Любовь, предначертанная судьбой

Встреча двух людей — это встреча двух химических элементов. Реакция может и не произойти, но если произойдет — изменяются оба.

© Карл Густав Юнг

*** — Спасибо вам за профессиональную работу, господа, — с широкой улыбкой произнёс Локи, поправляя слегка съехавшие очки. В его руках находилась стопка отобранных фотографий. Съёмка пролетела довольно быстро и была максимально продуктивной. Вспышки камер то и дело сменялись голосами гримëров и правками фоторедактора. Дело завершилось в считанные часы. Оставалось лишь выбрать удачные фотокарточки для отправки главному редактору, с чем удалось справиться также без каких-либо сложностей и промедлений. — Насколько я знаю, ваша начальница всегда присутствует на такого рода мероприятиях. Что-то изменилось? — в карих глазах танцевали чертята, а аккуратные девичьи ручки очерчивали расположившуюся на столе чашку с кофе. Прибрав прядь выбившихся алых волос, Эльза сидела в предвкушении ответа. Ей действительно хотелось познакомиться с известным главой издательства «LUNEWS». Скарлет любила ежемесячные выпуски этого журнала, а особенно ей нравилась колонка главного редактора, где частенько мелькали интересные мысли и затрагивались довольно занимательные темы. Локи вопросительно посмотрел на девушку, переведя взгляд на Нацу. Розоволосый сидел и, как маленький ребенок, рассматривал картинки в журнале прошлого месяца. Всем своим поведением он показывал свою отстранëнность от этого диалога и нежелание вникать в тему разговора. В глазах читалась лëгкая усталость и некоторая заинтересовать то ли яркими страницами, то ли в чем-то другом, в своём, в личном. — К сожалению, сегодня она не смогла присутствовать на съëмке. Появились неотложные дела. Но я уверен, вы еще обязательно с ней встретитесь, — разговор завершила фирменная улыбка рыжеволосого, а ответ оставил после себя привкус некоторой недосказанности. Локи нервно взглянул на золотые наручные часы, расположившиеся на запястье. Время явно что-то прошептало ему. Ещё раз поблагодарив гостей, Локи устремился вперёд по коридору и, напоследок кивнув, скрылся за дверями зеркального лифта. Милая девушка администратор попрощалась с Нацу и Эльзой, продолжив дальше свою работу. — Надеюсь, я свободен, Эльза? — стоило лишь ступить за порог издательства, вымолвил Нацу, надевая солнцезащитные очки и накидывая на голову капюшон. Этот ритуал стал неотъемлемой частью его жизни, поскольку без этих атрибутов спокойно находиться на улице было невозможным. Фанаты то и дело приставали с просьбами сфотографироваться или дать автограф, а наглые журналюги пытались выловить певца в самый неудачный для съëмки момент. Серые глаза жалостливо стрельнули в сторону ассистентки в ожидании ответа на вопрос. В кармане зажужжал мобильный, оповестивший о начавшейся спам-рассылке от Грея. — Да, на сегодня всë. Можешь отдыхать, Нацу, — зачеркнув в блокноте очередной выполненный пункт плана, Эльза улыбнулась, но вскоре стремительно переменила свой настрой. — Я, конечно, поздравляю тебя с заслуженным отпуском, но забирать тебя полумëртвого из баров больше не собираюсь. Научись «отдыхать» без приключений, Драгнил, — лицо выражало явное недовольство в перемешку с рекой насмешкой. Они уже давно знакомы с Нацу и злиться долго на него никак у девушки не получалось. Нацу лишь посмеялся и пожал плечами, давая понять, что ничего не обещает. Эльза, закатив глаза, тоже хихикнула и направилась в сторону своего автомобиля. Вот и начался отпуск группы «Free Dragons». *** Грей Фулбастер был одним из самых загадочных и таинственных членов группы. Для своих фанаток он был объектом вожделения, завидным холостяком и любимчиком. Одним леденящим душу взглядом Грей попадал в сердца девушек, частенько становясь вплетëнным в различные интриги жёлтой прессы. На сцене, играя на гитаре, многим он казался отстранëнным и холодным, хотя на самом деле был тем ещё весельчаком и зачинщиком всяческих тусовок и встреч. С главным солистом «Free Dragons», Нацу Драгнилом, Грей познакомился ещё в университете. В студенческие годы, будучи любителями драк и потасовок, парни нередко сталкивались лбами в коридорах учебного заведения. Тогда, они стали общаться, а когда получили дипломы и вовсе решили создать свою собственную музыкальную группу. Нацу и Грей стали лучшими друзьями. Только они знали о чем болят души каждого, только они знали друг друга настоящими. — Саламандр, за тобой только смерть посылать. Договаривались же на семь вечера, — пробурчал Гажил, развалившись в накрахмаленном красном кресле. Его чëрная кожанка небрежно лежала на подлокотнике, а пальцы на автомате перебирали серебряные кольца, расположившиеся чуть ли не на каждом пальце громоздкой руки. Гажил Редфокс, барабанщик группы, был весьма мрачной персоной, но имел прекрасный музыкальный вкус. Петь он совершенно не умел, а вот играл на ударных просто блестяще. В этом деле ему не было равных. — Я думал мы в клуб рванëм, про встречу в студии речи не шло. Я думал, у нас отпуск, — в серых глазах отражалось неподдельное удивление, а губы сложились в тонкую улыбку. Нацу действительно планировал отправиться отмечать начавшиеся выходные, но планы резко изменились. — Да-да, я тоже так думал. Пока Фернандес не сказал, что придумал что-то гениальное, — закатив глаза, приговорил Фулбастер. Он был не рад сложившимся раскладом, но делать было нечего — работа превыше всего, и как оказалось, даже превыше отпуска. — Итак, какого чëрта, Джерар, мы сейчас в студии, а не в алкогольной коме? — смех заполнил тëмное пространство музыкального «завода», разряжая накалившуюся от легкого недовольства обстановку. — Простите, парни. Вот, смотрите, — открыв текстовый файл на компьютере, синеволосый устремил свой взор на друзей в ожидании их реакции. Джерар Фернандес — клавишник группы и по совместительству соавтор многих песен. Джерар прекрасно играл на синтезаторе, и одновременно с этим имел всегда свежие и актуальные идеи для новых треков. Его авторский слог был довольно прост, но несмотря на это, скрывал в себе чрезмерную глубину и серьëзность. Сам по себе Фернандес был скромен, мало общался с фанатами и вёл максимально скрытный образ жизни. В компании с пацанами он всегда был добр и приветлив, но не сильно многословен. В купе с таким, на первый взгляд, таинственным характером, его внешность не могла не привлекать к себе внимание поклонниц. Синие волосы на контракте с ярко-красной татуировкой на лице отличали его от других членов группы, делая явно выделяющимся на их фоне. На экране ноутбука были написаны слова новой песни. С упоением члены группы знакомились с каждой строчкой в должной такому моменту тишине. Каждый думал о чëм-то своëм, проигрывал в голове нужную мелодию и перебирал варианты аранжировки. — Что скажите? Я написал это сегодня ночью, подумал, что стоит собраться и обсудить. Простите, что оторвал вас от дел, — смущенно улыбнувшись, Джерар выжидающе посмотрел в сторону коллег. Студийная комната заполнилась криками восторга и громкими обсуждениями. В такие моменты, казалось, время останавливалось для этой компании, они творили, предлагая одну идею за другой, соединяя всë в единую красочную картинку. Споры изредка прерывались музыкальными паузами, а некоторые предложения вызывали искренний смех и заставляли слегка переключиться с серьëзного погружения в тему разговора на детскую беззаботность и ребячество. Работа над песнями творила что-то невероятное, соединяла души воедино, создавая из отдельных личностей один организм. Каждый член группы отдавал себя музыке без остатка, забывая про все дела, заботы и проблемы. Прервал эту идиллию звонок, раздавшийся из кармана кофты Нацу. На экране телефона появилась надпись «Отец». По всему телу растеклось вязкое и неприятное чувство напряжения, сковывающее движения. Драгнил старший общался с сыном редко, а если разговору всë-таки давалось состояться то длился он весьма натянуто и недолго. — Неожиданный звонок, — слова Нацу прозвучали с явной насмешкой, а в телефонной трубке раздался мужской кашель. — Привет, сын. У меня к тебе дело, — грубый голос пробирал до мурашек, Нацу невольно дëрнулся от этого серьëзного тона, но продолжил заинтригованно слушать, ожидая развязки разговора. — Я знаю, что у тебя начался отпуск, видел новости. Мне нужно, чтобы ты поприсутствовал со мной на очень важной деловой встрече. — Стоп-стоп-стоп, ты чего, батя. Я тебе уже говорил: во всех этих встречах невыносимых снобов я участвовать не собираюсь. Если это всë, что ты хотел сказать, то пока, — руки уже потянулись сбросить вызов. Эта тема до невыносимости бесила Нацу. Мало того, что отец совершенно не интересовался его жизнью, так ещë и постоянно тянул его в свои бизнес проекты, которые он до одури терпеть не мог. — Подожди, Нацу. Эта встреча очень важна для меня, на кону договор с очень серьёзным человеком. Он будет там со своей дочерью, и я подумал, что будет правильно пригласить и тебя. Это последний раз, когда я тебя о чëм-либо прошу. Давай так, соглашайся, и я больше тебя не потревожу, — проговорился Игнил, с явным беспокойством, что было на него совершенно не похоже. — Я не отниму у тебя много времени, — подытожил он, ожидая ответа. Нацу вздохнул. Предложение звучало заманчиво, ведь при таком раскладе отец больше не будет впутывать его во всë это ненавистной ему действо, так еще и не будет донимать просьбами. Взвесив все «за» и «против», Нацу лишь устало согласился. *** Дом был окутан темнотой, лишь одинокий настольный фонарь в кабинете давал понять, что кто-то здесь всë-таки есть. Ежедневник, открытый на последней странице, был весь исписан различными заметками и планами на следующую неделю. Тусклый экран монитора моргнул, чем оповестил владельца о входящем на почту сообщении. «Съёмка на сентябрь». Открыв письмо глазам представились многочисленные снимки в самых разных образах и позах. Но не это волновало девушку. Мужчина на фотографиях. «Чëрт возьми», — пронеслось в голове, а трясущиеся руки невольно захлопнули крышку ноутбука.