Верь в меня, Веснушка

      Натаниэль быстрым шагом удалялся от застывшей фигуры Ичиро, стараясь держать спину ровной, а голову гордо поднятой, хотя все его существо боролось с желанием осесть на землю и позорно разрыдаться. Омега добрался до своей машины, дрожащими руками усадил Ноа в детское кресло и сел за руль. Только в этот момент он позволил себе громко выдохнуть и всхлипнуть.       Ичиро Морияма. Здесь. В Нью-Йорке. Спустя пять лет! Старый образ любимого человека был вытеснен из его памяти новым Ичиро. Он изменился. Сильно изменился. Омега теперь больше походил на молодого альфу — черты лица утратили былую мягкость, а взгляд стал бездонным, словно черная дыра. Широкоплечий, жилистый и с татуировкой, которая виднелась на шее, Ичиро выглядел совсем не как омега. Он, как и сам Нат, обрезал свои длинные волосы и теперь носил короткую стрижку, которая открывала его лицо и визуально делала немного старше. Интересно, когда это произошло? Последний раз омега мельком видел его фото года два назад, и тогда Ичиро выглядел утонченным японским цветком в шелках, а не холодным альфой.       Аромат Ичиро раскрылся рядом с Натаниэлем сотней ярких нот. Так было всегда, когда они оказывались поблизости. Пьянящая симфония мятной свежести и омежьей сладости. Нат буквально на языке чувствовал вкус его кожи, ощущал ее тепло под своими пальцами, хотя они даже не прикоснулись друг к другу.       Наваждение. Настоящее наваждение.              — Папочка, почему мы не едем? — окликнул его Ноа.              Натаниэль украдкой стер слезы, которые выступили на глазах, и ответил сыну:              — Прости, малыш, сейчас.              Омега завел машину и выехал со стоянки. По пути домой его трясло будто в лихорадке, а в голове были мысли лишь об Ичиро и его целях возвращения.       Дома его ждал Рассел, и Натаниэль, который только-только начал приходить в себя от потрясения, вновь напрягся.              — Ты знаешь, как от тебя пахнет? — спросил альфа, приближаясь к мужу.              Нат побледнел и ответил:              — Как обычно.              — Нет, ты пахнешь словно вот-вот потечешь, — Рассел провел носом по его шее.              — Для течки еще рано, — ответил Натаниэль.              — Возможно. Я хочу еще одного ребенка, Натаниэль, — произнес Дэвис, властно обнимая омегу за талию.              Нат скосил глаза на сына, который возил свою любимую машинку по обивке дивана, и тихо произнес:              — Давай подождем пару лет, пусть Ноа еще подрастет. Мне будет сложно, если второй сын родится сейчас.       — Нет. Это сугубо твое решение не брать няню, а значит и твои проблемы, — альфа жестко схватил парня за подбородок. — На эту течку я даю тебе отсрочку, но к следующей готовься.              Натаниэль дернул головой, вырываясь из хватки мужа. Он подхватил сына на руки и ушел на второй этаж, в детскую. Чувствуя напряженность папы, Ноа раскапризничался, и Нат долго успокаивал малыша, прежде чем с трудом уложил его на обеденный сон. Он сидел рядом со спящим сыном и не мог прекратить думать об Ичиро и его появлении. Внезапно омега вспомнил последний разговор с Эндрю, он трясущимися руками достал телефон и набрал номер Миньярда.              — Ты знал?! — на выдохе спросил Натаниэль.              — Да, — ответил Эндрю, который моментально понял, о чем речь.              — Почему не сказал мне?!              — Что это изменило бы? Он вернулся, Натаниэль. Не знаю зачем и почему сейчас, но он вернулся. Я не рад его появлению в твоей жизни. И если бы ты разлюбил его, я не стал бы разговаривать с Ичиро, но мята сопровождает тебя ежедневно, Нат, — в голосе Эндрю звучала грусть.              — Что мне делать? — прошептал в ответ Натаниэль.              — Не знаю, но не совершай необдуманных поступков.              Положив трубку, омега гладил спящего сына по спутанным кудряшкам и долго размышлял о возвращении Мориямы. Постепенно его мысли захватили воспоминания, и под грезы о тех прекрасных днях Натаниэль заснул подле своего сына.       

      ***

      Боль скрутила низ живота и именно это чувство вырвало Ичиро из тревожного сна. Постоянные стимуляторы, которые он использовал во время своего брака, сильно пошатнули его здоровье, частые боли и напрочь разрушенный цикл стали давней подругой. К тому же прибавились тянущие ощущения в ране от клинка. Перед своим самым рискованным поступком Ичиро долго изучал анатомию и примерял эти знания на себя, чтобы не нанести действительно смертельную рану, которая унесла бы его жизнь за считанные секунды. Ему повезло, но ранение все равно причиняло иногда неудобства.       В этот раз приступ боли прошел быстрее, чем обычно. Ичиро лежал в своей одинокой постели и почему-то вспоминал, как Натаниэль помогал ему пережить боль от подавителей во время похода. Ночной лес, тесная палатка и горячие руки Веснушки на его животе. Первые обещания и первые слова любви…       Встреча с Натаниэлем всколыхнула не забытые, но немного притупившиеся чувства. От сладкого аромата Веснушки мгновенно повело, Ичиро буквально чувствовал его вкус на языке и ощущал омегу всей кожей. Они не прикоснулись друг к другу, но и близкого присутствия было достаточно. Под сладкие воспоминания о любимом омеге Ичиро вновь уснул.       Утром Морияму захватила привычная рутина. Он ни на миг не забывал о своих задачах, которые должен был выполнить для клана якудза. Оябун дал ему ресурсы и позволил самостоятельно выбрать людей. И, конечно же, Ичиро выбрал тех, кто согласен был подчиняться омеге. Таких в клане оказалось не мало и среди альф, и среди омег младшего звена, которые в основном работали в бандах на улицах. Ичиро выбрал из них самых лучших, способных к обучению и знающих основы английского языка, а после этого сразу стал отдавать приказы. В Нью-Йорке было арендовано несколько зданий и лофт для самого Ичиро, а через международные каналы связи он заключил парочку договоров с местными наемниками, обладающими отличной репутацией. По приезде в Штаты небольшой клан Ичиро встретило сопровождение и поддержка, которая была щедро одарена большими финансами и теперь работала на совесть.       Когда Морияме предоставили информацию по Натаниэлю, его мужу и отцу, то в первую очередь Ичиро заинтересовался делами Натана Веснински. Отец Веснушки владел большей частью доков в Нью-Йорке, а его транспортная компания прокручивала довольно интересные схемы. Было у него еще несколько мелких торговых точек, которые могли бы заинтересовать якудза, однако Ичиро больше привлекали доки. Сеть контрабанды из Штатов в Японию и обратно более чем порадовала бы кумичо клана Ёсиро.       У Мориямы зародился план, по которому он бы сначала присвоил бизнес Натана и убил Веснински, а потом занял его место в преступной иерархии Нью-Йорка. На счет мужа Веснушки у него тоже были свои планы, но… Для начала Ичиро хотел наладить с Натаниэлем былые отношения. Ему нужно было понять, как именно он может действовать в отношении всех тех, кто забрал у него любимого человека пять лет назад. В то, что Нат доволен своей жизнью и больше не захочет видеть Ичиро, омега не верил. Он хорошо помнил рассказы о детстве, его ненависть к отцу и жениху. Ичиро был уверен, что после того, как Веснушку забрали, а его самого отправили на больничную койку, Натаниэль был «наказан». Брак с Расселом был вынужденным, его омега подчинился отцу, подчинился мужу, не видя другого выхода.       Следующая возможность пересечься с Натаниэлем появилась уже через несколько дней, омега отвел сына к Эндрю, а сам отправился в торговый центр.              — И снова здравствуй, Веснушка, — Ичиро подсел к парню, который устроился на небольшой лавочке и что-то искал в своей сумке.              Услышав его голос, омега даже не вздрогнул, ведь присутствие Ичиро он ощутил задолго до того, как тот подошел к нему.              — Натаниэль, — поправил он японца. — Не Веснушка.              — Как скажешь, — отозвался Морияма. — Мы можем поговорить?              — Разве нам есть о чем?              Ичиро бросил внимательный взгляд на Натаниэля. Он был бледен, веснушки ярко горели на его лице, а в глазах не было тепла, лишь какой-то надрыв и лихорадочный блеск. Ичиро хорошо чувствовал его настроение и понимал, как ему будет сложно вновь наладить связь с омегой.              — Есть. Выслушай меня, пожалуйста. Я покинул страну не по своей воле.              Ичиро взял его за руку, остро ощущая тепло от первого прикосновения после долгой разлуки. Он приложил слегка дрожащую ладонь к своей щеке и прикрыл глаза, растворяясь в запахе омеги.              — Просто скажи мне, у нас есть шанс?              Натаниэль долго смотрел на Ичиро, прежде чем ответить:              — Я очень ярко запомнил свою первую брачную ночь. Также ярко, как то, через что прошел до нее, ведь подобное я не забуду и на смертном одре, но брачная ночь тоже выдалась… интересной. А знаешь почему? — спросил Нат. — Прежде чем поставить метку на моем теле, Рассел рассказал мне о твоем браке, прекрасно зная, что эта новость раздавит меня.              Он убрал руку от лица японца и поднялся на ноги.              — Прости, но мне нужно идти, Ичиро. Ноа ждет.              Натаниэль собрал свои покупки и молча удалился от Мориямы. Обида на мужчину жила в его сердце. Какие бы чувства он не испытывал, но боль и гнев продолжали отравлять его. Возможно, было бы лучше, если бы Ичиро так и остался в его душе воспоминанием о первой и единственной любви.       Так думал Натаниэль или старался так думать, убеждая себя, что вряд ли они смогут вновь быть вместе. Слишком много барьеров было между ними, даже больше, чем пять лет назад.              

***

      Громкий детский смех и визг раздавались в гостиной дома Миньярда и Моро. Маленький Люк забрался на спину Кевина, который катал его на себе как лошадка, и громко визжал от радости.              — В тебе так много талантов, Кевин Дэй, — усмехнулся Аарон, глядя на довольного мужа, который с удовольствием возился с ребенком.              Эндрю громко хмыкнул и посмотрел на брата с ехидцей во взгляде:              — Уверен, ты его талантами часто пользуешься, великий наездник.              Аарон подавился глотком вина, закашлялся и швырнул в Эндрю диванную подушку. Он густо покраснел, вспомнив как брат застал их на прошлый новый год в интересной ситуации.              — Иди ты!              Сегодняшний вечер близнецы вместе со своими мужьями проводили в уютной и теплой обстановке. Хорошее вино, вкусные тарталетки и разговоры обо всем и ни о чем скрашивали их вечер. Кевин возился с маленьким Люком, с радостью играя с малышом-омегой, братья обменивались привычными колкостями, а Жан сидел на полу, прислонившись к ногам мужа спиной, и лениво листал новостную ленту. Семейную идиллию прервал дверной звонок.              — Я открою, — Жан поднялся на ноги и направился к двери.              На пороге стоял Ичиро Морияма в сопровождении двух хмурых и опасно выглядящих японцев.              — Я к Эндрю, есть разговор, — деловито произнес омега, без приглашения заходя в дом.              — А не пошел бы ты нахуй? — Жан схватил его за плечо. — Ты кто такой, чтобы врываться в мой дом? Пропал на пять лет и считаешь, что имеешь право что-то требовать?              Альфа сверкал глазами от ярости. Он искренне любил Ната и считал Ичиро источником всех его бед. Ичиро перевел взгляд на его руку, которая сжимала плечо, и вздернул бровь, а его телохранители обнажили ножи.              — Mon chéri parlons-en (мой дорогой, дай нам поговорить), — произнес Эндрю, выходя на шум. — Иди в кухню, Морияма, а своим псам прикажи ждать на коврике у порога, — Миньярд жестом указал направление.              Ичиро был слишком взбудоражен из-за мыслей о последней встрече с Натаниэлем, поэтому не стал разогревать конфликт дальше.              — Что было после того, как Ната забрал Рассел? — сразу же спросил Ичиро, стоило им с Эндрю остаться наедине.              — Почему ты считаешь, что я должен тебе об этом рассказать? — вопросом на вопрос ответил Эндрю.              — Блять, Эндрю! Если ты считаешь, что я пять лет в Японии наслаждался жизнью и не вспоминал о нем, то ты или идиот, или просто не хочешь принять очевидное. Ты ведь знал, что я искал его после больницы! Думаешь, я покинул Штаты по своей воле? — вспылил Ичиро.              — Я ничего не думаю, потому что ничего не знаю, — парировал Миньярд.              — И не узнаешь, потому что мою историю должен услышать только Натаниэль. Ради того, чтобы вернуться к нему, я совершил слишком многое. Почти пять лет моя фамилия было Ёсиро.              — Да, мы знаем, — ответил Эндрю. — Натаниэль несколько раз искал о тебе информацию и видел фото из редких статей. Твой муж довольно солидный бизнесмен.              — Да. И сын главы клана якудза. Покойный сын. Покойного главы.              Эндрю замолчал, сверля Ичиро проницательным взглядом. Новая информация стала пищей для интересных размышлений.              — Что ты хочешь от меня? Я не расскажу тебе подробности.              — Дай мне хотя бы имена тех, кто причинил ему боль. Дай мне имена тех, кто достоин смерти.              Миньярд склонил голову набок, думая над его просьбой. Морияма действительно изменился за эти годы. Стал более жестким, холодным и язвительным. Слухи, которые бродили среди студентов, оказались неожиданно правдивы, его семья была связана с якудза, иначе он никогда бы не оказался связан браком с одним из них.              — Рассел Дэвис, Ромеро Малкольм, Патрик ДиМачио, Натан Веснински, — наконец произнес Эндрю. — Подробности ты узнаешь только от Натаниэля.              — Насколько все было плохо?              — Насколько? Первые месяцы — ужасно, первые два года просто плохо, потом нормально.              — Ясно. Спасибо, Миньярд, — Ичиро развернулся на пятках и, не прощаясь, покинул дом Эндрю.              Проводив взглядом Морияму, омега вернулся к семье, которая ожидала его в гостиной. Альфы сидели с недовольно поджатыми губами, а Аарон держал на руках племянника, который пытался завязывать его волосы в маленькие хвостики.              — Чего хотел ублюдок? — спросил Жан.              — Не выражайся при ребенке, — одернул его Эндрю. — Узнать о том, что произошло после их с Натом расставания.              — Ты же не рассказал? — поинтересовался Аарон. — Рыжик убьет тебя.              — Все в порядке. Забудьте о его приходе. Они с Натаниэлем сами разберутся.              — Ну да, конечно, — хмыкнул себе под нос Кевин.              Семейный вечер продолжился, но уже без той легкости, что была перед приходом японца. Эндрю слишком погрузился в свои мысли и был рассеян, поэтому уже через час Аарон с Кевином попрощались и покинули дом Миньярда и Моро.              

***

      Ичиро Морияма лежал в своей холодной, неуютной постели и размышлял над той информацией, которую ему преподнесли подчиненные. Все-таки те суммы, которые он платил нанятым людям вне клана, полностью окупили себя. У него на руках была вся подноготная на Малкольма и ДиМачио, а также на весь бизнес Натана Веснински. План очень быстро оформлялся в его голове, и можно было действовать.       Ромеро и Патрик являлись головорезами Натана, его основной силой в преступных кругах. В последнее время Веснински редко марал руки самостоятельно, используя для устрашения своих ручных церберов. Привычки и основные маршруты этих цепных альф были предоставлены Ичиро в полном объеме. Теперь ему оставалось лишь решить, как и когда их наказать.              

***

             Когда Рассел уехал в командировку на неделю, это не могло не порадовать Натаниэля. После того как в его жизни вновь появился Ичиро, омегу еще сильнее стал раздражать муж. После той встречи в торговом центре прошло полторы недели, они больше не виделись с Морияма, что… расстраивало Натаниэля. Он не знал, чего именно хотел от Ичиро, но увидев его после стольких лет, парень вновь потерял спокойный сон.       Натаниэль кормил сына, когда на его телефон пришло сообщение с незнакомого номера. Мельком взглянув на экран, омега сначала закончил кормить Ноа супом, а потом уже взялся за смартфон. Сообщение было простым и лаконичным: «Будь готов к 19:00. Это важно. Ичиро».       Сначала Нат хотел проигнорировать мужчину, но любопытство взыграло в нем, как и сильное желание увидеть Морияму. Парень договорился с Эндрю, отвез сына к другу и поехал на место встречи, которое ему чуть позже скинул Ичиро смс-кой.              — Ты, как всегда, прекрасен, Веснушка, — произнес Морияма, лаская хрупкую фигуру Ната взглядом.              — Натаниэль, — поправил его омега, фыркнув.              Неосознанно он потянул носом воздух, наполняя легкие любимым ароматом, который исходил от японца, что не осталось им незамеченным. Ичиро едва заметно улыбнулся, не сводя пристального взгляда с Ната, и омега вспыхнул румянцем.              — Как скажешь, Натаниэль. Пойдем? — Ичиро протянул ему руку, предлагая взяться за нее.              — Где мы? — Натаниэль проигнорировал его предложение.              Адрес находился на окраине города, в довольно пустынном районе и Нату здесь было не по себе.       Ичиро хмыкнул, молча взял его за руку, не обращая внимание на недовольное пыхтение, и повел к ближайшему зданию. Бедный обветшалый двухэтажный дом не внушал ему доверия, и Натаниэль с опаской косился на него, пока Ичиро открывал входную дверь. Внутри было пусто и пыльно, несколько японцев, которые выглядели крайне опасно, поклонились Ичиро и открыли дверь, ведущую в подвал.              — Ты пугаешь меня, Ичиро, — прокомментировал Нат.              — Тебе нечего бояться, Натаниэль. Для тебя здесь безопасно, — ответил Морияма.              Омега фыркнул, но уже через несколько минут вся его бравада улетучилась, когда он увидел Ромеро и Патрика, которые лежали на полу, залитом их собственной кровью. От запаха этих альф и металлических ноток крови его затошнило, и он с трудом сглотнул.              — Каждый, кто причинил тебе боль, будет наказан, — медленно проговорил японец.              Ичиро приблизился к Ромеро, схватил его за волосы и заставил поднять голову. На теле альфы были следы жестоких пыток, мужчина находился в полубессознательном состоянии. С трудом придя в себя, Малкольм прищурился и посмотрел в льдистые глаза Ната, в которых плескался ужас.              — Так стараешься ради шлюхи… Думаешь, твоя Веснушка оценит? — едва шевеля разбитыми губами, спросил альфа у Мориямы.              Ичиро жестко усмехнулся и под испуганный вскрик Натаниэля вспорол ему горло. Та же участь постигла и Патрика ДиМачио, который так и не пришел в сознание. Ичиро отпихнул ногой трупы со своего пути, деловито вытер клинок и спрятал его в ножны, которые крепил на поясе. Натаниэль со страхом наблюдал за движениями мужчины, а потом его с шумом вырвало.              — Не трогай меня! — вскрикнул он, когда Ичиро прикоснулся к нему, собираясь помочь. — Кто ты, блять, такой?! Ты не Ичиро.              Парень всхлипнул и что есть силы рванул по лестнице вверх, желая как можно скорее покинуть этот подвал и этот дом. Добравшись до своей машины, он завел двигатель и поехал к Эндрю. Миньярд только-только уложил закапризничавших детей спать, хотя время еще было ранним, когда Натаниэль ворвался в его дом и затрясся в беззвучной истерике. Эндрю подхватил друга под руку и потащил в ванную комнату, заставив умыться холодной водой.              — Он убийца! Он убил их, понимаешь? — Натаниэля потряхивало. Они сидели с другом на полу в ванной, и Эндрю гладил Ната по спутанным волосам, успокаивая.              — Кто и кого? — спросил Миньярда, уже смутно догадываясь.              — Ичиро! Он убил Ромеро и Патрика. На моих глазах! А до этого пытал их.              Эндрю вскинул бровь. Нет, он понимал, что Ичиро претворит свои слова в жизнь после того разговора, но не ожидал, что это произойдет так скоро. И не ожидал, что он продемонстрирует все это Натаниэлю.              — Натаниэль, ты не хуже меня знаешь, что они заслуживали смерти, — тихо произнес Миньярд.              — Откуда он вообще узнал? — всхлипнул омега. — Ты ему сказал, да?              — Почти. Ичиро просто спросил имена тех, кто причинил тебе боль. Я ответил. Подробностей он не знает, не от меня точно.              Эндрю гладил друга по спине, успокаивая.              — Почему он такой жестокий? Я верю, что прежний Ичиро никогда бы не убил, — пробормотал Нат, прижимаясь к Эндрю.              Перед глазами мелькали страшные картинки из подвала. Ичиро выглядел ожесточенным и холодным, в какой-то момент выражение его глаз стало таким же ледяным и страшным, как у головорезов отца. Как у монстров, которых он убивал прямо перед ним.              — Нат… Ты многого не знаешь о его жизни, как и он о твоей. Возможно, вам стоит откровенно поговорить?              — Я опасаюсь его… такого, — тихо ответил омега, глубоко вдыхая успокаивающий аромат Эндрю. Природный запах Миньярда всегда ощущался им как что-то родное.              — Уж тебе он точно не причинит вреда, — ответил Эндрю. — Поговори с ним, узнай его историю, расскажи свою, а потом реши все для себя.              Натаниэль шмыгнул носом и надолго замолчал, обдумывая слова друга. В чем-то Эндрю был прав, им с Ичиро стоило поговорить, но увиденное все еще не отпускало его.              — Прости, что вот так свалился на твою голову и сына на тебя повесил сегодня. Как Ноа? Не капризничал? — спросил омега.              Эндрю усмехнулся:              — У него командные замашки настоящего альфы — он уложил спать все игрушки Люка и только потом присоединился к нему и заснул сам. Я уложил их довольно рано, они слишком разыгрались и начали оба хныкать.              — Спасибо, Дрю.              

***

      Два дня Натаниэль жил вместе с сыном в доме Эндрю. Рассел все еще был в отъезде, поэтому омега мог спокойно проводить время у Миньярда. Он занимался с детьми и пытался упорядочить свои мысли, которые разбегались во все стороны, словно надоедливые муравьи. Натаниэль рисовал с Ноа и Люком, а сам размышлял о своем отношении к Ичиро — изменилось ли оно на самом деле или нет? Он кормил малышей кашей и параллельно пытался понять, что ему делать дальше. Сын чувствовал его смятение и из-за этого капризничал больше обычного. Натаниэль смотрел на Ноа и ясно осознавал — сыном он не рискнет никогда, его маленький альфа, которого он выносил под сердцем, стал самым драгоценным существом в его жизни. Любое решение Ната не должно задеть Ноа.       На третий день размышлений и внутренних метаний Натаниэль написал Ичиро о том, что хочет встретиться поздним вечером. Морияма ответил буквально через минуту, будто бы все эти дни ждал, когда Нат выйдет на связь. Перед встречей омега уложил спать сына, обнял Эндрю и вызвал такси.              — Тут неплохо, — прокомментировал Натаниэль, когда поднялся в лофт Ичиро.              — На первое время сойдет, — осторожно ответил японец.              Он выглядел осунувшимся и очень уставшим, словно не спал несколько суток. Натаниэль осмотрелся по сторонам и прошествовал в гостиную. Омега рухнул на большой диван и прищурившись, посмотрел на Ичиро.              — Расскажи мне все. Абсолютно все, что произошло после того, как Рассел забрал меня.              Ичиро окинул взглядом хрупкую фигурку Ната и нахмурился. Натаниэль уселся, поджав под себя ноги, и нервно теребил в руках край своего белоснежного свитера. Его красивые льдистые глаза настороженно следили за Мориямой.              — Для начала запомни — все, что я сделал, я сделал ради того, чтобы вернуться к тебе.              С этими словами Ичиро расстегнул свою рубашку и сбросил ее с плеч, обнажая тело, покрытое шрамами от укусов альфы.              — Меня в тот день неплохо потрепали, я попал в больницу. Вышел оттуда лишь через неделю и сразу взялся за твои поиски. Конечно же, безуспешные. Проникнуть на территорию Натана или Рассела я не смог. Я позвонил отцу, рассказал все и надеялся на помощь, но Кенго огорошил меня новостью о предстоящем браке с сыном главы клана якудза, на который он работал. Я отказался, оборвал с ним связь, но через несколько дней его люди и люди моего будущего мужа силой забрали меня в Японию.              Натаниэль скользил взглядом по его искусанным обнаженным плечам и молча слушал долгий и подробный рассказ Ичиро. Метки альфы сложным узором из шрамов покрывали его плечи и шею, они виднелись на груди и на животе. Омега вспомнил боль от укуса Рассела, и его пробрала дрожь. Сколько же пришлось вытерпеть Ичиро…       Морияма спокойным тоном рассказывал обо всем. О жизни в клане Ёсиро, о ночах с альфой, об уроках усмирения, о выкидыше, о четком планировании смертей тех, кто удерживал его. О Кимуре, которые трахал его взамен на помощь в устранении кумичо клана. О смерти отца, о смерти главы клана, о смерти своего мужа. В момент, когда Ичиро рассказывал об этом, Натаниэль поднялся на ноги и приблизился к мужчине.              — Зачем было так рисковать? — спросил он одними губами, проводя кончиками пальцев по шраму на животе.              — Я должен был полностью отвести от себя подозрения. Кимура убили Сору, но не тронули меня? Абсурд. Между кланами резня, я не мог остаться невредимым, это натолкнуло бы на подозрения в мою сторону, — ответил Ичиро, затаив дыхание от прикосновения.              Теплая рука Ната на животе ощущалась до безумия правильно. Натаниэль мягко поглаживал шрам и молчал, обдумывая рассказ Ичиро.              — Твоя татуировка… Почему именно журавль?              Рука парня переместилась вверх и теперь пальцы скользили по контурам птицы. Они стояли так близко друг к другу, что их дыхания смешивались.              — В Японии журавль — это традиционный символ любви и семьи. Я должен был выбрать знак своей принадлежности к якудза, и я выбрал журавля, но думал в тот момент исключительно о тебе.              Ичиро медленно наклонился к омеге, давая шанс отстраниться, но Натаниэль не сделал этого. Он завороженно смотрел на его губы и ждал поцелуя, который Ичиро с удовольствием ему подарил. Губы японца обжигали, долгожданный, сладкий, горячий поцелуй отозвался удовольствием в каждой клеточке его тела. Целовать Ичиро было так правильно, так тепло и желанно…       Оторвавшись от мягких и вкусных губ Натаниэля, Ичиро порывистыми, резкими движениями задрал вверх его свитер и положил руки на талию.              — Ты изменился, Веснушка. Совсем исхудал, — пробормотал Ичиро куда-то в шею, вдыхая аромат яблок и меда. Аромат, который пьянил его и одновременно с этим дарил ощущение спокойствия и дома.              — Пять лет прошло. Ты тоже изменился, — ответил Натаниэль, подрагивая всем телом.              Горячие руки Ичи на талии, запах мяты со сладостью возвращали его в то краткое время, когда они любили друг друга и верили в совместное будущее. Он словно вернулся домой, туда, где должен быть, с тем, с кем должен быть.       Натаниэль тяжелее задышал и выгнулся, когда Ичиро провел кончиками пальцев от пояса брюк вверх по позвоночнику и до лопаток.              — У нас есть шанс? — спросил Морияма.              — Я ненавижу Рассела, но я люблю своего сына, Ичиро. Разве ты сможешь принять Ноа?              Ичиро провел губами по его шее, а потом поднял голову и заглянул в глаза Натаниэля.              — Я приму твоего сына, стану для него тем, кем он сам захочет — другом или отцом. Он — это часть тебя. У него твои глаза и такие же милые веснушки.              — Ты часть якудза. Я не хочу, чтобы Ноа касался дел мафии. Никогда и ни за что, — серьезным тоном проговорил Нат.              — Мои дела вас не коснутся. Я сделаю все, чтобы вас не затронула эта часть моей жизни. Я обещаю, — Ичиро вновь прикоснулся к его губам в легком поцелуе.              Натаниэль хотел было ответить, но острый приступ жара скрутил его живот, и он громко застонал. Течка. Ее не должно было быть еще полтора месяца, но его тело отреагировало на долгожданную близость любимого человека так, будто они были истинными, которые встретились после долгой разлуки. Омега потек для своего альфы. Нет. Для своего омеги.              — Останься здесь, со мной, — прошептал Ичиро, вдыхая насыщенный и сладкий запах Ната.              — Не могу. Завтра приезжает Рассел, мы с Ноа должны быть дома, — выдохнул Натаниэль.              Ичиро тяжело сглотнул и прикрыл глаза.              — Тогда я дам тебе подавители. Они должны помочь.              Нат едва слышно всхлипнул, остро ощущая руки японца на своем теле и ответил:              — Отлично, но сначала…              Он потянул Ичиро к дивану и упал на мягкие подушки, пристально глядя в глаза мужчины. В голубых омутах разгоралось пламя, они звали и умоляли Ичиро прийти и избавить их обладателя от жара и жажды.              — Но сначала вылижи меня, — почти приказным тоном выдохнул Натаниэль, раздвигая перед ним ноги.              Ичиро присоединился к омеге на диване и стал стаскивать с парня узкие брюки, которые уже пропитала влага.              — С удовольствием, Веснушка, — ответил Морияма, прикасаясь губами к внутренней стороне бедра.              Натаниэль громко застонал и закинул ноги на его плечи, выгибаясь в спине от ощущения горячего языка, слизывающего влагу с его ягодиц.