Семья

Тим не хочет даже и думать о том что его не взяли. Он настойчиво сидел в актовом зале, с угрюмым видом настраивал гитару, одаривал своим холодным, обиженным взглядом всех тех кто приходил репетировать. Иногда специально мешал. Несильно. Но он все не мог выяснить кто именно получил место на выступлении. Должна быть какая-то группа. Но все кого он видел, либо пели под фонограмму, либо были соло. Кто-то вообще танцевал. Пока в один день, все также грустный и колючий Тим не увидел как группа девчонок шла в сторону актового зала, гитары на спине, большие рюкзаки, смеялись, что-то обсуждали. Он прошел в зал за ними, встал в дверях, наблюдая как они выносят барабаны, ставят микрофоны, настраивают звук. Всего их было пять, три на сцене, две за стойкой с пультом. Девочка за барабанами была полной, с неестественным рыжим афро, толстыми стрелками, пирсингом на не очень красивом лице, и в темной, открытой одежде, которая подчеркивала ее недостатки фигуры. Вторая девочка была в очках, лохматые розовые волосы, растянутый полосатый свитер, в таких ходило пол школы, как и в мини юбке с конверсами. Она тоже была не очень, и довольно мало говорила. Девочка за микрофоном была уже лучше. Черные волосы, белая кожа, на лице много пирсинга, белая графичная майка с какой-то металл группой... Что-то в ней заставляло Тима задержать на ней взгляд. Даже, начать пялиться, возможно. Она была довольно резвой, громко смеялась, показывая смайл над зубами. У нее были длинные, тонкие пальцы с длинными черными ногтями. Острыми, возможно, как бритва. Ну а что, она вокалистка, ей можно иметь такие длинные, а не закусанные огрызки как у гитариста... Пока она не вышла на сцену с другим инструментом в руках.. Омникорд? Тим мечтал о подобной штуке. Он никогда не видел его в живую, но подключившись они к динамикам, тут же понял что это какое-то судьбоносное совпадение. Она запела, легко проводя пальцами по сенсорам, которые производили такие скручивающие внутренности звуки, будто ностальгия, будто зал игровых автоматов или старый телевизор с добрыми мультиками. А ее голос.. Нежный.. Не подходит ей. Приятный, тёплый... Хотелось им заслушаться. Как она тянула ноты... Что-то двинуло парня выйти из-за двери и выйти в сам зал, сесть на место, и просто слушать... —Так, стоп стоп, тебе зал нужен? —Она внезапно прервалась, смотря на Тима. Девочки за стойкой включили большой свет, от чего тот заводил взглядом по комнате. —Нет... Просто послушать пришел. —Эй, не подслушивай! Мы так-то для бала репетируем! Так не интересно. Тим обомлел. Куда ему, с его металлом, когда в его школе учатся такие люди. Конечно же он провалился из-за девочки с ангельским голосом и невиданным инструментом. —Вы.. Выступаете на балу? —Да. Так что уходи. —Да подожди... Что, даже одним глазком не глянуть? —Да что ты прицепился, выходи и все! —Сказала девочка, более шутливо, чем агрессивно. —А басист вам не нужен? *** —Слушай, прости за это. Правда. Мужик, мне стыдно. Ты типа... Не подумай что я гомофоб, вовсе нет, это просто... Ну Джимми! Почему Джимми? Ты видел что он сделал! —Я не обижен, я понимаю. Кёрли смотрит на ночной город, в окно, завешенное желтоватой гирляндой. Он видел в этом окне свое отражение напротив. Растрепанная борода, усталый взгляд, и это лофт-кафе в которое они пришли. "Ни капли алкоголя!" почти был их слоган. Рядом - явно смущенный Дайске. Отросшие волосы, черная майка и сетчатое худи поверх нее, и самое главное, повязка. Белая, в цвет толстовки, он носил ее иногда, когда не хотел лишнего внимания. Этот вид заставил Кёрли снова что-то уколоть внутри. —Я не могу его бросить. Это.. Уже будто не в моей власти, понимаешь? Тимми жалко. Очень. Но если бы я его не любил, если бы он был мне безразличен, я бы не забирал его к себе. Не кормил, не одевал, не успокаивал. Джимми - придурок, очень часто, но это и не его вина. Он через многое прошел. Он на самом деле не такой. Он встретился взглядом с одним глазом в стороне от себя. —И мне тоже за это очень жаль. Дайске тяжело вздохнул. —Когда его выпустят... Я уже и не помню. —Три года. Еще три года. —Ты помнишь? —Я... Да. Я иногда у него бываю. Дайске снова раздражённо простонал, уперевшись головой в ладони. —Я ему помогаю, мне может быть, неприятно что мой друг постоянно попадает в тюрьму. На это Дайске уже не отвечает. Но пробираясь пальцами под повязку, затрагивая веки с бледным рубцом, он думает, что больше не хочет выдерживать этот цирк. *** —Как тебя зовут? Тим поднимает глаза с ладов и чуть сдвигается назад, садясь полностью на усилитель. —Меня? Тимми Мусуме. —Очень приятно, Тимми Мусуме, Я Виспер Корди. Она шутливо протягивает ему руку, и тот, перехватив гитару, понимает что она смотрит ладонью вниз. Улыбнувшись, он принимает жест, прижавшись губами к костяшкам. Остальные девочки захихикали. Может все не так уж и плохо.