Чья-то шутка

Сакура бежит так быстро, как никогда раньше. Слова Мадары были жестоки. Что же с ним случилось, что он стал таким? Через минут десять она останавливается, спрыгнув на землю с дерева. Слезы предательски собрались в уголках глаз, дышать из-за накатившего кома в горле было тяжело. Не важно, что пережил Мадара, важно то, что он хочет натворить. Всего лишь уничтожить весь мир, подумаешь пустяк какой, ха. Только от этого весело совсем не было. Сакура гневно смахивает влагу с глаз кулаком в черной грубой перчатке, приказывает себе успокоится. Спустя часа три бега от логова, за которые Харуно в теле Мадары успевает преодолеть огромнейшее расстояние вообще без проблем, она почти совсем не устает. И это учитывая, что до этого этим телом сражались весь день. Сила и все те прошедшие химические реакции через воскрешение и невероятные эксперименты сделали что-то невероятное — чакры в этом теле будто и не уменьшилось вовсе. Более того, она постоянно пополнялась, стоило потратить хотя бы капельку. При желании, Сакура могла сбегать от границы до границы страны Огня и даже не запыхаться. Это кошмарно выносливое тело было совершенным оружием. Правда, со временем, эффект регенерации, как и восстановления чакры скорее всего уменьшится, как предполагала Сакура, но когда и как быстро это произойдет, как и оставшиеся после этого последствия, — утверждать она не могла, только предполагать. Единственное, что ее волновало, так это не полный контроль над этим телом. Ещё это странно звучало у нее в голове. Нет, руки и ноги легко поддавались и разница была разве что в габаритах. Было непривычно не только обуздывать неуправляемые количества огненной чакры, но и смотреть на все с куда большей высоты. А ещё эти длиннющие ноги с руками… Сакура помотал головой. Не об этом она сейчас должна думать. Если с телом ещё более менее можно было смириться, и даже привыкнуть (Сакура запинается за корягу и чуть не падает носом вперёд, пока думает), то чакра требовала особенной тщательности в контроле. Это было слишком, учитывая что всю жизнь она развивала свой маленький по сравнению с Саске и Наруто очаг чакры, подобно моленькому костерику, вечно сдуваемого более сильными ветрами. Даже у Яманака был куда больший резерв, что с другой стороны не удивительно, ведь клановая всё-таки. Но теперь… Куноичи яростно бьёт по стволу векового дерева сжатыми пальцами и то, скрипнув, рушится на землю. И это она ещё особо не напрягалась! Сейчас в ее руках была сконцентрирована вся сила и причина войны. Ниндзя — не люди, всего лишь оружие в других, более властных руках. Сакура выдыхает. Вдыхает. Что произошло, что они так неожиданно поменялись местами? А что, если обратно они уже не поменяются? Мадара ее тогда все равно убьет. Запытает и убьет. Его ума хватит чтобы схватить ее ничтожную по сравнению с ним, богом войны. Собравшись с мыслями и успокоившись, куноичи отправляется дальше — искать шишо. К этому решению она приходит не сразу, ещё дольше сомневается. Но что, Сакуре теперь вечно скитаться, избегая все и вся? Ее когда нибудь да найдут, выследят и тогда точно не поверят что это она. Убежала — значит предатель, все просто. Идти как ни в чем не бывало в деревню или вернуться в полевой госпиталь было не вариантом. Даже если в хенге можно было постоянно ходить — сенсоры вычислят и прости-прощай ее спокойная жизнь. Хотя, теперь и так конец всему. Ее жизни, карьере шиноби, признанию. Теперь она даже хуже, чем маденькое чудовище Наруто в академии или предатель Саске. Что о ней скажут, что Мадара тронулся умом и теперь возомнил себя молоденькой куноичи? Или сразу убьют, но уж лучше тогда так, чем если «Корень» будет ставить над этим телом экспиременты. Чтобы найти Сенджу и в придачу остальных Каге, Сакуре приходится хорошенько прочесать поле сражения, ближайшие леса на всякий случай и двинуться приблизительным маршрутом в сторону страны Огня. Они вполне могли уйти далеко за столько времени, да и начинало темнеть. Наконец, она замечает всех Каге. Наверное они отправлялись в штаб командования, как она сразу не догадалась. — Цунаде-сама! — Сакура подлетает к наставнице, перед этим нацепив хенге себя, по крайней мере, она надеялась, что получилось именно так. — Мне нужно с вами поговорить. На едине. Сакура умаляющие уставилась на слегка ошарашеную женщину, точно не ожидавшую встретится с учиницей здесь. — О, так это твоя ученица? — оценивающе пробегаясь по Сакуре взглядом, уточняет Каге Облака. — Что ты здесь делаешь, Сакура? Что-то случилось? Вокруг хотя и стояло все мирно, но в воздухе отчётливо повисла тяжёлая аура, как бы не старалась Харуно, и незаметное напряжение со стороны сильных шиноби. — Да ничего такого, ха-ха, — отмахивается ладонью Сакура, стараясь сделать это как можно непринужденнее. — Что ты хотела? — спрашивает Цунаде, когда они отходят от остальных Каге на расстояние, в вовремя расположившийся лес неподалеку. В ее голосе была тревога, потому что и ученица перед ней была не на шутку встревоженна. — Почему ты не в тылу? Сакура? Сакура мнет пальцы, отворачивается. — Только поверьте мне. Я ни в чем не виновата. Это… само как-то… Возможно это какая-то побочная техника или аномалия. Скорее всего это пройдет… — Да что такое? — она обхватывает ладонями узкие плечи Харуно, и вдруг пальцы ее жжет чакрой. Чакрой?.. — Я… Я как-то поменялась с… — все не может выговорить Сакура, запинаясь и всхлипывая. — Ну, что? — у Сенджу очень плохое предчувствие, нервы после пережитого сражения были никакие. — П… Мадара… — Что он с тобой сделал?! — сердце подскакивает у нее к горлу. Затем приходит осознание. — Ты же была в госпитале, как ты могла с ним встретиться? — Он… — Сакура всхлипывает, сама цепляется за замершую наставницу. Икая, она все не могла сказать главных слов. — Я… и Мадара… как-то п-поменялись местами… Цунаде-сама… — завыла в голос куноичи. — Что мне теперь делать? — Что значит «поменялись»?! Что ты такое говоришь? — В-вот, — и с хлопнувшим облачком предстает перед Хокаге не ее лучшая ученица, а Мадара. Правда лицо у него было совсем ненормально в слезах. Цунаде отшатывается, смотрит неверяще, но в мгновение берет себя в руки. — Что это? — брови свелись к переносице. — Хенге? — Да… — наставница не злилась и не отрицала, пока и Сакура вдохнула глубже. — Было развеяно. Сенджу уже было хотела расслабиться, что, может, не ученица просто переутомилась, а она, но те два слова и ее вывели из равновесия. Конечно, кто не умеет наложить на себя хенге, но вот чакру уж точно не скопируешь. — Вы не злитесь? — с надеждой подняла Сакура глаза. — Нет, — блондинка закусывает ноготь на большом пальце. — Как это случилось? Слушая сбивчивый рассказ Сакуры, как она обнаружила себя в пещере, где устроили себе «контору» Учихи, Цунаде думала. И поражалась этому. Как это возможно, ели она на все сто уверена, что это ее ученица, Харуно Сакура, но тело перед ней мужское, принадлежащее Учихе Мадаре. Да и не могла Сакура так детально рассмотреть Мадару. Только из далека и было это не больше часа, когда нужен был призыв Кацую, добавляет в список невиновности она, оправдывая ученицу. — Ладно, чуть позже скажешь, что он тебе сказал, а пока я поговорю с остальными Каге, скажу, чтоб оставили разведчиков, но до дальнейших действий Мадары нужно и самим залечь. Тем более, мы не знаем, когда это все может обернуться и вы вновь не поменяетесь, это очень опасно. Будь осторожна. Жди пака здесь, я скоро приду. Может, пришлю сокола. Скорее всего да. Жди, Сакура. — Хай. — Не переживай так сильно, все наладится, вот увидишь, — Цунаде на прощание погладила ученицу по спине, но под рукой была лишь оголенная спина Мадары Учихи. Сакура покорно кивает, опустошено и тихо откидывается спиной к дереву. Не так она представляла себе войну, свой вклад и «полезность». Она осталась. Положив голову на согнутые колени и обняв их руками, Сакура стала покачиваться взад-вперед, успокаиваясь. Через какое-то время, придя в себя, снова сканирует чакрой и так совершенное тело, старается подавить вырывающуюся чакру ещё больше, чтобы как можно дальше ее не обнаруживали сенсоры.