Лев и его внуки

      Симба лежал в пещере на скале предков и пытался придумать, кому на ближайшую неделю сплавить его отроков — Кайона и Киару. Дело в том, что слоны пригласили достопочтенного льва с его женой на так называемое «Tembo anapigana hadi kufa». Симба не знал, что значит эта фраза, но словосочетание «hadi kufa», означающее «до смерти», вызывало не очень благоприятные предположения. Причём эта «Tembo anapigana hadi kufa» длится аж целых семь дней без перерывов.       Именно из-за этого вынужденного столь длительного ухода Симбе и пришлось начать решать столь сложный вопрос, как на кого оставить милейших деток. Получалось пока не очень: его мать и мать Налы были слишком стары, и приносить их в жертву было чересчур жестоко, Зазу при словосочетание «приглядеть за львятами» тут же ловил вьетнамские флешбеки и улетал куда подальше с такой скоростью, что никакие орлы и гепарды не могли догнать его, а доверить это дело Тимону и Пумбе, всё равно что доверить гиенам охранять зебр. Сплавить львят Зире тоже не получалось — та уже имела неприятный опыт общения с ним, когда Кайон «совершенно случайно и шутки ради» отправил её в полёт над всем Средиземьем своим рыком, а Киара предложила Кову «создать детишек», после чего оба отправились ловить несчастных аистов, и их чуть не съели крокодилы.       И вот, когда Симба уже совсем отчаялся и стал подумывать о клонировании с помощью волшебного зелья Рафики кокаина из грязи, жуков и шерсти Пумбы, как вдруг его настигло самое обыкновенное чудо — с небес спустился лев. Сначала Симба по своей неопытности предположил, что это пришёл его любимый папа, но он ошибся, хотя снизошедший тоже был львом. Огромным таким львом, размером со слона где-то. Поразило Симбу и другое — лев с совершено спокойным видом пил ту странную красную водичку, которую Рафики называл «вино», и от которой животные начинали вести себя, как Тимон во время весенних обострений.       — Хай, Симба, Симбиочик, Симбуличка! — поздоровался лев, заставляя Симбу скривиться от такого коверканья его имени. — Как поживаешь?       — Мы знакомы? — осторожно спросил Симба, на всякий случай отступая ближе к выходу.       — Знакомы? Да мы ж одна семья, одна кровь, одна мозговая извилина! Неужели Муффи тебе ничего обо мне не рассказал? Короче, я твой дедушка. А ты мой внучок. Ну-ну, не надо падать в обморок, ты ещё батю моего — заморского императора не видал. Вот он ого-го какой лев, а я так, средний размер. Давай-ка я тебя обниму, а то мы с тобой не виделись… да мы вообще никогда не виделись, вот так номер!       — Средний размер? — взвыл несчастный Симба, на которого обрушилось несколько тонн его дедули. — Да ты крупнее слона будешь!       — Да ладно тебе внучок, не смущай дедушку, — притворно смутился лев, выпивая последнюю каплю вина. — А где мои милые внучата-правнучата, с которыми я буду нянчиться?       — Они гуляют, — по привычке ответил Симба. — Стоп. Откуда тебе знать, что я искал для них няньку?! Почему ты спустился с неба?! Почему я раньше тебя никогда не видел?! Почему отец тебя даже не упомянул?! Ты точно мой дед, а не сообщник Зиры?!       — Не волнуйся, внучок, сейчас деда Аслан тебе всё расскажет! И зови меня просто Аслан Великий и Непобедимый, Покоритель миров, Повелитель света и сын заморского императора Азласмахатанакурабатанастана. Его ты можешь звать просто Азли, ведь он, типо, твой прадедушка, не обидится. Ну, по крайней мере, я зову его Азли и всё, что он пока что сделал со мной — это посадил под домашний арест на сто миллионов лет, но я просидел только три минуты, а потом не вытерпел и сбежал тусить к отцу сыновей Адама — Адаму.       И бедный, несчастный Симба получил полутрачасовую лекцию о своей родословной, из которой он узнал, что: а) его прадед, дед, дядя и отец — боги, б) он сам полубог, в) его дети тоже в какой-то степени боги, г) Шрам — мудак, гнида, [цензура], [цензура], [цензура], и вообще Аслан не ожидал, поэтому он не виноват в смерти сына. Напоследок Аслан заявил, что найдёт правнуков сам и своим рыком телепортировал Симбу прямо к слонам. Нала уже была там, и, судя по её шокированному состоянию, она тоже была перенесена туда с помощью волшебного рыка огромного льва. Симба поделился всем своим травмирующим опытом с Налой (а та рассказала, как с ней заговорила морда льва, высеченная на баобабе), и они решили, что оставить детей на Аслана не такая уж и плохая идея. И лишь позднее Симба понял, что даже решение пойти на слоновье кладбище было более разумным, чем это.       Аслан тем временем телепортировал к себе Киару и Кайона. Последний был очень поражён настолько могущественным рыком и наивно спросил дедулю, когда он тоже так сможет.       — Понимаешь, Кай, ты только на четверть бог, а я бог на все сто три (бог любит троицу, Кай) процента. Увы, но только стотрипроцентные боги способны на такое.       — А Вы вообще кто? — запоздало спросила Киара. — А то мама и папа говорили с незнакомцами не общаться.       — Вот именно, — подтвердил расстроенный словами деда Кайон.       — Я — Аслан, ваш прадедушка, но вы, мои милые ангелочки, можете звать меня просто дедуля или Ланни. Будем знакомы.       — Раз мы уже знакомы, тогда ладно, — успокоилась Киара. — А что мы будем сейчас делать?       — Поговорим о геометрии, — сообщил Аслан. — Вот что вы знаете из геометрии?       — Круг жизни, — недовольным хором произнесли львята, а Киара жалобно добавила. — Да нам про этот круг жизни отец говорил больше, чем Рафики — метафоры про эту же самую жизнь!       — Что ж, круг жизни, это конечно хорошо и очень важно, но сегодня я хотел бы поговорить о пирамидах, — Аслан многозначительно посмотрел на внучат. — Финансовых пирамидах. Кто-то из вас когда-нибудь слышал о таком?       Киара подняла лапу.       — Да, Киа?       — Это когда старшая зебра берёт траву у средней, а потом берёт траву у младшей, чтобы отдать её средней, а младшей остаётся только есть жуков и палки.       — Какая умная девочка, — умилился Аслан. — Вся в прадедушку. А ты что-то можешь добавить, Кай?       — Да! — крикнул младший львёнок. — Когда ты делаешь пирамиду, нужно вовремя уйти в Чужеземье!       — А почему это сразу в Чужеземье? — поинтересовался Аслан.       — Так там же Зира! Это она нас этому научила, вместе с Витани и Кову, — тут Киара заметно покраснела.       — Ну раз геометрию вы хорошо знаете, тогда перейдём в физике. Первое правило в физике: забей болт на физику! Эх, представьте, если бы люди изучали физику, руководствуясь этим правилом: у всех бы школьников одни пятёрки были, правда за работу электричества, самолётов и т.п. я тогда не ручаюсь. Короче, забейте на физику, ведь у нас начинается самая весёлая часть нашей с вами интеллектуальной и интеллигентной встрече — МЕЖПРОСТРАНСТВЕННЫЕ ПУТЕШЕСТВИЯ! Вообще, если честно, мой батя запретил мне заниматься этим, но вы ведь бегаете мучать Зиру, несмотря на запреты Симбы?       — Откуда ты это знаешь? — спросил Кайон.       — Птичка нашептала.       — Зазу? — предположила Киара.       — Нет, трëхчленный гиппопотам-альбатрос, — выпалил Аслан и громко заржал. — А что такое член, узнаете, когда подрастëте.       — А мы знаем, — сообщил Кайон. — Нам Зира всё про это рассказала. И даже показала, когда мы пригрозили снова испробовать на ней рык предков.       — Да, не завидую Зире, когда мой сынуля узнает об этом. Удачи ей, что ли. Вас, надеюсь, её показ не травмировал?       — Нет, а что такого травмирующего в членах? Члены какой-нибудь группы, члены предложения, одночлены, многочлены — вообще ноль травм, — не понял Кайон.       — А! Так вы про эти члены! Тогда всё окей, Зира может жить спокойно, — выдохнул Аслан.       — А что, есть другие? — заинтересовалась Киара.       — Эм, нет, забудьте о моих словах, и вообще давайте уже займёмся МЕЖПРОСТРАНСТВЕННЫМИ ПУТЕШЕСТВИЯМИ! — очень быстро перевёл тему Аслан. — Сначала навестим вашего дедушку Муфасу.       — А мы с ним и так каждый день по небу разговариваем, это так прикольно! — сообщил Кайон. — Там, правда почему-то только одна голова видна, видимо тело куда-то пропало.       — Это потому что у вас в Саванне связь плохая, — объяснил Аслан, — А интернет вообще только в сезон засухи ловит.       — Инте… что? — не понял Кайон.       — Не важно, — отмахнулся Аслан, не хотевший объяснять правнукам работу изобретений сыновей Адама. — Главное, что сейчас вы сможете увидеть не только верхнюю часть вашего дедули, но и его низ!       — Ура! — обрадовалась Киара. — Я давно хотела узнать, есть ли у дедушки Муфасы низ или у него только одна голова.       — Поверь мне, Киа, у льва не может не быть низа, иначе он не сможет завести детей, — сказал Аслан и на удивлённый взгляд внучки добавил. — Дело в том, что аисты ужасно боятся одиноких голов львов, поэтому никогда не принесут им их детей-львят. А теперь нам пора к вашему дедушке! — после этого он громко зарычал, и все трое львов тут же очутились в комнате какого-то человеческого дома.       — А ничего они тут устроились, — оценил Аслан, и, задевая своей головой потолок, принялся осматривать комнату, попутно ища что-то, что можно было бы незаметно стырить.       Нет, разумеется Аслан был против воровства, мародёрства, коррупционных схем и того подобного, но ведь ему за его работу «великим, мудрым львом-наставником смертных» никогда ни единого гроша не платили, отец, как назло, совсем недавно (несколько сотен тысяч лет назад) оставил без карманных денег на три миллиарда лет за то, что он по пьяни на сотку поспорил с Биллом Шифром, что тот не сможет уничтожить Эвклидию и ещё пару десятков вселенных, а жить-то на что-то надо!       Тут в комнату вошли Муфаса, ради которого Аслан и разорвал временной континуум, чтобы это не значило, и рыжий сын Адама, держащий в руках сопротивляющегося котёнка, недовольный взгляд которого напоминал Аслану взгляд Адама, когда тому запретили расчленять людей в одно время с употреблением запрещённых веществ, а мяуканье — мат того же самого человека.       — Отец? Что ты тут делаешь? — удивлённо спросил Муфаса, после чего заметил своих внуков. — Кайон, Киара?! А вы то что тут делаете?       — Мы хотели узнать, как выглядит твой низ! — объяснил Кайон. — А дедушка Слан помог нам тебя найти!       — Дедушка Слан? Скорее дедушка Сран, — пробормотал Муфаса, прекрасно понимая, что его отец всë слышит.       — Как поживаешь на Земле, сынок? — поинтересовался Аслан, притворяясь, что не замечает оскорбления.       — Ну явно получше, чем в Саванне со Шрамом, — ответил Муфаса. — Меня, по крайней мере, хотя бы никто так и не убил, зато я сам эту гадюку бесхребетную к праотцам добавил. Кстати, познакомься, это — Рон.       — Здрасьте, — поздоровался Рон.       — Я рад видеть тебя, сын Адама, — сказал Аслан, переходя в режим «великого, мудрого льва-наставника смертных». — А что это за милейшее существо у тебя в руках?       «Милейшие существо» несколько раз очень пронзительно и громко мяукнуло, и Аслану показалось, что он только что услышал мат.       — Это Адам, — пояснил Муфаса.       — Реально? — не поверил Аслан и после короткого кивка громко заржал. — Ха-ха, великий я, Адама и в такого милепусечку, ха-ха, да ты гений, Муффи, не иначе, ха-ха, вот рассмешил то старика, ха-ха.       Смеялся Аслан ещё ой как долго. Киара и Кайон за это время успели хорошенько потискать Адама, а также полизать Рона и обсудить с Муфасой геометрию и экономику. Последний явно был шокирован из-за слишком больших познаний его внучат в области криминалистики. Когда Аслан наконец закончил смеяться, он попросил Муфасу и Рона подарить «kitten Adam» его внучатам, на что те тут же согласились — Адам вёл себя просто ужасно — гадил где попало, рвал всё, что попадалось под его успевшие вырасти когти, то есть вообще никак не отличался от своей человеческой версии.       — Ей, а почему ты меня обратно в человека не превратил? — нагло спросил Адам у Аслана, когда тот вернул ему способность говорить.       — Понимаешь, я умею превращать человека в осла и осла в человека, — тут Аслан снова рассмеялся, вспоминая Рабадаша Вислоухого. — А вот кота в человека… Короче, это мы не проходили, это нам не задавали! Ничего, ты особо не расстраивайся, котом ты даже посимпатичней будешь.       Пока Адам выкрикивал маты, а лексикон Кайона и Киары пополнялся на несколько новых, интересных слов, Аслан пытался найти новую вселенную, в которой он ещё не бывал, дабы сводить туда внуков. Выбор его пал на вселенную Дюма, а конкретно на «Три мушкетёра» и их последующие продолжения.       «В конце концов, я всегда хотел быть аббатом», — подумал лев. — «А то, что я узнал о моём всегдашнем желание быть аббатом только несколько секунд назад, совершенно ни о чём не говорит».        После этого он ещё раз зарычал, и все трое путешественников плюс Адам оказались прямо посередине дороги какой-то маленькой деревушки с двадцатью четырьмя домами и старой деревянной церковью. Сначала Аслану показалось, что на дороге кроме них нет никого, но потом он заметил сына Адама, идущего в их сторону. Этот сын Адама был не слепым, поэтому стоящего прямо у него на пути льва размером со слона он заметил очень скоро. И тут Аслана очень поразила выдержка, как оказалось, мальчика лет семи — вместо того, чтобы, как все остальные сыновья Адама и дочери Евы, упасть в обморок, он, с переменным успехом стараясь не показывать шока и испуга, и одновременно на всякий случай медленно и осторожно доставая шпагу из ножен, вежливо спросил:       — Вам чем-то помочь, месье Лев?       — Деда Слани, а что это за обезьяна без хвоста? — спросила Киара. — Такая миленькая.       Сын Адама от столь необычного комплимента едва заметно покраснел.       — Я не обезьяна, — отрезал он, прекратив доставать шпагу из ножен, но руки от неë не убрал. — Я, как говорила моя мама, «homo sapiens», меня зовут Леон, и я не миленький!       — Он человек, — пояснил Аслан своим правнучатам. — Сын Адама.       Названный первый человек снова принялся ругаться, пытаясь доказать непонятно кому, что Леон ему никакой не сын.       — Вы знаете моего отца? — переспросил Леон, сначала проигнорировав ругань Адама, но потом всё же строго сказал ему, указывая на Киару. — Невежливо так выражаться при дамах.       — Нет, сын Адама, я не знал твоего отца, — покачал головой Аслан, не обращая ни малейшего внимания на новую порцию мата от наглого котёнка. — Я просто имена очень плохо запоминаю, вот и зову всех сыновьями Адама и дочерями Евы. Да и вообще, у вас, простых смертных, имена офигеть так сложные, не то что у нас, крутых бессмертных. Вот меня Аслан зовут, а батю моего — Азласмахатанакурабатанастаном, не то что ваши Анны да Екатерины какие-то.       — Но мне кажется, что моё имя вам будет легко запомнить, ведь «Леон» значит «лев», — сообщил Леон, одновременно удивляясь, как Аслан смог запомнить длинное, как список имущества Мазарини, имя своего отца.       — Ух ты! — удивился Кайон. — Значит ты не просто человек, а челолев!       — Или леловек! — добавила Киара.       — Нет, — возразил Леон. — Я просто человек, но моё имя значит «лев». Если бы я был челольвом, тогда бы у меня был львиный хвост и грива!       — А грива у тебя и так есть, — заметил Кайон, смотря на светлые волосы Леона. — Только какая-то неправильная, не шарообразная.       — Это волосы, — заспорил Леон, наконец-то, как подметил Аслан, убрав руки с ножен со шпагой, видимо они уже вошли к нему в доверие.       — Грива, — не уступал Кайон.       Аслан, зная из своего богатого жизненного опыта, куда обычно заводят всякие споры, быстро прервал его, сказав следующее: «Не ругайтесь, дети мои, ибо чувствую я своим триста третьим львиным чувством, что юный Леон несчастлив. Почему же ты в печали, сын мой? Кто причина твоих горьких дум?»       — Вы говорите, как мой учитель-священник, когда он собирается когда-то наказать «грехи», — с подозрением произнёс Леон, отходя на шаг ото льва. — Даже если этот кто-то трёхмесячный младенец, согрешивший тем, что плачет во время службы.       — Блин, прости, малой, по привычке перешёл в режим «великого, мудрого льва-наставника смертных», — извинился Аслан. — Но ты же свой, ты лев, с тобой можно и по-домашнему. И сам обращайся ко мне на «ты», не стесняйся. Короче, в чëм суть твоей проблемы?       — Я не знаю, кто мой отец, — признался Леон.       — Сделай ДНК, — пожал плечами Аслан. — Хочешь, Гордона позову, так, для поднятия уровня пофигистичности? Или тебе больше нравится Андрей Малахов?       — Что такое ДНК, Гордон и Пофигистичность? — спросил Леон, никогда ранее не слышавший таких слов, даже от его высоконравственного учителя-священника.       — И что такое Андрей Малахов? — добавила Киара.       — Блин, постоянно забываю, что вы, в отличие от меня, не всезнающие и всевидящие существа, — пробормотал Аслан. — Ладно, забудьте про то, что я сказал.       — Но я не могу просто взять и забыть, у меня очень хорошая память, — сообщил Леон. — Я помню, как мама учила меня рисовать львов, я помню, как я уже сам рисовал львов, я помню, как я нарисовал льва, но мой учитель-священник сказал, что в Библии написано, что Христос Иисус был человеком, а не львом, и три часа читал мне Библию без перерыва! Только отца своего почему-то не помню, обидно.       — Передай своему учителю, что Иисус был львом, и львом стотрипроцентным, — сказал Аслан. — Просто он принял вид человека, чтобы не выделяться. Ведь превращающий воду в вино лев звучит гораздо страннее, чем превращающий воду в вино «homo sapiens».       — Лично мне и в версию с человеком верится с трудом, — скептически произнёс Леон.       — Пацан, ты болтаешь с говорящими кошаками, но при этом отказываешься верить в Бога? — насмешливо спросил Адам. — Вот идиот.       — А вам, сударь, видимо в детстве не учили манерам, — хмуро сказал Леон, пытаясь походить на взрослого человека. — И отвечая на ваш непозволительно грубый вопрос, говорящих львов я сегодня увидел, а человека, ходящего по воде, — ещё нет.       — А наш дедушка — Бог, — с гордостью сообщил Кайон. — Причём очень могущественный! Он может с помощью рыка путешествовать по разным мирам и хорошо знает геометрию!       — Особенно ту часть, которая касается криминалистики, — с не меньшей гордостью добавила Киара.       — Так что Боги существуют, — закончил свою мысль Кайон.       После этих слов всё ещё сомневающийся Леон пристально посмотрел своим львиным зорким взглядом на Аслана, пытаясь найти в его образе что-нибудь божественное, помимо огромного размера.       — У вас есть доказательства, сэр Аслан?       — Усы, лапы и хвост — вот мои доказательства! — очень правдоподобно доказал Аслан. — И завязывай ты со своим «сэр», переходи на «ты» или хотя бы «вты», если «ты» для тебя чересчур радикально.       — Усы, лапы и хвост это не доказательства, это список частей тела главных сообщников Ришелье, — отрезал Леон.       — Ну ты и бяка, — обиделся Аслан. — На слово поверить что ли не можешь? Вот представь: пишет тебе письмо какой-нибудь мошенник, открываешь ты его, а там: «Здравствуйте, уважаемый Леон дю Ва… эм, то есть просто Леон, — чуть не испортил всю интригу божественный лев. — Вам в наследство досталось… эм… чуть больше, чем дохрена. Чтобы получить это больше, чем дохрена, вам нужно сначала перечислить нам чуть меньше, чем дохрена». Ты это читаешь, весь такой неверующий, естественно не веришь, и оставляешь несчастных мошенников без чуть меньше, чем дохрена, нарушая тем самым баланс честных людей и мошенников, баланс добра и зла. Теперь ты видишь, чем опасно недоверие? Вселенным дисбалансом!       — Что ж, в таком случае, я верю тебе, — взаправду поверил благородный Леон, впервые обратившись к Аслану на «ты».       — Вот и славно! — обрадовался тот. — И раз ты поверил в меня, мы, команда «L»…       — Меня только сюда не приписывай, — проворчал Адам, — Скотина ты, хлебомордная.       — Иди ты в Ад, Адам, ну так вот, мы, команда «L» поможем тебе найти твоего отца, ибо, как говорил уже мой отец, «ничего важнее в мире нету, чем отца найти, пройдя планету!» И именно для таких случаев я всегда нашу с собой карту! — тут Аслан достал из неоткуда пергаментную карту.       — Я карта, — сказала карта, шокировав тем самым Кайона и Киару (Леон, повстречавшись трёх говорящих львов и одного говорящего кота, уже ничему не удивлялся). — Я карта, я карта, я карта, я карта, я карта, я карта, я карта, я карта, я карта, я карта, я карта, я карта, я карта, я карта, я кар…       — Блин, опять она заела, вот что значит семнадцатый век, — недовольно произнёс Аслан, разворачивая карту. — Ни гугл карт, ни навигатора. Одна лишь поющая карта из детского мультика.       — Вернее, знаменитая поющая карта из детского мультика!       — Помалкивай, а то в бумагорез положу, или как это там у людей называется, — пригрозил Аслан, полностью развернув карту, как оказалось, одной лишь только Франции. — Так, иди покажи-ка мне, Лёнька, где мы конкретно сейчас находимся, а то в географии я разбираюсь также, как фанаты Драмионы в здоровых отношениях.       Леон послушно подошёл и указал маленькую точку на карте.       — Мы сейчас тут, — уверено сказал он, после чего указал уже другую точку. — А здесь Париж. Говорят, там живёт огромный слон, и он, наверное, даже больше тебя будет.       — Огромный скупец там живёт, — не согласился Аслан. — Я у него как-то раз попытался деньги стырить, а у него там везде противобожественная защита, и вот на что на тогда, честным львам-труженикам жить? В другой раз, он вообще в мой родной дом залез, золотую стокилограммовую статую бати стырить пытался, и ведь смог же, скотина этакая. Мы всей семьёй до сих пор гадаем, как ему это удалось, а главное, куда он её потом запрятал.       — Я сочувствую тебе, Аслан. К сожалению, в этом мире очень много несправедливости, и иногда лучшим из нас достаётся полная боли жизнь и ранняя смерть, пока как ужасные, жестокие люди обитают в роскоши и богатстве ещё много лет.       — Нифига себе, — удивился от таких глубоких мыслей семилетнего мальчика Аслан. — Вроде бы ещё маленький львёнок, а жизненная мудрость прокачена до уровня моего бати.       — Леон, если мы так и не найдём твоего отца, мы тебя с Кайоном убратирим, то есть сделаем нашим братиком! — сообщила Киара. — Ведь ты очень клёвый челолев!       — Ага! — согласился Кайон. — Будешь помогать нам во всём! Мы даже финансовую пирамиду с тобой на Землях Прайда устроим!       — Что ж, я всегда чувствовал в себе к тягу к естественному (нет, я не сыроед, никогда особо не любил сыр), к природе, ко львам. Думаю, мне понравится жить с вами, вы кажетесь весьма приятными лю… львами, — тут Леон посмотрел на Адама. — Кроме тебя, невоспитанный рыжий котёнок.       — И я этим горжусь!       — Отбой, внучата, никого убратирять не надо, — разочаровал львят Аслан. — Я нашёл твоего батю, Лёнька. Хотя, по правде говоря, я знал, кто он такой с самого начала, но разве можно так просто взять и испортить интригу?       Леон, стойко перенеся сказанные большим львом слова, лишь коротко попросил его:       — Веди меня к нему… пожалуйста.

***

      Портос был в печали, причём в очень глубокой печали, из-за которой он нормально не ел уже целых два дня. Его печаль заключалась в том, что он никак не мог найти своего незаконорожденного сына, хотя объехал уже пол-Франции. И тут в его комнате появился огромный лев, размером сопоставимый лишь со скупостью Мазарини. Рядом со львом стояли два маленьких львёнка, ещё более маленький (особенно по сравнению с огромным львом) котёнок с выражением лица, а-ля «я — бог, а вы всё тут — никто», и мальчик лет семи. «Пить надо меньше» — поначалу подумал Портос, воспринимая происходящие, как галлюцинацию, но как только его взор остановился на этом, как показалось на первый взгляд, незнакомом ему мальчишке, в груди у старого мушкетёра что-то ёкнуло, и он, к своему огромному шоку, понял, что всë это - чистая реальность.       — Слушай, Портосик, Портосочка, Портусик, — начал говорить лев, подвергая Портоса ещё большему шоку. — Вот этот пацан — твой сынишка, ухаживай за ним хорошо и учти, что его дядя Слани за тобой наблюдает.       Шок Портоса в ту же секунду сменился радостью из-за столь чудесного, божественного события. Он внимательно осмотрел так странно найденного сына, уже представляя, как будет рассказывать ему удивительные истории своей молодости, как научит драться на шпаге и ездить верхом на лошади, как познакомит с Раулем, Анри, Жаклин и малышкой Анжеликой (а д’Артаньян в таком случае познакомит его с полным лексиконом нецензурных слов и их правописанием на заборах), после чего с явным удовлетворением в голосе сказал:       — Такой же умный, красивый… Копия меня!