Не называй игру любовью

      Утром Кайя чувствовал, что ему придётся превзойти себя, чтобы уехать в Анкару. Совсем не хотелось уходить, когда почти обнажённая Суна была в его объятиях. Тепло её тела, её улыбка, её невинные прикосновения будто пленили его. И это был плен, в котором хотелось остаться. Руки жены обвивали его шею, притягивая к себе. И, конечно же, Кайя подался вперёд. Разве возможно было действовать иначе, когда она смотрела на него своими красивыми глазами, в которых он тонул. Именно рядом с ней, в её объятиях, в её присутствии разгоралось тёплое чувство в его сердце.       — Мммм… — пробормотал Кайя в губы Суны, — мне пора идти. Меня уже ждут.       Жена посмотрела на него, чуть прищурив взгляд от недовольства. Если бы она только знала, какой красивой она выглядела в его глазах: волосы распущены, лицо раскраснелось, губы пухлые от поцелуев, в его растянутой футболке на голое тело. Она выглядела такой хрупкой и одновременно невинной. Но в то же время заставляла каждую клеточку его тела гореть от чувств к ней.       — Не смотри на меня так, а то я не уйду, — ухмыльнулся Кайя, целуя Суну снова и снова, пока воздух в лёгких совсем не закончился, и комната не растворилась.       — Может, и не надо, — запыхавшись, прошептала Суна прямо в его губы.       — Нет, нужно идти. И тебе тоже, — прошептал мужчина и поцеловал жену в лоб.       Суна кивнула, всё-таки признавая, что муж прав, её руки скользнули по его бокам. Она улыбнулась милой, очаровательной улыбкой и приподнялась на цыпочках, чтобы поцеловать Кайю в лоб.       «Я, кажется, влюбляюсь в тебя», — пронеслось в её мыслях.

***

      — Ну что, Суна, тебе удалось поговорить с Сейран? — Ферит поймал Суну в коридоре ещё до ужина. В его взгляде читался неподдельный интерес, он явно рассчитывал на положительный исход разговора.       — Да, Ферит, да. Я уже устала повторять тебе одно и то же. Она разводится с тобой. И ничто в этом мире не заставит её передумать.       Ферит было открыл рот, чтобы возмутиться в очередной раз, но Суна опередила его и состроила гримасу.       — Кстати, ты ведь собирался поехать за покупками для малыша. Ах, бедненький мой. Какая же у тебя сложная жизнь. Жена уходит, любовница отвлекает от работы. Но ты не волнуйся. Надеюсь, после рождения малыша ты станешь больше ценить его маму и оставишь мою сестру в покое.       Будто чувствуя, что здесь о них говорят, из-за двери сначала показался огромный живот Пелин, а потом и она сама.       — Ферииит, — в своей уже порядком надоевшей Суне манере проскулила беременная.       — А вот и она. Легка на помине, –усмехнулась Суна, после чего перевела взгляд на девушку, на этот раз обращаясь к Пелин. — Не бойся, подойди. Я тебя больше не буду бить.       — Суна… — строго сказал Ферит.       Но та лишь улыбнулась и поднялась в свою комнату.

***

      В пятницу вечером, воспользовавшись отсутствием господина Халиса, невестки дома решили устроить караоке-вечер. Идея принадлежала Суне, а Асуман с радостью поддержала её. Гюльгюн тоже не возражала, но сказала, раз будет женский вечер с караоке, то нужно подготовиться основательно.       Прислуга где-то нашла разноцветные гирлянды, которые обычно доставали только под Новый год, и украсила гостиную разноцветными огнями, создавая атмосферу настоящего клуба с приглушённым светом. На столе появился алкоголь и различные закуски. И хоть Суна была не до конца уверена, что им стоит пить — в голове всё ещё были свежи воспоминания того поцелуя с Феритом — Гюльгюн настояла, что негоже петь взрослым женщинам на трезвую голову.       После лёгкого ужина они начали петь. Сначала Суна, потом Асуман, а затем и Гюльгюн. Песни выбирали разные, в основном турецкой эстрады, хотя Суна внесла разнообразие песней на английском. В какой-то момент и прислуга присоединилась к женщинам, ведь хорошее настроение хозяек вселяло веру, что они будут даже рады пополнению их рядов. Все пели и танцевали, по-настоящему наслаждаясь вечером.       Когда домой пришёл Ферит, то он не мог поверить своим глазам. Дома не было веселья со дня рождения Сейран в прошлом году. Но даже тогда его мама не выглядела настолько счастливой, как сейчас. Он редко видел, как она поёт, хотя у неё прекрасный голос. В глубине души Ферит был счастлив видеть всеобщее веселье.       Он подошёл ближе и начал хлопать, на его лице виднелась широкая улыбка. Присутствующие не ожидали его появления, и поэтому на короткий миг установилась полная тишина, но Ферит, не желая, чтобы праздник закончился с его приходом, начал поддерживать всех хлопками и своим подпеванием.       Всеобщее веселье не понравилось только Пелин, которая всеми возможными способами показывала, как сильно её всё раздражает. Вернувшись домой от матери, она зашла в свою комнату, демонстративно хлопнув дверью. А когда никто не обратил на это внимание, на которое она так рассчитывала, она чуть подождала и вышла жаловаться на громкую музыку, мешавшую ей отдыхать, на полных бездельников — прислугу — которую немедленно стоит уволить. Не забыла добавить и то, как все неуважительно к ней относятся, забывая, что она носит внука Халиса Корхана. Вот был бы он дома, он обязательно заступился бы за неё.       Ферит, не желавший омрачать радость домочадцев, быстро вывел её на террасу. Сквозь открытую дверь по-прежнему доносилась музыка из дома. И будущие родители, которые гуляли на свежем воздухе, отчётливо слышали всё. Пелин взяла Ферита под руку и положила голову на плечо. Корхан же безучастно позволил ей это сделать. Только бы она молчала.       — Итак, я хочу спеть кое-что из классики. Надеюсь, никто не против? — спросила Суна.       Аплодисменты говорили сами за себя. Все знали эту песню наизусть. И когда она начала петь, то её голос слился с голосами остальных подпевающих, образуя прекрасное единство. Они будто дополняли друг друга. Услышав первые же ноты, Ферит изменился в лице. Суна выбрала песню не случайно.       — Да она просто издевается, — процедила сквозь зубы Пелин. Песня: Asu Maralman — Benden bu kadar Всё начиналось так хорошо, что я думала, что так будет всегда. Я думала, что найду любовь, которой мне не хватало, только в тебе. Не было дня, чтобы из моих глаз не падали две капли слёз (чтобы я не плакала). Да не даст Бог никому такого жестокого человека, как ты. Нет, нет, нет, нет, вот и всё Есть лучше и красивее тебя. У меня больше нет любви к тебе Это всё от меня Ждать и проявлять терпение, вот что ты мне дал. Только такие же люди, как ты, очень хорошо поймут тебя Ждать и проявлять терпение, вот что ты мне дал. Только такие же люди, как ты, очень хорошо поймут тебя Я сказала своё последнее слово, хватит, больше не лезь ко мне. Могу рассказать много всего, но не спрашивайте об остальном. Я сказала своё последнее слово, хватит, больше не лезь ко мне. Могу рассказать много всего, но не спрашивайте об остальном. Нет, нет, нет, нет, вот и всё Есть много более красивых, чем ты. У меня больше нет любви к тебе Это всё от меня       После Суны настала очередь Асуман.       — Здорово, Суна, — процедил Ферит. — Просто браво! Будто во всём мире больше нет других песен.       — Ферит, почему они так поступают? — чуть не заплакала Пелин.       И если Ферит злился, то Пелин была готова вырвать волосы этим ужасным девушкам, которые смели оскорблять её. Burry & Soprano — Affet beni sevgilim (Песня 2021 года, хотя действия фика происходят в 2018 году) Прости меня, любимая (ый), я хотел быть без тебя Пока все искали любви, я решил (а) сбежать Прости, дорогая, я хотел, чтобы ты была счастлив (а) Теперь с тем, Я желаю тебе счастья С тем, кто рядом с тобой Вернись, если я скажу Я найду тебя, даже если ты не вернёшься ко мне Я уверен, ты не сбил (а) бы меня с ног То мы были бы как Бонни и Клайд, я и ты. Я пристрастился к твоей любви Это чувство действует на меня как чёрная магия Даже если ты не улыбаешься мне в лицо Будь внимательней Знай, что теперь пути назад нет. Знай, что теперь пути назад нет. Прости меня, любимая (ый), я хотел быть без тебя Пока все искали любви, я решил (а) сбежать Прости, дорогая, я хотел, чтобы ты была счастлив (а) Теперь с тем, Я желаю тебе счастья С тем, кто рядом с тобой Я не вернусь, скажи (я не вернусь) Ты не мог (ла) подождать даже на пять минут Не обещай (Не обещай) Ты не смог (ла) сделать это с самого начала Хотя я люблю (хотя я люблю) Я не мог принять это с самого начала Но нет, он больше не хочу. Я больше не верю в любовь Извини, я не могу мелочиться, как некоторые. Золушка впивается ногтями мне в лицо Кажется, сказок со счастливым концом больше не существует. Ударь меня, ударь меня, я не спрячу лицо Вставай, пойдём далеко Выбрось в окно всё, что ты знаешь, Давай, давай править вместе Прости меня, любимая (ый), я хотел быть без тебя Пока все искали любви, я решил (а) сбежать Прости, дорогая, я хотел, чтобы ты была счастлив (а) Теперь с тем, Я желаю тебе счастья С тем, кто рядом с тобой       — Ферит, это уже невозможно. Если мы важны для тебя, то немедленно скажи им, чтобы прекратили. Они воспользовались отсутствием твоего дедушки и всячески унижают меня. Разве ты не видишь? Прошу, прошу сделай так, чтобы они замолчали!       Пелин в самом деле начала плакать. Ферит слышал про то, как у беременных скачут гормоны. Временами он и сам жалел её, ведь их многое связывало. Было время, когда они действительно любили друг друга, испытывали нежные чувства и наслаждались тем временем, которое они проводили вместе. И Ферит не был настолько бессердечным бревном, чтобы намеренно обижать Пелин. Тем более тогда, когда она носит под сердцем его ребенка. Так что ради неё он решил всё-таки прекратить этот балаган.       Они уже были у порога дома, и Ферит открыл рот, намереваясь закончить «вечер», но тут микрофон взяла его мама и зазвучала песня Сезен Аксу. Он помнил, как он со своим братом, когда они были ещё совсем невинными детьми, наслаждающимися любовью родителей, слушали, как мама пела песни Аксу. Это была её любимая певица. И сейчас Ферит не смог остановить мать, когда она начала петь.       — Я еду к маме, — сказала Пелин, когда поняла, что Ферит не собирается заступиться за неё и наконец прекратить этот фарс.       Она резко отпустила его руку и направилась к входной двери.       Корхан не стал её останавливать. Sezen Aksu — Sarı odalar Я ушла из твоей жизни, парень Давай, найди кого-нибудь на моё место, если сможешь. Я ушла из твоей жизни, парень Давай, оставайся в этих жёлтых комнатах, если можешь. Я жила только тобой, парень Давай, забудь, если сможешь забыть. Я выпила тебя глоток за глотком, парень. Давай, стань прежним, если сможешь. Держись от меня подальше, любовь, Не приближайся Является ли этот запрет законом? Держись от меня подальше, любовь, Не приближайся Является ли этот запрет законом? Поверь, во мне нет злобы Я уйду отсюда с гордо поднятой головой.

***

      Анкара встретила Корханов пасмурным небом и промозглым дождём. Однако это ничуть не испортило их настрой. При выходе из аэропорта их уже ждала люксовая трансферная машина, доставившая их до отеля.       За два дня, проведённых в столице, им удалось побывать на двух мероприятиях — по случаю открытия нового бутика конкурентного бренда «Damla» (перевод «Капля») и модного показа новой коллекции одежды с ювелирными украшениями. Кайя наглядно убедился в том, что его дед действительно известный и уважаемый человек среди элиты Турции. Он прекрасно знал всю продукцию своего бренда, отлично умел подстраиваться под любого клиента. Знал, что именно хочет покупатель, для какого случая нужно то или иное украшение.       Более того, он сам лично общался со своими клиентами, не ставя себя выше них, а они, в свою очередь, глубоко уважали его. В их глазах он выглядел каким-то Санта Клаусом, добрым дедушкой, который и похвалит, и поддержит добрым словом или советом. Мужчины и женщины разных возрастов не стеснялись обращаться к нему с разными идеями. У Халиса был редкий дар предугадывать их желания и изготавливать эксклюзивные украшения.       Орхан к этой важной поездке подготовился заранее, желая показать, что он не хуже отца и тоже способен на многое, когда дело касается ведения бизнеса. Своим «поклонникам» Корханы преподнесли подарки в виде запонок (для мужчин) и брошек (для женщин). Халис был приятно удивлён, что Орхан и Кайя так постарались.       Он с гордостью представил своего внука — Кайю — и при всех поблагодарил Орхана за его поддержку. Кроме того, многие женщины были рады видеть и Ифакат. Она идеально вписалась в это общество уверенных в себе женщин, которые предпочли не отсиживаться дома, а развиваться и строить карьеру.       На второй день во время званого ужина Халис представил Кайю как исполнительного директора компании. Орхан также познакомил его с партнёрами и постоянными клиентами, которым Корханы уделяли особое внимание. Однако Халис не забыл упомянуть и младшего внука — Ферита — у которого превосходное образование и который скоро тоже подключится к семейному бизнесу.       К большому удивлению Сонмеза, на ужине среди приглашённых гостей присутствовал и дядя Шехмуз. Кайя был рад встрече с ним. Хоть один человек, который искренне был рад видеть его. Ещё одним, и куда большим, удивлением для Кайи стали слова Шехмуза о том, что он уже несколько раз навещал Нюкхет.       Эти два дня Халис Корхан внимательно следил за старшим внуком. Во время ужина он наклонился к Ифакат и сказал:       — Кажется, ради дальнейшего процветания бизнеса нам придётся отставить свой выбор на Кайе. Я не уверен, что Ферит бы так справился.       — Вы правы, ага, — поддержала его невестка. — Ферит всё ещё несерьёзный. Он не сможет общаться напрямую с клиентами и вести переговоры. Однако, не обязательно действовать так радикально, ведь вы в любой момент можете просто припугнуть Ферита, чтобы тот взялся за ум. Вот увидите, в таком случае мы окажемся только в плюсе.       — Да, правда. Но, думаю, как только у него родится сын, он возьмётся за ум.       — Надеюсь.

***

      На следующий день у них уже был рейс в Стамбул. Пока они ожидали посадку VIP Lounge, Кайя разлёгся на кресле, надвинув кепку на глаза. Физически он всё ещё был в аэропорту, но мысленно уже обнимал жену дома. Они мало общались за эти дни, он постоянно был занят работой, но милые сообщения утром и вечером всё равно оставались частью его дня. Сейчас он хотел, чтобы им уже наконец разрешили посадку, чтобы поскорее оказаться дома, вдохнуть запах любимой женщины, расспросить её о том, как она провела эти дни, поделиться чем-то из того, как провёл время он, и, наконец, уснуть вместе с ней, а не в одиночестве в холодной постели номера отеля. Из мыслей его вырвала Ифакат, которая достаточно неожиданно села рядом.       — Не терпится домой, Кайя? — спросила она.       Услышав её голос, он снял кепку и сел ровно. С этой женщиной нужно быть максимально бдительным. Кайя не сомневался, что каждый свой шаг и каждое своё слово она продумывала заранее, желая быть на несколько шагов впереди своих соперников.       — Да, конечно, — коротко ответил молодой человек.       — Прекрасно! Я так рада, что помогла вам с Суной воссоединиться… Главное, что теперь вы женаты и почти неразлучны. Но думаю, тебе не стоит оставлять жену одну.       Кайя внимательно посмотрел на неё. Он прищурил взгляд, пытаясь рассмотреть в глазах этой хитрой женщины, что же она задумала на этот раз.       — Госпожа Ифакат, у меня нет никаких оснований не доверять своей жене, — строго сообщил он. — Однако, если вам есть что сказать, то не юлите.       Женщина удивлённо посмотрела на него.       — Что ты, Кайя? Ты можешь доверять Суне. Она хорошая и честная девушка… Однако на твоём месте, я бы была на чеку, когда речь идёт об Абидине.       — Абидине? Что вы вообще несёте? Хотите сказать, что Суна и Абидин… Клевещете на мою жену? — Кайя уже начал поднимать голос.       — Не смей называть меня лгуньей, Кайя! И я ни на кого не клевещу. Несколько недель назад я видела, как рано утром после вашего отъезда на работу, Абидин силой затащил Суну в сторожку. Через несколько минут она выбежала оттуда — в полном ужасе и в слезах — и побежала к воротам. Не знаю, что у них там произошло, но явно что-то неприятное.       Кайя подозрительно смотрел на неё. Что она говорит и почему именно сейчас?       — Оооо, неужели Суна тебе ничего не рассказала? — притворно удивилась Ифакат.       Он вспомнил, что несколько недель назад видел синяки на теле жены. Но Суна сказала, что ударилась в тренажёрном зале. Или нет?..       — Ифакат, Кайя, — позвал Орхан. — Объявили посадку. Пошли.       Ифакат встала, но, прежде чем уйти, как показалось Кайе, она решила добить его окончательно:       — В своё время я не одобряла ухаживания Абидина за Суной. А теперь это тем более возмутительно. Но не понимаю, почему она скрывает сейчас это от тебя.       Кайя промолчал. И за всю дорогу обратно до Стамбула он не проронил ни слова и сидел с мрачным выражением лица.       Он не мог поверить, что его жена, которой он так доверял, могла что-то проворачивать за его спиной. Он был уверен, что она верна ему. Однако, почему она скрывала то, что этот подонок с ней так обращался? Ведь Кайя лично видел синяки. Неужели она до сих пор не доверяет ему? Неужели слова о «жалости» не забыты? Неужели между ними всё ещё остались преграды? Неужели только она для него номер один в жизни, а он для неё просто муж, но не тот, кому она действительно доверяет?       По прибытию в Стамбул он написал Суне, чтобы та ехала к ним домой, в квартиру, а он приедет позже, так как рейс задержали. Как только сели в машину, Халис попросил Кайю присесть рядом с ним. Начал говорить о том, как он гордится им, что наконец-то он может положиться на него не только как на внука, но и как на будущего бизнесмена. Кайя выдавил из себя вымученную улыбку и сухо поблагодарил. Одобрение деда, конечно, что-то значило, но мысли слишком сильно были заняты женой.       — Орхан, он что, не рад? — спросил Халис у сына.       — Отец, думаю, парень смущён…       — Или утомлён, — вставила Ифакат. — Господин Халис, думаю, он будет намного более явно проявлять благодарность после того, как отдохнёт.       Халис посмотрел на Кайю с гордой улыбкой и похлопал его по плечу.

***

      Приехав в особняк, Кайя выждал, когда все выйдут из машины и направятся к дому. После этого, когда свидетелей уже не было, обратился к одному из охранников:       — Где Абидин?       — Он у себя. Если хотите, то я могу…       Не дав парню закончить, Кайя направился к дому, где жила прислуга. Он наконец позволил себе сорваться, больше не скрывая и не сдерживая истинных чувств, которые у него вызывала одна лишь мысль о том, что Абидин позволил себе прикоснуться к его жене.       Быстро взбежав по лестнице на второй этаж, он сжал кулаки, игнорируя боль от ногтей, впивающихся в ладонь. Подойдя к двери Абидина, он постучал кулаком в неё. Кайя собирался убить этого человека. Он уже представлял, как душит Абидина, пока тот не посинеет, несколько раз ударяя его головой об пол, пока он не потеряет сознание. Кайя хотел почувствовать кровь на своих руках.       Дверь резко открылась, и на пороге был охранник, который явно брился, когда к нему начали ломиться. Тот был удивлён, увидев Сонмеза у своего порога.       — Господин Кайя, я могу вам чем-то… — начал было он.       Кайя дал волю своему гневу, и тут же кулаком врезал ему по лицу. От неожиданности удара Аби еле удержался на ногах. Но Кайя набросился на него и начал наносить удары, он не мог и не хотел останавливаться. Он хотел, чтобы Аби почувствовал боль. За те долгие месяцы, которые Суна страдала, надеясь на него. Терпела боль и унижения в ожидании, когда кто-то сжалится над ней. Как и он провёл свой подростковый возраст — на улицах, в драках, выпивая… И никому не было дела до него. Также был «призраком» в глазах остальных людей — никому не нужный…       В какой-то момент Абидину удалось закрыться от ударов, однако, отступая, он задел стул и упал на спину. Кайя тут же накинулся на него. Однако через несколько ударов Абидин смог отбиться. Кайя позволил ему встать и отошёл, снимая пальто и переводя дыхание.       — Господин Кайя, что вы делаете? За что? Я ничего не сделал.       — За что? Ты смеешь спрашивать меня за что, подонок? Ничего он не делал. Да после того, что ты делал, мне противно находиться с тобой в одном помещении, — он даже сплюнул, желая показать всё отвращение к этому человеку, хотя сам Кайя вряд ли бы употребил такое слово по отношению к Абидину. — Как ты посмел тронуть мою жену?       Водитель будто осознал происходящее. И, воровато оглянувшись, попытался оправдаться.       — Суна сама, я ничего не делал, она всегда сама приходила.       Кайя даже рассмеялся, но отнюдь не от веселья. И смех звучал так зловеще, что Абидин ещё больше напрягся. А Кайе действительно было смешно от того, что этот водитель был таким недоумком, что единственной проблемой видел их якобы встречи с Суной.       — Ты ещё и смеешь наговаривать на неё, гнида?       Ярость закипала всё сильнее, и Кайя всё больше сомневался, что сможет остановиться раньше, чем перейдёт черту.       Внезапно Абидин напал первым — с силой толкнул Кайю к окну, да так, что стекло потрескалось. В ответ Кайя головой зарядил Абидину в нос. Тот вскрикнул, и из носа пошла кровь.       На звуки драки прибежала госпожа Шефика и Айше. Молодая девушка закричала от страха, пока её мать постаралась разнять драку. Однако, поняв, что тут не обойтись без посторонней помощи, они побежали за остальными ребятами.       Абидин взревел и со всей силы бросился на Сонмеза. Взяв его за ворот рубашки, с силой толкнул в стену и несколько раз врезал по корпусу. Кайя не остался в долгу — собравшись со всеми силами, двинулся вперёд и в момент снова уложил охранника на пол. Тот сильно ударился головой об пол.       Кайя был зол, он был в ярости. Какое право имел Абидин? Как он посмел?! Сдать Суну своими руками этому больному Саффету… А после всего содеянного, так грубо обращаться с Суной СОНМЕЗ. Следующий удар въехал Абидину в челюсть.       — Ублюдок!!! — выругался Абидин, пытаясь выйти из защитной позиции и напасть на Кайю.       — Ты кого это ублюдком назвал?! — взорвался Кайя. — Я тебя урою!       На этот раз парень окончательно сорвался. Он начал бить со всей силы, не задумываясь о том, что в самом деле может убить человека. Никто не смеет называть его ублюдком! Эти Корханы с самого начала смотрели на его мать свысока, а его считали «не настоящим» внуком. Да, раньше он терпел, закрывал глаза, сносил все оскорбления, но хватит! Его мать честная женщина, и он не позволит оклеветать её.       Он начал душить Абидина, но вскоре почувствовал чьи-то руки на своём теле. Двое охранников пытались оттащить его. Но он не хотел останавливаться. Не мог.       — Господин Кайя, господин Кайя, что вы делаете?! Прекратите, вы же его убьёте так!       — Господин Кайя! Вы слышите? Остановитесь!       Сонмез сумел вырваться и нанёс ещё один удар. В этот момент ему было всё равно, кого он ударит. Он сбил с ног одного парня и, оттолкнув другого, снова напал на Аби, который уже не двигался. В этот момент в комнату вбежали Ферит и Орхан. За ними вбежали еще несколько слуг. Госпожа Шефика и Айше в ужасе смотрели на происходящее.       — Вот чёрт! — вскрикнул Ферит. — Психопат! Ты совсем из ума выжил? Уже на людей невинных кидаешься!       — Ты его назвал невинным? Это этот кусок дерьма у тебя невинный? Конечно, только я ведь бываю виноват. А этот… — взорвался Сонмез.       — Кайя! Парень! — закричал Орхан, перебивая парня и не давая ему высказать всё, что он думает об этом бесполезном водителе.       Орхан и несколько парней постарались успокоить и удержать Кайю, пока Ферит с остальными прикрывал Абидина. Крики и ор были слышны и во дворе. В конце концов их удалось разнять. Кайю отвели в особняк. Однако гнев и ярость всё ещё переполняли его. Оказавшись в гостиной, он начал ходить взад-впёред, сжимая и расслабляя кулаки, пытаясь совладать с собой. Его лёгкие горели, костяшки болели.       Орхан ни на шаг не отходил от него. Ифакат также спустилась, чтобы узнать, что случилось.       — Успокойся, Кайя, — сказал Орхан твёрдым голосом. — Что произошло? Я никогда не видел тебя в такой ярости. Ты должен взять себя в руки. Уверен, что господин Халис скоро вызовет тебя к себе. Тебе нужно остыть.       Кайя не мог ничего ответить. Ведь они его не поймут. Никто не поймёт, почему он так взбесился. Внутренний голос кричал, чтобы он оттолкнул Орхана, побежал за Абидином, чтобы окончательно разобраться. Но Кайя пытался отогнать эти мысли. В каком-то смысле дядя был прав. Кайя мог бы разобраться и без рукоприкладства, но был твёрдо убеждён в том, что Аби заслужил это.       — Я лишь… — начал Кайя, но Ифакат, подняв руку, его перебила.       — Нет. Я не хочу этого слышать. Возьми себя в руки, Кайя, — приказным тоном сказала женщина.       Кайя прерывисто вздохнул и схватился за голову. Теперь он внезапно почувствовал себя подавленным. Он ругал себя за то, что сорвался и избил Абидина сильнее, чем планировал. Его гнев сменился стыдом за то, что он, поддавшись чувствам, действовал необдуманно. Что скажет Халис, когда узнает, что Кайя не смог совладать с собой? Ведь теперь дед может ни на шутку разозлиться, и тогда всё то, что Кайя так долго планировал и ради чего старался во имя мести, может оказаться бесполезным. Что если старший Корхан решит, что поспешил с продвижением Кайи в компании?       Кайя судорожно вдохнул и остановился на месте. Несмотря ни на что, он был готов получить выговор от деда, хотя в любом случае был бы не согласен с тем, если бы он начал защищать этого водителя. Во время драки и Кайя получил несколько сильных ударов в ответ, так что теперь он потёр ноющее плечо и затылок, пытаясь отвлечься.       — Господин Кайя, — послышался голос Латифа.       Мужчина вошёл в зал.       — Господин Кайя, господин Халис хочет немедленно вас видеть.       Кайя медленным шагом направился к лестнице. Орхан и Ифакат последовали за ним. Дойдя до покоев Халиса, Латиф открыл дверь и впустил только Кайю. Как только дверь за ним закрылась, Орхан резко обернулся к Ифакат.       — Это твоих рук дело? — раздражённо процедил он сквозь зубы. — Признайся, ведь это ты сделала! Конец всем нашим планам! Думаешь, отец это так оставит? Чего ты добиваешься…       — Орхан, успокойся, — спокойно ответила Ифакат. — Я не обязана отчитываться перед тобой. К тому же, как говорится, двух зайцев одним выстрелом. Доверься мне. Твой отец будет доволен, а вот Суна не очень.       — Что ты имеешь в виду?       Ифакат лишь промолчала и хитро улыбнулась.

***

      Господин Халис напряжённо стоял у окна, опираясь на свою трость. Вид у него был мрачный.       — Господин Халис, я… — начал было Кайя, но пожилой мужчина резко покачал головой, призывая того замолчать.       — Кайя, — строго сказал Халис, подняв руку.       — Я понял. Давайте, ругайте меня… — проворчал молодой человек, потирая плечо, которое никак не прекращало болеть.       — Ты, кажется, всё ещё не очень хорошо знаешь меня. Мне важна правда и справедливость. Я никогда не буду осуждать человека за его правильные поступки. Я слышал крики. Мне доложили, что ты сильно избил главу нашей охраны, который служит у нас очень много лет. Я хочу знать причину. Расскажи всё как есть и не утаивай ничего.       Сжав руки в кулаки, Кайя молчал некоторое время, будто не мог выдавить из себя правду. Он не хотел раскрывать свои семейные проблемы старому мерзавцу, однако пути назад уже не было.       — Господин Халис, я… Этот человек… Он напал на мою жену. Причинил ей боль. Я… я видел доказательства. Он заслужил то, что я с ним сделал.       — То есть, ты говоришь, что Абидин неподобающе вёл себя с твоей женой?       Кайя коротко кивнул.       — Ты это сам видел или тебе рассказала Суна?       — Ни то, ни другое, — ответил парень. — Госпожа Ифакат видела.       — Латиф, позови Ифакат. Я хочу услышать это и от неё.       Открыв дверь, Латиф впустил Ифакат.

***

      — Где он?! — заорал Ферит, войдя в дом.       Он увидел Карлоса и подбежал к нему.       — Где этот подонок Кайя?       — Насколько мне известно, он у господина Халиса, — поспешил ответить Карлос, не желая навлечь на себя весь гнев наследника.       Ферит молниеносно побежал к лестнице. Резко распахнув дверь, он увидел Орхана, расхаживающего по комнате.       — Он там? — закричал Ферит. — Этот мерзавец сейчас у меня получит!       — Ферит, тише, — попросил Орхан, подойдя к сыну.       — Какое «тише», отец?! Что значит «тише»?! Ты разве не видел, что он сделал?       — Знаю, видел, — сказал Орхан, пытаясь вывести сына из комнаты. — Сейчас он у твоего деда.       — Отлично! Я тоже хочу послушать, что он расскажет.       Вырвавшись вперёд, Ферит резко вошёл в спальню деда.

***

      Пока Ифакат рассказывала о том, что она видела, Кайя стоял, опустив глаза в пол. В нём вновь закипал гнев из-за того, что его семейные обстоятельства так легко раскрываются на публику. Затем послышались крики Ферита, и тот ворвался в комнату.       — Ты что сделал?! — начал с порога кричать Ферит, размахивая руками. — Кем ты себя возомнил, а?! Кто ты вообще такой? Ненормальный…       — Ферит! — резко крикнул Халис.       — Дедушка! Дедушка, ты не знаешь, что он натворил. Этот психопат избил моего «брата» Абидина. Его увезли в больницу. У него как минимум сломаны два ребра и лицо разбито. Если бы не наши парни, то он бы убил Аби. Больной ублюдок!       — Не лезь не в своё дело, щенок! — ответил Кайя.       Ферит накинулся на Кайю, двумя руками схватившись за вороты его рубашки. Несмотря на боль во всём теле, Кайя в ответ впился руками в плечи своего кузена. Латиф и Орхан принялись разнимать их.       — Ферит! — закричал господин Халис. — Прекрати! Отпусти его! Он правильно поступил.       — Чтооо? Отпустить? Дедушка…       Мужчинам удалось немного разнять их, но молодые люди в любой момент могли вновь накинуться друг на друга.       — Ифакат мне всё рассказала. Абидин неподобающе повёл себя с Суной, с невесткой этого дома. И Кайя заступился за честь своей жены.       — С Суной? Абидин? Это шутка какая-то?       Ифакат вышла вперёд.       — Нет, Ферит. Я всё видела собственными глазами.       Ферит неверяще покачал головой.       Халис же подошёл к Кайе и, положив руку на здоровое плечо Кайи, усмехнулся.       — Ты заступился за свою жену, за свою семью. Молодец, парень. Я горжусь тобой.       Слова удивили Кайю, немного сняв напряжение в его груди. Его плечи, которые были так напряжены, вскоре расслабились. Ферит же, наоборот, смотрел на всех как на сумасшедших.       — Господин Халис, я требую увольнения Абидина, — твёрдо попросил Сонмез.       — Во-первых, прошу называть меня дедушка. А во-вторых, думаю, ты прав, и это будет справедливо.       — Нет, дедушка, нет, — взвыл Ферит. — Не увольняйте его! Я поговорю с ним. Тут явно произошло какое-то недоразумение! Абидин бы никогда… ОН МОЙ ДРУГ! МОЙ БРАТ!       Халис медленно подошёл к младшему внуку. В комнате воцарилась тишина.       — Ты неправильно выбираешь друзей. И не того человека считаешь своим братом. Вот твой брат, — сказал мужчина, указывая на Кайю. — Вот с кем ты должен дружить и с кого брать пример.       Ферит лишь кинул презрительный взгляд на Кайю и вышел. Халис отвернулся и раздражённо выдохнул.       — Кайя, ты можешь идти. Орхан, Ифакат, останьтесь.       — Спасибо… — выдохнул Кайя и медленно вышел, закрыв за собой дверь.       Уже за дверью он прикусил губу, морщась от боли в плече и корпусе при каждом движении. Ему нужно было ехать домой, к Суне. Поговорить с ней.       Понимая, что в таком состоянии он не сможет вести машину, Кайя у ворот вызвал себе такси и попросил одного из охранников подогнать машину к его квартире.       В этот момент приехала Гюльгюн.       — Господи, что случилось? — выдохнула она, подойдя к Кайе, со смесью беспокойства и шока на лице.       Ему было невыносимо выражение лица женщины в этот момент, так что он отвёл взгляд.       — Кайя, ты в порядке? — спросила Гюльгюн. — Что случилось?       Физически он чувствовал боль во всём теле, но в порядке ли он морально? Сонмез был так потрясён и отвлечён своим гневом, что у него не было времени подумать о том, что происходит у него в голове.       — Я в порядке, — пробормотал Кайя, пытаясь не вовлекаться в разговор.       — Неужели… Вы что подрались с Феритом? — неверяще спросила она.       — Что? Нет, нет, — тихо ответил он. — Я… мне нужно ехать домой. Хорошего вам дня.       Попрощавшись, Кайя вышел за ворота и направился к такси. Его тело всё ещё работало на автопилоте. Он хотел найти Абидина и закончить то, что начал. Его руки дрожали, когда он открывал дверь машины и садился на пассажирское сидение.       По дороге Кайя попытался успокоить себя. Он знал, что подонок не понесёт никакого наказания. Фериту удастся во что бы то не стало оставить Абидина на работе. А дед-маразматик души не чает в безмозглом внуке и уступит ему. Одна эта мысль заставила гнев Кайи снова вспыхнуть. Он посмотрел на свои руки с засохшей кровью на костяшках. Пожалуй, сбитые костяшки и собственные травмы, которые наверняка будут давать о себе знать до конца жизни, могут остаться единственным результатом этой драки.       Через несколько минут такси доехало до адреса. Выйдя из машины, Кайя поднял голову и посмотрел на окно их с Суной квартиры, где уже горел свет. Ему даже показалось, что он заметил движение тюли. Возможно, Суна выглядывала в окно, с нетерпением ожидая мужа.       «Будь спокоен, Кайя. Не поддавайся эмоциям. Не будь слабаком!» — говорил он про себя, заходя в подъезд.