[Мако] Книга 1: Остров. Книга 2: Замок.

— Мисс Грейнджер, позвольте полюбопытствовать: вы придерживаетесь старой доброй хогвартской традиции? — Вы о чём, директор Дамблдор? — Ну как же. Я просил сохранить в секрете нашу с вами историческую тайну, а вы, как и подобает настоящему ученику нашего волшебного замка, тотчас поделились ею со своим окружением… Дамблдор не выглядел злым, раздражённым или недовольным тем, что Миона привела в его кабинет с десяток детей. Напротив, директор очень по-юношески ухмылялся в свою белоснежную бороду, — в этот раз в неё были вплетены живые цветы розовых и фиолетовых оттенков, — и блестел льдинками глаз, словно вместе с Мионой собирался нарушить какое-то очень важное правило. В Дамблдоре просто бурлил молодецкий азарт! И вместе с этим азартом переливалась удивительная мантия бордово-лиловых оттенков, больше всего напоминающая Мионе какое-то звёздное скопление. Величие космоса было запечатлено на ткани, и девочка считала это настоящим волшебством. Тем, от чего буквально дух захватывает! В этот раз директор был без колпака, зато длинные волосы оказались подвязаны лентой, на концах которой висели крупные шестиугольные звёзды из жёлтого золота. Вообще-то такие украшения должны весить неприлично много, однако звёздочки оказались заколдованы: при поворотах головы они слегка подлетали вверх, игнорируя гравитацию и физические законы, и ещё некоторое время мягко плавали в воздухе, словно ничего не весили вовсе. Когда звёзды подлетали, на тёмном бордо мантии вспыхивали и гасли галактики. Честное слово, Миона отдала бы все свои деньги, только бы получить хоть одну из мантий, которые были у директора… Или хотя бы адрес его портного! Но пока всё, что было у Грейнджер — это подаренный Дамблдором платок, который девочка хранила как настоящее сокровище. — Как говорит Драко, я добропорядочная гриффиндорка, — с готовностью кивнула Миона; за её спиной зашипел Малфой, который не понимал директорских шуток и думал, что детей будут ругать за самоуправство, — так что, естественно, я придерживаюсь правил школы, даже если они не прописаны в своде. — Конечно, конечно… с чем пожаловали, уважаемые? Вопрос уже был обращён к детям, но Миона не стала отходить в сторонку, всё ещё оставаясь преградой между директором и учениками. Дамблдор, заметив это, перевёл взгляд на девочку и кивнул, призывая её к ответу. — Я просто их позвала, вот они и пошли, — улыбнулась Миона. — Если честно, то они, наверное, даже не знают, зачем они здесь. — Похвальная вера в вас и в вашу дружбу… но я же правильно понял, мисс Грейнджер, что вы привели своих знакомых для заполнения заявления об Истории Магии? Миона кивнула. Затем, обернувшись к детям, она быстро объяснила тем, что преподавателя-призрака можно просто не посещать, главное — выразить своё желание и заполнить бумаги. Всё очень просто! Нужно только знать об этом… а учителя своих подопечных о законном способе прогуливать не торопятся информировать просто потому, что многие ученики не могут заниматься самостоятельно. Дети же… Директор слушал её рассказ, согласно кивая время от времени; когда же Миона замолчала, Дамблдор оглядел воодушевившихся первокурсников, — кто в своём уме захочет проводить лишнее время с призраком, правильно? — и вдруг добавил: — Всё вышеперечисленное работает для учеников старше третьего курса. Для тех, кто младше, требуется разрешение родителей, опекунов, официальных представителей или просто старших из рода или клана, юридически отвечающих за вас. Малфой и Паркинсон, — её группа подхватила по чистой случайности по пути к директору, — от этой новости ничуть не огорчились, как и Парвати. А вот Рон и Лаванда скривились, причём очень похоже. Гарри и вовсе поник. — С мистером Поттером, как с сиротой, другая ситуация, — продолжил директор, подмигнув Гарри, — и достаточно будет исключительно его заявления… однако все вы, несомненно, должны будете связаться со своими родителями и поговорить с ними. — А без родителей совсем никак? — уныло спросил Рон. — Мама точно ничего такого не подпишет… — Увы, мистер Уизли, — развёл руками директор. — В таком случае я не могу выдать вам бумаги до вашего третьего курса. Окончательно помрачневший Рон кивнул. А вот задумавшаяся Панси вдруг поблагодарила Миону за беспокойство, но от заполнения заявления отказалась: по словам слизеринки, учитель-призрак ей нисколько не мешал. — Извините, сейчас урок, — сказала она, когда Дамблдор понятливо кивнул в ответ. — Я должна присутствовать. Грейнджер, спасибо ещё раз. Директор осмотрел первокурсников ещё раз, задерживаясь на каждом ученике по несколько секунд, но больше никто не «отвалился». Даже Лаванда, задумчиво накручивающая светлый локон на пальцы, только улыбнулась: как мамина дочка, она была уверена, что любая её просьба или каприз будут выполнены. Первоначальные кривляния Браун, судя по всему, были просто из-за того, что для «отмены» Истории требовалось чьё-то вмешательство… Насколько Миона поняла, Лаванда предпочитала со своими проблемами разбираться самостоятельно — настолько, насколько она была способна. Кребб и Гойл молча переминались с ноги на ногу. Для них всё было просто: куда Малфой, туда и они. Счастливые парни. — Раз больше никто не хочет отказаться, — сказал директор, доставая узловатую палочку из широкого рукава; на ткани расцветал галактический взрыв, обещающий зачаток новой Вселенной, — то прошу к камину. Думаю, ваши родители сейчас смогут с вами поговорить, верно? А если нет, то мы что-нибудь придумаем. Мионе он махнул рукой, мол, «твоя работа на этом закончена». И у Грейнджер не оставалось ни единого сомнения, что директор на самом деле сделает всё, чтобы увести ещё нескольких учеников из рук призраков. За прошлый разговор она хорошо уяснила, что Дамблдор не был рад подобному соседству. И, что более важно, понимал его опасность для детей. Да и в целом директор, кажется, не слишком-то хорошо относился к мертвецам: очень уж он профессионально отреагировал на опасность для Мионы и Драко, когда за ними охотились с той стороны. Хлопок в ладоши, что уничтожил проход в мир мёртвых, не был спонтанным волшебством. Скорее Миона назвала бы его магически сложно исполняемым действом, которое Дамблдор просто довёл до совершенного автоматизма. Из директорского кабинета девочка выходила в очень удобной для себя компании: Гарри и Рон спускались по узкой винтовой лестнице после Грейнджер, так что убежать от обещанного разговора у мальчишек бы не вышло. В каком-то смысле Миона даже была расстроена, ведь «охота на Поттера», о которой она думала раньше, больше не требовалась. Смысл охотиться, если твоя цель идёт за тобой шаг в шаг? Никакого азарта. — Идите за мной, — скомандовала она, не оборачиваясь и не сомневаясь, что её беспрекословно послушаются; дети такие дети, не правда ли… — Сейчас найдём нормальное место и поговорим как следует. А не как это выходит… последнюю неделю. Она услышала, как Гарри кашлянул, и усмехнулась уголками губ. Что же… Поттер был парнем с характером, так что его неудобство — это большой плюс для будущего разговора. Поможет, так сказать, завернуть беседу в нужное русло. — Вот она нас сейчас заведёт куда-нибудь в тёмное место, — услышала Миона тихий испуганный шёпот Рона, — и там съест! — В нас мало мяса, — ответил ему Гарри. — И к тому же она любит сосиски. И свинину. И вроде бы плотно позавтракала, я видел... Решив не отказывать себе в удовольствии, Миона практически пропела: — Человечина по вкусу это нечто среднее между свининой и курицей, если вдруг вам интересно. А кости дают бульон, похожий на говяжий… Мальчишки икнули и дальше шли молча. Даже когда Миона столкнулась с Пиввзом, Гарри и Рон не проронили ни единого слова; оборачиваясь время от времени, Грейнджер видела только бледные лица и большие блестящие глаза двух гриффиндорцев. Наверное, зря она всё-таки про человечину-то… Полтергейст, увидев Миону, тоже изрядно потерял в цвете. Нервная бледность сделала Пиввза каким-то сероватым, совершенно нездоровым. Грейнджер даже показалось, что нос у Громкого Духа печально обвис, а изогнутые носы туфель стали не такими закрученными. Тем не менее убегать или улетать Пиввз не пытался, а на Миону поглядывал большими грустными глазами. Взгляд у полтергейста был бегающим, неспокойным — таким, что Грейнджер сразу поняла: где-то голубенький накосячил. И, судя по всему, сильно… — Ты на нас с Малфоем призраков навёл? — с улыбкой спросила она. Пиввз так замотал головой, что на секунду Грейнджер даже преисполнилась уверенности: отвалится. Отвалится и отлетит в сторону! Шея у Духа оказалась крепче, чем девочка думала, так что голова осталась на своём законном месте. Выпучив глаза, полтергейст сцепил длинные вытянутые пальцы и затараторил свои признания: сколько раз и кого он забрасывал нечистотами, сколько туалетов взорвал, на скольких девушек паутину сбрасывал, сколько раз кому-то мелом спину натирал… Слушая подобную исповедь, Миона могла только головой качать. Детские розыгрыши, казалось бы… но способные изрядно подпортить кому-нибудь жизнь. Мало приятного, к примеру, сидеть на каком-нибудь уроке, будучи полностью запачканным в навозе... Что же. По крайней мере, Пиввз держал своё обещание и не делал ничего реально опасного для жизней обитателей замка. И с призраками он практически не общался… не считая некоего Кровавого Барона. — Твою бы энергию, да на пользу, — вздохнула в итоге Грейнджер, поправляя волосы. — Ладно, я с тобой потом разберусь. Не думай, что я о тебе забыла… Полтергейст сдёрнул с себя бордово-лиловый колпак, — хм, кажется, он идеально бы подошёл к мантии директора Дамблдора… — и, прижав тряпку к шарообразной груди, принялся кланяться Мионе как болванчик. — К-как можно, вашество! Жду вашего внимания, вашество! Ни в коем случае, вашество! — Прекрати. Здесь есть где-то неподалёку какое-нибудь помещение, где я могла бы поговорить с ребятами? — Помещение?.. — остановил кривляния полтергейст. — М-м-м, да. Есть. Давненько его не использовали, так что может быть много пыли, но там безопасно для людей, честное-пречестное. Я проведу. Он выпрямился, — раздался звонкий щелчок костей, будто те встали на место, — и довольно бодро полетел куда-то влево. Чтобы поспевать за резвым духом, Мионе, Рону и Гарри пришлось ускориться, а после и вовсе перейти на бег; жалея ни в чём не виноватых мальчишек, Грейнджер магией облегчила их тела, чтобы в таинственную, но пыльную комнату Пиввза гриффиндорцы прибежали, не обливаясь при этом потом. Потому что разговаривать, когда у тебя дыхание сбито — то ещё удовольствие. Пиввз привёл их в симпатичную небольшую комнатку с двумя старыми и невероятно пыльными пуфиками и крошечным столиком, под которым даже брауни бы не прошёл — настолько тот был низким. Ткань на пуфиках из-за пыли была неясно какого цвета — то ли коричневая, то ли бордовая… Что-то везло Мионе сегодня на этот цвет. Грейнджер не рискнула применять очищающую магию или просто сдувать пыль порывом ветра. Чутьё подсказывало девочке, что это плохая идея; не хотелось бы ей задохнуться в Хогвартсе, не пробыв здесь и одного месяца. Это была бы одна из самых глупых её смертей, если так подумать… но не самая. Нет-нет, точно не самая. В комнате не было настоящих окон, только два муляжа с грязными стёклами витражей. Мягкий рассеянный свет от зачарованных сюжетов едва пробивался сквозь слой пыли, налипавшей на поверхность, кажется, не одно столетие. Под потолком витали три крошечных светлячка, чьей силы едва хватало, чтобы не дать помещению окончательно утонуть в грязном мраке. И, кажется, эти светлячки были живыми… что-то вроде настоящих насекомых? Миона не чувствовала от них магии, но зато могла расслышать едва заметное жужжание крошечных крылышек. Про ковёр на полу и говорить было нечего. Он был. Но ни цвета, ни узора Миона рассмотреть так и не смогла. — Такое ощущение, что сюда скидывают всю пыль, что есть в замке, — проворчал Уизли; Миона, если что, была с ним полностью согласна. — Может, поколдуешь над чистотой? Гарри говорил, что ты вроде как великая волшебница… если ты в общем волшебница. У Мионы зачесалось под левой лопаткой. Когда девочка оглянулась на Уизли, то увидела, что тот складывает очередную «фигу» из пальцев. И опять против нечисти! Ну что за неуважение, в конце концов?! — Тебя кто таким загогулинам научил? — поинтересовалась девочка, кивком отпуская Пиввза из комнаты. — А что? Действует? — Нет, просто знаки знакомые… вроде бы. Кажется, их использовали давным-давно, может даже тысячу лет назад. Я удивлена даже, что они до сих пор здесь остались. — Моя семья, — очень по-малфоевски задрал нос мальчишка, — давно живёт на островах! Так что может и знаки из древности. Главное — работают! И он свою «фигу» ткнул Мионе практически под нос. Грейнджер скосила глаза, рассматривая пятнышки от чернил на пальцах Рона. Ну… похвальное стремление защитить Гарри от «нечисти», если так подумать. Но в лицо-то зачем немытыми руками тыкать?! — Хватит уже, — сказала она, отводя пальцы Рона от себя. — Я не нечисть, чтобы на меня такое действовало. А ты, Гарри, слишком много болтаешь. Поттер ещё раз смущённо кашлянул и поправил очки. Судя по всему, ему было неловко за те «дули», которые Рон продолжал перебирать и тыкать в лицо Мионе, однако он ничего не говорил рыжему. Одобрял, что ли? — Ещё один раз твоя рука окажется у меня перед глазами, — ласково произнесла Миона, — и я награжу тебя ослиными ушами на неделю. Рон отшатнулся, прижимая руку со всё ещё сложенной «фигой» к груди. — Ты не сможешь! — Проверить хочешь? И вообще, я тебе вопрос задала, а ты мне так и не ответил. Только под нос пихал всякое! Мальчишка смутился и отвёл взгляд. Веснушчатые щёки покраснели, уши и вовсе побагровели. — Не знаю я, — буркнул в итоге Уизли. — Я это… отец научил, когда мне казалось, что у меня боггарт под кроватью. Сказал, что от нечисти работает… от любой нечисти. Соврал, получается! Он так разочарованно вздохнул, что Мионе даже стало жалко ребёнка. — Нормальные знаки, — покачала она головой. — Просто я не нечисть, вот и всё. А вот тех же призраков отпугнёт, пускай и ненадолго… так, Поттер! Я с тобой хотела поговорить, вообще-то! Гарри поморщился и ещё раз поправил очки. На Миону он бросил короткий взгляд — и тот исподлобья. Очень неприветливый и даже в какой-то мере испуганный… и обречённый. — Не думаю, что есть смысл разговаривать, — буркнул мальчишка, снова смотря куда угодно, но не на Миону. — Я уже всё сам понял. Раз я тебе не… Он оборвал сам себя, по-собачьи мотнув головой. Иногда Миона задумывалась: откуда же у ребёнка могут быть такие повадки? Такое ощущение, что в глубоком детстве его в собачьей стае воспитывали, не иначе. Хотя кто там знает, что у этого ребёнка было в прошлом. — «Не нужен», — закончила за ребёнка Миона. — Ясно. Ты же это хотел сказать, да? Поттер промолчал. Рон неуютно обхватил себя руками в утешительном самообъятии; затем, заметив за собой этот жест, Уизли неловко выпрямил руки по телу, вмиг становясь похож на деревянного солдатика, а не на мальчика. — Мало ли, что я там хотел… — Я так понимаю, что всё из-за моей неявки, да? Из-за того, что я не пришла к тебе домой, хотя обещала. Гарри наконец прямо взглянул на Миону. Довольно агрессивно, если честно. Но больше во взгляде Поттера всё-таки было чистой детской обиды и воздушной злости, которая ещё не успела укорениться в сердце и прорасти в зрачках. — Вот видишь, — с триумфом сказал Гарри, перебарывая свой дрожащий голос, — ты всё понимаешь! Зачем было давать надежду, что мы можем быть… что мы вместе, если ты не собиралась… Миона вздохнула и потёрла лицо. — Ты торопишься и делаешь выводы, не узнавая деталей, — сказала она, запуская руку в карман школьной юбки. — На, взгляни. Она подошла к Гарри и буквально впихнула ему в руки кусочек бумажки, на которой Поттер ещё на островах написал свой домашний адрес. Мятая бумажка хранила следы неаккуратности: жирное пятно в углу, чайное — снизу. И никакого адреса. — Это… — Это та бумажка, на которой ты написал свой адрес на острове колибри, — напомнила ему Миона. — Я сегодня как раз её захватила, потому что планировала с тобой разговаривать. — Пятна-то я помню. А где адрес?.. — Вот мне тоже это интересно, — Миона поджала губы. — Сначала пропало название города, потом — номер улицы, и в конце концов бумажка полностью опустела. Судя по всему, на твоём месте жительства какие-то чары… или на информации о том, где ты живёшь. Я по картам смотрела, где в пригородах Лондона есть Тисовые улицы, но, знаешь, их слишком много. Так что я просто не успела их проверить все, уж извини. — Ты… получается, ты меня искала? Не в одном городке? — Ну да. — А… так, ладно. А почему ты тогда меня в поезде не искала? Там-то ты точно могла бы меня найти, причём очень легко! — Ага, могла бы… если бы я ехала в поезде. — В смысле? Пришлось рассказывать про то, как началась учёба Мионы. Рон и Гарри слушали с такой концентрацией, которую от этих двоих не видел ещё ни один преподаватель в Хогвартсе; Миона даже ощутила нечто вроде гордости за свои умения рассказчицы. И у мальчишек не возникло никаких сомнений в том, что Миона говорит им правду. Боже, что за наивные, добрые дети!.. — О-о-о, — протянул Гарри, растерянно ероша волосы. — Как это… ужас. Блин. То есть… а потом?.. — А потом ты начал от меня бегать, — усмехнулась Миона, — и даже в мою сторону не смотрел. А пото-о-ом! Потом я попала в Больничное Крыло. Помявшись, Гарри признался: — Я к тебе приходил. В день, когда тебя зельем облило… но ты спала уже, так что… — Будем считать, что свой долг ты выполнил. Итак… мир? Поттер неуверенно кивнул, но от протянутой руки не отказался. Пожав ледяную ладошку, Миона, не отпуская пальцев Гарри, от всей души извинилась. — А? За что? — Прости меня, правда, — повторилась Грейнджер. — Я бы могла тебя найти при помощи магии на самом деле, но у меня некоторые проблемы с ней сейчас, так что пришлось обходить кустарными методами. И… что я тебе про ослиные уши говорила, Уизли? Рон моментально спрятал руки за спину и выпрямился, словно перед отчитывающим родителем. На Миону он смотрел с ужасом, а в голове у рыжего чётко вертелось: как же так, что же делать?! «Как эта девчонка вообще почувствовала мою магию против тёмных тварей? ОНА ТОЧНО ТЁМНАЯ ТВАРЬ!!!» Это было даже забавно на самом деле. К тому же, Рон ещё думал о безопасности Гарри, что было… полезно, как минимум. Всё же, Миона не могла находиться рядом с Поттером постоянно, даже если бы Уиро ей приказал: у неё и своя жизнь была, так-то. Но вот подобрать Гарри поддерживающее окружение, искренне желающее ему всего хорошего… почему нет? Прекрасная идея, как ни посмотри! Да и к тому же очень своевременная, учитывая, что происходит в Хогвартсе и как Гарри всё время пытается самоубиться… жаль только, что не было никакой возможности отговорить Поттера от квиддича: насколько Миона успела понять, к игре мальчишка относился едва ли не серьёзнее, чем тот же Малфой. А Драко от квиддича был неотделим как солнце от неба и чувство стиля от Дамблдора. — Если мы всё решили, то предлагаю пойти… куда-нибудь, — Миона взбила пальцами свои кудряшки. — У вас уже есть допуск в библиотеку? Можем там поискать что-то интересное… — Что вообще может быть интересного в библиотеке? — проворчал Рон. — К тому же, у нас пока нет читательских карточек, — добавил Гарри. — Слушай, Миона, а что насчёт Истории Магии? Мне действительно не надо будет её посещать? — Бумаги заполнишь — и не будешь, — кивнула Грейнджер; Рон раздражённо засопел. — Уизли, может, всё-таки спросишь у родителей? Соседство рядом с призраком до добра не доводит… — А… бесполезно это всё. У нас дома, чтобы ты знала, живёт упырь. Настоящий. И спит он прямо над моей комнатой… Сказать на это было нечего. Да и история Рона про «тёмных тварей под кроватью» вдруг приобретала другие краски. Более негативные. — М-м-м… ладно, я поняла. Что же до тебя, Гарри, то потом ещё раз к директору сходим. Он сейчас просто наверняка связывается с родителями остальных, пока не началось рабочее время… хотя я не уверена. В любом случае, не беспокойся, на Историю ты ходить не будешь. Я же обещала тебе помогать, да? — Ага… а можно такое же заявление написать для Защиты от Тёмных Искусств? Миона поднапрягла память. Защита… ЗоТИ то есть. Она-то на ЗоТИ не была, но у неё рядом имелась Лаванда с её недовольством и громкими восклицаниями. — Это там, где чесночный профессор? Мальчишки захихикали, но как-то недобро — видно было, что преподаватель им не понравился совершенно. — Ага, — протянул Уизли. — Именно там. Чесночный… — Что с ним-то не так? — спросила Миона, смотря на Гарри. — Какие-то проблемы или что? Гарри потёр кончик носа. — У меня голова болит… скорее всего, от этого чесночного запаха, но может ещё отчего, я так и не понял. — Хм… болит, говоришь? Это могло ничего не значить, но также это могло значить очень и очень много. Миона, конечно, вытащила из шрама Поттера осколок аиту, — который теперь, треклятый подводный краб, колупался в её собственной голове, — но подобные раны просто так не остаются. Если профессор ЗоТИ увлекался не только Защитой, но и собственно тем, что в современности считалось Тёмными Искусствами… да, шрам Поттера мог на это реагировать. Проверить бы… — Ещё одно дело в список. — вздохнула Миона. — Вряд ли конечно у тебя получится откосить от Защиты, но я спрошу у директора, если подвернётся возможность. А теперь всё-таки пойдём отсюда… мне кажется, что я уже сама покрылась толстым таким слоем пыли.