верно? — Разумеется. Мастер Данте не посмел бы скрыть подобное от тебя, — тут же согласился Август. — Понимаешь, девушка из простых, не из знатного рода. Дочь пекаря, она живёт здесь, в королевской столице. Кадир хочет представить еë на сегодняшнем банкете, когда соберётся весь клан. — Романтично. Даже жаль, что из этого получится скандал, — хмыкнул Эйден. — Папа, ты же не будешь относиться к ней по-другому только из-за еë происхождения, верно? — Август нервно потеребил край своего рукава. — Нет, конечно, — покачал головой Эйден. — Я вообще пока не знаю еë и никак к ней не отношусь. Вы с Кадиром — мои сыновья, и я желаю вам обоим счастья. Неважно, простолюдинка или дворянка: она всë равно пройдëт через проверку и одобрение моего клана. Или неодобрение, здесь уж я сказать пока не могу. — Я именно это и хотел услышать, папа, — на губах Августа появилась улыбка облегчения. — Конечно, я понимаю, что она должна пройти проверку. — Надеюсь, Кадир тоже это понимает. — Он говорил, что да, — уверил его Август. — Еë зовут Белинда, ей семнадцать лет. Кадир сказал, что хочет заключить с ней помолвку с твоего благословения, а через два года жениться на ней. В глаза я еë пока не видел. Это всë, что я знаю. — Через два года Кадиру будет лишь восемнадцать, а он уже собирается жениться, — вздохнул Эйден. — Не понимаю, зачем так спешить. Его никто не торопит. По крайней мере, никто из клана. — Хочешь сказать, из-за своих чувств к Белинде он слишком сильно торопится? — Август до сих пор не до конца понимал, как ему следует относиться ко всей этой ситуации. Когда брат сказал ему, что влюбился в девушку, он был рад за него. Еë происхождение Августа ничуть не смутило, поэтому он радовался за них ещë больше, когда Белинда ответила взаимностью. Но потом Кадир высказался о своëм намерении познакомить девушку с их семьëй и жениться на ней, и Августа это совершенно выбило из колеи. Ему очень хотелось выслушать мнение отца и членов клана, однако Кадир ведь и так решил обо всë рассказать, он не желал ему помешать. Мучаемый сомнениями, Август смог прервать молчание только сегодня. — Честно говоря, я уже совершенно запутался во всëм этом… — Это действительно сложное дело, — рука Эйдена — мягкая, как и всегда — опустилась на плечо Августа и деликатно похлопала по нему, утешая. — Здесь нельзя действовать необдуманно. И ты, прежде чем сказать мне то, что сказал, тщательно обдумал, стоит ли оно того. Ты поступил правильно, — получив одобрение отца, Август просиял от радости. — Что же касается Кадира… Если его торопят взаимные чувства к Белинде, то я буду счастлив и незамедлительно дам им своë благословение. Даже если у них не получится жить долго и счастливо… Что ж, по крайней мере, они бы попробовали, а не сожалели бы до конца своих дней об упущенной возможности. Но я опасаюсь того, что торопить Кадира могут вовсе не чувства… А сама Белинда. Эти слова Эйдена повергли Августа в настоящий шок. Несколько долгих секунд он молчал, не понимая, как ему следует истолковывать услышанное. Затем Август всë же смог вымолвить одно-единственное слово: — Как?! — Ха, да здесь много чего можно придумать, — чей-то низкий хриплый голос доносился откуда-то сверху, но совсем близко. Август резким движением поднял голову. Эйден же лишь спокойно перевëл взгляд. С крыши балкона свисали чьи-то ноги, и Эйден легко узнал сапоги Рея. — Мастер Рей! — вскрикнул Август, когда Рей легко и непринуждённо перебрался с крыши на балкон. — Как долго вы здесь?! — Достаточно долго, чтобы знать, о чëм мы разговариваем, — Эйден протянул руку, и Рей, поняв его с полужеста, вложил свою ладонь в его. — Подслушивать нехорошо, — вопреки своим словам, Эйден легко и нежно коснулся губами кончиков пальцев Рея. — Август всю последнюю неделю выглядит так, будто изо всех сил старается не проболтаться о чëм-то. Как я мог это пропустить? — в шутливой манере отмахнулся от его замечания Рей. — Неужели это было настолько очевидно? — насупился Август, сложив руки на груди. — Ага, — усмехнулся Рей, однако улыбка не продержалась на его лице слишком долго. — Ладно, шутки в сторону. Белинда действительно располагает некоторыми возможностями. Не стоит относиться к ней с предубеждением, но в то же время нельзя быть снисходительным. И то, и другое может привести к фатальным последствиям. — Я всë ещë не до конца понимаю, что вы хотите сказать, мастер Рей, — голос Августа прозвучал потерянно и сконфуженно. — Я приведу тебе несколько примеров, — Рей всегда терпеливо отвечал на любые его вопросы (конечно, когда Август был ребёнком, существовали некоторые ограничения по возрасту). — Если Белинда хочет крепко привязать Кадира к себе и тем самым стать благородной госпожой, ей достаточно лишь показать ему, как ей тяжело живётся. Как бы случайно и ненамеренно она может продемонстрировать все трудности, с которыми она, как дочь простого пекаря, вынуждена сталкиваться каждый день. А вот если она желает, чтобы семья Кадира, то есть мы, не смогла ей помешать достигнуть еë цели, тут тоже есть способ. Причём он даже проще, чем предыдущий. Беременность. Август застыл: впервые он подумал о том, что его братом действительно могли просто манипулировать. И это была очень страшная мысль. Он знал, что Кадир влюблëн в Белинду по уши, но про саму Белинду не знал ровным счëтом ничего. А ведь эта девушка имела все возможности для того, чтобы причинить его брату очень сильную боль. «Я позволил себе бездействовать слишком долго!» — укорил себя Август. — Я… Я не подпущу еë к брату и на пушечный выстрел, если узнаю, что она просто пользуется его чувствами. — Не спеши, Август, — Рей подошёл ближе и положил руку на его плечо, заставляя посмотреть на себя. — Не забывай, что вы не просто братья. Ты король, а Кадир — принц Солярии. Ты не можешь позволить себе рубить с плеча. — Верно… — Пока что предоставь это нам, Август, — голос Эйдена прозвучал мягко, но, тем не менее, не оставлял сомнений в том, что это была не просто просьба. — Сохраняй спокойствие. Сегодняшний банкет многое расставит по своим местам. Кстати, не хочешь проверить, как там проходит подготовка к нему? Август поколебался несколько секунд, но кивнул: он понимал, что Эйдену и Рею нужно было остаться друг с другом наедине. — Думаешь, я наговорил лишнего? — вздохнул Рей, когда двери балкона закрылись за Августом. — Нет, — ответил Эйден, опустив голову. — Август и Кадир не просто дети, ты прав. — То, что они выросли в здоровой атмосфере, — это твоя заслуга, Эйден, — Рей провëл тыльной стороной ладони по щеке Эйдена осторожно, едва касаясь. Затем лëгким движением приподнял его голову за подбородок. — Однако они должны понимать, что не везде будет так, как в отцовском доме. Эта ситуация послужит им хорошим уроком. — Да. Как бы там ни было, мы все будем рядом, чтобы помочь им, — Эйден сделал шаг вперёд и нежно сжал в руках талию Рея. Прильнув к любовнику как можно ближе, Эйден ткнулся носом в его плечо. Рей, не говоря ни слова, принялся гладить его по волосам. Они молчали некоторое время, наслаждаясь затишьем перед бурей. Это продолжалось ровно до тех пор, пока не послышался приглушëнный голос Эйдена: — Однако ты думаешь, что целью Белинды является лишь женитьба на Кадире любой ценой. На деле же… Кто знает, какая у неë цель? Это может быть что угодно. Рука Рея вздрогнула и застыла. — Полагаю, это маловероятно… *** Руки Кадира нещадно дрожали, когда он, поднявшись из-за стола, стучал ложкой по пустому бокалу, чтобы привлечь к себе внимание. — Я… — взгляды устремились на него один за другим, и он сглотнул, пытаясь согнать дрожь волнения в голосе. — Я очень рад, что мы все сегодня собрались здесь, — Кадир криво приподнял уголки губ. — Глава клана, я горжусь тем, что называю вас своим вторым отцом, — Эйден едва заметно кивнул и ободряюще улыбнулся. — Папа и мама, — он поочерёдно встретился взглядами с родителями. — Мои дражайшие наставники. И, конечно же, мой старший брат и младшие сестрицы. Все вы очень важны для меня, и я… хотел бы представить вам человека, который с недавних пор тоже стал для меня важен. С самого начала речи Кадира за столом воцарилась полная тишина, и она до сих пор не нарушалась: некоторые члены клана лишь обменялись взглядами, но на этом всë. — Продолжай, Кадир, — ободряющая улыбка сохранялась на губах Эйдена, но Кадир не мог с точностью сказать, что он на самом деле чувствовал в данный момент. В конце концов, только с членами клана Эйден мог позволить себе быть по-настоящему искренним. — Сейчас этот человек находится за пределами территории поместья. С вашего позволения, я приведу его. — Что ж. Приводи, конечно. Кадир, едва услышав заветные слова, облегчённо выдохнул и с широкой улыбкой на губах выбежал из банкетного зала. Тишина за столом после его ухода стала ещë более напряжённой. Улыбка медленно исчезла с лица Эйдена, и все члены клана, чутко уловив перемену в его настроении, наконец-то отмерли, но не могли подобрать подходящих слов из-за присутствия младших дочерей. К счастью, в этот самый момент Джаза аккуратно потянула за рукав сидящую рядом маму: — Можно пойти подождать братика в саду? — Конечно, солнышко, — просияла Виам. — Киная, детка, хочешь пойти с нами? Конечно, с позволения мастера Куи… — Папа, можно? — спросила Киная. — Ступай, — кивнул Куя и мягко погладил дочку по волосам. Виам, взяв обеих девочек под руки, покинула зал. Стоило только дверям за ними закрыться, и тихая прежде комната тут же наполнилась громкими разговорами. — Очень интригующе, — Куя прервал паузу первым. — Что это значит? — взволнованный Данте, как и всегда, немного повысил свой голос. — Какой ещë человек? Почему я ничего об этом не знаю? — Поверь, я знаю об этом едва ли больше твоего. Просто подожди несколько минут, — сказал Эйден, прикрыв глаза и потирая висок пальцами. — Это девушка?! — Данте, однако, остался не вполне удовлетворённым его ответом. — Да, это девушка, — вмешался Рей. — Если всë пройдëт гладко, то младший член клана увидит своих внуков раньше, чем самый старший, — он, как и всегда, просто не смог пройти мимо возможности поддеть Кую. Квинси тяжело и громко вздохнул, ковыряясь вилкой в салате. «Хлопотно», — пробормотал он. — Не думаю, что упомянутый тобой младший член клана в восторге от подобной перспективы, — парировал Куя. — Да кто вообще будет в восторге! — и, конечно, их небольшая перепалка не поспособствовала успокоению Данте. — Это не девушка, а какой-то кот в мешке! Кто она? Откуда? Раз уж Кадир решил познакомить еë со всей семьëй, она претендует на роль его невесты? — Еë зовут Белинда, мастер Данте, — прокашлявшись, робко начал Август. — Она из столицы, дочь пекаря. Из того, что я знаю, да, Кадир хотел бы на ней жениться. — Ага, значит, мой сын рассказал тебе. Ты еë видел? — Нет, мне не довелось, у меня есть лишь слова Кадира, — помотал головой Август. — Можно было и проследить за ним, раз уж обстоятельства вынуждают, — фыркнул Данте. — Я думаю, — заговорил Оливин примиряющим тоном, — если Кадир решил нас с ней познакомить, значит, у него по отношению к ней действительно серьёзные намерения, и беременность можно пока исключить. — Хотелось бы в это верить, — согласился Рей. — Вообще мне много во что хотелось бы верить. Но, увы, не всегда получается. Нужно как-то перепроверить, и я, к сожалению, ничего сделать не смогу. Даже если опустить пока пресловутый статус «невесты», она всë ещë гостья, приглашëнная Кадиром. — У мамы есть знакомая лекарша, — осторожно заговорил Эдмонд, немного подумав. — Она, если можно так выразиться, занимается тем, что обнаруживает намеренно скрытые или по случайности не обнаруженные беременности. Для наблюдений ей потребуется некоторое время, но точный результат гарантирован. — Замечательно, — слабо улыбнулся Эйден. — Поговоришь с ней? Надеюсь, она не будет против притвориться горничной. — Мадам себя ценит, но не из высокомерных, не волнуйся, — заверил Эдмонд. Необходимое было сказано, и в зале снова повисла тишина: каждому понадобилось некоторое время, чтобы до конца осмыслить сложившуюся ситуацию. «Кто бы мог подумать, что мы столкнёмся с этим так неожиданно, — думал Эйден. — Конечно, было очевидно, что подобное рано или поздно произойдёт, но я бы предпочёл быть предупреждённым хотя бы за несколько дней… Почему вообще Кадир так долго всë скрывал, а теперь того и гляди объявит о помолвке?» — Эйден, Данте, — на этот раз тишина была прервана мягким голосом Оливина. — Я понимаю, что всë это так неожиданно свалилось на наши головы. Однако я хотел бы уточнить один момент… Девушка, конечно, из простых, но всë же она может быть хорошей партией для Кадира. Если так оно и случится, вы ведь не станете препятствовать их счастью? — Нет, не стану. У тебя есть моë слово, — твëрдо ответил Данте. — Я тоже не стану. Если она действительно сможет осчастливить Кадира, — кивнул Эйден. Именно в эту минуту в банкетный зал вошёл дворецкий и возвестил о возвращении Кадира. Все повернули головы в сторону открытых дверей. Первыми вошли Виам и девочки, они расселись по своим местам. Кадир зашëл сразу после них, ведя девушку за руку. Она была одета в длинное платье. Сшитое из дорогой фиолетовой ткани, оно подходило ей идеально, и, кроме того, девушка смотрела себе под ноги и крепко сжимала в руке подол, выдавая свою неопытность в носке подобной одежды. Эйден без труда понял, что платье было сшито на заказ специально для сегодняшнего банкета. Он поднялся со своего места и неспешно подошёл к паре, остановившись в двух шагах от них. Девушка склонила перед ним голову ещë ниже, тоненьким дрожащим голосом вымолвила: — Ваше превосходительство… — и внезапно протянула руку вперёд, по всей видимости намереваясь схватиться за край его рукава, чтобы поцеловать ткань. Такой жест заставил взгляды членов клана моментально ожесточиться. Кадир нервно сглотнул: он тоже понимал, что это было ошибкой. К счастью, Эйден вовремя отступил на шаг назад и выставил руку вперёд, предотвращая физический контакт. — В подобном нет нужды, — спокойно пояснил он. — Более того, это запрещено. Касаться меня имеют право только члены моего клана и мои дети. — Я… простите… — рука девушки безвольно опустилась, а губы задрожали так, будто она готова была расплакаться с минуты на минуту. — Папа, она, должно быть, просто переволновалась, — Кадир незамедлительно взял ситуацию в свои руки. — Я объяснял ей, но, видимо, за последние дни я объяснил ей слишком многое, нет ничего удивительного в том, что она не всë запомнила. — Ну-ну, Кадир, ты, видимо, тоже переволновался? — мягко усмехнулся Эйден. — Для начала представь нам свою спутницу. — Ох, да, конечно! — спохватился Кадир. — Папа, это Белинда, дочь пекаря Пауля Бейли. Белинда, это Эйден, Великий Чародей и мой отец. — Так-то лучше. Можешь поднять голову, Белинда. Давайте сядем за стол. От прежней несколько расслабленной атмосферы не осталось и следа. Слуги засуетились, подавая новые блюда на стол, и Кадир воспользовался этой небольшой паузой, чтобы немного перевести дыхание и улыбнуться Белинде, нежно погладив еë руку под столом: она наверняка чувствовала себя ужасно после столь досадной ошибки и нуждалась в утешении. Белинда робко улыбнулась ему в ответ. После Кадир представил ей остальных членов их большой семьи, как и полагалось. — Итак, Белинда, — заговорил Данте, едва прикоснувшись к еде на своей тарелке. — Так где конкретно работает твой отец? — В кондитерской «Ле Бордо», господин. Она находится здесь, в столице, но вы скорее всего ничего о ней не слышали. Она не очень популярна и построена почти на окраине… — Белинда была очень бледна и даже не осмеливалась поднять глаз, когда с ней разговаривали. — И как же вы двое познакомились? — новый вопрос задал уже Эйден. — В тот день я праздно прогуливался по столице, претворяясь обычным гражданином, со мной не было охраны. В конце концов, я немного заблудился, — обращения конкретно к Белинде не прозвучало, и Кадир перехватил инициативу в свои руки. — Я решил перекусить и зашëл в первую кондитерскую, которую встретил на пути. Это была «Ле Бордо». Белинда работает официанткой там же. Она обслуживала меня, и я… не мог отвести от неë глаз. После я ещë несколько раз возвращался в эту кондитерскую, но не решался сделать первый шаг. Однако Белинда сама… дала мне понять, что ей приятно моë внимание. — Как интересно, — Эйден чуть приподнял одну бровь и уголок губ. — Юная леди Бейли выглядит такой робкой, по ней и не скажешь, что она способна быть инициатором сближения отношений. — Я просто передала Кадиру небольшую записку, ваше превосходительство, — на щеках Белинды наконец проступило немного краски. — Как долго вы вместе? — перевëл тему Данте. «Только эти двое разговаривают, — догадался Кадир. — Это, впрочем, не значит, что остальные нисколько не заинтересованы. Наоборот, они очень внимательно наблюдают». Кадир видел подобную тактику ведения переговоров не в первый (и уж точно не в последний) раз в своей семье, но ощущать это на самом себе оказалось немного неуютно. «Всë в порядке, — напоминал он себе. — Они всегда остерегаются чужаков, это нормально. Нужно просто постараться и завоевать их доверие». — Мы познакомились восемь месяцев назад, — на этот раз отвечала Белинда, набравшись смелости. — И мы… вступили в отношения около полугода назад. Услышав это, Эйден с трудом заставил себя воздержаться от комментария. Он взглянул сначала на Джазу, затем на Кинаю. На самой младшей из дочерей его взгляд и задержался: наевшись, она отодвинула от себя тарелку, еë лисьи ушки при этом были прижаты к голове. — Киная, детка? — он заговорил ровно в тот момент, когда Данте собрался было открыть рот, и его голос прозвучал слегка обеспокоенно, что не могло не привлечь внимание. — Что такое? Ты устала? — Да. Я хочу отдохнуть, папуля, — она зевнула, прикрыв рот рукой. — Почему ты молчала? — спросил Куя, нежно обняв еë за плечи. — Не хотела вас всех беспокоить. Кажется, у вас была очень серьёзная беседа… — немного смущённо ответила Киная. Она взглянула на старшего брата Кадира, но тот лишь ободряюще улыбнулся ей. — Цветочек, ты никак не можешь нас побеспокоить, — твëрдо заверил еë Эйден. — Верно, — Куя поднялся со своего места. — Пойдëм, отведу тебя в комнату, — Киная встала и взяла папу за руку. Эйден невольно задержал взгляд на еë хрупкой фигуре: он так делал всегда, когда видел Кинаю в полный рост. Всë потому, что Кинае было уже восемь, но в росте и весе она уступала детям своего возраста и выглядела лет на пять. — Можно мне с сестрой? — Джаза жалостливо посмотрела на маму. — Но, дорогая, — замялась Виам, — здесь твой брат и… — Пускай идëт, если хочет, — возразил Кадир. — Сестрицы больше похожи на птиц-неразлучниц. Тебя ведь не заденет это, Белинда? — Вовсе нет, — Белинда вежливо улыбнулась. — Я была рада познакомиться с вами, юные леди. — Мы с сестрицей тоже были рады познакомиться с тобой, леди Бейли. Можешь потом провести время с нами, если захочешь, — Джаза ответила ей такой же вежливой улыбкой, а затем быстро встала и подошла к Куе. Он предложил ей свободную руку, и Джаза с радостью приняла еë. Втроём они покинули зал. — Итак, — выдержав небольшую паузу после их ухода, Данте заговорил. — Кадир, ты встречаешься с Белиндой уже полгода. Почему мы узнаëм об этом только сейчас? Кадир вновь погладил руку Белинды под столом в утешающем жесть: после небольшого одобрения Джазы она, должно быть, почувствовала облегчение, но теперь снова напряглась. — Я сообщил тогда, когда посчитал нужным, отец, — решительно ответил Кадир. — И почему же именно сейчас наступил нужный момент? Нет, правда, мне очень интересно это узнать, — Эйден с готовностью поддержал Данте, намереваясь наконец высказать то, что думает. — Почему не сказал, когда вы познакомились? Почему не сказал, когда начали встречаться? Ты не должен был сразу же вести еë к нам, но что мешало просто сказать? — Я хотел сначала сам выяснить, подходит ли мне Белинда в качестве… — он остановился на секунду, глубоко вдохнул и выдохнул. — Моей жены. И я выяснил. Я уверен в том, что проживу с ней всю свою жизнь. Я уже предложил ей стать моей женой, и она согласилась. Я женюсь на ней через два года. На несколько долгих мгновений над столом нависла оглушительная тишина. — Это лишь один из вариантов развития событий. По крайней мере, пока что, — спокойно сказал Эйден. — Почему? — Кадир моментально поднялся на ноги, оперевшись руками о стол, и посмотрел прямо в карие глаза Эйдена. — Потому что, — Эйден тоже встал из-за стола, но медленно и степенно, не разрывая зрительного контакта с сыном, — я не даю тебе своего благословения. Сейчас — нет. Данте, быть может, ты дашь благословение на этот брак? — Нет, конечно, — фыркнул Данте. — Виам? — Нет, ваше превосходительство. — Мне продолжать? — Эйден слегка приподнял одну бровь. — Жаль, что Куя отошёл так не вовремя, но с помощью небольшого голосования мы можем решить этот вопрос и без него. Рей? — Ещë спрашиваешь? — хмыкнул Рей. — Нет. Я даже не думал, что до этого действительно дойдёт. Бред, — Отец, сидящий на его плече, согласился с ним, ухнув. — Оливин? — Я правда не думаю, что это хорошая идея прямо сейчас. — Хватит, — усилием воли Кадир удержался от того, чтобы повысить голос. — Я понял мысль. Но я не собираюсь нарушать своë слово. — Но тебе придётся. Внешние обстоятельства вынуждают. Такое бывает в жизни, — голос Эйдена продолжал быть спокойным и даже немного холодным. — Я не ограничиваю ваши встречи и не запрещаю Белинде находиться в моëм доме, однако на этом пока всë. Остановись на секунду, Кадир, и сам взгляни на ситуацию со стороны: ты без какого-либо предупреждения приводишь в дом какую-то девушку и заявляешь, что хочешь на ней жениться. Как ещë, по-твоему, я должен отреагировать на подобное? Кадир понимал, что не может ничего противопоставить аргументам Эйдена. Но почему-то он чувствовал, как сложно было остановиться и послушать его, будто бы сама суть Кадира противилась этому изо всех сил. Это чувство напугало его: раньше он никогда не чувствовал себя подобным образом. «Это не враги», — мысленно произнëс Кадир, пытаясь бороться с самим собой. «Это не враги. Это не враги. Это не враги», — повторял он, словно мантру. Рей немного прищурил глаза, глядя прямо на Кадира. — Я… Хорошо, отец. Я тебя понял, — в конечном итоге, Кадир согласился. Авторитет его семьи был неоспорим. Как он мог не согласиться? — Я рад, что ты понял. Я прикажу выделить покои для Белинды. Теперь давайте-ка все немного выдохнем и отдохнём, хорошо? *** Однако никто из них не планировал отдыхать, конечно же. Они собрались в небольшой гостиной, но, несмотря на то, что текущее положение дел действительно было довольно напряжённым, говорили лишь вполголоса: Рей медленно массировал виски Эйдена, у которого разболелась голова. — …И хотя мы с Эйденом заранее знали, что Кадир планирует жениться на Белинде, это объявление о помолвке было подобно грому среди ясного неба, — Куя тоже сидел рядом с Эйденом, но с другой стороны, и Рей пересказывал ему все события, произошедшие в его отсутствие. — В конечном итоге, он даже вступил в конфронтацию с отцом, но, конечно, не смог оспорить ни одного аргумента против помолвки. Зачем тогда вообще было начинать это? — тяжело вздохнул Август. — Для меня всë это тоже не имеет никакого смысла, — пробормотал Куя. — До того, как я ушёл, и Кадир, и Белинда вели себя идеально — за исключением той ошибки, конечно же. Я даже подумал, что Кадир действительно хочет добиться того, чтобы мы доверяли этой девчонке, и поэтому не произойдёт никаких внезапных беременностей или помолвок. — Кадир поменялся прямо-таки за считанные секунды, в этом нет сомнений, — угрюмо кивнул Рей. — Белинда тоже не внушает доверия, — Данте нервно ходил из стороны в сторону. — Пока что я не могу это доказать, но с ней что-то не так, я чувствую это. — Я тоже это заметил, — вдруг сказал Блейд. — Я внимательно наблюдал за ней. У неë была идеальная походка, идеальные манеры за столом, идеальное ведение беседы. Даже когда начался конфликт между дорогим и Кадиром, она не сказала ни слова. И, тем не менее, она совершила одну-единственную и довольно глупую ошибку. Почему? Как можно было забыть это, но помнить всë остальное? — Ты прав, Блейд, — отозвался Эйден, приоткрыв глаза. — Было бы намного логичнее, если бы она поругалась со мной, когда я не дал благословение на помолвку. Но… — Это может быть вовсе не ошибкой, — взгляд Куи заметно потемнел. — Что тогда она собиралась сделать? В комнате, где был клан в полном составе? — несмотря на то, что Рей возразил Куе, между его бровями залегла еле заметная складка. — Должны ли мы устранить еë? — голос Блейда прозвучал холодно, как будто он действительно просчитывал способы уничтожения цели. — Нет, — твëрдо возразил Эйден. — Я знаю, что вы все чувствуете по этому поводу. Но пока что мы ограничимся наблюдением. *** Он снова стоял на балконе, но на этот раз в покоях Куи. Единственной его компанией был сам Куя, который крепко обнимал его со спины. Эйден смотрел вперёд слегка расфокусированным взглядом: Куя дышал ему в затылок, и прямо сейчас они чувствовали друг друга практически всем телом. — Куя… — то, как прозвучало это слово из его уст, было больше похоже на мягкий стон. Эйден огладил чуткие руки Куи, лежащие на его талии. — Ты… — Тшшш… — тихо прошипел Куя ему на ухо. — Как насчёт того, чтобы немного забыться в моих объятиях, молодой господин? — Куя зажал между губами мочку уха, затем поцеловал в щëку, чтобы в конце концов широко лизнуть шею языком. — Ты знаешь, что это всегда хорошая идея… В горле ощутимо пересохло, и Эйден тяжело сглотнул. Ох, да, он знал. Жар обнажённого тела Куи под пальцами, сильный запах его эссенции… Его член, постепенно вытрахивающий все мысли из головы. Эйден немного повернул голову, чтобы что-то сказать, но губы Куи немедленно оказались рядом с его собственными, и он мгновенно забыл обо всех словах, вместо этого втягивая Кую в тягучий поцелуй. Куя обнял его ещë крепче и, казалось, готовился к тому, чтобы подхватить на руки, но их неожиданно прервал громкий стук в двери, который было слышно даже с балкона. Они отстранились друг от друга с разочарованным стоном. Однако, когда их глаза встретились, они поняли, что не могут найти в себе сил остановиться. Куя проглотил рык, затем прошептал Эйдену в губы: — К чëрту. Давай прямо здесь. За этим последовал новый влажный поцелуй, на который Эйден едва поспевал отвечать. Колени уже слегка подкосились, и Куя всë же схватил и поднял его за бëдра, когда развернул лицом к себе. Спустя несколько шагов Эйден оказался прижатым спиной к колонне. Откинув голову назад, он принимал страстные поцелуи в шею. — Да откройте! — послышался знакомый голос вместе с новым стуком в дверь. — Можно подумать, я бы стал беспокоить вас в такой час по всякой ерунде! Вот заняться мне больше нечем! — Нет, Куя, стой, — вновь простонал Эйден. — Это Рей. Если это Рей, значит, действительно что-то важное. — Ну конечно, это Рей, — вздохнул Куя. Нехотя он выпустил Эйдена из своих объятий, поставив его на ноги, и около минуты они стояли в неловкой тишине, поправляя одежду. Затем Куя стремительно направился к дверям, а Эйден поспешил за ним. — Что? — наконец, двери были распахнуты, и у Куи появилась возможность высказать всë своë раздражение непосредственно источнику этого раздражения. Рядом с Реем, однако, также стоял один из охранников особняка. — Мастер Куя, мастер Эйден, — охранник склонил голову в уважительном, но быстром поклоне. — Я приношу свои искренние извинения за беспокойство, однако я вынужден сообщить вам, что, судя по наблюдениям моих товарищей, леди Бейли готовится к побегу. — Побег? — Куя скептически приподнял одну бровь. — Разве в подобных действиях есть хоть какой-то смысл? Если она хочет уйти, она может уйти, еë никто силком не держит. — Я тоже не знаю, что это значит, — согласился Рей. — Отец наблюдает за ней прямо сейчас. Следует ли нам остановить еë? — Я так не думаю, — отозвался Эйден. — Вообще-то я думаю, что нам нужно сделать как раз наоборот. — Ха, — усмехнулся Рей после недолгого молчания. — Это мысль. Пускай идëт, куда собралась, а мы проследим за ней. Это многое бы прояснило. — Верно, — кивнул ему Эйден, а затем перевëл взгляд на стражника. — Не останавливайте еë. Пусть думает, что вы вообще еë не заметили. Ступай. — Слушаюсь, — охранник отвесил ещë один короткий поклон, а затем удалился. — Ладно, тогда и мне пора идти. А вам неспокойной ночи, — смешок сорвался с губ Рея, и он развернулся, чтобы уйти, но Эйден внезапно схватил его за руку. — Нет, — нахмурился Эйден. — Ты не пойдёшь один. Кто знает, куда она собралась. — Но тебе лучше бы остаться в особняке сейчас, — вздохнул Рей. — Куя, — Эйден отпустил Рея, но вместо этого схватил Кую за руки, — сходишь с Реем, пожалуйста? — Почему я? — Куя недовольно поджал губы. — Потому что Рей может быть довольно безрассудным, когда он проворачивает что-то такое в одиночку, а в твоей боевой мощи я не сомневаюсь. Мне так будет спокойнее, — выражение его лица стало почти что жалобным, и он не переставал смотреть Куе в глаза. — Все остальные либо готовятся ко сну, либо разошлись по своим делам. К тому же, мне не хотелось бы поднимать шум до утра, ситуацию едва-едва можно назвать стабильной, действовать нужно осторожно, но точно. Ты и Рей отлично подходите для этого. Ну пожалуйста, Куя. Рей невольно закатил глаза. — Хорошо, ладно, — с тяжëлым вздохом согласился Куя. — Только потому что дело действительно важное. — Доворкуйте пока, я подожду снаружи, — на этот раз Рею никто не помешал уйти. Эйден тут же прижался к Куе в объятиях и поцеловал его в щëку. Куя, запустив пальцы в волосы Эйдена, приподнял уголок губ: — Надеюсь, молодой господин уже думает над тем, каким образом меня отблагодарить. — Не беспокойся, — шепнул Эйден, подмигнув Куе. — Я обещал эту ночь тебе, и она будет твоей. *** Белинда отправилась в путь, и они последовали за ней незримо, словно тени. Рей по старой привычке ступал бесшумно, осторожно, постоянно оглядываясь и ища пути к отступлению, одним словом, крался, но вскоре заметил, что его компаньон вëл себя совершенно по-другому. Куя шëл неспешно, его спина была прямой, а голова высоко поднята. На лице было выражение лëгкой скуки, и в целом он выглядел так, будто бы вышел на праздную прогулку. Но стоило Рею только собраться высказаться по этому поводу, как он заметил, что вокруг них собрался лëгкий туман. — Это иллюзия? — уточнил Рей вполголоса. — Да, — Куя, конечно же, голос понижать не собирался. — Не только зрительная, но и слуховая. — Мог бы и раньше сказать, — цокнул языком Рей, медленно выпрямляя спину. — Было интересно, когда ты заметишь, — хмыкнул Куя. — Тч, очень смешно, старый лис. На этом их небольшая перепалка закончилась, и они вновь сфокусировали всë внимание на Белинде. Она петляла по улочкам и переулкам достаточно долго, чтобы это стало немного утомительным. Спустя какое-то время уже Куя заговорил первым, не выдержав: — Здесь точно можно было пройти прямо. — Отец, — Рей чуть присвистнул, подзывая летящего немного впереди них Отца. — Лети дальше по нашему направлению, проверь, что там есть. Отец ухнул, согласившись, и Рей не без удивления заметил, что кусочек тумана последовал и за ним тоже. Немного подумав, Рей всë же решил прокомментировать: — Это не лес, ты не можешь использовать окружающую эссенцию, верно? — Верно, здешняя эссенция не поддаётся моему контролю, — кивнул Куя. — У меня есть и своя эссенция, знаешь ли, это не проблема. — Хорошо, раз ты так говоришь, — пожал плечами Рей. Он, конечно, не мог прямым текстом сказать, что немного беспокоится о Куе. Разумеется, Рей довольно много беспокоился о Кинае: из-за слишком раннего и непроизвольного перевоплощения из животного в человека, произошедшего, как он полагал, вследствие эксперимента Кольта над еë биологическом предком, малышка перенесла тяжелейшую болезнь. Раньше было невыносимо тяжело даже смотреть на еë страдания, но Рей выходил Кинаю, терпеливо и нежно. Куя, в свою очередь, проявлял немалое беспокойство по отношению к Августу. Когда пришло время, Куя осторожно, но очень убедительно расправился со всеми желающими видеть Августа мёртвым. Конечно, речь шла далеко не о физической расправе. Речь шла о том, чтобы поставить зазнавшихся на место и заодно преподать урок тем, кто, может, и хотел бы поднять голову, но пока затаился где-то на дне, ожидая подходящего момента. Тонкая и искусная работа. Другими словами, они были квиты. Но, конечно, в их отношениях было нечто гораздо большее, чем простой бартер «услуга за услуга». Рей заботился о Кинае вовсе не потому, что ожидал от Куи чего-то взамен, и Куя заботился об Августе не для того, чтобы выплатить «долг». В конце концов, они были членами одного и того же клана. Довольно забавно то, что они оба не воспринимали друг друга за «своего» при Хьюи, но при Эйдене всë изменилось кардинальным образом. Так что да, Рей беспокоился о Куе, а Куя беспокоился о Рее. Время от времени. Но признавать это вслух? Увольте. — Он возвращается, — проронил Куя. — Довольно быстро, — задумчиво сказал Рей. Вскоре Отец показался в поле зрения, а затем спикировал на плечо Рея. «Впереди кондитерская. Та самая», — сообщил он, нахохлившись. — Как интересно, — усмехнулся Куя. — Готов познакомиться с отцом леди Бейли? — Вот ещë одна странная вещь, — нахмурился Рей. — Его дочь собирается выйти замуж за наследника Солярии, но он даже не удосужился явиться на знакомство с семьëй жениха? — Ох, он бы и рад, но в кондитерской так много работы, мой дорогой Кадир, — Куя спародировал Белинду наигранно грустным и слащавым голосом. — Или что-то в этом роде. Проще простого. Добавь к этому слегка влажные реснички и шмыганье носом. — Ха, — Рей не сдержал смешка. — Стоит только Эйдену сказать «пожалуйста», и ты готов сделать что угодно. Я уже молчу про слегка влажные реснички. — Нашëл, кого сравнивать, — цыкнул Куя. Они обменялись ещë парой-тройкой язвительных, но беззлобных фраз, затем постепенно затихли. Белинда приближалась к злосчастной кондитерской «Ле Бордо», и дурное предчувствие неумолимо подступало к горлу. Она оглядывалась всë чаще и чаще, но, конечно, не могла заметить их. В конце концов, девушка наконец-то достигла пункта назначения и вошла в кондитерскую через незапертую заднюю дверь. Куя и Рей обменялись взглядами, а затем вошли в здание вслед за Белиндой, иллюзия поглотила все лишние звуки. Быстро пройдя по коридору, она юркнула в одну из служебных комнат. Как и ожидалось, там еë дожидался мужчина лет пятидесяти на вид. Белинда побежала ему навстречу: — Папочка! — Моя дорогая Белинда, — мужчина — очевидно, Пауль Бейли — улыбнулся и распахнул руки для объятий. В этой сцене было довольно много странных вещей, но все они меркли перед тем, что произошло дальше. Пауль крепко обнял свою дочь и поцеловал в лоб, но после вдруг приподнял еë голову за подбородок и резко накрыл губы девушки своими. Рей и Куя замерли в шоке, Белинда же с готовностью ответила на поцелуй, притягивая мужчину ближе к себе. Эта сцена длилась отвратительно долго, и им пришлось отвернуться и попытаться абстрагироваться, чтобы их сегодняшний ужин не оказался на полу. — Я надеюсь, они хотя бы не отец и дочь на самом деле, — Рей заметил, что от сильной ярости вены на висках Куи вздулись и он даже позволил когтям отрасти. Опасаясь того, что Куя может не удержать себя в руках, Рей попытался подобрать нужные слова. — По крайней мере, они не похожи друг на друга внешне. Хотя едва ли это делает ситуацию лучше… — Но, конечно, как-то скрасить нечто столь отвратительное было практически невозможно. Куя бросил на него короткий взгляд, но не сказал ни слова. Впрочем, когда отросшие звериные клыки вываливались изо рта на нижнюю губу, сказать что-то было довольно сложно. Куя всë же вернул себе контроль над своими животными чертами, однако он, очевидно, держался лишь на выверенном десятилетиями самоконтроле, чтобы не наброситься на этого мужчину мгновенно и не разорвать его в клочья. Когда они наконец-то закончили своë «приветствие», Куя и Рей синхронно выдохнули от облегчения. Повернуться к ним они так и не решились, лишь бросали редкие взгляды через плечо. — Как ты и предполагал, убить Великого Чародея не предоставляется возможным, — проговорила Белинда. — Даже прикоснуться к нему, не будучи членом клана, — задачка не из лëгких. — Он знает, как много зла совершил и как много людей хотят его смерти, — эти слова и нескрываемая ненависть в голосе Пауля подействовали на Рея и Кую, как пощёчина. — Он может доверять лишь своему жалкому клану, в этом нет ничего удивительного. Он до сих пор во всëм зависит от них, но ведëт себя так, будто выше небес, — не сдержавшись, Пауль даже рассмеялся. — Но, как ты знаешь, нашей целью не является убить его, хотя я очень этого хотел бы. — Да, я знаю, целью является лишь внести раздор в клан, — кивнула Белинда. — Но той дозы любовного зелья оказалось слишком много, — вздохнула она. — Кадир отказывается спать со мной до свадьбы. Но и его уважение к своей семье слишком сильно. Они отказали ему в помолвке, и Кадир не посмел возразить. — Будь мудрее, Белинда, — улыбнулся Пауль. — Дождись их ошибки и воспользуйся ей, чтобы посеять сомнение в сердце этого мальчишки. В конце концов, он согласится отречься от семьи ради тебя и сбежать, куда глаза глядят. Жаль, что это будет его последний путь. Не могу дождаться того момента, когда Великий Чародей лишится хотя бы одного из своих драгоценных сыновей, но нам нужно набраться терпения. — Пошли отсюда, — прошипел Рей, потянув Кую за рукав. — Я услышал более чем достаточно. Нужно изготовить противоядие для Кадира. — У нас нет никаких доказательств, — покачал головой Куя. — Когда для нас расставили такую западню, нельзя бежать навстречу капкану. — Сейчас нет ни одной возможности достать доказательства, — настаивал на своëм Рей. — Отступим, затем продумаем план действий. — Видишь записи на полках? — внезапно спросил Куя. Словно бы в подтверждение своих слов он махнул рукой в сторону. Рей взглянул в указанном направлении, затем осмотрел всю комнату ещë раз, но более внимательно. «Это не просто комната, — понял Рей. — Это их база. Они живут здесь. И собирают информацию здесь». — Если я не ошибаюсь, ты мало что понимаешь в любовных зельях и прочей магии, которая манипулирует чувствами, — продолжал Куя. — Более того, Эйден полностью запретил использовать подобную магию, так что найти специалиста будет непросто, особенно за сжатые сроки. О каком именно противоядии ты говоришь? — И что ты предлагаешь? — приподнял бровь Рей. — Твои иллюзии не всесильны. Пока мы не оказываем никакого влияния на окружающее пространство, они не могут нас заметить, но если мы попытаемся что-то выкрасть… Они тоже что-то понимают в магии. — И этого, по-твоему, достаточно, чтобы одержать победу в битве со мной? — ухмыльнулся Куя. Рей замер на пару секунд, но затем ухмылка расцвела и на его губах тоже. — Нет. Даже близко не достаточно. Куя прищёлкнул пальцами, и туман вокруг них мгновенно рассеялся. Пауль, едва увидев их, пронзительно закричал и забился в угол. Белинда же, пускай еë поначалу охватил шок и страх, приняла бой если не с готовностью, то с достоинством. Перевес сил был очевиден, и, кроме того, Куя и Рей не имели цели убить Белинду, а скорее просто обезвредить и заставить говорить. Они оба сдерживались, однако их соперница билась в свою полную мощь. Стоило отдать Белинде должное: чувствовалось, что она была полной самоучкой, но в то же время ощущался и природный талант. Используя и магию, и кинжал, она сражалась лучше большинства чародеев своего возраста. Каждый раз, когда они увеличивали процент задействованной в битве силы, Белинда показывала, что ей было что противопоставить этому. Тем не менее, сложным противником еë не получалось назвать, скорее утомительным, и довольно скоро эта битва стала битвой на выносливость. Именно выносливость и начала подводить Рея в какой-то момент. Ему точно было бы намного проще, если бы всë это закончилось побыстрее. Он почти чувствовал, как действует на последнем издыхании, но продолжал повторять из раза в раз всë то, что от него требовала битва: блок, уворот, попытка атаки, затем Куя отвлекал внимание на себя… Но вместо этого кинжал Белинды приблизился к его груди. Рей понимал, что увернуться уже не успеет. Той боли, которую Рей ожидал, не последовало. Совершенно неожиданно он ощутил себя сбитым с ног какой-то невероятно грубой силой. Тем не менее, когда Рей осознал себя развалившемся на полу, он понял, что с ним было всë в порядке, только голова слегка кружилась. Затем Рей с трудом сконцентрировался, и все пробелы в произошедшем быстро заполнились. Оказалось, это Куя оттолкнул его в сторону и принял удар на себя: лезвие кинжала полоснуло по предплечью. Глаза Рея широко распахнулись от шока: чтобы быть способным ранить изворотливого духа лисы, даже столь ничтожно, надо, как минимум, обладать недюжинным потенциалом. Кую же, конечно, это не остановило. Угрожающий рык вырвался из глубины его глотки, и он двинулся на Белинду. Внезапно какая-то стекляшка разбилась о пол, и этот звук был подобен грому среди ясного неба. Потому что сразу после этого по комнате развеялся какой-то белый порошок. Рей неосторожно вдохнул и тут же почувствовал, как его дезориентировало в пространстве. Он прикрыл рот и нос рукой, задержав дыхание, Отец быстро зашебуршал в его сумке и извлёк небольшую тряпочку, которую поднëс к лицу Рея. Прижав еë к себе, Рей с трудом вернул трезвость мыслей: «Это что-то… для ëкаев… Для ëкаев!» Будучи полуëкаем, Рей ещë имел какой-то ресурс, чтобы сопротивляться. — Добей его! — послышался противный голос Пауля. — Он уже ранен и дезориентирован! Рей начал быстро искать глазами Кую и с ужасом обнаружил его рухнувшим на колени посреди комнаты. Остекленевшие глаза ничего не выражали, по предплечью тонкими ручейками стекала кровь. Белинда выставила вперёд себя всë тот же кинжал. Она приближалась к Куе осторожно, однако было очевидно, что еë рука не дрогнет. Рей попытался вскочить на ноги, но тщетно: все силы будто бы разом покинули его тело. Отец, издавая яростное уханье, бесстрашно подлетел к лицу Белинды, отвлекая еë и царапая когтями лицо и руки. Но это была лишь временная мера, Отец не мог задержать еë надолго: Белинда запустила в него каким-то заклинанием, и он отлетел в сторону, едва успев увернуться. Кинжал уже был занесëн над ним. Рей не сдержал бессильного крика. Однако лезвие так и не сумело коснуться плоти грудной клетки: почти бессознательно, на чистом рефлексе, Куя поднял уже раненую руку и твëрдо обхватил ладонью сталь. Он почувствовал боль сначала в новом месте, потом на предплечье, затем постепенно вернулись и остальные чувства: слуха достигли крик Рея и агрессивное уханье Отца, зрение ухватило отблеск металла. Куя проморгался и со всей силы выдернул кинжал из хватки Белинды, отбросив его куда-то в сторону. — Неплохо… Но недостаточно. Когда он поднялся на ноги, было видно, как он до сих пор слегка пошатывался. Отчего-то даже так он выглядел угрожающе, и Белинда отшатнулась от него. — Хотите, чтобы я был беспощадным? Хорошо. — Белинда, беги! — Пауль безошибочно определил перемену в расстановке сил. Она так и сделала. Куя попытался догнать еë, но его голова всë ещë слегка кружилась, а Белинда двигалась слишком быстро и стремительно, так что он был вынужден остановиться. По крайней мере, ему удалось придумать способ отрезать Паулю путь к отступлению: взмахом руки он заблокировал дверь. — Ладно, с маленькой дрянью разберусь позже, — небольшими и медленными шагами Куя подошёл к Рею, не сводя глаз с Пауля. Он подал ему здоровую руку и помог встать. — В конце концов, она просто пешка. Здесь и сейчас у нас есть кое-кто поинтереснее. — Кто ты? — Рей, убедившись в том, что сможет устоять, кивком поблагодарил Кую и отошёл от него, сделав осторожный шаг вперёд. Только сейчас он понял, почему раньше не мог ничего сделать: не только из-за накатившей усталости, но и из-за паники, которая чуть ли не сковывала конечности несколько мгновений назад. Невольно его взгляд с Пауля снова переместился на Кую. На его раны, быть точнее. Нахмурившись и немного порывшись в сумке, он достал небольшую пробирку и, решив пока отвлечься от Пауля, прошёлся по комнате и присел на корточки перед кинжалом. Отец подлетел к нему, с интересом наблюдая. Рей собрал с лезвия несколько капель крови и закрыл пробирку, затем просвистел, чтобы Пауль не смог его понять: «Отец, возьми, отнеси в особняк. Нужен анализ. Кто знает, может, на лезвии был яд». Отец ухнул, согласившись, взял в лапы пробирку и улетел через окно. — Отвечай на поставленный вопрос, — Куя же приблизился к Паулю, который так и не собирался покидать занятый им угол. — Откуда знаешь, что мы ëкаи? — Вы мои враги, члены клана. Конечно, я знаю о вас кое-что. Особенно о тебе, — Пауль встретил взгляд Куи исподлобья. — Как интересно. Те, кто смотрели на меня сверху вниз, всегда жалели об этом, однако я в первый раз вижу, чтобы кто-то глядел снизу вверх, но так презрительно, — Куя не сдержал смешка и улыбка не сходила с его губ, но не касалась глаз. — Но теперь, когда ты это сказал… Кажется, я тебя где-то видел, да? — Где-то видел?! — Пауль, конечно, был сильно напуган и теперь уже не сомневался в том, что сегодня умрёт, но всë же не мог сдержать гнева. — Ты разрушил мою жизнь, ублюдок, и даже не запомнил меня?! — Люди не меняются, — тяжело вздохнул Куя. — Всегда думают, что все должны запоминать их ничтожные жизни. — Хотя бы скажи своë настоящее имя, если так хочешь, чтобы тебя вспомнили, — Рей снова приблизился к Куе и хмыкнул, глядя на Пауля. — Рауль де Бриенн. Когда-то моя фамилия значила столь многое. Уж точно побольше имени вашего безродного колдуна, который взялся не пойми откуда, — голос Пауля был переполнен злобой и ненавистью. Если бы его взгляд мог убивать, то, без всяких сомнений, на полу лежало бы уже два трупа. Но это оставалось всего лишь его несбыточными мечтами. — Теперь же моя фамилия запятнана и уничтожена безвозвратно. И всë это из-за тебя, дьявольский лис! — Я так устал выслушивать твой бред, — раздражённо вздохнул Рей. — Как ты можешь говорить в подобном тоне о главном советнике и приёмном отце твоего короля? У тебя могут быть свои причины для ненависти, но «безродный»? Серьёзно? — Я никогда не признаю вашего сосунка своим королëм! — почти взревел Пауль. — Это же всë равно что признавать правителями вашего колдуна и весь ваш проклятый клан! Вы даже не очень-то старались скрыть тот факт, что собственными руками посадили этого мальчишку на престол! На твоëм месте я бы вообще молчал, полуëкай, — наконец, поток его ругательств стал более конкретным. — Думаешь, никто ничего не знает про тебя? Когда-то ты был никому не нужным изгоем, даже прошлый Великий Чародей отказался от тебя, но вот его преемник принял тебя с распростёртыми объятиями, и ты возгордился? Всë, что ты имеешь сейчас, ты имеешь только благодаря вашему колдуну. — Какая дешëвая провокация. Скука, — Куя даже не поддерживал зрительный контакт с Паулем, рассматривая вместо этого свои ногти так, будто бы они были в разы интереснее происходящего. — Скажи, и почему бы тебе не признать всех нас правителями? Ты говоришь, что твоя фамилия растоптана, однако у тебя есть крыша над головой, есть еда и средства для проживания. Ты даже не покинул столицу, ты не скитаешься по миру, как неприкаянная душа. Думаешь, всë это досталось тебе просто так? — Ты! Всë-таки вспомнил, да?! — Но, конечно, Кую Пауль ненавидел гораздо больше, чем Рея. — Думаешь, мне нужны твои подачки?! Раньше я имел всë, о чëм можно было мечтать, но потерял это из-за тебя! Власть, деньги, статус, всë! Даже все мои друзья от меня отвернулись, даже моя жена меня бросила! Я никогда больше не увижу своих детей, потому что она уехала с ними неизвестно куда! — Но ты не очень-то из-за этого горевал, верно? — Куя хищно оскалился. — Ведь сейчас появился кое-кто другой, чтобы звать тебя «папочкой». Она заодно выполняет и роль жены, разве не чудесно? — Ты- Но в этот раз у него не получилось ничего сказать: Куя, потеряв терпение, схватил его за горло одним резким движением. Больше всего Пауль боялся именно этого: мучительно болезненной и долгой смерти. Ужас охватил его тело, но прежде, чем он успел что-то сделать, жёсткий голос Куи подавил его волю. — Теперь послушай. Если бы я поступил с тобой так, как хотел, от тебя бы уже давно и костей не осталось. Но нет, это Эйден уговорил меня проявить милосердие и сохранить твою жалкую жизнь. Тот, кого ты так ненавидишь, спас тебя, как же жаль, что ты этого не ценишь, — когти Куи надавили на горло, заставляя кровь медленно, капля по капле, вытекать. — Смешно. Ты ещë и смеешь судить отношения внутри клана, не зная о них буквально ничего: сначала ты говоришь, что Великий Чародей полностью зависит от клана, потом — что член клана получил лучшую жизнь за счёт Великого Чародея. Как ты вообще можешь кого-то судить и что-то указывать, если сам только и делаешь, что живёшь тщетными мечтами о мести и пудришь мозги малолетним колдуньям? — Не трать на него свои силы, тебе самому они нужнее сейчас, — Рею, в общем-то, было всë равно, насколько жестоко Куя мог бы расправиться с этим ничтожеством, но не тогда, когда над здоровьем Куи нависла угроза. — У меня и так не было настроения марать об него руки, — хмыкнул Куя, но контроль не ослабил. Наконец, его уста произнесли последние слова, которые Пауль услышал в своей жизни: — Я знаю, что в твоëм зубе есть яд. Давай, используй его. Я даю тебе разрешение на быструю смерть. Он так и сделал. Жизнь ушла из тела Пауля за считанные минуты. Они отошли от него, не говоря ни слова: никто из них не собирался отдавать почести усопшему, конечно же, просто каждому было о чëм подумать. Рей, впрочем, не позволил паузе затянуться и приблизился к Куе: — Теперь дай мне взглянуть на твои раны. Куя вздохнул и слегка нахмурил брови, но возражать не стал. Достав ножницы из сумки, Рей аккуратно срезал рукав на раненой руке, обнажая повреждённую кожу. После придирчивого осмотра Рей пришёл к далеко не самому обнадёживающему выводу: — Это не выглядит так, будто бы твоя регенерация начала работать. — Знаю, — кивнул Куя. — Я тоже чувствую, что что-то замедляет регенерацию. Возможно, на кинжале и правда был какой-то яд. — Нехорошо. Если яд провоцирует замедление регенерации, это значит, что и целебные заклинания вряд ли принесут какую-то пользу. Придётся зашивать. Сейчас наложу повязку, у тебя хватит сил на то, чтобы добраться до особняка? — Разумеется, — скривился Куя. — За кого ты меня принимаешь? — Это называется забота, старый лис, — закатил глаза Рей. Вновь вернувшись к своей сумке, Рей без труда отыскал стеклянную бутыль с водой, бинты и чистый кусок ткани, но вот коробочка с обезболивающими таблетками оказалась пуста: видимо, в спешке он забыл положить новую. — Получится вколоть обезболивающее только в особняке, — сообщил Рей слегка виноватым голосом. — Всë в порядке, — покачал головой Куя. Налив воды на тряпку и отжав еë, Рей передал бутылку в здоровую руку Куи и принялся промывать его раны и кожу вокруг них. Куя слегка шипел от боли, но стоял неподвижно и не дёргался. Закончив с этим, Рей туго забинтовал сначала предплечье, а затем — ладонь, решив не накладывать повязку на всю руку, чтобы не ограничивать еë подвижность. — Пока так, — заключил Рей, убирая все использованные вещи в сумку. — Пойд- — Их записи, — перебил Куя. — Точно, — вспомнил Рей. — Я возьму то, что вижу. Всë равно лучше не оставаться здесь надолго. Рей кое-как впихнул в сумку все записные книжки и стопки исписанной бумаги, которые нашëл. Если бы была возможность, он бы, конечно, пролистал бы весь этот материал, чтобы иметь хоть какое-то представление об его содержимом, но такой возможности не было. «Если бы не Белинда, это дело едва ли представляло из себя хоть какую-то сложность, — с досадой вздохнул Рей. — Мало того, что она поила Кадира любовным зельем, так она ещë и пролила кровь члена клана. Возможно, Белинда и попала под влияние Пауля, однако после всего того, что она уже сделала, это не послужит смягчающим обстоятельством для неë». Наконец, они покинули это злачное место. Рей рефлекторно напрягся вновь, будто бы ожидая атаки: возможно, Белинда поджидала их где-то неподалёку, а он уже попросил Кую на всякий случай воздержаться от каких-либо иллюзий. Однако стоило им лишь немного пройти по улице, как они услышали ржание лошадей, а затем и крик знакомого кучера: — Мастер Рей! Мастер Куя! Они остановились, позволяя кучеру нагнать их. Карета и лошади в такое время суток были делом необычным, и в некоторых домах на улице люди зажгли свет, чтобы выглянуть в окна. К счастью, кучер приблизился к ним довольно быстро и немедля отчитался: — Мастер Куя, мастер Рей, слава Богу Кляйна, я нашëл вас! Когда прилетела ваша птица, мастер Рей, господин так разозлился, а потом послал меня и ещë двух охранников за вами. Мы искали вас по всей округе! Рей и Куя обменялись взглядами, подавив тяжëлые вздохи, а затем сели в карету. Слишком много плохих новостей для одного вечера… *** — Не могу поверить, что всë это зашло так далеко… Зашивание ран Куи уже было завершено, как и анализ яда, попавшего в его кровь. Оказалось, что в данный момент в особняке не было всех необходимых для противоядия ингредиентов, но Рей заверил: этот яд не может причинить какой-либо вред столь сильному организму, кроме замедления регенерации, ведь его формула рассчитана на гораздо более слабых противников. Другими словами, как только эссенция Куи полностью восстановится, его регенерация тоже вернëтся в норму. Однако Эйден до сих пор не мог отойти от того шока и страха, который он испытал, когда Отец сообщил ему о произошедшей битве и о том, что Белинда была достаточно сильным противником, чтобы ранить Кую. Эйден, конечно, знал: Белинда несла в себе некоторую скрытую угрозу, но, отправляя Кую и Рея на «разведку», он не ожидал того, насколько близко они окажутся к потере контроля над ситуацией. — Молодой господин… — шепнул Куя, оглаживая спину Эйдена здоровой рукой в попытке унять лëгкую дрожь в его теле. Они снова были в покоях Куи. Эйден сидел на его бëдрах, прижавшись боком к торсу, а щекой — к плечу. Взгляд карих глаз был сосредоточен на перебинтованной ладони Куи, лежащей на его коленке. Эйден деликатно обхватил еë двумя руками, и пускай к Куе до сих пор не вернулась чувствительность после анестезии, он всë равно ощущал всю нежность, вкладываемую Эйденом в этот жест. — В каком-то смысле, в этом есть и моя вина, — голос Эйдена был слабым и дрожащим. Кое-как он сумел проглотить ком в горле. — Этот подонок дожил до своих лет, потому что я пощадил его, а теперь из-за него страдают близкие мне люди… — Не говори так, молодой господин, — Куя ласково пригладил рукой волосы Эйдена. — Твоей вины в этом нет. Я знаю, ты никогда не хотел быть втянутым в большие игры этих ничтожных людей, которые почему-то назвали себя «правителями» или «знатью», но у тебя не было выбора, — он прижал Эйдена к себе как можно крепче, а его губы опустились на каштановые волосы. — Ты милосерден, и это не слабость. Просто всегда найдутся люди, которые готовы откусить руку, когда протягиваешь им палец. — У моего милосердия тоже есть предел, Куя. Никто не может вредить членам моего клана. Никто не может вредить моим детям, — словно бы пытаясь придать большего веса своим словам, Эйден поднëс к губам руку Куи и оставил почти невесомый поцелуй на тыльной стороне ладони, перевязанной бинтами. На губах Куи расцвела сытая улыбка. — Время идëт, а ты не меняешься, молодой господин, — невредимая рука Куи скользнула по подбородку Эйдена, мягко приподнимая голову, чтобы их взгляды могли встретиться. — Всë такой же нежный, добрый и искренний, но только для тех, кто тебе дорог, — Куя наклонился к нему ближе, прижавшись щекой к щеке. — Всë такой же дорогой в ответ, — шепнул он. — И желанный… Томный вздох был единым для них двоих. *** В то утро Кадир проснулся с плохим предчувствием на душе. Первым делом он уделил время отработке приёмов по фехтованию, как они с братом и договаривались. И пускай все его мысли были заняты Белиндой, Кадир не позволил этому повлиять на тренировку. Спустя пару часов они сочли, что пока достаточно, и вернулись в дом. Кадир, конечно, тут же решил проверить, проснулась ли Белинда, но, к удивлению, охранник остановил его: — Мисс Бейли ещë спит. — Но это не значит, что я не могу войти, — слегка нахмурился Кадир. — Господин распорядился иначе. Ваше высочество, пожалуйста, не ставьте меня в неловкое положение. Вы знаете, что я не могу ослушаться приказа вашего отца. — Хорошо, — Кадир слегка поджал губы. — Тогда разбуди еë сам, пускай выйдет ко мне. — Я не могу этого сделать. Это ведь гостья. К тому же, утро всë ещë довольно раннее. Даже время завтрака не наступило. В конце концов, Кадиру пришлось согласиться подождать. Ему это очень не понравилось, но и сделать он ничего не мог. Решив спуститься в столовую, чтобы дождаться завтрака (уж на завтрак-то Белинду точно позовут!), Кадир с удивлением обнаружил, что Рей и Август уже были там. — Доброе утро, Кадир, — кивнул ему Рей. — Мы тут решили выпить кофе. Присоединишься? — Конечно, спасибо, — Кадир подсел к ним. — Но почему вы просто не подождёте завтрака? — Мастер Рей снова немного увлёкся с исследованиями и не спал всю ночь, — проворчал Август, слегка насупившись. — Ах, понятно, — Кадир улыбнулся уголками губ. Он принял чашку кофе из рук Рея с благодарным кивком. Вкус был немного горьковатым для Кадира, но ему понравилось заедать напиток сладким печеньем. Кадир допил всю чашку, пока они неспешно разговаривали. Наконец, час завтрака почти наступил, и горничные начали выносить столовые приборы. Кадир слегка заёрзал на стуле в предвкушении скорой встречи с Белиндой. Но странности этого утра всë никак не заканчивались: к завтраку спустились только Данте и Квинси. — Отец? Мастер Квинси? — опешил Кадир и резко встал на ноги. — Другие не придут на завтрак? — Нет, — кратко ответил Квинси. — Чему ты удивляешься? — приподнял бровь Данте. — Мы ведь далеко не всегда все вместе трапезничаем. У всех есть свои дела, свой распорядок дня, в конце концов. — Я знаю! — воскликнул Кадир. — Но где Белинда? — Может быть, — как можно мягче заговорил Рей, — она захотела завтрак в постель? — он посмотрел в сторону дворецкого. — В точности так, мастер, — ответили ему. — Вот видишь, — голос Рея звучал примирительно. — Что происходит? — сощурил глаза Кадир. — Охранник сказал, что я не могу войти в покои Белинды, потому что она спит, но теперь выяснилось, что она приказала принести завтрак ей в постель. Почему я не могу еë увидеть? — Послушай, брат, не нужно быть таким мнительным, — вмешался Август. — Должно быть, это мисс Бейли пока не готова встретиться с тобой. Ну, ты знаешь, вся эта утренняя рутина. Она ведь леди. — Нет, — категорично возразил Кадир. — Ты не понимаешь, Август. Белинда не стала бы избегать встречи со мной. Что-то случилось. — На что ты намекаешь, Кадир? — Данте сложил руки на груди. — Если никто из вас не может мне ответить, я прямо сейчас пойду и спрошу у папы, — Кадир повернулся, чтобы уйти, но слова отца всë же сумели его остановить: — Сядь. Ты не можешь мешать его отдыху. — К тому же, Эйден в покоях Куи, — добавил Рей. — Им обоим сейчас нужен отдых, раз уж на то пошло. — Что это значит, мастер Рей? — беспокойство Кадира нарастало. — Что-то случилось? И это связано с Белиндой? Пожалуйста, скажите, если знаете. Я хочу знать ответ, каким бы он ни был. Рей усталым жестом потëр виски и тяжело вздохнул, затем раскрыл рот, чтобы заговорить, но его прервал звук приближающихся шагов. Кадир тоже услышал это и резко повернул голову в сторону двери. На завтрак всë же пришли Эйден и Куя, пускай и с небольшим опозданием. Кадир, почувствовав новую волну решимости, обратился уже к ним: — Папа, мастер Куя, доброе утро. Может, вы можете объяснить мне, что произошло с Белиндой? — Мы можем, — кивнул Эйден. — Однако ты, наверное, и сам догадался, что это будет разговор не из приятных, — и прежде, чем Кадир успел что-то добавить, Эйден остановил его жестом. — Обо всëм по порядку. Рей, пожалуйста, проверь раны Куи. Кадир опешил и не мог вымолвить ни слова, лишь смотрел на происходящее широко раскрытыми глазами: сначала Куя снял перчатку и задрал рукав, обнажая замотанные бинтами предплечье и ладонь, затем Рей убрал старые повязки, позволяя взглянуть на зашитые раны, и заменил их свежими. Сглотнув ком в горле, Кадир пролепетал: — Что случилось?.. Как… — за все эти годы Кадир ни разу не видел мастера Кую раненым, если не считать того времени после смерти предыдущего Лорда Ëкаев, но даже тогда Куя не показывался детям на глаза. Только со слов Августа Кадиру было известно, что что-то произошло в тот день, однако и сам Август узнал об этом, подслушав чей-то разговор. Должно быть, они с братом в те времена были ещë слишком малы, чтобы взрослые могли рассказать им подобное прямым текстом. — Кто посмел?! — Боюсь, ты знаешь этого человека слишком хорошо, — спокойно ответил Куя. — Или, наоборот, слишком плохо. — Вчера Белинда ушла из особняка сама, — начал Эйден. — Я не стал останавливать еë, но и не мог отпустить просто так. Она вызывала у меня некоторые подозрения, я не стану это отрицать. Поэтому я отправил Рея и Кую проследить за ней. — Как выяснилось, — подхватил Рей, — Белинда отправилась на встречу со своим… — на секунду он замялся, но всë же выдавил из себя: — отцом. Вот только в еë отце мы узнали давнего врага клана. Когда-то мы пощадили его, и он даже остался жить в столице под другим именем и с другим социальным статусом. Однако он не пожелал смириться со своим положением. — Для того, чтобы отомстить клану, он… удочерил колдунью, — Куя тоже решил опустить некоторые подробности этой истории. — Ты знал, что Белинда так хороша и в магии, и в обращении с холодным оружием? Мы с мастером Реем не имели намерения навредить ей, поэтому сражались не в полную силу, чем она и воспользовалась. — А затем еë забившийся в угол отец улучил момент и распылил в воздухе некий порошок, который временно дезориентировал нас обоих. Не стану скрывать: Белинда хотела убить Кую, а потом, очевидно, она не пощадила бы и меня, — выражение на лице Рея было мрачнее некуда. — У неë, конечно, не получилось это сделать. Но она сумела сбежать и остаться в живых, погиб только еë отец, — завершил рассказ Куя. — Ты должен понимать, Кадир, что у Куи и Рея, как у членов клана, не было другого выбора. Не в этот раз, — Данте посчитал нужным дать некоторое дополнительное объяснение. — В конце концов, любого врага можно пощадить лишь единожды. Пытаясь осмыслить всë, что ему только что рассказали, Кадир схватился за голову. Его одолевали противоречивые мысли и чувства: с одной стороны, угроза для безопасности клана должна быть уничтожена, и он это понимал, но с другой… его чувства к Белинде были слишком сильны. Он не мог поверить, что всë это произошло с ним. — Но… Белинда ведь не виновата в том, что еë удочерил такой человек, — кое-как ему удалось подобрать слова. — К тому же… Пускай он враг, но ведь это вы проникли на их территорию. Конечно, они напали на вас. Конечно, Белинда защищала отца… Рей и Куя молча переглянулись, Квинси проглотил своë любимое слово («Хлопотно»), а Данте нервно постукивал ногтями по столу. Эйден поднялся со своего места и, мягкой поступью подойдя к Кадиру, сел рядом с ним, в покровительственном жесте положил руку на его плечо: — Сынок… Я понимаю, что тебе непросто. Однако, пожалуйста, и ты пойми нас правильно. Дело вовсе не в том, что еë отец — это наш бывший враг. Дело в том, что в качестве мести он желал убить тебя. Они оба желали убить тебя. — Откуда ты это знаешь? — прошептал Кадир. — Ты же не думаешь, что мы просто без разбору и без цели бросились в драку? — Рей едва заметно нахмурился: они все прилагали усилия, чтобы их доводы звучали максимально логично, но сейчас было уже очевидно, что это мало чем помогало. — Сначала мы, конечно, выяснили, чем конкретно они занимаются. Куя вообще не сразу признал в Пауле человека, с которым он когда-то расправился, однако из их диалога сразу стало ясно, что они не имеют добрых намерений. — Я уже понял, что вы хороши в словах, — медленно произнëс Кадир. Ему казалось, что что-то сломалось в нëм, что-то очень важное, и слëзы навернулись на его глаза. Тем не менее, разум уступил его бешено колотящемуся сердцу, и он сделал свой выбор. Кадир сбросил руку Эйдена со своего плеча и поднялся из-за стола. — Но факты от этого не меняются. Это вы убили отца Белинды. — Брат! — Август тоже не выдержал и вскочил на ноги, встретил прямой взгляд Кадира. — Я не узнаю тебя! А ранение мастера Куи — это что, по-твоему, не факт?! Он всегда был одним из тех, кто воспитывал тебя, кто защищал тебя, кто находился на твоей стороне! Он отец твоей сестры! Как ты можешь игнорировать вред, который нанесли ему? — Август замолчал, но лишь ненадолго: ему нужно было отдышаться. — И, самое главное, ради кого ты это делаешь? Она претворялась дочерью простого пекаря, но на деле оказалась сильной колдуньей. Или ты думаешь, что она всего лишь защищала себя? Думаешь, что она не хотела убивать ни мастера Кую, ни мастера Рея? — Да, я так думаю, — твëрдо сказал Кадир. — Это просто смешно, — Данте не смог сдержать резких слов. — Хватит. Ступай в свою комнату, сын, и хорошенько подумай. — Нет! Я иду искать Белинду! — Это будет значить, что ты отрекаешься от всей своей семьи, — прозвучал тяжëлый голос Квинси. — Можете считать, что я уже это сделал! — Кадир развернулся и сделал шаг в сторону двери. — Сынок, пожалуйста, не руби с плеча, — Эйден попытался остановить его. — Давай ещë раз всë обсудим. — Здесь нечего больше обсуждать! — Кадир не позволил прикоснуться к себе. — И не называй меня так. Ты не мой отец. Ты никогда им не был! Дверь захлопнулась за Кадиром с оглушительным звуком. После этого в ушах Эйдена зазвенело, а перед глазами всë померкло. Он не помнил, как оказался на диване в просторной гостиной: должно быть, кто-то из членов клана донëс его. Когда он сумел прийти в себя, Рей обмахивал его веером, который, очевидно, принадлежал Куе, а Данте вытирал бесконтрольно вытекающие из его глаз слëзы. Куя и Квинси, оба мрачнее тучи, тоже сидели рядом. — Эйден! Эйден! Ты меня слышишь? — громко звал его Рей. — Да, — тихо ответил Эйден. — Папа, — Эйден вздрогнул от этого слова, но, повернув голову в сторону звука, он увидел чуть не плачущего Августа. — Папа, пожалуйста. Не бросай брата. Я знаю, тебе больно. Но он не со зла. Он не хотел… — У меня и в мыслях не было бросать его, Август. *** Другими словами, первое противоядие, которое Рей подмешал в кофе Кадира, не дало желаемого результата, а отсутствие Белинды в особняке невозможно было скрыть. Впрочем, их первоочерëдная цель — избавить Кадира от влияния любовного зелья — не изменилась, несмотря на все возникшие сложности. Кадир и Белинда, воссоединившись, бросились в бега, но клан, разумеется, не пожалел ресурсов, наняв несколько группировок наёмников, которые сели им на хвост. Смерть Белинды не была их задачей, однако они прекрасно справлялись с тем, чтобы дать ей понять: об убийстве Кадира она могла и не мечтать. Много времени было потрачено Белиндой впустую. Она прекрасно понимала, что преследование оплачивал Великий Чародей, но поставленные перед наёмниками цели оставались для неë неизвестными. А потом между ней и Кадиром образовался разлад. Это произошло так постепенно и незаметно, что Белинда смогла отследить всю цепочку событий только тогда, когда всерьёз задумалась об этом. Сначала Кадир, как и полагалась человеку под действием любовного зелья, души в ней не чаял. Было видно, что он испытывал угрызения совести, связанные с предательством семьи, но он никогда не говорил об этом вслух. Затем между ними начали возникать мелкие бытовые конфликты, однако Белинда не позволяла им перерасти во что-то более масштабное. Впрочем, еë уступчивость не смогла спасать ситуацию слишком долго: обыденные споры по мелочам довольно быстро надоели Кадиру, и он перешёл на неудобные вопросы. Об еë отце, о причинах его вражды с кланом, о том, где Белинда научилась колдовству. Отвечать ему с каждым разом становилось всë сложнее и сложнее, а отношения между ними охладевали. Тогда-то Белинда и поняла истинную задачу наёмников. Она вспомнила, что члены клана в ту ночь забрали не только жизнь Пауля, но и некоторые записи, а теперь кто-то из них, судя по всему, занимался разработкой противоядия. Наёмники преследовали их постоянно, не позволяя себе хотя бы немного отстать, и с деньгами Великого Чародея они могли договориться с владельцем любого постоялого двора или трактира, в котором они когда-либо останавливались. Таким образом, противоядие попадало в пищу и в напитки Кадира. И оно работало. «К чëрту, — решила Белинда. — Нужно заканчивать всë это как можно быстрее. Я отведу его в Мёртвую Зону и убью. Наёмники не последуют за нами туда, а клан может не успеть изменить план». *** — Куда мы так отчаянно спешим? — сурово спросил Кадир спустя двое суток, которые они провели в пути почти без перерывов. — Мы уходим от погони, и ты это знаешь, — Белинда уже понимала, что действие противоядия необратимо, а потому не слишком-то старалась подбирать слова. — Мëртвая Зона уже совсем близко, — сказал Кадир, прищурившись. — Там мы, конечно, избавимся от погони, но заодно избавимся и от наших жизней. — Не волнуйся об этом, — «Нет, подбирать слова всë же не будет лишним. Иначе он сорвётся с крючка в последний момент». — Я знаю, что делать. Мы быстро войдём в Мёртвую Зону и пробудем там совсем недолго, затем выйдем в совершенно другом месте, и погоня потеряет наш след. — А может быть, — Кадир резко остановился, — только я лишусь своей жизни? В конце концов, ты же пыталась убить мастера Кую, разве нет? «Он наконец-то решился сказать об этом прямым текстом, — осознала Белинда. — Время пришло раньше, чем я рассчитывала». Она быстро огляделась, чтобы ещë раз убедиться в том, что уже в этой глуши погоня значительно от них отстала. Затем немедля бросилась в атаку. Как и следовало ожидать, Кадир не позволил себе растеряться. Ему уже было известно о том, что Белинда была достойным противником, и несколько первых атак меч Кадира парировал идеально. Но чем больше времени проходило, тем сложнее становилось: Кадир не был так хорош в магии, как хотелось бы, и Белинда быстро поняла своë преимущество. Тогда он решил спасаться бегством. Уклоняться от атак Белинды во время отступления было намного проще, чем встречать их лицом к лицу. Однако ей такой поворот событий явно пришёлся не по вкусу. Яростная магия Белинды повалила дерево, преградив Кадиру путь. Ровно в тот момент, когда Белинда готовилась к решающему удару, дерево вспыхнуло пламенем, а между ней и Кадиром проскользнул какой-то рыжий вихрь, причём сделал он это так быстро, что казалось, будто он возник из воздуха. — Кадир, беги без оглядки! — послышался до боли знакомый голос Эйдена. К тому моменту от дерева остался только пепел, и Кадир, не теряя ни секунды, побежал. В голове была только одна мысль, из-за которой на его глаза навернулись слëзы: «Это папы. Они оба пришли за мной!» Данте тоже было известно, что не стоит стесняться бороться в полную силу, поэтому очень скоро он оттеснил Белинду к дереву, на ветке которого сидел Эйден. Атласные ленты — или Путы, как он их любил называть — вырвались из его рукавов, повинуясь воле Великого Чародея, быстро выросли до нужного размера и крепко приковали противницу к стволу сосны. Не желая сдаваться, Белинда дëрнулась раз, второй, однако Путы сжали еë ещë сильнее. Она попыталась применить магию, но вдруг поняла, что не может наколдовать вообще ничего. — Не дёргайся, — Эйден ловко спрыгнул с дерева. И хотя противоположные концы лент всë ещë были завязаны вокруг его запястий, это вообще никак не ограничивало его подвижность: ленты сами удлинялись до нужной длины, чтобы не доставлять хозяину какой-либо дискомфорт. — Путы лишь блокируют твою магию, однако если им не понравится твоë поведение, то они могут начать поглощать эссенцию, а вместе с ней и жизнь. Глядя ему в глаза, Белинде хотелось кричать. Кричать с такой же ненавистью, с которой когда-то кричал Пауль. Однако она почему-то только сейчас поняла, что нет у неë сил на ненависть. Нет ни сил, ни желания, ни причин… — Пускай, — тихо сказала Белинда, опустив голову. — Вы уже забрали мою жизнь вместе с жизнью Пауля… — Так ты просишь, чтобы я пощадил тебя? — Эйден приблизился к ней. — Что?.. — Белинда опешила. — Смерть — это месть, а не пощада. — Нет, — возразил Эйден. — Смерть — это не всегда месть, а жизнь — не всегда пощада. Смерть для тебя является более предпочтительным вариантом, так что, конечно, это пощада. — Какая разница?.. — Большая. Я обещал не щадить тебя, — он улыбался, и тон его голоса был мягким, однако взгляд карих глаз не выражал и капли сострадания. — Кажется, я знаю, что нужно сделать… Шёпот сорвался с его губ. Белинда не расслышала. А произнëс он лишь одно слово. «Себун». — Далеко не каждый день я слышу, — Белинда резко повернула голову, и еë челюсть распахнулась от шока: в нескольких метрах от неë, там, где только что никого не было, появилась женщина, — как ты зовёшь меня. Чем обязана? Странности этой женщины, впрочем, не заканчивались на еë внезапном появлении. Белинда внимательно осмотрела еë, затем Великого Чародея, затем снова еë. Внешне она была удивительно похожа на него. Черты лица, цвет глаз, цвет волос… Лишь только пара-тройка седых прядей и морщинок заметно отличали еë от до сих пор сохранявшего внешнюю молодость колдуна. Кроме того, через левый глаз проходил тонкий шрам, который она почему-то даже не пыталась скрыть. — Насколько мне известно, — обратился к ней Эйден, — твоë время скоро подойдёт к концу. — Меня хватит ещë на парочку десятилетий, — задумчиво протянула она. — Впрочем, тебе не следует тратить свою заботу на меня. — Я больше волнуюсь о твоëм городе, не стану скрывать. Это ведь последний населëнный пункт на Территории Тьмы. Так что… — Эйден слегка неуверенно указал рукой в сторону Белинды. — О, — просияла женщина и шагнула в сторону Белинды, которая невольно съёжилась от иррационального страха перед ней. — У неë большой потенциал! Она могла бы достигнуть многого. Вижу, она натворила дел… Если дать ей второй шанс… — Займёшься этим? — предложил Эйден. — Нет! Не подходи ко мне! — взревела Белинда. — Ай-ай-ай, ну разве можно так кричать? Чем же я страшнее этого твоего Пауля? Я-то, в отличие от него, даже пальцем тебя не трону, — женщина надула губки, но отчего-то даже этот почти что детский жест был жутковатым в еë исполнении. — Откуда ты знаешь?! — Я много чего знаю, — рассмеялась она. — Идëм со мной, я научу и тебя. Эйден отозвал Путы, и женщина стремительно приблизилась к Белинде. Она обняла еë за плечи, и они обе исчезли во тьме. Какое-то время Эйден лишь смотрел на то место, где только что стояла Белинда, смотрел на следы от обуви на земле. Из потока мыслей его вырвал Данте, который медленно подошёл к нему и обнял со спины, поцеловав в затылок. Эйден развернулся, чтобы обхватить его плечи и прижаться ближе. — Наконец-то это закончилось… — слабо шепнул он. — Ты всë же пощадил, — Данте заправил прядь его волос за ухо, — их обеих. — На руках Белинды кровь члена моего клана, и я больше никогда не подпущу еë к своей семье, — слегка нахмурился Эйден. — Однако она не стала бы такой, какая она есть, без влияния неправильных людей. Что же касается Себун… Она знает, что она плохая мать, а я знаю, что у неë были на то свои причины. Несмотря на это, сделанного не воротишь, но ведь это не единственный способ исправить ошибки прошлого, верно? Для них обеих. — Я понимаю, — губы Данте нежно коснулись щеки Эйдена. — Я восхищаюсь тобой. Эйден улыбнулся ему, а затем положил голову на его плечо, стараясь получить как можно больше родного тепла. Данте, поняв его с полужеста, прикрыл глаза и обнял ещë крепче, ещë надёжнее. В тихом ночном лесу не было никого, кроме них двоих. До тех пор, пока убежавший Кадир не решил вернуться к ним, а потом, увидев их в объятиях друг друга, спрятаться за деревом. — Выходи, молодой человек, — голос Данте мгновенно стал намного более суровым. Кадир невольно сглотнул: по одному тону его отца можно было легко понять, что он, безусловно, был рад тому, что сын вышел из всей этой истории целым и невредимым, однако не собирался давать ему спуску. Выйдя из-за дерева, Кадир бросил умоляющий взгляд на Эйдена, но тут же вспомнил, перед кем был виноват. — Папы, — робко начал Кадир, — я знаю, в чëм моя вина… — Теперь-то ты вспомнил, что у тебя два отца, да? — хмыкнул Данте, сложив руки на груди. — Может быть, заодно ты вспомнил ещë и то, что нельзя относиться к наставникам, как к пустому месту? — Мне правда очень жаль! — воскликнул Кадир. — Это было словно наваждение! Знаю, что это меня не оправдывает, но я сделаю всë, чтобы загладить свою вину, обещаю! — Это было любовное зелье, Кадир, — вмешался Эйден. — Данте, будь помягче. — Нельзя научиться бдительности, не обжёгшись однажды, я это знаю, — согласился Данте. — Однако ты причинил большую боль своей семье, Кадир. Ни Эйден, ни твои наставники ещë никогда прежде не испытывали подобного унижения. — Прости, — Кадир смотрел на Эйдена, но он не смог выдержать ответного взгляда и опустил голову. Из глаз выкатились слëзы. — Прости, папа… Я… — Ну всë, хватит, — Эйден быстро приблизился к Кадиру и обнял его, тут же почувствовав, как отчаянно сын вцепился в него. — Всë хорошо. Я так рад, что мы смогли исцелить тебя, сынок. — Спасибо, папа, — всхлипнул Кадир. Прежде, чем позволить себе едва заметную улыбку, Данте тяжело вздохнул. Он обнял их обоих: сына и возлюбленного. «Наконец-то это закончилось», — Данте мысленно повторил фразу Эйдена, и на душе стало спокойнее.