Не называй игру любовью

      Утром понедельника Суне предстояло пройти первое в жизни собеседование. Она была воодушевлена и одновременно взволнована, представшей перед ней перспективой. Возможно, по окончании собеседования её возьмут на работу, что не могло не радовать.       Кайя старался помочь и поддержать жену. Он посоветовал Суне надеть деловой костюм, собрать волосы в аккуратную причёску и нанести минимум косметики. Таким образом создавался презентабельный вид и Суна выглядела серьёзной. Также Кайя дал жене много советов о том, как себя вести, и несколько раз повторил, что главное — говорить и отвечать уверенно.       Суна не могла дождаться окончания утренней трапезы. Хоть она и не показывала свои эмоции, однако ладони, что девушка всё время прятала под столом, постоянно потели и слегка дрожали, а губы были сведены в тонкую линию. Мысли Суны были далеко, ведь только одна вещь сейчас занимала её разум.       После завтрака она первой вышла из-за стола и, попрощавшись с мужем, отправилась в комнату одеваться. Образ Суны должен был соответствовать столь важному мероприятию, поэтому сегодня он состоял из белой сорочки, которая была заправлена в тёмно-синего оттенка брюки. Поверх светлой сорочки на девушке был надет пиджак в тон брюкам. Образ завершали туфли-лодочки тёмного оттенка на среднем каблуке, чтобы Суна смогла спокойно и уверенно передвигаться. Волосы девушка решила собрать в пучок, заботясь о том, чтобы ни одна прядь не выбивалась. Из косметики нанесла лишь тушь, светлую помаду и подрисовала аккуратные стрелки.       Напоследок посмотревшись в зеркало, Суна окончательно убедилась в том, что её образ готов и идеально подходит для собеседования. Надев пальто и взяв сумочку, она спешно покинула комнату.       Двор, как ни странно, был пуст. Обычно здесь находился кто-то из особняка или охрана, но сейчас никого не было. Кроме одного человека — Абидина. Суна заметила водителя одного около сторожки.       — Абидин-бей, — громко позвала она его. — Подготовьте, пожалуйста, машину.       Тот медленно обернулся, услышав призывной голос девушки.       — Я вам кто? Мальчик на побегушках? — грубо ответил мужчина.       Суна опешила от такого откровенного, неприкрытого хамства.       — Не понимаю, о чём ты?       Он подошёл ближе. Между Суной и Аби остались считанные шажки. Водитель зло посмотрел на стоящую перед ним девушку.       — Суна-ханым, я — глава охраны, а не просто ваш слуга. Напрямую я подчиняюсь лишь господину Фериту или господину Халису. И служу Корханам, а не Сонмезам. Я ясно изъясняюсь?       — Что ты вообще несёшь? Что происходит? — недоумевая, спросила Суна.       — Считаешь себя важной, хозяйкой? Но запомни: ты не госпожа в этом доме, и никогда ею не станешь, — выплёвывает Абидин, после чего хмыкает и противно ухмыляется.       — Господин Абидин, ваше хамское поведение переходит все границы! — почти выкрикивает Суна, нервно сжимая кулаки. Она чувствует, как напряжение в теле повышается с каждой секундой, а гнев пробирает её до самых кончиков пальцев.       Внезапно Абидин грубо хватает Суну за руку чуть выше локтя и затаскивает в сторожку, закрывая дверь. Та вовсе не успевает как-либо среагировать, даже элементарно закричать. Девушка вскрикивает от неожиданной боли в руке и злобно смотрит на некогда бывшего любимого.       — Ты что делаешь?! — кричит Суна. — Как ты смеешь меня трогать? Сейчас же выпусти меня! Я замужняя женщина! Что ты вообще творишь?       Абидин лишь недобро улыбается.       — Уж мы-то все знаем, как ты выскочила замуж. Не строй из себя невинную.       Суна поднимает свободную руку, чтобы дать наглецу пощёчину, но он на весу хватает её запястье и вцепляется железной хваткой.       — Решила поднять на меня руку? — дёрнув её на себя, спросил Абидин.       Они оказались лицом к лицу. Их разделяла лишь пара сантиметров и сбившееся дыхание.       — Абидин, мне больно. Отпусти меня сейчас же! — сдерживая непрошенные слёзы, молит Суна.       — Ах, бедняжка, тебе больно, — ядовито выплёвывает мужчина, ещё сильнее сжимая руки девушки. — А мне не было больно?! Думаешь, мне сейчас не больно? Видеть тебя с этим клоуном!       — Тебе-то какое дело? Ты никогда меня не любил! Ты даже не соизволил выслушать меня после того, как я сбежала от Саффета! Я месяцами умоляла тебя, бегала за тобой, а что сделал ты? Правильно, бросил меня, как ненужную куклу! — борясь с болью, говорит Суна.       — Думаешь, он любит тебя?! Думаешь, заботится о тебе? Наивная! Ещё неизвестно, что у него на уме, какие дела он проворачивает. Как вообще можно верить такому человеку?       Слёзы уже невозможно сдерживать, и несколько из них невольно выскальзывают из глаз. Однако взгляд Суны совсем не печален. Наоборот, он озаряется пламенем и выражает ярость.       — Я знаю одно: Кайя бы никогда не оставил меня, дал бы мне шанс, выслушал бы…       Абидин встряхивает девушку.       — Ты разбила мне сердце! Воспитанная антеповская девушка, сама невинность, как же… Все вы, провинциальные девушки, одинаковые. Переехав в большой город, вмиг забываете всё своё многолетнее воспитание. Куда же делась твоя чистота, искренность и невинность, Суна? Где ты это всё растеряла? Ты променяла нашу любовь на разврат в постели этого типа! — он тяжело вздохнул и хмыкнул. — Давай поговорим на чистоту. Что там произошло такого, что твой отец, чтобы смыть позор, так быстро женил вас?       Суна больше не могла терпеть боль и слушать весь бред, что нёс водитель. Собрав все силы, она подняла ногу и каблуком наступила на его ногу. Из-за резкой боли, что пронзила пальцы ног, Абидин чуть ослабил хватку, и Суна, воспользовавшись моментом, оттолкнула его и, ударив сумкой по лицу, быстро выбежала из сторожки. Оказавшись во дворе, она побежала к воротам и выбежала на улицу.

***

      Ифакат была крайне удивлена, когда увидела, как утром Суна суетилась, не могла усидеть на месте за завтраком, а потом и вовсе одна куда-то направилась. Ифакат не нравилось быть не в курсе всего, поэтому ей нужно было в срочном порядке выяснить, куда же Суна отправилась. Из окна своей комнаты она увидела как девушка подошла к Абидину, начав разговор.       Внезапно всегда спокойный и покорный Абидин схватил Суну и затащил в сторожку. Ифакат была шокирована его поведением. Абидин никогда не позволял себе вольностей в отношении жителей особняка. Однако Ифакат не хотела терять хорошее место обзора, поэтому и не стала никого звать на помощь.       Прошло около трёх минут. Их всё не было видно. Ифакат уже хотела уйти, но тут Суна выбежала из сторожки и стремглав побежала к воротам. Вскоре, шатаясь, вышел сам Абидин. Увидев открытые ворота и не найдя Суну, он несколько раз кулаком ударил по стене сторожки.       «Что же у них там произошло? О чём они говорили?», — такие вопросы очень интересовали Ифакат, и ей нужно узнать на них ответ. Поэтому рыжая бестия сделает всё, чтобы узнать о произошедшем.

***

      Суна шла быстро, опустив взгляд, совсем не различая дороги. Из её покрасневших глаз всё ещё стекали слёзы, а руки обнимали тело. Мерзкие слова Абидина всё ещё отзванивали в голове. Рука в тех местах, где он её держал — чуть ниже локтя и запястье — очень сильно болели и саднили. Она совершенно не поняла, как добралась до автобусной остановки.       Заняв свободное место в автобусе, она немного успокоилась, достала зеркало, подправила поплывший макияж, взяла телефон. Оставался час до собеседования. Суна, конечно же, пойдёт на него и не позволит этому отвратительному случаю испортить её планы, не позволит себе отчаяться и упустить шанс.       Выйдя из автобуса, Суна тут же вызвала такси. Она поехала в назначенное место, в бизнес-центр.       Недаром же говорят, что как день начнёшь, так его и проведёшь. И здесь Суну ждала неудача. Только Сонмез села перед женщиной из отдела кадров, как ей извиняющимся тоном сказали, что ассистентка что-то напутала и ошибочно пригласила её. Мол, они не берут в учителя без высшего образования. Это неприемлемо в их компании. Суна пыталась найти решение, попросила их устроить для неё экзамен, чтобы наглядно показать свой уровень владения языками, однако ей вновь отказали, сославшись на то, что у неё нет профильного образования, и пожелали ей удачи в поисках работы.       В расстроенных чувствах Суна вышла из здания. Она была опечалена и огорчена. Слёз уже не осталось, просто было неимоверно обидно, а сердце сжалось от боли, отчаяния и несправедливости. Она была уверена в своих знаниях, уверена, что сдала бы тест на отлично — не важно, на английском или на французском языке. Но работодателю обязательно нужен был диплом. Будто бы без него ты уже вовсе не умный и не образованный…       Суне было необходимо с кем-то срочно поговорить. Она не хотела беспокоить Кайю в рабочее время, а Асуман пока не рассказывала о своих планах насчёт учебы и работы. Не оставалось ничего лучше, как набрать Сейран.       — Алло, Сейран. Можешь говорить?       — Сестра? Привет, дорогая. Как ты?       — Нормально, — грустным голосом сказала Суна, еле сдерживая вновь подступившие слёзы.       — Суна, ты плачешь? Что случилось? Это из-за Ферита? Ты рассказала ему?       — Нет, нет. Это не Ферит. Он пока ничего не знает. У меня… Кое-что произошло…       — Кто тебя обидел? Кайя? Суна, он что-то сделал?       Теперь Суну охватило раздражение. Почему Сейран вечно такая? Почему она объявила Кайю для себя вселенским врагом? Что такого он сделал? Суна не собиралась больше терпеть оскорбления в сторону мужа, ведь он вовсе не такой, как думает о нём сестра.       — Нет! Нет, Сейран! Это не Кайя. Хватит делать из него чудовище. Он не обижает меня, поняла? — выпалила Сонмез, прикрывая лоб рукой.       — Почему ты кричишь? — недоумевающе спросила Сейран. — Я лишь спросила то, что пришло на ум. Что ещё может тебя расстроить?       — Ничего, сестрёнка, — ответила Суна, понимая, что бесполезно ей что-то рассказывать. — Просто хотела услышать твой голос. Как ты? — на выдохе спросила девушка уже более спокойным тоном.       — Спасибо. Хорошо. Суна, ты в самом деле в порядке?       — Да, в порядке, — лжёт Суна, закусывая губу. — Я тебе потом позвоню. Хорошего тебе дня.       Не дождавшись ответа сестры, Сонмез положила трубку и кинула телефон в сумочку. Суна стояла у бизнес-центра совершенно одна, озираясь по сторонам и совершенно не зная, куда идти. В особняк сейчас точно не хотелось ехать. Очередная встреча с Абидином заставляла её содрогнуться. Тут она вспомнила, что взяла ключ от их с Кайёй квартиры. Она может поехать туда, а Кайя потом её заберёт. Решение найдено. Суна едет в свой дом.       По пути, пока она ехала в такси, позвонил Кайя, чтобы узнать, как прошла её встреча. Суна призналась, что всё плохо и собеседование толком не состоялось. Кайя успокоил жену, сказав, что всё ещё впереди.       Суне пришла в голову идея. Она решила приготовить обед, и попросила мужа приехать домой к обеду. Кайя с радостью согласился.

***

      Ифакат зашла на кухню, якобы за апельсиновым соком, и застала Айше, обрабатывающей раны Абидина на руках и лице.       — Ахххх… Что случилось? — наигранно удивлённо спросила Ифакат, разводя руками.       — Я просто оступился и упал, госпожа Ифакат. Не волнуйтесь, — заверил Абидин, выглядывая исподлобья.       — Конечно, я тебе верю. Но впредь тебе стоит быть более осторожным и осмотрительным. А то в следующий раз ты уже не отделаешься мелкими ссадинами.       Теперь они смотрели друг другу в глаза. Ифакат показалось, что Абидин понял истинный смысл её слов, так как его глаза потемнели, а лицо побледнело.       — Не беспокойтесь, госпожа Ифакат, — подала голос Айше. — Абидин-бей очень внимательный человек. Думаю, такое больше не повторится.       Девушка улыбнулась ему. И он, также улыбнувшись, сказал:       — Такого больше не повторится.       Ифакат странно посмотрела на них.       — Надеюсь, это будет так.       И вышла из кухни.

***

      Суна решила приготовить что-то простое и вкусное, а именно: суп-меджимек и карныярык. Это были одни из её любимых национальных блюд, которые она неоднократно готовила дома, поэтому и решила порадовать ими мужа.       Придя домой, она быстро переоделась в удобную домашнюю одежду и пошла на кухню. Надев фартук, Суна принялась за готовку. За эти две недели она привыкла к кухне и получала истинное удовольствие от готовки. Мысль о том, что сейчас она готовит блюда для мужа заставляла её сердце трепетать. Она пыталась не думать о том утреннем разговоре с Абидином.       Ей всё же пришлось остановиться в момент, когда она чистила лук. Суна пыталась сдержаться, но то ли от раздражающего ноздри запаха овоща, то ли от стресса начала плакать. Но потом она остановилась и сказала сама себе: «Абидин не стоит моих слёз. Кайя не должен видеть меня слабой. Теперь у меня есть заботливый муж. Соберись и приготовь самую вкусную еду для него».       Пока готовилась еда, Суна застелила скатерть на кухонном столе и достала ранее купленные приборы. На столе было всё необходимое — тарелки, ложки, вилки, салфетки, бокалы, несколько закусок, салат. Но всё равно будто бы чего-то не хватало… Может быть, сидящих за ним хозяина и хозяйки дома?

***

      Когда Суна открыла мужу дверь в домашней одежде, с полотенцем на плече, Кайя почувствовал себя дома. Ему было приятно зайти в квартиру, в то место, где его ждали. Прямо с порога он почувствовал приятный аромат еды, приготовленной лично его женой. По дороге он купил Суне букет её любимых хризантем, в этот раз белых, желая сделать приятно жене и вызвать у неё улыбку.       Суна впустила Кайю и, поцеловав в щёку, взяла цветы, от всей души поблагодарив мужа. Кажется, именно цветов не хватало на столе. Суна достала три цветка и поставила в высокую вазу. Цветы смотрелись очень гармонично на фоне бледно-розовой скатерти и бежевой посуды. Остальные цветы она поставила в большую вазу в гостиной. За это время Кайя успел помыть руки и зайти на кухню. Он открыл крышки кастрюль и посмотрел, что же у них сегодня на обед.       — Кайя, садись, пожалуйста, — Суна вернулась на кухню. — Я сейчас всё принесу.       — Я могу помочь, — ответил Кайя.       — Нет, — улыбнулась Суна. — Я сама.       Жена положила перед ним две тарелки: первая с горячим супом, вторая — с карныярык. Те же самые блюда Суна поставила перед собой. Наконец, усевшись, она не приступила к поеданию пищи, а лишь следила за реакцией Кайи.       — Давай, попробуй. Скажи, как тебе.       Кайя, улыбаясь, положил в рот кусок карныярыка. И тут же на него нахлынули воспоминания о бабушке. Его бабушка Несрин готовила именно так. Вкус ещё счастливого детства, её улыбка, её любовь — всё разом нахлынуло на Кайю.       — Очень вкусно. Я не ел такую вкусную еду больше десяти лет, наверное. Спасибо тебе, — Сонмез взял руку жены и поцеловал тыльную сторону ладони.       Суна смущённо опустила голову. Никто до этого не благодарил её за приготовленную еду.       — На здоровье, муженёк. Кушай.       Некоторое время они ели в тишине, то и дело посматривая друг на друга и мило улыбаясь. Потом Кайя сказал:       — Суна, то, что тебе сегодня утром отказали в работе, ещё ничего не значит. Найти работу не так-то просто. Приходится иногда посещать множество фирм, пока найдешь подходящую для себя работу. Не расстраивайся, ладно? — он с надеждой посмотрел в глаза жены.       — Кайя, дело не в том, что меня не взяли, а в том, что они не захотели продолжить разговор или проверить мои знания, потому что у меня не было высшего образования и диплома. Я обязательно должна учиться. Так нельзя.       — И кем бы ты хотела стать? — подмигнул ей Кайя, внимательно смотря на жену.       — Ой, только не начинай сейчас про танцовщицу или певицу, ради Бога, — усмехается Суна. — Я бы хотела получить диплом серьёзной профессии. Но пока ещё не решила, какой именно. Думаю, знания английского и французского должны мне пригодиться.       — В таком случае, тебе подойдёт факультет международных отношений. Можешь стать переводчиком, госслужащим, международным журналистом, политологом…       — Уж точно не журналистом, — ответила Суна.       — Хорошо, как сама пожелаешь, — Кайя снова взял её руку, на этот раз легко поглаживая. — Только знай, что я в любом случае тебя поддержу. Я и сам хочу, чтобы моя жена была образованной. Поэтому ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь.       — Я сделаю так, чтобы ты гордился мной, — ответила Суна, сжав в благодарность его руку.       После обеда Кайя помог загрузить посуду в посудомойку, пока жена убирала со стола. К сожалению, Кайе нужно было возвращаться на работу, поэтому, поцеловав Суну, он вынужден был пойти собираться.       Уже у порога, надевая пальто, Кайя сообщил Суне:       — Сегодня после ужина я договорился встретиться с учителем по вождению. Я хочу ездить на своей машине. Но мне нужно несколько раз поездить с ним, чтобы немного свыкнуться с правосторонним движением. Не хочешь поехать со мной?       — Да, конечно! Я очень хочу поехать с тобой, если можно.       — Тогда договорились. Вечером я заеду за тобой, поедем в особняк. А после ужина — на вождение.       — Договорились, — сказала Суна, поправив его шарф, а после поцеловала его в губы на прощание.

***

      Прошло больше месяца того момента, как Суна и Кайя вступили в брак. У Суны, кажется, и правда нет никаких амбиций. Эта глупая девчонка живет сегодняшним днём и вовсе не задумывается о будущем. И прекрасно. Одной сильной соперницей меньше. Ифакат теперь беспокоилась лишь о том, что Пелин, родив рёбенка, впоследствии по повелению господина Халиса может стать невесткой этого дома. В Пелин Ифакат видела вторую Сейран. Эта хамка давно показала своё истинное лицо. И она представляла реальную угрозу её власти.       Сонмезы пригодятся Ифакат не только в борьбе за наследство, но и до того времени, пока угроза исходит от Пелин. Если господин Халис сделает её госпожой, то может пострадать и она. Так как Асуман вдова, тем более не может родить, то остаётся только Суна, которая может подарить главе семьи ещё одного наследника.

***

      — Доброе утро, — сказала Асуман, сев за стол.       — Доброе, — улыбнулась ей Суна.       — Вы не видели Ферита? — спросила Пелин.       — Нет. Со вчерашнего дня, — ответила Асуман       — Как не видели? Он не ночевал дома? — удивилась Пелин, широко раскрыв глаза.       — А ты выпей сладкого чая, чтобы мозги немного заработали. Возможно, тогда предположишь, где именно он ночевал, — съязвила Суна, ехидно улыбаясь сидящей напротив Пелин.       — Если снова будешь нести бредни про свою сестру, то меня стошнит.       — Дорогуша, я быстро могу напомнить тебе, кем ты на самом деле являешься и какой у тебя статус в этом доме. Освежить память?!       За столом опять вот-вот должен был разгореться настоящий пожар. Суна и Пелин буквально метали гром и молнии в друг друга. Однако Асуман быстро прервала их перепалку.       — Девушки, давайте не портить друг другу настроение с самого утра. Быстро позавтракаем и разойдёмся.       Пелин сложила руки на груди.       — Асуман, запомни, никто в этом доме мне не указ. Я делала и буду делать всё, что захочу! Всё, что моей душе будет угодно. Понятно? Вы будто забываете, чей ребенок, чей внук находится у меня под сердцем.       — Да, прекрасно знаем. И скажем прямо: ты носишь ребёнка женатого мужчины. Этим ты гордишься? Так ещё понятнее, кем ты являешься на самом деле! — повысила голос Суна.       — Сейчас же прекратите! Что вы опять тут устроили? — крикнула Ифакат, вошедшая в зал.       Подойдя ближе к столу, она встала напротив Пелин.       — Ты стала слишком болтливая и шумная. Откуда в тебе столько самоуверенности?       — Вы сравниваете меня с этими двумя? — ответила Пелин, кивком указывая на остальных невесток дома. — Да кто они вообще такие? Я же скоро рожу наследника этой семьи. Откровенно говоря, сделаю то, что не смогла ни Асуман, ни вы, госпожа Ифакат.       Такого удара Ифакат вовсе не ожидала. Никто и никогда не смел разговаривать с ней о подобном, да и ещё в таком тоне. Она готова была сорваться с места и дать пощёчину нахалке, но Асуман её остановила, мигом подбежав и взяв за руку.       — Невестка, не стоит. Не нужно марать руки об неё.       — Не будь такой самоуверенной и не надейся на этого ребёнка. Ты видишь Гюльгюн? Хоть она и родила двух наследников — Корханов, но первой невесткой этого дома являюсь я. Её никогда не ценили больше меня и не ставили выше меня. Знай своё место, а то и тебя ждёт та же участь, — сквозь зубы процедила Ифакат.       — Решили меня запугать? — недовольно спросила Пелин.       — Это всего лишь предупреждение, — ответила Ифакат. — Суна, пожалуйста, после завтрака зайди ко мне.       Тон госпожи Ифакат не предвещал ничего хорошего.

***

      Суна постучалась в дверь комнаты Ифакат.       — Войдите.       — Вы хотели со мной поговорить, — заходя, робко начинает Суна.       — Проходи, дорогая. Садись, — указывая на кресло и сменяя тон, сказала Ифакат. — Думаю, ты понимаешь, о чём я хотела с тобой поговорить.       — О Пелин, — вздыхает Суна.       — Всё верно. Именно о ней. Суна, как ты видишь, в нашем доме поселился настоящий враг. И она угрожает нашему положению. Скорее даже, твоему и Асуман. Уверена, что господин Халис в любом случае заступится за меня в случае возникновения конфликтов. Но для того, чтобы вам с Кайёй обезопасить свою позицию в этом доме и семье, тебе нужно поскорее забеременеть.       Суна опешила от таких слов. Она вовсе не ожидала, что Ифакат скажет такое. Конечно, у них с Кайёй всё хорошо складывается, но о детях они вовсе и не думали. Глаза девушки удивлённо расширились, а сама она не смогла сразу найти подходящий ответ.       — Не слишком ли рано? — выпаливает Суна первую разумную мысль, что пришла ей в голову.       — Ты уже достигла необходимого возраста, так что вовсе не рано. Или у вас с Кайёй есть какие-то проблемы? — прищурившись, спрашивает женщина.       — Нет, у нас всё отлично, — без раздумий ответила Суна.       — Прекрасно! То есть, надеюсь в скором времени услышать радостную весть о твоей беременности.       Суна раздражённо вздохнула, сжала кулаки на коленках и отвела взгляд. Ифакат немедленно нужно было её «мотивировать».       — Думаешь, раз твой муж организовал и оплатил вам пышную свадьбу, то у него денег немерено? Нет, дорогая. Если вы, Сонмезы, хотите жить в полном достатке и в этой семье, то вы должны подарить внука этому дому.       Суна была сильно удивлена, услышав, что их свадьбу оплатил Кайя. Почему-то она была уверена, что за всё заплатил господин Халис.       — Что такое? — спросила Ифакат, заметив озадаченное выражение лица Суны. — Ты не знала, что Кайя оплатил вашу свадьбу?       Девушка отрицательно покачала головой.       — Господи, — хмыкнула Ифакат. — Вы о чём-то вообще разговариваете? Думаю, я не испорчу сюрприз, если скажу, что у вас ещё должен был быть салют на набережной. А всё было так красиво, изысканно, правда? Свадебное платье, интерьер, музыканты, ужин… Твой муж продумал всё до самых мелочей. Но кто же знал, что эта потаскуха заявится на вашу свадьбу и всё испортит? Пойми, она не только разрушила вашу свадьбу, но и брак твоей сестры! Понимаешь, Суна? Теперь она вовсе хочет занять место госпожи в этом доме и лишить вас крыши над головой, да и отобрать себе добрую часть наследства. Но Кайя такой же внук Халиса-аги, как и Ферит, и имеет полное право на всё.       Суна отвернулась, опустив взгляд. Возможно, Ифакат и права. Да, их положение сейчас весьма шатко, и нужно было бы укрепить его. Но в глубине души Суне вовсе не хотелось ввязываться в эти грязные игры за власть, деньги и наследство. Почему им с Кайёй нельзя просто пожить в отдельной квартире, вдали от всех этих интриг?       — Вы правы, госпожа Ифакат, — наконец, подала голос Суна. — Я поговорю с Кайёй. Мы тоже подумаем, как избавиться от Пелин. Однако дело тут не в Пелин или Ферите. Главное, что господин Халис хочет, чтобы она жила здесь и родила наследника. И мы ничего не…       — Сможете сделать! — прерывает её Ифакат, не дав закончить предложение. — Представь, если и ты родишь наследника, тогда господин Халис выберет тебя своей невесткой. А от неё мы всегда можем откупиться деньгами. Главное тут — наследник. Подумай хорошенько над моими словами.       — Хорошо, госпожа Ифакат. Мы с Кайёй подумаем.       Суна встала и готова была покинуть комнату, но голос Ифакат остановил её.       — Что у вас происходит с Абидином?       — Что? Я не понимаю, на что вы намекаете, Ифакат-ханым, — нахмурившись, спросила Суна.       — Недавно я видела, как вы были одни во дворе, а потом он затащил тебя в сторожку, — сказала Ифакат. — Теперь я хочу узнать, что происходит между вами?       Лицо Суны стало жёстче.       — Между нами ничего нет и не может быть. Я замужем. Как вы можете думать о таком?       — Вот и прекрасно, что между вами ничего нет, — строгим голосом сказала Ифакат. — Возьмись за ум, Суна. Абидин тебе не пара. Прекрати любые отношения с ним. У тебя сейчас Кайя.       — Вы меня подозреваете в чём-то? — повышенным голосом спросила Суна.       — А мне стоит?       — Нет, конечно же нет.       — Я услышал то, что мне нужно было.       Суна вышла из комнаты.

***

      Вернувшись в свою комнату, Суна решила отвлечь себя от дурных мыслей, и достала коробку с фотографиями. Обычно Кайя хранил большинство фотографий на внешнем диске, но некоторые всё же проявлял. За шесть недель их брака у них накопилось много фотографий. В основном они были запечатлены во время прогулок, в кафе или в новой квартире. Также Кайя несколько раз фотографировал их в постели, лёжа в объятиях друг друга. Суна смотрела на фотографии и не могла налюбоваться. Они действительно гармонично смотрелись вместе. Было также много фото, где они позируют, улыбаются друг другу, целуются… Кайя также научил и её делать красивые фото.       За просмотром снимков Суна провела долгое время. Ближе к концу она взяла в руки две фотографии с их свадьбы. На первой они только вошли в парадную дверь и стояли, дожидаясь начала церемонии бракосочетания. В её руках был небольшой букет белых цветов. Кайя счастливо улыбался и смотрел на свою невесту, в отличие от Суны, которая никак не могла найти себе места от волнения и опустила глаза в пол. На второй фотографии они стояли перед регистратором свадьбы и должны были сказать долгожданное «Да». Фотограф успел запечатлить момент, когда жених и невеста, стоя друг напротив друга, вот-вот должны были сменить свой статус. Казалось бы, такой волнительный, но счастливый момент. Да, Кайя действительно был рад. Это можно было понять по тому, как блистали его глаза, с какой он нежностью смотрел на будущую жену и широко улыбался ей. Осанка Кайи была ровной, но в то же время расслабленной. От жениха исходила уверенность и полная готовность к изменениям в жизни. Того же нельзя было сказать о Суне. Её взгляд был прямым и жёстким, губы сжаты в тонкую линию, голова чуть приспущена. Видимо, ей было вовсе не комфортно, поэтому Суна вся сжалась, немного сгорбилась, пытаясь скрыть раздражение.       Суна невольно вспомнила день свадьбы. Определённо, в своих мечтах она представляла его не так. У неё даже не было времени нормально подготовиться к ней. Суна была сильно напряжена, раздражена и вовсе не готова. Свадьбу назначили сразу после того, как Кайя и Суна объявили о своих «отношениях». Платья для невесты привезли в день свадьбы, так что особо не было времени выбирать и менять что-то. Мало того, что всё и так происходило в спешке, и Суна очень переживала, так ещё и сестра в день её свадьбы решила рассказать о своём решении родить ребёнка… «Вишенкой» на торте стало то, что в самый торжественный момент в дом заявилась беременная Пелин… И всё это обрушилось на Суну в один день! А слова Кайи о то, что он женится на ней «из жалости», эхом отзванивали в её голове.       Она помнит, как смотрела на весёлого Кайю и была ужасно зла на него. Если бы не долг, не отец, то она точно швырнула бы букет прямо в лицо будущему мужу. В то время она думала, что всё это — лишь спектакль со стороны Кайи, некая издевка и злая шутка. Свадьба за счёт средств Корханов, незнакомые гости, фальшивые улыбки всех присутствующих на свадьбе, включая жениха. Но теперь, спустя столько времени, Суна не думает, что Кайя был неискренен в своих поступках и чувствах. Она думала, что им будет трудно ужиться вместе. Но теперь Кайя стал для неё очень близким и родным человеком.       Если бы только им дали был второй шанс… Суна уверена, что всё было бы по другому. И если бы предложение было сделано не потому, что им нужно мстить, и она бы приняла его, не потому, что ей нужно было спасаться от отца… Если бы всё было по любви…       Жаль, что нельзя сыграть свадьбу два раза.       Но любит ли её Кайя? Суне хочется в это верить. Хотя после свадьбы он ни разу не говорил ей этого. С тех пор, как они договорились больше не лгать друг другу. Поэтому какая-то часть её всё ещё верит, что она является лишь частью его плана. Но всё же, несмотря на это, Кайе, кажется, удалось найти ключик к её сердцу.       Однако было ещё кое-какое обстоятельство, которое очень волновало Суну и из-за которого она не могла до конца доверять Кайе. Суна давно открылась ему, рассказала всё о себе, о травмирующих моментах своего прошлого. Хоть для неё это было очень трудно, но Суна смогла рассказать о самом больном и сокровенном, что таилось в её душе. Чего не скажешь о её муже. Кайя ни разу не рассказывал ей о своей жизни, о прошлом, о том, как жил в Англии, о своих травмах и переживаниях. Кроме того, он до сих пор не посвящает её в свои планы, не делится с ней личным, все вопросы решает сам, никак не советуясь с женой. Да, бесспорно, Кайя всячески поддерживает её, уделяет много внимания, старается провести всё своё свободное время вместе, балует щедрыми подарками. Но эта скрытность, эти недомолвки и тайны нерушимой стеной стояли между ними, что не могло не настораживать Суну.

***

      Во время поцелуя Кайя притянул её ближе. Суна вздрогнула, когда его пальцы коснулись синяка, о котором он даже не подозревал.       — Что случилось? Ты в порядке? — обеспокоенно спросил он, убирая руки.       Суна нервно смотрела не него. Она хотела скрыть синяк, потому что не хотела его беспокоить.       — Я… со мной всё в порядке… — пытаясь отмахнуться от расспросов, она втянула его в новый поцелуй, пытаясь избежать разговора, который не хотелось открывать.       Кайя целует её в ответ. Потом нахмурившись, он отстраняется, всё ещё обеспокоенный, и кладёт руку на щеку жены.       — Ты уверена, что с тобой всё в порядке? Я не причинил тебе вреда или что-то в этом роде, не так ли? — спрашивает он.       — Нет, никогда… — быстро отвечает Суна.       Кайя хмурится, осторожно кладя руку на то самое место, наклоняясь к ней.       — Тогда почему ты вздрагиваешь, когда я прикасаюсь к тебе?       — Я… — Суна медлит с ответом, зная, что в данном случае придётся лгать.       На руке, выше локтя, противный синяк. И почти невидимый на запястье.       — Суна, сними кофту, — почти приказывает он.       Нацепив на лицо маску веселья, она немедля раздевается. Сердце замирает, а дыхание слегка сбивается, когда он нежно касается синяка на её руке.       — Кто это с тобой сделал…? Это был я? — говорит он резким шепотом.       — Нет, mon cheri, конечно же, не ты. Я в спортзале нечаянно ударилась о тренажёр.       Его глаза расширяются, и он недоверчивпо смотрит на жену.       — Ты мне не врешь? — спрашивает он, не сводя глаз с синяка.       — Не вру, — на автомате отвечает она.       Зная его характер, Суна притягивает его ближе, пытаясь усыпить его бдительность, чтобы он перестал так сильно волноваться.

***

      После работы Кайя поехал навестить мать. Настроение, итак, было не радужным, поэтому не хотелось окончательно портить его ссорой с мамой. Но Кайя был готов к тому, что Нюкхет опять может сказать что-то нелицеприятное.       — Если ты опять начнёшь говорить гадости про Суну, тогда мне лучше вообще не заходить, — заявил он с порога.       — Перестань, сынок! — просит Нюкхет, впуская его в квартиру. — Мир не крутится вокруг твоей ненаглядной жёнушки. Проходи давай.       Кайя проходит в гостиную и садится на диван. Нюкхет приносит чай, сладости, фрукты и ставит на журнальный столик. По телевизору идут какие-то новости. Наконец, удобно устроившись рядом с сыном, Нюкхет гладит его лицо и голову.       — Как ты, сынок? Как тебе живётся в этом доме?       — Ты же сама знаешь, мама, — вздыхает парень. — Это не была моя идея или моя мечта — приехать в эту страну и влиться в эту так называемую «семью».       — Но ты сделал это ради меня, ради бабушки и ради себя! — давит Нюкхет. — Мы должны отомстить им за те года, которые вынуждены были провести в изгнании только ради того, чтобы репутация семьи Корхан не была подпорчена. Мой папаша думал, что будет так легко вернуть нашу любовь лишь одним звонком, несколькими подарками и относительно небольшими чеками… Старый глупец!       — Мама, скажи честно, — серьёзно спрашивает Кайя. — Ты же ведь не потратила те деньги?       — Ни копейки, — ответила Нюкхет.       — И не трать. Если тебе нужны будут деньги, я тебе дам. Я не хочу, чтобы этот старый мудак потом обвинял нас в том, что мы жили за его счёт. В данный момент я работаю в компании и отрабатываю свои деньги.       — Ты у меня умный и трудолюбивый, — сказала мама, поцеловав его в лоб. — Вчера я была в компании. Папаша вызвал меня на разговор. Он хочет переписать часть компании на моё имя, чтобы в дальнейшем я смогла получить часть наследства. У меня сложилось такое чувство, что Халис впечатлён твоей работой, и хочет дать тебе серьёзное повышение.       — Почему? Ведь Ифакат тоже в доле…       — Да, в том-то и дело, что Халис сказал, что Ифакат на некоторое время, на какой-то неопределённый срок хочет отойти от дел и уступить тебе дорогу.       Кайя с сомнением посмотрел на мать.       — С чего бы вдруг?       — Она будто хочет уступить дорогу молодому поколению. Хочет, чтобы драгоценные внуки Халиса наконец проявили себя. Говорит, раз Ферит не хочет, то пусть это будет Кайя, — последнюю фразу она сказала, имитируя манеру речи Ифакат.       Кайя рассмеялся.       — Именно так, сын, — закивала мама. — С каких пор в этом мире кто-то по доброте душевной совершает хорошие поступки? Тем более Ифакат. Она и добровольно уступить кому-то дорогу — несовместимые вещи. Эта ведьма точно что-то замышляет. Держи ухо востро.       — Дядя… — начал было Кайя, но, увидев взгляд матери, поправился. — Орхан сказал, что хочет назначить меня на время исполнительным директором компании. А сам пока уйти в отпуск…       — Так-так-так… Они точно что-то планируют. Ни в коем случае не отказывайся от этой возможности. Твой дед должен увидеть в тебе смелого, решительного и ответственного руководителя. Но тебе придётся внимательно следить за тем, какие документы будешь подписывать.       — Ты права. Но первым делом я избавлюсь от всех стукачей и дармоедов в компании.       — Не слушай никаких советов. Поступай, как считаешь нужным.       — Да, мама, — сказал Кайя.       Некоторое время они просто пили чай, и Нюкхет рассказывала о том, как ей живётся в этой квартире, в районе, что она старается завести друзей…       Разговоры матери и сына прервал звонок Суны. Нюкхет, увидев, кто звонит, с недовольным видом ушла на кухню, чтобы принести ещё фруктов. Девушка сообщила, что её пригласили на новое собеседование на работу в ресепшн. Кайя поздравил жену и пожелал ей удачи, заверив, что в этот раз её точно ждёт успех.       — Мама, — позвал он. — Суна передаёт тебе привет.       — Ой, как это мило, — наигранным голосом отозвалась женщина. — И от меня передай. Скажи, что я очень по ней соскучилась.       «Если бы это было правдой», — подумал про себя Кайя.       — И чего она звонила? — спросила Нюкхет, вернувшись в гостиную.       — Хотела узнать, где я.       — Заботливая такая, — хмыкнула она. — Как же. Мне даже её сестра больше нравилась. Её я уважаю больше, чем твою несуразную жену…       Кайя глубоко вздохнул, нахмурился и резко встал. Нюкхет быстро схватила его за руку.       — Ну всё, всё. Молчу. Суна нужна для осуществления нашего плана. Должна молчать и не задавать лишних вопросов. Я всё понимаю. Надеюсь, у тебя нет к ней чувств, сынок?       Кайя понимал, что должен солгать и в этот раз во имя спасения Суны. Мама в любой момент могла бы ей навредить.       — Нет, мама, — спокойно сказал он. — Я женился на ней, так как именно она не вызвала бы подозрений у деда. Он знает её больше трёх лет. Новую девушку он бы не принял в семью. Как я уже говорил, это был мой осознанный выбор.       Нюкхет посмотрела на стеклянный журнальный столик и улыбнулась своему отражению.       — Мама, — позвал её Кайя. — Мама!       — А! Что? — будто очнувшись, спросила Нюкхет.       Кайя внимательно смотрел на неё.       — Ты принимаешь таблетки? Они не закончились?       — Конечно принимаю, сынок! Если закончатся, то я куплю ещё. У меня есть рецепты от врачей. Не волнуйся ты так.       — Уверена? Хочешь, я найду специалиста, и мы сходим на обследование?       — Кайя, перестань так переживать. Всё хорошо. Я чувствую себя отлично.       — Ладно, — ответил Кайя и поцеловал маму в лоб. — Тогда я поехал. Я ещё зайду.