Скорпиус Малфой - лучший помощник

Шесть лет спустя

      Гермиона и Пэнси пришли в кабинет директора школы на еженедельную встречу. Сегодня они пили в честь завтрашнего начала нового учебного года. Некоторые традиции были священны, и ведьмы всегда находили время для виски и сплетен.       Минерва и Поппи ждали с виски в руках, хихикая, пока прибывали остальные ведьмы. — Дамы, идите, идите, нам нужно многое обсудить, — махнула рукой МакГонагалл, передавая им полные стаканы. — Спасибо, мне не нужно, — проворчала Пэнси, опуская руку на живот. — Вы нашли лекарство? — пискнула Гермиона, и ее рука сама собой полетела к животу Пэнси.       Подруга кивнула, на глаза навернулись слезы. — То таинственное зелье, с которым возился твой муж… Мы с Поппи наткнулись на нечто подобное в маггловском медицинском тексте. Драко внес небольшие магические коррективы, и все получилось. У нас с Гарри будет ребенок!       МакГонагалл принесла тыквенный сок для Пэнси, и женщины радостно подняли тост. — Вы уже выбрали имя? — спросила Поппи. — Гарри решил, что мы не будем выяснять пол, поэтому у нас есть два имени. Рубеус Драко или Лили Гермиона. — Спасибо, Пэнс, — Гермиона положила голову на плечо другой ведьмы. — И ты, конечно же, будешь крестной, — продолжила Панси, — а Драко мы попросим стать крестным. — Итак, к делу, — бодро сказала МакГонагалл, роясь в ящике стола, — завтра распределение. Мы все сделали ставки? — Да, но я хочу изменить свою ставку относительно Сириуса, — сказала Поппи, доставая свой список, — пять серпов на то, что он попадёт в пуффендуй. — Безумие, — вмешалась Пэнси, — мои мальчики — чистые гриффиндорцы, как и их отец. — Нет, я все же думаю, что Сириус попадёт на Гриффиндор, а Джеймс на Слизерин, — Гермиона сделала глоток алкоголя. — Я заметила, что все поставили на то, что Скорпиус попадёт на Когтевран, — Минерва просмотрела свои записи. — Он просто такой смышленый мальчик, — сказала Поппи, — и репетиторство его матери тоже не осталось бесследным. — Просто помогаю ему реализовать свой потенциал, — скромно ответила Гермиона, слегка ухмыляясь. — Гермиона, он уже выучил наизусть всю программу первого курса, — насмехается Минерва, — Ориону четыре года, а он уже знает двенадцать способов применения драконьей крови. А Лира умеет варить такие зелья, что я видела, как с трудом справляются третьекурсники. Ей пять! Я ставлю на то, что все трое ваших детей окажутся на Когтевране. — Да ладно, я хочу одного гриффиндорца, — простонала Гермиона. — Рожай больше детей и расти их глупее, — посоветовала Пэнси. — Мерлин, помоги мне, если ты скажешь это в присутствии Драко, я тебе уши откручу, — Гермиона нахмурилась, глядя на Пэнси, — он сделает все, чтобы у нас было много детей, если я соглашусь. Не вбивай ему в голову такие мысли. — Он не может иметь слишком много детей, у него не хватит места, чтобы вытатуировать их созвездия на руках, — мудро сказала Минерва. — На его правом предплечье как раз хватит места для еще одного, — усмехнулась Гермиона, — на случай, если он убедит меня попробовать в последний раз. — Ты собираешься уступить? — спросила Поппи. — О, почти наверняка, — ответила Гермиона, — но не говорите ему об этом.

***

— Привет, красавица, — сказал Драко, входя в их комнату и повязывая галстук, — тебе было весело напиваться с нашим боссом? — Я всегда так делаю, — подмигнула она ему, — и я не пьяная, а сильно подвыпившая. — А разве сильно подвыпившая не синоним очень разгульной? — спросил он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. — Забавно, но это так, — ответила она. — Дети все еще у Хагрида? — спросил он, стягивая через голову ее джемпер. — У нас есть два часа, — сказала она, потянувшись к пряжке его ремня. — Отлично, пять минут секса, а потом долгий сон, — пошутил он. — Я хочу хотя бы минут семь, — возразила она, следуя за ним в спальню, — сделай так, чтобы это стоило моего времени. — Я дам тебе десять минут, но ты должна быть сверху, — поцеловал он ее, — ты сделаешь всю работу. — Восемь минут, и я буду сверху только четыре минуты, — возразила она, посасывая его шею. — Шесть минут, я буду сверху все время, но даже не буду пытаться тебя раздеть, — поддразнил он. — Четыре минуты, я буду сверху, но потом ты должен будешь меня раздеть, — сказала она. — Две минуты, ты просто лежишь, я делаю всю работу, мне не нужно будет тебя раздевать, и я могу использовать твои сиськи как подушку, пока буду дремать, — сказал он. — Это очень жесткая сделка, Драко Малфой, — сказала она, целуя его, — договорились. Две минуты посредственного секса и долгий сон.       Засмеявшись, Драко толкнул ее обратно на кровать. Вздремнуть им так и не удалось, но день прошел прекрасно.

***

— Хагрид уже привел первокурсников в зал? — спросил Гарри у Минервы, когда пришел в учительскую. — У нас еще есть минут десять, — Минерва взглянула на часы. — Пэнси уже в пути, третьекурсница поцарапала колено о движущуюся лестницу, — сказал Гарри, — а где Гермиона и Драко? — Я уверена, что они уже в пути, они точно не пропустят распределение Скорпиуса, — сказала Минерва, сделав глоток чая, — странно, что ты не высунул голову, чтобы помахать близнецам. — Я обещал не смущать их. Можно подумать, что быть Избранным — это впечатляет одиннадцатилетних, но я только и слышу о том, какой я некрутой и некультурный. — Хорошо, что у них есть я, чтобы показать им, как ведет себя обходительный волшебник, — фыркнул Драко, входя в гостиную. — Они просто думают, что твои татуировки — это круто, — закатил глаза Гарри. — Мои татуировки — это круто, — сказал Драко, подойдя к ним боком и обняв Гермиону за плечи. Двое кудрявых блондинов шли за ними по пятам. — Я показывал вам свою последнюю? — спросил он Минерву, оттопырив правый рукав. Директриса с интересом рассматривала руну семьи, которая теперь соединялась с созвездиями Лиры и Ориона и большой татуировкой Грейнджер, которую он сделал несколько лет назад. — Очень мило, профессор Малфой, — улыбнулась она ему, — хотя мне все еще кажется нелепым, что вы называете свою жену Грейнджер. — От старых привычек трудно отказаться, — пожал он плечами, поцеловав Гермиону в щеку, а затем повернулся к своим младшим детям, которые начали ссориться. — Я попаду на Слизерин, как папа, — властно сказал Орион своей старшей сестре. — А я буду на Гриффиндоре, как мама, — сказала Лира. — Все будет совершенно наоборот, — усмехнулся Драко, — о, ты точно такой же, как твоя мама. Гриффиндор, я гарантирую это. А Ли, ты настоящая Слизеринка. Ты была Слизеринкой с самого рождения. — Что это значит? — спросила Лира. — Ты манипулируешь мной с самого рождения, — хмыкнул Драко. — Нет, ты просто выполнял все ее прихоти с тех пор, как увидел ее, — насмехается Гермиона, — я думаю, Лира может быть нашей пуффендуйкой. — А куда попадёт Скорп? — спросила Лира у своего отца. — Когтевран, — тут же ответили родители. — А Джеймс и Сириус? — спросил Орион. — Гриффиндор, — ответила Пэнси, появившаяся в последний момент, — но старалась изо всех сил, но они, несомненно, гриффиндорцы.       Они заняли свои места за профессорским столом. Несколько лет назад рядом был пристроен небольшой круглый столик для Скорпиуса, Сириуса и Джеймса, за которым теперь сидели Лира, Орион и Роза Уизли (она сбежала от родителей за гриффиндорский стол, как только увидела свою лучшую подругу Лиру).       Гермиона помахала Рону, Дафне и их детям, которые пришли посмотреть на распределение и поболеть за своих племянников (ну и Рон обожал пир). Она окинула взглядом выводок рыжих. Между Дафной и Роном сидели тройняшки (Мерлин, ни одна семья не размножалась так, как Уизли) — Роберт, Руперт и Ричард, а также почти малышка Ребекка. Рон держал на руках новорожденную Рейчел.       Минерва вышла на подиум и сделала обычные объявления о начале семестра, после чего началась Сортировка. — Малфой, Скорпиус, — наконец объявила она.       Скорпиус выскочил вперед и подмигнул директрисе, нахлобучивая шляпу на белокурую голову. — Гриффиндор! — мгновенно выкрикнула шляпа.       Гермиона и Гарри обменялись дай пять и самодовольными взглядами. Рон громко закричал на весь зал. Гермиона восхищенно шлепнула мужа по руке. — Я был абсолютно уверен, что Когтевран, — сказал Драко, подняв большой палец вверх и широко улыбнувшись Скорпиусу.       Они ждали, когда их назовут — Поттер, Джеймс. — Слизерин! — сказала шляпа после нескольких секунд раздумий. Пэнси победно вскрикнула, а Дафна начала аплодировать. — Поттер, Сириус, — объявила Минерва. — Пуффиндуй! — крикнула шляпа.       Пэнси и Гарри потрясенно посмотрели друг на друга. — Круто! — воскликнул Тедди Люпин, на его мантии блестел значок старосты пуффендуя. Он махнул Сириусу, чтобы тот сел со своими друзьями.

***

      На следующее утро Гермиона поцеловала Драко после завтрака в Большом зале и практически вприпрыжку отправилась в свой класс. На первом уроке Чародейства должны были присутствовать гриффиндорцы и Когтевранцы первого курса.       Когда студенты начали заходить в зал, она ждала своего сына. Скорп бесконечно предупреждал Драко, чтобы тот не ставил его в неловкое положение (Скорп считал своего отца не круче, чем близнецы — своего), но, похоже, инстинктивно доверял Гермионе. Она действительно собиралась постараться не унижать его. Однако, увидев его в маленькой гриффиндорской мантии, ей захотелось заключить его в свои объятия и почитать ему «Непослушного дракона». Ее очаровательный, милый маленький мальчик… кхм, молодой человек.       Он вошел в кабинет, болтая с двумя другими гриффиндорцами, и занял место в первом ряду. — Привет, мам, — сказал он, доставая учебник. — Профессор Грейнджер-Малфой, — тихо сказала она, — мы уже говорили об этом. — Прекрасно, профессор, — он наморщил нос, а она в ответ наморщила свой. Она на мгновение отвернулась к доске, так как ее глаза немного затуманились, а это был неподходящий способ начать урок.

***

— Как прошла первая неделя, дружок? — спросил Драко, когда они со Скорпиусом шли к Черному озеру. — Паааап, мне одиннадцать, не называй меня дружком, — пожаловался Скорп. — Извини, приятель.       Скорпиус закатил глаза. — Это было хорошо, парни в моем общежитии классные, — сказал Скорпиус. — Какой твой любимый предмет? — спросил Драко. — Конечно же мамин, — поддразнил Скорпиус, подталкивая отца. — Я когда-нибудь сделаю из тебя мастера зелий, только подожди, — надулся Драко. — Мне просто очень нравятся чары, — пожал плечами Скорпиус, — и как объясняет мама. — Помнишь, как ты с ней познакомился? — сказал Драко. — Да, — сказал Скорпиус. — Знаешь, если бы в тот день ты не сбежал, как сумасшедший, наши жизни сложились бы иначе, — сказал Драко, — благодаря твоему плохому поведению мы получили Грейнджер, Лиру и Ориона. Не говоря уже о Поттерах. Отличная работа, дружок. — Дядя Рон сказал, что я лучший ведомый, — похвастался Скорпиус. — Ты хоть понимаешь, что это значит? — спросил Драко. — Нет, — ответил Скорпиус и помчался к Сириусу, Джеймсу и своим братьям и сестрам на плед у озера. Драко подошел к соседнему покрывалу, где его очаровательная жена распаковывала корзину для пикника и болтала с Гарри и Пэнси.       Усевшись, он повернулся к Гермионе, размышляя, не пора ли снова затронуть тему еще одного ребенка. Он бы с удовольствием завел еще одну дочь. На этот раз он рассматривал вариант с Кассиопеей, Кэсси звучит мило. Или мальчика, Регулус — хорошое имя. — Ты снова придумываешь имена нашим детям, не так ли? — спросила Гермиона, проследив за его взглядом до своего живота. — Еще один? — с надеждой спросил он. — Еще один, — ухмыльнулась она, — но потом мы точно закроем эту тему. — Если это будет девочка, то ее второе имя должно быть Пэнси, не могу поверить, что вы выбрали Лиру Харриет, — Пэнси потянулась к Драко и взяла печенье. — Мы не знали, будет ли у нас мальчик, и я миллион лет назад пообещала Гарри, что назову своего первого ребенка в его честь, — пожала плечами Гермиона. — И вот Орион Рональд, а Пэнси все еще нет, — она сильно толкнула Драко локтем. — Я придумываю имена в честь созвездий, а Грейнджер — второе, — пожал он плечами, отпихивая ее. — Что ж, приступайте к созданию еще одного, и второе имя будет Пэнси. Я присмотрю за вашими маленькими монстрами завтра, займитесь этим. А если это будет мальчик, то второе имя — Паркинсон… или Паркер. — Дорогая, перестань издеваться над нашими друзьями, — Гарри поцеловал жену, — итак, доставайте пергаменты… кто поставил на то, что Скорпиус будет первым в больничном крыле? — Я, — ответила Пэнси, — пять серпов. — Блин, а я ставил на Сириуса, — ворчит Драко. — А я думала Джеймс будет первым, из-за кого снимут очки с его факультета, — объявила Гермиона. — Я тоже, — ответили все. — Значит, все в сборе, — сказала Пэнси, — полагаю, это было неизбежно. — Тедди был первым, кто получил отработку, у кого-нибудь есть такое? — спросила Гермиона. — О, у меня, — рассмеялся Гарри, — он думал, что его крестный не даст ему отработку за то, что он опаздывает каждый урок. Я устроил ему взбучку и поговорил с ним. — Я до сих пор не могу взять в толк, как это Гарри Поттер читает кому-то лекции о правильном поведении в школе, — рассмеялась Гермиона, — ну что, смог Тедди сохранить лицо? — С трудом, — признал Гарри, — мне пришлось использовать свой голос «разочарованного отца». Этому я научился у Римуса, так что все было правильно. — Первый, кто назовет нас мамой или папой в присутствии одноклассников и умрет от смущения? — спросила Пэнси, — я ставила на Скорпа. — Разве Сириус не назвал тебя папой на первом же уроке? — спросил Драко у Гарри, — он дважды назвал меня Драко в четверг. — Да, но Джеймс первым сорвался, — рассмеялась Гермиона, — он назвал Минерву «бабушкой Минни» сразу после распределения. — Есть, у меня был Джеймс, — объявил Драко, — кто первым пришел к Хагриду? — Сириус, — ответила Пэнси, — на второй день Хагрид сказал, что Сириус немного тоскует по дому. Это… немного нелепо, учитывая, что он буквально вырос здесь, но в то же время очень мило. — Я догадывался, что это будет Сириус, — сказал Гарри, — они с Хагридом всегда обожали друг друга, и он любит волшебных существ. — Не спускайте с него глаз, — предупредила Гермиона, — если мы не будем осторожны, он будет перевозить детенышей драконов вместе с Хагридом. — Вы когда-нибудь решите, когда отдать мальчикам Карту? — спросил Драко, вытянув ноги на одеяле. — Тринадцать, — вздохнул Гарри, — именно столько мне было лет. Я знаю, что буду жалеть об этом, знаю, что это худшая идея, которая когда-либо приходила мне в голову… но мой отец, Сириус и Римус были бы чертовски разочарованы во мне, если бы я не передал ее. Я не передал ее Тедди только потому, что Андромеда пригрозила мне, что я не переживу, если подумаю об этом. Поэтому вместо этого я обучил его чарам Патронуса. Его Патронус — оборотень, что довольно круто, если он сам так говорит. — Конечно, не самый плохой Патронус, — легкомысленно заметила Гермиона, глядя на своего мужа. — Ты злая, — надулся Драко, — это горячо только тогда, когда не направлен на меня. — Нет, я думаю, это горячий в любом случае, — поддразнила Пэнси, поцеловав Гермиону.       Как только обед был накрыт, чудесным образом появились дети. Они радостно болтали об уроках, призраках, палочках и квиддиче, пока родители наблюдали за ними. — За первую неделю, за то, чтобы мы все пережили этот семестр, — подняла бокал Гермиона. — За то, чтобы сдать Трансфигурацию, — пошутил Джеймс, поднимая свой бокал с тыквенным соком. — Ты всегда был любимчиком бабушки Минни, она вытянет тебя, несмотря ни на что, — насмехается Сириус, — за то, чтобы действительно выучить Трансфигурацию. — За то, чтобы вы все поскорее научились правильно завязывать галстуки, — Пэнси посмотрела на мальчиков, — я ведь научила вас и заклинанию, и ручному способу. — Свободные галстуки — это круто, тетя Пэнси, — сказал Скорпиус, — тугие узлы носят только ботаны.       Он ухмыльнулся (как и его отец), когда рука Гермионы метнулась к ее собственному галстуку и нащупала точный узел. Она сдержалась, чтобы не ослабить его, и пнула Гарри по голени, когда он хмыкнул. — За наших детей, — произнес тост Гарри, его взгляд обежал детей и остановился на животе Пэнси, — растущих и ещё не родившихся, — простонала Гермиона. Пэнси засияла. — За нашу семью, — сказал Драко, высоко подняв бокал. — За непослушных мальчишек, убегающих на Косой аллее, — поддразнила Гермиона. Драко схватил ее за руку. Все засмеялись.       Под шумный смех Скорпиус поднял свой бокал за маму. — За мою Грейнджер, — тихо сказал он, улыбаясь своим родителям.